Текст книги "Где ночуют призраки"

Автор книги: Анна Дубчак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

И тут она увидела свернувшуюся в кресле и освещенную солнцем пушистую белую кошечку. Маша так обрадовалась, что среди всей этой непонятной тишины ей удалось обнаружить живое существо, что подбежала к креслу и хотела погладить кошку. Но, едва дотронувшись до нее рукой, тотчас ее отдернула и вскрикнула. Кошка была мертвая. Даже тело ее оказалось твердым и холодным.

Глава 5
ПРЕКРАСНАЯ ПРЕДАТЕЛЬНИЦА

Маша поняла, что не останется больше в этом доме ни на минуту.

Она хотела выйти на крыльцо и тут вдруг в окно увидела приближающегося к дому со стороны сада человека в джинсовом рабочем комбинезоне. Маша спряталась за искусственную пальму, украшавшую холл, и замерла, не представляя себе, что будет, если этот человек заметит ее здесь. Судя по всему, хозяева «дачки» не гнушались для устрашения воров ни огромными собаками, ни решетками… «Хотя, при чем здесь решетки? »

Человек в комбинезоне вошел в дом, и по выражению его лица Маша поняла, что он крайне удивлен тому обстоятельству, что дверь не заперта. Быть может, он не был предупрежден о визите сына хозяев?

И тут же Маша отругала себя за ненаблюдательность: человек, едва оказавшись в холле, подошел к подоконнику, на котором, оказывается, находился телефонный аппарат. А вот Маша, разглядывая все вокруг, его даже не заметила. И после этого она собирается еще работать в детективном агентстве?!

– Равиль Алексеевич? Это я, Юрий. У нас тут беда, у одной из женщин началась истерика. Она расцарапала себе все лицо. Заговариваться стала. Обедать отказалась, выплеснула суп на землю. Пришлось сделать укол. Что? А, понял. Шприцы пока есть, но лучше бы привезти еще. Да, я думаю, она проспит часов пять. А что будет потом – никто не знает. Вы говорили, что должен приехать Кирилл, но его пока нет. Вот так. Я и водителя с машиной не видел, потому что был внизу. Хорошо. Я все понял: дети должны появиться с минуты на минуту. Пока они будут здесь, рабочие наверх не поднимутся. Все. Хорошо.

И он положил трубку на место.

Человек в комбинезоне вышел из дома и исчез за деревьями. Маша вышла из своего укрытия и подошла к телефону. Хотела уже набрать номер телефона «штаба», но, представив себе, о чем ее сейчас начнут расспрашивать и что она вынуждена будет отвечать – ведь ни к какому Монастырскому она не пошла! – передумала звонить.

Вышла на крыльцо, спустилась, прошлась до гаража и увидела на полке ключи с металлической бляшкой, с помощью которой Кирилл открывал дверь дома. Прихватив их на всякий случай с собой, снова поднялась на крыльцо. Если бы не собака, которую она увидела в теплице, а точнее, под теплицей, можно бы рискнуть еще раз пройтись туда же и проверить, кому же там стало плохо и кто себе расцарапал лицо, но собак Маша боялась.

В это время до нее донесся, наконец, шум мотоциклетного мотора, и она поняла, что это возвращается Кирилл.

И действительно – ворота раздвинулись, и Кирилл медленно въехал на территорию дачи. Ворота снова закрылись.

Сорвав с головы шлем, Кирилл сразу же бросился к Маше с извинениями:

– Слушай, ты прости меня, но я развил такую скорость, что остановиться не мог. Улетел очень далеко, потом заплутал, я еще не очень хорошо ориентируюсь на местности.

– А ты не подумал о том, что я сижу здесь вот на крыльце и жду тебя? – Маша уже была готова заплакать от досады. – И вообще, я не хочу здесь больше оставаться. У вас хоть и похоже все на рай, но происходят какие-то странные вещи…

Какие еще вещи? Что ты имеешь в виду? Тебя кто-нибудь обидел? Ведь все были предупреждены о нашем приезде… Ты кого-нибудь видела? – Лицо Кирилла стало необычайно серьезным.

– Да, видела. Человека в комбинезоне.

