Текст книги "Мама для детей босса (СИ)"

Автор книги: Анна Варшевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Приподнимаюсь на стуле, наклоняюсь вперёд над столом, вглядываюсь ему в глаза и теперь действительно замечаю прозрачные линзы на радужной оболочке.

– Какой красивый у вас цвет глаз, такой голубой оттенок, – говорю задумчиво.

Тут же, осознав, как близко нахожусь от его лица, сглатываю и, отшатнувшись назад, плюхаюсь обратно на стул. Вспоминается, как он отказался читать Косте книжку, сославшись на усталость. Видимо, просто линзы уже снял к тому времени.

Шеф неловко пожимает плечами, отпивает чай из чашки.

– Почему линзы? – спрашиваю первое, что пришло на ум. – Почему вы не сделаете операцию?

– Боюсь, – следует на это неожиданно честный ответ, и я даже не сразу соображаю, как реагировать на такое откровение.

– Я бы, наверное, тоже боялась, – подумав, соглашаюсь. – Как-то глаза – это всегда страшно. Вас дразнили в детстве из-за очков?

Он кивает.

– Из-за очков, из-за хороших оценок, из-за того, что чересчур худой и хлипкий, в общем, ботаник – типичная история.

Я вижу, что продолжать ему не хочется. Может, уже и вообще пожалел, что разоткровенничался. Поэтому встаю, мою и убираю чашку, а затем говорю спокойно:

– Тогда вы точно понимаете, почему я заморочилась с этой поделкой. Косте и без того хватает неприятностей в школе.

– Что вы имеете в виду? – шеф подбирается.

– Вы помните, что вас вызывали к директору перед отъездом?

– Совсем забыл, – он морщится, отодвигает чашку. – Надо поехать завтра.

– Не обязательно, – качаю головой, – я со всеми разобралась.

– С кем вы разобрались?

– С директрисой и с замначальника генштаба, сыну которого Костя заехал по лицу.

– С кем?!

– А что вас удивляет? – оборачиваюсь к нему, складываю руки на груди.

Демьян Аркадьевич скользит по мне взглядом с головы до ног и обратно, а потом вдруг весело ухмыляется.

– Знаете, а ничего меня не удивляет! – говорит довольно. – Мне даже жалко немного этих бедняг.

Насмешливо фыркаю, глядя на него.

– Нет, серьёзно, – продолжает веселиться босс. – Если учесть, какую взбучку вы задали мне… Кстати, у вас прекрасная фигура, – выдаёт невпопад.

– Да и у вас с утренней физиологией всё неплохо, – отвечаю язвительно.

Он опять отводит глаза, но я чувствую, что уже устала разбираться в перепадах его настроения.

– Спокойной ночи, Демьян Аркадьевич, – иду к выходу из кухни.

– Да уж, спокойной… – раздаётся еле слышное бурчание.

С утра довольный Костя прикрепляет к ветке двух птичек, и мы сдаём в школу готовую поделку.

Несколько дней проходят спокойно. В клинике в конце года куча дел, поэтому шеф пропадает на работе. Контракт, кстати, мы с ним подписали. Правда, пункт про оладьи он не внёс, но я решила не вредничать и не напоминать. Вообще готовка осталась по моему желанию. Демьян Аркадьевич попросил не напрягаться, если времени не хватает, и заказывать еду из ресторана.

Зарплату он предложил вполне достойную и сразу выплатил аванс, который я почти целиком перевела маме. Скоро новый год, пусть близнецам подарки купит.

В один из вечеров, когда все, кроме меня, уже спят, начинает валить снег. Крупные белые хлопья сразу покрывают промёрзшую землю пушистым ковром. Ветра нет, и я долго смотрю в окно на первый этой зимой снегопад. Потом, услышав шуршание, решаю зайти в детскую, и неожиданно встречаюсь глазами с Костей.

– Ты почему не спишь? – спрашиваю у него шёпотом, присаживаясь рядом.

Убираю с его лба растрёпанную чёлку, попутно потрогав кожу. Температуры нет.

– Плохо себя чувствуешь? – пытаюсь понять, потому что мальчик не говорит ни слова.

Тут он внезапно подскакивает в кровати и обнимает меня за талию, уткнувшись лицом куда-то в грудь.

– Милый, ты что? – обнимаю его в ответ, слегка покачивая. – Страшный сон? Испугался чего-то?

Костя кивает, но продолжает молчать. Решаю не давить на ребёнка, и мы просто сидим в тишине.

