Текст книги "Мама для детей босса (СИ)"

Автор книги: Анна Варшевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Ну что ж… давайте тогда всё-таки пообедаем, – вздыхает мамуля.

Я откидываюсь на Демьяна, который продолжает стоять за моей спиной и слегка расслабляюсь. Всё прошло лучше, чем могло бы. В адекватности мамы у меня сомнений не было, но мало ли, всякое случается.

День проходит замечательно. Мы много едим, много разговариваем, мама выпытывает у Демьяна подробности о его работе, нашем знакомстве и ещё куче всего. Хорошо, что мы успели договориться и просто говорим, что я была личной помощницей, без деталей насчёт няни.

Когда собираемся уходить, я пробую настаивать, чтобы Демьян вместе с уставшим за день Костей поехали домой на машине, но мужчина наотрез отказывается отпускать меня одну. В итоге решаю не спорить, и в целом всё проходит нормально, только мальчик засыпает сначала в электричке, а потом в метро.

Мы уже почти доходим до дома, когда у входа на территорию останавливается сверкающий красным спортивный автомобиль, и из него выходит…

– Мама!!! – кричит Костя.

Глава 21

У меня перехватывает дыхание. Демьян рядом со мной напрягается так, что я, даже не касаясь его, чувствую, как закостенели у него все мышцы. Костя вырывает руки, за которые мы его держали, и несётся к высокой блондинке. Мы с Демьяном дёргаемся следом, одновременно. Машин нет, и хорошо, что Элина стоит на тротуаре, но всё равно неспокойно за ребёнка так близко от дороги.

Костя обхватывает Элину за талию, та приобнимает его тоже, похлопывает по плечу, слегка наклонившись. Я вдруг чувствую вкус крови во рту – изо всей силы прикусила губу и даже не заметила. Демьян берёт меня за руку, тянет вперёд, подходим ближе как раз в тот момент, когда Костя отлипает от матери.

– Костя, подожди, хорошо? – Элина проводит пальцем по его щеке, смотрит на нас, и я не могу понять выражения её лица. – Привет, Дем. У тебя что, бизнес разваливается? – насмешливо улыбается. – Метро? Серьёзно?

– Это не твоё дело, – в тоне мужчины прорывается скрытая злость, и я аккуратно сжимаю его пальцы, пытаясь успокоить. – Ты приехала спросить, почему я без машины?

– Нет, конечно, я же так хотела увидеться со своим пирожочком! – Элина тискает Костю за щёку, и мне неожиданно становиться больно от того, какой радостью светятся глаза мальчика. – Сразу к нему, как только приехала! В дороге столько времени, да ещё и ждать вас пришлось… – она скользит по мне равнодушным взглядом, тут же отводит его, как будто меня здесь нет.

Демьян сжимает зубы так, что, кажется, раздаётся скрип.

– Папа? – Костя чуть не подпрыгивает рядом с матерью. – Мама, ты же не уйдёшь сейчас? Поднимешься с нами?

– Как твой папа скажет, – приторный голос Элины ввинчивается мне в мозг, а в животе внезапно появляется противное ощущение.

У Демьяна нет выбора, и мы оба это понимаем.

– Пойдёмте, – он кивает и быстро повернувшись, идёт к дому, таща меня за собой.

Костя, схватив Элину за руку, торопится вперёд.

– Демьян… – мне неудобно идти так быстро, дискомфорт внутри усиливается.

– Что?! – мужчина разворачивается, но тут же, смягчая тон, повторяет: – Что такое?

– Просто чуть помедленнее, – говорю негромко, и он замедляет шаг.

– Прости, Олюш. Да, конечно, – нервно смотрит вперёд, где возле подъезда уже стоят Элина с сыном.

Ребёнок что-то взахлёб рассказывает ей, но особого отклика на её лице не заметно. Она скорее бросает взгляды в нашу сторону. Может, конечно, я пристрастна, да и темно во дворе, но…

– Демьян, ты не говорил ей о нас? – спрашиваю тихо и торопливо, пока мы ещё не дошли.

– Нет, – отвечает он так же тихо.

Киваю, потому что нас уже может быть слышно. Не знаю, что лучше – чтобы Элина была в курсе или наоборот. Наверное, пока мы не разберёмся, что ей надо, не стоит выдавать информацию.

