Текст книги "Разбуди меня (СИ)"
Автор книги: Анна Литвинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Аня… – девушка отшатнулась от меня, как от прокаженного, спешно поправляя одежду.
А я…в этот момент я ощутил, как осыпается мелким стеклом то хрупкое чувство, которое успело зародиться в ней за прошедшие недели. Под ее взглядом мне захотелось забиться мелкой вошью под ближайший камень, постепенно умирая от раскаяния и невозможности объяснить и оправдаться.
Появившийся из ниоткуда Денис только ухудшил мое состояние. Зверь внутри оглушительно рычал и метался, видя в нем соперника, а я рвался из его рук к Ане, игнорируя окрики друга и здравый смысл. Впрочем, осознание всего пришло быстро, оставив после себя ледяную пустыню на месте недавно бушевавших эмоций.
Если бы я мог все изменить…но было уже слишком поздно. Моя самонадеянность и беспечность сыграли самую жестокую шутку в моей жизни. Я прошептал бессмысленные извинения, которые уже ничего не могли исправить, и кинулся прочь, в темноту.
Что делать дальше, я просто не представлял.
Аня
Утро началось довольно поздно, омрачившись легкой головной болью от беспокойного поверхностного сна. Даже погода была под стать – затянувшееся тучами небо обещало пролиться дождем в ближайшее часы, и на улице заметно похолодало.
Я выползла из палатки, отчаянно зевая, и тут же обнаружила Ленку, которая грелась около костра. Толстые сучья только занимались пламенем, заставляя подругу периодически поеживаться от недостатка тепла. Что-то было не так. Смутное беспокойство терзало меня, но я все никак не могла уловить его причину.
– Доброе утро, соня, – Ленка чуть подвинулась на бревне, приглашая присоединиться к ней, – чай будешь?
– Угу, – я с удовольствием отхлебнула горячий напиток, чувствуя, как внутри разливается приятное тепло.
– Что вчера произошло между тобой и Ильей? – без предисловий сразу в лоб начала допрос Ленка.
– Ты о чем? – я с преувеличенным интересом разглядывала ползущего около ноги жука. Рассказывать о том, чем закончилась наша поздняя прогулка, не хотелось даже ей.
– А о том, что вчера прихожу я такая с поляны, специально попозже, а то вдруг кое-кто занял нашу палатку с целью заняться кое-чем, и что я обнаруживаю?
– Что? – жук прополз еще сантиметров десять. Крупный такой…спинка зеленая…
– Что моя дорогая подружка спит в гордом одиночестве. Затем является Денис, как пыльным мешком пристукнутый. А за ним сразу – Илья, с таким лицом, будто бы кто-то умер. А далее я наблюдаю бодрое упаковывание соседского домика и отъезд самих соседей без «до свидания» и рюмки «на посошок». Поэтому я и хочу узнать из первых рук – что между вами произошло после той драки?
Меня как молнией ударило. Точно! Палатки парней не было, вот что беспокоило меня! Внутри все похолодело. Я резко вскочила, а затем медленно села обратно на бревно.
Почему он уехал? Нет, не так. Почему уехал, можно было предположить, особо не напрягая фантазию. Но почему он не попытался еще раз поговорить со мной?
Стало немного обидно. Мне почему-то показалось, что Илья слишком быстро сдался. Настроение, и так не особо хорошее, медленно поползло вниз, уходя в стойкий минус.
Выжидающий взгляд подруги сверлил мне висок хуже перфоратора, заставив поднять глаза. Я помолчала еще пару минут, раздумывая, рассказать ей все или продолжить многозначительно молчать. Первое победило. Я максимально сжато изложила концовку вчерашнего вечера.
– Так, – выражение лица подруги было недоуменным, – я чего-то не поняла. Ты его хотела. Он хотел тебя. Но ты решила, что антураж не соответствующий, и обломала парня, попутно сделав крайним. Я ничего не упустила?
– Даааа, – протянула я, – тактичность не самая твоя сильная сторона. Хотя в конкретике не откажешь.
