Текст книги "Последний караван (СИ)"
Автор книги: Анна Котова
Жанр:
Прочие приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Чжан продолжает уговаривать:
– Молодой господин, прошу вас, хотя бы кусочек.
Подходит Сосоно с чашей, протягивает ее Тару:
– Пей.
Чжан, вскинувшись:
– Госпожа, как можно!
Сосоно только взглядывает – и слуга затыкается.
Тару:
– Не хочу.
Сосоно:
– Пей, говорю.
Тару весь кривится, принюхиваясь. Подносит чашу ко рту, глотает. Кашляет, слезы из глаз.
Сосоно, забирая у него чашу:
– Хорошо. Молодец. А теперь рис.
Тару откусывает кусок от рисового шарика.
Сосоно садится рядом, допивает вино из чаши.
– Ты храбрец, Тару. Но ты забыл все, чему тебя учили. Если бы не Юнхан...
Тару шмыгает носом.
С набитым ртом:
– Бабушка... Я так испугался... Бабушка!
Сосоно обнимает его. Тару утыкается ей в плечо. Плачет, икает, роняет рис изо рта. Сосоно гладит его по голове.
Пэкче, северная граница – по реке Пхэсу. На южном берегу, на землях Пэкче, строительство. Народ под руководством военных командиров таскает бревна и камни, месит глину.
Царь Онджо и трое министров в сопровождении отряда стражи объезжает границу. Один из министров – пожилой человек, седой, плотный, – это правый министр, убо Ырым. Подъезжают к строящейся крепости. Навстречу высокой делегации выходит начальник строительства, молодой человек с короткой бородкой, и еще несколько человек. Кланяются.
– Ваше величество!
Царь кивает, спешивается.
Мы видим, как он и его министры ходят по стройке, как начальник строительства показывает им: поглядите туда, а теперь сюда.
Наконец возвращаются к лошадям, усаживаются в седла.
Начальник строительства и его люди кланяются. Царь машет рукой: поехали.
Едут.
Онджо:
– Убо.
Пожилой министр:
– Слушаю, ваше величество.
Онджо:
– Проследи, чтобы к осени строительство было закончено. Мальгали могут забеспокоиться в любую минуту.
Пожилой министр:
– Не беспокойтесь, ваше величество, начальник строительства расторопный человек, я выбрал его сам.
Онджо, сам себе:
– Вот куда было бы полезно взять царевича Тару, так это на строительство крепостей. Ему следует в этом разбираться.
Пожилой министр:
– Когда мы будем возводить укрепления на юге, царевич уже вернется из поездки.
Онджо:
– Ты прав. Хотя Махан пока ничем нам не угрожает, следует укрепить и южные границы. Но спешить с этим незачем.
Пожилой министр:
– Но через год-два нужно будет озаботиться этим.
Онджо:
– Непременно. – И после паузы: – Царскому сыну важнее знать строительство, чем торговлю.
Пожилой министр:
– Знать торговлю тоже полезно, ваше величество.
Онджо, смеясь:
– Ты прав, убо. В конце концов, что такое переговоры с соседними государствами, как не торговля?
Большой поселок где-то в землях Емек.
Рыночная площадь. На лотках разложены товары: ткани, ножи, металлическая посуда, ленты, украшения. За прилавком работник из каравана Сосоно, мужчина средних лет с хитрой физиономией, и царевич Тару.
Торговля идет бойко. То и дело останавливаются возле прилавка местные жители, щупают ткани, трогают лезвия ножей, щелкают ногтем по чашам и блюдам. Девушки хихикают и переглядываются, тыча пальцем то в подвеску, то в ленту, то в гребешок.
Тару:
– А вот посмотрите, какие серьги, барышня! Вам они будут очень к лицу! Примерьте, я и зеркальце дам...
Девица прикладывает серьгу к уху, смотрит в зеркало, поднимает брови, улыбается своему отражению.
Тару:
– Всего за две железки отдам!
Девица хмурится.
– Дорого!
Тару:
– Где же дорого, побойтесь богов, барышня! Такие серьги в Пэкче по три железки идут, себе в убыток торгую!
Неподалеку стоят, наблюдая за этой сценой, Сосоно и слуга Чжан.
Сосоно:
– Слава Небесам, Тару, кажется, отвлекся от мрачных мыслей. Отличная была идея – поставить его за прилавок.
Чжан:
– Боги, за что караете, наследник... ой... молодой господин – и угождает простолюдинке...
Сосоно:
– Ты забыл? Мы купцы, наше дело торговать. Смотри-ка, смотри – он ее уломал!