– На улице снег пошёл, – говорю спустя какое-то время. – Хочешь посмотреть? Очень красиво!

Подходим к окну, откидываем штору и смотрим на снегопад – он как будто ещё усилился, хлопья падают так густо, что всё вокруг даже светлеет.

– Знаешь, что? – гляжу на мальчика с улыбкой. – А пойдём тихонько выйдем на улицу? Это же первый снег!

– А можно? – ребёнок смотрит на меня загоревшимися глазами. – Уже ведь ночь! А в школу не опоздаем завтра?

‍– Но если мы не увидим первый снег, мы можем опоздать на всю зиму, – на ходу меняю фразу из известного мультика. – Ведь каждый снег – единственный в жизни! Идём!

Мы быстро и тихо одеваемся, аккуратно прикрываем дверь и спускаемся по лестнице, чтобы не вызывать лифт и не шуметь.

– Какая красота! – выдыхаю, когда мы оказываемся в центре двора.

Костя жмурится и высовывает язык, ловя крупные снежинки. Потом начинает ходить вокруг меня кругами, оставляя узоры из тёмных следов на нетронутой снежной поверхности.

– Знаешь, если прислушаться, можно услышать, как падает снег, – говорю ему. – Вот ты встань, не двигаясь, закрой глаза и слушай!

Мы оба замираем на минуту, вслушиваясь в шорохи зимней ночи.

– Ну как? – открываю глаза и смотрю на разрумянившегося ребёнка.

– Здорово! – он широко улыбается.

Улыбаюсь в ответ, поворачиваюсь к дому, нахожу взглядом окна квартиры и внезапно ловлю какое-то движение. Как будто штора дёрнулась... Или показалось из-за снегопада?

– Ну что, пойдём? – спрашиваю Костю. – Сейчас можно выпить ещё немного тёплого молока и лечь спать.

– А ты можешь… – мальчик мнётся, но потом решается сказать, – побыть со мной? В моей комнате?

– Конечно! – отвечаю ему и задумываюсь.

Что-то во всём этом есть нехорошее. Вот только что? Почему он молчал? Чего испугался? И главное – насколько часто это случается? Его отец ни разу не упоминал о том, что у ребёнка проблемы со сном.

Нам удаётся тихо и без всяких сложностей вернуться домой и выпить молока. Похоже, шеф так выматывается на работе, что ночью спит без задних ног. Ну и славно.

Я укладываю Костю и держу его за руку, пока он не засыпает. Понять бы, что такое с ним происходит. Может быть, это как-то связано с отсутствием матери или со школой… Странно в этой ситуации вообще всё! Ведь Демьян Аркадьевич говорил мне – он в курсе, что с его ребёнком сложно справляться. Но почему у меня-то с Костей практически никаких трудностей? Мальчишка добрый, воспитанный, легко идёт на контакт.

В общем, загружаюсь я по полной. Ворочаюсь, не могу заснуть, иду на кухню выпить воды, возвращаюсь, и всё равно ничего не получается. Задрёмываю только под утро и, естественно, спустя пару часов встаю уставшая и невыспавшаяся.

Впрочем, не у одной меня, похоже, была тяжёлая ночь, потому что на кухне меня встречает мрачный мужчина с синяками под глазами. Магнитные бури сегодня, что ли? Или снег пошёл, погода поменялась?

– Доброе утро, – с трудом заставляю себя сказать, потому что это даже близко не так.

– Доброе, – меня обжигают взглядом и отворачиваются.

Мысленно машу рукой и решаю плюнуть на непонятное недовольство. Не я ему настроение портила, не мне его и исправлять. Поэтому просто наливаю себе чай и сажусь за стол, силясь продрать глаза и проснуться, наконец.

– Ольга, Косте по графику прививку пора ставить, – обращается ко мне шеф после нескольких минут молчания. – После школы привезите его в клинику.

Мы оба смотрим за окно. Наш с Костей «побег» на улицу состоялся очень вовремя: температура быстро изменилась, и остаток ночи шёл ледяной дождь. А сейчас опять валит снег. Теперь там то ли сугробы подо льдом, то ли лёд под сугробами. Короче, ужас. На дорогах сегодня будет чёрте что.

– Хорошо, я поняла, – киваю мужчине, и он опять отворачивается.

