Текст книги "Инженер для инквизитора (СИ)"

Автор книги: Анна Швыркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Инженер для инквизитора

Глава 1

Марина с трудом открыла глаза и первое, что увидела – белый потолок больницы.

– Все, – хрипло сказала она, – хана тебе, Сергеич.

Вот говорила же ему, что у них на строительных лесах фиксаторы стоек износились и ржавчина больше допустимой нормы, а он лишь головой кивал с фразой: «Сделаем Марин Юрьна», и так уже целый месяц.

И черт с ними со штрафами за нарушение техники безопасности с таким количеством нулей, что можно пару этажей возвести причем с финишной отделкой, но ведь и до несчастного случая могло дойти.

Хотя, судя по больничному потолку Марина до него как раз и дошла. Закрыла глаза, пытаясь вспомнить события, из-за которых здесь оказалась.

Она в очередной раз поехала на авторский надзор будущего торгового центра, потому что им по своим каналам нашептали, что скоро «случайно» приедет госпроверка на объект, а у них, как всегда, то арматуру положили гладкую вместо рифленой и это за три часа до приезда бетомешалки, то биотуалеты в неположенном месте, то, вон, фиксаторы на лесах ржавые. Она еще помнит, как пошла замерить защитный слой бетона в опалубке, а дальше треск, звон складывающихся металлических стоек и темнота.

В целом-то Марине не впервой в больнице куковать, но если в прошлый раз она тут по своей вине оказалась, провалившись ногой в арматурный каркас и подвернув щиколотку, то теперь у нее было на ком сорвать злость.

Судя по рассеянному свету в палате, кристально чистому потолку и шикарному матрасу Сергеич не поскупился и явно отвез ее в частную клинику, но его это все равно не спасет. Потому что ей как главному инженеру проекта, даже несмотря на производственную травму, все равно прилетит по каске, а она уже передаст эстафету прорабу, от души на него поорав.

И как же все не вовремя! Такой косяк и прямо перед проверкой, не говоря уже о том, что они в очередной раз сорвут все сроки.

Ладно, главное сама жива – уже счастье, и судя по общему состоянию ничего не болит и не ноет, что даже странно. Отлежится денек, выспится и снова на работу.

Во рту было сухо, и Марина не глядя потянулась рукой к кнопке, чтобы вызвать медсестру, но нащупала лишь пустоту. Повернув голову вбок, она сначала задохнулась воздухом, широко распахнув глаза, а после подскочила с громким криком.

Вокруг нее было пустое белоснежное пространство без каких-либо стен и потолков! Даже пола не было, но как-то же она до этого лежала, а теперь еще и стоит тут?

Оглохнув и устав от собственного вопля, Марина прижала руки ко рту, слыша лишь свое тяжелое дыхание.

Где она? И как тут оказалась? Не могла же она…

– А-а-а! – раздалось за ее спиной.

Развернувшись на месте прямо в прыжке и схватившись за сердце, чуть не словившее инфаркт, Марина уставилась на… себя!

Ее собственная копия только в другой одежде смотрела на нее круглыми глазами и с открытым ртом, и Марина подозревала, что ее выражение лица ничуть не лучше. Потому что видела перед собой те же русые, чуть вьющиеся волосы ниже плеч, те же медовые глаза, лицо, фигуру, рост.

Все было тем же, что она видит каждый день в зеркале!

– Двойник, – прошептала копия.

– Вообще-то Марина Юрьевна, – взяла она себя в руки и включила привычный невозмутимый образ большого начальника, хотя хотелось рвать на себе волосы, – но для вас так и быть просто Марина, если объясните мне что здесь происходит.

– Лира Мариэль Бламонт, – ответила копия ее же голосом, но более нежным.

Вот сразу видно, что не орала она через всю стройку на работников с ближнего зарубежья, которые по-русски «ни панимать», но стоит перейти на могучий матерный, как сразу до всех доходит, причем с первого раза.

Копия грустно улыбнулась и протянула к ней дрожащую ладонь для пожатия. Марина с опаской посмотрела на нее, но вежливость победила.

– Ну здравствуй, Лира, – и пожала руку в ответ.

