Текст книги "Большая книга ужасов – 9"

Автор книги: Анна Устинова

Соавторы: Антон Иванов,Эдуард Веркин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Дэн подошел к рубильнику, встал на цыпочки и с трудом перевалил его в верхнее положение. Проскочила искра, запахло электричеством, и вдоль коридора одна за одной стали загораться желтые лампы.

– Да будет свет, – сказал Дэн.

– Смотрите. – Я указала пальцем в сторону щита.

Под самым нарисованным черепом на стене красовалась намалеванная черным маркером стрелка. Стрелка указывала дальше по коридору. Над ней была аккуратно выведена английская буква «W».

– Это от слова «Wowa», – сказала я».

Четвертый вечер

– Что это? – испуганно спросил Борев.

Никто ему не ответил.

– Что это? – повторил Борев.

– Будто ты не знаешь, – так же зловеще, как и в первый вечер, сказал Малина.

– Откуда это? – продолжал допрос Борев.

– Бродячая, – сказал Корзун, но и в его голосе не было обычной уверенности. – К столовке пришла.

– А почему она воет? – не успокаивался Борев.

И снова никто ему не ответил. Корзун подождал, послушал и сказал:

– Зараза... Борев, ты же знаешь, почему она воет... Зачем тогда спрашивать?

– Я отсюда в два дня слиняю! – воскликнул Борев. – Завтра же соберу вещички и слиняю... Знаю я эти дела, сначала вой вот такой начинается, а потом...

– Никуда ты не слиняешь, Борев, – вздохнул Корзун. – Пароход придет только через двадцать дней. Так что мы попали.

– Мне читать дальше? – спросил новенький.

Борев хотел сказать, что читать не надо, но собака снова завыла, долго и протяжно, и Борев подумал, что лучше уж слушать рассказ, чем вот так просто лежать и размышлять о всякой ерунде. Остальные, видимо, подумали точно так же.

История – это хорошо, сказал себе Борев. К тому же синяк его сегодня не беспокоил.

«– Володька так всегда подписывался. – Я указала на стрелку. – У него даже на тетради такое было нарисовано.

– Дорисовался. – Жук зачем-то понюхал рисунок. – Художник выискался. К тому же так еще пять тысяч человек подписываются. И даже хуже. Это ни о чем не говорит. Такое любой мог нарисовать.

– Все равно. – Дэн зафиксировал рубильник скобкой. – Все равно идти туда.

– Это его почерк, – сказала я. – Я знаю.

Жук пожал плечами. Дэн погасил фонарик.

– Со светом веселее, – сказал он. – Идем?

– Сейчас. – Жук извлек из своего вещмешка навесной замок и приладил его к щиту, а ключ на капроновом шнурке повесил себе на шею.

– Зачем это? – Я указала на замок.

– Это чтобы свет никто не выключил, – пояснил Дэн. – Кстати, идея неплохая. Молодец, Жук.

– А то, – загордился Жук. – Предусмотрительность – это самое главное. Леску привязывать будем?

– Зачем еще леску? – удивилась я. – Вы что, рыбу ловить тут собрались?

Жук подмигнул Дэну.

– Валя, – спросил тот, – ты про нить Ариадны чего-нибудь слышала?

– Не дура уж, читала.

– Ну вот. – Дэн достал из рюкзака катушку и протянул ее Жуку. – Это на всякий случай. Для того чтобы не заблудиться.

Я вспомнила про целую кучу лески, которую мы купили.

– Куда привязывать-то? – Жук стоял с мотком и осматривал окрестности.

– Потом привяжем. Я тут дорогу немного знаю. Чего раньше времени колотиться? Успеем еще.

Жук согласно кивнул.

– А дальше куда идем? – спросила я.

За электрощитом коридор разделялся на три ответвления. Куда дальше мы идем, никто мне не ответил. Я сказала:

– Направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – казну потеряешь, прямо пойдешь – себя потеряешь...

– Это тоже плохая примета, – вздохнул Жук. – С богатырями в таких случаях всегда какая-нибудь гадость случается. И вообще, не надо про это говорить...

Дэн подтянул рюкзак и сказал:

– Все проще, друзья. Направо пойдешь – котельная, налево пойдешь – кладовки, прямо пойдешь – бассейн. Нам надо к бассейну.

Дэн указал пальцем в средний проход.

