Текст книги "Диктатор 2 (СИ)"
Автор книги: Аноним Cmd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Переходить к цели встречи сразу в обычной ситуации было, согласно принятым у аристократов правилам приличий, не очень красиво. Так что, пока утолялся легкий голод, за столом велась легкая и ни к чему не обязывающая беседа. Благо и общих тем для разговора, и чего вспомнить у подростков было вдоволь. В одном интернате в конце концов оба учатся. Да один только закончившийся совсем недавно Турнир чего стоит! А уж последовавший за ним праздничный пир...
Но рано или поздно настал тот момент, когда все что должно было быть съедено и выпито оказалось аккуратно и со всеми приличиями съедено и выпито, а остальное культурно оставлено на столе. Эрни откинулся на спинку кресла и приглашающе кивнул Трейси. Та отставила в сторону чашечку чая и наконец начался серьезный разговор.
– Я не просто так пригласила вас сюда, мистер Макмиллан.
– Я догадался, когда услышал от своих друзей, что вы их недавно навещали с неким предложением.
– Да, это так.
– Хм. Почему же я оказался в списке последним? – притворно нахмурился юноша. – Неужели среди всех хаффлпаффцев нашего курса я самый... хм, незначительный?
– Нет, что вы. Как раз – наоборот. Самое серьезное всегда остается на потом, – Дэвис попробовала смягчить неудовольствие Макмиллана.
– Спорный подход. Так можно потратить много усилий зря. Вы ведь понимаете, кто именно... чей именно голос имеет на нашем потоке максимальный вес, не так ли?
– Да. Это так, признаю.
– Хорошо. Тогда, я готов выслушать ваше предложение.
– Вы и так знаете его.
– И все же?
– Хорошо. Я хочу, чтобы вы поддержали мои претензии на Винсента Крэбба.
Эрнест Макмиллан тяжело вздохнул, слегка сгорбился и сразу же потерял весь свой аристократический лоск. Сейчас за столом напротив сидел обычный усталый парень.
– Трейси, – перешел на «ты» Эрни, отбросив в сторону пока еще не приросшую в силу возраста к костям лица маску надменного и чопорного аристократа. – Ты просто... ну у меня просто нет слов! Приличных. Я, честно говоря, когда мне рассказали про твое предложение, сначала подумал, что приятели меня так по-глупому разыгрывают. Ну сама подумай, как такое вообще возможно? Мне что, его связывать по рукам и ногам, когда он на другую попытается посмотреть, особенно учитывая историю с леди Забини? Или свечку вам держать? Это не говоря уже о том, что мы традиционно не вмешиваемся в чужую жизнь, в том числе и матримониальные планы!
– Ты меня не правильно понял. Естественно, ничего такого я не прошу и просить не буду. Глупо, потому что абсолютно бесполезно. За меня никто ничего делать не будет, это ты мне можешь не объяснять. Уже, – грустно вздохнула девушка, – объяснили. Я о другом. Мне достаточно мягкого влияния окружения на Крэбба, в мою пользу, конечно же, чтобы когда наступит критический момент... Когда Винсент будет колебаться, между мной и... какой-то другой возможностью или... женщиной. Вот чтобы когда такое случится, все вокруг него были единогласно были... ну... на счет меня, – немного смутилась Трейси, но тут же исправилась. – А на счет всего остального, ха! – зло усмехнулась Дэвис. – Тут сразу столько оговорок, понятных тренированному уху... Все же ты не будешь отрицать, что это на Слизерине, приюте одиночек, такое предложение не только не прокатило бы, но даже и не имело смысла. А вот на очень дружном Хаффлпаффе, где все друг за друга держатся...
– Но...
– ...Ты, который «чей голос имеет на потоке максимальный вес», неужели распишешься в своей полной беспомощности?
– Не надо брать меня «на слабо», мисс! – огрызнулся Эрни и надолго задумался. Наконец, чему-то сам себе кивнул, выпрямился и опять надел маску наследника чистокровного аристократического рода.