Напряжение, пока поднимаемся в лифте, только усиливается, и меня уже потряхивает, когда заходим в квартиру. Один Костя счастлив. Похоже, я ревную ребёнка к родной матери… Чёрт!

– Мама! – мальчик молниеносно скидывает курточку и обувь, ведёт Элину за руку в детскую, опять о чём-то ей рассказывает, та отвечает, но как-то односложно. «Да?» «Да ты что!» «Ну надо же!»

Такое ощущение, что она просто не знает, о чём разговаривать с сыном. Мы с Демьяном переглядываемся в который раз за этот вечер и, сняв верхнюю одежду, идём на кухню. Положение идиотское настолько, что я чувствую себя неловко и не знаю, куда деть руки. Опускаюсь на диван и морщусь от резкой боли, вдруг прошившей поясницу.

– Оль, всё в порядке? – Демьян вроде бы и спрашивает меня, но слышно и видно, что делает это на автомате – он весь там, в детской, откуда доносится радостный голос сына.

Хочу покачать головой и пожаловаться, но сжимаю губы.

– Это просто нервы, – говорю негромко.

Внезапно нас обоих подбрасывает от громкого вскрика. Демьян несётся в детскую, я за ним.

– Убери от меня это, – Элина стоит возле двери и с отвращением смотрит на клетку в руках Кости.

– Мама… – мальчик явно растерян, переводит взгляд на отца, потом на меня.

– Милый, давай я возьму мистера Крыса, отнесу его пока к себе, – протягиваю руку к клетке, и замечаю слегка прищуренный взгляд, которым меня награждает Элина.

– Да, конечно, милый, отдай это няне, – тянет она.

– Оля – моя невеста! – выпаливает Демьян сердито. – Косте она как мать!

Меня опять прошивает болью, только теперь уже потому, что я понимаю, как отреагирует Костя. Ох, зря он это сказал, как же зря… Нельзя вот таким ужасным способом ставить ребёнка перед выбором!

Я оказываюсь права.

– У меня есть мама, – насупившись, говорит мальчик.

Выбор не в мою пользу.

Демьян, похоже, в ярости. Смотрит на довольную Элину так, будто хочет её убить. Я разворачиваюсь и на деревянных ногах иду в комнату няни, ставить клетку с хомяком. Даже притом, что слова Кости абсолютно ожидаемы, внутренности скручивает и начинает подташнивать. Ничего, ничего, это нормально, мы разберёмся, справимся…

Слышу, как мужчина бросает что-то резкое Элине, как она парирует язвительным голосом. Ссора набирает обороты, слышится испуганный голос Кости, но разобрать слова почему-то не получается. В ушах нарастает шум, я захожу в комнату, ставлю клетку на пол и сама сажусь рядом, подтягиваю к груди колени, опираюсь спиной о стену. Из коридора продолжают нестись вопли.

– Оля! – с трудом открываю глаза, вижу заплаканную Костину мордашку. – Я боюсь.

Протягиваю к нему руку, но тут кто-то гасит свет.

Последнее, что я слышу, это крик:

– Папа, сюда, скорее!

* * *

В себя я прихожу рывком. Открываю глаза и в первую секунду не могу понять, где нахожусь. Белый потолок, пастельные стены… поворачиваю голову и вижу пищащие мониторы. Скашиваю глаза, опасаясь подниматься. В кресле напротив кровати спит Демьян. Открываю рот, собираясь его позвать, но вырывается сначала хрип. Горло сухое и дико хочется пить.

Мужчина резко дёргается, выпрямляется, находит меня взглядом. Сразу подскакивает ближе, берёт за руку.

– Олюша, маленькая моя, – опускается рядом, протягивает мне стакан с водой, стоящий рядом на тумбочке, помогает попить.

– С беременностью… всё хорошо? – выталкиваю из себя первые слова.

– Да, солнышко, не волнуйся, – он отводит глаза.

– Что такое? – сразу начинаю нервничать.

– Всё в порядке, милая, не переживай, ты в норме, и дети тоже, – Демьян с усилием улыбается. – Придётся некоторое время побыть в клинике под наблюдением, чтобы исключить угрозу прерывания беременности, но сейчас прогноз хороший.

– Тогда что не так? – настаиваю на ответе. – Только не надо врать, я же вижу.