– Я и говорю, – повторился Жук, – давай леску привяжем. До бассейна тут недалеко. Туда-обратно – всего и делов.

– Леска нам еще пригодится, – заметил Дэн. – А до бассейна тут и в самом деле недалеко, а дорогу я хорошо помню. Так что нам леска пока не нужна.

И Дэн решительно двинулся прямо. Мы с Жуком за ним. Дик бежал рядом, высунув от жары язык.

– Тут пятнадцать лет назад такая же история произошла, мне братан рассказывал, – говорил Жук. – Здесь во время войны тайный город строили, для правительства. Со всякими ловушками, чтобы диверсанты немецкие не могли проникнуть. Потом город строить бросили, а ловушки все остались. Потом школу нашу стали строить прямо на этом месте. А в земле осциллографами всякими полости обнаружили. Братан говорит, что сначала хотели под землю бетон жидкий залить, но на цемзаводе вдруг ни с того ни с сего что-то сломалось. Так и не стали закачивать, некоторые ходы заложили кирпичами, а некоторые просто так бросили. А однажды один строитель случайно нашел подземный ход. Смотрит – в земле дыра. Он туда спустился и не вернулся. Тогда пожарных вызвали. Туда двое спустились и тоже не вернулись. Тогда взяли видеокамеру, привязали к тросу и вниз опустили. А трос вниз и потянуло. Они давай вверх тащить, а сил нет, ну они взяли, не дураки были, и на пожарную машину трос закинули. Потянули. Ну, некоторое время машина боролась, а потом и ее в дыру потянуло...

– Брехня, – махнула рукой я.

– Почему брехня? – возмутился Жук. – Мне братан рассказывал, он мелкий был, но сам все это видел...

– Тогда видеокамер не было, – напомнила я.

На это Жук не нашелся чего возразить. Он помолчал, а потом сказал:

– Все равно. Тут нехорошее место. И до понедельника тут никаких людей не будет. А кто его знает...

Историю про дыру в земле я слышала в программе «Этот загадочный мир». Один в один.

– Знаете, почему Володьку не нашли? – неожиданно сказал Дэн.

– Потому что вообще найти нельзя, – буркнул Жук.

– Потому что не там искали, – возразил Дэн.

– Как это? – спросила я у него из-за спины.

– Просто. Вы поспорили, что Володька проведет ночь там, где повесился Петрушка. Он пошел в подвал на это самое место. Милиция его там и искала. Просто Петрушка повесился в другом месте...

– Он под бассейном повесился, – вставил Жук. – Там такие трубы есть – он на них петлю и накинул. Тоже пятница была. А нашли только в понедельник, он уже почернел весь. Ну, и крысы немного его обглодали. Ноги в основном. А что самое страшное...

– Это просто так говорят, – перебил его Дэн. – На самом деле он повесился дальше, не под бассейном. И никакого города тут подземного не строили, брехня это все. Просто тут подвалов всяких много. Остались с войны, это правда. А потом их еще все соединили, чтобы под землей можно было свободно перемещаться. И столько ходов, что не сосчитать даже. А Петрушка взял и ушел почти в самый конец и там повесился, никто только не знает, почему. Мы туда и пойдем. Дальше. Дальше-дальше. А собака милицейская искала не там, а как раз возле бассейна. Вот и не нашла ничего.

Жук промолчал. Он старался держаться поближе ко мне, потому что испугался собственного рассказа. Но потом Жук не вытерпел и все-таки сказал:

– А самое страшное вот что. Когда его нашли, он пальцем вот так вот указывал.

Жук остановился, вытянул вперед палец, высунул язык и сделал окаменевшее лицо. Дэн остановился и стал смотреть на Жука, потом вздрогнул и стал смотреть куда-то за плечо Жука. Глаза у Дэна расширялись и расширялись, в глазах его прыгали мрак и паника. Жук смотрел на него, потом испугался и рывком обернулся. Никого за спиной не было. Я засмеялась. Здорово Дэн его напугал.

– Я же говорю, Дэн, ты придурок, – констатировал Жук. – И шутки у тебя тоже дурацкие.

– Так куда палец-то указывал? – Я смеялась и никак не могла остановиться.

– Ну, хватит, – отрезал Дэн. – Давайте серьезно. Надо идти.

Мы пошли. Коридор не менялся. Белый верх, зеленый низ, через равные промежутки времени под потолком жестяные абажуры ламп. Только вынырнули откуда-то сверху толстые резиновые кабели. И новая стрелка по правой стене.

