Текст книги "Нарисованная красота (СИ)"

Автор книги: Анна Шилкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 23

Открытие прошло отлично. Мероприятие вышло камерным, дорогим и эксклюзивным.

Арияла стеснялась ровно одну минуту, а потом, увидев, что безродная я позволяю себе говорить с благородными на равных, взяла себя в руки и весь вечер, а разошлись мы очень поздно, была мила, приветлива и доброжелательна. В ее манере общения не чувствовалось желания угодить или еще чего-то такого. Однако, явственно ощущалось: тебя рады видеть и постараются помочь тебе. Прямо таки талант у человека.

Прыщей я передавила за вечер так много, что они мне потом снились, но оно того стоило: к этапу нанесения макияжа все наши гостьи были чистыми и ухоженными. Как и в случае с родным городом Литты уход лег на благодатную почву: кожа реагировала на продукты едва не с первого прикосновения, тут же показывая положительную динамику. И даже ни одной аллергии не было.

Волос состригли пол ведра, судя по итогам торопливого подметания. Некоторых я бы вообще на лысо побрила и отрастила бы новые богатства, но нельзя – общество не поймет.

Оба приема пищи примирили Хельта с суровой действительностью: гости очень высоко оценили его старания (и мои рецепты). В высшем обществе меньше, в купечестве больше, но было принято выражать мнение о еде вслух и количество похвал, я точно видела, растопило кашевое сердце домового.

После ужина, когда мы приступили к созданию для наших гостий макияжа, те, кто не был занят кем-то из моих девчонок в настоящий момент, ходили и смотрели, что они делают. Пару раз я удержала визажистку от контурирования румянами или попытки нарисовать стрелку до середины виска, но в целом все шло очень неплохо.

Рыжая закончила первой и теперь отошла на несколько шагов, чтобы оценить свое творение. Ее гостьей была взрослая женщина, хорошо за сорок, с выраженными признаками старения кожи. Ее очень длинные темные с заметной проседью волосы гостья захотела выкрасить хной и басмой, так что теперь сияла черными как смоль волосами, которые визажист удачно уложила в прическу, лишь подчеркивающую их тяжесть и здоровье (хна, желатин и ножницы). Хотя после уходовых процедур кожа взбодрилась немножко, работа все равно была сложной. Лифтинг-макияж – это в принципе не просто. В целом, рыжая справилась. Я внесла лишь несколько штрихов – немного света в нужных местах, чуть-чуть вполировать пудру в тональную основу и макияж заиграл, разом скинув с женщины десяток лет и пару детей.

– Вау, – выдохнул кто-то из зрителей.

– Так красота-то нарисованная, – протянула другая, более скептично настроенная гостья.

– Дура ты. – Тут же влезла третья.

Предмет зарождающегося спора между тем привели к зеркалу, где она увидела свой самый первый (я почти уверена) по-настоящему красивый образ. Женщина смотрелась величественно и властно даже в халате – как влиятельна хозяйка, какой она и являлась, ведь позволить себе сегодняшнее мероприятие могли себе только настоящие хозяйки жизни. Макияж на такой коже совсем натуральным сделать сложно даже с земной косметикой. Тональная моего же авторства основа по-прежнему плохо наслаивалась, так что все мои надежды были связаны с игрой света и тени в таких случаях и, пока что, оправдывались. Для девочек эта тема была самой сложной: им сложно было понять как должна кость отбрасывать тень на щеку, например. Или как блики должны появляться на выпуклых частях лица. Но вот сейчас я видела, что как минимум одной моей ученицы наука пошла впрок: она сумела разобраться с этим и провела прекрасную работу с кожей.

Остаток вечера прошел под постоянные вздохи и восторги. Когда все разъехались, скупив косметики на двести пятьдесят золотых (у нас еще остались запасы, хотя пока я сама не посмотрела на них – не верила) и забив нам запись на полтора месяца вперед, мы все пошли спать, потому как гудело все дело от такой усталости.

