Текст книги "Мама для детей босса (СИ)"

Автор книги: Анна Варшевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Демьян смотрит на меня внимательно и молчит. Что-то в его взгляде заставляет чувствовать себя неловко, и я отвожу глаза.

– Я как-то не задумывался над этим, – он гладит меня по спине, приподнимает лицо за подбородок, легко целует. – У меня уже второй год есть Костя, и мне казалось, что этого достаточно. Но, думаю, с нынешним уровнем медицины возможно многое. В конце концов, есть ЭКО, да и не только оно… Хотя, конечно, естественный способ куда приятнее.

Демьян проказливо улыбается, и я прыскаю.

– Олюш, а ты хотела бы от меня ребёнка? – спрашивает вдруг.

– А ты? – поднимаю брови, глядя на него.

– Я первый спросил.

– Что за детсадовские аргументы, – мне хочется закатить глаза, но я задумываюсь над его вопросом.

– Когда-нибудь, в перспективе? – спрашиваю, наконец, и Демьян улыбается.

– Сейчас или когда-нибудь, неважно. Ты вообще хочешь детей в принципе?

– В принципе, конечно, – пожимаю плечами. – Так что насчёт тебя?

– Я сейчас вот подумал, что хотел бы дочку, – на лице мужчины появляется мечтательная немного смущённая улыбка.

– Ты такой милый, ты знаешь? – обнимаю его за шею и тянусь к губам.

– Нет, не знаю. Говори мне это почаще, хорошо?

Разговор сворачивается сам собой. Мы чуть не опаздываем за Костей в школу, на следующее утро Демьян отвозит его Никите, а пока его нет, я звоню маме. Из-за последних событий мы созванивались реже, чем обычно, поэтому сначала мама вываливает на меня кучу новостей с её работы – она трудится в одной конторе в образцово-показательном змеином женском коллективе, её коллеги там только и делают, что сплетничают и строят козни. Потом, естественно, жалуется на парней.

– Мам, ну мне директор школы не звонит с декабря, – говорю ей. – Это несомненный прогресс!

– Они, кажется, восприняли всерьёз твою угрозу ремнём, – фыркает мама. – Я сама даже испугалась на секунду, такое у тебя было лицо. Как ты себя чувствуешь, доня? Всё-таки мне кажется, ты переутомилась на своей работе, на праздники совсем была без сил.

Я была не без сил, а жутко расстроена из-за произошедшего после ёлки и скрывала это за усталостью. Поэтому теперь уверяю маму, что всё хорошо.

– Ну да, как же, – она не очень-то верит, – тебя там явно завалили обязанностями. Домой приедешь?

– Прости, мам, в эти выходные никак не получится, – мне немножко стыдно, потому что я хочу провести эти дни с Демьяном. – И в следующие, наверное, тоже, – вовремя вспоминаю, что на субботу назначена свадьба, куда я иду «в качестве няни». – Постараюсь выбраться через две недели!

– Ладно уж, – ворчит мама, – не перетрудись! Отдыхать тоже надо.

У меня вспыхивают щёки, и в этот же момент я слышу, что в квартиру заходит Демьян, поэтому собираюсь закончить разговор, но тут мама спрашивает:

– А что у тебя, кстати, с тем твоим мальчиком, с Владом?

– Мы расстались, – говорю торопливо и тут же ругаюсь про себя, потому что мама охает. Надо было сказать, что всё в порядке.

– Как же, вы ведь так долго встречались! Доня, что ж ты не сказала? И на новый год, это из-за него? Я-то думала, ты уставшая, а тебе просто плохо было, милая…

– Мам, мне не было плохо, – вижу Демьяна, который входит ко мне в комнату, и прижимаю палец к губам, глядя на него. Мужчина кивает, улыбается, но не уходит – наоборот, прислоняется плечом к дверному косяку.

– Доня, ну как же не было, – мама продолжает громко и эмоционально говорить в трубку, – я же видела! На тебе ведь лица не было все эти дни. Ты же была в него так влюблена, я помню, а тут вдруг – расстались. Что такое случилось?