– Правильно идем, – сказала я.

Тут коридор неожиданно оборвался, и мы вышли в широкий приземистый зал с квадратными колоннами, подпирающими потолок. Вдоль стен стояли длинные картонные коробки, на полу валялось много битых и полубитых ламп дневного света.

– Бассейн, кажется, – я огляделась. – Что дальше делаем?

– А пусть Дик след возьмет. – Жук посмотрел на собаку. – Зря я ему, что ли, хачапури скормил?

– Ладушки. – Дэн стал ковыряться в рюкзаке. – Сейчас, Дик, мы немного поработаем, да? Сейчас мы немного поищем, да?

Дик завилял хвостом и изобразил на морде готовность помогать всегда и при каких угодно обстоятельствах. Особенно если ему дадут, к примеру, сосиску.

Дэн копался и копался, и Жук не вытерпел и спросил:

– Ну?

– Рубанки гну, – ругнулся Дэн и плюнул. – У нас проблемы.

– Я так и знал. – Жук хлопнул в ладоши. – Я так и знал. У нас всегда проблемы.

Дик смотрел на Дэна с ожиданием приказаний.

– Что еще случилось? – У меня снова пошла кровь, и я стала дуть на ранку.

– Дик нам не помощник. – Дэн отряхнул ладони. – У нас нет ни одной Володькиной вещи.

– Отлично, – рассмеялся Жук. – С таким же успехом сюда можно было тащить с собой не собаку, а баобаб.

– А кто список составлял? – Дэн посмотрел на Жука. – Может, кто-нибудь тут вспомнит, кто составлял список?

– А что ты на меня сваливаешь сразу! – вспыхнул Жук. – Сам такой.

– Чурбан какой-то...

– Сам полено...

Я закрыла глаза и перестала их слышать.

– Один плюс в Дике все-таки есть, – остановила их я, когда мне надоело стоять с закрытыми глазами.

– Какой это? – осведомился Жук. – Он умеет танцевать на задних лапах?

– Даже два плюса, – сказала я. – Во-первых, Дик чует, во-вторых, собака всегда найдет дорогу назад.

С этим Жук был согласен. Он немного успокоился, но, чтобы выпустить на волю свою злобность, пнул ближайшую картонную коробку. Коробка, кажется, звякнула. Жук ее немедленно распотрошил и вытащил на свет пучок белых блестящих ламп. Мальчишки посмотрели на лампы с восхищением.

– Чур, я буду Люком, – сразу же сказал Жук.

– Тогда я Вейдер, – заявил Дэн.

Дэн бросил на пол рюкзак, Жук бросил самострел и вещмешок, они схватили лампы и встали в самурайские позы.

Вжих-х-х! Лампы сошлись и лопнули с треском, на пол посыпалось стекло и блестящий люминофор. От вибраций воздуха у меня заныли зубы. Затем бойцы схватили новые лампы, стали ими махать и тоже их разбили. И третью пару ламп разбили вдребезги. Они разбили бы и по четвертой лампе, но тут мне все это надоело и я сказала:

– Мальчики, хватит! Надо Дика на ту сторону перенести, а то он себе все лапы изрежет. И самим идти.

– Это пусть Жук тащит, – сказал Дэн. – Он здоровый. А ты тут не командуй.

Это он мне сказал. Если человек тебе нравится, он обязательно начинает говорить тебе всякие гадости. Это аксиома.

– А ты давай тащи собаку. – Это он уже Жуку сказал.

Жук вздохнул. Он подошел к Дику, приподнял его на руках, закинул за шею и потащил через зал. Под ботинками Жука скрипело стекло, Дик опасливо поглядывал вниз.

– Я же говорю, – Жук отпинывал по сторонам половинки ламп. – Тут все, как в «Обители»... И бассейн над нами, если сейчас провалится – труба. А Петрушка как раз на той стороне повесился...

– А почему под бассейном такой зал? – спросила я.

– Это традиция такая. – Дэн взял самострел и стал целиться в ближайший ящик. – Традиция...

Я пошагала за Жуком. Дэн целился в ящик. Потом спустил курок. Стрела взорвала коробку, лампы разлетелись в порошок.

Жук шагал через зал, я за ним. Я слегка обиделась на Дэна и не предложила Жуку его подождать. Дэн отстал, и его уже не было видно за колоннами.