– Оля, я… очень виноват, – он сглатывает. – Если бы не Костя… Тебе ведь стало плохо ещё до того, как мы с Элиной начали собачиться?

Киваю, не подумав, и вижу, как его передёргивает.

– Я и сама не понимала, что мне нехорошо, – говорю торопливо. – Ты ни при чём!

Он качает головой и молчит.

– А что с Костей? Где он сейчас? – вспоминаю о ребёнке, и меня опять охватывает тревога.

– Он у Ника с Аней, – отвечает Демьян. – Они вернулись из путешествия буквально пару дней назад.

– Хорошо, – немного успокаиваюсь. – Хорошо, что не с Элиной, – говорю негромко и вижу, как мужчина сжимает челюсти.

Не хочу говорить про эту стерву, поэтому опять решаю спросить про мальчика:

– Как он себя чувствует? Очень сильно испугался?

Демьян кивает, опять отводит глаза.

– Когда я увидел тебя там, в комнате, на полу, то в первый момент не знал, что делать. Костю подхватила Элина. Она, ну… всё-таки не совсем бесчувственная. Увела его в детскую, пока я вызывал врачей, потому что привести тебя в сознание не получалось. Вероятно, резкий скачок давления, плюс твоё положение… У клиники есть одна машина, мы используем её в экстренных случаях, их я и вызвонил – обычную скорую ещё поди дождись, – мужчина вздыхает, подносит мою руку к лицу, сначала к губам, потом к щеке.

Я поглаживаю его по отросшей щетине.

– Мне пришлось решать, что делать, потому что отправить тебя одну в больницу я не мог, и Костю на Элину оставлять… тоже, знаешь, так себе идея. Но она повела себя нормально, – он недоумённо качает головой, а у меня так просто глаза на лоб лезут. – Поехала с Костей вслед за нами, посидела с ним в клинике, пока я дозвонился Нику. Потом только уехала, сказала, что с бывшим мужем встречаться не хочет. К тому времени врачи уже сказали, что опасности для тебя нет, и мы с Костей дождались Никиту.

– Что-то я ничего не соображаю, – тяну непонимающе. – С чего вдруг Элина повела себя по-человечески?

– Она сказала, что позвонит, – мужчина выглядит таким же растерянным, как и я, – и приедет поговорить. Не знаю, Олюш. Не очень-то я верю в то, что у неё проснулась совесть. Она как флюгер – куда ветер дунет… Может, решила, что такая тактика поведения будет для неё более выгодной. Позвонит – и посмотрим.

Завозившись на постели, пытаюсь подняться – чувствую, что мне надо в туалет. Капельниц никаких не подсоединено, так что проблем с этим не возникает. За исключением разве что Демьяна, который не хочет оставлять меня одну ни на секунду. Но право на уединение мне всё же удаётся отстоять. А потом я вообще засыпаю – видимо, организм решает, что с него хватит, и надо отдыхать.

В клинике меня держат ещё три дня. Демьяна с трудом удаётся выгнать из палаты на пару часов в день, чтобы он ездил домой и хотя бы принимал душ. О том, что будет, когда я начну рожать, предпочитаю не задумываться – а то сразу начинаю переживать, как бы он не чокнулся совсем.

На второй день Никита привозит к нам Костю. Мальчик ведёт себя скованно, хотя я стараюсь ни словом, ни намёком не показать, что произошло что-то плохое. Ещё и Демьян над нами коршуном стоит, боится, что я опять разнервничаюсь. В конце концов мне это надоедает, и я отправляю его из палаты, сообщив, что умираю, как хочу мандаринов! Никогда бы не стала строить из себя капризную фифу, но тут ситуация другая. Мужчина, посверлив нас взглядом, всё-таки выходит, а я обращаюсь к Косте:

– Милый, может быть, ты хочешь о чём-нибудь поговорить или спросить? Я отвечу на любой вопрос.

Мальчик пожимает плечами в точности как отец, отводит глаза, но потом опять смотрит на меня.

– Почему тебе стало плохо?

– Я испугалась, – отвечаю, подумав.

– Я тоже испугался, – говорит он тихо.

– Это нормально, – киваю. – Знаешь, все чего-то боятся. Я вот боюсь, что с моей семьёй может произойти что-то плохое. С теми, кого я люблю – с мамой, с Лёней или Сашей, с твоим папой, с тобой…

Костя глядит на меня, широко раскрыв глаза.