И если я утром подскочила за десять минут до первой записи, то внизу я нашла бодрых девочек, которые обсуждали вчерашний вечер и работы друг друга. Вполне дружелюбно обсуждали – мне понравилась та атмосфера в доме, которую я застала.

Наскоро позавтракав, я вышла в приемную – встречать мою первую клиентку на сегодня. А после этого произошел какой-то «тпруньк»: бах и уже вечер, я оттарабанила двенадцать человек записи, из которых со вчерашнего вечера были только двое, остальные новые-ароматные, сижу и меланхоличную жую кашу с мясом.

Следующие два дня, которые я так же принимала запись, прошли в точности как первый. И если девочки с огромной радостью брались за каждое новое лицо, выявляли потребности кожи, простраивали схемы и выявляли цветотипы, то меня к концу третьего дня можно было оставить за печкой, и я бы сама никуда не делась оттуда – как сверчок.

Мысль о том, что завтра у меня записи уже нет (я собиралась принимать только три дня) приятно грела меня на ряду с кашей с мясом, которую, будто из вредности, все три дня готовил на ужин Хельт.

Лемая все эти дни тусила с Хельтом и ей все нравилось: он ее неограниченно кормил, ласково трепал по голове, да и вообще отнесся к ящерке как-то по-родственному. Ей одной он травил всякие веселые байки, разрешал снимать с еды пробу и позволял спать на своей полоти над печкой.

Распрощавшись с девушками и забрав Лемаю, вернулась к Шарну, где меня поймал Пат и потребовал рассказать ему про «бизез», который я предлагала и до позднего вечера мы обсуждали перспективы службы доставки с задействованием визов. Обучать его я не собиралась, полагая, что, если захочет, придет и сам.

В итоге договорились до того, что в перспективе вдоль дорог между городами нужно будет поставить несколько приемных будок для посылок, где будут сидеть те, кто их будет принимать к доставке, аккуратно укладывать и следить за тем, чтобы адресата было возможно найти по тем данным, которые были предоставлены при оформлении. Еще поставим контору в городе – поближе к воротам, чтобы было удобно выходить. Максимальный вес посылки – пятнадцать килограмм.

– Пятнадцать?! – Ужаснулся сначала Пат, но быстро успокоился.

Ведь я предлагала заталкивать все это в огромные ящики, которые мы запечатаем максимально надежно и повесим на ящик руну, удерживающую предмет на весу воздухом. В задаче же курьера будет только поддерживать направление движения потоков воздуха под ящиком, чтобы его не унесло куда-нибудь попутным мейнстримом и самому передвигаться достаточно быстро. По сути, она будет толкать почти невесомую для него посылку. Больше пяти посылок максимального веса набить в один транспортировочный контейнер было нельзя – слишком сложно маневрировать. Мелкие посылки тоже ограничены итоговым максимальным весом содержимого контейнера в семьдесят пять кило. Таким образом, нам нужна была контора, контейнеры для погрузки, весы и люди.

Начать решили с хорошо известного Пату направления – между этим городом и родным городом Литты – и только конторы в городе.

На этом мы прервались – Пат ушел думать, а я спать.

Утро началось поздно и с бубнежа Лемаи – ей стало совсем скучно, и она решила поговорить с умным помощником: с собой.

– Не бубни. – Улыбнулась ей после стандартного комплекса утренних процедур. – Сейчас позавтракаем, навестим девочек и начнем собираться домой.

– Правда? – Недоверчиво покосилась она.

– Правда.

Да, три дня превратились в два месяца – ее недоверие понятно. Салон только открылся и мне, по-хорошему, задержаться бы, но я нутром чуяла – пора домой.

– И когда выходим? – Уточнила сразу ящерка.

– Если сегодня все соберем, завтра утром и выйдем.

День, в результате, вышел суматошный: по дороге к девочкам мы присматривали товар и в пол голоса обсуждали, что нам понадобится в дороге. В салоне я тщательно обошла всю территорию и проверила защитные руны. Не хотелось лишних приключений, особенно, пока визы в уязвимом состоянии.

