Текст книги "Метелица"

Автор книги: Анна Завгородняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Дед Баташ мялся у входа, глядя вокруг себя на княжеские хоромы. Он пришел не вовремя. Весь дом гудел, занятый приготовлениями к свадьбе. Уже завтра должна была состоятся свадьба и Баташ даже несколько удивился, когда князь решил принять старика и выслушать его просьбу.

Князь спустился вниз, взмахом руки отпустил следующего за ним по пятам слугу и показал старику на двери.

– Давай выйдем, отец. Тут слишком шумно, поговорим во дворе! – сказал Буревой.

Баташ кивнул и прошел в двери следом за князем. Они отошли к конюшне, где было относительно тише и спокойнее, и князь вопросительно взглянул на деда, ожидая, когда тот изложит свою просьбу.

– Я пришел просить за внучку! – произнес Баташ.

– Так это ты дед знахарки?

Старик кивнул.

– Она не делала то, в чем ее обвиняют! – сказал дед, – Метелица добрая девочка и никогда еще никому не причинила вреда, а то, что она полюбила княжича... – он замялся и добавил,– Так сердцу не прикажешь! А ведь я ее отговаривал!

Князь нахмурился.

– Так ведь дело не в моем сыне! – ответил Буревой, – Тут молодые и сами все промеж себя решили. Она скот потравила в моем дворе и в городе напакостила пытаясь скрыть свое злодеяние! Сколько семей осталось без кормилицы?

– Не она это! – в сердцах крикнул дед.

Буревой протянул свою крепкую руку, положил ее на плечо старика, сжал.

– Месть женщины страшна, – сказал он, – И порой безответная любовь из прелестной девушки делает колдунью, – он вздохнул, – Прости, старик, но я не отменю своего решения. Сегодня мне не сообщили ни об одной сдохшей корове, да и завтра, думаю, больше не будет падежа скота в городе. Потому что та, что все это утроила, сейчас сидит в моем сарае под охраной и пробудет там до самой казни.

Баташ пристально посмотрел на князя. В выцветших глазах блеснули слезы, и старик отвернулся. Буревой отчего-то почувствовал себя так, словно он обидел невиновного человека, что за ним отродясь не бывало. Князь всегда славился твердым характером и честностью, но сейчас, глядя на сгорбленную спину старика, князю захотелось отменить свое решение и отпустить знахарку.

– Пусть уедут из города, – подумал он, но тут же сам одернул себя. Так не правильно. Виновный должен быть наказан!

– Бывай, князь, – Баташ нашел в себе вилы повернутся в главе города и отвесил ему низкий поклон, отчего в спине прострелило болью.

– И тебе не хворать, дед, – ответил Буревой.

Дед отвернулся, словно не хотел больше встречаться с князем даже взглядом и пошаркал к воротам. Буревой не сдержался, окликнул старика.

– Эй, постой, дед!

Старик замер, повернулся. В старческих глазах мелькнула надежда и тут же пропала, когда он услышал слова князя.

– Если хочешь, можешь пойти проститься с внучкой. Я дам свое разрешение.

– Спасибо, княже, – старик вздохнул.

Буревой подозвал одного из слуг, что-то сказал ему и кивнул на старика, а затем направился обратно в дом. Слуга подошел к Баташу, окинул взглядом деда.

– Ну, пойдем, что ли? – сказал он и не оглядываясь зашагал вперед. Старик заспешил следом.

Когда открылись двери сарая, я вскинула глаза, все еще надеясь, что увижу на пороге Желана. Разочарование от того, что это не он и радость увидеть напоследок деда наполнили мое сердце. Я встала, шагнула к нему на встречу и оказалась в его объятиях. Баташ погладил меня по голове своими сухими морщинистыми руками, заплакал, наверное, впервые в моей жизни я видела его слезы. Дед всегда был сильным человеком и увидев его плачущим я вдруг остро ощутила, что все происходящее со мной не шутка, что скоро меня станет.

– Я приходил к князю, просил его за тебя, – сказал Баташ и отстранившись, вытер глаза рукавом длинной рубахи.

– Он отказал? – спросила я.