– А… мы с папой – тоже твоя семья?

– Конечно, – киваю и улыбаюсь, а затем хмурюсь. – Но только это в одну сторону не работает. Я могу стать вашей семьёй, если и вы не против. В семье ведь может быть много людей, правда?

– Правда, – отвечает Костя неуверенно.

– Ну вот, так что если вы меня примете, я, моя мама и братья – мы все станем друг другу родными, – говорю, надеясь, что мальчик сделает правильные выводы. – Твой папа Никита и Аня тоже ведь тебе родные.

– А… моя мама? – почти шепчет ребёнок. – Она сказала, что мы с ней скоро увидимся. Сказала, что позвонит мне.

– И твоя мама, если, конечно, она этого захочет. У каждого в семье своё место, милый. И чужое место занять невозможно, – произношу негромко.

Костя сводит светлые брови, размышляя, но потом вроде бы улыбается, и я выдыхаю. Похоже, всё потихоньку налаживается.

Глава 22

Ещё до моей выписки из клиники Демьян привозит ко мне маму. Так совпало, что когда я разговаривала с ней, в палату неожиданно зашёл врач. Мама услышала достаточно, и мне пришлось рассказать, как и почему я попала в больницу. Мамуля тут же до того переволновалась, что примчалась бы сама, да братьев не с кем было оставить надолго. Демьян услышал мой с ней разговор, а точнее, те междометия, которые я пыталась вставить в поток маминой встревоженной речи, и просто отправил за всеми ними машину, сообщив, что несколько дней мама, Лёня и Саша поживут у него. Чем, похоже, заслужил вечную мамину благосклонность.

Я тоже сначала чуть не расплакалась от благодарности, а потом чуть не поседела от ужаса, представив, во что мои братцы превратят его квартиру. Но Лёня с Сашей вели себя на удивление прилично. Возились с Костей, помогали и вообще… похоже, парни повзрослели – когда только успели? Как же дети быстро растут!

Меня выписывают на четвёртый день с наказом не нервничать, побольше отдыхать, дышать свежим воздухом и набираться положительных эмоций. Все недостающие анализы сделали, пока я отлёживалась, всё оказалось в пределах нормы, но посещать врача придётся чаще, чем обычно – из-за двойни, да ещё и раз в четыре недели сдавать кровь, чтобы исключить резус-конфликт.

Демьян, похоже, настолько серьёзно воспринял все рекомендации, что запрещает мне делать вообще всё. По его мнению, я должна только лежать, или сидеть с книжкой, или гулять – но только под его присмотром. И разнообразно питаться – четыре раза в день! Так я превращусь в колобка ещё раньше, чем наступит срок!

Мамуля помогает мне первые пару дней, а потом уезжает, прихватив с собой братьев. Ещё день я, стиснув зубы, терплю гиперопеку, а потом взрываюсь.

– Милая, ну как ты не понимаешь! – Демьян уворачивается от печенья, которое я швыряю в него. – Тебе надо отдыхать! А ты стояла с этим тестом…

– Я тебе сейчас покажу, отдыхать! – сдуваю со лба упавшие пряди и оглядываюсь, что бы ещё швырнуть – печенье всё-таки жалко, вкусное получилось. – Я тут что, особо ценный предмет мебели?! Инкубатор? Ваза хрустальная? Не тронь, а то рассыпется? Меня достало сидеть и ничего не делать! И если ты не прекратишь меня тиранить, я… я…

Мужчина, подловив удачный момент, хватает меня в охапку. Я, подпрыгнув, повисаю на нём, уцепившись ногами за бёдра, а руками за шею, и меня целуют так, что, кажется, сейчас кухня вспыхнет пламенем.

– Сладкая моя, – хрипит Демьян, оторвавшись от моих губ на секунду.

– Только попробуй сейчас сказать, что мне надо беречься… – шепчу ему с угрозой.

– И не подумаю, – он расплывается в соблазнительной улыбке и идёт вместе со мной в спальню. – Я соскучился!

– Мог бы и не скучать, – ворчу в ответ, – если б не выдумал сам себе, что…

Мне не дают продолжить, затыкая рот поцелуем. Слава богу, Костя уже спит. И слава богу, что в квартире хорошая звукоизоляция, потому что вести себя тихо мы не в силах. И так сдерживаемся до последнего.