Улыбка с лица Демьяна пропадает, он явно улавливает последние слова. Складывает руки на груди и мрачно смотрит на меня, а я сглатываю. Чёрт, ну вот почему не сделала динамик потише?!

– Мам, я не хочу сейчас это обсуждать, ладно? Не переживай, всё нормально, – говорю, спеша закончить разговор. – Я пойду, у меня ещё дела. Созвонимся позже, хорошо?

– Ладно, доня, ты только не расстраивайся, слышишь? Ни один мужчина этого не стоит, можешь мне поверить!

Ну, мама!

– Не буду, – с трудом улыбаюсь в трубку, потому что меня продолжают сверлить хмурым взглядом. – Давай, пока!

Отключаюсь и тут же слышу:

– Ну и в кого ты была так влюблена, что на тебе лица не было после расставания?

Подхожу к Демьяну и тянусь его поцеловать. Мужчина сжимает меня так, что рёбра трещат, резко разворачивается, и я оказываюсь между ним и стеной.

– Не пытайся меня отвлечь! – тяжело дышит.

– Ты что, ревнуешь? – поглаживаю его по плечам.

– Да, чёрт побери!

Демьян впивается мне в губы почти грубо, но это даже заводит. Он всё время был нежен, и этот натиск – нечто новое для меня. Я отвечаю с таким энтузиазмом, какого сама от себя не ожидала. Быстро расстёгиваю его рубашку, он, оторвавшись от моих губ, помогает мне стянуть футболку, а потом разворачивает к себе спиной, заставляя опереться на комод. Прижимается сзади так, что я ахаю.

– Почему ты совсем не носишь платья? – с меня стягивают штаны от домашнего костюма, и я чувствую, как его пальцы пробираются под бельё.

– Не… удобно… – отвечаю, задыхаясь.

– А по-моему, очень удобно, – он тоже задыхается, делает первое резкое движение, и мы оба стонем.

Страсть захватывает так стремительно, что всё заканчивается спустя несколько минут. Нам обоим не хватает сил, чтобы куда-то идти, мы просто падаем в обнимку на неширокую кровать в моей комнате. Демьян затаскивает меня себе на грудь, прижимает, не давая выбраться, но мне и не хочется. Укладываюсь на нём поудобнее и, переплетя пальцы, опираюсь на них подбородком, рассматривая мужчину и улыбаясь. Мне улыбаются в ответ, но тут же насупливают брови.

– Так кто это был?

– О, господи, вот ты упрямый! – вздыхаю.

– Просто ответь.

– Влад, – говорю спокойно, и Демьян сжимает зубы, но не успевает ничего сказать, потому что я продолжаю: – Мы расстались за пару недель до того, как я устроилась к тебе на работу. Но лица на мне не было не из-за него, а из-за тебя – из-за того, что случилось перед праздниками. Если помнишь, сразу после этого я уехала домой. Конечно, мама поняла, что со мной что-то не так.

– Прости… – мужчина отводит глаза.

– Давно простила, – целую его в подбородок, куда дотянулась.

– То есть, твоя мама была знакома с этим… – он опять хмурится.

– Да, конечно, мы ведь и правда довольно долго встречались, – пожимаю плечами.

Демьян смотрит на меня, прищурившись, а потом выдаёт:

– Я тоже хочу с ней познакомиться!

– Ты серьёзно? – приподнимаюсь, глядя на него.

– А похоже, что я шучу? – он вскидывает брови. – Так ты представишь меня своей семье?

– Д-да, конечно, – говорю растерянно. – Можно съездить через пару недель, я как раз собиралась…

– Отлично, съездим все вместе. Костю тоже надо с ними познакомить, – мне заправляют за ухо растрёпанную прядь волос, целуют в нос и аккуратно сдвигают на кровать. – Ты есть не хочешь? Я жутко голодный.

– Демьян, – сажусь на постели, прикрываясь одеялом, потому что одежда у меня так и валяется на полу. – А в качестве кого я тебя представлю?

– Будущего отца твоих детей? – фыркает мужчина, но тут же добавляет: – Не пугайся так.

Я с усилием закрываю непроизвольно распахнувшийся рот.