– Хорошо. Я согласен. Но, мисс Дэвис, давайте обсудим, что именно я бы хотел получить за свою помощь.
– Только предупреждаю сразу же. Все счета по долгам только после моего замужества за Винсентом Крэббом!
– Хорошо. Однако, чтобы ты сумела подготовить хм... оплату, нужно заранее ее оговорить, не так ли? Итак. Первое, чего бы мне хотелось, это некая информация о следующих...
За столом начался азартный торг.
Глава опубликована: 27.04.2017
Глава 44. Витязь на распутье
«... Зря ты не остался на праздник. Очень зря! Надеюсь, с тобой будет все хорошо и ты к новому учебному году поправишься...»
Я отложил письмо от Эрни и в который раз задумался. Конечно, приятно, что друзья несмотря ни на что остаются друзьями и не забывают тебя. И отлично, что в этот раз праздник прошел без траура хогвартсцев вообще и хаффлпаффцев в частности. Правда, это не помешало Дамблдору все же прочитать на праздничном пиру в честь победы Поттера прочувственную речь о сложности жизненных ситуаций и печальных случайностях, преследующих нас. И то, что эту речь вместе со всеми слушал живой и почти здоровый чемпион Хогвартса, староста факультета Хаффлпафф Седрик Диггори я считаю своей величайшей победой.
Маги со стороны наверное очень сильно удивились бы этому факту – насколько сильно я радуюсь выживанию Диггори. Да и мне самому, читая канон, на парнишку было откровенно плевать. «Убили и убили... Цинично, но на то они и второстепенные персонажи, чтобы своими действиями, гибелью в том числе, делать повествование менее пресным...» Но то – читая или смотря фильм. Живя же здесь, все воспринималось по-другому. Совсем по-другому...
Во-первых, я еще не достиг той степени просветления, чтобы хладнокровно списать юношу, с которым бок о бок в приятельских отношениях прожил уже более трех лет. Почти четыре, если быть совсем точным. Во-вторых, личность он, на мой взгляд, на редкость достойная, особенно по меркам того кубла змей, что здесь называется чистокровным магическим обществом. Сильный маг и при этом не моральный урод. Староста, готовый всегда всем помочь, при этом достаточно сильный духом для того, чтобы не просто не дать сесть себе на шею всяким гопникам, но и поставить их на место. В-третьих невероятно тешил самомнение тот факт, что у меня имеются не только отстраненные знания о каноне, но сила и власть достаточно серьезно влиять на окружающий мир. Решать, кому жить, а кому умереть... неимоверно затягивает! Правда, такие приступы пафосной гордыни нужно в себе душить, иначе все мои преимущества предзнания быстро превратятся в пшик... Ну и в-четвертых, если совсем уж утилитарно подходить к вопросу, Седрик – просто красавчик, то есть, потенциально, пользующийся успехом у женщин здоровый мужчина. А плодами такого успеха обычно являются дети, что в свою очередь, имея в виду задание от Основательницы, очень и очень для меня выгодно.
Конечно, далеко не всем висящим над пропастью магам я бы без промедления протянул руку помощи. Девчонкам бы – любым. Это правильное детское воспитание, которое останется со мной навсегда. Хаффлпаффцам – тоже всем. Со слизеринцами... С ними сначала обсудил бы, что получу взамен. Меня бы поняли совершенно правильно, ибо они и с ними только так положено иметь совместные дела. Вряд ли, вися над пропастью, они долго бы торговались. С лично мерзкими мне Уизли-но-не-Персиваль... наверное запасся бы попкорном и посмотрел, как они выпутываются (или не выпутываются) сами, но и мараться помогать им упасть поскорее – не стал бы.