Подруга фыркнула, а я в стотысячный раз тяжело вздохнула. Ленка была права, но к этому выводу я уже и сама пришла. Жаль только, что Илья был не в курсе…
– И что теперь?
– Что, что… Надо поговорить с Ильей. А то боюсь, он теперь решил не приближаться ко мне ближе, чем на километр.
– Неудивительно, – голос Ленки отливал сарказмом, – выставила парня виноватым чуть ли не в изнасиловании, чего ж теперь удивляться.
– Да я же…
– Проехали, – махнула рукой подруга, – собирайся давай, чего сидеть.
– Куда? – тупо спросила я, глядя на решительное лицо Ленки.
– Домой, для начала. А там посмотрим, все равно желание веселиться пропало…
У меня мелькнула шальная мысль, что Ленкино веселье напрямую зависело от присутствия одного рыжего красавчика, но я благоразумно промолчала. У самой все наперекосяк, чтобы изображать всевидящее око.
Собрались мы быстро, благо большинство студентов еще отсыпались после вчерашних неуемных возлияний. По пути в город я несколько раз порывалась позвонить Илье, но каждый раз останавливалась в нерешительности. В конце концов, не выдержав моих метаний, подруга в ультимативной форме настояла на личной встрече с парнями. Я, после недолгих споров, поддалась. Даже на душе стало чуть полегче от предвкушения скорой встречи.
Но, к сожалению, это тоже ничего не дало. Дверь нам никто не открыл, а тишина за ней явственно доказывала, что хозяев дома точно нет. Расстроившись (неизвестно еще, кто больше), мы направились к Ленке домой снимать стресс. Литр чая и пара десятков отвратительно калорийных, но потрясающе вкусных пирожных немного примирили нас с окружающей действительностью, оживив беседу.
Постепенно напряжение меня отпустило, а вчерашнее стало казаться досадным недоразумением. Нам обоим просто надо немного времени, чтобы остыть и начать мыслить трезво. Не вечно же он будет бегать от меня, а уж я постараюсь найти нужные слова.
У Ленки я просидела до темноты, под конец признавшись и ей и себе, что все же не устояла перед обаянием жгучих черных глаз и впервые в жизни влюбилась. Влюбилась настолько, что мне было все равно на разрыв с Артемом, на реакцию отца и на все остальное. Осталось понять только одно – что со всем этим делать. И как…
Выбравшись из машины и направившись к своему подъезду, я немного замешкалась. Возле лавочки лежал большой черный пес, поднявший голову при моем появлении и резко шевельнувший хвостом. Почему-то мне показалось, что он обрадовался, и во мне не мелькнуло ни капли страха, хотя животное было очень крупным и мне незнакомым.
Я медленно прошла мимо и открыла дверь в подъезд, практически зайдя в него, но не выдержала и оглянулась. Пес смотрел на меня в упор, не мигая, словно ожидая чего-то. Прошло с полминуты, прежде чем я, обозвав себя впечатлительной истеричкой, направилась быстрым шагом домой. Меньше надо читать фантастики на ночь!
Небрежно сбросила туфли, удивившись горевшему светильнику в гостиной. И как я могла забыть выключить? Вроде ж утром и не включала его. Мне удалось сделать несколько шагов к своей комнате, когда прозвучавший за спиной голос чуть не довел меня до раннего инфаркта.
– Ты где была? – резко обернувшись, я увидела сидящего в кресле отца с книгой в руках.
Выражение его лица мне очень не понравилось, и холодок страха нырнул змейкой под лопатки…
Глава 15
Аня
Голос отца был подчеркнуто равнодушным, с едва различимой толикой угрозы. Он выглядел расслабленным, но напряженные плечи и чуть поджатые губы выдавали его истинное настроение.
Я глубоко вдохнула, успокаивая вдруг задрожавшие руки. Нет, отец никогда не поднимал на меня руку, предпочитая выбирать другие наказания, лишая любимых вещей и развлечений, например, поэтому в этом плане я его не боялась. Но моральное воздействие, умение хлестать словами хуже плети, заставляя собеседника чувствовать себя никчемным, бесполезным, жалким созданием, не достойным обременять собою мир, ему удавалось превосходно. Можно сказать, что этим умением он владел в совершенстве.