В момент, когда они коснулись друг друга, голову пронзила боль, а вслед за ней как в калейдоскопе стали мелькать картинки чужого прошлого из чужого мира. Мира необычного и странного. Какая-то помесь Нарнии со стимпанком, где куча разных существ живут рядом с друг другом, а все технологии завязаны на магии.

А еще из чужой памяти Марина узнала, что лира – это не имя, а обращение к женщине и что после смерти в Лимбе можно встретить своего двойника и если не побояться протянуть ему руку, а он в ответ пожмет твою, то можно получить еще один шанс, но уже в другом мире.

Либо не пожать и уйти на перерождение.

Судя по последним мгновениям из памяти Мариэль, ее в порыве гнева столкнул с лестницы родной брат, потому что ему не понравилось завещание, составленное отцом. Дочери он решил отдать поместье, потому что та слабосилок и замуж ее возьмут только с хорошим приданым, а Колману отец оставил свое конструкторское бюро, как мужчине, который продолжит его дело и сам себе на дом заработает.

На этом моменте Марина фыркнула себе под нос. Судя по тому, что она увидела Колман умеет только проблемы зарабатывать себе на пятую точку и тратить деньги семьи, поток которых внезапно прервался и старший братец оказался перед реальностью, в которой не работал ни дня.

– Ну и мирок у вас, – сморщилась Мариэль.

– Ваш не лучше, – усмехнулась Марина и заранее зная ответ, все же спросила: – А нам точно никак не получится в свой мир?

Копия лишь грустно покачала головой.

– Слушай, ты уж Колмана не сдавай, хорошо? Он хоть и дурак, но не со зла это сделал.

– Да и ты на Сергеича не серчай, – вздохнула Марина в ответ. – Хороший мужик, хоть и ленивый. Ты главное проследи чтобы он все фиксаторы поменял.

Марина вдруг почувствовала, как ее начинает куда-то тянуть и судя по лицу Мариэль, она тоже это ощущает. Кажется их время вместе подходит к концу.

– Никому не рассказывай, что ты двойник! – быстро сказала Мариэль, боясь не успеть.

– Ты тоже, а то точно в дурку загремишь! Будет звонить Олег – трубку не бери!

– Удачи тебе, – ответила Мариэль и грустно улыбнулась.

– И тебе удачи, – только и успела сказать Марина, прежде чем снова провалиться в темноту.

Глава 2

– Мариэль! – истерично кричали прямо ей в ухо. – Мариэль, прошу тебя, очнись! Я не хотел!

А после ее начали еще и трясти, явно рассчитывая добить, а не привести в чувство, потому что вот сейчас Марина в полной мере ощущала, что на ее бренное тельце упали стальные трубы стоек. Хотя с тем учетом, что в ухо ей визжат другое имя, все произошедшее в, простихосспади, Лимбе не было бредом ее сознания и болит у нее все, потому что она ступеньки пересчитала.

Над ней послышался всхлип, и братец явно решил пойти на следующий заход, но она успела хрипло сказать:

– Заткнись и не тряси меня.

Колман подавился воздухом, крякнул, булькнул и наконец затих.

Ну да, она не нежная, ранимая и робкая Мариэль, а Иванова Марина Юрьевна, которая к своим тридцати четырем успешно занимала должность главного инженера в крупной столичной фирме и пинками гоняла по стройке здоровых мужиков в два раза больше нее.

Глаза открывать не хотелось. Зато очень хотелось верить и надеяться на то, что Сергеич приобрел манерный аристократичный голосок взамен своего глухого баса с деревенским говором.

Может если она полежит еще чуть-чуть вот так, не открывая глаз, то ее вернут назад?

– Мариэль?

Последний раз Марина так безнадежно вздыхала, когда она впервые за шесть лет взяла отпуск, а вернувшись обнаружила что эти массовики-затейники, по ошибке называемые строителями, неправильно прочитали чертеж и спецификацию и вместо высоких панорамных окон, поставили двери.

Вот прям наружу, ага, воссоздав мечту всех суицидников. Устал от жизни, спел Кипелова и открыл дверь. Повезло что сделать они это успели всего на двух этажах, а Марина после этого задумалась, что ей стоит быть помягче, ну или по крайней мере предупреждать, что в случае сомнений звонить ей можно даже в отпуск.

– Мариэль, как ты?