Сами девочки были очередной раз проинструктированы на счет способов связи со мной, пределов допустимой самообороны и прочего. Кончено, у нас были две охороницы и, когда визы станут полноценными – смогут позвать к себе дополнительную охрану из помощников, но менее нервно их оставлять мне от этого не было.

Лемая утаскивала меня почти насильно, но в итоге я все же вняла ее убеждению о том, что все будет хорошо.

Закупаясь мы пробродили почти весь оставшийся день, но к четырем месяцам дороги были готовы. Проведали Белку, пообещав ей, что завтра двинемся домой, и плотно поужинав разбрелись спать – очередной день прошел практически мимо меня.

На утро Шарн отказался брать деньги за долгий постой – я в итоге просто оставила их на тумбочке. Мы позавтракали, загрузили телегу, впрягли Белку и вывели ее со двора.

Из города выбрались быстро и началась последняя часть этого путешествия – дорога домой.

***

Добрались мы за три с половиной месяца. Белка за первую неделю преодолела огромный участок пути, видимо, застоялась и так показывала радость от дороги. Ничего особенно по пути не произошло: мы ехали, ели, спали, собирали грибы и растения, ловили по утрам Белку, которая по-прежнему гонялась за своими тезками, снова ехали. Когда мы уставали сидеть на козлах кибитки, мы с нее сходили и шли ногами. Лемая увеличивалась в размерах и тоже разминала мышцы.

Чувствовалось наступление осени: все реже дни радовали мягким теплом, чаще попадалась налившаяся краснотой рябина, грибы лезли ото всюду – знай себе жуй, стали попадаться начавшие желтеть листья.

Когда мы входили в родной город, кибитка опять была забита по самую верхушку. Грибы, ягоды, корни растений и огромная гора подсолнечника, сохраненного живым в воде не позволяли нам спать внутри, так что приходилось к потоку, отгоняющему комаров, добавить еще и тепла, чтобы не мерзнуть ночью.

Дома я застала Ладку с Вилко, Пьюрифа и Крынку: они обрадовались мне как родной, усадили за стол и принялись кормить и рассказывать, что я пропустила, даже не дали завести Белку к Крынке и разгрузить телегу.

– Надо связаться с Крацко – он ждет твоего ответа, Литта. – После обеда попросил Вилко.

– Надо – связывайся. – Пожала плечами я.

– Литта! – Завопили от входа и на меня налетел ураган по имени Мьяла.

После длительных обнимашек, меня попытались накормить повторно, но удалось откреститься. В этом деле очень спас неделикатный Вилко, который торопился связаться с Крацко.

Я дала ковороде стихий и очень быстро увидела в нем уже знакомого помощника.

– Что ты решила, Литта? – Без приветствий и реверансов спросил мужчина.

– Сначала расскажи мне, что у вас есть. – И бровью не повела я в ответ на инсинуации.

– Мы нашли гинжасы от двух источников, еще по пяти набор не полный, но мы ищем. Пока ты дойдешь, найдем больше. – В несколько военной манере отрапортовал собеседник.

– Хорошо. Я согласна обойти все источники и лично запечатать пожирателей там. – Степенно кивнула я. – А сколько их, кстати?

– Двадцать два. – В тон мне ответил Крацо и моя царственность несколько облупилась. – Мы подготовим указания как искать ближайший к тебе не запечатанный источник, где собраны все гинжасы. – И отключился.

Двадцать два. Это ж сколько лет мне ходить?

– Литта, спасибо! – Тут же обрадовалась Ладка.

– Ага. – Я была под впечатлением от грозящего мероприятия.

Остаток дня прошел довольно спокойно. Я показывала Ладке что привезла и рассказывала зачем это, чтобы она была в курсе всего. Потом рассказывала все-все-все подробности приключения Мьяле, которая в основном вздыхала и охала, но не перебивала.