– Ну и что? Это дядя Юра. Он хороший, добрый. Я могу ему сейчас позвонить, и он покормит нас. Ты не проголодалась?

– И чем же ты собираешься меня кормить? Супом?

– Почему супом?

Но Маша не стала ему отвечать.

– Отвези меня, пожалуйста, домой. Мне здесь не нравится.

– Интересно, и как же это я отвезу тебя домой? На чем? Я же отпустил водителя до вечера.

– До вечера? А меня ты спросил? Я обещала маме, что появлюсь дома в час дня! – придумывала на ходу Маша, делая все возможное, чтобы только побыстрее оказаться дома. – Позвони своему отцу, кому хочешь, но чтобы только за мной приехали…

– Да что с тобой? Здесь так классно… Пойдем, я покажу тебе бассейн. Только захвати свой рюкзак, тебе понадобится купальник.

И тут Маша поняла, что пока она гуляла по саду и теплицам, никакого бассейна она не видела.

– А где бассейн? Что-то я его нигде не видела.

– А он закрытый, под землей… Пойдем, да не бойся ты ничего!

И Маша, уже просто из любопытства, пошла за Кириллом почему-то снова в гараж. Там оказалась лестница, ведущая вниз, под землю.

Кирилл открыл люк, и Маша, очень остро реагирующая на запахи, почувствовала, что пахнет не то духами, не то дезодорантом.

Они оказались в узком, едва освещенном тусклыми лампами коридоре, в конце которого оказалась дверь. И когда Кирилл распахнул ее, Маша увидела огромное, наполненное голубоватым воздухом пространство – расположенный на один уровень вниз и окруженный кадками с искусственными цветами бассейн с голубой водой.

– Бассейн приготовлен специально для нас. Вода – не очень холодная. Но еще здесь есть душ, вот там уже вода теплая. Там и полотенца есть. Ты не бойся…

– А я и не боюсь…

Маша заперлась в кабинке и переоделась. Вышла в купальнике, и Кирилл аж присвистнул.

– А ты красивая.

– Хватит, – одернула его Маша и покраснела. – От бассейна я не откажусь, но после этого ты отправишь меня домой. Так и знай.

– Нам еще должны приготовить шашлык, ну куда ты так торопишься?

– Говорю же, что мне здесь как-то не по себе.

И Маша, набрав в грудь побольше воздуха, нырнула в прохладную голубую, словно подкрашенную, воду.

Когда Розов со своими людьми покинул квартиру-«штаб», Никита влетел в комнату с квадратными глазами:

– Значит, так. Я только что видел этого, Черного. Он снова стоит перед нашим подъездом. Он ждет Машку. И если она сейчас появится, то он на нее набросится. Мы должны за ним проследить. Но лучше всего, если один из нас подойдет к нему и начнет задавать какие-нибудь вопросы, короче, спугнет его… И когда он кинется в кусты или к арке, остальные должны будут проследить за ним.

Сергей с Сашей бросились к окну и увидели парня во всем черном и черных очках.

– Пузырек прав, Машке грозит опасность. Значит так, Никита. Ты – самый маленький, но зато ты ее брат, и он наверняка это знает. Подойдешь к нему и спросишь, чего, мол, вам нужно от моей сестры. Это будет выглядеть естественно. И если у него, что называется, рыльце в пушку, то есть, если он в чем-то виноват и у него по отношению к Машке дурные цели, то он постарается сбежать… Ты, Сашка, будешь ждать его возле арки, а я – за кустами, возле футбольного поля. Все, не будем тратить время даром.

– Послушайте, – говорил Пузырек довольно бодро, несмотря на подкашивающиеся от страха ноги. Перед тем как подойти к парню, он успел несколько раз сфотографировать его издалека, «на всякий случай». – Послушайте, что вам понадобилось от моей сестры?

Он подошел к незнакомцу так неожиданно, что тот вздрогнул. А увидев прямо перед собой Никитку, бросился в кусты, где его уже поджидал Горностаев. Началась погоня, которая закончилась тем, что незнакомец, перебежав огромное футбольное поле, выскочил на параллельную улицу и, сев в скромные зеленые «Жигули», сорвался с места. Сергей, запыхавшись от быстрого бега, достал блокнот и записал номер машины. «Все, порядок. Уж теперь он от нас никуда не денется».