Касательно того факта, что Костлявая вместо Диггори забрала Крама... Ну что уж тут теперь поделаешь? У всего есть своя цена. Тем более дружбы или хотя бы просто приятельских отношений у нас с болгарином не было, да и квиддич мне тоже по барабану. Что мне о нем печалиться? Это вон пусть Рон себе рвет волосы на всех местах, или охотницы за знаменитостями, а мне – плевать. К тому же более-менее сносно, то есть не на «удовлетворительно с натяжкой», в Хогвартсе на метле я стал держаться только после того, как Крэбба грохнул. Чертов дисбаланс и конфликтность магических даров и поддержка защитной Печати. Так что спортивная карьера игрока в квиддич мне не светила, не светит и никогда светить не будет. Так что мне тогда этот Крам?
Плохо, что спасение Седрика оказалось не совсем чистым. Судя по некоторым обмолвкам в письмах мои факультетских приятелей, ходят слухи, что Диггори-младшим очень недовольны наши европейские гости. Как-то там он не очень красиво поступил с недовейлой, которую из лабиринта сразу же отправили прямиком в палату интенсивной магической терапии. И хотел точно так же поступить и с Крамом, но не вытянул. То, что это вообще-то Турнир, и «все средства хороши для победы», почему-то «на континенте» все как-то резко забыли.
А оправдания «был под Империо» у наших соседей после жутко справедливых судов восьмьдесят первого-восемьдесят второго годов вообще проходит как типично британский юмор.
И совсем плохо то, что я, несмотря на все свои приложенные усилия, так и не смог спасти Барти. Что теперь мне за это будет? Почему магия меня не наказала? Может быть, я не переживу Самайн? Также непонятно, отчего красная нить Долга Жизни все еще окольцовывает мое правое предплечье? Ведь Барти Крауч – точно мертв! Эх! Вопросы, вопросы, вопросы, и ни единого достоверного ответа. Но возвращаться в Хогвартс ради поиска книг по Непреложным обетам... Да теперь стало совсем непонятным, а стоит ли вообще туда возвращаться?!
Дамблдор меня удивил.
И напугал.
Сильно.
Очень сильно.
«Винсент Крэбб внезапно почувствовал себя плохо и был вынужден был покинуть Хогвартс» – вот так по словам Эрни мадам Спраут объяснила отсутствие Крэбба на пиру моим приятелям. Вот только, как понять этот намек директора? Ведь он мог бы просто сказать: «Ушел по делам», но ведь облек объяснение именно в такую форму? Что значит, «плохо себя почувствовал»? Это что, подготовка к фразе: «после долгой и продолжительной болезни» в некролог?
И вообще, говоря штампами, «гад» ли Дамблдор оказывается на самом деле, в жизни, или нет? Вопрос, в свете произошедшего на моих глазах, стал внезапно весьма и весьма неотложным. И несмотря на все случившиеся, на мой взгляд – «не гад». Почему? Как там в классике этот тип доказательства называется? От противного? Вот от «противного» и зайдем.
Итак. Рассмотрим вариант, что у нас Дамби – гад. Тогда самым простым и естественным развитием событий одного хеллоуинского вечера будет: «Волдеморт напал на семью Поттеров и все погибли. Слава Мальчику-который-умер-но-успел-убить! Посмертно...»
Нет? Нельзя? Поттеры очень сильно насолили Дамблдору или Дамби-очень-гад? Или ребенок Поттеров зачем-то сильно нужен ему, причем обязательно живым? Да нет проблем! Ведь «живым» не подразумевает под собой обязательно «здоровым». Есть наверняка в Англии ужасные детские дома для человеческого шлака, где, ну, например, с одноруким и одноногим мальчишкой-калекой, сделают очень много совсем плохих вещей. Где под видом добрых воспитателей работает человеческое отребье высшей пробы, которое с удовольствием за долю малую или вообще ради «любви к детям» сделает с беззащитным ребенком какую угодно мерзость. А еще наверняка найдутся богатые, пресыщенные извращенцы, падкие на всякую экзотику... В результате в Хогвартс приедет Мальчик-который-выжил-чтобы-стать-желе, безжалостно и безнадежно психологически и физически поломанный. Безропотно сносящий любое над собой издевательство. Можно, в качестве особо тонкой издевки, даже рассказать ему, какие храбрые, красивые и здоровые у него были родители. И даже вылечить половину уродств, а потом запихнуть на самый ублюдочный в части человеческих отношений факультет. Да-да. Где учатся: не храбрые – чтобы взять слабого товарища под опеку; не хитрые – чтобы оказать одиночке поддержку из-за чисто меркантильных соображений; и не дружные – чтобы традиционно окружить своего товарища заботой. Зато достаточно умные для того, чтобы весьма и весьма изобретательно травить своего товарища. Благо исторически достоверных даже в каноне примеров тому не один и не два... А если учесть, что мальчик-крестраж, то склонить к суициду такого юношу гораздо проще, чем любого другого!