Девица кидает на прилавок две железных пластинки с палец размером и забирает серьги.
Сосоно:
– Определенно, у мальчика талант к этому делу.
Чжан, с досадой:
– Зачем ему?
Сосоно:
– Хм. Ты что-то имеешь против торговли? Чжан, ты забыл, с кем разговариваешь?
Чжан, бледнея:
– Простите, госпожа. Я не имел в виду...
Сосоно:
– То-то. Думай, что говоришь. И кому.
Вире. Над городом тучи, громыхает гроза. Ливень как из ведра.
Царский дворец, покои старшей царицы.
Удар грома.
Царица:
– Небеса гневаются на меня.
Доверенная служанка:
– За что же, ваше высочество?
Царица:
– За то, что я отпустила моего Тару в такую даль. Бедный мой мальчик, жив ли он?
Служанка:
– Ваше высочество, не волнуйтесь, все будет хорошо, вы же послали своих людей...
Царица:
– От меча они защитят, но от дождя не смогут! Что, если мой Тару промокнет, простудится, заболеет и умрет?
Служанка:
– Он здоровый мальчик...
Царица, гневно:
– Молчать! Он маленький и слабый... Небеса, покарайте меня, но защитите моего Тару!
Плачет.
Служанка:
– Не волнуйтесь, ваше высочество, лучше ложитесь, отдохните...
Царица, рыдая:
– И птицы же! Птицы с железными клювами!
Служанка:
– Может быть, позвать лекаря?
Царица, всхлипывая:
– Да. Позови. Пусть даст мне какое-нибудь лекарство. И завари чаю.
Служанка выходит.
Удар грома.
Царица:
– Боги, сжальтесь над моим мальчиком!
Стоянка каравана. Проливной дождь. Царевич Тару, голый по пояс, упражняется с мечом. За ним присматривает начальник охраны Юнхан. Время от времени останавливает мальчика и поправляет ему стойку.
Рядом топчется мокрый насквозь слуга Чжан с несчастным лицом. Взывает, явно не первый раз:
– Молодой господин, прошли бы вы в шатер... Хватит мокнуть...
Тару не обращает никакого внимания.
Слуга, начальнику охраны:
– Юнхан, ты изверг. Простудишь дитя, а кому отвечать? Мне!
Юнхан:
– Ничего с молодым господином не случится. Закончит тренировку – оботрешь его насухо, и все. Молодой господин, руку выше, и не сгибайте колени!
Тару послушно поднимает руку выше.
Чжан:
– Довольно на сегодня, молодой господин, пойдемте в шатер!
Тару, не поворачивая головы:
– Отстань, сбиваешь. Только-только стало получаться...
Юнхан:
– Колени не сгибайте, говорю.
Тару:
– Слушаюсь, командир.
Чжан:
– А всё те негодяи, чтоб им ни на этом, ни на том свете покою не было! Чтоб им...
Юнхан:
– В следующий раз господин Тару не растеряется, правда же?
Тару, сосредоточенно повторяя выпад:
– Ни за что. Вот увидишь.
6 серия
Небо. Через кадр планирует ястреб.
Человек в легком кожаном доспехе подставляет предплечье, защищенное наручем. Птица снижается кругами.
Скачет всадник.
Какая-то крепость, всадник, не снижая скорости, влетает в ворота.
Каменная стена с квадратными башнями. Черепичные крыши с приподнятыми углами.
Титр: "Лолан. Дворец ханьского наместника".
Дворец шикарнее, чем царский в Вире. Всюду стража, вид бравый. К дворцовым воротам подъезжает гонец, которого мы только что видели, соскакивает с коня.
Дворцовый мощеный двор. Через него спешит немолодой слуга, судя по виду – евнух. Поднимается по ступеням к дверям. Стража у входа приветственно брякает копьями. Служанки распахивают двери.
Покои наместника. Много шелка, золота и красного лака. На возвышении кушетка, застланная пестрым шелком – синим с золотом. На кушетке внушительный осанистый китаец с густыми бровями и жидкой бородкой. Это наместник.
У стены, потупясь, стоит слуга.
Входит евнух, валится на колени, восклицает:
– Ваше превосходительство!
Наместник, равнодушно:
– Ну, что у тебя?
Евнух, не поднимая головы:
– Наш человек в Пэкче прислал известие с ястребом.
Наместник, оживившись:
– Давай сюда!
Евнух двумя руками протягивает маленький рулончик тонкой бумаги. Личный слуга наместника выходит вперед, принимает письмо, несет господину. Вручает с поклоном.
Наместник нетерпеливо разматывает рулончик, читает. Мы тоже видим эту единственную вертикальную строчку иероглифов.