О планах я сообщаю мальчику, когда забираю его из школы. Костю перспектива укола не радует от слова совсем, кроме того ребёнок явно не выспался и устал, поэтому мне приходится урезонивать и успокаивать его всю дорогу до клиники.

– Я не пойду, – в конце концов заявляет мне Костя, когда мы уже подходим к широкому крыльцу под козырьком.

Глаза у него на мокром месте, и я притормаживаю, присев рядом с ним на корточки.

– Милый, ну это же не так страшно, как ты думаешь!

– Всё равно не пойду, – ребёнок шмыгает носом, и губы у него начинают дрожать.

Будь моя воля, я бы отложила это всё. Мы устали, погода ужасная, настроение ни к чёрту. Ну и сделали бы эту прививку через пару дней. Встаю и отхожу от мальчика на пару шагов, задумчиво смотрю в серое небо. Может, пойти к Кудинову и объяснить ему, что сегодня неудачный момент… Или не стоит идти у ребёнка на поводу?

Рассеянно скольжу взглядом по зданию клиники и вдруг, как в замедленной съёмке, вижу, что с крыши срывается широкий снежный пласт. Падает на козырёк, сдвигая налипшую на нём ледяную массу, и всё это начинает скользить вниз…

– Костя!

Рывком бросаюсь вперёд, подворачиваю ногу на льду, который сегодня везде. Щиколотку пронзает острая боль, но успеваю, наклонившись, оттолкнуть мальчика в сторону.

Удар принимают на себя плечо и часть спины, я, пошатнувшись, теряю равновесие и оседаю на тротуар.

– Оля! – с двух сторон кричат мне.

Один голос Кости, второй… А, это же Юра. Водитель подбегает ко мне, но я смотрю только на плачущего ребёнка.

– Милый, не надо так переживать, со мной всё в порядке, – говорю, стараясь не морщиться.

Болит нога, болит плечо, немного саднит спину. Куртка смягчила удар, но синяк наверняка будет грандиозный. Повезло ещё, что это не острые сосульки, и что прилетело не по голове.

– Я просто немного ушиблась, но всё хорошо, – продолжаю успокаивать мальчика.

– Тебе не больно? – всхлипывает Костя.

– Совсем чуть-чуть, – с усилием улыбаюсь.

– Оль, тебе помочь встать? – вокруг меня суетится Юра, явно не зная, что делать.

– Не надо, Юр, лучше позови кого-нибудь из клиники, я, кажется, ногу повредила, – говорю ему негромко. – И отведи Костю к Демьяну Аркадьевичу, нечего ему тут мёрзнуть.

– Давай, парень, идём быстрей, надо, чтобы Оле помогли, – Юра протягивает Косте руку, а тот вдруг, вытерев нос рукавом, срывается и сам бежит внутрь.

Водитель торопится за ним, но его чуть не сбивает распахнувшейся настежь дверью.

– Оля?!

Ко мне подскакивает Кудинов в одной рубашке, за ним маячит замурзанная Костина мордашка. Быстро он...

– Где больно? – спрашивает мужчина, опускаясь рядом со мной.

– Щиколотка, – очень хочется заплакать, но я сдерживаюсь, опасаясь, что напугаю Костю, – Плечо, спина.

– Что случилось? Плечо со спиной почему?

– Пап, на Олю снег свалился сверху, – выпаливает Костя прежде, чем я успеваю объяснить. – Она меня толкнула, а на неё упало.

– Костя, открой дверь и подержи, – оглянувшись на сына, говорит шеф, просовывает руку под мои колени, второй придерживает за спину. – Обхватите меня за шею. Можете?

– Да, – поднимаю руки, обнимаю его и слегка шиплю от боли в плече.

– Потерпите чуть-чуть! – он встаёт со мной на руках и осторожно несёт внутрь. – Травматолога сюда, быстро! – повышает голос, оказавшись внутри.

Глава 9

Демьян Аркадьевич относит меня в ближайший кабинет, усаживает на кушетку. Я расстёгиваю куртку.

– Давайте помогу, – он аккуратно вытаскивает мне руки из рукавов, стараясь не потревожить больное плечо. – Свитер тоже надо снять!

– Спасибо, это я уже сама, – пытаюсь отползти по кушетке в сторону, но меня тут же ловят.

– Оля, перестаньте, – качает головой мужчина.

Собираюсь начать возражать, но тут в кабинет торопливо заходит врач в зелёном медицинском костюме, за ним женщина в белом халате, наверное, медсестра.

– Что тут у нас такое? – подходит ко мне. – Рассказывайте, что произошло?

