Текст книги "Почерк зависти, или Я вас ненавижу"
Автор книги: Анна Дубчак
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Далеко не всегда. Но что вы хотите от меня?
– Быть может, это покажется вам абсурдным, но мне хотелось бы узнать, как сложатся наши отношения с Настей в дальнейшем? Она намного моложе меня, но мне бы не хотелось ее терять... Если она только пожелает, она всегда сможет от меня уйти... Но мне не верится, что она встречается с этим донжуаном... У нас с Настей прекрасные отношения. Больше того – она ждет ребенка...
– Если вы подождете меня немного в гостиной, то я, пожалуй, смогу вам все сказать уже через четверть часа. Если, конечно, получится...
Зорин достал из кармана костюма деньги и протянул ей:
– Здесь ровно столько, сколько вы берете за работу. Если все сойдется, то я заплачу еще столько же.
– Хорошо.
Он вышел, а она села за рояль. Она вновь заиграла «Дождь» Вивальди. И снова, когда закончила играть, на крышке рояля набралась горстка снега...
«Похоже, это мой последний гонорар... Хорошо, что я приблизительно знаю, как обстоит дело с его Настей, ведь это она должна прийти сегодня в гримерную, как пить дать... Но что будет дальше? Неужели мне так и придется всю оставшуюся жизнь работать в музыкальной школе, да к тому же еще и бесплатно?» Ругая себя мысленно за то, что она, вместо того чтобы отложить деньги, потратила большую их часть на поездку по Европе, Наталия вышла из кабинета. Зорин сидел перед чашкой кофе с совершенно убитым видом. Увидев Наталию, он очнулся и тряхнул головой:
– Ну, что вы мне скажете?
– То, что вашу жену подставили. Сегодня в семь часов она должна будет оказаться в гримерной Варфоломеева. Но к самому Андрею она отношения не имеет, никакого... Ее пригласила туда одна женщина, фотография которой у меня есть. Вы сами можете сейчас приехать домой и спросить Настю, о чем они договаривались с этой женщиной. Уверена, речь будет идти либо о белье, либо об одежде или о чем-то нейтральном. – И Наталия рассказала все о Хрусталевой.
– Теперь у вас, я думаю, отлегло от сердца? Так помогите и вы мне... Приходите вместе с вашей женой к парку, что возле театра. Вы подождете нас, а мы с Настей сходим в гримерную. Там уже будет поблизости один мой знакомый с фотоаппаратом.
– Он что, будет снимать Настю?
– Нет, Хрусталеву... Я обещаю вам, что ни вы, ни ваша жена не пострадаете. И еще: до семи часов есть еще время. Запишите на магнитофон все ваши сегодняшние телефонные разговоры. Эта женщина непременно позвонит вам, чтобы заманить в театр для того, чтобы вы смогли увидеть вашу жену в раздетом виде и в присутствии Варфоломеева. Приблизительно в пять минут восьмого или в десять – приходите туда. Надеюсь, что у вас не будет проблем со служебным входом...
– Разумеется... Боже мой, Наташа, какие страшные вещи вы мне только что рассказали! Но мы придем. Уверен, что Настя все мне расскажет, как только я покажу ей фотографию.
***
После обеда Наталия уснула. А проснулась от звонка. Звонил Зорин. Голос его был взволнованным:
– Наташа? Вы оказались правы: она мне только что позвонила. И сказала, чтобы я в четверть восьмого пришел в гримерную Варфоломеева, что там я увижу свою жену в объятиях этого негодяя...
– Так, понятно... А каким образом она вам преподнесла эту весть?
– Она представилась невестой Варфоломеева и что ей якобы надоели его измены. Она просила меня, чтобы я присмотрел за своей женой. Вот в таком духе все это было сказано...
– Вы записали разговор?
– Да, конечно.
– Значит, встречаемся в парке возле театра без четверти семь.
– Да, чуть не забыл! Я же говорил с Настей. Как только она увидела фотографию этой женщины, так сразу же мне и сказала, что та обещала ей продать какие-то шикарные вещи, которые ее знакомая артистка привезла из Голландии. Если бы вы только знали, как я вам благодарен! Ведь вы, можно сказать, вернули мне Настю... Ну все, до встречи!