Ребята вернулись в «штаб», и Сергей позвонил на работу отцу. Объяснил, что ему срочно понадобилось узнать, кому принадлежит машина – зеленые «Жигули», и назвал номер. Отец даже спрашивать не стал, зачем ему это. Судя по всему, в его подчинении находилось столько людей, что выяснить, кому принадлежит машина, не составляло труда.

– Ты у тети Тамары?

– Да. А что?

– Ничего, просто я тебе перезвоню. Кстати, у меня к тебе есть одно дело. Если получится договориться кое с кем, то обязательно покажу тебе кое-что…

Отец говорил загадками, и Сергея это насторожило. Неужели он узнал что-то о кладах Фаберже и Бауэрах?

И он действительно перезвонил.

– Записывай. Татьяна Николаевна Логинова. Работает в Московском Водоканале. Записывай ее адрес… – и он продиктовал не только адрес Логиновой, но и ее домашний телефон. – Еще вопросы будут?

Сергей, проникнутый самыми теплыми и благодарными чувствами к отцу, сказал, что нет, что все в порядке. И положил трубку.

– Да, классный у тебя отец, – сказал Дронов, который слышал практически весь разговор, поскольку телефон был «на микрофоне». – Вот только этот Черный парень ну никак не похож на женщину. Значит, либо он рискует, катаясь на угнанной машине, либо она оформила на него доверенность. Но в любом случае нам надо увидеть ее и выяснить, действуют они заодно или же он сам… Вот только, как все это сделать?

– Смотря на каком этаже она живет, – сказал Никитка.

– Это ты выбрось из головы, даже и не думай, – предупредил его Сергей, который сразу же понял, о чем идет речь. Пузырек уже собрался забраться на балкон или лоджию Логиновой. – Я отвечаю за вас за всех головой, а потому забудь об этом…

– Да пожалуйста, – буркнул Никитка. – Существует еще сто способов подслушать или подсмотреть их встречу – Логиновой с Черным.

– Мы вот сейчас с вами разговариваем, а этот Черный человек уже наверняка вернулся во двор. Ему нужна Маша, а потому он должен добиться встречи или разговора с ней во что бы то ни стало. Мы спугнули его, но это не помешает ему вернуться во двор, чтобы продолжить свое наблюдение за вашим домом. А машину он может оставить и в другом месте.

– А если он маньяк?

Маньяки обычно трусливы. Вот мы сейчас и посмотрим, маньяк он или нет. Если вернется – значит, не трус, и у него к Машке или к вашему дому крепкий интерес. Вот только какой…

– Но мы не можем рисковать Машкой, – вмешался Пузырек. – Ведь она может вернуться в любую минуту.

– В таком случае и за домом нам тоже следует установить наблюдение. Дронов, ты готов?

– Конечно, готов. Но было бы неплохо перезвонить Монастырскому – а вдруг ее там нет?

И Сергей, разыскав в своем блокноте номер телефона, позвонил. Сначала трубку никто не брал, и только после десяти или одиннадцати длинных гудков раздался характерный щелчок, и он услышал тихий мужской голос:

– Вас слушают…

– Здравствуйте, меня зовут Сергей. Сегодня к вам должна была прийти моя знакомая, Маша Пузырева, чтобы договориться насчет уроков французского. Она была у вас? Она сейчас находится у вас?

– Нет, у меня нет никакой Маши, молодой человек. Извините.

И он положил трубку.

– Тебе не кажется, что сегодня нам с тобой попадаются какие-то невежливые абоненты? – спросил Сергей у Дронова.

– Монастырский звонил нам, следовательно, у него что-то стряслось. Так что уж кому-кому, а ему это простительно.

– Хорошо. Но что теперь будем делать? Где искать Машку? Никита, ты хорошо знаешь свою сестру. Куда она могла деться?

– Если вспомнить про розы, которые ей вчера подарили, то ее исчезновение может быть связано как раз с этим подарком… Машка страсть как любит цветы. А там такой букетище – глаз не оторвать… Вы вот предположили, что цветы ей подарил ее преследователь. А я считаю, что нет… – И он вдруг вспомнил: – Да я же знаю, кто нам может сказать, от кого розы. Мама сама открывала дверь, когда их принесли, они еще говорили с Машей об этом. Я могу позвонить ей на работу и спросить.