– На меня снег со льдом с крыши свалились, а ещё я ногу подвернула, – шмыгнув носом, сообщаю доктору.

– Демьян Аркадьевич, – мужчина оборачивается к моему боссу, – вы бы решили вопрос со снегом. Подсудное ведь дело!

Тот мрачно кивает, смотрит на мою больную конечность свирепым взглядом.

– Уволю к чертям собачьим! – рычит и выносится из кабинета.

– Ну вот, а теперь давайте смотреть ваши травмы, – врач кивает медсестре, и та начинает помогать мне раздеваться.

Спустя полчаса меня выкатывают в коридор на коляске. Здоровенную ссадину на спине обработали, на ушибленном плече придерживаю пакет со специальным льдом, нога туго забинтована – вывиха нет, но растяжение я заработала. Травматолог сказал, что пару дней надо будет делать холодные компрессы, а потом тёплые. Тогда же и ходить смогу.

– Оля! – возле ресепшен меня встречает Костя. – Мне папа сказал тебя здесь ждать! Он сейчас придёт, и мы домой поедем!

– Ясно, – собираюсь встать с коляски, но меня останавливает медсестра.

– Не вставайте! Вам нельзя пока!

– А как же я до машины…

– Ольга, вы же слышали, вам нельзя вставать, – в поле моего зрения появляется сердитый Кудинов. – Сейчас отнесу вас. Костя, прививка пока отменяется, не до того.

Мальчик сначала расплывается в улыбке, а потом смотрит на меня и вдруг хмурится.

– Нет, пап, – качает головой. – Давай сегодня. Я не хотел идти. Это из-за меня на Олю снег упал.

– Милый, ты тут совершенно ни при чём! – торопливо говорю, притягивая его к себе и обнимая за плечи. – Но решение правильное. Смысл тянуть? Просто сделай, и всё! А то придётся ждать и переживать.

Костя вздыхает и неуверенно смотрит на отца.

– Идём, я тебя отведу, – мужчина протягивает ему руку. – Ольга, подождите нас немного.

– Конечно, – киваю и ободряюще улыбаюсь ребёнку.

Спустя десять минут довольный Костя показывает мне игрушку, которую ему дали за храбрость. Демьян Аркадьевич пресекает все мои попытки встать и несёт к машине на руках, а потом так же на руках доносит до квартиры. Мне уже до того неловко, что сил нет на него глаза поднять, да только это оказывается не конец.

– Костя, – серьёзно обращается к сыну мой босс, – ты давай, как взрослый, сделай всё сам – переоденься, руки помой. А я помогу Оле, она сейчас сама не справится.

– Ага, – ребёнок скидывает ботинки, куртку и уносится к себе в комнату.

– Я справлюсь, – возражаю мужчине, на всякий случай вжимаясь в спинку диванчика, стоящего в коридоре, на который меня опустили минуту назад.

– Ольга, не глупите, у вас плечо болит, ногу напрягать нельзя – вы даже раздеться сами не сможете, – он опять подхватывает меня на руки.

– Куда?..

– Ко мне в ванную, – отвечает спокойно.

– Не надо! – начинаю дёргаться в его руках.

– Тихо, иначе уроню вас ещё! – меня прижимают крепче.

– Почему именно к вам?

– Просторная душевая, места много.

Мужчина со мной на руках проходит через свою спальню и осторожно опускает меня на табурет в большой ванной комнате.

– Так, сейчас держитесь за мои плечи и аккуратно встаёте на здоровую ногу, понятно? – спрашивает, опускаясь вниз и упираясь одним коленом в пол.

– Зачем? – делаю, что сказано, и тут он... берёт и начинает расстёгивать мои джинсы!

Взвизгнув, падаю обратно на стул.

– Оля! Вы что творите? Хотите вторую ногу повредить?!

– Демьян Аркадьевич! – меня начинает потряхивать. – Я сама смогу! Честное слово!

– Оля, ну хватит, ладно? – он пытается поймать мой взгляд, а я упорно отвожу глаза. – Вы же разумная девушка. Успокойтесь. И вообще, я всё-таки медицинский закончил. Воспринимайте меня, как врача.

– Вы закончили медицинский? – смотрю на него удивлённо.

– Да, – мужчина кивает. – Только по специальности работать не стал, в бизнес ушёл.

– А почему?

– Сначала вы разрешаете мне вам помочь, а потом я расскажу, – он прищуривается.