Спустя полчаса я лежу на плече Демьяна, а он прижимает меня к себе, поглаживая мне спину.

– Я вдруг поняла, что никогда не спрашивала тебя о родителях, – говорю негромко и отстраняюсь, чтобы посмотреть на мужчину.

Он пожимает плечами.

– Они давно в разводе. Отец в Америке, уехал туда уже больше пятнадцати лет назад, у него другая жена. Мы редко созваниваемся, почти не поддерживаем отношения. Его развод с матерью был, – вздыхает, – тяжёлым. Я насмотрелся на них в то время, был уже достаточно взрослым, чтобы всё понимать. Наверное, тогда и решил не заводить близких отношений, лишь бы не переживать потом такое же. У мамы есть постоянный мужчина, они живут в Европе. С ней отношения ближе, но тоже… ну… не как у тебя в семье. Особенно теперь, когда я здесь. Пока жил там, виделись время от времени, но сейчас так, переписываемся пару раз в месяц, не больше.

Прижимаюсь к своему мужчине сильнее, обвиваю его руками и ногами, стремясь передать тепло. Он целует меня в макушку.

– Мне жаль… – произношу тихо. – Всё-таки семья – это очень важно…

– Ты – моя семья, – он отодвигает меня, уверенно глядит в глаза, – ты и Костя. И наши будущие дети! Вот единственная семья, которая мне нужна! Даже если ты каждый день будешь кидаться в меня печеньем, или посудой, или ещё чем-нибудь, – улыбается.

– Не буду, – фыркаю язвительно, – но только если ты возьмёшь себя в руки и перестанешь душить меня своей заботой!

– Постараюсь, но обещать ничего не могу, – улыбается Демьян весело.

Целую его и устраиваюсь поудобнее. Я спустила пар и теперь думаю, что ладно уж, пусть. В конце концов, ничего такого уж плохого от его заботы не произойдёт.

И правда, плохое происходит совсем не поэтому. Всего через день, когда Демьян привозит из школы Костю и уезжает на работу, раздаётся звонок в дверь, и я, открыв, вижу на пороге Элину.

– Можно зайти? – она смотрит на меня немного снисходительно, но без злости или пренебрежения, так что я, сглотнув, киваю и, посторонившись, пропускаю её в квартиру.

– Мама? – в коридор выходит Костя, но как-то не торопится бежать к ней.

Впрочем, Элина тоже не спешит обнять сына.

– Привет, Костя, – обращается к мальчику довольно мягко. – Я приехала повидать тебя и Ольгу. Вот, привезла тебе торт к чаю, – протягивает коробку мальчику, он берёт её и неуверенно улыбается.

– Милый, отнеси торт на кухню, хорошо? – обращаюсь к нему. – Мы с твоей мамой тоже сейчас подойдём.

Костя кивает и осторожно несёт коробку по коридору, а я перевожу взгляд на Элину.

– Я не собираюсь скандалить, – мирно говорит женщина, – но я хотела поговорить с тобой. Демьян наверняка сказал сразу звонить ему, если я появлюсь на пороге?

Киваю. Да, он действительно так говорил. И он будет в бешенстве, если я этого не сделаю.

Элина усмехается, она явно понимает, о чём я думаю.

– И всё же я попрошу тебя не звонить. Пойдём, выпьем чаю?

– Хорошо, – киваю ей.

В конце концов, я всегда могу позвонить Демьяну чуть позже, если вдруг пойму, что Элина начинает борзеть.

– Ты как себя чувствуешь? – спрашивает она меня.

– Э-э… – мне настолько странно слышать от неё этот вопрос, что даже не сразу соображаю, как ответить. – Нормально…

– Ну хорошо, – Элина удовлетворённо кивает, – а то Дем меня убьёт, если с тобой опять что-нибудь случится. Так что в моих интересах, чтобы после нашего с тобой разговора мы обе расстались здоровые и счастливые.

– Он что, так тебе и сказал? – не могу сдержать любопытства.

– Ага, – она язвительно улыбается, оглядывает меня с ног до головы. – Ты меня, конечно, извини, но что он в тебе нашёл? Не представляю, – машет рукой. – Ну да ладно, пойдём уже.

Стервозное замечание, против всякой логики, даже слегка успокаивает – значит, это всё та же Костина мамаша, а то уж я начала думать, что у меня крыша едет.