– Ты что делаешь? – крикнул ему Жук.

Через секунду Жук перевел мне:

– Бронеубойность проверяет. Говорит, что реально молотит. Еще бы! Мертвеца пробьет только так.

Зал оказался неожиданно длинным, хотя сам бассейн был всего в двадцать пять метров. Зал же был, наверное, метров в пятьдесят. Жук рассказывал мне очередную историю.

– Сейчас мы увидим пятак пионеров, – говорил он, перехватывая поудобнее собаку. – Раньше так делали. Когда человеку исполнялось десять лет, он вступал в пионеры...

Зал закончился переплетением толстых водопроводных труб. За трубами виднелись две железные двери. На самих трубах висело множество бурых тряпок.

– И каждый должен был принести особую клятву. – Жук опустил Дика на пол и привязал его к трубе. – Они брали кусок белой материи, разрезали руку и красили материю кровью. И так они становились пионерами. А кто боялся порезать руку, того все презирали как труса и слабака. А у некоторых кровь не могла остановиться, и они умирали. И тогда их галстуки приносили сюда. Считалось, что это такая жертва...

– А почему сюда? – спросила я.

Жук не смог ответить. Я видела, как он пытается что-то придумать, но у него ничего не получалось, с придумыванием у Жука всегда были проблемы.

Дэна все не было. Прошло минуты, наверное, уже три, а его все не было.

– Каждый пионер мог голыми руками справиться с волком... – врал Жук.

– Дэн! – позвала я. – Ты где?

Я поглядела на Жука.

– Тишина, – сказал он растерянно. – Не отвечает. Прикалывается, наверное...

Зал выглядел пустынно, никакого Дэна в этом зале не было. Зал проглотил его, засосал внутрь своих колонн и стен и теперь где-то в своих кирпичных глубинах перемалывал его кости...

– Дэ-эн! – позвала я уже немного громче.

Зал не ответил.

И тут я увидела.

Дик оскалил пасть. Я никогда не видела, чтобы собаки ТАК оскаливали пасть, так, чтобы от морды остались одни только зубы, частокол зубов, дергающийся нос и бешено бьющийся красный язык. Дик смотрел назад, туда, где остался Дэн. Дик не рычал, и это было еще хуже.

А потом под ногами собаки потекла лужа.

Я схватила Жука за руку.

– Чего? – Жук посмотрел на меня.

– Дэн! – заорала я во всю силу своих легких.

– Черт! – Жук тоже увидел Дика. – Черт!

– Догоняй! – крикнула я Жуку и побежала назад, к Дэну.

У меня не было никакого оружия, но я об этом даже не подумала. Жук поспевал за мной. Бежала я быстро, наверное, я даже установила свой личный скоростной рекорд.

Дэн лежал на полу возле разбитого ящика. Он был без сознания. Рядом валялся самострел. Я двинулась было к нему, но Жук меня остановил.

– Не подходи! – зашипел он. – Не подходи!

Он подобрал самострел, зарядил его новой стрелой и направил на Дэна.

– Теперь можно. Но только ногой. Осторожно.

И я осторожно ткнула Дэна ботинком в бок. Он открыл глаза и посмотрел на нас непонимающе.

– Что случилось? – спросила я.

Дэн сел, прислонившись спиной к колонне.

– Пятно, – сказал он.

Жук быстро огляделся по сторонам. Я тоже. Никакого пятна не было.

– Вы запах слышите? – спросил Дэн.

– Как тут не слышать, – съязвил Жук. – Этот запах я еще издали учуял. Я понимаю – испугался, понимаю, страшно, но штаны тут стирать некому...

– Запах... – Дэн попытался встать, но у него не получилось.

– Что произошло? – Я попыталась ему помочь, но Жук отодвинул меня локтем.

– Не помню... – Дэн снова закрыл глаза. – Стрела в стену вошла, стал вытаскивать... Потом вдруг... Потом вижу, не прямо, а так, краем зрения...

– Что ты увидел? – допрашивал Жук.

– Как будто пятно... Как будто пятно какое-то поползло... по стене... с потолка на стену... И запах...

– Какое еще пятно? – спросила я.