Вот и сейчас я инстинктивно сжалась в комок, готовясь к очередному «внушению». Не спасало даже то, что вины за собой совершенно не чувствовала.
– Где ты была? – повторил отец с нажимом, выделяя каждое слово, так и не дождавшись от меня ответа.
– За городом с однокурсниками со вчерашнего утра, а сегодня весь день с Леной провела – все-таки ответила я, слегка пожав плечом. Голос меня не подвел, прозвучав ровно, хотя внутри неприятно покалывали иголочки страха.
– А ты когда приехал? Ты же говорил, что только через неделю освободишься, – продолжила, подходя и усаживаясь в кресло напротив. Кожаная поверхность стильного, но абсолютно неудобного предмета мебели холодила спину и руки, которые я положила на подлокотники.
– Верно, говорил. Только как я мог спокойно работать, когда моя дочь ушла в загул, видимо, чересчур обрадованная отсутствием присмотра? Прискорбно, что мои попытки воспитать из тебя достойного человека прошли впустую, – едкие слова отец медленно выговаривал сквозь зубы, что наглядно демонстрировало его крайнее недовольство.
– Какой загул? Что за бред? – я искренне не понимала причину такой реакции отца, – насчет турслета мы, если мне не изменяет память, договорились уже давно, а болтовня с подругой в выходной и так не считалась никогда преступлением.
Еще в прошлом учебном году, когда мы в очередной раз поругались с отцом по поводу его вечных запретов, мы пришли к компромиссу. Учитывая, что это мой последний год в университете, мне разрешалось посещать все официальные студенческие мероприятия. Правда отдельно указывалось, что употребление алкоголя, ночные клубы и прочие излишества в этот список не входят, но я и этому была очень рада. Поэтому насчет турслета я отцу сказала вскользь еще в конце лета, посчитав этого достаточным. Но, видимо, отец считал иначе.
– Верно, – отец сощурил глаза, а в голосе прорезалась злость, – только мы не договаривались, что при этом мне будет звонить Артем и выговаривать, что моя дочь, как последняя кошка задрала хвост и помчалась развлекаться, наплевав на его мнение. Твой молодой человек работает изо всех сил, зарабатывая на ваше будущее, а тебе лишь бы задом вертеть?
– А с каких это пор мнение Артема стало определяющим в моей жизни? – я чувствовала подступающий гнев, который мелкими язычками пламени потихоньку слизывал остатки страха, – почему он считает, что вообще может мне что-либо запретить?
Отец не выдержал и вскочил с кресла, сжав кулаки и откинув книгу в сторону. Она с глухим шлепком приземлилась на пол, пролетев пару метров.
– С тех пор, когда вы решились на совместное будущее! А нормальная женщина в семье всегда подчиняется своему мужчине, а не творит все, что ей взбредет в голову!
– Какая семья, ты о чем? – я была ошарашена до обалдения, широко распахнув глаза. Об этом даже речи никогда не заходило…
– Такая семья, – передразнил отец, остановившись передо мной и сложив руки на груди, – когда вы с Артемом поженитесь, я не хочу краснеть за твое поведение. Так что будь добра позвонить ему, извиниться за свою кошмарную выходку и впредь вести себя соответственно!
– А ты не считаешь, что еще рано делать выводы о будущем наших с Артемом отношений? Тем более, что я еще ни на что не соглашалась! – попробовала я возразить, сбитая с толку отцовским напором. Не могла же обычная размолвка вызвать такую реакцию родителя? Или дело вовсе не в ней?
Закралось мерзкое ощущение, что все давно решили за меня, не посчитав нужным поставить в известность.
– Не рано. Я с Артемом давно уже все обговорил. Он надежный парень, умный, перспективный, сможет с умом управлять моим бизнесом, когда станет моим преемником. Я долго присматривался и остановил свой выбор именно на нем. Не переживай, ты спокойно доучишься, а потом вы поженитесь. Он будет работать, а ты станешь прекрасной хозяйкой и матерью его детям и моим внукам.
Что?