Глава 11
ПОВОДОК ДЛЯ ЭЛЕОНОРЫ
Она проснулась от собственного крика. Она кричала, как в ту ночь, когда ее привезли на квартиру и раздели. Извиваясь всем телом, она кричала, что у нее сифилис. «Если не верите, посмотрите справку, она в сумке... Заберите все деньги, все, только не трогайте меня! Меня муж заразил!» Она не помнила всех тех слов, которыми защищала свое тело, принадлежавшее только одному мужчине.
Эту справку она купила за пятьдесят тысяч – словно чувствовала... Прислушалась к совету одной приятельницы, которую чуть не изнасиловали, но, увидев справку, отпустили, предварительно избив и выбросив из машины, как сломанную куклу.
Это должен был быть ее последний день в гостинице. Завтра все будет иначе. Завтра она начнет новую жизнь, и у нее есть силы.
Она подошла к окну. Шел снег. «Когда же он кончится? Он же засыпает Элеонору...»
***
Чету Зориных она узнала сразу. Настя оказалась почти девочкой. Хрупкая, голубоглазая, в голубой норке, она казалась просто ангелом. Нет, такая не способна на предательство. Это написано у нее на лице.
– Ну что ж, пойдемте... А вы, чтобы не замерзнуть, можете зайти в кафе. У вас есть еще полчаса. Только не опаздывайте, – обратилась Наталия к Борису Яковлевичу.
Они вошли с Настей в театр.
– Я останусь здесь, а вы поднимайтесь к его гримерной. Она должна явиться с минуты на минуту. Ничего не бойтесь. Чтобы не вызвать ее подозрения, даже разденьтесь... А когда войдет Варфоломеев, сразу же появимся мы.
Она ушла, и вскоре показалась Хрусталева. С бледным лицом, напудренным до безобразия, в черном платье. Наталия услышала ее голос – она что-то говорила Насте. Затем послышался звук отпираемой двери, потом все стихло. Через мгновение дверь снова открылась, зацокали каблуки – Хрусталева шла вниз, куда-то в подвал. Оттуда сначала донесся какой-то шорох, потом все стихло.
«Наверное, там находятся какие-нибудь мастерские...» Мысль о том, что там может быть запасной выход, в голову почему-то не пришла.
Наконец появился Варфоломеев. Наталия стояла к нему спиной и делала вид, что рассматривает фотопортреты актеров. Когда он ушел в гримерную, откуда ни возьмись возник Сапрыкин:
– Ну что, пора? Он уже поднялся.
– Думаю, что пора...
Подойдя к гримерной, они принялись стучать в дверь. Она тотчас открылась. На пороге стоял изумленный Варфоломеев, полураздетая Настя прижалась в угол. Тут же появился заснеженный, похожий на Деда Мороза Зорин.
– Где эта дрянь? – закричал он.
– Внизу, в подвале... наверное, там мастерские, – сказала Наталия, делая знак Зориной, чтобы та одевалась.
– Послушайте, произошло какое-то недоразумение! – Варфоломеев был смертельно напуган. Он узнал Зорина и теперь чувствовал, что его карьере приходит конец. – Уверяю вас, в этой гримерной должна была находиться совершенно другая женщина... У нее был ключ...
– Да не переживайте вы, молодой человек, – успокоил его Зорин, – я все знаю.
– Но что вы можете знать, когда ничего не было?! – не успокаивался актер.
– Я вам еще позвоню, – сказал Зорин на прощанье Наталии.
Когда они ушли, Варфоломеев накинулся на нее:
– Да объясните же мне, черт возьми, что здесь происходит?!
– Как-нибудь потом, – сказала Наталия. – Вы не узнаете меня?
– Вы? Вот черт... не узнал!
– Богатая буду. Вы позвоните мне, и я вам все объясню. А сейчас объясните, куда делась ваша приятельница Саша Хрусталева, с которой у вас здесь была назначена встреча?
– Понятия не имею.
– Она спустилась вниз... У вас там что, мастерские или что?
– Если вы имеете в виду лестницу, ведущую вниз, то там у нас запасной выход. И никаких мастерских...
Наталия с Сапрыкиным, который так и не понял, зачем вообще притащился с фотоаппаратом, быстро помчались вниз. Прямо возле входной двери они обнаружили туфли – те самые, в которых была Хрусталева. А ее самой, конечно, уже и след простыл.
– Надо же, какая предусмотрительная! У нее здесь, должно быть, одежда была и сапоги... Удивительная женщина... Хотя мы ее теперь не догоним. Но, в любом случае, она никуда от нас не денется, – довольно спокойно сказала Наталия.