Да что ж такое-то! Даже порефлексировать и помянуть прошлую жизнь не дают спокойно.

Открыв глаза, она уставилась на Колмана. Так вот ты какой, северный олень, братец старшенький.

В памяти Мариэль он имел образ более мужественный и прекрасный, а вот реальность, или же скорее виденье самой Марины, выдало другое. Смазливый, самовлюбленный засранец и эгоист.

Вот прям на лбу написано, чесслово.

Колман вид имел очень виноватый и хотел еще что-то сказать, но глянув на свою сестру рот закрыл. Видать почуял, что на него сейчас смотрит не Мариэль, а Марин Юрьна.

– Резко только не поднимай, – сказала она и протянула ему руку.

Колман помог ей сесть и заново завел шарманку про то, как ему жаль, что он не хотел, не думал, не гадал и вообще лапушка, а не тот, кто столкнул родную сестру с лестницы из-за наследства.

Под его причитания Марина огляделась, увидела, что одета в юбку и блузку, которая была на двойнике и прикинула как ей быть дальше. Это она для Мариэль оставила высокую должность и шикарную евродвушку с почти выплаченной ипотекой, а вот ей в ответ оставили проблемы и непонимание как жить дальше.

Поместье у семьи Бламонт небольшое, но в пригороде столицы, до центра Оруса ехать чуть больше часа на повозке, работающей на магии, что весьма шикарно по меркам этого мира. Как Марина поняла семья у нее не из высоких аристократов, но и не из рабочего класса и уважение в городе они заработали еще со времен ее деда, который тоже был инженером, при котором и было куплено это поместье.

Вот только ей что со всем этим делать? Сидеть в этом поместье, музицировать, вышивать крестиком, а от скуки еще и ноликом, и ждать пока какой-нибудь древний конь, мнящий себя резвым жеребцом, не снизойдет до нее и не возьмет в жены с таким видом будто честь ей великую оказывает?

Насколько Марина поняла в этом мире не на статус смотрят, а на уровень магии и умения, с помощью которых этот статус и можно заработать, доказав пользу обществу, чем ее дед и воспользовался. В целом логично и ей такая философия даже нравится, так-то Ломоносов тоже в семье простых крестьян родился, вот только сама она сейчас в проигрышной позиции, ибо слабосилок.

Что выходит по итогу? Замуж ей похоже и в этом мире не светит выйти, в поместье уже через три дня она заплесневеет, работы у Мариэль никакой нет, а конструкторское бюро отдано братцу и за это обиднее всего. Магии у нее может и мало, а вот умений, знаний и опыта навалом и бюро ей пригодилось бы куда больше, чем какое-то поместье.

Самым разумным решением будет обменяться с братом тем, что им папаня назавещал, заверив все у нотариуса и разойтись как в море корабли. Судя по тому, что Колман так хочет это поместье, что дошел до рукоприкладства он возникать не будет, а у Марины появится свое личное всамделишное конструкторское бюро, пусть и в другом мире.

Маленькая мечта в которой она даже самой себе боялась признаться, а тут до нее практически рукой подать.

– Колман, – строго прервала она его причитания, – сделаешь все как скажу, тогда никакого заявления о покушении я писать не стану.

Брат распахнул глаза, видимо только сейчас осознав, что мог надолго попасть за решетку, а Марина весьма целенаправленно ему об этом напомнила. Легкий шантаж еще никому не вредил, к тому же вдруг Колман решит заартачиться и тогда у нее есть точка опоры, с помощью которой она развернет его в нужную сторону.

– Сейчас мы пойдем к нотариусу, – продолжила Марина, – и ты отдашь мне конструкторское бюро, а я тебе поместье, раз ты его так сильно хочешь.

Колман выпучил глаза так сильно, что Марина на секунду испугалась, как бы они у него вообще не выпали, а после в них робко засияла радость и он выдохнул:

– Мариэль… но… ты… как…

– Мои мотивы тебя не касаются. Или ты уже передумал?

– Нет-нет, – сразу же ответил Колман с опаской глядя на новую для него Мариэль.

– Тогда едем к нотариусу, пока я не передумала, – пригрозила она.

Колман помог ей встать и заботливо отряхнул юбку, чуть не подпрыгивая от радости, а вот ее настроение стало портиться из-за плохого предчувствия. Вряд ли там все так легко и просто с этим завещанием.

