Текст книги "Ты будешь моей! (СИ)"

Автор книги: Анна Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 35. Одиночество

Поднимаю на нее взгляд. Она слишком близко. Сладко спит. Как малышка. Абсолютно беззащитна.

И даже не догадывается, насколько близко я. К ее лицу, к ее губам, вкус которых еще помню. И все еще хочу, к собственному стыду.

Не нужна она тебе, Соколов. Опомнись.

Хмурится. Что ей снится? Я, гоняющий ее по дурацким поручениям?

Что это? Слеза?

Кто вообще плачет во сне? И почему эта слеза меня сейчас так злит?!

– Лера, проснись, – хочу зарычать, а совесть не дает.

Как вообще на нее сейчас рычать? Она как маленький несчастный ребенок, которого злой дядька загонял. И этот дядька – я.

Касаюсь ее плеча, и Лера тут же вздрагивает.

Медленно открывает свои синие, как васильки, глаза, пытаясь понять, что происходит, замечает меня и вскакивает.

Пугается как огня. Вжимается в стену.

Это я страшный, что ли, такой?

Лера Звягина:

– Ты что тут делаешь? – пугаюсь я, пытаясь полусонным мозгом сообразить, что сейчас произошло.

Я уснула в архиве? Я ведь только на секунду голову опустила и то потому что, мигрень началась. Боже, сколько сейчас времени?

– Это я у тебя хочу спросить. Рабочий день закончен, – сообщает мне холодным голосом, который отчего-то срывается на хрипоту.

Да и вид у Кирилла, хоть и хмурый, но уже не такой холодный. Он настолько устал? Или что с ним?

– Сам, ведь, поручил все это разобрать. – говорю ему.

– Разобрать, а не спать. Идем. Отвезу.

Что?! Мне послышалось?!

– Чего стоишь? Ночь уже, сама не поедешь.

Что?! Ночь?! Это сколько же я проспала! О боже! Варя!

Если я ее сегодня не увижу, то ни за что себя не прощу!.

– Не нужно. Я сама. – срываюсь с места, и уже готова лететь, сбивая ноги, но Кирилл загораживает путь.

Ну, господи! Можно издеваться надо мной не сейчас?! Чего так смотрит, будто я ему на ногу наступила?

– Лер, – звучит как-то странно его голос. Без холода. Без злости. Но все равно отстраненно. – Если хочешь уйти, уходи.

– Что?! – не понимаю я.

Он же сам мне путь загораживает, вообще-то!

– Я взбесился, Лера. И буду продолжать беситься, пока ты рядом. Я был неправ, шантажируя тебя файлами. Я их удалю. – говорит он, и на секунду мне кажется, что я еще сплю.

Что это? С чего вдруг?

– И если ты не хочешь тут работать, то сообщи об этом в понедельник моему секретарю. Она отправит твои документы через курьера.

Стою не моргая. Не верю, тому, что слышу.

С чего вдруг он решил так поступить? И я бы спросила, если бы не Варя.

– Мне нужно срочно идти, – только и говорю ему.

Вижу, что разговор еще не окончен, но Соколов все же отходит с пути.

– Такси возьми, Лера, – доносится мне в след.

Вот только, увы, Кирилл не в курсе, что у содержанки его брата столько денег не водится. И не узнает, я надеюсь. По крайне мере до тех пор, пока Варя не выздоровеет.

Вылетаю из офисного здания и на секунду теряюсь.

Москва-сити все-таки бывает пустым? Я думала, этот комплекс круглосуточно кишит людьми. Но сейчас не об этом.

Бегу по пустому эскалатору в метро, названивая маме. Боже, я не могу не увидеть Варю. Хоть убейте, не могу!

– Не беспокойся, я поговорю с дежурным врачом, – обещает мама, а затем сигнал сети пропадает.

Гудят поезда. Сажусь в пустой вагон и припадаю спиной к прохладной резиновой спинке жесткого сидения. Теперь бежать уже некуда, быстрее поезда все равно в нужном месте не окажусь. Можно успокоиться и обо всем подумать. Обо всем и о Кирилле в частности.