– Ты мне, может, объяснишь, зачем я брал с собой фотоаппарат?
– Наверно, чтобы сфотографировать кого-нибудь... Если честно, то я сейчас и сама не знаю – ведь невозможно же все предугадать. Значит, ты так и не сделал ни одного снимка?
– Почему же, сделал! Снял полуголую Зорину, она ведь хорошенькая...
– А вот этого ты как раз и не должен был делать. Ну ладно, Сережа, можно возвращаться. Ты себе даже представить не можешь, какое доброе дело мы с тобой провернули. А теперь ответь мне на один вопрос: у Стаса Караваева была жена?
– Откуда я знаю? Но для тебя узнаю, конечно. Кстати, а почему ты так спокойно отнеслась к тому, что мы не схватили эту гадину?
– Да куда она может деться? Она же и представления не имеет о том, какой сценарий мы только что разыграли. Сделала свое дело и убежала.
– А ты знаешь, где она живет?
– Конечно. На Садовой.
– Так, может, прокатимся?
– Ты серьезно? И что дальше?
– Все просто: посадим в машину, привезем в прокуратуру. Возбудим против нее уголовное дело. Или же просто задержим и подождем, когда оклемается Савельев. Уж он-то найдет, что с ней сделать.
– Не знаю, может, ты и прав... Тогда давай заедем за Игорем. Сейчас только восемь, он наверняка еще в прокуратуре.
***
– Садовая, 38, говоришь? Наталия, когда же ты угомонишься? Все приличные люди уже дома... – Логинов смотрел, как она ведет машину и каждый раз сдерживался, чтобы не схватить ее за руки, когда она на полной скорости сворачивала, того и гляди рискуя перевернуться. – Ну куда ты всегда так летишь?
– Если честно, то мне просто не терпится надавать ей пощечин.
– Не имеешь права.
– Разве ты сегодня не испытал шок от записки, которую она сунула тебе в карман? Все, приехали, вот ее дом. И свет в окнах горит – она дома.
Они поднялись на восьмой этаж.
– Может, эта стерва нас чайком напоит? – усмехнулся Сапрыкин, видимо, не осознавая всей опасности, которую представляет эта женщина.
– Чайком – только с цианистым калием. Или коктейлем из мышьяка со ртутью, – засмеялась Наталия.
Они позвонили.
– Что-то долго не открывает?
– Откроет, куда ей деваться, не прыгать же с восьмого этажа...
Наталия толкнула дверь, она оказалась открытой.
– Ну что, войдем?
На пороге они увидели стоящего с отсутствующим видом мужчину.
– Валера? Что ты здесь делаешь? – удивилась Наташа.
– Она там... – показал он.
Они ворвались в комнату и увидели Хрусталеву, лежащую в луже крови. Рядом с ней валялся окровавленный нож.
– Зачем ты это сделал? Зачем?!
Но он не успел ответить, потому что Сапрыкин с Логиновым тут же скрутили ему руки и вывели из квартиры.
– Наташа, позвони нашим – пусть приезжают за ним, – сказали они, выходя.
Но она даже не пошевелилась. Стояла посреди комнаты и смотрела на лежащее перед ней тело. Хрусталева даже не успела раздеться. На ней было все то же черное платье, в каком она была в театре. И сапожки... Значит, она только пришла, и в дверь сразу же позвонили. Она открыла Демидову сразу – потому что не могла не открыть, ведь она любила этого человека. Из-за него стала уродом, и вся жизнь ее пошла наперекос. Возможно, они даже о чем-нибудь поговорили, потом он стал ее обвинять... Достал нож и зарезал...
Еще одна смерть...
Вернулся Логинов и неожиданно сказал:
– Послушай, почему везде, где ты появляешься, сразу находят трупы?
– Может, я и есть убийца? Знаешь, Игорь, а мне жаль этого парня... Я имею в виду Демидова. Это же муж Кати, сестры этой Саши Хрусталевой. Ты позволишь мне с ним встретиться и задать несколько вопросов?
– Посмотрим на твое поведение.
***
Она позвонила в дверь Савельевых. Никого. Тогда позвонила соседке Марине.
Та, увидев ее, в испуге замахала руками.
– Ключи, – резко потребовала женщина. – Быстро!
– Но у меня их нет... Их забрали...
– Кто?