"В Когурё ушел караван, с ним идут мать и сын царя. Не упустите."
Наместник:
– Хорошо. Можешь быть свободен.
Евнух, кланяясь, уходит.
Наместник, слуге:
– Генерала Вана ко мне. Немедленно.
Караван переправляется через быструю горную реку. Мокрые камни хрустят под сапогами, под лошадиными копытами, под колесами повозок. Лошадей ведут в поводу, и Тару ведет свою лошадь сам.
Лолан, дворец, покои наместника.
Входит генерал Ван, представительный мужчина лет сорока, в доспехе, со шлемом в руке.
Наместник:
– Я получил сведения из Пэкче. Тебе уже наверняка доложили.
Генерал:
– Да, ваше превосходительство.
Наместник:
– Этот караван – наш шанс решить проблему пограничных крепостей.
Генерал:
– Вы имеете в виду...
Наместник:
– Да. Но смотри, чтобы с голов старухи и мальчишки даже волос не упал.
Генерал:
– Слушаюсь, ваше превосходительство.
Кланяется, выходит.
Наместник, оставшись один:
– Сами разберут свои крепости. По кирпичику. И еще благодарить будут.
Широко улыбается.
Море. Скалы над заливом – довольно высокие. На край скалы выходят Сосоно, Тару, Юнхан, сзади за их спинами маячат Чжан и трое солдат, один из них Юнъян, другой – Чангу. Сосоно, внуку:
– Смотри, это море.
Волны бьют о подножье скалы. Пена, брызги.
Тару смотрит большими глазами, от волнения слегка пританцовывая на месте. Крупно: сапожки мальчика, из-под подошв срываются и падают вниз камушки.
Чжан:
– Молодой господин, отошли бы вы от края...
Тару не обращает внимания, он созерцает море. Никогда раньше не видел. Море большое, на гребнях волн солнечные блики.
Счастливая физиономия Тару. У него за спиной, как бы переминаясь с ноги на ногу, перемещается Юнъян, медленно приближаясь к царевичу. Шаг, еще шаг. Сапожки мальчика, камушки из-под подошв. Спина Тару. Рука Юнъяна, он сжимает и разжимает пальцы. Снова камушки из-под ног. Юнъян начинает поднимать руку, медленно, осторожно. Лицо его каменеет, в глазах решимость.
Тут Тару стремительно вытягивает руку вперед, кричит:
– Смотрите, смотрите, там морской змей! – и слегка подпрыгивает от нетерпения.
В волнах то ли что-то и правда есть, то ли мерещится. Блики.
Камушки из-под ног, подошва соскальзывает. Крик Сосоно:
– Тару, осторожно!
Чжан:
– Господин!..
Все подаются вперед, заглядывают за край обрыва.
В воду с шумом и брызгами падает человек, волны смыкаются.
Ужас на лице Сосоно.
Юнъян, на миг замешкавшийся, смотрит на свои руки с выражением недоумения – как так, я же только собирался толкнуть... – потом кидается вперед и прыгает в море вслед за упавшим мальчиком.
Через долгое мгновение прыгает еще один человек.
Под водой. Мальчик, не сопротивляясь, погружается в глубину.
Удар об воду, изображение качается, и мы видим Юнъяна, он мощными гребками быстро приближается к тонущему. Подплывает. Хватает мальчика за плечи и с силой толкает его вниз – еще глубже, глубже, на дно. Провожает его взглядом, отталкивается от воды ногами, начинает подниматься вверх.
Снова удар об воду, снова всё качается, и в кадр стремительно вплывает Чангу, устремляется к Тару. Юнъян видит его, на лице угрюмая злоба. Разворачивается и снова ныряет.
Следующий кадр – оба охранника вместе выталкивают Тару к поверхности.
Камни на морском берегу. Чангу опускает мальчика на большой плоский камень. Тяжело дыша:
– Молодой господин, очнитесь... очнитесь, молодой господин...
Юнъян топчется рядом, вид встревоженный, но мы подозреваем, что он притворяется.
По камням, спотыкаясь и оскальзываясь, бегут люди из каравана, впереди начальник охраны, Сосоно и слуга Чжан. Добегают до Тару. Чжан причитает, Сосоно падает на колени, окликает мальчика. Начальник охраны Юнхан:
– Позвольте, госпожа.
Поворачивает Тару на бок и довольно сильно стукает его кулаком между лопаток. Тару содрогается, изо рта течет вода. Кашляет. Открывает глаза.
Чжан, вне себя от облегчения:
– Молодой господин, вы смерти моей хотите!