– Э-э… честно сказать, мама даже не знает, что я работаю няней…

– В каком смысле? – Демьян хмурится, смотрит на меня внимательно.

– Ну, я просто сказала, что устроилась на работу, без подробностей, – ковыряю пальцем пододеяльник. – Мне почему-то показалось, что мама не одобрит такой… хм, вид деятельности. Няня с проживанием, сам понимаешь, – обвожу рукой нас с ним в кровати, – если учесть, что получилось в результате, её мнение обо всём будет не слишком хорошим.

– А тебе не нравится, что получилось в результате? – Демьян вдруг резко обхватывает меня, роняет на постель и переворачивается, прижимая к ней.

– Очень… нравится, – мне прикусывают шею, и я хватаю ртом воздух. – Но как-то всё очень быстро, тебе не кажется?

– Быстро?! Да я месяц с ума сходил! – выпаливает мужчина и тут же смущается.

– Да ладно? – мне становится весело. – Так долго?

– С того момента, как ты передо мной разделась, – он неловко ёрзает. – Нет, даже раньше немного – когда увидел тебя на спинке дивана, ты ещё хомяка ловила.

– Бедный мистер Крыс, – вздыхаю в ответ.

– Это я бедный, – ворчит Демьян.

– Прекрати, – смеюсь, обнимаю его, поглаживаю по спине, спускаюсь ниже. Ух, вот это мышцы у него, конечно.

На этом разговор благополучно заканчивается, потому что нам становится не до того. Следующие дни всё настолько хорошо, что в какие-то минуты мне даже страшно. Вот не умеем мы жить спокойно, всё время подсознательно ждём какой-нибудь подлянки. Наверное, у нас это в ДНК зашито.

В начале недели Демьян проверяет глаза, и, к счастью, оказывается, что никаких серьёзных последствий удар не нанёс. Синяк у него почти сошёл, поэтому он уже ездит в офис, а я вожусь с Костей. Мысли о мальчике меня тоже не оставляют – мы ничего ему не говорили, да и что тут скажешь, но он ведь рано или поздно заметит, что его папа стал по-другому ко мне относиться. Надо бы обсудить это всё с Демьяном, но я решаю, что не стоит торопиться и можно подождать до свадьбы Никиты и Анны.

За пару дней до события меня отпускают с наказом купить себе какой-нибудь наряд. Заодно – шёпотом – просят приобрести уже, наконец, пару домашних платьев. И я даже нахожу удачное: из мягкого трикотажа, с удобным запахом, а не так, что садишься – и ноги до бёдер видны. Хотя Демьян, наверное, предпочёл бы именно такой вариант.

Суббота, день свадьбы, встречает нас мокрым снегом. На саму регистрацию мы не едем, приезжаем сразу в ресторан. Я знакомлюсь с теперь уже женой Никиты Сергеевича – она очень красива, и муж просто не сводит с неё глаз, даже неловко смотреть на них. Компания друзей собралась небольшая, есть ещё один ребёнок, сын подруги Анны, Маруси, которого я тоже беру на себя. Надо сказать, я совсем не чувствую себя как-то неуютно. Опасалась, что ко мне будет отношение, как… ну, как к няне, человеку, которого позвали просто потому, что детей надо куда-то спихнуть. Но нет, друзья у Анны и Никиты очень простые и доброжелательные, меня воспринимают такой же гостьей.

Вот только чем дольше мы находимся в ресторане, тем хуже я себя чувствую. Отчего-то начинает болеть голова. И я не могу спокойно сидеть за столом – особенно, когда приносят рыбу на горячее. От неё исходит такой резкий запах, что к горлу то и дело подкатывает тошнота.

В конце концов, воспользовавшись тем, что дети играют с Марусей, мамой Матвея, сбегаю в туалет. Вот только там так пахнет каким-то освежителем воздуха, что сдержаться у меня не получается. Правда, после всего становится как будто немного легче. В первые секунды. А потом, отдышавшись, я соображаю, что подходит к концу вторая неделя, о которой мне говорила врач. Пытаюсь сосчитать, есть ли у меня задержка, но ничего не получается – не могу вспомнить даты, надо лезть в мобильное приложение.

Выползаю из кабинки и тут же натыкаюсь на Анну.