Даже как-то не верится. Он в самом деле меня отпустит? Вот так просто заканчивает свою темную игру? Больше не жаждет меня наказать?

Что вдруг случилось? Я надоела? Он потерял ко мне интерес?

Почему от последней мысли во рту так горько?

Так. Хватит думать об этом. Радуйся, дурочка, что больше не будешь таскать кофе блондиночкам, ухаживающим в его кабинет. Радуйся, я тебе говорю.

Больше не будешь меж двух огней. И больше… не увидишь его. Наверное.

В больнице забираюсь, добираюсь очень поздно. Приёмные часы давно окончились. Но мама обещала уговорить врачей меня впустить. Нервничаю, топчась под окнами высокого здания. Не дай бог, меня отправят куда подальше.

Нет. Дверь открывается, и я чуть ли не слезно благодарю врачей за то, что пошли на встречу. Я бы с ума сошла, если бы не увидела Варю до отправления, а улетает она уже завтра.

Длинные коридоры с люминесцентными лампами. Запах медикаментов и спирта. Белые халаты. Поедающая душу тишина. Весь этот больничный антураж уже долгое время является частью моей жизни. Я надеюсь, совсем скоро нам понадобится сюда больше приезжать.

Операция. Затем наблюдение. А затем это всё закончится. И мы будем жить, как раньше. Будем счастливо коротать вечера в нашей маленькой квартире под тёплым светом бра. Разговаривать мы будем уже не об учёбе, но о чём-то более новом и интересном. Будем хохотать до упаду. И спорить, какой заваривать чай?

Я буду настаивать на чёрном эрл грей. А Ваня на зелёном. Да, все будет именно так.

Толкаю широкую белую дверь с окном и захожу в палату. Мама тихо спит в кресле. А Варя что-то ищет уставшим взглядом в телефоне.

Нет. Не уставшим, а замученным.

Как же она исхудала, моя бедная девочка. Ручки, ножки, какие все тоненькое. Даже щечки впали, а под глазами сине-зеленые круги. И все равно для меня она самая красивая.

– Привет, вредина, – шепчу ей.

Варя переводит взгляд от дисплея на меня и больно улыбается растрескавшимися бледными губами.

– Лера, – шепчет она мое имя, а я так хочу обнять так ее крепко, чтобы наконец прогнать все тревоги, но надо быть осторожной. Варя, все еще больно. А к её телу подключены провода и трубки, названия которых я даже не знаю. И не хочу знать, всё это скоро будет в прошлом. И Варя будет здорова.

Мы долго говорим, и наш шепот в какой-то момент будит маму. Она не сердится, целует меня, спрашивая о делах.

Я вру. Уже научилась почти профессионально врать о том, что всем хорошо. Но эти дамочки будто видят насквозь, улыбаются, делая вид, что верят мне, и больше не мучают вопросами.

Мама уходит, чтобы набрать в кулере воды, а я аккуратно забираюсь к Варе в постель. Вдыхаю ее запах, смешавшийся с запахом больницы.

– Ты дура, – выдаёт она вердикт.

Моя нежная сестра ругается?

– Знаю, вся в тебя – смеюсь я, а у неё на глазах слезы.

Я знаю, о чем она сейчас будет говорить. Будет ругаться, что я ввязалась в какую-то гадость, но в конце концов, мы обнимемся и согласимся, что в нашей семье все женщины “дуры”. Потому что так поступила бы каждая из нас.

Варя закусывает губы и больше не спорит. Но ей больно. И ее только из-за болезни и слабых анальгетиков. Ей больно в душе.

– Поспи немного, завтра длинный перелет. – прошу ее, прикладывая холодные тонкие ручки к своему лицу.

Варя кивает. Сил долго бодрствовать у нее нет.

– И ты поспи, – шепчет она.

Утром мы просыпаемся от того, что приходит медсестра с остальным подносом и лекарствами. За целый балаган она сначала принимается отчитывать, а потом успокаивается.

