Текст книги "Кодовое слово: Аненербе (СИ)"
Автор книги: Анна Риттер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
Глава 13
Фантомы
Полдень. Солнце в зените. Пекло стояло просто ужасное. Мы шли в тени деревьев, стараясь даже не выходить палящим солнцем асфальт, который под ногами проминался. Хотя и шли в кепках, все равно в охотничьей одежде это было тяжело. Крутки сейчас лежали в рюкзаках, а под майками была настоящая Ниагара из пота.
– Я сейчас сдохну прямо здесь. – Илья резко остановился, стянул лямки рюкзака и сел на землю. Он устало вытер тыльной стороной руки пот с лица и тяжело вздохнул.
– Я рядом лягу. – Выдохнула Даша, усаживая свою пятую точку на старый пень. – Давайте хотя бы час передохнём, переждём жару? – Гончарова уткнулась лицом в ладони.
– У меня тоже ноги гудят. – Согласилась я, скидывая рюкзак и расправляя свою куртку на земле. Она не пропускала холод, поэтому я не боялась застудить почки.
– Ладно, привал, так привал. Но сегодня мы должны пройти ещё километров двадцать, а то и больше. – У Артёма просто не осталось выбора. Он и сам жутко устал, но старался не показывать этого. Бондарев чувствовал себя лидером и держал всех нас в узде. И это было правильно. Мы негласно выбрали его главным. И не за какие-то невероятные способности. Тёма стрелял даже хуже Даши, но ничуть не переживал из-за этого. Наоборот, каждый вечер они вдвоём наперебой устраивали стрельбу по мишеням. Семь из десяти у Даши и шесть из десяти у Тёмы.
Бондарев обладал чем-то большим, чем соколиное зрение. У него мозг работал в тех направлениях, куда, к примеру, мне и Даше, было далеко. Илья во многом поддерживал друга. Вообще они работали на пару, и получалось, на удивление, превосходно! Слажено и быстро. На нас Дарьей легла забота о пропитании, сухая и чистая одежда. Всех всё устраивало.
– Вода! – Блаженно протянул Илья, за раз осушая полтора литровую бутылку воды. – Да это же напиток Богов!
От возбуждения Ильи мы начали хохотать. Вообще, нам было весьма весело друг с другом. Будто так и должно быть.
– Как нужно мало для счастья. – Воодушевленно произнесла я, держа свою бутылку в руках. Когда уходили с последней заправки, забрали всю воду и снеки.
Ещё Даша нашла на той самой заправке игральные карты. Целую колоду. Они продавались на кассе в целях развлечения. Мы не придумали ничего лучше, чем сыграть в «дурака».
– Так не честно! Я уже четвёртый раз проигрываю! Сколько можно? – Захныкала Гончарова, понимая, что именно она снова осталась в дураках.
– Знаешь, как говорят? Не везёт в картах, повезёт в любви! – Философски заметила я, перетасовывая заново.
– Ерунда какая. Где любовь эта ваша? – Даша состроила кислую мину и осунулась.
– Ты чего сгорбилась как старый, рваный башмак? – Илья треснул Гончарову по спине так сильно, что у неё глаза из орбит едва не выпали.
– Давайте в переводного? – Предложила я. – А ты, Дашка, внимательно смотри за тем, какие карты и сколько из них козырей. Не раздавай их понапрасну, они твой тыл! Вначале ходи слабыми и заваливай противника.
Понеслась последняя, пятая партия. Солнце уже не так сильно пекло, да и мы хорошо отдохнули. Но после этой игры я поняла, что больше не буду помогать Даше, выигрывать.
– Досадное происшествие. – Смотря на то, как меня закопали, безнадежно протянула я.
– Как говорится, не везёт в картах, повезёт в любви! – С гаденькой улыбочкой пропела Гончарова, успокаивающе похлопав меня по плечу.
– Коза! – Прошипела я, толкая её локтем в бок. Дашка свалилась с пня, но продолжала хохотать.
– Ладно, давайте собирать манатки и двигаться дальше. – Илья хрустнул всеми своими костями, и встал.
– Слышь, старый дед, а тебе вообще точно семнадцать? – Изумленно воскликнула я, убирая куртку в рюкзак и выкидывая пустые фантики и бутылку.
– Нет, внученька, мне уже восемнадцать. – Посмеялся Мельниченко, потрепав меня по макушке.