Я не верила своим ушам. Мои самые худшие опасения, которые я упорно гнала от себя и считала плодом своей буйной фантазии, подтвердились. Меня продали, как дорогую племенную лошадь, выбрав наиболее перспективного жеребца.
Меня бросило в жар, затем в холод. Я чувствовала, как заалели щеки ярким румянцем подступающего гнева. Отец часто не считался с моим мнением, но чтобы так открыто решить за меня всю дальнейшую судьбу… Это было уже слишком!
Я вскочила с кресла, подойдя к отцу вплотную. Предательские слезы подступили к глазам, угрожая превратить скандал в истерику, поэтому я несколько раз сморгнула, прогоняя их. Поплакать я еще успею. Потом.
– А меня ты спросить не хочешь, папочка? – я практически шипела ему в лицо, сжимая кулаки до боли, – хочу ли я быть с Артемом? Хочу ли я вообще замуж? И вообще, чего именно я хочу от жизни, поинтересоваться не хочешь?
Мне на миг даже показалось, что отец слегка растерялся от моего напора, впервые в жизни. Никогда я еще не была в таком бешенстве, от которого шумело в голове, и лопались последние оковы моего вечного «должна» и «надо». Мне казалось, что еще немного и я наброшусь на него с кулаками.
Но он быстро взял себя в руки, вернув твердость в выражение лица, показывая, что давно уже все обдумал и его решения не обсуждаются.
– А зачем? Я лучше разбираюсь в жизни и поверь, потом ты будешь мне благодарна. Или для тебя важнее шляться ночи напролет неизвестно где и неизвестно с кем? Вести себя как большинство этих богатеньких дур, разбазаривая родительские деньги? Я не позволю тебе стать такой же шалавой, какой была… – отец резко оборвал свою речь, шумно дыша и сжимая кулаки. Он тоже был чертовски зол.
– Кто?
– Не важно! Я все сказал! И пересматривать свои решения не собираюсь!
Он стоял, нависнув надо мной так, что я видела свое отражение в его зрачках. Красивый, высокий, сейчас абсолютно чужой мне человек. Он и раньше не был образцом отеческой любви и заботы, но сейчас я не чувствовала от него совершенно ничего, кроме раздражения и злости. За что он так со мной? Я ведь так старалась…так верила…
Комок встал у меня в горле, мешая дышать и говорить. С болью и немалым усилием я сглотнула его, решаясь сделать следующий шаг. Я чувствовала, что от сегодняшнего разговора зависит очень многое, если не сказать – все. Одно малейшее проявление слабости с моей стороны и мне больше никогда не вернуть контроль над собственной жизнью, собственными желаниями и мечтами. Меня используют в своих целях, как простую вещь, с перспективой быть выкинутой на обочину жизни после того, как я выполню свое предназначение и стану не нужна.
Голова стала ясной, а я вдруг поняла, почему мне было так душно в собственном доме. Почему я чувствовала себя в болоте, не в силах вдохнуть полной грудью. Всегда, с самого моего детства меня растили, прививая нужные навыки и умения, для того, чтобы в нужный момент разыграть, как козырь в своей карточной игре. Сделать дочь разменной монетой, преумножив свои богатства и укрепив свой статус в этом мире. Не умея любить, но считая, что в силах играть судьбами других людей.
Я чувствовала, как в душе умирают и без того очень тонкие побеги моей любви к отцу, выжженные его поступками и словами, как ядом. Я не могла, не хотела больше играть по его правилам. Иначе мне предстояло окончательно потерять саму себя.
– Нет. – Мой тихий голос прозвучал неожиданно твердо, вспоров тяжелую тишину.
– Что? – Голос отца все еще звучал иронично. Он не верил, что на этот раз я не собираюсь отступать. Интересно, ему вообще знакомо такое понятие, как отказ?
– Я сказала – нет, – повторила я так же тихо, глядя ему прямо в глаза, – я не выйду за Артема, даже если ты силой приведешь меня к алтарю. Никогда. И я больше не позволю тебе ничего за меня решать. Я больше не хочу быть послушной игрушкой в твоих руках, – по мере того, как я высказывала эти такие простые, но так тяжело дававшиеся слова, я чувствовала, как мне становится легче дышать, как неведомая тяжесть соскальзывает с меня, осыпаясь к ногам. Как спина выпрямляется, позволяя расправить плечи.