Помедлив, встаю.

– Вот на что вас можно поймать, на любопытство, – усмехается Демьян Аркадьевич, помогая мне стянуть джинсы. – Садитесь теперь обратно.

Снимает штанину с одной ноги, затем – очень осторожно – со второй, повреждённой.

– Руки вверх поднимите, – голос у него начинает звучать как-то по-другому.

– Плечо больно, – жалуюсь ему. – Не могу до конца поднять.

– Ладно, тогда давайте так, – он просовывает ладони мне под свитер, растягивает, помогая вытащить сначала здоровую руку, потом голову, и только потом уже больную.

– Я везунчик, – говорит вдруг, глядя на меня и улыбаясь. – Вы мне обещали, что я этого больше никогда не увижу.

Меня так бросает в краску, что лицо начинает просто полыхать. Очень хочется прикрыться, но, во-первых, нечем, а во-вторых, это кажется глупым – он ведь действительно всё уже видел.

– Оля, я до сих пор не поблагодарил вас, – шеф перестаёт улыбаться, смотрит на меня серьёзно, опять опускается рядом со мной, слегка поворачивает, рассматривая ссадину на спине.

– А давайте вы это сделаете, когда я буду одета? – вырывается у меня со стоном.

– Да, конечно, – произносит он медленно и проводит кончиками пальцев по ноющему плечу, заставляя кожу покрыться мурашками.

– Демьян Аркадьевич… – я почти шепчу и не знаю, что ещё сказать.

С одной стороны, мне нужно его остановить. А с другой… совсем не хочется!

– Я помогу вам с душем…

– Что?! Нет!..

Не успеваю возразить, как мужчина встаёт, делает шаг в сторону душевой, поворачивает кран и на него сверху летят брызги.

– А, чёрт! Забыл переключить.

Он встряхивает головой, обдавая меня мелкими капельками. Вытянув из брюк рубашку, быстро расстёгивает пуговицы и скидывает влажную ткань.

Мама, роди меня обратно!

Захлопываю рот с такой силой, что зубы издают отчётливый стук. Смотрю на это зрелище, не отрываясь. А мне-то всегда казалось, что неконтролируемое слюноотделение при взгляде на некоторых особей противоположного пола – это сказки. Так, Оля, срочно включай мозги, пока они все в трусы не стекли!

– Демьян Аркадьевич, вы меня соблазнить пытаетесь? – выдавливаю из себя.

– Получается? – он кидает на меня хитрый взгляд.

– Нет, – качаю головой, изо всех сил затыкая внутренний голос, который орёт: «конечно, получается, ещё как!»

– Жаль, – наигранный вздох, затем мужчина сгоняет с лица улыбку. – Оля, ногу я вам сейчас разбинтую, и вы осторожно встанете вот сюда! – показывает на кафельный пол душевой.

– Н-нет, спасибо, – шепчу, облизнув губы.

– Что опять не так?

– Мне сказали не снимать повязку, – не могу отвести взгляда от его груди и ровных мышц пресса, – потому что у меня не получится её правильно наложить.

– Я знаю, как правильно накладывать повязку, и всё сделаю.

– Мне не нужно в душ, – мотаю головой.

– Что, совсем? – он опять улыбается.

– Да, совсем, – выпрямляю спину, забыв, что из одежды на мне только бельё.

Его взгляд упирается в мои ключицы, соскальзывает ниже и тоже останавливается на несколько секунд.

– Ну что ж, – голос у него слегка хрипит, – тогда я отнесу вас в вашу комнату.

– Хорошо, спасибо, – облегчённо вздыхаю, вот только…

Никто и не думает одеваться. Меня просто опять поднимают на руки, прижимая к обнажённой груди. Кожа к коже. Почему он такой горячий?

– У вас температура? – ляпаю первое, что лезет на язык, и замечаю весёлый взгляд.

– М-м, ну, может быть, я немного перегрелся.

Я вспыхиваю и с трудом подавляю желание закрыть лицо руками. К счастью, Костя возится в детской – просто удивительно, как ребёнок не застал нас в таком виде. Меня сгружают на кровать в моей комнате.

– Не вставайте сами! – строго говорит шеф. – Я пойду сменю одежду.

Ага, так я прям тебя и послушалась!

Когда Кудинов возвращается, на мне уже надеты пижамные штаны и футболка.

– Оля, я же просил не вставать! Ну что мне вас, к постели привязывать?