– Ой, точно. – У Ильи, кажется, в марте было день рождение.
– Погодите-ка, получается в нашей компании только ты несовершеннолетняя? – Недоуменно спросила Гончарова, застыв над рюкзаком.
– Если это очередная шуточка, лучше сразу замолчи. – Предостерегла я подругу.
– Получается, что так. – Тёма пожал плечами и подошёл ко мне. – Мелкая! – И дав щелбан, умчался к дороге, высунув язык.
– Слышь, дед, ты особо-то не бегай, кости уже не те! – Крикнула я ему вдогонку.
Да, получается, что я здесь самая маленькая. Даже как-то странно.
Сегодня шуткой дня стало то, что я Мелкая.
– Ха-ха-ха, очень смешно. – В который раз саркастично пробубнила я. – Ещё скажите, что и оружием пользоваться нельзя и вообще, мне пора домой.
Прошло уже около пяти часов. Солнце давно зашло, а в воздухе пахло свежестью и испарениями с земли. Сумерки наступали нам на пятки, а пройти следовало ещё километров десять.
– Народ, смотрите! – Илья, шедший позади всех, окликнул нас.
Мы развернулись и перед нами, на расстоянии пары километров образовывался густой, низко стелящийся туман. Памятуя, что он необычной природы, мы испугались.
– Может он обычный? – Предположила Даша. – Сегодня было такое пекло!
Нам бы всем хотелось в это верить, но проверять никто не решился.
– Нужно поторопиться, разбить лагерь и зажечь пару костров! – Серьёзно произнес Тёма. Мы возобновили путь.
По словам Даши, неподалёку проходила речка «Ушачка», а с ней на одном берегу раскинулось небольшое поселение. Мы ринулись туда. Мы едва ли не бежали, чтобы успеть разжечь сначала костёр. Но дойдя до той самой речки, поняли, что попали в западню. Туман окружал нас со всех сторон. А у воды он был ещё гуще.
Я быстро стянула рюкзак и нашла в боковом кармане четыре толстых свечи и зажигалку.
– Держите скорее! – Всунула дрожащими руками каждому свечку, быстро её зажгла и сказала: – Всё, что вы услышите или увидите, всё это нереально. Старайтесь не уходить с того места, где настигнет туман. Как только он сойдет, мы все должны быть у этой речки! – Я указала в сторону….тумана.
– Я боюсь. – Гончарова, стоявшая с Тёмой, вцепилась в него мёртвой хваткой, когда у ног мы увидели молочную дымку.
– Господи, помоги! – Моя молитва утонула в густой, непрошибаемой тишине.
Я осталась одна. Нас всех разделило. Возможно, даже Дашу с Тёмой, хоть она и держала его весьма крепко.
– Я не боюсь. Я тебя не боюсь. – Причитала я, а в ушах слышала своё собственное сердцебиение. Да я с ума сошла, раз разговариваю с туманом!
«Боишься» – Услышав рядом с собой этот жуткий шёпотом, у меня лёгкие к позвоночнику прилипли. От страха в глотке пересохло, как в пустыне.
Но когда потухла свеча, я почувствовала, как по щеке прокатилась одинокая слеза страха. Слеза обречённости.
– Отвяжись! Я сказала, что не боюсь! Проваливай! – Закричала я, крепко держа уже потухшую свечу.
«Боишься!» – В какой-то миг я услышала свой собственный, но искаженный насмешкой, голос.
– Ты не я, и ты не знаешь, какая я и чего боюсь! – Твёрдо заявила я, опуская руку со свечкой, которая до этого держала её словно меч.
«Знаю». – И снова мой голос. Мерзкий, противный, изводящий меня.
«Ты боишься меня» – Уверенно прошелестел голос, окружая меня со всех сторон.
– Нет. – Я была всё ещё тверда в своём решении. С чего бы мне бояться обычного тумана?
«Ты боишься нас» – Я отпрянула, когда дымка передо мной начала преображаться и деформироваться в человеческие фигуры без лиц. Лишь человеческий образ впереди, лица которого я никогда не видела, вызывал у меня непреодолимый ужас.
Я боялась его. Боялась до помутнения рассудка. До стоячих слёз в глазах. Боялась. Его. Тот, кто отнял у меня всё. Семью, будущее, счастье. У меня осталась лишь моя жизнь.
«Он твоя главная проблема» – Шёпот также приобрёл человеческие очертания, плавно передвигаясь.