– Никогда, говоришь? – отец отступил от меня, подойдя к бару и достав бутылку с коллекционным бренди. Слишком спокойно…
Плеснув себе в стакан и сделав большой глоток, он скривил губы в усмешке, – тогда, моя милая, хочу тебе напомнить, что ты живешь в моем доме и на мои деньги. Хорошо быть смелой за мой счет, правда, девочка? Не хочешь жить по моим правилам – убирайся и живи самостоятельно. А когда, наконец, поймешь, что без денег ты ничего не стоишь, и приползешь на коленях просить прощения, постарайся быть оригинальной. И, может, тогда я позволю тебе вернуться.
Мужчина напротив издевательски ухмылялся в предвкушении того, что я дам задний ход. Но зря – я не собиралась сдаваться. После последних слов, уничтоживших во мне остатки любой симпатии к этому человеку, я готова была ночевать под мостом и жрать из собачьей миски, лишь бы не пришлось находиться с ним под одной крышей. В конце концов, бывают в жизни ситуации и намного хуже. Я справлюсь.
Молча повернулась спиной и пошла в свою комнату, достав сумку из-под кровати. Я кинула в нее белье, джинсы, пару кофт и еще немного вещей, собрала все учебники и конспекты, и вышла в коридор. Зашнуровав ботинки, я взглянула в спину отцу, стоявшему возле окна и неторопливо потягивавшему алкоголь.
– А я надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь, что никакие деньги мира не стоят потери родных людей. Хотя, может, я ошибаюсь, и именно они греют тебя вечерами, делая счастливым, – я отвернулась и захлопнула за собой дверь, отрезая себя от привычного мира.
Не успев увидеть, как вздрогнул после моих слов отец, а затем, размахнувшись, с силой метнул стакан в стену, усыпав стеклянным крошевом пол.
Я вышла из подъезда на нетвердых ногах, остановившись на мгновение возле лавочки, с трудом представляя, что же делать дальше. Мне нужно было немного времени и тихое место, чтобы собрать мысли в кучу, осмыслить, что же я натворила.
Легкий звон упавшего металла отвлек меня от раздумий. Я увидела на асфальте ключи от машины – вероятно, машинально схватила их, когда уходила из дома, и теперь они выпали из разжавшейся ладони. Подняв их, подбросила пару раз вверх, разрываясь между желанием гордо вернуть их отцу и воспользоваться по назначению.
В итоге, решив, что это все же мой подарок, поэтому и отдаче не подлежит, я закинула сумку на заднее сиденье и, сорвавшись с места, резко выехала на проезжую часть, едва вписавшись в поворот. Внутри все бурлило, требуя выхода, поэтому я около часа кружила по городу, проветривая голову. Когда, наконец, смогла более-менее спокойно соображать, заехала в ночной магазин и, взяв пару бутылок вина и коробку шоколадных конфет, приехала на набережную, остановив машину в безлюдном месте недалеко от берега.
Вкусный свежий речной воздух залетал в открытые окна автомобиля, выбивая спертый душный смрад тяжелого разговора из моих легких. Отпивая вино прямо из бутылки, я ощущала, как тепло разливается по телу, расслабляя напряженные мышцы, разгоняя застывшую от разочарования и обиды кровь.
Я совершенно не думала о том, как поведу машину утром. Это не имело сейчас никакого значения. Большая красивая луна светила прямо в лобовое стекло, заставляя задуматься о том, как все в нашей жизни быстротечно и ничтожно. Что через год все это будет казаться совсем не страшным, возможно, даже позволяя усмехнуться. Но сейчас…сейчас я размышляла о том, что нужно будет сделать в первую очередь.