Совсем под вечер в ворота постучал Гарт, которого все еще не пускал горямиз. Он, казалось, был даже рад меня видеть. Рассказал, что дважды за это время был у короля – подробно рассказал ему про культ, который я невольно раскрыла своими действиями. Мои родители были адептами этого культа ровно одну неделю, как Керну удалось выяснить. Они быстро поняли, что ребята просто фанатики и сами не понимают, чего именно хотят добиться.

Через несколько лет отец случайно нашел книгу с реальной мировой историей. Что именно произошло после этого Гарт не знает, но книга в момент смерти была при нем и сам он оказался этой версией мировой истории крайне впечатлен. Мне вопросов задавать не стал, но я видела – хочет. Родители погибли за ковороду, которую выкрали и чудом успели спрятать, чтобы она не попала не в те руки. Она и не попала – попала в мои. Ее вполне надежно охраняют – человеку не пройти, так что я была спокойна и на эту часть рассказа даже бровью не повела.

Что ж, догадки, которые посетили меня после того воспоминания подтвердились, так что я лишь поблагодарила Ганта за эти известия и скомкано с ним попрощалась: не была готова объяснять, почему не испытываю по этому поводу никаких эмоций.

У самого моего забора меня поймал Гант и по-медвежьи крепко обнял.

– Спасибо, Литта! – Наконец, сказал он. – Ты даже не представляешь, что для меня сделала!

И ушел в свой двор. Чистая правда: не представляю.

– А что с Гантом? – Спросила у домашних.

– Он же прошел становление, к нему помощники пришли. – Пожал плечами Вилко.

– А жена ушла, – хихикнула Ладка, – не хочу, мол, с нечистью крышу и хлеб делить. Так у соседа нашего и дело в гору пошло и сам он счастливее стал, и дети их будто поумнели.

– Поумнеешь тут, когда тебя грамоте Найка обучает. – Прыснул в кулак Пьбриф.

– Найка любит читать и учить – кого угодно заставит грамоту любить. – Пояснили на мой вопросительный взгляд.

Ничего себе. Это он меня за свободу от сварливой жинки благодарил что ли?

Следующим утром я навестила Тамьяру и ее элитное заведение.

Выглядело приятно моему глазу: просторная светлая комната, практически зала, с одним креслом косметологическим и большим количеством диванов, стульев и кресел для слушателей, вероятно.

Я осталась на одно собрание, чтобы послушать, что будет говорить моя протеже и осталась довольна. Говорила Тами хорошо, структурированно и терпеливо отвечала на вопросы. Ее манера общения сильно изменилась с нашей последней встречи – она стала легче, терпимее. Если раньше она была высокомерной и заносчивой – настоящей благородной, то теперь она предстала передо мной самым настоящим учителем, способным донести материл до любого и не важно сколько придется подбирать для этого подходящие слова.

Коротко похвалила ее и пригласила к себе, знакомиться с новыми продуктами. К любимым клиентам, видимо, я вернусь не скоро, раз мне предстоит длительное путешествие.

– Буду рада. – Кивнула она и поднялась.

Я несколько опешила от ее готовности все бросить и идти, но решила не упускать случай проехаться по мозгам и на счет стихий тоже.

– Ты занималась? – Спросила на пол пути.

– Да, но мало. – Легкомысленно пожала плечами она. – Занималась, знаешь ли, твоими и моими клиентами.

– Это не повод, Тами. – Пожурила я. – Заниматься надо, чтобы обрести полный контроль. Ты ведь знаешь.

– Мне не нужен контроль над огнем. – Отрезала она.

– Мы говорим о контроле над всеми стихиями. – Поправила женщину. – Сама подожгла – сама потушила. Ты ведь понимаешь, что это важно…

– Литта, тебе больше меня что ли надо? – Вспыхнула Тами.

– Не исключено. – Протянула я.

– Я владею стихией достаточно, чтобы никого не убить ненароком. Этого мне достаточно. – Ровно произнесла моя лучшая ученица и двинулась дальше.