Дед кивнул и отвернулся, словно это он был виноват в случившемся, а я тихо потянула его за рукав, зашептала на ухо:

– Это Ульянка бутыль с отравой подбросила, – сказала я и добавила, – Только не уверена, что скотину она травила. Тут как-то все не чисто, – я осеклась. В любом случае, никто не поверит ни мне, ни деду, расскажи мы то, что знаем.

Баташ встрепенулся.

– Так я пойду к Волибору, пусть поговорит с дочерью! – сказал он, но при этом как-то неуверенно.

– Вряд ли он поверит тебе. Подумает, что дочку оговариваешь! – сказала я и увидев, что за спиной Баташа появился стражник, поняла, что время, отпущенное нам князем истекло. Я еще раз крепко обняла старика, поцеловала в щеку, сдерживая слезы, и он ушел, в последний раз оглянувшись на меня, прежде чем за его спиной закрылась дверь.

Я услышала, как защелкнулся замок и стражники сказали деду, чтобы шел со двора, а затем снова заняли свое место на карауле, а я опять села на один из ящиков, думая о той нерадостной участи, что ждет меня так скоро.

Дед Баташ зашел на двор старосты и удивился странной тишине, царившей там. Только несколько кур, копошащихся в разбросанной у хлева соломе бродили по двору. Цепной пес мирно спал и даже не облаял нежданного гостя, когда тот прошел через калитку и поднялся на крыльцо большого дома с резными ставнями и алым петухом на крыше. Дед постучал в двери и стал ждать, когда хозяева отворят. Скоро он услыхал тихие шаги, словно кто-то крался. Дверь скрипнула и приоткрылась. В проеме появилось круглое лицо Потворы, жены старосты. Баташ удивился, что его не пригласили, оставили за порогом, но ничего по этому поводу не сказал, только попросил, чтобы женщина позвала Волибора.

– Он не подойдет, – сказала она тихо.

– Что ж так? – вскинул брови старик и тут за спиной Потворы раздались громкие шаги. Женщина отпрянула от двери, и та резко распахнулась. Дед едва успел отойти в сторону. На пороге возник сам староста. Лицо у мужчины было красным и злым. Разглядев того, кто стоял перед ним, Волибор заговорил:

– Что пришел, старый хрыч, проверить, подействовало ли колдовство твоей девки?

Дед Баташ недоуменно развел руками.

– Это ты о чем? – спросил он в искреннем удивлении, только кажется староста ему не поверил, потому что вышел на крыльцо и закрыл за собой двери, предварительно запихнув в дом жену.

– Ульяна моя с твоей ведьмой говорила вчера, перед тем как ее люди князя увели, да видно Метелица ее прокляла, потому что утром моя дочь не встала с постели и теперь лежит там весь день едва живая! – он попер на старика, замахнулся, – Сколько лет мы жили рядом и не знали, кого пригрели! А ведь она всгде была вхожа в наш дом, Ульяна дружила с ней и вот чем поплатилась за свою доброту! – он стал еще краснее лицом, чем был, – Пошел прочь с моего двора!

Баташ попятился от разгневанного мужчины, на последней ступеньке оступился и едва не упал, но вовремя сумел восстановить равновесие.

– Я надеюсь, ее сожгут, твою проклятую девку!!! И я лично приду подбросить дров в ее костер! – во след ему полетели ругательства Волибора и Баташ втянул голову в плечи, ссутулился и торопливо поспешил прочь со двора, понимая, что поговорить с отцом Ульяны нет никакой возможности. Он был в таком состоянии, что вряд ли кого сейчас слушать станет. Возможно, когда девка поправится, то имеет смысл рассказать Волибору то, что ему поведала внучка, да к тому времени Метелице уже не поможешь.

Старик шел вперед и думал о том, что же за странная болезнь подкосила Старостину дочку, да еще так не ко времени. Ему хотелось плакать от мысли о том, что он не может теперь ничем помочь Метелице и это разрывало сердце старика.