И это только то, что рисует мое, испорченное дружелюбием Хаффлпаффа (а на самом деле – советской школой, где всех учили: «человек человеку – брат»), воображение. Придумать же такому опытному политику, как Дамблдор, ужасов для бесправного и беззащитного ребенка не составит абсолютно никакого труда. Есть ли такое в истории мира-канона? Нет ничего такого! Значит, не такой уж Дамби и гад.
Смотрим дальше. Дамби очень-очень гуд? Что тогда на его месте сделать с искренне любимым и трепетно опекаемым мальчиком? «Так. Парня усыновить, вырастить его с одной стороны в строгости, а с другой, в атмосфере любви и внимания. Раскрыть его таланты, привить чувство собственного достоинства, постепенно провести социализацию в магическом обществе...»
Тоже не исторический вариант? Так что же тогда остается? А остается самое распространенное – нечто среднее. Нет в директоре откровенного зла, но и добреньким его не назовешь. Как же будет думать и действовать такой человек?
Для мага, со средневековым кланово-семейным мировоззрением, как будет звучать ответ на вопрос «Где ребенку будет лучше всего вырасти?». Очевидно, что как-то вроде: «В семье. В клане.» Или: «с кровными родственниками», которые очень удачно для сироты с магами вообще никак не пересекаются, то есть и от угроз магического мира он будет защищен полным неведением. На дом магглов можно повесить пару слабеньких защитных заклинаний, или заклинаний отвлечения внимания, действующих только на магов (есть же антимаггловские, так что ни за что не поверю, что нет антимаговских), и вот готово идеальное укрытие. Есть здесь какое противоречие? Да нет никакого! Все достаточно честно и логично.
Можно даже в приступе ответственности сказать магглам, чтобы ребенка они не разбаловали, ибо все у малыша еще впереди обязательно будет: и слава, и горы галеонов, и куча поклонников. И конечно же, на всякий случай, надо за пацаном приглядывать. Пару раз можно и самому, а на постоянной основе приставить какого-нибудь незаметного. Заодно и старого боевого товарища, пострадавшего в бою (ну вот не верю я в сквибов в составе Ордена Феникса!) к делу пристроить можно будет. Реально такое? Абсолютно.
А вот дальнейшее развитие событий укладывается во вполне классические управленческие ошибки, такие как: «недостаточно четко и ясно поставленная задача, повлекшая за собой ее абсолютно неверное понимание» и «плохой подбор и контроль за исполнителями».
Так «не баловать» сначала превращается по отношению к навязанному младенцу в «держать в строгости», а потом и вовсе трансформируется в «максимально в дозволенных приличиях пределах прессовать». А что может сказать по этому поводу полусумасшедшая старуха, подходя с мировоззрением мага к жизни маггла? Что такого серьезного случилось с Поттером, особенно если следить за ним не очень пристально? «Худой? – Это нормально, зельями легко лечится. Одет плохо? – Да магглы все так одеваются, непонятно. Синяк, ушиб, поколотили? – Да это все ерунда, на пару минут мазью помазать. Ходит нормально, конечности на месте. Такие мелочи не стоят и упоминания, особенно по сравнению с настоящими магическими травмами, падениями с метлы, выбрасыванием из окна, расщепом при аппарации или там отравлениями неудачными зельями. Синяк – фи!» Зато как случилось что-то по-настоящему серьезное, к примеру, нападение дементоров, так сразу же наблюдатель подняла на ноги всех причастных. Похоже на правду? Еще как!