Глава 3

Все время пока они ехали в крытой повозке, работающей не на бензине, а на магии, Марина смотрела в окно и старалась не выдавать всю ту степень офигевания от того, что видела. Ну точно стимпанк Нарния или даже Средиземье. Люди, эльфы, гномы, гоблины, оборотни, дриады… все смешалось в доме Облонских.

Причем отличала их всех Марина исключительно благодаря памяти Мариэль, ну кроме гномов и гоблинов. Потому что у оборотней и эльфов были заостренные уши, вот только у оборотней не настолько выдающейся длины, и сами они были крупнее в плечах, чем эльфы. На этом различия заканчивались. Дриады от эльфов тоже не сильно отличались, такие же тонкие и изящные, и, если бы не память Мариэль, она бы точно спутала одних с другими.

При этом все были одеты в пиджаки и шляпы с кучей разных механических финтифлюшек, цепочек и заклепок. Даже на ней самой была блузка с небольшим колье под горло от которого отходили тонкие цепочки и крепились к плечам. На которых были заклепки, да.

Все выглядели разномастно и пестро, но определенную закономерность Марина все же проследила. Часть толпы выглядела так, будто только наступила эпоха двадцатого века и мужчины носили фраки, жилеты и цилиндры, а женщины длинные юбки, блузки и шляпки, на которых вместо перьев торчал разобранный часовой механизм. Вторая часть выглядела уже попроще, но куда лучше на вкус самой Марины. Будто в этом мире тоже родилась своя Коко Шанель введя в моду женские брюки, жакеты и элегантные платья, сказав, что стиль – это удобно.

Память тут же услужливо подсказала, что первые это сословие побогаче, а вторые простые горожане и рабочие, которые на железные приблуды особо тратиться не могут, поэтому и выглядят проще. К сожалению, Марина теперь относиться к первым и если наденет платье, вон как у той милой девушки, приятного бежевого цвета в стиле сафари, да еще и с такой вопиюще короткой длиной, аж на десять сантиметров ниже колена, то ее просто не поймут.

Колман всю дорогу молчал за что ему отдельное спасибо, видимо и правда боялся, что она может передумать.

Подхватив свою длинную юбку, и изо всех сил стараясь не морщиться от перезвона цепочек на груди, Марина вышла из повозки с тоской проводив взглядом двух девушек, одна из которых была одета в широкие светлые штаны с высокой талией.

Марине удалось подавить раздражение на неудобную одежду исключительно благодаря мыслям о том, что сначала она получит свое бюро, а уже потом займется гардеробом. Обязательно займется иначе все окружающие будет иметь дело со злой и недовольной Марин Юрьной с непрекращающейся мигренью от металлического звона бесполезных украшений, а не с милой и доброй Мариэль.

Нотариусом оказался добродушный, улыбчивый гном, который только взглянув разок на завещание сразу же ей разонравился, потому что говорил совсем не то, что она хотела услышать. Вот ни разу еще ее чуйка не подводила, и Марина еще до прихода сюда знала, что просто не будет.

– Неужели совсем ничего нельзя сделать лир Килдрури? – захлопала Марина глазами надеясь, что это вышло трогательно.

– Простите, лира Мариэль, но с завещаниями дела обстоят иначе, чем с дарственными, – развел руками гном. – Если ваш отец решил, что поместье достанется дочери, а бюро сыну, то так оно и должно быть.

Марина закусила губу, размышляя, что делать дальше. Вроде и хороший нотариус этот Килдрури, но он даже ни одного обходного варианта не предложил. Не бывает такого, уж она-то знает.

Взяла еще раз завещание, пробегая глазами по строчкам. А что, если…

– А что, если мы напишем с братом расписку, в которой будет указано что он передает мне бюро, а я ему поместье, оставляя себе, скажем, лишь один процент владения? С технической точки зрения завещание не будет нарушено и в нем не указано, что приемник должен владеть поместьем или бюро полностью. В конце концов мы не отдаем наследие семьи в чужие руки, а лишь обмениваемся им с братом. Он по-прежнему будет владеть бюро, а я поместьем, но всего лишь на один процент.