Мы устраиваемся на кухне. Элина презрительно морщится, но я решаю не обращать на это внимания – она, по крайней мере, нормально разговаривает с Костей, даже спрашивает у него, как дела в школе. Особенно её заинтересовывают его занятия английским, и мальчик даже переходит на простые предложения, показывая матери, чему он научился. Элина, выслушав ребёнка, удовлетворённо кивает.

Я отрезаю Косте кусочек торта, себе тоже. Элина слегка высокомерно отказывается, попутно сообщив, что она следит за фигурой и углеводы не ест уже лет десять. Пожимаю плечами – мне по барабану такие детали, у меня индульгенция от врача – поднимать себе настроение, так что с аппетитом ем вполне вкусный торт.

Костя, расслабившись, спокойно болтает, я заполняю неловкие паузы в разговоре, когда Элине нечего ответить на его слова об играх или ещё каких подробностях детской жизни. Короче, чем дальше – тем больше наши посиделки напоминают какой-то абсолютный сюр. У меня нет ни одной идеи, зачем она пришла, а Элина не торопится начинать разговор. Наконец, когда Костя наедается, я разрешаю ему посмотреть мультфильмы на большом телевизоре в гостиной.

– Мам, а ты… не уйдёшь пока? – мальчик смотрит на Элину, и она качает головой.

– Не переживай, я не уйду, не попрощавшись, – говорит спокойно.

Костя переводит взгляд на меня, и я киваю.

– Милый, не волнуйся, мы будем здесь.

Включаю ребёнку мультики и возвращаюсь к его матери.

– Ты хорошо с ним справляешься, – задумчиво говорит Элина. – Он всегда был капризным ребёнком.

Прикусываю язык, чтобы не ответить грубостью, и спрашиваю:

– Зачем ты пришла?

– Просить тебя о помощи, – невозмутимо сообщают мне, и я открываю рот от удивления.

Элина морщится на мою реакцию, но, вздохнув, продолжает:

– Мне придётся рассказать тебе кое-что. Не волнуйся, не насчёт Демьяна, – стервозно ухмыляется. – Раз уж ты с ним, и так всё знаешь.

– Не всё, – возражаю ей. – Например, я не в курсе, какого хрена тебе понадобилось спать с ним, будучи замужем за другим, да ещё и тайком беременеть, чтобы затем бросить собственного ребёнка.

– Тебе не понять, – отмахивается от меня Элина, – ты вон, уже успела залететь…

– Следи за языком, – обрываю её.

– Ладно, слушай, – она поднимает вверх руки, – не хочу я ругаться. Не за этим пришла. Я никогда не хотела ребёнка. Какого чёрта все мои мужчины с ума сходят по детям, я не в курсе, но так уж вышло, – пожимает плечами. – Не понимаю этого. Сначала токсикоз, растяжки на коже, роды, потом корми этого младенца так, что грудь до живота свисает, – её передёргивает. – Слава богу, мне это уже не грозит. С Демьяном… ну, так вышло. С Ником у меня не получалось, слишком мы разные, а Дем… мне показалось, что он другой. Ошиблась, бывает. В итоге всё вышло даже неплохо, а? У парня двое отцов, которые в нём души не чают.

У меня голова идёт кругом от её слов. Да уж, ей просто не надо было заводить ребёнка в принципе. Элина откидывает на плечо светлую прядь изящным жестом, и я не могу не признать, что она вообще-то очень красива. Вот только скорее как Снежная Королева, замёрзнуть можно от такой красоты.

– Так вот, о чём я, – продолжает женщина, – сейчас у меня завязались очень серьёзные отношения с одним мужчиной. Он итальянец, старше почти на пятнадцать лет, очень богат – у его семьи виноградники на севере Италии. У нас всё было, в общем-то, лёгким и ни к чему не обязывающим, но когда он узнал, что у меня есть сын… В общем, семья для них – это святое! Армандо и подумать не мог, что у такой как я могут быть дети, – она как-то странно улыбается. – И он сделал мне предложение.

– А ты сообщила ему, что не видела сына уже год, и тебе было на него плевать? – спрашиваю Элину язвительно.