Дэн не ответил. А потом он стал рассказывать быстро-быстро, будто его прорвало:

– Вытаскиваю я эту стрелу, а она не вытаскивается. И вдруг тихо так стало, будто в погребе. А я еще внимания не обратил, тяну и тяну эту фигню... И вдруг запах... Такой... Страшный запах, тоже будто со стены сползает... Вы понимаете это был страшный запах, какой-то морской... А потом пятно... Я, короче, выдернул эту стрелу, зарядил и выстрелил, а оно завизжало...

– Ладно. – Жук опустил самострел. – Вставай.

Я подивилась такой перемене в Жуке. Все трусил, трусил, а тут вот. А может, это он, наоборот, от страха стал таким смелым?

– А вы что, ничего не слышали? – Дэн медленно, держась за колонну, вставал.

– Ничего. – Я еще раз огляделась. – Ничего не слышали. Особенно я ничего не слышала.

– Ну, хорошо. – Жук изучал стены. – Так ты говоришь, в это пятно стрельнул?

– Вот тут. – Дэн похлопал по стене. – Вот тут оно было.

Жук всмотрелся в место, указанное Дэном.

– Нет тут ничего. Никаких следов.

– Может, отскочило... – Дэн тоже осмотрел стену. – А Дик где?

И мы рванули назад, в конец зала.

Дика не было. Лужа, которую он напустил, была, а самого пса не было. Веревка болталась на трубе. Веревка не была перерезана, не была перегрызена, как Дэн завязал ее на шее Дика, так она и болталась. Дика просто вынули из веревки.

– Вот, – только и сказал Жук. – Вот так.

Я хотела было спросить, что случилось, но потом поняла, что спрашивать бесполезно, незачем.

– Первый негритенок пошел погулять, больше нам его не видать, – сказал Жук».

Пятый вечер

– А знаете, почему оно собаку первым делом утащило? – спросил всех Корзун.

– У него на собак аллергия, – предположил Малина.

– Потому что собака его чуяла, – объяснил Корзун. – Чтобы она больше ему не мешала, оно убрало собаку. Такие твари всех собак первым делом истребляют. Они ненавидят собак... Помните, как в «Твари»?

– Что ты этим хочешь сказать? – Борев заворочался в гамаке.

– А вот что я хочу сказать. – Корзун достал из-за тумбочки сосновый сук. – Как только такое пятно где-нибудь появляется, так в округе начинают собаки пропадать. Сначала собаки...

– Ерунда, – хмыкнул Борев.

Новенький молчал.

– У нас в спортзале на стене такое пятно, – сказал Малина. – Там один парень с каната сорвался, а по пути о стену стукнулся, так там с тех пор пятно и осталось. Можем завтра посмотреть.

– Мало ли где какие пятна... – протянул Борев.

Он вспомнил про пятно в своем подъезде. Пятно было чернильное и в форме сердца. Считалось, что если поцеловать это пятно и назвать имя человека, который тебе нравится, то человек этот непременно в тебя влюбится. Пятно было зацеловано так, что сквозь чернила просвечивала синяя краска стены.

– Все-таки самым первым делом оно утащило собаку... – Корзун задумчиво поставил свою дубину на пол. – Ладно, новенький, давай дальше. Читай свою черную повесть.

«– Кстати, сколько времени? – спросила я.

– Полдвенадцатого. – Дэн посмотрел на часы.

Мы все еще стояли там, на пятачке пионеров, там, где исчез Дик. Я сначала хотела позвать его, но Дэн сказал, что лучше не надо. Он уже пришел в себя.

– Через полчаса... – начал было Жук, но Дэн его перебил.

– Нечего тут оставаться, – сказал он. – Через полчаса полночь. Черт его знает, что может быть тут ночью.

– И в какую нам дверь?

Я уже говорила, кажется, из бассейнового зала вели две железные двери. Они были точно такие же, как та, что открывал Жук. Довольно новые. Кто-то тут везде понаставил новых железных дверей.

– Не видишь?

Я пригляделась и увидела, что на правой двери тоже нарисована стрелка.

– А давайте пойдем в другую дверь, – предложила я.

– А вдруг оно так специально задумало. – Жук переложил самострел из одной руки в другую. – А вдруг оно этого как раз и хотело? Испугало нас, чтобы мы пошли как раз в ту дверь, где нет стрелки. А?

– Жук. – Дэн достал свой нож, отрезал эту жуткую веревочную петлю и забросил ее за трубы. – Я все-таки предлагаю считать, что стрелки нарисовал Володька.