Понимает, что скоро мы расстанемся на неопределённый период времени. И хоть никто и не говорит вслух, но все в душе знают, что операция рискованная. Потому скандалить сейчас как-то не по-человечески.

От завтрака Варя отказывается, еда ей совсем не идёт. Мама пытается накормить кашей меня, но и мне сейчас кусок в горло не лезет.

Вся изнервничавшись, жду, когда сюда придут врачи, чтобы забрать Варю и маму на самолёт. И к одиннадцати этот час наступает.

Их забирает целая делегация докторов. А я остаюсь одна в пустой палате. Собираю в звенящей тишине ненужные вещи в дешёвые шуршащие пакеты. А затем на автопилоте, опустошенная выхожу из больницы.

Опустошённая, потому что моё сердце остаётся с мамой и Варей.

Словно оболочка, утратившая душу, я смотрю пустым взглядом в окно автобуса на проезжающие автомобили. Он довозит до метро. Метро до конечной станции. Оттуда пешком до дома.

Сегодня суббота. Обычно выходные – это маленькие праздники. Но мне совсем не весело.

Всякий раз подглядываю на телефон, ожидая, когда от мамы придёт сообщение. “Мы взлетаем” заставляет нервничать еще сильней. А вот от “Мы сели” спустя четыре часа нервоза, я выдыхаю, но лишь наполовину.

Интернета у мамы в Турции нет. Надо ждать, когда она доедет до больницы и позвонит. Там обещали вай-фай.

Вспоминаю, что все-таки нужно поесть, и щелкаю по чайнику. Как же пусто сейчас в квартире.

Телефон звонит.

Забываю обо всем на свете и скорее бегу к столу.

Увы, это не мама. Это Антон.

Господи, а я и забыла про него. И не хотела бы вспоминать ещё долго-долго. Но чёрт возьми! Мне придётся ответить. А затем выслушать целый шквал брани, потому что мне нужно кое-что ему сказать.

– Кирилл меня уволил, Антон.

Глава 36. Правильно сделал.

Кирилл Соколов:

Отпустил ее. Сам.

Правильно сделал. Этот абсурд все равно ни к чему бы не привел. Ни к чему хорошему. Я бы извел и ее и себя.

А так у нас у обоих теперь есть шанс перешагнуть через все. Меня отпустит. Пусть не сразу. Но отпустит.

С такими мыслями я засыпал в пятницу, но совершенно иначе думал в субботу. А в воскресенье вообще сварился в собственном соку.

Взрослый мужик, а собственную голову контролировать не могу.

То ли чувство незаконченного дела, то ли неудовлетворенность результатом не дает выкинуть эту женщину из мыслей.

Все это проклятая привычка, получать все, что хочу. Я ведь лоб себе расшибаю, если что-то идёт не по-моему.

А с Лерой все не по-моему. И это злит.

Нет. Злит не это. Злит то, что она смогла меня зацепить. Прям за жабры. Смогла сделать то, что не могли десятки других самых шикарных женщин.

И чего меня так на ней штырет?

Я идиот. Надо было переспать с ней еще в самом начале, и эта игра сразу бы пришла к финалу.

Но нет, я же девственницей ее посчитал. Пожалел. Решил не трогать, тем более после этих двух гандонов в подворотне.

И она каким-то образом превратилась из объекта, которой я хочу трахнуть, в объект который я решил оберегать. Вот бывает тачка на которой хочешь люто гонять. А другую боишься поцарапать. Вот Лера из первой категории перешла во вторую.

А потом все пошло по пизде.

– Кир, ну Кир, ты здесь или где? – тянет над ухом Маша, присаживается на диван так близко, что чуть ли не на меня. Опять находит несуществующую соринку возле воротника. Сдувает ее, сексуально делая губы трубочкой.

Боже, ей не надоело изгаляться, чтобы привлечь к себе внимание? Можно подумать на мне свет клином сошелся.