– Не надо ничего спрашивать. Я и так понял, кто это может быть, – неожиданно сказал Дронов. – Это Кирилл Атаев. Он давно на нее глаз положил. А еще я знаю, что его родители занимаются цветами. Ну, посудите сами, кто еще может ей принести такой дорогой букет, как не он. Предлагаю позвонить ему домой. Если он дома, значит, Машка у него, и мы пригласим ее к телефону, а вот если нет…

Но Сергей уже начал набирать номер. Трубку взяла женщина, но, судя по голосу, не мать, а кто-то постарше.

– Можно Кирилла?

– Он на даче. А кто это?

– Горностаев, его одноклассник. А вы не знаете, он поехал один?

– Нет, с девочкой. С Пузыревой Машей. А что, что-нибудь случилось?

– Маша не предупредила своих родителей, и у нее могут быть неприятности. А вы не могли бы сказать, где находится дача или как туда позвонить?

– Извините, но не могу.

И здесь положили трубку.

– Люди вообще разучились разговаривать по телефону! – возмутился Сергей. – Что они себе позволяют?!

– Ну что, что ты узнал?

– Маша с ним, с Атаевым, у него на даче. Такие дела.

– Я понимаю, вы сейчас на нее злитесь, но все равно, Дрон, тебе надо бы дождаться ее у дома, чтобы на нее не напал этот парень.

Сашка промолчал, обдумывая услышанное. То, чего он так боялся, все же свершилось: Машка их предала, польстилась на розы Атаева. Машка – предательница?! И теперь он, Дронов, должен еще и караулить ее возвращение, чтобы на нее никто не напал.

– Я пошел… – поднялся он со своего места. – Буду ее ждать. Делать нечего.

– Вот и отлично, – успокоился Горностаев. – А мы с Пузырьком отправимся по адресу Логиновой и будем ждать, когда она вернется с работы. Посмотрим, не заявится ли к ней этот долговязый в черном.

– Деньги забери, – Пузырек протянул ему банку из-под колы, забитую долларами. – А то я на все куплю целый вагон таких вот баночек… – и он сглотнул слюну.

– Ты не прибедняйся, – усмехнулся Сергей, – они такие же мои, как и твои. Если бы не твоя светлая голова, кто знает, нашли бы мы клад или нет. И если бы не строгая Машка, я бы уже давно отдал тебе часть денег. Но ведь это же опасно – купишь вагон своей американской воды и лопнешь еще, не дай Бог… А так, денежки при мне, всегда в надежном месте и, если тебе что понадобится, ты мне только скажи…

Никита пожал плечами. Он и сам знал эту свою слабость в отношении денег, а потому понимал, насколько и Машка, и Сергей правы. Кроме того, деньги им всем еще нужны будут для дела.

И ребята разбежались: Дронов к соседнему дому, а Сергей с Никиткой – к Логиновой. Едва за ними захлопнулась дверь, как зазвонил телефон. Он звонил долго и отчаянно, и кто знает, как все могло обернуться, если бы ребята задержались в «штабе» еще хоть на пару минут…

Глава 6
БЕГСТВО ИЗ «РАЯ»

После бассейна они снова поднялись наверх, на солнышко, где шумели деревья, благоухали цветы и в мангале пылал костер, на углях которого дядя Юра собирался приготовить им шашлык.

– Здесь так тихо, – сказала Маша, оглядываясь.

Из дома были вынесены плетеные кресла и столик, который дядя Юра быстро накрыл скатертью и уставил бокалами и коробками с соками. Когда же он снова скрылся в доме, Маша, не выдержав, спросила:

– Кто это?

– Наш самый лучший и преданный работник.

– А вот все это? – она обвела рукой ухоженный сад и дом. – За всем этим ухаживает он один?

– Нет, у нас много работников.

– Но я никого, кроме дяди Юры, здесь не вижу.

– А ты и не должна никого видеть. Их держат в другом месте.

– У них свой дом? – Маша вспомнила, что довольно часто читала в книгах, особенно тех, где рассказывалось о событиях давно минувших дней, что слуги на Руси жили при усадьбах во флигелях или в специально построенных домах неподалеку от хозяев.