Очередной важный нюанс. Все действия Дамблдора оценивались всегда с учетом послезнания, а нужно действовать совсем наоборот. Ведь не мог же Дамблдор знать все наперед и в точных деталях? Нет, не мог. Даже я этого не знаю. А поэтому совсем в другом свете предстают следующие события.
Первый курс, дух Волдеморта, Философский камень... А с чего вообще Поттер (да и читатель канона вслед за ним) решил, что это интрига обязана быть с участием именно Мальчика-который-выжил? Ах, желающий возродиться Волдеморт? Разве это не смешно?!
Кто такой Волдеморт для Верховного судьи, Великого волшебника, Директора Хогвартса (мощного магического источника), владельца Старшей Палочки и феникса-фамильяра Дамблдора? Бывший ученик, бывший противник, причем, противник – заведомо слабее. Сбитая с доски фигура, короче. Его последователи? Так все они делятся на три группы. Первая – безопасно гниют в могилах или в Азкабане. Вторая – тихо-покорно сидят на попе ровно и бзднуть лишний раз боятся, чтобы не перейти в первую. И третья, члены которой и так являются естественными политическими противниками светлому магу, и несмотря на это возвращение бывшего хозяина для которых очень нежелательно.
Бывший ученик не смирился со смертью? Это совсем не удивительно, вон – в школе призраков куча. Нельзя уничтожить? Слишком хорошо прячется? Ха-ха-ха! Хорошо прячущийся враг, все силы которого уходят лишь на то, чтобы забиться как можно глубже, ну никак не может считаться очень опасным. Что с этим всем делать? А надо ли? Да и вообще, это все имеет хоть какой-то смысл, если Волдеморт все-таки умер не до конца, в чем до конца первого курса никаких обоснованных сомнений не было.
Возвращаясь к канону. Например, как связано ограбление Гринготтса с Гарри Поттером? Да абсолютно никаким образом не связано! Зато если подставить в это уравнение некого третьего, то все отлично сходится.
В это вписывается все: Хагрид – большая и красивая приманка, газетные публикации, вкладыши от шоколадных лягушек, предупреждение при всех об «ужасной смерти» (что частично подтверждает то, что за жизнь своих учеников Дамблдор чем-то отвечает, а так – формально буква требования соблюдена), сплетни... Короче, делается все, чтобы охватить как можно большую аудиторию. Чтобы до истинного адресата точно дошел вызов: «Вот! Смотри! Он у меня! Приди и забери!».
В конце концов, это очевидно же: будь интрига не против какого-то третьего лица, а против Поттера, то там был бы не непонятный маленький кулечек, а что-то такое, что мальчишке было бы очень важным и желаемым. Чтобы не пришлось потом проводить долгих объяснений, зачем именно Поттеру в это нужно вмешиваться. В конце концов, этот мир существовал до первого курса Гарри Поттера, и будет существовать и после седьмого...
Кто же тогда настоящая цель? Да тот же Фламелль, например. Положим, каким-то хитрым образом настоящий камень оказался в руках Дамблдора. Но ему, понятное дело, этого мало. Волшебнику нужна не «рыба», ему, как и любому разумному человеку, нужна «удочка». То есть не разовый конечный продукт, а полная технология производства, которой, естественно, Фламмель добром никогда и ни с кем поделится. И я бы не поделился. Зачем плодить конкурентов? Но вот если его выманить...