И знает, ведь, что кроме секса, ей ничего больше не светит, но все вьется рядом.

И мне секс бы не помешал. Даже не так.

Мое тело изголодалась по сексуальной сладкой киске, но мозг категорически вычеркивает из списка любую претендентку.

Да, Маша сразу вне игры. Головной боли потом будет больше, чем кайфа, который с ней однозначно гарантирован. Она умеет быть дикой и ненасытной, но на нее сейчас не стоит.

На нее не стоит, так на другую встанет. Тут целый клуб сексуальных женщин, бери не хочу.

Впрочем, мужики не теряются. Вот Пашка с Диманом приметили самую сочную и делают ставки, кто ее сегодня "вылюбит".

Радуются, что я вне игры.

Да, я сегодня вне игры. Сижу со Славиком и Машей, которую никто сюда не звал, за заваленным едой и алкоголем круглым столом. Но пить не хочется, и еда тут так себе. Чего, спрашивается, сижу?

Славик то ладно, женат. И жену свою любит так, что порой завидую. Идеальные они у нас, понятно?

Но я то холостой и терять свою нишу не желаю. Теперь уж точно. Тогда какого хера до сих пор в трусах?

Ну все в баню.

Опрокидываю еще глоток обжигающего виски и оставляю Машулю на Славика. А чем не план взять ту самую сочную брюнетку?

Телу кайф, голове покой. И от Маши, и от Леры.

– Простите, мужики, вы пока мнетесь, она состарится, – хлопаю Димана по плечу и иду к барной стойке.

На языке уже вертятся стандартные фразы. Да, много ума в охоте, в большинстве случаев, не надо, если ты нормальный мужик.

А женщина сразу чует статус. И если одному на “привет” говорит "отвали", то другому дарит свою сексуальную улыбку и взгляд, умоляющий дать ей повод поехать с тобой.

В моем случае, работает исключительно второй вариант, и Катерина не допив даже первый бокал уже охотно садится со мной в такси.

Она – охотно. А вот я ловлю себя на дебильном желании избавиться от нее прямо по дороге.

Точно крышей поехал. В монахи решил податься?

Ты это не дури, Соколов. Рано тебе еще о кризисе среднего возраста загоняться. Секс будет.

Но не сегодня.

Потому что Катя-Катерина делает все то, что делает любая другая красотка из клуба. И это не заводит. Это начинает раздражать, потому что я хочу другого. Хочу голубоглазую дурочку с таблетками и секс на этом самом диване.

Все, Кирилл, успокаивайся. Этот матч окончен. Ты сам ее отпустил. Теперь Еще из башки своей выкинь.

– Кир, ну ты что? – шепчет Катя, растягиваясь на диване то так, то эдак. Обижается, что осталась без внимания.

– Я тебе такси закажу.

– Что? – теряется она.

– Довезет, куда скажешь, – отстегиваю на пару купюр.

Мда. За несостоявшийся секс я ещё не платил.

Молодца, Кирилл.

Катя хлопает густыми ресницами. Вижу, что хочет сердито вырвать купюры и хлопнуть дверью, но вовремя соображает, что это не выгодно.

Улыбается и просит позвонить, когда у меня будет настроение. А затем виляя накаченным задом в облегающем черном мини идёт к выходу.

Мда. С "настроением", как выразилась, гостья, нужно что-то делать.

А что помогает, когда полный пиздец? Правильно спорт и работа.

Вот поэтому понедельник начинается с тренажёрного зала, который выгоняет все лишнее нахрен из головы, а после душа я еду на работу.

Вот теперь хорошо. Вот теперь отлично.

Холодная голова, то что мне сейчас нужно.

Трезвый ум и никакой Леры. Правильно сделал, что уволил ее. Она, вон, даже столом обзавестись не успела. Не на что будет пялиться сквозь стекло, чтобы вспомнить ее.

Правильно, Лерочка, прочь из моих мыслей. И желательно, навсегда.

– Кирилл Александрович, доброе утро! – подскакивает Анна Михайловна.