Князь негодовал. Уже второй раз за сегодняшний день его отрывали от приготовлений к свадьбе. В то время пока молодые отдыхали и миловались, уехав вдвоем в лес на конную прогулку, княжеский дом гудел словно улей. Работа кипела с утра и так еще будет до поздней ночи, а с утра завтра молодые станут одним целым, молодой семьей, а после начнется веселье и будет оно длится не один день. Князь хотел для своего сына хорошей свадьбы, чтобы не было стыдно перед именитыми гостями, что приехали специально на эту церемонию. А сейчас его снова отвлекли. И самое главное, что отказать он не мог. Харек был его лучшим воином и если он настаивал на разговоре, то это было важно. Потому Буревой пригласил северянина в большой зал и встав у окна, чтобы следить за тем, что происходило во дворе, кивнул воину, предлагая высказать то, с чем он пришел.

Речь Харека удивила князя настолько, что он оторвался от лицезрения двора и посмотрел на дружинника, приоткрыв рот в немом удивлении.

– Мой князь, – начал северянин, после поклона, – Я пришел к тебе до дня свадьбы, потому что не хотел отрывать тебя своими разговорами вовремя столь важного события, – он не дал князю заговорить и продолжил, – Я пришел просить тебя за девушку, которую напрасно обвинили в колдовстве. Она не виновата. В городе появилась ведьма, я уже и раньше говорил тебе о ней, светлый князь! И это она потравила скот!

Лицо князя пошло пятнами, когда он услышал слова Харека. Он едва сдержался, чтобы не сорваться на крик.

– Что ты несешь? Ты хоть сам себя слышишь? – взорвался Буревой, – Даже если, как ты говоришь, это была и ведьма, то зачем ей подбрасывать какой-то сироте отраву? – он сел на ближайшую лавку, обхватил руками голову, – Ведьма ему привиделась!!!

Харек посмотрел на князя сверху вниз.

– Девушка не виновата, я в этом уверен, – сказал он твердо.

Буревой покачал головой.

– А вот я уверен, что это ее козни, направленные на то, чтобы отомстить моему сыну.

Северянин сделал шаг вперед, проговорил горячо и откровенно:

– Метелица не такая, мой князь. Отпусти ее и найди того, кто действительно отравил скот...

Князь поднял вверх руку, призывая дружинника к молчанию. Затем встал, выпрямившись во весь свое немалый рост и сказал твердо, как прежде ответил деду Баташу, приходившему к нему с той же просьбой:

– Я не передумаю. Я считаю девку виновной и через день после празднования свадьбы Желана она поднимется на костер, который разведут на главной площади в назидание всем, кто посмеет творить зло в тех землях где правлю я! – и посмотрел на Харека так, что северянин понял – разговор окончен и продолжать что-то доказывать Буревою просто бессмысленно.

Харек Две Косицы встал против князя. Одним плавны движением отстегнул ножны и бросил их под ноги Буревою. Посмотрел холодно и надменно.

– Я больше не служу тебе, княже! – и добавил, – Я не могу уважать человека, пославшего на смерть невиновного.

Буревой бросил короткий взгляд на меч, лежащий у его ног, затем перевел взгляд на северянина.

– Ты хорошо подумал, Харек? – спросил он.

– Я князь, как и ты своих решение не меняю, – ответил Харек и вышел из зала.

Глава 7.

Свадьба отгремела на весь город. Молодые проехались по главное улице, украшенной яркими лентами и венками, такие радостные, красивые. Милава в ослепительном белом платье с косами, уложенными на голове короной вся сияла от счастья, держась за руку с Желаном. Позади них ехали родители. Отец Милавы не мог налюбоваться на свою дочь, разувался от гордости за единственное дитя, выросшее таким нежным и прекрасным, как весенний первоцвет. Желан не мог оторвать глаз от красавицы жены и уж точно совсем забыл про девушку, которая любила его даже теперь, когда его собственный отец посадил ее под замок в сарае, что находился в дворе дома.

Жители города вышли приветить будущую княгиню и Милава всем радостно улыбалась, бросала в толпу медные монетки и смеялась, когда маленькие дети шныряли под ногами у взрослых, поднимая деньги, чтобы потом потратить из в лавке сладостей и вспомнить добрым словом молодую невесту.