– Моя проблема, это ты.
«Не прячься. Он здесь. Здесь. Здесь». – Шёпот повторяясь, сходил на нет.
Я решила отойти немного, не хочу смотреть на эти мутные, мрачные фигуры. Как военное вторжение на территорию врага. Однако сделав пару шагов спиной назад, я обо что-то споткнулась.
– Ой! – Повалилась на землю, больно ударяясь и сдирая ладони. – Чёрт. – Шикнула и обернулась.
Крик застрял в горле, а в носу засвербело от накатившей истерики. Передо мной лежали мёртвые родители. Лица обоих залитые кровью, как недавно, лицо Тёмы в магазине. Они смотрели на меня своими мёртвыми, остекленевшими глазами, в который до сих пор читался адский ужас.
– Мама. Папа. – Прошептала я, подползая к родителям, но остановилась совсем близко.
«Боишься» – Мимо меня проплыла та самая фигура, и я отчётливо поняла, что она делает.
Страхи. Она выискивает наши самые потаённые страхи, вытаскивая их наружу, будто тянет острыми крюками за кожу. И от этого страха ты находишься в таком подвешенном состоянии, что тьма и отчаяние накрывают с головой, чёрными, липкими нитями окутывая всю твою душу, забирая её. Похищая её.
– Не получится. – Смотря равнодушным взглядом на фантомы моих родителей, я вздохнула. – У тебя ничего не получится. Это лишь плод моего воображения! – Рявкнула напоследок, взмахнула рукой, и трупы родителей растворились в земле.
– Что ты такое? – С отвращением напрямую спросила я, вставая на ноги и отряхивая ладони.
«Я это ты». – Я почувствовала, как засосало под ложечкой, когда увидела «Её».
Передо мной стояла я. Абсолютно точно такая же копия, только мерзкая и злая. Её оскал, глаза и губы вызывали чувство отторжения. Тошнота подступила к горлу.
– Зачем ты это делаешь? – Не сводя взгляда с «себя», спросила я.
«Это делаешь ты». – Продолжил фантом, смотря на меня исподлобья. Откуда-то из тумана появился ещё одна иллюзия. Без лица. Император Вайлас. Он подошёл ко «мне» сзади, разрезая горло туманный мечом. Фантом растёкся молочной дымкой, пропадая.
– Мой страх, быть убитой Императором Вайласом? – И как только я произнесла это, весь туман впитался в землю, оставляя после себя лишь воспоминания. Я так и продолжала стоять на той полянке, где мы и расстались с ребятами. Но кроме меня здесь больше никого не было.
Значит, ещё не все посмотрели своим настоящим страхам в глаза. Меня трясло. Все кости будто заледенели, а тело не слушалось. Я упала на землю, рядом с нашими рюкзаками, стараясь успокоиться.
Я ничего не понимала. Откуда этот туман и зачем он заставляет нас оживлять собственные страхи? Какой в этом смысл? Так я лежала довольно долго, но всё же понимала, что друзьям по возвращению понадобятся силы. Поэтому фактически взяла себя за шкирку и заставила разбить лагерь и разжечь костёр.
Куски черного хлеба, нанизанные на ветку, плавно обжаривались на открытом огне, когда я услышала мужской крик совсем неподалёку. Отложив палку, я встала со стульчика и увидела рыдающего Артёма, который упал на колени и кулаками бил пожухлую траву.
Я схватила бутылку воды, которую приготовила для каждого, и понеслась в сторону Бондарева. Орал он знатно. Я прежде никогда не видела человека таким несчастным. Его боль кружила рядом, не отпуская.
– Тише-тише! Всё закончилось! Тише! – Я упала на колени, роняя рядом бутылку. Крепко обняла Тёму, поглаживая его по спине, успокаивая. – Всё прошло. Прошло. Шшшш! – И когда первая волна истерики стихла, я просто раскачивалась вместе с Бондаревым. – Попей водички. – Раскрыла бутылку, и парень жадно припал к горлышку. Остатки я вылила ему на руки, промывая царапины.
– Ты настоящая? – Совершенно охрипшим голосом спросил Тёма, а его зарёванные, красные глаза смотрели на меня с надеждой.
– Настоящая. – Кивнула я. В руках у меня была моя майка, я смочила её в воде, обтирая лицо Артёма.