Я только нахмурилась, но больше на подначки девушка не реагировала. Дома я познакомила ее с хной и басмой, показала, как они работают на нескольких пучках животной шерсти и отпустила с образцами.

Стоило закрыться за Тамьярой калитке забора, как начала подпрыгивать коворода, требуя внимания. Она его получила, но вместо ожидаемого Крацко, там был свиток, в свитке была не очень точная карта источников и пометка – тебе мол, сюда.

– Лемая! – Позвала ящерку. – Можешь начинать собираться. Мы полезем в гору.

Эпилог

Я снова вошла на родной двор. Как же давно меня не было!

Мы с Лемаей обошли все источники, запечатали там всех пожирателей, каких только смогли найти. Последние годы это было все сложнее делать: визы проходили инициации, практически по нашему следу, и многие «жралки» уходили от источников и даже вкусная я их не привлекала. Большая часть, по крайней мере, надежно заперта около источника, для них, пищи, к концу нашего вояжа.

Каких только причудливых форм этих созданий мне не встретилось – и горные козлы, размером с кошку, и морские тритоны размером с нормальную такую лошадь (страшные, тупые и неповоротливые), и самые обычные песчаные змеи, которые исчезали в песке и появлялись так внезапно, что я опасалась из этой передряги точно не выбраться. Гинжасы тоже попадались всякие: орлы, кони, вепри и даже киты, правда не полноразмерные, где-то в четверть от натуральной величины.

Чего нам только не приходилось делать: и Белку, подвешенную в воздух спать укладывали, когда сами на деревьях спали (от хищников спасались, считая, что нет смысла их убивать, если есть возможность не вступать в бой), и воров догоняли на городском рынке, и от пиратов сматывались – на несколько книг приключений набралось.

Мы несли в массы благо гигиены и чудо макияжа – многие средства я могла уже и во сне смешать примерно к середине путешествия. По всему миру я встречала контейнеры Пата, хоть он сам мне и не встретился, но приветы и письма ему я слала исправно. За эти почти двадцать (страшно подумать) лет я открыла еще восемнадцать салонов по миру, задерживаясь для открытия уже отработанные два месяца. Ни один салон не закрылся, судя по исправно привозимым домой сундучкам с деньгами, о которых отчитывалась Ладка.

Пока меня не было Мьяла вышла замуж, родила сына и открыла целую доставку пирожков, снабжая даже дома благородных своей уникальной выпечкой. И через пару дней я к ней обязательно загляну – познакомлюсь с ее семьей, а пока что мне очень хотелось побыть дома, выдохнуть и понять, что все закончилось.

Моя верная подруга – старая Белка с радостью зашла в бывший Крынкин дом, где ее обиходил Пьюриф, который тайком смахнул слезу при взгляде на нас. Ладка поставила на стол мои самые любимые блюда, большую часть из которых я не ела уже много лет и тоже не проронила ни слова. Вилко проговорил только мое имя и куда-то делся.

Лемая выросла за эти годы во всех смыслах и теперь никто не посмел бы назвать ее ребенком – она была взрослой и современной. У нее были планы: она собиралась познакомить с современным миром, чтобы им было легче действительно помогать визам. И эта ее идея прекрасно вписывалась в мою.

Начиналось новое предприятие. Я была везде и видела много всего. И я поняла: не всем визам нужна инициация, но уметь обращаться со стихией они обязаны. Так что я собиралась, ни много ни мало, открыть школу. Леса за моим домом гектар триста не меньше, а на моей земле я могу делать что захочу.

***

Я села на землю, прикрыла глаза и возродила в голове проект здания, которое собиралась возвести. По всей видимости, у меня теперь будет низина, в противном случае без разрушений не удастся воплотить задуманное.

Выдохнула, прикоснулась ладошкой к земле и выразила свою волю: огромный каменный замок. Ганта я предупредила, а других соседей у нас нынче не было – никто не хотел жить рядом с теми, кто нечисти не боится. И никто даже подумать не мог, что как раз нам ее и надо бояться.