Затем процессия плавно перешла в княжий дом, где гостей и молодых уже ждали накрытые столы, ломящиеся от яств и напитков, а проворные слуги торопливо помогали всем рассесться по своим местам.

Жених и невеста заняли свои кресла во главе стола и под крики гостей крепко поцеловались.

Милана раскраснелась от выпитого вина и от счастья, поглотившего ее целиком. Она не могла насмотреться на своего молодого мужа, который, впрочем, тоже не отводил от нее влюбленного взгляда. И только Буревой сидел в стороне и отчего-то думал грустную думу. Его тревожила предстоящая казнь и слова Харека все же зародили зерно подозрения в душе князя. А он этого очень не любил – подвергать сомнению собственные решения.

Пиво и вино текли рекой, и скоро охмелевшие гости растащили столы, устроив танцы, благо князь пригласил музыкантов. Уже за полночь молодые сбежали от гостей, уединившись в своей спальне, а Буревой остался сидеть рядом с тестем, разговаривая ни о чем и слушая его пьяные речи. Сам Буревой пил мало и присматривал за тем, насколько споро работают слуги, довольны ли гости.

Светолика сославшись на переутомление, вызванное тяжелыми днями подготовке к торжеству, тоже удалилась в свои покои, возложив на мужа ответственность перед гостями, которые и не торопились расходится, хотя знали прекрасно, что на завтра были назначены веселые гуляния у реки, уже со всеми горожанами. Буревой хотел для сына такой свадьбы, какой еще не было ни у кого и не жалел денег. Да и как тут пожалеешь, когда сын один единственный!

– Моя Милава была как лебедушка белая в свадебном платье, – плакал рядом захмелевший Велигор, – Если бы только мать покойница могла ее сейчас видеть! Как она радовалась бы за наше дитя!

Буревой поморщился глядя на красное лицо тестя и перевел взгляд на тот стол, за которым сидела его дружина. Привычно стал выискивать взглядом северянина и только потом вспомнил, что тот еще с утра собрал свои вещи и был таков.

Кто-то сообщил, что Харек еще не уехал из города, но на свадьбе Буревой его не видел, хотя приглашения не отменял даже не смотря на решение воина покинуть его дружину. Да и в городе не мелькнуло привычное лицо в толпе празднующих горожан.

Буревой жалел, что Харек ушел от него, понимая, что вряд ли еще найдет воина, подобного северянину. И далась только воину эта девка. никак приворожила, как когда-то и его сына? На мгновение князю стало интересно, куда отправится Харек Две Косицы дальше. Каким будет его путь и отчего-то Буревой решил, что тот скорее всего захочет вернутся на родину, где не был вот уже сколько лет!

Я уже не плакала. Лицо странным образом закаменело, а когда на закате стража принесла мне поесть, то один из них посмотрев на меня весело произнес:

– Готовься, ведьма! Скоро привяжут тебя к столбу и разложит у ног костерок. Весело будешь так гореть, а пока радуйся оставшимся часам своей никчемной жизни! – он расхохотался и захлопнув двери, водрузил на нее тяжелый замок, а я села и посмотрела на полную тарелку каши с таким видом, словно мне поднесли яду. Затем в сердцах пнула ногой тарелку, и она отлетела в стену. Содержимое разлилось под дверью густой лужей, но стража на мою выходку никак не прореагировала и что-то весело обсуждала не обращая на меня малейшего внимания. Кажется, раскричись я сейчас они и то не отреагировали бы, но я только закусила губу и уселась на старое место, обхватив руками колени.

Я думала о том, как сейчас Желан сидит в зале рядом с красавицей невестой. Как пирует и пьет вино, как смотрит на ту, что украла мое счастье, оказавшись более счастливой чем я.

У меня не было злости к девушке, что стала женой любимого мужчины. Я просто ничего не чувствовала к ней, а вот Желан вызывал у меня противоречивые ощущения. Я и ненавидела его за то, что бросил и все еще любила. Кажется, приди он сейчас ко мне, покайся и я все прощу и снова обниму ласково, да поцелую. Но такому не бывать. Он будет жить дальше, вскорости станет князем, займет место своего отца, а обо мне забудут, едва только мой пепел развеет ветер и от этого хотелось взвыть в голос и рвать волосы на голове.