Похоже, он понимает, что сказал, только спустя пару секунд. Возникшую между нами тишину можно резать ножом, такая она густая.

Мужчина, кашлянув, негромко говорит:

– Я закажу ужин, – и торопливо выходит из комнаты.

С трудом подавляю тяжёлый вздох. Нет, так не пойдёт. Надо срочно выстраивать дистанцию. Иначе всё это закончится очень-очень плохо… в первую очередь для меня!

Но как её выстраивать, когда о тебе так заботятся? Нам скоро привозят ужин, Демьян Аркадьевич относит меня на кухню, хотя я предлагаю принести мне тарелку в спальню. Такое ощущение, что он просто получает удовольствие, таская меня взад-вперёд! Затем ультимативным тоном требует, чтобы я отдыхала, а Костю он уложит сам.

И в результате мне остаётся сидеть в постели, кусая губы и прислушиваясь к мужскому голосу, доносящемуся из детской – он читает сыну книгу на ночь.

Задумавшись, не замечаю, как наступает тишина, а потом шеф заглядывает ко мне в комнату.

– Костя заснул, – говорит негромко.

Почему мне слышится подтекст в его словах?

– Хорошо, – отвечаю так же тихо.

Мужчина, поколебавшись, проходит внутрь, садится на диван, стоящий напротив кровати.

– Я обещал вам рассказать…

– Не надо, – прошу его тихо.

Я всё-таки решаюсь поговорить с ним, и делать это надо прямо сейчас – иначе потом будет хуже и тяжелее.

– Не надо, – повторяю, откашлявшись. – Мне не нужно знать. Демьян Аркадьевич, я считаю, что отношения между нами перешли недопустимую границу.

Заставляю себя смотреть прямо на него, и мне неожиданно становится больно – я вижу, как неуловимо меняется и становится холоднее выражение его лица. Всё происходит буквально на глазах – он моментально отстраняется и замыкается в себе.

– Вот как?

– Да, – киваю, пытаясь сохранить уверенность в голосе. – Вы мой работодатель. Я няня вашего сына. Мы не должны больше... Нам не стоит обсуждать личные темы, не касающиеся ребёнка.

– Я вас понял, – он резко встаёт.

– Подождите, у меня есть вопрос, который имеет отношение к Косте.

Мужчина смотрит на меня с каменным лицом.

– Что случилось с матерью мальчика? – спрашиваю его.

– Вас это не касается, – он высокомерно изгибает бровь.

– Вы в курсе, что ребёнку снятся кошмары? – спрашиваю его.

– Это происходит со всеми детьми время от времени, – отвечает равнодушно.

– Но не все дети лежат при этом молча, – возражаю упрямо. – Большинство идёт к родителям.

– Чего вы от меня хотите? – в голосе появляется злость. – Вам явно удаётся справляться без моей помощи, например, вытаскивать моего сына на улицу среди ночи! Это что, была какая-то инновационная терапия?

Вздрагиваю от его слов. Значит, он нас всё-таки видел.

– Костя был очень напуган. Это не просто страшный сон, – продолжаю пытаться достучаться до него. – Он ни разу не сказал мне ничего о маме, это ненормально в его возрасте! Вы же понимаете, что…

– Я объяснил ему её отсутствие, – перебивает меня мужчина. – Это не должно вас волновать. Всё остальное – моё личное дело! – язвительно выделяет последние слова и выходит из комнаты.

Выдыхаю и откидываюсь на постель. Кажется, я всё сделала плохо. Почему-то хочется плакать. Утыкаюсь носом в подушку и позволяю пролиться нескольким слезинкам, но быстро беру себя в руки и стараюсь успокоиться.

В конце концов, не я первая нарушила равновесие. Это сделал Кудинов – когда заподозрил меня в «попытке соблазнения». А если бы я не остановила его сейчас, кто знает, до чего мы могли бы дойти. И плевать, что мне самой хочется дойти до конца. Такие романы ничем хорошим не заканчиваются. Я в итоге останусь без работы и с разбитым сердцем. Нет уж, спасибо!

Вот только логичным моё поведение явно выглядит только для меня. Потому что ближайшие несколько дней мне открыто демонстрируют обиду и оскорблённое достоинство: разговаривают подчёркнуто свысока, да ещё и всячески пытаются показать, что моё место здесь – во втором десятке. Детский сад какой-то…

Положение осложняется тем, что первое время я не могу нормально ходить. Наступают и проходят выходные, но в понедельник мне тоже велят не нагружать ногу – рано. Костю в школу везёт отец, а потом ещё и работает из дома – не иначе, чтобы трепать мои и без того расшатанные нервы. С тоски и от безделья я все эти дни пропадаю на кухне, готовя завтраки, обеды и ужины и компенсируя таким образом свою временную нетрудоспособность.