– Не уверен, что это можно назвать домом.

И тогда до Маши дошло, где живут эти невидимые слуги. Но чтобы не выдать свое волнение и возмущение по этому поводу, она ограничилась простым вопросом:

– И чем же они здесь питаются? Цветами?

– Нет, цветы они выращивают, за садом присматривают, в доме наводят порядок, а едят они у себя. Варят сами, дядя Юра привозит им продукты.

– И сколько вы им платите?

Но Кирилл не успел ответить. В это самое время дядя Юра принес большую вазу, наполненную мокрым виноградом и персиками.

– Ну, чем не рай? – спросил Кирилл, отщипывая одну виноградину за другой, и, щурясь от солнца, улыбался Маше.

Но Маше и виноград был не в радость – настолько диким ей показалось все то, что она только что поняла. Ей невозможно было больше находиться на этой даче, в этом прекрасном саду. Но как убежать отсюда, если все огромное и явно прибыльное хозяйство окружает колоссальный по своим размерам забор, сверху которого она только недавно заметила колючую проволоку, и по ней наверняка пущен электрический ток. Ей стало страшно. И только желудок при виде больших кусков мяса, которые дядя Юра проворно насаживал на шампуры, реагировал предательски. Шашлык – пища богов. Но ведь шашлык они могли бы зажарить где-нибудь в более спокойном месте и не в такой скучной и опасной компании, как Атаев… Ведь им с Кириллом и разговаривать-то было не о чем. Они сидели молча, вынужденные смотреть, как на них работает человек в комбинезоне по имени дядя Юра.

Маша спросила, где туалет. Ничего более умного она придумать не могла, чтобы побыть немного в одиночестве и обдумать свое положение. То, что Атаев не собирается отправлять ее домой раньше вечера, было ясно. Да и на чем он ее может отвезти, если в гараже один мотоцикл.

И тут она вспомнила о велосипеде. Да, небольшой роскошный спортивный велосипед стоял в гараже позади мотоцикла, как вещь, которой уже наигрались и бросили…

Кирилл хотел проводить Машу в дом, но она отказалась, сказав, что хочет сама. Она и вошла в дом сама и даже закрыла плотно за собой дверь, но оказавшись в уже знакомом ей холле, схватила лежащие на окне ключи с металлической бляшкой, открывающей невидимые замки, и побежала в комнату, окна которой выходили как раз на гараж. Она довольно быстро справилась с окном. Открыв его, мягко спрыгнула в траву и осторожно, стараясь не шуметь, вошла в гараж. Вывела оттуда велосипед и покатила его прямо к воротам, скрытым в гуще деревьев. Дотронувшись бляшкой до металлического отверстия в каменной стене, она поняла, что была права: ворота, хорошо смазанные чьей-то заботливой рукой, разъехались, выпуская Машу, как птичку, на свободу.

Минута – и велосипед помчал ее к лесу, к той самой дороге между елей, которая непременно должна была вывести на центральную асфальтовую трассу.

Она буквально летела, не чувствуя ни своего тела, ничего вокруг, кроме податливых, послушных и волшебных педалей. И прислушивалась к доносящимся до нее звукам, ожидая услышать рев мотоциклетного мотора. Но навряд ли Кирилл догадается так быстро, что она сбежала. Тем более что ее рюкзачок остался лежать там, в кресле. Ну, пошла девочка в туалет. Кто может знать, сколько времени ей для этого нужно…

Когда впереди встречались кочки и она подскакивала на сиденье велосипеда, не чувствуя боли, ей хотелось только одного – чтобы как можно скорее показалась трасса.

И тут случилось то, что должно было случиться, когда ведешь велосипед в таком нервозном состоянии. Маша, не вписавшись в поворот, налетела на дерево… Колесо встало поперек, а Маша, вылетев из седла, приземлилась на жесткую, теплую, усыпанную гладкими, словно полированными, еловыми колючками землю. Солнце било в глаза, словно упрекая за все то, что произошло, начиная с раннего утра…

Маша с трудом встала и, ступив на правую ногу, вскрикнула от боли. Похоже, она подвернула или растянула щиколотку. Слезы застряли в горле, будто кусок колючей проволоки.