– Оля, что случилось? – она встревоженно подходит ко мне. – Тебе было плохо, я слышала! Это из-за какой-то еды? Ресторан хороший, но если вдруг…

– Нет-нет, – судорожно мотаю головой, – с едой всё в порядке!

– А что тогда? Оля, я врач и могу помочь.

– У меня просто голова разболелась. Шумно, запахи, вот и нехорошо стало.

Анна смотрит на меня скептически, уточняет, точно ли со мной всё в порядке, а мне почему-то так неловко перед этой красивой девушкой, что я на ходу конструирую какое-то враньё, да ещё и Демьяна приплетаю, прошу не говорить ему о том, что мне плохо. Вроде бы она верит, говорит посидеть и отдохнуть, настаивает, чтобы я обращалась к ней на «ты», взяла у неё номер телефона и звонила, если помощь понадобится. От этой доброты и внимательности мне становится совсем стыдно. Неудивительно, что Никита так её любит.

Аня выходит, а я, умывшись, падаю на стоящий прямо напротив раковин небольшой диванчик. С одной стороны, Демьян не против детей, с другой – мы с ним не женаты, и вообще… С третьей – он же говорил, что у него проблемы со здоровьем, а если решит, что я ему вру? С четвёртой – может, я вообще просто действительно чем-то отравилась или словила какой-то вирус, а теперь сама себя накручиваю?

Мысли в голове мечутся, ни одну не получается ухватить за хвост. Наконец, вспоминаю, что мне надо вернуться, выхожу и натыкаюсь взглядом на Демьяна, подпирающего стену напротив двери. Он тут же подходит ко мне.

– Олюш, что случилось?

Глава 18

Демьян

Лучше последних дней в моей жизни времени не было.

В каком-то смысле я даже благодарен этому придурку Владу. Если бы не наша с ним потасовка, не знаю, когда и как всё решилось бы. И вот теперь на моих губах то и дело появляется улыбка блаженного идиота.

Рядом с Олей я чувствую себя влюблённым по уши мальчишкой. Абсолютно новое и непривычное ощущение. В старших классах, с учетом моего положения в школе, любую симпатию, которая так или иначе возникала, нужно было тщательно скрывать – ни к чему хорошему это бы не привело. Потом – университет, учёба, спорт, затем бизнес, всякие чувства я уже сам давил на корню. Жизнь была простой и понятной. И пустой.

С ног на голову всё встало сначала с появлением Кости. Я как-то приспособился, хотя и не до конца. А окончательно нас поставила «на ноги» именно Оля. И только сейчас до меня дошло, как всё может быть. И как я хочу, чтобы всё было.

Чувства к Оле превратили меня в озабоченного подростка. Мне постоянно хочется прикасаться к ней, сжимать, гладить, не говоря уже обо всём остальном. Самому неловко от того, насколько важны и необходимы вдруг оказались тактильные ощущения. А после разговора о детях мозги окончательно отказывают. Картинка перед глазами – ребёнок у неё на руках, мой ребёнок – сводит с ума. Мне казалось, я привык к мысли, что кроме Кости детей у меня не будет. А теперь единственное, о чём могу думать, когда пытаюсь планировать будущее – что нужно срочно идти к врачу и узнавать, как действовать в моей ситуации, чтобы Оля забеременела.

Я успеваю переговорить насчёт специалиста с Ником, когда отвожу Костю к ним на выходные. Не вдаваясь в подробности, прошу посоветовать, к кому обратиться, чтобы провериться. Мог бы сам выяснить, контакты есть, но друг всё-таки действующий хирург, связей у него побольше, да и к посторонним с этим не пойдёшь, а Ник всё равно в курсе моих проблем.

– Ну что, значит, всё-таки сошёл с ума? – он сделал несколько звонков, записал мне клинику и врача, куда нужно сходить, и теперь смотрит на меня с мягкой насмешкой.

– Я… – перевожу взгляд, не зная, что сказать.

– Эй, – друг хлопает меня по плечу, выражение лица становится серьёзным, – не переживай так, ладно? И помни, я рядом и поддержу, если что. Езжай к ней, я же вижу, тебе не терпится. Сам такой же был совсем недавно, – он улыбается. – Да и сейчас остаюсь.