– Доброе, – отзываюсь я.

– Вы простите, но Лера опаздывает.

– Что?

– Позвонила, говорит, что бежит.

Лера бежит? Какого хрена она бежит? Куда? Сюда? Зачем?

– Простите! Я на месте! Еле успела! – раздается звонкий голос за спиной, и мне не надо разворачиваться, чтобы знать, кому он принадлежит.

Лера.

Что ты здесь забыла?

Глава 37. Я могу помочь

Валерия Звягина:

Отличное утро. За окнами моросит легкий дождь. На душе скребут кошки. А в отражении зеркала на меня смотрит мое бледное отражение, которое я тщательно стараюсь привести в порядок.

Перебрала уже два образа, но того, в котором хотелось бы сегодня явиться в офис, так и не нашлось. Самый удачный я примеряла в первый же день. Денег на обновки нет. Ничего, что-нибудь придумаю. Замикусую.

Варин клетчатый жакет, например, с этой белой футболкой. И черные брюки. Вроде, выглядит стильно.

Причесалась, теперь бы еще заставить глаза гореть и скрыть синяки под глазами. Не люблю тоналку, но сейчас она необходима. Немного румян, самую малость, и теперь я похожа на ухоженного человека. Теперь можно в офис.

Вышла вовремя, а поезд, как назло решил остановиться в туннеле. Осеннее обострение началось, люди разгулялись по рельсам. Слава богу, что никто не пострадал, но на работу я теперь могу опоздать.

Вот так вот. Привела себя в порядок, а потом беги в поте лица. Звоню Анне Михайловне, чтобы предупредить, но все равно чудом успеваю в последний момент. Это потому что “пробки” у лифтов было не много.

И вот я здесь. Снова в этом офисе. Снова перед Кириллом, которого не должна была больше увидеть. Ну или пару раз. Может быть, как раз на собственной свадьбе.

– Простите! Я на месте! Еле успела! – выдаю я с порога.

Кирилл оборачивается.

Он, явно, не ожидал меня здесь увидеть. Но кроме легкого удивления, в нем есть что-то еще. Хмурится. Не хотел меня видеть?

Я не по своей воле здесь, если что…. Но ему этого не скажешь.

– Доброе утро, – выдавливаю из себя предельно вежливо.

У меня было время все обдумать и выбрать линию поведения, которая поможет мне выжить. И пока что я справляюсь.

– Лера? – хмурится Кирилл.

– Да, Кирилл Александрович.

Хмурится еще пуще. Наверное в лёгком негодовании от того, как вежливо я с ним говорю. Без скрытой злости, а ровно так, как должен говорить подчиненный с начальником.

Кирилл хочет что-то спросить, но вспоминает, что мы не одни.

– Зайди в мой кабинет, – говорит он, и первым входит внутрь. Я за ним.

Предельно тихо и осторожно.

Кирилл доходит до стола, но располагаться за ним не спешит. Примащивает упругую пятую точку на него, и внимательно с прищуром смотрит мне в глаза.

Пульт брать не спешит, оставляя стеклянную перегородку прозрачной. Значит, разговор будет нормальным?

– Почему ты здесь? – резонно звучит его вопрос.

Голос низкий, но не злой.

Мы оба как будто в один момент из неподконтрольных пожаров превратились в тлеющие безобидные головешки.

– Вы сами мне сказали, что я могу уйти, если захочу. А если я хочу тут работать, то ведь могу остаться? – спрашиваю я.

Кирилл замечает это “вы” в официальном обращении, хоть я и не делаю акцент. Говорю обычным мягким тоном.

– Можешь, – кивает он. А взгляд такой же подозрительный. – Но это не ответ на вопрос “почему”.

– Не хочу испортить трудовую.

– В ней еще не делали записей.

Гляньте, не сдается.

– Здесь хорошая зарплата и возможности. Почему я должна отказываться? Раз вы решили, что вражда между нами окончена, то каждый может быть занят своим. – говорю я.

– Разве я так выразился? – поднимается бровь Кирилла.