Слава всем богам, к середине недели нога восстанавливается, и всё более-менее входит в рабочую колею. А затем шеф сообщает мне, что в конце месяца я пойду с Костей на новогоднюю ёлку.

– После утренника Костя поедет к Никите и проведёт у него новогодние праздники. Вы можете быть свободны на это время, – объясняет сухо.

– Поняла, Демьян Аркадьевич, – киваю. – Когда я должна вернуться?

– Третьего января. Я выйду на работу четвёртого.

– Хорошо, – поколебавшись, спрашиваю: – Тогда я могу не заезжать сюда после ёлки, а сразу ехать домой?

Мужчина равнодушно пожимает плечами.

– Как вам будет угодно.

– Я хотела бы ещё попросить у вас выходной, – начинаю несмело.

Мне неловко, потому что я и так долго не могла нормально исполнять свои обязанности, но нужно съездить в магазин. Купить подарок маме, и себе что-нибудь, а то на ту же ёлку мне даже надеть нечего. Понимаю, я няня, но и выглядеть симпатично под новый год тоже хочется.

– Можно даже не целый, половину дня, – уточняю, опустив глаза.

– Зачем?

Поднимаю взгляд и неуверенно смотрю на шефа.

– Мне нужно… – собираюсь объяснить детали, но потом решаю не вдаваться в подробности, – …по личным делам.

У него на скулах начинают ходить желваки.

– Ладно, послезавтра, – отвечает мне холодно. – Вторая половина дня ваша. Я сам заберу Костю из школы.

– Спасибо, – отвечаю тихо.

Вот только в нужный день наши планы резко меняются. Отвезя Костю на учёбу и прибираясь в комнате, бросаю взгляд на клетку с хомяком, который как-то чересчур тихо себя ведёт. Обычно в это время он шебуршит так, что во всей квартире слышно. Приглядываюсь и замираю.

– Ой, чё-ёрт! – тяну расстроенно.

– Ольга, вы ещё здесь? – в детскую заглядывает шеф. – Что случилось?

– Демьян Аркадьевич, – зову его почему-то шёпотом, не отрывая взгляда от клетки, – тут это… Мистер Крыс, похоже, того… ну, как там говорят, на радугу ушёл.

– На какую радугу? – непонимающе спрашивает мужчина и проходит внутрь, становясь рядом со мной.

– Сдох! – говорю в полный голос.

Мы смотрим друг на друга.

– Ну что ж, – он пожимает плечами. – Они ведь недолго живут?

– Да уж… основная задача хомяка – показать детям, что такое смерть, – говорю мрачно, вспомнив старый анекдот.

– Что?

– Да так, ничего, – разворачиваюсь и иду в комнату за сумкой. – Я пошла.

– Куда?

– У меня выходной, вы мне сами дали вторую половину дня сегодня.

– А кто Косте скажет про хомяка?

– Как кто? – не обращая внимания на Кудинова, который заходит в спальню следом за мной, забираю мобильный, зарядку, кладу это всё к себе. – Вы и скажете!

– Я?!

– А в чём, собственно, проблема? – поворачиваюсь к нему.

– Костя так носился с грызуном всё это время! Как я ему скажу?

– Словами через рот, – пожимаю плечами.

– Нет-нет, так не пойдёт! – мужчина пятится назад.

– Здрасьте, приехали, вы отец или кто? – пытаюсь протиснуться мимо него в коридор.

– Оля, вы куда?! Не бросайте меня! – он перегораживает мне дорогу.

Глава 10

Ну в самом деле, что за ерунда! Такие вещи с ребёнком должны проговаривать родители, а не няня! Вот только Кудинов явно об этом не думает.

– Не могу я…

– Можете и скажете! – припечатываю, глядя на него.

– Оля, ну пожалуйста! Давайте я вам завтра лучше целый выходной дам! У меня очень плохо получается объяснять такое… – мужчина умоляюще смотрит на меня.

– Вы же как-то объяснили Косте, куда делась его мать? – использую запрещённый приём, и он вздрагивает.

– Хреново я объяснил! Я… я соврал! – выпаливает отчаянно.