– Считать можно что угодно. – Недавняя храбрость уходила из Жука. – Можно считать, можно. Давайте будем считать, что Дика утащил гиененок! А? Давайте считать, что мы пошли в луна-парк, в комнату страха! А комната страха бац! – и оказалась настоящей! А Володьку утащил гиененок...

– Прекрати истерику, – спокойно сказал Дэн.

– А может, это он прикололся так просто? – спросила я. – Володька. Взял и прикололся.

– Так не прикалываются, – серьезно возразил Дэн.

Он подошел к правой двери и потянул за ручку. Дверь отворилась с ожидаемым железным скрежетом. За дверью был небольшой предбанник, а за предбанником еще один предбанник, и уже этот предбанник выходил в какое-то круглое помещение.

– Там, – указал пальцем Дэн. – Нам туда.

Предбанники ничего собой не представляли, а круглая комната была вся завалена ржавыми вентилями с круглыми кранами. Мы пробрались через эти вентили, причем я заметила одну интересную особенность – Жук теперь старался держаться так, чтобы Дэн был всегда в поле зрения. Жук не доверял Дэну. Это плохо. Интересно, если он поведет себя как-то не так – Жук выстрелит или нет? Ситуация. День назад мы были нормальными обычными ребятами, а теперь вот один готов пристрелить другого. Как быстро все меняется. Я вспомнила фильм «Яма». Там они начали убивать друг друга только через три дня. Забавно – я совсем забыла про Володьку, наш поход очень быстро превратился в поход сам по себе. Зачем мы идем? Мы идем к выходу.

Из круглой комнаты можно было выбраться двумя путями – по широкой железной трубе или дальше по коридору. Нам почему-то надо было идти по трубе.

– Так короче, – объяснил Дэн. – А если прямо идти, то там завалы скоро начнутся. Туда все школьное барахло сваливали несколько лет. Там не пробраться, настоящая свалка. Глушь. А по трубе быстро доберемся.

– Не хочу по трубе, – сказала я.

– И я не хочу, – согласился со мной Жук. – А вдруг это твое пятно на нас в трубе нападет?

– Назад идти, что ли?

– А может, обойти? – сказала я. – Вернуться и обойти?

Но стрелка упорно указывала, что идти надо именно по трубе.

И вдруг что-то произошло. Что-то изменилось в воздухе подвала. Он наполнился каким-то не слышимым мною звуком. Воздух подрагивал, тонко и медленно, будто где-то недалеко кто-то играл на ксилофоне.

– Ладно, – вдруг ни с того ни с сего сказал Жук. – Можно и по трубе.

– Жук, давай первым. – Дэн кивнул в сторону трубы. – Я прикрою.

– С чего это ты вдруг прикроешь? Я всегда прикрываю.

– Жук, не спорь.

– Я первым не пойду, – сказал твердо Жук.

Мелодия в воздухе продолжала звучать, она даже становилась громче, я чувствовала это.

Дэн плюнул и полез в трубу первым. Я хотела полезть за ним, но Жук подмигнул мне и нырнул в трубу сразу за Дэном. Я оказалась последней.

Лезть по трубе было можно, хотя и неудобно, приходилось ползти почти что на четвереньках и все время стукаться о какие-то выступы. А мальчишки лезли быстро. Вернее, это Дэн лез быстро, а Жук боялся его отпускать одного и тоже спешил. И я от них отстала. Немного, но отстала. Я чувствовала по железу, как они гремят впереди ботинками и как скребет и гремит по железным бокам трубы самострел Жука, но самих их уже не видела. Потом я зацепилась своей ранкой на пальце за какой-то дурацкий штырь. Запахло кровью. Наступать на пораненную руку было больно, и мне пришлось опираться на одну левую. Скорость моя совсем снизилась. Я уже собиралась плюнуть на гордость и крикнуть, чтобы меня подождали, но тут по трубе потянуло влажным сквозняком, и я поняла, что труба уже скоро кончится. Я попыталась прибавить скорости, но у меня ничего не получалось. Впрочем, ползти было уже недолго – самострел Жука гремел все сильнее и сильнее.

И вдруг я поняла, что самострел Жука гремит не от меня, а ко мне. Я остановилась и прислушалась. Прислонилась лбом к трубе. Так и есть. Звук приближался. Из-за поворота трубы показался Жук. Он полз задом наперед и очень спешил. За ним спешил Дэн. Ползти таким вот способом было неудобно, но они очень старались. Будто за ними гнался... Ну, не знаю, кто там за ними гнался, шуршик какой-нибудь.