Я помню, как он выразился. Ни на секунду не забыла. Он сказал, что пока мы рядом, то безумие, что твориться между нами, не закончится.

И он прав. Еще пару минут назад, я настроила себя так, что могла бы босиком пройти по гвоздям и не дрогнуть. Но его взгляд вновь начинает выворачивать душу.

У него надо мной будто какая-то власть.

И потому я должна держаться подальше, но не могу.

Кирилл хочет знать почему. Я бы ответила. С удовольствием бы рассказала, что его милый братец подослал меня сюда, как шпиона и не позволяет уйти.

– Кирилл меня уволил, Антон.

Так я сказала сумасбродному блондинчику. И знаете, что этот псих ответил?

– В смысле уволил? За что?!

Хороший вопрос. За что взял, за то и уволил. По личным причинам. Но об этом не скажешь. Тем более Антону.

– Уснула в архиве случайно, – говорю ему.

Знаю, что сейчас начнет орать, но другой причины придумать не удается.

– Лер, ты совсем дура? Я тебя туда зачем послал? Чтобы ты следила за ним! Ты хоть что-то нарыла?

– А что я могла нарыть? Думаешь, меня к документам важным подпускают? А даже если подпустит, я все равно в них ничего не пойму.

– Значит, будешь все фоткать.

– Антон, ты не слышишь. Он меня уволил!

– Это ты меня не слышишь, Лера. Ты туда пойдешь в понедельник, сядешь на свое место и будешь следить. Фоткать мне всех, кто приходить. Докладывать все, что слышишь. Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе, что стоит на кону.

– Не нужно, – шепчу я. – А если он прогонит.

– Значит, Лера, тебе будет плохо. Сейчас Варю обследую верно? Вне очереди, благодаря моим деньгам. Я хочу знать, что переплачиваю не просто так.

– Ты за свадьбу это обещал!

– Кстати, на счет этого. Скоро я сообщу тебе дату. Не забудь купить себе платье и все, что нужно, – выдает он. – Нет. Лучше мама тебе все купит. Она позвонит, и ты сделаешь все, как она скажет. Усекла?

– Усекла, – выдыхаю я, и кладу трубку. Как же бесит это гад.

Смаргиваю, возвращаясь из воспоминания, и смотрю на Кирилла. На душе все еще гадко.

Одна часть меня очень хочет, чтобы он сейчас меня прогнал. А другая…. Другая этого боится. Мне нужно немного потерпеть, Варе сделают операцию, а потом. Потом я начну кусаться, огрызаться и биться насмерть за себя, если потребуется. Но После операции. А сейчас терпи и молчи.

– Могу я вернуться к работе? – спрашиваю у начальника.

– В архив? – с каким-то недоверием спрашивает он.

– Да, – киваю я. – Мне ведь эту задачу поставили.

– Маску и перчатки возьми. Там пыльно, – нарекает мне он, а затем, как ни в чем не бывало садится за стол и включает компьютер. – Можешь идти.

Киваю и тихо открываю дверь.

Даже не верится, что мы так просто поговорили, не поубивав друг друга словами или взглядами. Еще и про маску мне сказал.

– Все в порядке? – уточняет Анна Михайловна.

Наверное, я выгляжу растерянной или подавленной.

– Да, – киваю, а затем говорю что мне пора в архив.

Эх, выряжалась пол утра и не подумала, что опять вся буду в пыли. Пиджак решаю оставить на стуле, и быть максимально осторожной и не испачкаться, как в прошлый раз.

Работы здесь все еще много. И это хорошо. Голова будет занята полезными мыслями, а не панихидой по своей судьбе.

Выныриваю из документов лишь когда желудок начинает кутить от голода. Ого. Уже и обед пропустила. Потерялась тут совсем. Зато не испачкалась пока что.

Выхожу из каморки, отряхиваю руки и иду на кухонный уголок. Пока вода смывает с пальцев остатки пыли, ловлю себя на мысли, что местный вкусный капучино будет идеально сочетаться с захваченным из дома бутербродом. Хочу думать о насущном, но взгляд против воли скользит к стеклянной перегородке.