– Оч-чень интересно, – склоняю голову набок. – И что именно вы соврали?

– Я вам потом расскажу, честное слово, – он зажмуривается, сжимает переносицу, но тут же опять смотрит на меня. – Костя наверняка отреагирует… ужасно. Я же не справлюсь! Ну, Оля!..

Глубоко вздыхаю и откладываю сумку.

– Ладно. Теперь мы соврём вместе. Берите клетку!

– Зачем?

– Поехали в ближайший зоомагазин.

– Вы что, хотите…

– Я хочу найти такого же хомяка, – смотрю на мужчину серьёзно. – Вы знаете, почему Костя так носился с ним? Потому что ждёт собаку! Он не раз говорил мне, что должен хорошо заботиться о мистере Крысе, и тогда вы разрешите ему завести щенка.

– Я думал, он давно забыл об этом, – растерянно тянет Демьян Аркадьевич.

– Дети такое не забывают, – качаю головой. – И в ваших интересах помнить обещания, которые даёте ребёнку. Иначе обида на то, что вы дали слово, а потом не сдержали его, может нехило аукнуться вам в будущем. Вы не готовы объяснять Косте смерть хомяка и, я так понимаю, заводить собаку прямо сейчас тоже не собираетесь?

– Нет, – он мотает головой.

– Тогда поехали. Найдём отсрочку для исполнения вашего обещания.

Нам везёт в третьем по счёту зоомагазине. Продавщица находит точно такого же грызуна, и мистер Крыс Второй занимает в клетке место почившего собрата.

– Вы уже вторые родители за сегодня, кто хомяков вот так меняет, – говорит женщина за кассой. – Чуть не каждый день приходят!

– Да я не… – собираюсь сказать, что я няня, но не успеваю.

– Мы вам очень благодарны, – Кудинов внезапно притягивает меня к себе и улыбается кассирше. Та хихикает, как маленькая девочка, хотя уже в возрасте.

– Вы очень красивая пара! – выдаёт в ответ.

Так, всё, меня сейчас удар хватит!

– Спасибо вам ещё раз! – шеф подхватывает клетку за ручку, меня под локоть и вытаскивает нас на улицу.

– Это что вообще было? – спрашиваю у него возмущённо.

– Оля, садитесь в машину, холодно! Животное заморозите, – мужчина открывает дверь.

Очень хочется встать в позу и сказать, что я никуда не поеду, но вместо этого, надувшись, сажусь на заднее сиденье.

Дома мы ставим клетку на обычное место, и я недовольно топаю на кухню заваривать чай. Молчала всю дорогу и теперь пыхчу от возмущения.

– Оля, вы сердитесь? – на кухню вслед за мной заходит Демьян Аркадьевич.

– Что вы устроили в магазине? Зачем это было нужно? – разворачиваюсь к нему, недовольно складываю руки на груди.

– Эта продавщица забудет нас на следующий день, – он пожимает плечами. – А если бы вы сказали, что няня, могла бы и запомнить.

– И что? – закатываю глаза. – Кому какое дело?

– Если никому и никакого, то почему вы злитесь? – он улыбается, потом неловко отводит глаза. – Я... не очень-то вежливо вёл себя последние дни. Не думайте, что я не замечаю, сколько вы делаете, Оля. И мне уже не в первый раз нужно благодарить вас. Вы ухитряетесь без особых потерь исправлять мои косяки в отношениях с Костей.

– Вы собирались дать мне завтра целый выходной, – напоминаю ему, слегка успокоившись.

– Да, конечно, – он подходит ближе, останавливаясь прямо рядом со мной. – Но я… мне хотелось бы… сделать что-то ещё…

Меня бросает в жар, прошивает странным ознобом от макушки до пяток.

– Вы помните, о чём я говорила вам совсем недавно?

– Я помню, – мужчина не делает попыток прикоснуться, он просто смотрит, но я начинаю задыхаться, как будто вокруг нас выкачали весь воздух. Такое ощущение, что в наэлектризованном пространстве сейчас мелькнёт молния. Атмосфера так сгущается, что ещё минута… секунда… и неизвестно, что произойдёт.

Прямо за моей спиной раздаётся громкий писк закипевшего чайника, и я резко вздрагиваю, качнувшись вперёд. Он ловит меня за талию, прижимает.

– Осторожно, – тихий шёпот рядом с ухом, от которого все волоски на коже встают дыбом.