Со стороны княжеского дома ветер приносил веселые голоса и музыку. Там все были счастливы и это меня раздражало и расстраивало.

Ночь уже была в самом разгаре, когда моих стражников сменили. Но новенькие, находясь уже под хмельком, быстро заснули под дверью сарая и скоро я слушала их храп вперемешку с шумом из большого дома. Когда внезапно услышала, как что-то большое, как и в прошлую ночь, запрыгнуло на крышу сарая, а потом огромные когти заскреблись по деревянной крыше.

– Кто там? – снова позвала я, но, как и тогда ответа не последовало.

Я ждала, когда существо, что сидело на крыше снова даст знать о себе, но долгое время слушала лишь тишину, разбавляемую громким храпом дружинников. И тут услышала скрипучий голос, раздавшийся прямо над моей головой. Это заговорило существо, что сидело на крыше. Я поднялась на ноги, шагнула к двери и приложилась ухом к деревянной поверхности.

– Я так и думала, что сегодня ты придешь за ней, – сказало то, что находилось на сарае. Я расслышала как что-то заскрипело сверху, и крыша словно опустела. Уже рядом с дверью раздались следующие слова, – Я не позволю тебе помочь ей. Она останется там, где находится и ты мне не помешаешь!

Голос, который ответил существу я узнала сразу и удивилась.

– Это мы еще посмотрим!

Я теснее прижалась к двери, стараясь расслышать все звуки, а мои незадачливые пьяные сторожа, продолжали храпеть, словно ничего и не происходило. Я расслышала странные звуки, какие-то шорохи, чей-то полу вздох, затем сдавленное рычание и наконец тихий визг полный боли, а затем все стихло. А через минуту замолчали и храпевшие стражники. Замок на двери заскрипел, и я сделала шаг назад, не зная, кто сейчас войдет в сарай, друг или враг. Кто-то снял его с петель и осторожно приоткрыл двери. Светловолосая голова заглянула в образовавшийся проем, а затем дверь распахнулась и Харек прошел внутрь.

Я замерла, глядя на северянина и не зная, что сказать. Бросится ему на шею и поблагодарить за спасение почему-то не смогла и продолжала стоять и просто смотреть на него, чувствуя себя при этом глупо.

– Пойдем, – произнес Харек и протянул мне руку, – Я приготовил лошадей, они ждут у ворот. Сначала заедем за твоим дедом, а потом нам стоит уехать как можно дальше от этого города.

Я кивнула и сделала шаг ему на встречу, но руки не приняла и только спросила:

– Зачем ты мне помогаешь? – я заглянула ему в глаза, но темная ночь скрыла от меня их выражение, но не смогла скрыть его слова.

– А ты разве еще не поняла? – произнес он и сам сделал тот шаг, что разделял нас. Сам взял мою руку и потянул меня за собой. Я оглянулась назад и увидела своих стражников. Харек оттащил их за угол, где они теперь храпели в обнимку друг с дружкой.

Когда мы вышли за ворота я увидела трех лошадей, навьюченных тюками и осёдланных. Харек подсадил меня в седло одной из них и сам сел на своего жеребца, прихватив под уздцы третьего коня, очевидно предназначавшегося деду Баташу. Оглянулся на меня.

– А что это было там, на крыше, – рискнула спросить я когда мы тронулись.

– Ведьма, – просто ответил северянин, – Мне удалось ранить ее в плечо. И кажется я знаю, кто она такая.

– Ведьма? – повторила я удивленно.

– Я думаю, это она потравила скот в городе, – сказал Харек и добавил, – Давай поговорим потом, когда окажемся в безопасном месте, а пока пожалуйста помолчи, я должен подумать! – он пришпорил своего коня и мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

К нашему с дедом дому мы доехали за считанные минуты. Воровато оглядываясь я проскользнула в дом и разбудила деда, спавшего на лавке у печи. Баташ открыл сонные глаза, но едва увидел меня как тот час же сел и обнял меня, прижав к впалой груди.