– Естественно, нет, – фыркает она в ответ. – Я объяснила, что мальчик сейчас проводит время вместе с отцом, а я, хоть и очень скучаю, не хочу срывать ребёнка со знакомого места и отрывать от учёбы. Ему это показалось странным, но не слишком – там отцы куда больше вовлечены в заботу о детях. В общем, Армандо сказал, что раз такое дело, то когда наступит моя очередь проводить время с ребёнком, он приглашает его к себе. Мы все будем одной семьёй, так что Костю там, конечно, примут с удовольствием. Итальянцы обожают детей, – Элина пожимает плечами. – Я же говорю, все мои мужчины с ума сходят по детям, какая-то насмешка судьбы.

– Да уж, – насмешливо качаю головой, – не повезло тебе. А чего не хочешь найти такого же чайлд-фри, как ты?

– Не будь дурой, – довольно резко отвечает мне она. – Я уже не двадцатилетняя девочка. И не собираюсь отказываться от комфортной и богатой жизни, которую мне предлагают!

– Так, а от меня-то тебе что надо? – спрашиваю её. – Ты сказала, что тебе нужна моя помощь.

– Нужна, – Элина кивает. – Мне нужно, чтобы ты уговорила Демьяна отпустить Костю со мной в Италию на пару недель.

– Он никогда не согласится, – качаю головой. – После того, что ты устроила…

– Согласится, если ты убедишь его, что я не хочу ничего плохого, – настойчиво говорит она.

– Как я могу его убедить, если сама тебе не больно-то верю? – задаю логичный вопрос.

– Я абсолютно честна с тобой сейчас, – Элина смотрит на меня внимательно. – Я же не прошу ребёнка насовсем. Просто хочу, чтобы он познакомился с Армандо.

– Другими словами, ты хочешь использовать его, чтобы поймать своего итальянца на крючок окончательно и бесповоротно, – складываю руки на груди.

– Слушай, как бы там ни было, Костя – мой сын, – Элина прикусывает губу, хмурится. – Это выгодно нам всем. У ребёнка не будет никаких травм, он время от времени будет гостить у матери, чем плохо?

Против воли начинаю задумываться о такой возможности. В целом-то Элина права, вот только… всё равно я ей не очень доверяю. Сейчас у неё жених, а потом она взбрыкнёт, а нам разбираться с детскими комплексами.

– В общем, давай так, – она поднимается. – Ты сейчас возьмёшь мой номер телефона и подумаешь. Говорить Демьяну сразу или отложить на потом – твоё решение, ты с ним лучше управляешься, меня он бесит, – кривится. – Как только додумаешься до чего-то или договоришься с ним – пиши. И учти, я ведь могу и не по-хорошему договариваться, а по-плохому.

– Ты не могла не сказать гадость в конце, – закатываю глаза и тоже встаю, чтобы проводить эту кукушку к двери. – Костя, мама уходит! Иди попрощайся!

– Мам, а ты ещё придёшь? – мальчик выбегает из гостиной.

– Надеюсь, да, – Элина кивает сыну и обнимает его.

Посылает мне многозначительный взгляд и исчезает за дверью.

Глава 23

Естественно, я не собираюсь скрывать от Демьяна визит Элины. Тем более что Костя наверняка расскажет, что мама приходила. Поэтому за час до конца его рабочего дня пишу сообщение: «Приходила Элина, мы поговорили, она уже ушла. Не переживай, всё в порядке. Вернёшься – обсудим. Я пошла гулять с Костей во двор, мобильный оставлю на зарядке». Отправляю и малодушно выключаю звук на телефоне. Надеюсь, он успеет перебеситься и будет способен к диалогу, когда приедет домой.

Я недооцениваю темперамент своего мужчины. Мы с Костей даже не успеваем нагуляться, когда на площадке появляется его папа. Видимо, прыгнул в машину сразу после моего сообщения. И судя по мрачному выражению на его лице, мне несдобровать.

Вечер проходит относительно спокойно, потому что Костя требует внимания. Я замечаю, что мальчик, с тех пор как объявилась Элина, нервничает, если кто-то из нас надолго пропадает из поля его зрения. Что бы его мать там ни говорила, а подгадила она ему конкретно.

С другой стороны, если поездки к ней в гости помогут Косте почувствовать себя лучше, то действительно, может оно того стоит? Тем более что Элина рядом с мужчиной, которого боится потерять, будет вынуждена вести себя по-другому.