В принципе, все было достаточно ясно – следовало решить две основные проблемы. Первая – где жить, и вторая – на что жить. Думаю, что подруга не откажется принять меня к себе на постой ненадолго, пока я не сниму комнату, тем более, что ее родители всегда ко мне хорошо относились. А с работой так еще проще – постараюсь устроиться помощником юриста, а если не получится, то продавцы в Макдональдс требуются всегда. Я никогда не боялась работы, не считая ни одну профессию зазорной. Кроме, наверное, проституции. Вот и брак с Артемом мне виделся пожизненной вариацией этой древнейшей профессии.
Но именно сейчас мне хотелось просто напиться, впервые в жизни, вдрызг и без свидетелей. Поэтому я даже не брала телефон в руки, продолжая отхлебывать вино и задумчиво разглядывать ночное небо.
Вдруг мне почудилось какое-то шевеление в кустах перед машиной. Я пару минут напряженно всматривалась в густые заросли на берегу, с удивлением обнаружив, что не испытываю ни страха, ни опасений. Лишь легкую толику интереса, да и только. Похоже, что алкоголь вкупе с адреналином напрочь лишили меня инстинкта самосохранения сегодня.
Шум повторился, теперь уже слева от меня. Я подумала, что явление маньяка на мою голову было бы прекрасным завершением этого чудовищного вечера. Мысль неожиданно меня развеселила, и я рассмеялась, неожиданно громко в ночной тишине, с явно проскальзывающими истеричными нотками.
– Давай, выходи! – Отсалютовала воображаемому маньяку бутылкой и хихикнула, – я сегодня угощаю!
А когда кусты зашевелились, явив моему взору силуэт человека, я мгновенно протрезвела, испугавшись по-настоящему.
Человек просто стоял в десяти метрах от меня, не делая попытки подойти, пока я судорожно нажимала на кнопки, блокируя двери и закрывая окна. Перед глазами промелькнули сцены из фильмов ужасов, одна кошмарнее другой (терпеть не могу ужасы), заставляя шевелиться волосы на голове, когда незнакомец покачал головой, будто отдавая дань моей беспечности и дурости, и стал медленно приближаться.
Я сжалась в комок, не в силах оторвать взгляд от крепкой фигуры, чувствуя, как от страха к горлу подкатывает тошнота. Очень хотелось зажмуриться, но с закрытыми глазами оказалось еще страшнее, и я тут же их распахнула. В машине было слышно только мое частое дыхание, казавшееся поистине оглушительным. Меня будто парализовало, а в голове не было ни одной мысли.
Куда как логичнее было бы завести машину и уехать, покинув это пустынное место со страшным незнакомцем? Но мне это и в голову не пришло…
Мочевой пузырь уже начал откровенно намекать на то, что его надо выгулять, когда в незнакомом силуэте начали проглядывать знакомые черты. Задержав дыхание, я всматривалась в окно, забыв о том, что надо бояться. Черная футболка, темные брюки. Рельефные руки, чуть согнутые в локтях. Легкий наклон головы. Откуда я могу его знать?
Выглянувшая из-за тучки луна осветила лицо мужчины, заставляя меня шумно выдохнуть и разжать судорожно сжатые в кулаки ладони.
Что он здесь делает? А, впрочем, неважно. Сейчас именно он был мне так необходим.
– Илья, – выдохнула я одними губами, открывая дверь машины трясущимися руками.
Парень подошел ко мне вплотную, медленно опустившись передо мной на корточки и пристально вглядываясь в лицо.
– Аня, прости меня, – покаянно прозвучал любимый голос, когда его руки обхватили мои колени, прижимая к себе – я не хотел тебя обидеть, никогда…
– Чшшш, – я приложила свой палец к его губам, заставляя замолчать, – я не обижаюсь. И ни капли не злюсь на тебя. Честно.
– Правда? – он поцеловал мою ладонь, несмело улыбаясь.
– Правда, – я провела свободной рукой по мягким темным волосам, взъерошив их, – я виновата не меньше. Давай просто забудем это, как досадное недоразумение.
– Аня! Я понимаю, что мой напор тебя пугает, но это только моя проблема, слышишь? Я готов ждать, сколько потребуется. И постараюсь впредь держать себя в руках, – в голосе Ильи было столько облегчения и радости, что я не сдержала еще одной широкой улыбки.