Фламмель, если он не дурак, а дураки не доживают до такого возраста, конечно же, на такое не купится. Но, если камень ему нужен просто невероятно срочно... И в связи с чрезвычайной важностью наемнику такого не поручишь... Может же купиться? Может. Шансы пусть и мизерные, но отнюдь не нулевые. В конце концов Дамблдору эта ловушка практически ничего не стоит. Собачку посадить, охрану выставить – а потенциальный выигрыш воистину астрономический! Почему такая странная полоса препятствий? А кто из непосвященных знает, что там у Фламеля (или кого еще) было в прошлом и как на него подействует увиденное? На силки у него может быть аллергия, ключи – какая-нибудь неприятная история из детства, тролль и как бы простейший зельеварный тест – проверка силы... А в конце защитной полосы стоит предмет, который вообще атакует не магически, физически или ментально, а психически. Уж у так долго живущего человека не может не быть за душой гекатомбы скелетов и океана выплаканных по ушедшим друзьям слез. Просто в силу возраста. И, соответственно, огромного количества нереализованных желаний. Принципиально нереализуемых. А то что на первый взгляд полоса оказалась предназначена чтобы задержать школьника... Смешно, но далеко не каждый взрослый сможет легко и просто с наскока помочь ребенку решить самостоятельно задачу из курса, например, химии или геометрии школьного периода. А ведь учил в свое время! Тот же Снейп, я думаю, несмотря на всю свою зельеварную гениальность, если бы не учил недорослей каждый год варить учебный мусор, тоже бы вряд ли с ходу вспомнил как варится зелье от прыщей.
Вот только в ловушку на акулу клюнул окунь...
Поставлю-ка я себя на место Дамблдора. Как бы я думал на его месте в такой ситуации? Например так.
"Это уже неприятно. Не опасно, не страшно, но неприятно. Что теперь делать? Кого нанимать новым учителем? А почему бы и не Локхарта? Формально – сильный маг, но на самом деле – пустышка, то есть справиться с ним будет легко. Маг с целой кучей болевых точек, и через это вполне себе управляем без всякой магии. И, самое главное, изменения в поведении Локхарта будут в случае повторной одержимости призраком видны ну просто очень отчетливо... А пацану говорить полную правду незачем. Кто его знает, что в его возрасте ему придет в голову? А вдруг от безысходности руки на себя наложит? Или растреплет что-то лишнее где совсем не нужно? Нет уж!
Второй курс окончился битвой с василиском и появившимся хоркусом? Так. Шутки в сторону. Берем на должность профессора ЗОТИ преданнейшего мага. Особенно с учетом того, что он отлично знает повадки сбежавшего из Азкабана преступника. Расчет оказался верным, но как маг профессор оказался слабоватым. На следующий год тогда подбираем не только преданного, но и сильного..."
И так далее. В принципе, без особых натягиваний совы на глобус, все действия Дамблдора укладываются в канву обычного политика воззрений, чуть смешенных влево от центристских. На это же накладывается и настолько редкая активность Дамблдора, профессиональная, как Великого мага, что такие случаи можно буквально по пальцам лонгботтомовской жабы пересчитать. Это только одиночки говорят «хочешь сделать дело хорошо, сделай его сам», расписываясь этим в своей полной даже теоретической неспособности занять когда-либо кресло даже самого маленького начальника. Вспоминается анекдот в тему, что на сержантских курсах учат управлять отделением солдат, которые ставят мачту, а на лейтенантских командовать – «Сержант! Поставьте мачту!» Люди управленческого мышления ищут того, кто это может сделать за них или как создать подконтрольную структуру, что сможет решить задачу, а не решают задачу своими собственными руками. Конечно, это несколько утрированно, но факт есть факт.
Так что, не следует лепить из Дамблдора вселенское зло. Но и пришивать ему ангельские крылышки, как сделано в каноне, тоже не стоит. Дамблдор – нормальный, очень сильный духом человек, опытный и высоко сидящий политик со своими симпатиями и антипатиями и давно сложившимся мировоззрением. Он не будет специально, в смысле ради утоления своих подленьких желаний, кого-то мучить или убивать, но и в случае чего «рука» у него не дрогнет. «Это было тяжелое, но необходимое решение» – придумано не им и даже не его современниками. Может быть таким развитием событий Альбус даже искренне, как любой добрый в глубине души человек и опечалится, но... как взрослая волевая личность сделает без колебаний.