– А он показывал мне твою смерть. Он постоянно показывал как ты, Дашка и Илья умираете от рук пришельцев. Ты от рук Императора. – Артём постоянно повторял «он».
– Кто «он» Тёма? – Кажется, меня ввели в заблуждение.
– Он, это я. Только страшный и жуткий. – Потом яростно помотал головой. – Нет, это не я. Я никогда таким не буду. Он всё время издевался, глумился над вашими смертями.
– И как ты понял, чего боишься? Как ты закончил эти видения?
Тёма поднялся с моих колен и посмотрел поникшим взглядом.
– Когда понял, что самое страшное, это потерять тебя. – Сухие губы Бондарева при попытке грустно улыбнуться, треснули и из них начала сочиться кровь. – А ты? Какой твой страх?
– Я боюсь, что меня убьёт Император Вайлас. – Призналась я, хотя не понимала, откуда этот страх. Я замяла вопрос о том, что туман создавала я. Сама я в это не верила. Бред какой-то.
– Не убьёт! Никто ему не позволит. Да и с какой стати? Мы все вырезали этот чип! – Взбудораженный Артём вскочил на ноги. Его немного пошатывало, а голос так и не вернулся.
– Может эта татуировка не такая хорошая? Может она признак того, что я подлежу немедленному уничтожению? Может я бракованная? Кто знает. – Я встала с земли и повела Бондарева к костру. Посадила его на его спальный мешок и налила горячий суп в тарелку.
– Знаешь, этот туман говорил мне странную вещь. – Закусывая суп куском пожаренного хлеба, пропыхтел Тёма.
Я вопросительно на него взглянула. Когда суп в тарелке закончился, я принялась обрабатывать его и свои царапины.
– Я спрашивал, откуда он взялся, а фантом сказал, что его создала ты. – Но в глазах Бондарева не было ни тени подозрения. Это меня успокоило.
– Мне оно говорило то же самое. Я не знаю, в чём дело, но как ты себе это представляешь? – Тёма лишь неопределённо хмыкнул.
Мы просидели ещё с час, когда раздался чей-то хрип. Тяжелый, будто кто-то захлёбывался. Я схватила фонарь и посветила туда, откуда доносился звук.
– Илья! – Крикнула я, видя, как у Мельниченко ломало. Скрючивало и выворачивало.
Тёма помог донести Илью в палатку. Он был без сознания, но постоянно в бреду повторял: «я не один, не один. Меня не бросят».
Тут и к гадалке ходить не надо. Страх Ильи это одиночество, что он снова, как в первый день вторжения, останется один. Вот, что его гложет и терроризирует.
– Где Даша? Её нет дольше всех. – Беспокоилась я, когда Тёма помогал мне обтереть Илью, переодеть его в сухую одежду и немного накормить. Хоть Мельниченко и был в полусознательном состоянии, он не должен умереть от голода и обезвоживания.
– Не знаю. Я тоже боюсь. Она из нас самая ранимая, мало ли, что там случилось. Какие у неё страхи? Она боится за родителей, вообще, страшиться всей этой ситуации. Там куча всего!
Мы оставили Илью в палатке, а сами ушли на улицу, к костру. Я растворила Артёму «Колдрекс» в жестяной кружке и заставила выпить. У него голос окончательно сел.
Я сняла кепку и кинула её в сторону. У меня жутко болела голова. Я вздрогнула, когда Тёма ко мне прикоснулся. Вернее, к моим волосам.
– Подожди, не двигайся. – Попросил парень, вытаскивая прядь из косы.
– Что? Что там?
– У тебя седая прядь. Скорее даже белая. Смотри. – Действительно, у меня была небольшая, но по всей длине, белая прядь. – Откуда она у тебя?
– Возможно, когда я увидела себя со стороны и мёртвых родителей. – Прошептала я, переплетая поврежденную страхом прядь с другой копной волос.
В конце концов, когда лекарство начало действовать, я отправила Тёму спать, а сама решила дождаться Дашу. Вот только подруги так нигде и не было.
Глава 14
Добро пожаловать
Я уже вышла из зоны нашего лагеря, чтобы пройтись с фонарём по поляне. Вдруг Дашка без сознания и ей немедленно требуется помощь! От страха за подругу сердце билось где-то в горле.
– Даша? – Звала подругу в кромешной тьме, освещая фонарём близстоящие пустые дома, с черными глазницами окон и неподвижные деревья. Внимательно глядела под ноги, пока не увидела перед самыми носками туфель густую, будто живую дымку.