Жук обернулся, и я прочитала по губам:

– Назад! – кричал Жук. – Назад!

– Что случилось? – спросила я.

– Валька! – показался Дэн. – Беги! Беги назад!

Бежать по трубе задом наперед было затруднительно, но я побежала. Потому что по трубе вдруг пошел какой-то необычный запах, такой сладковатый, с горчинкой и солью. Запах был не похож ни на один из запахов, что я слышала до сих пор. Хотя...

– Валька! Скорее! – кричал Дэн. – Блин! Скорее!

Я выскочила из трубы. Почти сразу же из нее высыпались Жук с Дэном. Они были взъерошенные и красные и сразу же принялись закидывать трубу этими самыми вентилями. Вдвоем брали и, размахнувшись, кидали в трубу. Штук семь кинули. Потом стояли и вытирали со лба пот и пили воду.

На другом конце трубы что-то грохнуло, так что со стен посыпалась краска.

Они ничего не рассказывали, только воду пили. Отдыхали.

Тогда действовать стала я. Первым делом я как следует размахнулась и въехала Дэну по физиономии. Это чтобы больше не называл меня Валькой. Он, кажется, не возражал. Потом я попыталась хоть что-нибудь выведать.

– Что там? – спрашивала я.

Они молчали. Тогда я разозлилась и заорала:

– Отвечайте же!

– Понимаешь... – начал было Жук, но Дэн его оборвал:

– Замолчи! Ничего там нет.

– Отвечайте! Там Вовка?

Глаза у Дэна были пустые-пустые. Он посмотрел на меня этими глазами и сказал:

– Там нет Володьки. И дороги там нет.

Жук стоял и смотрел в сторону трубы.

– Что ты там видел? – Я как следует тряхнула Дэна.

Он достал нож и стал чистить ногти.

– Что?! – Я уже собралась еще раз его хорошенечко стукнуть, но меня остановил Жук:

– Он, Валя, ничего там не увидел. Ничего такого. Ему показалось, что там был Дик, и еще ему показалось, что там было это пятно.

– А ты сам пятно это видел?

– Как сказать... Своими глазами – нет... Это Дэн сказал... Я что-то чувствовал....

Мне все это надоело, и я сказала:

– Так, господа, давайте-ка разберемся. У меня тут накопился ряд вопросов. Я их буду задавать, вы на них будете отвечать.

– Хорошо, – очнулся Дэн. – Давайте выясним, что тут происходит.

– Ненормальное тут происходит, – буркнул Жук. – Сваливать надо отсюда...

– Вопросы я задаю, – напомнила я. – Значит, так. Вопрос первый к тебе, Дэн. Откуда ты знаешь, как надо идти?

Дэн помолчал, потом стукнул кулаком по стене и сказал:

– Хорошо. Я расскажу, почему мы идем именно так. И почему я закрыл дверь. Так. Весной мы с Володькой хотели купить «Sony PS». Один пацан продавал как раз недорого. Не хватало трехсот рублей. А все говорили, что тут барахла всякого навалом. Мы сказали, что на рыбалку идем, а сами сюда двинули. Там дальше склады, на них действительно трансформаторы, другое имущество. А в трансформаторах серебросодержащие детали. Мы и решили – пойдем, наберем, а потом сдадим. И пошли. Вот так точно и пробирались. И по трубе тоже. Труба почти к самым складам выходит. А от складов до места, где Петрушка повесился, – всего ничего. Только там никаких деталей не оказалось, их уже до нас сняли. Зато мы план нашли, а на плане второй выход. Так что отсюда второй выход есть, и, что я дверь закрыл, не страшно. И Володька, кстати, тоже эту дорогу знал. Поэтому я думаю, что он там. Все.

– Вопрос второй, – сказала я. – Что это за пятна? Ты их на самом деле видел?

– Да, кажется... Я их... чувствовал... И видел... Не могу сказать... Оно как бы есть и как бы одновременно нет... они быстрые...

С пятнами непонятно. Может быть, пятна Дэну просто привиделись. Он человек впечатлительный. Хотя запах я вроде сама слышала. Неприятный запах, мертвецкий какой-то. Я однажды была на похоронах, так вот, там у них так же пахло. Но запах ни о чем не говорит, может, тут где-нибудь кошка сдохла.