– Хотя надеюсь, что ты не будешь мучить меня слишком долго, – быстро добавил парень, быстро целуя меня в губы и отстраняясь.
Я только хмыкнула на этот демарш, не спеша его обнадеживать. Ни к чему ему знать, что у моего терпения предел тоже недалеко.
– А как ты здесь оказался? – вдруг спохватилась я. Маловероятно, что парень поклонник одиноких ночных прогулок по берегу местной реки.
– Это долгая история, – выдавил Илья после некоторого молчания, и тут же сменил тему, кивая на бутылку вина, стоявшую на панели, в которой напитка осталось на пару глотков, – а по какому поводу праздник?
Я мгновенно нахмурилась, вспомнив причину своего нахождения здесь.
– Кажется, пару часов назад я стала бездомной сиротой, – схватив бутылку, опрокинула остатки вина себе в рот и потянулась за второй.
– Не понял, – Илья отобрал у меня вино и штопор, ожидая пояснений.
Мой рассказ был кратким и сжатым, уместившись в пару минут. Услышав часть про Артема, Илья заметно нахмурился, с силой сжав штопор, едва не сломав его.
– Аня, ты меня прости, но твой отец настоящий мудак. И что теперь? – он поднес ко рту бутылку, но передумал пить и вернул ее мне. А я не сомневалась и сделала большой глоток. Мне это было жизненно необходимо.
– Что, что… Утром поеду к Ленке и попрошу приютить меня на пару недель. Плохо, что она тоже живет с родителями, не хотелось бы доставлять им неудобств. Но они всегда ко мне хорошо относились, поэтому, надеюсь, что не откажут. И буду искать работу, постараюсь снять комнату. Учеба, слава Богу, бюджетная, так что с ней проблем быть не должно, диплом постараюсь получить.
– Аня, – после небольшой паузы окликнул меня Илья, встав в полный рост и заставляя меня поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо, – у меня есть к тебе предложение, только не отказывайся сразу, подумай.
– Хорошо, – кивнула я максимально серьезно, – какое?
– Ты можешь пожить у меня, точнее у нас, – парень засунул руки в карманы джинсов и покачивался с носка на пятку, что выдавало нешуточное волнение.
Я отрицательно замотала головой, удивленная до глубины души. Такого не ожидала точно…Это было немыслимо! Неприемлемо! Невозможно! Жить с двумя парнями в их квартире…да такое я себе даже вообразить не могла! Знать, что нас с Ильей разделяет только стена между комнатами, видеть его каждый день, утром и перед сном, наблюдать, как он выходит после душа, а мокрые пряди волос спадают ему на лицо, и влажная футболка облепляет тело, вызывая самые нескромные желания…
Я шумно сглотнула от открывшихся перспектив. Это было так неправильно и так соблазнительно, что в смятении опустила голову на скрещенные руки на руле, не в силах справиться с собой.
Парень молчал, не торопя меня. А я вдруг, будто со стороны, услышала:
– Хорошо, уговорил.
Мы потрясенно уставились друг на друга. Он – не веря, что я все-таки согласилась. Я – от того, что произнесла это вслух.
А плевать! Будь, что будет. Я никогда не совершала опрометчивых поступков, оглядываясь на мнение отца и окружающих. Надо же когда-то начинать? А то даже внукам рассказать будет нечего!
– Обещаю вести себя прилично, – тепло улыбнулся парень и вдруг наклонился, подхватывая меня на руки. Я громко взвизгнула, обнимая его за шею.
– Илья! Пусти меня немедленно!
Парень обошел машину и аккуратно опустил меня на пассажирское сиденье.
– Ты же не собираешься вести машину в таком состоянии?
– Нет, но…
– Вот и не спорь. А сейчас поехали знакомиться с новым местом жительства. А то до утра осталось всего ничего, а нам в универ к первой паре. Надо успеть хоть немного поспать.
Спорить я не стала, чувствуя, как предательски слипаются глаза после пережитого стресса и выпитого алкоголя. Машина мягко заурчала под мужскими руками, и мы плавно выехали на дорогу.