Снова туман?! Я думала, мы с этим покончили! Кто выбрался из своих страхов.
«Но ведь Даша не выбралась ещё. Может, это её туман?» – Внезапно меня озарило этой, едва ли не сумасшедшей догадкой.
– Перестань, пожалуйста, перестань. Она не такая! Я точно знаю, она не такая! – Совсем рядом услышала умоляющий плач Гончаровой. В этом тумане не работал фонарь, поэтому я его выключила.
– Даша? – Крикнула я, зовя подругу.
– Нет. Она хорошая! – Я вышла на какую-то полянку. Здесь была Гончарова, которая буквально валялась на земле. Почти всё лицо её было залито слезами. Подруга смотрела куда-то вперёд с отчаянием и ужасом вперемешку. Я проследила за её взглядом и наткнулась на довольное злое лицо фантома «Даши». Какую дичь она втирала моей подруге? Кто хорошая?
«Она бросит тебя. Она ведь лучше. Лучше тебя во всём! А ты вечно всего боишься» – Подначивал «Дашин» голос, питаясь страхом Гончаровой.
– Она никогда и никого из нас не бросит! – Вскрикнула Даша, ударяя кулаками о землю.
«Но ты всё равно её боишься. Боишься её татуировку, её способность противиться металлическим кораблям».
– Лиззи моя лучшая подруга, она сама боится не меньше! – Даша закряхтела, попыталась встать. Она дотронулась до лодыжки и вскрикнула. – Ай! – И грязной рукой смахнула с лица невысохшие слёзы, размазывая их в месиво. – Может, ты уже исчезнешь? Я же сказала, что не боюсь свою подругу! – Твёрдом произнесла Даша, уже не плача. Мне кажется, что она вовсе не боялась. Не признавала и не боялась.
«Тогда тебя не испугает тот факт, что мы пришли по её воле?» – Голос начал пугать Дашу той байкой, что, мол, это я призываю этот сраный туман!
– Довольно! – Рявкнула я, выходя из-за дерева.
Дашин фантом удивленно воззрился на меня, будто я сама приведение. Настоящая Даша пискнула и произнесла:
– Лиззи, слава Богу, хоть кто-то! – Она ещё раз попыталась встать. Я помогла подруге подняться на ноги, а потом снова повернулась к фантому.
– Убирайся прочь. Наши страхи тебя не должны волновать. – Рядом с фантомом подруги образовался небольшой вихрь, который приобретал уже мои очертания.
И снова здравствуйте!
«Ты смогла. Смогла вернуться за своей подругой. Значит, ещё не безнадёжна». – С таинственной улыбкой заявила «я». И туман тут же рассеялся прямо перед нами.
– Господи, наконец-то, всё закончилось. – Выдохнула Даша. – Лиззи? – Позвала подруга, а я продолжала пялиться в ту сторону, где пару секунд назад стояли фантомы.
«Что значит „я смогла“? Я никаким образом с этим туманом не связана».
– Лиззи? – Даша взяла меня за руку и потрепала. – Ты меня слышишь?
Я с трудом отвела взгляд и посмотрела на Гончарову. Пожалуй, она единственная из всех нас, кто, либо по-настоящему ничего не боится. Либо её страх, это я, но она даже себе не хочет этого признавать. Гонит от себя как надоедливую муху.
– Слышу. Как ты себя чувствуешь? Что с ногой? – Кивнула я на её правую стопу, которую Даша держала в воздухе.
– Да я порезалась обо что-то, когда бежала от этой чокнутой. – Хмыкнула подруга, кивая в неопределённую сторону. А не слишком ли она спокойная? Или за столько времени привыкла? Мы втроём, с Тёмой и Ильёй вернулись в истерике и рыданиях.
– Артём и Илья уже вернулись? – Удивилась Даша, когда я помогла дойти ей до лагеря. Подруга увидела развешенные, постиранные в речки вещи парней. Они висели рядом со вторым костром, чтобы быстрее высохнуть.
– Да. Первой вернулась я, потом Тёма, он охрип, потом Илья. Он был без сознания, поэтому мы немного покормили его и уложили в спальный мешок. Тебя не было дольше всех.