– Приходили две женщины, они сказали, что там находится лекарство для Сергея Петровича, и я отдала им ключи.
– Тогда я воспользуюсь твоим балконом. Ты не возражаешь?
Марина не то что не возражала – она вообще уже ничего не соображала. Сейчас эта женщина повторит ее утренний маршрут? И что же – она займет ее место?
– Вас не может быть... – пролепетала Марина.
– Считай, что ты меня и не видела.
Оказавшись в своей квартире, которая теперь напоминала бойню: всюду битое стекло, снег, еда и вещи, разбросанные где попало, она позвонила сестре:
– Ада, это я. Не падай в обморок, лучше бери инструменты и со своим Михаилом приезжай ко мне – надо привести в порядок балконную дверь. Моя соседка сошла с ума, она выбила здесь стекла и устроила погром...
А глубокой ночью, когда Ада, почти в бесчувственном состоянии после потрясения, вызванного воскрешением из мертвых своей сестры, лежала рядом с ней в постели, Ольга рассказала, что произошло с ней в тот вечер.
– Когда я увидела его глаза, то подумала, что кто-нибудь умер... И вдруг Сергей стал говорить мне такие чудовищные вещи! Он оскорблял меня, кричал, а потом начал бить по лицу... Я понимала: что ему кто-то что-то ужасное наговорил, поскольку совесть моя чиста и я ни в чем не виновата. Но что я могла сделать, когда он был похож на сумасшедшего?! А потом я, наверное, упала с лестницы и потеряла сознание. А когда поднялась, то поняла, что у меня что-то случилось с ногой... Слушай, ты же видела мои синяки? И вообще, на кого я стала похожа? – Рыдания перехватили ей горло.
– Не плачь, успокойся! Какое счастье, что ты вернулась... Мне до сих пор не верится!
– Ну, слушай дальше. Я решила ехать к тебе. Хотела остановить такси или добраться до автобуса. Но возле меня остановилась машина. В ней было трое мужчин. Двое, на заднем сиденье, усадили меня к себе на колени. А рядом с водителем сидела женщина. Она даже не смотрела в мою сторону. Меня привезли на какую-то квартиру. Хотели изнасиловать, но я показала им справку о том, что у меня сифилис...
– Сифилис? Ты уверена?
– Конечно.
– Это ту, которую тебе сделала Надя Никитина?
– Да.
– А ты читала ее?
– Если честно, то просто не успела.
– Она же сделала тебе справку о том, что ты ВИЧ-инфицированая. Что у тебя СПИД, а вовсе не сифилис!
Ольга пыталась осознать услышанное.
– Так вот почему они меня избили и выбросили из машины! Что было со мной потом – не помню. Скорее всего, меня подобрали бомжи, потому что я очнулась в каком-то сарае, это оказалось автобусным кузовом... Дальше я тебе рассказывать не буду. Разве что позже, а сейчас я устала. Давай спать.
– Оля, ты побывала на том свете, честное слово... А мы тебя так искали вместе с Сарой и еще одной знакомой... Ты никогда не слышала о Наталии Ореховой?
– Слышала. И она мне вскоре очень понадобится.
– А что будет с Савельевым?
– Он никогда не переступит порога этого дома. Я не смогу ему простить всего этого... Как он мог поверить?
Ада рассказала ей про письмо.
– Я знаю, – сухо сказала Ольга. – Я все знаю... А теперь давай спать.
***
Утром Логинову позвонили и сказали, что Демидов повесился. Узнав об этом, Наталия была просто в шоке.
– Сколько же из-за Хрусталевой погибло людей! Теперь еще и Демидов – такой симпатичный, несчастный... – Вдруг, что-то вспомнив, она позвонила Сапрыкину: – Сережа? Ты еще не узнавал, о чем я тебя просила?
– Узнавал. Да, он был женат. Но его жена исчезла.
– А как ее звали?
– Нина Петровна Акчурина.
– У вас случайно нет ее фотографии?
– Нет.
– Хорошо, спасибо.
Она позвонила Романову:
– Вася, это Наташа Орехова. Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос... Ольга Савельева еще у тебя? За ней еще не приходили?
– Нет. Сестра обещала забрать ее сегодня утром. А что?
– Подожди, я сейчас приеду...
– Ты куда? – Логинов ничего не понимал. – Зачем тебе Савельева?