Сосоно:
– Замолчи. Поднимай молодого господина, его нужно переодеть и согреть.
Чжан, вполголоса продолжая причитать, взваливает царевича себе на спину.
Сосоно встает, смотрит на Чангу и Юнъяна. Говорит:
– Вечно буду благодарна.
И кланяется в пояс.
Чангу, растерянно:
– Госпожа!
Юнъян:
– Что вы, разве можно...
Сосоно выпрямляется и спешит вслед за Чжаном. Все устремляются за ней.
Юнъян мешкает, дожидается, когда все пройдут мимо него. Смотрит вслед. С досадой плюет себе под ноги.
Лагерь каравана, шатер Сосоно. В шатре под толстым одеялом лежит Тару. Рядом хлопочет слуга Чжан, утирает мальчику лоб влажной тряпицей. Тару порывается сесть. Чжан, сурово:
– Даже и не думайте, молодой господин.
Тару:
– Да со мной все в порядке, Чжан! Дай я встану!
Чжан:
– Лежите! Госпожа приказала. Извольте слушаться.
Откидывая полог, входит Сосоно.
– Лежи, горе мое. Это тебе наказание. До завтра будь добр не вставать.
Тару:
– Ну бабушка!
Сосоно, сверкнув глазами:
– Никаких "ну", молодой человек. Сегодня ты чуть не лишил Пэкче наследника престола, причем исключительно по собственной глупости.
Тару, ворчливо:
– Подумаешь, Пэкче-то без наследника не останется, у меня еще два брата...
Сосоно, гневно:
– Замолчи, бессовестный! Если царевичи будут падать с каждой скалы, твоему отцу понадобятся не три, а тридцать три сына, и как бы еще не оказалось мало! Лежи, я сказала, и изволь выпить лекарство, которое тебе варит Чангу. Нам только простуды не хватало.
Тару:
– Бабушка!
Сосоно грозно сводит брови и поджимает губы. Разворачивается и выходит из шатра.
Чжан, примирительно:
– Давайте, я вам сказку расскажу.
Тару вздыхает.
– Расскажи. Расскажи, как дедушка вылупился из золотого яйца.
Чжан:
– Хорошо. Слушайте. В Пуё, что на севере, правил старый царь Хэбуру, и не было у него детей...
Лагерь каравана. Горит костер. У костра сидят Сосоно и начальник охраны Юнхан.
Юнхан:
– Госпожа, ваш внук, видно, в прошлой жизни прогневил богов.
Сосоно:
– Не знаю, кем был мой внук в прошлой жизни, но в этой он взялся меня доконать. Наверное, это я прогневила богов, и теперь мой внук притягивает несчастья.
Юнхан:
– Я прикажу Чангу и Юнъяну не отходить от него ни на шаг.
Сосоно:
– Так и сделай.
Молчат. Юнхан подкидывает в костер несколько веток.
Сосоно, глядя в огонь:
– Я была глупа и недальновидна. Не нужно было тащить Тару в это опасное путешествие.
Юнхан:
– Когда выйдем в Когурё, будет поспокойнее.
Сосоно:
– Угу, если наш талантливый мальчик не угодит в передрягу на ровном месте. Он, кажется, способен свернуть себе шею, надевая шапку.
Юнхан:
– Госпожа, осмелюсь заметить, что пока он жив и здоров, только воды наглотался. Может быть, ему, наоборот, везет.
Сосоно, вздохнув:
– Хорошо, если так.
Лолан. Генерал Ван отдает распоряжения некоему человеку в черном:
– Старуху и мальчика брать живыми, они нужны господину наместнику для переговоров.
Человек в черном:
– Слушаюсь.
Генерал:
– Будьте предельно осторожны, вы идете с заданием на территорию Когурё. Нам не нужен военный конфликт с царем Юри.
Человек в черном:
– Слушаюсь, генерал.
Генерал:
– Если ситуация осложнится, лучше отступайте. Вас ни в коем случае не должны опознать, поэтому никто не должен попасть в плен.
Человек в черном:
– Слушаюсь, генерал.
Генерал:
– Даже если вы не сможете выполнить задание, у нас будет еще один шанс. В конце концов, караван же пойдет обратно.
Караван идет по очередному гребню. Внизу справа среди деревьев взблескивает река. Затем дорога начинает спускаться вниз.
Начальник охраны:
– Спустимся в долину, и будут уже земли Когурё.
Застава на дороге. Деревянные заграждения из кольев, мирно отодвинутые на обочину. Небольшой отряд солдат с копьями и луками. Караван подъезжает к заставе.
– Торговцы из Пэкче, – говорит Сосоно.