Кирилла отсюда плохо видно, но Анна Михайловна входит в кабинет с документами. Значит, он на месте.

Я, наверное, с ума сошла, если сейчас хочу хоть краем глаза на него взглянуть. Душу так и тянет.

– Эта сучка не отвечает! – доносятся встревоженные голоса девчонок, и я невольно переключаюсь на суету в производственном отделе.

Примечательно, что здесь работают только очень красивые девушки. На вид им всем от двадцати пяти и до сорока, но такие стильные и стройные, будто я в сериале каком-нибудь турецком оказалась.

– Кто?

– Казимова трубку не берет! Обещала еще вчера прислать все файлы, сегодня должны были утвердить, а завтра уже заказчикам нести. А она трубку не берет.

– Может случилось что-то?

– Это с нами сейчас случиться, если у Кирилла Александровича к вечеру не будет финального макета на столе.

– Тогда звони, Маш, звони! На, с моего попробуй. Вдруг она тебя в ЧС кинула. Ненавижу этих дизайнеров! – хватается за голову брюнетка с “бобом” на голове.

А та, кого назвали Машей, судорожно хватает телефон.

Пока она набирает номер, я уже вынимаю из кофе машины ароматный капучино с густой пенкой.

М-м-м, какой запах. И вкус прекрасен.

– Отключила телефон, стерва!

– Другого ищи! Быстро!

– Где я тебе его найду?

– Гугл в помощь!

– А коммерческая тайна? Шеф голову оторвет, если инфа по тендеру в куда-то просочиться. С этой-то у нас контакт, Лен!

– Я не знаю, Маш, тогда сама сиди и делай! – психует брюнетка.

– Я?

– Ну не я же эту Касимову нашла!

– Она вообще-то крутой дизайнер!

– А мы скоро будем в крутой жопе! – злится Лена. – Так, народ все быстро соображаем у кого есть на подхвате крутой дизайнер. Думаем, думаем!

Дизайнер.

Может быть однажды и я буду как эта Касимова которая стерва. Но трубку брать буду.

На секунду в голове возникает мысль, что можно было бы хотя бы спросить, с чем нужна помощь, вдруг там ничего сложного?

Но думаю, они и без меня справятся куда лучше.

– О, – округляет глаза кучерявая блондинка, влетев на кухонный уголок. – А ты…?

– Новенькая. Помощница Анна Михайловны.

– Ах, да точно. – кивает она, и спешит к кулеру. Все это время нервно пытается до кого-то дозвониться. – Слушай, ты сейчас занята? Меня дизайнер подвел. Сможешь Выручить? В какой еще больнице? Поняла. Выздоравливай.

Кладет трубку. Злится.

– Они что, издеваются все?! – шипит себе под нос и опрокидывает пару глотков холодной воды из пластикового стаканчика.

– Алло. Привет. Это я. – звонит следующему. – У меня тут дизайнеры разболелись разом. У тебя кто-нибудь проверенный, кто сможет быстро наклепать баннеры? Исходники есть. Но время ограничено. Плюс договор будет о неразглашении. Ага, хорошо. Жду.

Кладет трубку. Снова два глотка.

– Черт! – шипит она, а затем переводит взгляд на меня. – У тебя случайно таких знакомых нет?

– Нет, – мотаю я головой, и чувствую, что в этот самый момент, совершаю самую большую ошибку. – Если нужно, я могу попробовать.

– Что? – хмуриться. – Ты в этом разбираешься что ли?

– На базовом уровне. Пока вы идите профессионала, могу сделать запасной вариант на всякий случай. Но сначала мне нужно понять уровень сложности.

Блонди соизмеряет меня каким-то странным взглядом.

– Ну-ка пошли, – кивает она, и уже через секунду усаживает за свой стол. А мой кофе и бутер так и остаются остывать на кухне.