Густые брови гнома уважительно дрогнули и он усмехнулся, тоже быстро пробежавшись глазами по завещанию.

– Думаю это возможно устроить лира Мариэль, – ей захотелось закричать, почему он тогда сам этого не предложил, но она лишь улыбнулась, вспомнив о том, что в любой бюрократической конторе с легкостью позабудут обо всем, лишь бы бумажки не заполнять. – Правда владеть можно минимум тремя процентами, меньше по закону не получится. Вас это устроит?

– Более чем, – выпалила Марина и посмотрела на брата. – Тебя устраивает?

– Да, да, конечно, – закивал Колман.

Килдрури работать и заполнять кипу бумаг явно не хотел, поэтому предпринял еще одну попытку.

– По закону лицо без специального образования не может владеть конторой, которая связана с рисками для здоровья граждан и наемных работников, а строительная сфера к таковой относиться, – и с надеждой спросил: – Лира Мариэль какое у вас образование?

Гнома пришлось расстроить.

У Мариэль есть диплом инженера из местной академии, так что хотя бы с этим проблем не будет и они под грустные вздохи Килдрури принялись заполнять бумаги.

Подумав о том, что и у брата есть такой же диплом Марина грустно усмехнулась. Ни Колман, ни Мариэль инженерами быть не хотели, но отец заставил, и они отучились лишь бы тот отстал, а после окончания учебы шатающийся шкаф дипломом подпирали.

У Марины в университете тоже был знакомый из семьи потомственных инженеров, который еле успевал сдавать долги, чтобы его не отчислили, набирая при этом новые. Спустя пять лет знакомства он признался ей, что на самом деле хотел стать психологом и помогать людям в трудных ситуациях, но родители заставили его поступить в строительный. Для Марины психолог и строитель находятся друг от друга на том же расстоянии, что и Китай с девятым спутником Сатурна, но видимо родители парня решили, что знают лучше, что их сыну нужно.

Вот и у них папаня решил, что дети будут инженерами, хотя Мариэль хотела стать актрисой, а Колман вроде как с лошадьми любит возиться, но ни одна из этих профессий не достойна семьи Бламонтов, поднявшихся из грязи в князи. Отец явно был не рад, что его дети хотят заниматься такой скверной работой, позоря семью и продавил авторитетом, а детки послушались и по итогу имеем, что имеем. Двое несчастных, один из которых практически убил второго.

Спустя почти три часа и гору заполненных бумаг Марина вышла от нотариуса радостно прижимая к себе толстую папку, в которой было указано, что она теперь владелица конструкторского бюро аж на целых девяносто семь процентов!

Глава 4

С Колманом она договорилась, что в три процента владения поместьем будет входить ее личная комната. То есть комната Мариэль, хотя пора бы Марине уже начать называть себя этим именем.

Жить с братом она не собиралась, а переночевав в комнате больше похожей на будуар французской актрисы и куда более подходящей Мариэль, чем самой Марине, окончательно убедилась, что нужно искать другое жилье и желательно поближе к работе. Единственным плюсом было то, что комната запиралась причем магически и попасть в нее при всем желании брат не сможет.

Червячок сомнений начал грызть ее и давить на совесть. Хоть она и заклеймила Колмана эгоистом, но сама сейчас поступала не лучше. Она ведь уже успела посмотреть в памяти Мариэль, что конкретно из себя представляет брат и это лишь вопрос времени, когда именно он разорит поместье и пойдет по миру.

А с другой стороны что она может сделать? Она не властна над желаниями и пороками других людей, а идти вместе с братом ко дну так себе перспектива. Может она и самозванка, но теперь фамилия Бламонт принадлежит ей и в ее силах спасти хотя бы бюро.

Настроение от этих мыслей было безрадостным, и Марина решила, что завтрак с Колманом не выдержит и лучше поесть в городе. Добравшись до милого кафе, она заказала себе легкий завтрак, обрадовавшись, что в этом мире додумались до кофе, потому что кроме него ничего больше в горло не лезло. Как будто и правда непутевого брата оставляет на произвол судьбы.

Мариэль была в бюро отца много раз поэтому дорогу она нашла без проблем. Внутреннюю обстановку она тоже помнила, но все равно ускорила шаг стараясь побыстрее добраться и увидеть все своими глазами.