Командир заставы:
– Покажите товар.
Сосоно:
– Разумеется.
Солдаты устремляются к повозкам.
Караван тянется через заставу. У солдат слегка оттопыриваются халаты на груди. Что-то им перепало. Физиономии довольные.
Дорога идет долиной, по правую руку – горы. Качается высокая трава, скрипят колеса, цокают копыта, топочут ноги.
Тару:
– Значит, это уже Когурё? Мой отец родился здесь?
Сосоно:
– Не совсем здесь, севернее. В Керу.
Тару:
– А туда мы поедем?
Сосоно:
– Я бы очень хотела. Если ты, дорогой мой, будешь хотя бы немного осторожнее, думаю, мы сможем туда доехать. Я покажу тебе места, где я выросла.
Тару:
– Там красиво?
Сосоно:
– Для меня – это лучшее место на земле. Хотя наше Пэкче тоже очень хорошее место.
Тару:
– Пэкче лучше, у нас теплее и растет много риса.
Сосоно:
– Для тебя Пэкче и должно быть лучшей страной на земле. Это же твоя страна.
Тару:
– Ага. Наше Пэкче лучше всего.
Сосоно улыбается. Потом говорит:
– И все-таки в моем Когурё дышится легче.
И вздыхает.
Река Чонно. К северо-востоку от реки, по ее правому берегу – Когурё, к юго-западу, по левому берегу – Лолан. Дорога идет вдоль реки по территории Когурё.
В густом бурьяне шагах в ста от дороги притаились люди в черном. Их командира мы видели, он получал приказ от генерала Вана. Один из бойцов приподнимается, осторожно взглядывает на юг. Караван еще не видно, но пыль он уже поднял.
Боец, командиру:
– Едут.
Командир, всем:
– Приготовиться.
Бойцы в черном завязывают физиономии черными платками, берут в руки луки, вытаскивают из колчанов стрелы.
Идет караван.
Один из бойцов взглядывает на север и дергает соседа за рукав.
– Погляди туда.
Тот поворачивается, глядит, окликает командира:
– Командир, посмотрите...
Командир поворачивает голову, смотрит, ругается вполголоса.
С севера движется военный отряд. Мерно топают солдаты в доспехах, блестят шлемы и наконечники копий. Перед отрядом – несколько верховых, у главного шлем украшен красной лентой.
Командир лоланских лазутчиков:
– Тихо. Ни звука. Пусть проедут.
Идет караван, навстречу ему идет военный отряд.
Встречаются.
Командир отряда – седой, усатый, с шрамом на длинной физиономии. Поднимает руку, командуя своим остановиться. Внимательно смотрит на караванщиков, обводя их взглядом. Останавливает взгляд на Сосоно. Брови командующего ползут вверх.
– Государыня, вы! Откуда, какими судьбами...
Сосоно всматривается. Узнала.
– Боги, это же Ои. Здравствуй. Видишь ли, я как всегда – с караваном. Объезжаешь границу, сам?
Генерал Ои:
– Разведка донесла, что здесь видели подозрительных людей. Вот, решил сам проехаться да посмотреть, и вдруг вы. Поедемте, я сопровожу вас до столицы.
Сосоно:
– Зачем, не стоит. Мы скромные торговцы, кому мы нужны, прекрасно доберемся сами...
Генерал:
– Ну уж нет, государыня. Я вас так просто не отпущу. Государь мне не простит, если не провожу вас. – Оборачиваясь к своим людям: – Сопроводить госпожу до Куннэ!
Слаженный хор солдат:
– Есть, генерал!
Бурьян между дорогой и рекой. Лазутчики из Лолана с досадой наблюдают, как солдаты присоединяются к охранникам каравана, пристраиваясь с боков и сзади.
Командир:
– Отходим.
Один из бойцов:
– А может, ночью, потихоньку, на лагерь...
Командир:
– Был приказ – действовать наверняка. Генерал Когурё нам не по зубам, и у него же вон сколько человек... Отходим.
Ждут, пока караван и солдаты пройдут мимо. Осторожно отползают к реке.
Командир:
– Не плачьте, ребятки, они от нас не уйдут. Просто придется немного подождать.
Один из бойцов, вполголоса:
– Угу, месяца полтора.
Другой:
– Зато расслабимся, поохотимся, рыбу половим.
Третий:
– На своем берегу?
Первый:
– Конечно. Что нам, полтора месяца сидеть в когуринских кустах? Кому это надо?
Второй:
– Парни, так это же хорошо?
Третий:
– А то.
Командир:
– Разговорчики!
Молча уползают к реке.