Дрожа всем телом от усталости – ведь она проехала на велосипеде несколько километров, не останавливаясь! – Маша, подволакивая больную ногу и таща за собой каким-то чудом уцелевший велосипед, вышла на лесную дорогу. Снова села на велосипед и, работая практически одной ногой, медленно двинулась к голубеющей впереди трассе. И вот тут-то до нее донесся шум. Он приближался. «Японская машина», – пронеслось в голове у Маши, и она, превозмогая боль, резко свернула с дороги снова в лес и рухнула вместе с велосипедом в кусты…

– Татьяна Николаевна Логинова? – спросил Серега Горностаев в трубку. Они с Пузырьком заняли наблюдательную позицию прямо напротив подъезда дома, где жила работница Московского Водоканала, и теперь, когда она пришла домой – в ее окнах зажегся свет, – решили ей сначала позвонить.

Было уже десять часов вечера. Сергей и Никита просто изнывали от усталости, околачиваясь вокруг дома и в каждой проходящей женщине видя Логинову.

– Да, это я, – ответил настороженный женский голос. – А кто это?

– Вам просили передать, что девочку взяли.

– Да? – голос звучал уже радостно. – Отлично! А где Гамлет?

«Судя по всему, – подумал Сергей, – Гамлет – это и есть тот самый тип во всем черном».

– Он сейчас занимается девочкой.

– Нечего с ней заниматься, пусть забирает капсулы и приезжает ко мне. Даже сегодня вечером не поздно. Если все получится, уже рано утром меня в Москве не будет. Скажите ему, что я жду…

Она бросила трубку.

– Ну что? – Никита сгорал от любопытства. – Что она тебе сказала?

– Я понял, что этого парня зовут Гамлет. И ему от Маши нужны какие-то капсулы. Нам надо срочно бежать к вам домой. Посмотри, на улице уже стемнело. Надо было договориться с Дроновым, чтобы он, после того как Маша окажется дома, ждал нас в «штабе». А то теперь мучайся, ломай голову, где они и что с ними?

– Не знаю, что с ними, но вот нам с Машкой сегодня не поздоровится. И влетит нам от родителей по первое число, – тяжко вздохнул Пузырек. – Хотя я готов все вынести, лишь бы меня кто-нибудь покормил. Но какие капсулы? Что за ерунда?

Они на автобусе вернулись к себе во двор. Окна квартиры Пузыревых не светились, и это означало, во-первых, что там нет Машки, во-вторых, не было и родителей, которые могли уже бегать по всем близлежащим дворам в поисках своих, явно отбившихся от рук чад.

Зато светились окна «штаба»! И Сергей с Никитой побежали туда. Дверь открыл Дронов. Вид у него был заспанный.

– Наконец-то. Думал, что уж и не дождусь вас. Значит, так. Парень вернулся, а это значит, как мы с вами и говорили, что он не маньяк. Подождал-подождал, а потом ушел.

– Его зовут Гамлет, – вставил Пузырек. – А где Машка-то?

– Ее не было. Я прождал довольно долго, а потом не выдержал и решил вернуться сюда…

– Как ты решил вернуться сюда? А если она сейчас будет возвращаться, а на нее нападет этот Гамлет? – закричал Сергей. – Ты что, с ума сошел?!

– Вы же меня не дослушали. Просто у меня возникла мысль, а не позвонить ли мне снова Монастырскому? Что, если она сначала поехала куда-то по своим делам, а потом решила все-таки наведаться к Монастырскому…

– Ну и что? – спросил Никита.

– Я прибежал в «штаб» на минутку и позвонил Монастырскому. И выяснил, что Маша у него, оказывается, была. Причем не так давно.

– Я ничего не понимаю. Где Маша? Где она сейчас?

– Дома.

Сергей с Никитой переглянулись.

– Ты видел ее?

– Представь себе, не увидел, потому что мы разминулись с ней. Она, наверное, прошла домой как раз, когда я ушел позвонить.

– Ты звонил ей?

– Звонил. Но она сказала мне, что не может разговаривать, что все объяснит завтра. Так что Машка – дома. Вот почему я жду вас здесь.