– Нет! – рявкает Демьян, меря шагами спальню.

Я сижу на кровати, слежу за его метаниями по комнате. Мы уложили Костю спать, и только тогда я рассказала Демьяну, чего хочет Элина. А сейчас молчу, потому что ему надо сначала сбросить пар, а уже потом включить мозги.

– Нет, даже говорить не хочу об этом! – опять повторяет мужчина. – Почему ты молчишь?! Ты что, согласна с ней?!

Он даже не ждёт ответа, продолжая выплёскивать злость.

– Является она! Чтобы забрать Костю, на пару недель ей ребёнок понадобился, видите ли! После того, как он столько времени её не видел… Дрянь!

Встаю и ловлю мужчину за руку, останавливая. Крепко обнимаю его, поглаживаю по спине. Подвожу к кровати, толкаю, чтобы сел, а сама устраиваюсь сзади, начиная массировать и разминать шею и плечи.

Помочь получается не сразу, но постепенно Демьян поддаётся движениям моих рук, расслабляется, начинает дышать глубоко и размеренно. Наконец, разворачивается ко мне и целует, сминая губы, прижимая к себе.

– Спасибо, – говорит негромко, оторвавшись от меня через некоторое время.

– Я устала, давай ляжем, хорошо? – говорю мягко.

– Конечно, – он кивает.

Мы засыпаем, обнявшись, и с утра всё вроде бы выглядит значительно лучше. Сегодня выходной, поэтому Демьян предлагает позавтракать в ресторанчике неподалёку, где есть хорошая детская игровая. Костя, сметя с тарелки сырники с ягодами, убегает играть – по выходным с детьми занимаются приглашённые аниматоры, а мужчина пересаживается ко мне на диванчик и обнимает меня.

– Ты как? – спрашиваю его осторожно.

– Так себе, – он хмыкает, вздыхает. – Но говорить спокойно уже способен, не волнуйся.

– Ну и что ты обо всём этом думаешь? – поворачиваюсь и смотрю ему в глаза.

– Думаю, что надо как следует подумать, – он невесело улыбается. – Элина права в одном: она Костина мать, он её всё равно любит, этого не изменишь. Родительских прав её не лишали. И сделать гадость она вполне способна – например, подать иск о том, что не соблюдаются её права, как одного из родителей.

– Я это всё тоже понимаю, – киваю Демьяну. – Но у тебя ведь уже есть свой вариант решения проблемы?

– Есть, – кивает он. – Мы можем поехать туда все вместе. Посмотреть, как и что. Если Элина и правда собирается замуж за этого итальянца, если он её любит, если у них нормальная обстановка в семье… куча «если», которые можно проверить, только увидев своими глазами.

– Насколько это устроит Элину? – говорю задумчиво.

– Ей придётся идти на компромисс, – отвечает Демьян жёстко. – Мы тоже может играть грязно – например, вывалить всю правду этому… как его там… Антонио.

– Армандо, – поправляю мужчину и, подумав, соглашаюсь: – Да, давай так и сделаем. Я напишу Элине, что в первый раз одного Костю мы не отпустим, поедем с ним. Потом – будет зависеть от ситуации и её поведения.

– Пиши, – Демьян кивает. – Что? – смотрит на недоверчивое выражение на моём лице. – Она меня бесит!

– У вас это взаимно, – фыркаю в ответ и набираю сообщение.

Надо сказать, Элина и правда ведёт себя достаточно адекватно. Даже практически не спорит с предложенным вариантом, несколько попыток «прогнуть» нас под себя не в счёт. В итоге всё решается, и спустя два месяца мы втроём прилетаем в Италию. У меня к тому времени уже проходит токсикоз, а животик обретает оч-чень заметные очертания – дети развиваются по плану, но с двойней я в начале второго триместра выгляжу, как будто мне рожать уже через пару месяцев.

Мы знакомимся с семьёй Армандо – большой, шумной, самой настоящей итальянской – с обедами и ужинами строго по расписанию, когда за огромным столом собираются все, от бабушки восьмидесяти лет до скольки-то-там-юродного племянника, младенца нескольких месяцев от роду. Они все очень весёлые, громко разговаривают, размахивают руками, и мне удивительно видеть Элину в таком обществе, но, похоже, Снежная Королева неплохо к ним вписалась. Может, она и правда не безнадёжна?