– Мы с Олей пока ничего никому не говорили, на свадьбу она придёт просто как няня, – предупреждаю Ника.

– Не вопрос, – он пожимает плечами. – Никто её смущать не будет.

Вообще она не из тех, кто смущается. Может быть, стоило не валять дурака, а просто предложить ей вести себя, как пара? Но решаю не торопить события. Заодно договариваюсь со своей девочкой, что мы поедем познакомиться с её семьёй. Хватит с меня непонятного статуса! И так с трудом получается сдерживаться, ревную её к каждому столбу. Ну вот, пусть все знают, что Оля – моя!

На свадьбе, глядя на счастливого друга, ловлю себя на мысли, что немного завидую ему. Раньше мне и в голову не приходило, что я могу хотеть того же. Интересно, насколько нормальным будет предложить женщине брак после полутора месяцев знакомства?

Я стараюсь не выпускать Олю из виду, хотя вроде бы она чувствует себя в компании вполне комфортно. Но в какой-то момент, разговорившись с Германом Эдуардовичем, понимаю, что её давно не видно, а с Костей и Матвеем играет Маруся. Торопливо иду в коридор, где расположены туалетные комнаты, и сталкиваюсь с Аней.

– Ты не видела Ольгу? – спрашиваю, хмурясь. Почему-то я за неё переживаю.

– Ей освежиться надо было, шум, духота, – Аня показывает на дверь. – Скоро придёт.

Киваю, Аня уходит, а я остаюсь ждать, потому что сил нет – мне нужно её обнять и убедиться, что всё в порядке. Вот только выходит она какая-то бледная.

– Олюш, всё в порядке? – быстро подхожу к ней.

– Я… что-то не очень хорошо себя чувствую, – она отводит глаза. – Голова побаливает. Боюсь, как бы вирус не подцепила какой-то.

– Поехали домой? – обнимаю её, касаюсь губами лба. – Температуры у тебя вроде нет.

– Неудобно уходить вот так…

– Не выдумывай, – качаю головой, – Ник с Аней сейчас уедут, у них свадебное путешествие, скоро самолёт. Остальные закончат и тоже разойдутся.

– Костя поиграть ещё хотел, – Оля утыкается лбом мне в плечо. – Давай полчасика посидим и поедем?

Когда мы возвращаемся, я настаиваю, что уложу сына сам, а Олю отправляю в постель. Засыпать ребёнок не очень-то хочет, перевозбудился за этот день, поэтому мы читаем книжку, главу за главой.

– Пап, – перебивает меня Костя в какой-то момент, – а тебе нравится Оля?

Я давлюсь последней прочитанной фразой, задумываюсь, как ответить.

– Да, – говорю, наконец, осторожно, – нравится. А тебе?

– Мне тоже, – мальчик теребит одеяло, разглядывает собственные пальцы, а потом вдруг тихо спрашивает: – Мама не вернётся, да?

О, ч-чёрт!

– Я… не знаю, Костя, – делаю глубокий вдох. – Ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать некоторые вещи. Иногда люди поступают… странно. И в этом нет нашей вины. Я плохо знаю твою маму, поэтому не могу сказать точно, но мне кажется, что она живёт свою жизнь, а мы – свою. И, к сожалению, наши жизни мало пересекаются.

Смотрю на мальчика, не зная, что ещё сказать, он тоже молчит, потом переводит взгляд на меня.

– Я тут подумал, вот есть ты – мой папа, и у меня ещё есть папа Никита. А Оля может стать мне мамой Олей?

– Нужно у неё спросить, но, думаю, она будет рада, – улыбаюсь.

– Тогда тебе надо на ней жениться! – выдаёт Костя.

Я опять кашляю.

– Я подумаю над этим, – наконец, выдавливаю из себя.

– Думай быстрее, ладно? – он зевает. – А то она такая красивая, вдруг кто-то ещё решит на ней первый жениться!