Посадила Гончарову на стульчик, а сама пошла за аптечкой. Вернувшись, налила ей горячего супа и дала вприкуску хрустящего, ароматного, поджаренного хлеба. И пока подруга ужинала и отдыхала, я обрабатывала её глубокую рану на лодыжке. Странная рана. Будто толстой проволокой обмотали ногу и сильно дёрнули.
– Тцц! – Цокнула Гончарова, когда я смывала перекисью остатки присохшей к коже крови.
– Не дёргайся. – Шикнула я на подругу, потянула её за ногу. Пришлось закладывать заживляющую мазь в глубокую рану и плотно заклеивать хирургическим пластырем по всей округе. И чтобы наверняка ничего не попало в рану, замотала всё бинтом. Возможно, что последнее было лишним. Даша натянула носки, и пластырь утонул в нём, совершенно не мешая.
– Что ты видела в своих страхах? – Спросила Даша, когда я намешала нам тот же «Колдрекс» что и Тёме, чтобы завтра проснуться бодрыми и не больными.
– Свою смерть. – Равнодушно протянула я, подула в кружку и сделала пару глотков обжигающего лекарства.
Дашка с шумом выплюнула свою микстуру прямиком мне в лицо. А потом, закашлявшись, потянулась к влажному полотенцу.
– Прости, пожалуйста! – Причитала подруга, вытирая мою возмущённую и мокрую морду. – Ты чего меня так пугаешь? Ещё и говоришь так, будто это ерунда какая-то! – И плакать, и смеяться хотелось. Одновременно.
– Ты сначала спрашивай, потом уже пей. – Выхватила у неё полотенце и сама быстро убрала остатки малинового средства.
– Прости. – Виновато посмотрев на меня, Даша не рискнула извиняться в 141 раз. – Так что ты, говоришь, видела? – Снова спросила Гончарова, и снова отпила лекарство.
– Сначала проглоти. – Предупредила я. Дашка послушно проглотила лекарство и поморщилась.
– Агр, горячий. – Высунула красный язык на улицу, дыша как собака. – Ты продолжай.
– Видела, как меня убивает Император Вайлас. Но я бы не сказала, что боюсь этого больше всего на свете. Наверное, это так сказывается эта татуировка. Я навыдумывала себе не Бог весь что, теперь вот расплачиваюсь.
– А что татуировка? Причём здесь она и Император?
– Не знаю, но всё равно мне теперь кажется, что связь есть и самая, что ни на есть, прямая. Разговаривала с Тёмой и прошла к выводу, что, возможно, татуировка это признак того, что я принадлежу немедленному уничтожению. Я бракованная. – Прослушав это своими ушами, как-то всё слишком притянуто за уши. Но это единственный вариант, который нам доступен.
– И в чём заключается твой брак? – Поинтересовалась Даша, отставляя пустую кружку.
На этом моменте я застопорилась. Задумалась. А действительно, что во мне не так?
– Может, я одна из тех немногих людей, которые пошли против вселенского и тотального контроля? Я имею в виду, чипы. А подобных людей следовало помечать и при их негодности уничтожать, чтобы не сбивать остальных, – я показала пальцем на саму Дашу и на платку, где отдыхали мальчишки, – с толку. Смотри, а ведь это может быть правдой! – Воодушевившись этой идеей, я начала активно её продвигать.
– Да это бред! – Раздражённо протянула подруга, не приводя своих доводов.
– Не скажи. За нами послали мертвецов, чтобы уничтожить меня, а вам, возможно, снова вживить эти проклятые чипы. Чем не причина? – Воскликнула я. – Даже фантомы будто внушают мне, что я боюсь смерти от рук Императора. А чего мне его боятся? Я не сделала ничего плохого, за исключением того, что вырезала чип и подбила ещё троих таких же малахольных на подобную авантюру. – Кажись, меня занесло. – Да я гроза района! – И от этой фразы нас с Дашкой просто разнесло от смеха.
– Ладно, гроза района, давай ложиться спать. Хоть отдохнем, как следует. – Даша аккуратно встала на больную ногу. Отёк не сойдет ещё дня два, поэтому будем идти медленно и не важно, сколько времени это займёт. Главное, что с моей подругой всё хорошо.
– И ещё, Лиззи? – Мелодичный голос Даши заставил меня удивлённо обернуться.
– Да? Что-то болит? – Спохватилась я, вскакивая на ноги и подбегая к подруге.