– Девонька! – только и произнес он. За моей спиной снова скрипнула дверь, пропуская в дом Харека. Баташ бросил взгляд на вошедшего мужчину и отстранился от меня.

– Нам стоит поспешить! – напомнил северянин, но Баташ только покачал головой.

– Я не поеду, – сказал он.

– Что? – воскликнула я.

– Ну подумай сама, дочка, – он ласково погладил мои волосы, – Это мой дом. Тут я прожил всю свою жизнь и хочу провести оставшееся мне время. А тебе надо уезжать. Я не хочу, чтобы Буревой поймал тебя и сжег на костре за то, в чем ты не виновата, – старик посмотрел на мужчину, стоявшего за моим плечом и тихо добавил, – Береги ее, Харек! Она стоит десятка таких, как Милава. Жаль, Желан оказался слеп.

– Я знаю, дед, – ответил Харек и положил руку мне на плечо.

– Пойдем! – сказал он.

Я еще раз взглянула на деда, но тот только покачал головой.

– Буревой не тронет старика, – произнес северянин, – Но за нами отправит своих лучших людей, поэтому нам надо торопится. За пределами города, после того, как мы въедем в лес, он нас уже не сможет отыскать, но я боюсь, что тебя хватятся намного раньше, чем я предполагал.

– Почему? – спросила я, но воин только покачал головой.

– Я уже говорил, что все тебе объясню потом, когда мы будем в безопасности!

Я кивнула и повернувшись к деду, обняла его и поцеловала в щеку.

– Я люблю тебя, – произнесла я.

Баташ улыбнулся.

– Я тоже люблю тебя, девонька, – ответил он и добавил, – Но поторопитесь. Ночь не так длина, как бы нам хотелось...

... Покидая дом я отчего-то поняла, что больше сюда не вернусь и уже никогда не увижу снова дедушку. От этих мыслей захотелось плакать, и я не стала сдерживаться.

У самого леса Харек остановился. Снял с третьего коня тюки и разделив ношу между нашими двумя лошадьми, отпустил третью, ударив рукой по крупу.

– Она сама найдет дорогу домой до стойла, – сказал он и взлетел в седло. Я промолчала и только посмотрела на убегающего обратно в город коня.

– Поспешим, – произнес северянин и мы помчались по дороге, но уже на полпути свернули в лес. А на небе ночь сменяло утро и рассвет уже просыпался, окрашивая облака в розовые нежные оттенки. Где-то в городе в большом княжеском доме спали молодожены. Желан обнимал во сне свою красавицу невесту, но отчего-то снилась ему совсем другая.

Утром Желан и Милава задержались в постели, а когда вышли уже к обеду, то заметили, что Буревой чем-то расстроен и даже больше – князь был в ярости, но умело скрывал это. Милава бросила короткий взгляд на тестя и пошла собирается на гуляния, не решившись спросить у Буревого в чем дело. Желан же кивнул молодой жене и подошел к отцу, все еще сидевшему за столом. Князь о чем-то задумался. Его взгляд устремился на кружку, стоявшую перед ним, но Буревой не видел ее, глядя словно сквозь предмет. Желан положил руку на плечо отца. Буревой вздрогнул и повернул к сыну лицо.

– Что не собираешься? – спросил он.

– Милава там прихорашивается, – отозвался княжич и присел рядом с отцом, – Зная женщин я могу подозревать, что это надолго, – и улыбнулся сыто, как кот добравшийся до крынки со сметаной. Заметив этот взгляд молодого княжича, Буревой только улыбнулся в ответ. Видно было по лицу Желана, что брачная ночь его порадовала.

– Что-то произошло? – спросил княжич, – Я заметил, ты чем-то взволнован?

Буревой вздохнул тяжело и снова словно потемнел лицом, когда в зал вошла Светолика.

– Наша ведьма сбежала сегодня ночью, – сказала она спокойно.

Желан широко распахнул в удивлении глаза.

– Метелица сбежала? – произнес он не веря собственным словам.

– Да. Кто-то пришел ночью, а стражники, остолопы, напились и заснули, поэтому открыть двери не составило труда.

– И кто мог это сделать? – спросил княжич, а сам облегченно вздохнул, радуясь, что знахарка останется жива, если конечно, люди отца не найдут ее, а в том, что была выслана погоня, Желан не сомневался ни секунды.