Сначала ничего не происходило, но скоро земля задрожала, будто обдумывая мое желание. Потом было несколько секунд тишины и послышался оглушительный грохот. Прямо из земли показались черепичные крыши, потом каменные башни с окнами, затем здания побольше, но пониже. Все «строительство» заняло около пяти часов, но я никуда не уходила – сидела на месте и ждала, пока все закончится. Сама не знала точно зачем, но знала – уходить нельзя.

Этот замок во многом обещал быть первым: он был первым каменным строением такого масштаба, там будет первая в мире полноценная канализация, да еще и с настоящей сантехникой и горячей водой, в толстых каменных перекрытиях будут находиться горячие камни, обеспечивающие постоянный подогрев полов. На территории будут конюшни, ипподром, сад лекарственных и косметологических растений, огород, полигон для практических занятий, коровник и гора всяких сараев и других хозяйственных построек. Я думала над этим зданием около десяти лет. Я продумала классы, жилые комнаты для учеников и преподавателей, программы обучения, лекарский корпус с отделением для инициирующихся визов, библиотеку, которую создавать предстоит практически с нуля, специальный корпус для помощников, с которыми будет работать Лемая и которые будут работать на благо замка, пока находятся в нем, и даже ясли для самых маленьких визов, которым нужен контроль и помощь.

Честно говоря, я уверена, что вышла за территорию, принадлежащую мне, но в случае претензий от короля у меня было два пути решения проблемы: я могла сказать ему, что никакого межевания никогда никто не проводил и считала, что вся эта земля мне принадлежит или могла заявить, что гимназия (а может и целя академия – я не решила пока) – воля богов и пусть что хочет делает, но она останется стоять. Если будет сопротивляться – вообще заявлю, что это суверенная территория, не имеющая королей. Придется, конечно, объяснить ему, что значит «суверенная», но ничего.

Преподаватели уже ехали к нам – я приглашала их по дороге от последнего, самого удаленного источника, сюда. Мудрых людей, способных объяснить область информации, которую им доверять. Еще я пригласила нескольких переписчиков, которые будут делать учебники и другие материалы.

Мое нынешнее благосостояние позволило бы мне строить этот замок с нуля руками людей, но я не знала технологий для этого и положилась на стихии. Я могу вложить в него половину моих денег, а оставшаяся половина будет кормить меня и еще две-три деревни совершенно не зная нужды. Так что я была готова предложить щедрое вознаграждение всем работникам гимназии, учредить стипендию на каждом направлении обучения и обеспечить всех бытовыми мелочами прекрасного качество.

Это дело, для которого я прошла огромный путь, длиной в двадцать три года. Ради этого меня отправили в этот мир: чтобы вернуть людей на путь развития, а не медленного гниения в старых и неверных утверждениях.

Работы предстояло много, раньше, чем через два года мы даже финальную разработку программ не начнем, и я была готова.

Когда стихии закончили работать над исполнением моей воли, я почувствовала мощную волну одобрения будто от всех стихий сразу. Это был очень хороший знак.

Следующим утром я навестила Мьялу, которая вышла за лучшего друга Гарта – Даринса. Он был невысоким, коренастым мужичком, жизнерадостным и светлым. Их сын стеснительно смотрел на меня с лестницы большого дома, который построили по рисунку «Дом моей мечты», который по моему совету нарисовала кампроу. Он оказался визом – ничего от кампроу и все от человека. Именно этот мальчик станет первым, кого родители отдадут в гимназию. И именно это поступление станет спусковым крючком, который взвел все семьи отдавать к нам своих отпрысков.

Через пять лет в гимназию станут добираться со всей страны, стараясь успеть ко времени поступления, а через десять – и со всего мира. Этого я пока не знаю. Пока что я только вижу застенчивого десятилетку, вокруг которого вьются легкомысленные воздушные потоки.

– Привет. – Улыбнулась мальчику я.

Больше книг на сайте – Knigoed.net