– Нет, всё хорошо. Я просто хотела сказать тебе, – глаза Гончаровой заблестели, – спасибо, что вернулась за мной. – И не дожидаясь, когда я что-либо соображу, крепко меня обняла и скрылась в палатке.
Стараясь не думать о произошедшем с нами сегодня, я затушила уже тлеющий огонек, и сама ушла в палатку. Непривычно, что этой ночью спали уже все. Не было дежурных. Мы уже устали бояться, а сегодняшнее происшествие в красках показало, чего мы боимся.
Если честно, меня задело, что Тёма боится меня потерять. Да и почему в его страхах я погибаю от рук Императора Вайласа? Прямо как у меня. И страх Даши меня не на шутку удивил. Я-то думала, она боится вторжения, встречи с инопланетным, высшим разумом, в конце концов, что её родители сейчас неизвестно где. Что угодно, но не я. Как я могу внушать ей страх, когда она меня столько лет знает? А Илья? Насколько его поразило увидеть свой страх, пускай и фантомный, собственными глазами, что он упал в глубокий обморок?
Но одно я знаю точно, я не боюсь Императора. Мой страх в другом, в потере родителей. Я же видела их! Меня нарочно сбили мыслью о расправе надо мной. Даже если я действительно для них нежелательное лицо, я не боюсь.
С этими мыслями я и заснула. Спала без сновидений, за что явно спасибо «Колдрексу». А утро встретило нас ярким солнышком. Голова была абсолютно чистая. Ни одной лишней тяжелой мысли. В палатке уже никого не было. И это меня насторожило.
Я всё ещё лежала, прислушавшись к тому, что происходит на улице. Слышу треск веток – это огонь, и тихий разговор всех троих.
– Она слишком долго спит? Может, пойти проверить? – Практически шёпотом забеспокоился Илья. У меня гора с плеч упала. Он в порядке!
– Не мешай ты ей. Пусть спит! Лиззи вчера всё здесь в одиночку сделала, каждого дождалась, накормила, лекарства дала, Дашку даже нашла! – Возмущенно пыхтел Тёма, а я улыбнулась.
– Да я о том, что проверить, всё ли с ней самой хорошо! Пень ты дубовый! – Послышался какой-то глухой стук.
– Ай! А ложкой-то зачем? – Громко пожаловался Бондарев. Подозреваю, что эта ложка совершила паломничество к его лбу.
– Чтобы дошло скорее. – Недовольно пропыхтел Мельниченко.
– Мальчики, перестаньте. Лучше пока свои вещички соберите, чтобы, когда Лиззи проснётся, она только поела и мы бы уже двинулись в путь, а не тратили время. – Голос Даши звучал бодро и даже громко. Она уже не вела себя забитым котёнком.
Я выбралась из мешка, потянулась и встала.
– Лиззи! – Радостно хлопнув ладошки, Даша раскрыла дверцу палатки, впуская сюда солнечный свет. – Одевайся тепло, на улице сегодня довольно прохладно.
Меня так поразила её забота! Увидев свои страхи, мы стали сильнее? Иначе как понять такую разительную перемену с Гончаровой?
Я отбросила все ненужные мысли и сладко зевнула.
Собрались мы на удивление быстро. Пока я завтракала, и пила чай, никаких косых взглядов. Честно говоря, я их ждала. Но, не дождавшись, совершенно забыла об этом. Парни тем временем собрали мешки, палатку, а я сидела с горячей кружкой в руках, попивая растворимый кофе 3 в 1. Мы его тоже стырили с заправочной станции.
– Как твоя нога, Даш? – Спросила я, откусывая шоколадный батончик.
– О, ничего так. Болит, правда, но не так как вчера. Ходить могу. – Радостно заявила подруга. – А ты как себя чувствуешь? Всё хорошо?
– Да. Спала как убитая. – Я частенько так говорила, но как-то в такой обстановке это прозвучало как чёрный юмор. Очень чёрный.
– Выглядишь ты гораздо лучше, чем убитая! – В нашей манере ответила Дашка, посмеявшись.
– А как Илья? С ним всё хорошо? – Про Тёму спрашивать не стала. Голос его ещё хрипел, но уже не так жутко и гортанно, как вчера.
– Да, проснулся раньше всех. Тёмыч у него сначала ничего не спрашивал. Когда мы завтракали, Илья посмотрел на него обиженно и буркнул, почему это у него ничего не спрашивают! – Сдержать смех Даше удалось, а вот улыбку нет.