– Но окна-то у нее не горят…

– Думаю, она спит.

– А родители?

– Не знаю…

Сашка Дронов выглядел подавленным. И у него было несколько причин для этого. Машка ему не доверяла и ничего не рассказала о сегодняшнем дне. Кроме того, она отказала ему во встрече. Вот и доверяй после этого женщинам. .. А когда он, не выдержав, спросил ее, хорошо ли она провела время с Атаевым, Машка и вовсе обозвала его дураком и швырнула трубку. Словно это была и не она.

Сергей уже набирал Машин номер. Долго слушал, после чего сказал: думаю, она отключила телефон.

– Я домой, – сказал Пузырек. – Все узнаю, расспрошу, а потом позвоню вам, договорились?

И, не дожидаясь ответа, побежал домой.

***

Машу из леса, что на Николиной горе, привезли совершенно чужие люди. Две молодые женщины на красивой иностранной машине. Увидев в кустах девочку, упавшую вместе с велосипедом, они не смогли проехать мимо и не предложить помощь. На все их вопросы Маша отвечала лишь слезами – от стыда не могла произнести ни слова. И лишь позже, уже в машине, рассказала своим спасительницам о том, что сбежала с дачи одного своего приятеля, который был с ней очень груб.

Понимая, что нельзя показываться перед друзьями в таком виде (при падении она, помимо того что повредила ногу, еще и поранилась), да еще и не выполнив своего обещания наведаться к Монастырскому, Маша, на вопрос, куда ее отвезти в Москве, назвала адрес «француза». И ее привезли к старому дому, что на улице Пушкина.

– С тобой все будет в порядке или, может, тебя отвезти в больницу? – спросила одна из женщин. Но Маша, трудно соображая и стараясь вовсе не смотреть на тех, кто ее спас, лишь замотала головой. Поблагодарила за все и, попросив визитки, распрощалась с несколько удивленными ее поведением женщинами.

И только забежав в подъезд и спрятав под лестницу велосипед, она, прислонившись к стене, отдышалась и немного пришла в себя. Ведь что ей, в сущности, предстояло сейчас сделать? Так, сущую ерунду: позвонить Монастырскому в дверь и переброситься с ним парой слов. Либо он согласится давать ей уроки французского, либо откажет. Одно из двух. Но у нее во всяком случае будет алиби.

И она, сильно прихрамывая и чувствуя подкатывающую тошноту и сильную головную боль, поднялась на третий этаж и позвонила в дверь. Послышались шаркающие шаги, затем тихий голос спросил:

– Кто там?

– Это я, Маша Пузырева, откройте, пожалуйста.

Алексей Константинович Монастырский был высоким худощавым мужчиной с печальными, как у бассет-хаунда, глазами, глядящими на мир словно через стекло разочарования и душевной боли. Более грустного и несчастного человека, каким показался ей учитель французского языка, Маша еще не видела. «Видать, ему и впрямь нужна наша помощь», – подумала Маша, глядя ему прямо в глаза.

– Ну проходи, Маша Пузырева, – пропустил ее Алексей Константинович в квартиру, и от Маши не скрылось, с каким удивлением учитель рассматривает ее.

– У меня неприятности… – только и пробормотала она, как бы извиняясь за свой растрепанный, откровенно замызганный вид. – Но я к вам по делу.

– Проходи.

Маша, все так же припадая на левую ногу, потому что на правую было уже невозможно наступить, доковыляла до комнаты и бухнулась в кресло.

– Мы с родителями собираемся во Францию, – сказала она, чувствуя, как от вранья начинают полыхать ее щеки. – И мне нужно в короткий срок овладеть хотя бы разговорным. Вы не могли бы дать мне несколько уроков?

Алексей Константинович, осмотрев ее с головы до ног, покачал головой:

– Я думаю, что перед тем как тебе заняться французским, Маша Пузырева, тебе нужно оказать первую медицинскую помощь.

Она хотела ему что-то возразить, но он, подняв свой указательный палец вверх, строго погрозил им Маше:

– Никакие возражения не принимаются. Значит так, в первую очередь покажи-ка мне свою правую ногу…

Маша вытянула ногу и сама чуть не ахнула, увидев, какой сине-красной стала ее щиколотка. А та косточка, что находится внизу, сбоку вообще утонула в распухшей мякоти ступни, словно ее и не было.