Тут многих, и меня в том числе, просто губит полярно-максималистичная логика. Если не светлый, то обязательно – темный. Если не добренький, то значит обязательно – злой. И начинается поливание грязью и поиском пятых-десятых подтекстов в любом событии. Не понять им, что любой человек, кто хоть как-нибудь взаимодействует с окружающим его социумом, не может считаться светлым по определению. Почему? Да потому что, даже самому вроде бы однозначно хорошему деянию всегда можно найти потенциального пострадавшего, чьи желания или планы это нарушило. Не нравится? Хочешь быть абсолютно белым? Тогда сиди безвылазно в глухом ските и питайся подножным кормом! И не дай бог с кем-нибудь заговорить – это уже влияние со всеми вытекающими!
Впрочем, потеря мнимого нимба над головой никого из рвущихся к власти никогда не печалила. И Дамблдор среди них – еще не самый ублюдочно выглядящий. Да и декларируемая политическая программа у директора на вид куда приятнее Волдемортовской, с его утопией древнегреческих полисов: «общество телесной красоты, великой свободы, всеобщего равенства и совместного владения рабами».
К сожалению, судьба выкинула кости так, что я уже не только по исторически сложившимся родовым причинам, но и своими собственными действиями перешел на другую сторону поля. На сторону «черных». И что мне теперь с этим делать? Менять «цвет»?
Скажу честно. На попытку сменить сторону, на месте Волдеморта я бы тоже точно так же, как и он, жестоко и совершенно безжалостно расправился бы с предателем. Впрочем, и на месте Дамблдора никогда бы такому «бегунку» до конца не доверял. Тем более, предавшему «не за себя, за други своя», а презренно спасая собственную шкуру. Ибо всякое склизкое бесчестное отребье, меняющее стороны по первому дуновению ветра и сжавшейся на их горле чужой руки, не нравится никому и не уважается никем. Даже «страшный враг» и тот воспринимается психологически лучше, чем «предатель». Ибо предал один раз, предашь и во второй. Таких поскорее используют, а после без сожаления списывают.
«Но уж больно страшно мне опять даже просто увидеть Дамблдора!!!»
А если зайти с другой стороны? Со стороны Министерства?
Почему и зачем Дамблдор на пару с Фаджем убрали Крауча мне абсолютно понятно. Всплыви в газетах или слухах то, что в полностью подконтрольной школе у «Великого Белого Мага (тм)», за, блин, одним с ним столом, десять месяцев (!), почти год, сидел и вкушал скромную профессорскую пищу один из самых знаменитых Упивающихся (!!), и Дамблдор (!!!) его не узнал... Это даже не плевок на репутацию, а целая цистерна дегтя, вылитая на имя воплощенной «доброты, сострадания и предоставления вторых шансов»! Тут со многими занимаемыми звучными должностями можно будет и совершенно ненапряжно расстаться!
Впрочем, тонуть директор будет отнюдь не один. Тут и Фаджу достанется по самые не хочу. Мало Блэка в прошлом году, так в этом оказывается, еще один беглец? Причем бежавший гораздо раньше и официально мертвый? И факт его побега обнаружили только сейчас? Азкабан вообще в таком случае в глазах обывателей превращается не в самую надежную и ужасную тюрьму Британии, а значит и всего мира (потому что родная Британщина – центр мира по определению), а в проходной двор! «Сколько еще официальных мертвецов сейчас по вине Фаджа разгуливают на свободе? Что значит, „никого“? Как раз, прецедент не в вашу пользу! Где один, там и второй, и третий, и десятый могут быть! Читайте в следующем выпуске новые разоблачения вашей любимой Риты Скитер!...» Нужно ли это власти в лице Фаджа? Нет. Конечно, не нужно. Так что судьба Крауча после разоблачения была полностью предопределена. Убить, по-тихому прикопать и концы в воду. Да и в каноне вряд ли обездушенное тело Крауча отправили в Мунго. Сожгли по-тихому и пепел развеяли по ветру, вот и все, и нету больше опасного свидетельства импотенции магической СИН.