– И? Он рассказал, что с ним было? Почему он пришёл такой слабый и почти без сознания?
– Его фантомы замучили. Илья также как и я пытался от них убежать. Только я быстро порезалась и упала, а он долго бродил, пока не выбился из сил и не признал факт существования своего страха в одиночестве. – А передо мной точно моя Дашка? Конечно, это хорошо, что она стала такой серьёзной. Но надолго ли? Слишком резкие перемены чреваты своей непродолжительностью.
– А ты наверняка думаешь, почему это я такая спокойная? – Догадалась подруга. Это неудивительно, в школе мы часто заканчивали предложения друг за друга. Каждая из нас знала, что думала вторая. Мы абсолютно разные, но при этом невероятно похожи.
– Думаю. – Согласилась я, поджимая губы.
– Я тоже не знаю, что сейчас со мной. Но я чувствую бешеный прилив сил. Когда я видела страхи, мне было ни сколько страшно, как, в общем-то, и должно быть, мне было стыдно.
– Стыдно? – Воскликнула я, от неожиданности прикусывая кончик языка. – Как можно стыдиться своих страхов?
Даша многозначительно на меня посмотрела.
– Ты ведь слышала, что она говорила. – Вскинув бровь вверх, произнесла Гончарова.
– И ты хочешь сказать, что действительно боишься меня? Я не верю. – Твёрдо заявила я, допивая оставшийся кофе.
– Я боюсь не тебя, а твою татуировку. Боюсь, что она притягивает к тебе, а потом и к нам всем опасности. Я долго над этим думала. Ещё твоя вчерашняя идея, что ты якобы нежелательное лицо. А у меня абсолютно противоположенное мнение. – Загадочно посмотрев на меня, Даша отставила и свою кружку.
Я вопросительно на неё взглянула.
– Мы все знаем, что Империя Альфадена решила свернуть своё детище. Их причин, поступить так жестоко с человечеством, мы никогда не узнаем. Но что, если бракованные это мы, а ты, с этой татуировкой, наоборот, пример удавшегося эксперимента. Поэтому ты психически стабильна и сильна, сильнее всех нас. Почему только на тебя не действуют эти инопланетные корабли? Ты никогда не задумывалась? – Я на её утверждения лишь бесцельно открывала и закрывала рот. Удавшийся эксперимент?
Дашка подсела ко мне ближе и заговорщицки начал вещать.
– Мне кажется, что Империя создавала идеального, генетически правильного человека. Как они сами.
– Какой ещё генетически правильный человек? – К нам подошли Илья и Тёма. – Как себя чувствуешь? – Обратился ко мне Тёма.
– Хорошо она себя чувствует. – Я и рта раскрыть не успела, как Даша ответила за меня. – Сядьте. – Гончарова поделилась своей сумасшедшей идеей с парнями, что я не брак, который подлежит немедленному уничтожению, а наоборот, удачный эксперимент.
– И что ты подразумеваешь под «генетически правильным человеком»? – Спросил Тёма, когда всё уже погрузили, но мы так и не сдвинулись с места.
– Лиззи единственная из нас, кто может противостоять этим жутким звукам и не переживать, что умрёт от разрыва головного мозга. Она даже психически самая подкованная. Первая вышла из тумана страха и даже смогла забрать меня! Разве вам не кажется это логичным? Мне не нравится это ваше «нежелательное лицо». Она же, – Даша взмахнула рукой в мою сторону, – не Гарри Поттер!
Я прыснула со смеху. Гарри Поттер, отличная ассоциация!
– Теперь у нас две противоположенные идеи. Либо Лиззи удачный образец эксперимента «Ди Лайте», человек психоэмоционально устойчивый, неуязвимый, способный выживать с экстремальных условиях. Татуировка, это как твой паспорт такого усовершенствованного человека. – Первый вариант нам продемонстрировал Илья. За второй особо никто не торопился браться.
– Ну? А дальше? – Попросила я.
– Либо ты брак в огромной, многомиллиардной человеческой системе. Человек, в геноме которого произошёл некий дефект, делающий тебя неуправляемой. А такие люди несут смуту в слаженный организм мира. Мир, в котором царит тотальный контроль, люди, подобные тебе, являются, сломанными деталями, нарушающими работу всего населения. – От слов Тёмы, у меня все внутренности скрутились от потрясения. А ведь это изначально моя идея. И она мне уже не нравится.