– Сейчас мы поедем с тобой к» травмпункт. А уж потом, если у тебя останется желание заниматься со мной французским и если после разговора с родителями ты еще будешь в состоянии думать об этом, то позвонишь мне..,

Так Маша оказалась в травмпункте, ближайшем к улице Пушкина. Там ей сделали рентгеновский снимок ноги (оказалось, что перелома нет, это растяжение) и туго забинтовали; наложили швы на колено (находясь в состоянии шока, она и не заметила, что у нее содрана кожа с левого колена); обработали какой-то жгучей жидкостью и смазали йодом ссадины на локтях и даже лице. Вот в таком жутком, перебинтованном виде Монастырский и доставил ее на такси домой.

– Тебя искали твои друзья, – сказал человек с лицом бассет-хаунда и горько улыбнулся. – Но надеюсь, что ты сама им все объяснишь.

– Можно, я позвоню вам завтра?

– Конечно, можно…

Они разговаривали на лестничной площадке почти в темноте – за окном синел теплый летний вечер.

– Родители твои дома?

– Не знаю, в окнах нет света, может, они уже ищут меня…

Он хотел уже уйти, как Маша окликнула его:

– Подождите, Алексей Константинович, можно вас о чем-то спросить?

– Спрашивай, – едва слышно ответил он, как если бы у него чисто физически не осталось сил продолжать разговор.

– А почему вы такой грустный?

Он усмехнулся в темноте.

– Когда-нибудь ты и сама поймешь, что мы – песчинки на этой планете… и никому нет дела до нас, каждого в отдельности… Понимаешь, у меня пропала жена. Прошла уже целая неделя, как ее нет, а ее никто не ищет.

Маша вся покрылась мурашками: так вот что, оказывается, толкнуло его на столь отчаянный шаг, как звонок в частное детективное агентство, где над ним посмеялись легкомысленные подростки…

– Извините… Я не знала… А чем она занималась?

– Она по профессии биолог. Ушла к приятельнице и не вернулась. Вот так вот.

– И у вас нет по этому поводу никаких предположений?

Были у меня мысли по поводу одного странного звонка. Но я не уверен… Дело в том, что моя жена иногда делает неплохие чучела животных и птиц. Так вот, незадолго до ее исчезновения ей позвонил один человек и спросил, не хотела бы она за деньги, причем неплохие, сделать чучело его любимой кошки. И Соня, Софья Андреевна, согласилась. И вот спустя пару дней она исчезла.

– А вам не звонили? Не требовали выкупа?

– Машенька, ну какой у меня можно требовать выкуп? Разве что отобрать квартиру, поскольку она расположена в центре. Да я бы все отдал, чтобы только увидеть Сонечку…

В подъезде стало так тихо, что Маша услышала свое дыхание.

– Ну все, Машенька, выздоравливай. А за велосипед не беспокойся, он пока побудет у меня, а когда сможешь – заберешь.

И он ушел, уехал на лифте.

Маша достала из кармана ключи и осторожно, стараясь не шуметь, открыла все замки. В эту минуту она забыла о своем преследователе и обо всех опасностях, свалившихся сегодня на ее бедную голову. Все мысли были сосредоточены лишь на горе, которое выпало на долю несчастного Алексея Константиновича.

Темная квартира встретила ее полной тишиной. Она зажгла свет, прошла на кухню и, к своей радости, обнаружила совершенно волшебную для сегодняшнего дня записку, в которой родители сообщали своим любимым деткам о том, что сегодня они вернутся домой поздно, что они на дне рождения своего сотрудника.

«Надо же, как повезло!» Она понимала, что ни Горностаев, ни Дронов не уснут, пока не выяснят, где она и что с ней сегодня случилось, следовательно, Никитка с ними… И чтобы не усложнять себе и без того тяжелый вечер, Маша выключила свет, пробралась к себе в спальню, рухнула на любимую постель и закрыла глаза. «Все, я дома», – подумала она и мгновенно уснула.

Никитка, открыв дверь квартиры, потянул носом. Незнакомые, непонятные запахи. Так пахнет обычно в больнице.