Да уж. Ребёнок прямо и честно высказал все мои страхи прямо мне в лицо. Смотрю на засыпающего Костю и думаю, что устами младенца, как известно…

Прохожу к себе спальню, но там пусто. Торопливо иду в комнату няни, и облегчённо выдыхаю. Оля спит, волосы разметались по подушке, одна нога вылезла из-под одеяла. Подхожу ближе, убираю тёмную прядь с лица, она смешно морщит нос, но не просыпается. Надо бы, конечно, оставить её в покое и дать ей нормально отдохнуть, но у меня просто не хватает сил уйти. Поэтому аккуратно ложусь с краю кровати, обнимаю свою девочку, притягиваю к себе. Плевать, что тесно, зато рядом.

Вот только с утра меня чуть не скидывают с постели. Оля подскакивает и несётся в ванную. Похоже, ей опять плохо. Чёрт, неужели и правда какой-то вирус? Вряд ли отравление, иначе было бы хуже ещё ночью.

– Оля, – встречаю бледную девушку на выходе, – тебе срочно нужен врач!

Она смотрит на меня до того испуганными глазами, что мне становится не по себе. Неужели можно так бояться врачей? Или я чего-то не понимаю?

– Олюш, ну ты что, милая, – обнимаю её и чувствую, что она дрожит мелкой дрожью. – Хочешь, я вызову специалиста? В клинике всегда есть несколько дежурных врачей, здесь ведь недалеко, быстро приедет.

– Я… на самом деле думаю, что мне нужно съездить самой, – Оля качает головой, глубоко вздыхает, успокаиваясь.

– Но…

– Демьян, у меня нет температуры. И в целом чувствую себя нормально. Неловко отрывать врача и заставлять его ехать сюда специально.

Скептически смотрю на неё.

– Ну хорошо. Тогда идём, оденься, я тебя отвезу. Что опять не так? – она качает головой на мои слова.

– Нет, ты оставайся дома с Костей, я сама доберусь.

– Оля, не выдумывай! А если тебе плохо станет? – меня уже начинает серьёзно напрягать, что она от всего отказывается. – Тогда Юрий тебя отвезёт!

– Хорошо, ладно, – девушка рассеянно кивает, – пусть Юра, я не против.

Мне не нравится, что она зовёт его так, внутри моментально начинает ворочаться ревность, но я давлю её в зародыше. Не время сейчас с ума сходить. Вызваниваю водителя, он обещает приехать через час. Ну да, я сдёрнул его с выходного. Хорошо хоть, сегодня воскресенье и дороги пустые.

Оля тем временем возится на кухне, готовит на завтрак кашу для Кости, заваривает чай и явно о чём-то напряжённо думает. Настолько погружается в свои мысли, что не сразу реагирует, когда я к ней обращаюсь. Вскидывается, только когда зову её второй раз.

– Оль, что происходит?

– Всё в порядке, – она слабо улыбается, но меня это не успокаивает.

– Милая, я же вижу, что-то не так. Ты переживаешь, что заболела? Боишься Костю заразить? – идея не слишком-то логичная, но ничего другого в голову не приходит.

– Да, волнуюсь немного, – она кивает, отводит глаза.

– Всё будет хорошо, – прижимаю её к себе, и Оля немного расслабляется.

– Раз ты так говоришь, – шепчет, поднимая ко мне лицо, и меня прошивает мгновенным, почти болезненным желанием.

Успокойся, озабоченный! Нашёл время! Сдерживая себя, целую её и отпускаю.

Просыпается сын, затем звонит водитель, девушка быстро собирается и уходит, а мы с Костей садимся завтракать.

– Пап, ты подумал про Олю? – ребёнок болтает ногами, ковыряя кашу в тарелке.

– Такие вопросы быстро не решаются, – говорю, задумавшись о своём.

– Почему? – сын смотрит на меня, наклонив голову.

– Потому что… – зависаю, не зная, как ответить. – Потому что я не уверен, как Оля ко мне относится.

– А почему ты у неё не спросишь?

«Наверное, потому что боюсь услышать не тот ответ», – думаю про себя, а вслух говорю:

– Я спрошу.