Подойдя к нужной вывеске, Марина почувствовала, как сердце на секунду замерло. В своем мире она о конструкторском бюро только и могла, что мечтать в перерывах между работой. Может она и была хорошим специалистом, но открывать свое дело боялась. Одно дело спокойно работать на фирму и получать стабильную зарплату и совсем другое быть владельцем, когда от тебя зависит будет ли работа в принципе и смогут ли твои сотрудники накормить семьи. Больше всего Марина боялась именно этой ответственности перед людьми, которые будут на нее работать. Боялась, что женщине не доверят хороших и крупных заказов, потому что предрассудки все еще у многих сильны, и ее бюро закроется не успев открыться.

И вот она стоит перед вывеской c раскрытым циркулем, между ножек которого изображен маленький схематичный домик, а поверх циркуля полукругом «Конструкторское бюро», а снизу «Бламонт» и не может поверить в то, что все это теперь принадлежит ей. На целых девяносто семь процентов!

Еще и район хороший – спокойный и благополучный, недалеко от центральных улиц, но куда тише и не такой переполненный. Стеклянные витрины блестели чистотой, как в модном бутике, но вместо манекенов за ними на полках были архитектурные макеты построенных зданий в миниатюре, причем выполненные с такой детальной точностью, словно реальный дом уменьшили с помощью какой-то магии. Она широко улыбнулась, подумав, что это и есть самая настоящая магия.

Открыв дверь, с мелодично звякнувшим колокольчиком, Марина глубоко вдохнула в себя почти позабытый запах из далекой университетской практики. Запах бумажной пыли, грифеля, кофе и нагретых на солнце деревянных досок пола. Она уже знала, что встретит в бюро усовершенствованного магией собрата кульмана, регулируемого наклонного стола на котором чертили до эпохи компьютера, и увидев его вживую расплылась в ностальгической улыбке.

Перед глазами тут же возникла картинка милой преподавательницы в возрасте по начертательной геометрии, которая объясняла им, еще зеленым первокурсникам, что любой чертеж начинается с осей и что спину и шею надо беречь, работая за кульманом, а не над горизонтальным столом в позе креветки.

Эх, прекрасные университетские годы, аж глаза заслезились.

– Лира Мариель? – вырвал ее из воспоминаний мужской голос. – Рад вас снова видеть, давно вы к нам не заходили.

Марина посмотрела на жилистого мужчину в годах и «вспомнила», что это Эврат Дрозгаут, дриад, работает на должности архитектора. За одним из кульманов поднялась белобрысая макушка, поприветствовала ее и покраснев до самых кончиков длинных ушей снова скрылась. Инженер по всем системам снабжения начиная от вентиляции и заканчивая канализацией, только-только вышел из стажеров, эльф Силанис Ширалас.

Кошмар, додумались же ребенка так назвать! Звучит как какое-то не очень хорошее проклятье, хотя может это только ей слух режет и парень спокойно живет без насмешек.

Должны быть еще двое, конструктор и сметчик, но узнав о смерти Бламонта старшего они решили быстренько уволиться. Марина их не винила, сама бы поспешила убраться с тонущей лодки, капитаном которой назначали Колмана.

– Доброе утро, лир Эврат, – поприветствовала Марина и широко улыбнулась. – Видеться с вами мы теперь будем очень часто.

Эврат поднял бровь и открыл рот, но Марина опередила его вопрос, желая хоть немного выплеснуть переполняющую ее радость:

– Со вчерашнего дня владельцем бюро являюсь я! – Марина выпрямилась еще сильнее и засверкала улыбкой как новенький металлопрофиль на солнце.

Вот только ее радость разделять не спешили. Эврат улыбнулся ей, но с таким видом, будто случайно вляпался ботинками в расплавленный битум, но лицо перед начальством держать надо несмотря на то, что с обувкой придется распрощаться. Силанис снова поднял макушку с такими круглыми глазами, что казалось только они и уши над кульманом торчат.

Не теряя улыбки, Марина прошла мимо них в кабинет. Свой личный кабинет директора конструкторского бюро!

А с предрассудками и заблуждениями о том, что женщине не место на стройке она позже разберется, показав, чего стоит на практике.

Не впервой все-таки разбивать закостенелые лбы кувалдой.