– Вопрос третий, – сказала я. – История с гиеной – правда?

– Правда, – ответил Дэн. – Сан Пал...

– Давайте-ка разберемся! – встрял Жук. – А можем ли мы ему доверять?

– Что ты хочешь сказать? – набычился Дэн.

– А вот что! Наш доблестный друг Дэн для начала запер нас в этом дурацком подвале. Затем выясняется, что он знает подвал как свои пять пальцев. Затем появляются какие-то пятна. А может, казачок-то...

– Вопрос четвертый, – перебила я. – Что случилось с Диком?

– Не знаю. Может быть, он сбежал. Он мог сбежать. Собаки чувствуют лучше.

Ситуация не прояснилась.

– У меня вопрос пятый, – ехидно произнес Жук. – Что нам теперь делать?

– Я думаю вот что, – сказала я. – Надо идти дальше. К выходу. И по пути искать Вовку. Тут далеко?

Дэн помотал головой. Недалеко.

– Будто у нас есть выбор, – прошипел Жук. – Все лучше, чем ждать.

Тут я была с Жуком совершенно согласна. И мы двинулись дальше.

Коридор и правда был завален мусором, причем самым разнообразным. Старые глобусы, парты, стулья, бутылки, шифер, еще чего-то. Иногда мусор доходил почти до плеч, и пробираться было нелегко.

– Тут прежний завхоз это все накидал. – Дэн разгребал по сторонам рухлядь. – Трансформаторы должны в целости храниться, а он с директором с них все серебро сплавили. И чтобы комиссии добраться тяжело было, стали мусор сваливать...

По обе стороны коридора шли комнаты, Жук объяснил, что это на случай войны, чтобы можно было пережидать. Двери в них были открыты, и было видно, что комнаты тоже забиты такой же ненужной рухлядью.

– Знаете, что тут еще странно? – сказал Дэн. – Тут крыс нет. Тепло, вода есть, мусор есть, а крыс нету. Когда мы с Вовкой ходили, крыс тут было полно, а сейчас нет.

Это была правда. Я еще ни одной крысы не видела. Хотя иногда они забегали даже в школу.

– Крыс нет, – подтвердил Жук. – Это верный признак.

– Признак чего?

– Признак того, что нечисто тут. Крысы всегда первыми уходят. Они чуют. Потому что крысы – спутники человека, его друзья...

Жук продолжал нести околесицу, но это было даже хорошо – отвлекало от мыслей. А потом по правую сторону коридора обнаружилась закрытая комната. И возле нее совсем не было мусора. Мы остановились.

– Интересно, – сказал Дэн. – Давайте посмотрим?

– Стоит ли? – Мне не хотелось терять время. – Там наверняка тоже барахло...

– А вдруг там Володька?

Я представила себе связанного, с заклеенным скотчем ртом Володьку и согласилась с Дэном.

Жук достал из мешка свои отмычки и стал их по одной совать в замок. На восьмой замок открылся.

– Готово. – Жук отошел от двери и снял с предохранителя самострел.

Дэн приготовил свой нож и толкнул дверь ногой. За дверью оказалась такая же дверь, только некрашеная. Жук снова принялся за работу. Вторая дверь оказалась несговорчивее, и Жуку пришлось повозиться минуты четыре. Едва он справился с замком, как дверь стала открываться, и на нас дохнуло сухим пыльным воздухом. Дэн пнул дверь и вошел внутрь.

Он сразу же выскочил назад.

Жук сунулся за ним и тоже выскочил. И по лицам обоих я сразу же поняла, что меня они не собираются туда пускать. И тогда я все решила сама, мне надоело пребывать в дурацком неведении. Я оттолкнула их обоих и заглянула в комнату.

Крысы. В комнате было много крыс. Мертвых крыс. Но не просто мертвых.

Некоторые крысы висели на тонких стальных крючках. Другие были прибиты к длинным широким доскам. Некоторые были вцементированы в стену, от пола до потолка. Я подумала, что они были вмурованы в стену еще живьем – некоторые крысы смогли объесть вокруг себя в других крысах свободные пространства. Были и другие интересные вещи: крысы, сшитые с пластиковыми бутылками, крысы, размолотые в блендере, зажаренные на специальных прутьях...

На полу их тоже валялось много, но крысы на полу были в основном не целые, а по частям. Лапы, хвосты, головы...