Глава 16
Илья
Я сам себе не поверил, когда предложил Ане пожить у меня. Эти слова вырвались, как воплощение самой смелой мечты и самого изощренного кошмара. Видеть ее каждый день рядом, мягкую и теплую спросонья, свежую после душа, расслабленную перед сном, и не позволить себе ничего интимнее поцелуев…
Это будет похоже на персональное чистилище. Особенно в свете тех событий, что произошли прошлой ночью. Тогда, пробродив до утра по окрестностям, я поддался на уговоры Дена и мы, собрав тихо вещи, уехали в город. Сегодня был последний день полной луны, поэтому я твердо решил переждать, чтобы не натворить еще чего-нибудь. Хотя, куда уж хуже то…
Но отъезд помог лишь частично. Точнее сказать, он оградил Аню от возможных проявлений моей несдержанности, но абсолютно не способствовал моему спокойствию. Не знать где она, что с ней, кто с ней. Я изводился от неизвестности, бегая по квартире и изрядно доставая друга.
В конце концов, я не выдержал и рванул к ее подъезду – удостовериться, что девушка благополучно добралась домой. В целом, так и случилось. Я проводил ее до подъезда, испытав облегчение от того, что она не испугалась моего звериного обличия, но потом не ушел, улегшись недалеко и вдыхая остаточный шлейф ее запаха. Волк умиротворенно урчал, довольный, что с любимой ничего не случилось, и вообще предлагал остаться тут до утра.
Как я ни старался, но забыть случившееся на берегу реки так и не смог. Да и не хотел, если быть уж совсем честным. Вспоминая бархатистую кожу под своими пальцами, ее сладкие губы, припухшие от моих поцелуев, изгибы тела, тяжесть красивой груди в ладонях, тихие стоны в ответ на мои ласки, я сжимал кулаки и готов был биться головой о стену.
Я понимал, что все должно было произойти не так – не на холодной земле, рискуя быть обнаруженными в любой момент выпившими однокурсниками, а со всей возможной романтикой. Чтобы девушка доверилась, полностью расслабилась и захотела стать моей до конца. Но время не повернуть вспять и теперь мне предстояло расхлебывать последствия.
Я уже смирился с этой мыслью, пытаясь придумать, как объяснить свое поведение, когда Аня вылетела из подъезда с большой сумкой на плече. Немного постояв в какой-то нерешительности, девушка подошла к машине, завела мотор и рванула с места. Меня она на этот раз даже не заметила.
Куда это ее понесло, на ночь глядя?
В том, что произошло нечто нехорошее, сомнений уже не было. Я развил нечеловеческую скорость, преследуя ее автомобиль, одновременно стараясь оставаться в тени. В какой-то момент, я все-таки потерял машину из виду, но по направлению было понятно, что девушка направляется на набережную. Поэтому поиски заняли не так много времени.
Приблизившись к ней, я с удивлением заметил, как Аня пьет алкоголь прямо из бутылки, даже не пытаясь закусывать. Что же должно было произойти, чтобы моя интеллигентная девочка начала хлебать из горла, как алкаш со стажем? Во мне всколыхнулась злость на того, что посмел так расстроить ее, пришлось даже глубоко подышать, чтобы успокоиться.
Когда в бутылке жидкости осталось буквально на дне, я решил, что ждал достаточно. Хорошо, что хоть догадался одежду привязать к себе, на всякий случай. А отсутствие обуви, очень надеюсь, она просто не заметит.
Мне повезло, девушка была настолько погружена в собственные переживания, что даже особо не удивилась моему внезапному появлению. Если бы она стала настаивать, то даже не знаю, как стал бы выкручиваться. Придумать более-менее правдоподобную версию я не успел.
Слушая ее сбивчивый рассказ, я натурально зверел. На моем лице сохранялось участливое выражение, хотя внутри все кипело от негодования. Схватив с земли камушек, я с силой сжал его, раскрошив в пыль. Прости, Аня, но твой отец за все заплатит. За то, что отнял тебя у матери, что разлучил нас, что испоганил тебе жизнь, что попытался отнять тебя у меня еще раз. Я всего мог ожидать, но пытаться сбагрить дочь замуж за выгодного человека? Средневековье какое-то.