Вообще-то говоря, за настолько серьезной политической фигурой, я Дамблдора сейчас имею в виду, наверняка следит так много далеких от доброжелательности глаз, что тут хочешь не хочешь, а приходится ему быть чище чистого и белее белого. Что мне с этого? А то, что вряд ли Дамблдор попытается замазаться откровенным убийством школьника, ступившего на скользкую дорожку преданности Волдеморту. Да и убирать тогда придется слишком многих: девяносто процентов Слизерина, часть Рейвенкло... Быть может кто-то с Хафллпаффа или, даже, с Гриффиндора тоже согласится встать под знамена Волдеморта. И что, всех этих подозрительных – всех под нож? А кого тогда учить? Да и из канона отлично известно, что лорд Малфой, для понимающего взгляда неприкрытый сторонник Волдеморта, и тот ничего не огреб, пока не попался на горячем. Тем более, де юре, я ничего противоправного пока еще не сделал.
В итоге, вроде как возвращаться в Хогвартс совершенно безопасно?
А с другой стороны, готов ли я поставить на только что сделанную аналитику свою собственную жизнь? Ведь хотя в предыдущей войне Дамблдор лично пусть никого и не убивал (блюдет чистоту рук? не желает раскалывать свою душу?), однако его клевреты резали своих врагов только в путь. И архив Логана говорит об этом прямо и недвусмысленно. Легче ли мне будет от того, что директор меня только лишь приговорит, а исполнит какой-нибудь Моуди или Люпин? Нет не легче. И даже раскройся я по полной, принеси кабальные клятвы (а уж в том, что меня в них окутают, как в паучий кокон, я ни секунды не сомневаюсь), это все равно меня не спасет. А поэтому все каникулы я просидел у себя в мэноре, уткнувшись в скопированные из Библиотеки Основателей книги по окклюменции и отдельные несвязные отрывки из старых трактатов по некоторым «недокументированным возможностям» использования Омута Памяти.
Нет, конечно поначалу, первые дней пять, я... пил. А что делать – стресс, батенька. Только прибежав в манор и взглянув на свои трясущиеся руки, дергающееся веко и маленькую, но совершенно седую прядь на виске, я осознал, насколько прошедший год меня вымотал. Погреба манора Крэббов, как мне еще во время приема дел сообщила Лотта, были пусты. Но пустота эта была весьма и весьма относительной. То, что на хороший прием не хватит и ширины, и глубины ассортимента крепких напитков, это правда. Однако если пить одному... Того, что осталось на дне бочек, хватит не только на то, чтобы пару-тройку раз непривычному к алкоголю организму подростка отравиться в «полный хлам», но и беспробудно пьянствовать в течении как минимум месяца. Вот я и пьянствовал, поглощая приносимый Лоттой алкоголь, пытаясь найти в нем забвение своим тяжелым воспоминаниям. И только после того, как меня достаточно «отпустило», я начал наверстывать время и спешно готовиться к будущей встречи с ним.
Вообще, работать со своей памятью было очень интересно и... невероятно опасно. Вон, даже одиночные тренировки относительно несложных проклятий в своих апартаментах стоили мне пяток незапланированных посещений Больничного крыла. Причем пара из которых – с помощью эльфов, ибо сам я двигаться уже не мог. Да и канон пестрит примерами того, как прямо на уроках под вроде как строгим приглядом профессора студенты наносят себя весьма и весьма болезненные увечья. А тут – такая тонкая вещь, как память. И бекап не сделать, это тебе не комп. Точнее, бекап-то сделать можно, вон, вся классическая история построена на достижениях одного молодого мага, сделавшего такой бекап, но вот как его использовать...