7 серия
Куннэ. Городская стена, ворота, у ворот стража, над воротами тоже.
К воротам подходит караван в сопровождении солдат. Впереди едут Сосоно и генерал Ои. Стража при виде генерала вытягивается, расправляя плечи, и брякает копьями, на лицах выражение туповатой преданности.
Генерал и Сосоно въезжают под арку ворот. Цоканье копыт отдается эхом.
Сосоно:
– Мы обустроимся в городе, и я приду во дворец.
Генерал:
– Приходите нынче же вечером, государыня.
Сосоно:
– Завтра утром. Только не называй меня государыней, я же просила.
Ои:
– Извините, государыня, привычка.
Сосоно:
– Ну были же и другие привычки, я же не всегда была царицей.
Ои:
– Не могу же я называть вас "агаши", государыня.
Сосоно смеется.
– "Госпожи" вполне достаточно.
Ои:
– Слушаюсь, государыня... госпожа.
Караван втягивается на городские улицы. Народ расступается, пропуская его, смотрит вслед.
Сосоно:
– Царю ты, конечно, обо мне доложишь сразу. Но в остальном – не болтай. Понял?
Ои:
– Да, госпожа. – И своим солдатам: – За мной. Уходим.
Отряд военных отходит от каравана, и они разъезжаются. Солдаты идут прямо, караван сворачивает на боковую улицу.
Куннэ, город. Большой дом за каменным забором – резиденция торгового дома Ён. Ворота распахнуты, туда-сюда снуют работники – примерно так же, как мы видели в их же резиденции в Вире.
В ворота входят Сосоно, Тару, Юнхан, Чжан, охранники. Навстречу выбегает здешний управляющий.
– Здравствуйте, с кем имею честь...
Сосоно:
– Здравствуй. Я тетка твоего хозяина, привела караван из Пэкче и рассчитываю на твое гостеприимство.
Протягивает руку вбок, не глядя. Юнхан вкладывает ей в руку свиток. Сосоно подает свиток управляющему. Тот разворачивает письмо, брови его взлетают вверх, рот округляется. Косится на Сосоно, моргает. Спохватившись, кланяется в пояс:
– Конечно, госпожа, разумеется, госпожа, но хватит ли всем места...
Сосоно поднимает руку, и управляющий замолкает на полуслове.
– Мне и внуку хватит одной комнаты, Юнхан разместит охрану. Остальные отправятся на постоялый двор.
Слуга Чжан, бледнея от собственной наглости:
– Госпожа, я должен при молодом господине...
Сосоно:
– Утром придешь, поможешь собраться. Мы с Тару пойдем во дворец. Сейчас – иди с Юнханом, до утра свободен.
Чжан, не решаясь возразить:
– Слушаюсь, госпожа.
Юнхан:
– Товар сложим вот здесь. Заноси, ребята...
Куннэ, царский дворец. Через мощеный двор идут Сосоно, Тару, Юнхан, Чжан, несколько человек охраны. Мы впервые за долгое время видим на Сосоно женское платье – довольно богатое, но не роскошное. Все прочие, включая царевича, одеты аккуратно, но просто. Навстречу купцам спешит дворцовый слуга, приветствует, кланяется, позвольте проводить, нам сюда...
Сосоно:
– Не трудись, я знаю этот дворец.
Слуга:
– Простите?
Сосоно:
– Я его строила.
Слуга:
– Э... вы... госпожа... вы?
Тару:
– Бабушка?
Сосоно:
– Каждый камень и каждое бревно здесь привезены моими караванами. Ну и, кроме того, я же двадцать лет здесь жила.
Тару:
– Ааа, в самом деле...
Слуга, сильно побледнев:
– Я пойду вперед, госпожа...
Куннэ, дворец. Тронный зал. Как водится, трон на возвышении, к нему ведут ступеньки, покрытые красным ковром. Входит царь Юри. Ему столько же, сколько царю Онджо в Пэкче. Красное с золотом царское платье, волосы собраны на макушке и заколоты длинной золотой шпилькой. Вслед за царем семенит давешний слуга, на лице тревога.
– И она сказала, что знает здесь каждый камень, ваше величество, потому что жила здесь двадцать лет...
Юри, кивая:
– Да, так и есть. Неужели ты не слыхал о моей досточтимой матушке?
Слуга, хлопая глазами:
– Но... ваша матушка, ныне покойная вдовствующая государыня Йе...
Юри:
– У отца было две жены.
Слуга ахает, прикрывая рот ладонью:
– Другая ваша матушка?
Юри:
– Ну да. Оставь меня, сейчас она войдет.