– Если хочешь, поедем со мной... Я все объясню тебе только после того, как Романов кое-что для меня сделает.
Василий встретил ее улыбкой, но, увидев ее бледность, перестал улыбаться и развел руками:
– Не приехали еще.
– Покажи мне, пожалуйста, ее еще раз...
Василий привел ее в комнатку, где на стеллажах в холоде хранились трупы. Здесь было нечем дышать.
– Вот, смотри... Только непонятно, что ты можешь увидеть – она же почти вся сгорела.
– Ты не мог бы взять какой-нибудь инструмент и проверить шейку бедра? Там должен быть металлический протез...
Василий ушел, вернулся со скальпелем, сделал надрез и почувствовал что-то металлическое.
– Да, ты права. Вот он, металлический протез – такой ставят, когда ломается шейка бедра. Но откуда ты узнала и какое это имеет значение?
– Катю Хрусталеву искали семь лет. А теперь могли похоронить ее как Ольгу Савельеву. Может, это даже и хорошо, что ее муж, Валерий Демидов, так никогда и не узнает, кем была его жена все эти семь лет. И как погибла.
– Я ничего не понял, – сказал Логинов.
– Катя Хрусталева – жена Стаса Караваева. Сбежав в ту ночь, она, должно быть, попала в руки к нему или к его брату. Она была красивой девушкой и, возможно, Караваев взял ее к себе. Она поменяла фамилию и зажила совершенно другой жизнью...
– Но как ты об этом узнала?
– Мне Демидов рассказал, что у нее была сломана шейка бедра и что ей вставили протез. Вот я и подумала хорошенько... Спасибо, Василий!
Она повернулась, чтобы выйти, как вдруг увидела Аду.
– Ада, это не Ольга, это совсем другая женщина... Так что ты напрасно приехала.
– Кто бы ни была, я похороню ее.
Наташе показалось, что она даже не удивилась.
Тогда наступила очередь удивляться Наталии:
– Ты в порядке, Ада?
– Да.
И только тут Наталия заметила, что Ада пришла не одна – в коридоре стояла еще одна женщина.
Эти зеленые глаза, алый рот...
– Ольга, это вы? Как же это?
– А вы Наташа Орехова? Мне надо с вами поговорить. Понимаете, это длинная история, но она еще не закончена. И я бы хотела попросить вас помочь. Мне нужно узнать, что ждет меня в будущем. Вы себе даже представить не можете, какой ужас мне пришлось пережить... Но я выполнила свой долг и нисколько не жалею об этом.
Они вышли на свежий воздух. Снег слепил глаза. Ярко светило солнце.
– Вы на машине?
– Да. А что, нужно куда-то ехать?
– Да, на Садовую...
– Но зачем? – удивилась Наталия.
– Потому что я убила Хрусталеву... Она оставила в кафе свою сумочку, а в ней около десятка мерзких писем, которые ждали своего часа. Там был и паспорт, поэтому мне не составило труда разыскать ее. Она не должна была жить, и я убила ее – зарезала. У меня не было денег на пистолет... Она там, в своей квартире...
Наталия взяла ее за руку.
– Ее уже там нет. – И рассказала про Демидова. И вообще все, что знала. Даже про Катю, которую приняли за Ольгу.
– Тогда отвезите меня в другое место...
– Аду не будем ждать?
– Нет, она твердо решила заняться похоронами этой несчастной.
Наталия показала ей фотографию Кати на море.
– Да, это она была в машине. Только выражение лица у нее, конечно, уже не такое. Она стала жестче и научилась на многое смотреть сквозь пальцы.
– А куда мы едем?
– Для начала надо заехать в магазин и купить побольше еды и теплых вещей, а потом раздобыть где-нибудь ошейник и поводок.
***
На городской свалке им с трудом удалось отыскать старенький автобусный кузов. Когда они вошли внутрь, то увидели там худую изможденную женщину лет шестидесяти.
– Вы не узнаете меня? – спросила Ольга, снимая шапку, чтобы женщина могла получше ее разглядеть.
– Ты? – только и спросила женщина. – Куда же ты убежала? Такая больная?
– За продуктами. – Она поставила на грязный пол пакеты с едой и вещами. – Это вам. Спасибо. Если бы вы обо мне тогда не позаботились, я бы не выжила, наверное.
И, чтобы не расплакаться, она быстро вышла.
– А поводок-то для кого?
– Для Элеоноры...
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