Отвлекаю ребёнка какой-то ерундой и думаю, что он вообще-то прав. Мы с Олей с самого начала были достаточно откровенны друг с другом. Ничего не замалчивали, обо всём говорили прямо. Так почему просто не спросить? Я познакомлюсь с её семьёй. Мы живём вместе. Она прекрасно ладит с моим сыном. Какая разница, сколько мы знакомы, если я её люблю!

Спотыкаюсь на своих же мыслях. В солнечном сплетении сжимается, а в желудке появляется холодок, как всегда бывало перед экзаменами в школе, а потом в университете. Так же я себя чувствовал, когда суд после развода Ника и Элины огласил окончательное решение, что Костя останется со мной, родным отцом.

Усилием воли давлю в себе страх. В итоге всё получилось лучше, чем я мог представить. Так что надо просто решиться и сделать шаг. Сказать Оле, что я люблю её, прошу выйти за меня замуж, стать матерью Косте и другим нашим детям – надеюсь, они у нас появятся…

Я уже почти решаюсь поговорить с ней сегодня же, но соображаю, что нужно купить кольцо. И потом, любая девушка хочет красивое предложение. Да и Оля сейчас нездорова, не слишком-то хорошо с моей стороны делать это в такой момент. Подожду, пока поправится. Вряд ли это надолго, так ведь?

Оля возвращается быстро и такая же задумчивая, как была.

– Олюш, что сказал врач? – встречаю её в коридоре, помогаю снять пальто.

– Я сдала кровь на анализ, в понедельник будут результаты, тогда можно будет сказать точно, – она покусывает губы, заставляя меня думать совершенно не о том, о чём надо.

– Странно, а что, без анализа врач даже предположить не может? – хмурюсь.

Что за терапевты у меня в клинике?

– Предположения тут не слишком помогут, – Оля вздыхает и улыбается. – Завтра Костю отвезу в школу и приеду на приём.

– Ну ладно.

Мне тоже есть о чём подумать. Но проведённый вместе день только укрепляет в уверенности, что я принял верное решение. Мы оба немного рассеянные, каждый по своей причине, и всё же – с Олей комфортно даже молчать. А с Костей она справляется так, что остаётся только удивляться. Наблюдая за этими двумя, думаю, что она станет прекрасной мамой. Ребёнок раньше капризничал по любому поводу, не говоря уж о том, что из школы постоянно были какие-то жалобы. Сейчас он с удовольствием занимается любой игрой, какую бы девушка ни предложила, болтает с ней, или она ему читает.

На следующий день я уезжаю на работу раньше, чем Оля и Костя просыпаются. Отправляю к ним обратно водителя, а сам, закончив с основными делами, иду в ювелирный поблизости, как только магазин открывается. Выбираю кольцо, надеясь, что угадал с размером.

В клинике, куда возвращаюсь спустя полчаса, полно народу. Время года такое, все цепляют какие-то болячки. Подхожу к ресепшен и обращаюсь к девушке за стойкой:

– Марина, сегодня к врачу должна приехать Ольга Белова, передайте ей, что я жду её у себя в кабинете после приёма.

Решаю предупредить, а то кто знает, вдруг Оля решит, что не хочет меня отвлекать.

– Она уже здесь, Демьян Аркадьевич, – Марина улыбается мне.

Оборачиваюсь к кабинету терапевта, который идёт первым по коридору, оттуда как раз выходит врач, следом за ним какой-то мужчина.

– И где? – хмурюсь, а администратор почему-то улыбается ещё шире.

– Она записана к Семичук.

Но это ведь акушер-гинеколог?

Быстро иду в сторону нужного кабинета. Врываться, естественно, не собираюсь, но под дверью подожду. Почему гинеколог? Это не вирус, а что-то серьёзное? Судорожно пытаюсь вспомнить, чему меня учили в университете, но в голове вертится только вызубренное когда-то и невесть откуда всплывшее «по правилам Гертвига-Сакса типы яйцеклеток по количеству и типу распределения желтка делятся на полилецитальные, мезолецитальные и…»

Чёрт, какой третий тип? Я же совершенно точно это знал. Преподаватель эмбриологии у нас был просто монстр.