Слуга пятится, кланяясь, отходит к стене.
Юри поднимается к трону, усаживается, расправив полы царского халата.
Двери распахиваются, входит Сосоно с сопровождающими.
Юри, с высоты трона:
– Здравствуйте, матушка. Не ожидал вашего визита, но рад видеть вас. Как поживаете, как там мой брат, король Пэкче?
Сосоно:
– Хорошо, благодарю тебя. Он прислал тебе подарок. Юнхан!
Юнхан оборачивается к охраннику, держащему в руках шкатулку. Берет ее, несет к ступеням трона. Слуга отлепляется от стены, принимает шкатулку, кланяясь, ставит на столик перед троном. Юри, откидывая крышку:
– Поглядим... О. Нефрит.
В шкатулке лежит зеленый нефритовый дракон размером чуть менее локтя.
Юри:
– Передайте брату, мне понравился подарок.
Сосоно кланяется.
Юри:
– Вероятно, вы устали с дороги, матушка, не останетесь ли на обед...
Сосоно:
– Я остановилась в усадьбе нашего торгового дома, не беспокойтесь, ваше величество.
Юри:
– Вашего торгового дома... ах да. Да, конечно. Однако... Раз уж вы здесь, матушка, я хотел бы поговорить с вами – не как с царицей моего или вашего царства, а как с женщиной, матерью и бабушкой.
Сосоно:
– А только так ты и можешь со мной говорить. Я больше не царица ни здесь, ни даже там. Видишь, я отошла от дел. Занимаюсь торговлей.
Юри:
– Это мне и нужно, матушка. Не пройти ли нам в сад? – махнув слуге: – Позаботься о людях государыни Сосоно.
Сосоно, повернувшись к своим людям:
– Ждите меня, где укажут. Тару... Иди вместе со всеми.
Караванщики уходят вслед за слугой.
Юри:
– Ваш внук?
Сосоно:
– Старший. Будущий наследник престола.
Юри:
– Правильно ли отсылать его с прочими? Все-таки царевич.
Сосоно:
– Сейчас он торговец. Пусть будет с торговцами.
Юри:
– Не смею вмешиваться в воспитание...
Сосоно:
– Да, лучше не надо. Тебя, конечно, воспитывала не я, но согласись, в том, чтобы время от времени не быть царевичем, что-то есть.
Юри:
– Долгое время я считал, что это ужасно несправедливо. Когда я, сирота из Пуё в дырявых штанах, узнал, кто мой отец. И пока не поселился здесь и не узнал, почем дворцовые пирожные.
Сосоно:
– Та обида все еще жива?
Юри:
– Нет, но я помню о ней.
Сосоно:
– Прости.
Юри:
– Я знаю, что никто не виноват. Но мне никогда не было от этого легче.
Сосоно вздыхает.
Юри:
– Идемте же. У меня тут есть отличная тенистая беседка... впрочем, кому я рассказываю, матушка.
Через дворцовый двор идут караванщики, возглавляемые слугой. Переговариваются между собой, глазеют по сторонам. Среди них Тару. Сперва он идет со всеми, потом слегка приотстает, потом еще немного... потом оглядывается на своих, видит, что за ним не наблюдают, и шмыгает в сторону. Приседает за клумбой, ждет, пока Юнхан, Чжан и охрана не завернут за угол. Потом встает, одергивает куртку и идет осматривать дворец.
Один из внутренних двориков дворца. Беседка. В беседке сидят, устроившись на подушках за низким столиком, царь Юри и Сосоно. Служанка разливает чай, кланяется, уходит.
Юри:
– Понимаю, что вы отошли от дел, матушка. Но... Вы же отлично знаете всех окрестных правителей. А вопрос, который меня волнует, касается Пуё. И я понимаю, как я должен поступить – на своем, царском месте. Не знаю только, имею ли я право поступать как царь...
Сосоно молчит, ждет продолжения.
Юри:
– Могу ли я поступать как царь, будучи отцом.
Сосоно смотрит вопросительно.
Юри:
– Вы слышали, несомненно, о моих постоянных проблемах с Пуё. Скоро пятнадцать лет, как умер мой отец, а дядюшка Тэсо всё не может успокоиться, всё жаждет реванша.
Сосоно:
– Претерпев обиды от Чумона, хочет отыграться на тебе?
Юри:
– Ну да. Он проиграл младшему брату, это обидно. Он старший в роду и хочет, чтобы его слушались, но я не его подданный, хотя и его племянник. Это еще обиднее.
Сосоно кивает.