– Ищите девочки, а …, – она смолкает, потому что не знает даже, как меня зовут.

Конечно, меня ведь так и не представили. – Как зовут.

– Лера.

– Лера пока попробует. – добавляет она, а затем обращается ко мне. – В какой программе работаешь? Позвать айтишника.

– Я скачаю и “сломаю”, так быстрее будет, – говорю ей, чем немало ее удивляю.

Ну, молодое поколение может и не особо умное, но технически продвинутое.

– Ладно, – кивает она и продолжает обзвон.

Так, это мой шанс быть полезной и проявить себя. Пусть они найдут дизайнера, но я все равно должна показать все, на что способна.

Где тут исходники и во что нужно оформить? В это? Нет. Они вообще на маркетинг ориентируются или только на эстетику? Как я поняла цель баннера, стимулировать к покупке. Так что….

– Мария, вас ведь так, зовут? Могу я это изменить немного?

– Делай, как знаешь. Только быстрее.

Принято. На несколько часов я ухожу с головой в редакторы, забывая о времени и голоде. Прихожу в себя лишь когда меня хлопают по плечу.

– Лер. Лер, прием. Все, отбой. Не нужно, – говорит мне Маша.

– Что? – в глазах немного рябит от монитора. Кажется, я забывала моргать во время работы.

– Касимова вышла на связь. Файлы сейчас будут, – говорит она, а я не знаю, что при этом чувствую.

Вроде, должна радоваться, что проблема улажена. А в душе как-то горько.

– Я тоже почти закончила. Пусть останется, на всякий случай, – говорю ей.

– Да, спасибо тебе огромное, – улыбается она, но, кажется уже решила, что мой борд ей ни к чему.

Все равно сохраняю и проект и финальную работу. Оставляю на рабочем столе.

Поднимаюсь со стула и не чувствую ног и спины. Все затекло. Я зверски устала и голодна пуще прежнего. Бутер зачерствел. Кофе остыл. Прекрасно. А еще архив не разобран.

Отлично провела день. Выдыхаю, кладу в рот печенье, которое тут в бесплатном доступе и иду в пыльную каморку.

Краем глаза вижу, как все подтягиваются к кабинету совещаний. Жаль, что не закончила чуть раньше. Может, на мой макет тогда бы взглянули.

Так, Лер. Успокойся. Ты все равно отсюда скоро уйдешь. Вон разбирай свои бумажки, и возвращайся к учебе в свободное время. С аванса оплатишь пару тематических вебов и купишь приличный комплект одежды. Возьмешь онлайн заказ, время-то теперь больше.

Глотаю горечь и закапываюсь в пыльных документах.

– Лер, – залетает Анна Михайловна. – Помоги мне воду отнести в зал совещаний.

– Иду. – подрываюсь я и уже через несколько минут иду с подносом бутылок и стаканов куда велено.

Ого. Почему все выглядят такими злыми. Даже заходить, как-то не хочется. А когда Кирилл сминает какой-то цветной лист, и вовсе хочется сбежать. А это случайно не мой макет был? Они ему показали?!

Ой мамочки.

– Лера, ты чего застыла, – поторапливает Анна Михайловна, спеша в зал совещаний с каким-то папками.

Делать нечего. Нужно войти.

– И кто это сделал? – устало спрашивает Кирилл, а я стараюсь быть тенью, пока расставляю бутылки и стаканы.

– Касимова не отвечала. – виновато шепчет блондинка. – Пришлось обратиться к стороннему исполнителю.

– К стороннему? Перед тендером? – от голоса начальника, хочется поскорее испариться. Ставлю последний стакан на стол, как можно тише, чтобы он не лязгнул в тишине, и ухожу. – Вы заключили контракт о неразглашении?

– Нет. Девочка из наших, поэтому….

– Из наших?

– Новенькая. Лера. Вот она, – замечает меня блондинка. А ведь почти сбежала!

– Лера?! – хмурится Кирилл и переводит на меня такой взгляд, что сердце падает в пятки.

Что?! Я сделал что-то не так?