Подхожу к кабинету, и в тот момент, когда оказываюсь возле него, дверь открывается, выходит медсестра. Торопливо идёт куда-то, а я слышу из-за закрывающейся створки:

– Вам срочно нужно выяснить резус-фактор отца. При вашем отрицательном и многоплодной беременности риски и так достаточно высоки, а чтобы исключить резус-конфликт, надо будет сдать...

Дверь захлопывается. Что?

В голове пусто до звона.

Пытаюсь собрать кусочки, как паззл…

Резус-фактор. Риски. Беременность. Многоплодная бере… Что?!

У меня слабеют колени, приваливаюсь к стене. Стоп. Кудинов, ты чокнулся. Там, наверное, не она. Не может это быть она!

Я смотрю на дверь, за которой ответы на все мои вопросы. Минута, две, пять… Такое ощущение, что сердце бьётся где-то в ушах, отсчитывая секунды. Дверь опять открывается.

– Спасибо, Тамара Евгеньевна, – звучит до боли знакомый голос, – я поняла. Запишусь к вам на следующую неделю. До свидания.

Оля, моя Оля выходит из кабинета и видит меня. Похоже, по моему лицу всё понятно, потому что она плотно прикрывает дверь и прислоняется к стене напротив, копируя мою позу.

– Давно стоишь? – спрашивает негромко.

– Не очень, – странно, у меня даже голос не пропал, я-то думал, что ни слова сказать не смогу.

Она кивает, смотрит внимательно, а ко мне вдруг возвращается память…

– Олиголецитальные, – бормочу себе под нос. – Третий тип, к нему как раз относятся плацентарные млекопитающие.

– Ты в порядке? – заботливо спрашивает Оля.

– Да, – киваю. – То есть, нет. Не знаю. А ты?

– В относительном. Идём, поговорим?

– Конечно, – я отлипаю от стенки, протягиваю ей руку, переплетаю свои пальцы с её. Замечаю, что она держит какие-то бумаги.

– Что это?

– Пойдём к тебе в кабинет, – Оля поглаживает моё запястье большим пальцем. – Я всё покажу.

В кабинете прохладно, я оставлял открытым окно. Закрываю его и оборачиваюсь к девушке, которая положила на стол распечатки и снимки УЗИ.

– Демьян, я… – она глотает воздуха и говорит, видимо, не то, что собиралась: – хотела спросить, какой у тебя резус-фактор?

– Положительный, – говорю на автомате, – вторая группа.

– Ясно. Чёрт, – она качает головой, – значит, возможен резус-конфликт. Я беременна, Демьян. Срок четыре-пять недель.

Оля смотрит на меня, а я… внутри такая буря эмоций, что мне кажется, если я сейчас открою рот, всё вырвется наружу, и потом будет очень стыдно за своё поведение. Поэтому сжимаю губы поплотнее в надежде, что этот ураган вскоре уляжется.

– Ну скажи что-нибудь, – просит она нервно.

Нет, молчать не выйдет. Я так только хуже сделаю. Непослушными пальцами лезу в карман и вытаскиваю коробочку. Оля ахает и зажимает руками рот.

– Я… хотел подождать и сделать всё красиво, – говорю хрипло, – но, наверное, лучше этого момента мне не найти…

Голос срывается, и я опускаюсь на колени, глядя на девушку, которая смотрит на меня круглыми глазами, наливающимися слезами.

– Я люблю тебя. Выходи за меня замуж? – протягиваю ей кольцо в открытом футляре.

Руки так трясутся, что мне становится неловко, но Оля то ли не замечает, то ли просто не обращает внимания. Подходит ближе и обхватывает мои кисти снизу тёплыми ладошками.

– Хорошо, – она кивает, смаргивая слёзы, улыбается, протягивает правую руку, я кое-как надеваю кольцо на безымянный палец. С трудом поднимаюсь, потому что ноги тоже трясутся, и обнимаю свою девочку, зарываясь лицом в приятно пахнущие шампунем и ванилью волосы.

– Олюша моя, – шепчу ей в ухо, а затем отстраняюсь и целую сладкие губы. Как можно быть такой вкусной? И вообще такой удивительной? Не знаю, что я сделал в жизни, чтобы заслужить это чудо, но готов благодарить всех известных мне богов.