Князь потер подбородок.

– Я думал на ее деда, но вряд ли это он, да мы и проверили – старик оказался дома, хотя люди говорят, выглядел он не слишком удивленным, услышав эту новость.

Светолика перегнулась через стол, обратив свое красивое лицо на мужа.

– Я тоже не думаю, что это он... А что если, – тут она запнулась и поморщилась, словно от боли. Князь вскочил на ноги, бросился к своей жене, схватил ее за плечи. Ему показалось, что она сейчас упадет без чувств, настолько бледной стала Светолика и тут увидел кровь, проступившую на ее плече через светлую ткань платья.

– Что это? – спросил он.

Княгиня спокойно посмотрела на мужа.

– Поранилась в погребе... Что-то задела плечом, не помню точно. Вчера была такая спешка и там кто-то из слуг разбил глиняный горшок, да не убрал его с полки, вот я и поранилась, – она осторожно убрала руку мужа с плеча, слегка поморщилась и добавила, – Не переживай, скоро все заживет, а пока мне надо пойти и переодеться, – она бросила короткий взгляд на сына, – И вас обоим тоже стоит поторопится. Сегодня весь город празднует свадьбу, и мы должны присутствовать там, чтобы показать, как нам важна их поддержка и любовь!

Светолика вышла в двери. Буревой проводил ее взглядом и повернулся к сыну.

– Ну, что ж, пойдем собираться.

Празднование свадьбы у реки удалось. Князь не жалел денег, чтобы горожане надолго запомнили этот день. Украшенные переносные лавки с вкусностями, сладостями раздавали все желающим совершенно бесплатно и стоило ли говорить о том, что горожане славили своего князя за его небывалую щедрость и желали молодому княжичу и его красавице жене долгих лет жизни и здоровых деток, Буревою и Светолике на радость.

Сам князь ничего не пили только прохаживался в отдалении, пока жена и молодые веселились в толпе наравне с простым людом. В этот день не было различий между сословиями. Купцы танцевали под руку с крестьянками и даже сама княгиня пошла в хороводе затерявшись среди молодых девушек, надев, как и они на волосы венок из цветов.

Буревой ждал своих людей, тех, что послал за белянкой. Пока они не возвращались, но князь уже понял, что скорее всего дружинники вернутся ни с чем. Когда они выходили из дома, следуя за молодыми, Светолика наклонилась к плечу мужа и шепотом озвучила то, что он подумал в самую первую секунду, узнав, что Метелица бежала.

– Я подозреваю, что это Харек помог ей. Наш Харек Две Косицы, – она сделала хитрые глаза и добавила, – Думаю, девушка нравилась ему и даже слишком, раз он решился на подобный шаг. Теперь он не вернется обратно!

Буревой вздохнул, глядя перед собой на Желана и Милаву, идущих рука об руку по дороге.

– Харек ушел от нас за день до ее побега, – сказал он, – Я уважал этого воина и потому не хочу даже подумать, что он помог ведьме.

Светолика выпрямилась.

– А я все же думаю, что это был он, – и улыбнулась так, словно знала что-то такое, чего не знал князь.

От раздумий Буревоя отвлек появившийся воин. Он тяжело дышал и поклонившись своему князю доложил о тои, что они отследили следы трех лошадей до выезда из города, что вел к лесной дороге, далее они потеряли беглянку и того, кто ей помог где-то на середине пути.

– Скорее всего они свернули куда-то в лес. Не думаю, что они смогут уйти далеко, я сменю людей и лошадей и снова отправлюсь на поиски, – добавил воин.

Буревой кивнул и взмахом руки отпустил его прочь, а сам поспешил к тестю, что стоял возле лавки и пивом. Отчего-то князю захотелось составить компанию своему новоиспечённому родичу. Скоро и княгиня присоединилась к ним, сославшись на разболевшееся плечо.

– Все же я уже не девочка, – улыбнулась она, – Чтобы через костры прыгать наравне с молодыми!

Буревой только усмехнулся в ответ и обняв жену за талию притянул к себе.