Юри:
– Если я приду к нему, поклонюсь и назову дядей, он будет счастлив. И щедро одарит меня, своего вассала, дарами и благами. Только – это же означает предать все замыслы отца. Государство, созданное отцом, не кланялось никому. Отец не выпрашивал – отец приходил и брал. Отец не кланялся – отец требовал и добивался своего.
Сосоно:
– Ты плохо помнишь отца, царь Юри. Когда это было нужно для Когурё, он мог и просить, и кланяться, и называть Тэсо старшим братом.
Юри:
– Но своих детей в заложники он не отправлял.
Сосоно:
– Что?
Юри:
– Дядюшка Тэсо потребовал, чтобы я отправил к его двору заложника. Одного из моих сыновей.
Сосоно, мягко:
– Чумон не отправлял своего сына в заложники, он не знал, что у него родился сын. Но его жена и мать – и ты тоже – жили при дворе Пуё, пока он строил свое государство, так что твой дед держал в заложниках семью Чумона. Ты не помнишь, ты был слишком мал. А я помню.
Юри, тряхнув головой:
– Все равно я не буду этого делать. Точжоль не хочет ехать. Нет, если его спросить, он ответит, что ради Когурё готов и даже счастлив. Но я же вижу. Ему страшно. Точжоль не хочет ехать, а я не хочу заставлять его. Он слишком мал, чтобы взваливать на его плечи международную политику.
Помолчав:
– А Хэмёну и вовсе всего десять лет. Только не Хэмёна, нет...
Сосоно:
– Ты не доверяешь царю Тэсо?
Юри:
– Конечно, нет. – Помолчав: – Ну, не то чтобы не доверяю... Не думаю, что в Пуё Точжолю что-то грозит. Дядюшка Тэсо вспыльчив и жесток, но очень печется о своей репутации. Его слову можно верить. И всё же...
Сосоно:
– И всё же, если он решит, что для Пуё это выгодно, он без колебаний убьет ребенка. Понимаю твои сомнения.
Один из внутренних двориков дворца, тренировочная площадка. Стоят обмотанные соломой манекены. Мальчик одних лет с Тару несколько небрежно размахивает деревянным мечом. Удар по манекену, деревянный треск. Мальчик делает шаг назад, смотрит на свою руку с мечом.
Детский голос сзади:
– Ноги выпрями.
Мальчик оглядывается. У него за спиной стоит Тару.
Тару:
– Смотри, вот так. – Берет еще один деревянный меч со стойки с тренировочным оружием. – Наш начальник охраны показывал мне. Встаешь вот так...
Мальчик:
– Эй, ты вообще кто?
Тару:
– Я приехал вчера с караваном, глава нашей торговой экспедиции сейчас встречается с вашим царем. А ты кто?
Мальчик:
– Ну вообще-то я тут царский сын. Меня зовут Точжоль. А тебя?
Тару:
– А меня зовут Тару. Вообще-то я... – замолкает.
Точжоль:
– Вообще-то ты что?
Тару:
– Ничего. Я только хотел...
Точжоль, важно:
– Ты был непочтителен, но откуда купцу знать, как себя нужно вести при дворе. Я тебя прощаю.
Тару, широко улыбнувшись:
– Спасибо, ваше высочество.
Точжоль:
– Давай подеремся, что ли. А то очень скучно тут с этими деревянными болванами.
Тару:
– Давайте, ваше высочество.
Поднимает деревянный меч, встает в стойку. Точжоль тоже встает в стойку.
Издают воинственные вопли и кидаются друг на друга.
Деревянный треск.
Беседка. Юри, отпив из чашки:
– И даже если Тэсо его не убьет. Я не хочу, чтобы мой сын рос вдали от меня.
Сосоно кивает.
Юри:
– Рано или поздно он начнет задавать вопросы. Почему я живу здесь, а мой отец где-то там. Почему я в чужой стране, когда мой отец – царь Когурё.
Сосоно кивает снова.
Юри:
– Я не хочу, чтобы мой сын спрашивал себя – "Почему мой отец оставил меня". Как я сам спрашивал тысячу раз.
Сосоно:
– Он поймет. Ты же понял.
Юри:
– Да, конечно, когда-нибудь он поймет. Знаете, матушка, если бы я сам не рос вдали от отца, я, наверное, не беспокоился бы об этом. Но я всю жизнь помню... и я обещал себе, что никогда не оставлю моих детей, как когда-то оставили меня.
Сосоно:
– Но если ты не пошлешь Точжоля в Пуё...
Юри:
– Если я не пошлю Точжоля в Пуё, нам грозит война. Дядюшка Тэсо высказался недвусмысленно. Пока я еще тяну с ответом, но вскоре мне придется решить...
