Текст книги "Разбуди меня (СИ)"
Автор книги: Анна Литвинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Неожиданный укус над ключицей заставил меня застонать в голос и закрыть глаза. Тело будто горело, одежда становилась досадной помехой. Перед глазами вспыхивали разноцветные искры, а меня саму мелко потряхивало. Это было слишком невероятно…просто слишком…
Илья медленно провел ладонями по моим плечам, сдвигая лямки платья и лифчика вниз, постепенно оголяя грудь. И в глазах было такое неприкрытое желание, такое нетерпение, что я и не подумала закрыться. Грудь заныла от ожидания ласки, и я чуть подалась навстречу, выгнувшись…
Внезапно хлопнувшая дверь ворвалась в сознание не сразу.
– Мы не опоздали? – Денис резко затормозил в дверном проеме. – Хотя, судя по всему, мы все же слишком рано.
Ленка выглядывала из-за его плеча, ошалело моргая. Я залилась краской, уткнувшись лбом в плечо Ильи, искренне радуясь, что он закрывает меня своим телом от любопытных глаз. Парень тяжело дышал, но все еще прижимал меня к себе, правда, руки переместил на талию и одежду вернул на место.
– Мы можем погулять часок…если надо, – в голосе Дена звучало веселье.
Его, в отличие от меня, ситуация не смущала. Но чувствительный тычок под ребра от Ленки, вызвавший сдавленный вздох, заткнул этот фонтан неуемного позитива. Илья, чуть отстранившись, заглянул мне в глаза, убеждаясь, что все в порядке, а затем повернулся к вновь прибывшим.
– Раз все в сборе, предлагаю сначала поработать над делами, а затем перекусить. Возражения?
Возражений не последовало. Мы разместились в гостиной, обложившись книгами и конспектами. Понемногу напряжение и неловкость отпустили, и общение вернулось в привычное русло.
Намного позже, уже дома, зарывшись в одеяло, я позволила себе вспомнить все в мельчайших деталях. Как его губы касались моих, как скользили по шее, как руки властно сжимали ягодицы, как обжигал взгляд…
Меня вновь бросило в жар, и я со стоном уткнулась в подушку. Здравый смысл твердил, что все развивается слишком быстро, но внутри не чувствовала ни стыда, ни дискомфорта. Все, что было до Ильи, казалось суррогатом, не имевшим ничего общего с ощущениями, которые испытывала с ним. Я не знала, как вести себя дальше, мучительно разрываясь между правильным «притормозить и узнать друг друга получше» и неправильным «будь, что будет».
Так ничего толкового и не придумав, я уже довольно поздно уснула. И всю ночь мне опять снился лес и волчий вой. Только теперь мне казалось, что тоски в нем осталось едва ли вполовину.
Глава 11
Илья
Звонок телефона застал меня по пути к дому. Я только что попрощался с Аней, как всегда проводив ее домой после занятий. Она сегодня собиралась провести оставшийся день с Леной, готовясь к завтрашней поездке на природу.
Со времени нашего безумства на моей кухне прошла неделя. Я прокручивал воспоминания о той субботе и чувствовал себя садомазохистом со стажем. В тот момент, когда я осознал, как страстно девушка отвечает на мои ласки, каюсь, у меня совершенно сорвало крышу, как у озабоченного подростка. Ее тихие стоны действовали на меня, как валерьянка на кота, и я хотел заставить ее извиваться подо мной, шептать мое имя и биться в моих руках на вершине наслаждения. Я готов был сделать все, чтобы со мной ей было нереально хорошо, чтобы она никогда и не вспомнила, что был кто-то до меня. А то, что никого не будет после, я даже не сомневался.
Но именно в ту секунду, когда неожиданное появление Дена помешало нам осуществить все прямо на кухонном столе, я испытал двойственные чувства. С одной стороны мне хотелось отправить друга ближайшим рейсом на Луну без обратного билета, а с другой…смущение Ани и испытываемая ею неловкость в дальнейшем натолкнули меня на мысль, что девушка «на трезвую голову» совсем не уверена в том, что она была готова перевести наши отношения на новый уровень. Это открытие неприятно резануло внутри, но позволило начать шевелить извилинами, а не сходить с ума под влиянием гормонов. И не только гормонов.
Я уже так привык к мысли, что Аня «моя», что совершенно забыл, что она, в общем и целом, совершенно не в курсе нашей «истинности», как пары. Поэтому всю эту неделю старался вести себя примерно, давая ей время все осмыслить. Мы сидели вместе на парах (правда, не смог отказать себе в удовольствии иногда гладить ее колени и бедра, нарываясь на не очень правдоподобное возмущенное шиканье хозяйки), я провожал ее до дома, мы гуляли вечерами, взявшись за руки. И, конечно, много и часто целовались, что открывало во мне новые грани моей выдержки. Но я искренне старался. Тяжелое дыхание Ани и замутненный взгляд хоть ненамного, но приносили облегчение. Не у одного меня сносило крышу.
Пару дней назад Ден даже ехидно хихикнул, заметив, что, если я так часто буду продолжать посещать душ (ледяная вода помогала уже совсем ненадолго, но все же), то покроюсь чешуей раньше, чем познакомлю девушку с родителями. Под моим слегка озверевшим взглядом друг должен был минимум осыпаться пеплом, но он лишь предусмотрительно заткнулся. Тоже ненадолго.
Вот и сегодня, я проводил Аню, зацеловав на прощание ее до опухших губ, и направился домой, надеясь, что толстовка надежно прикрывает ширинку, когда зазвонил телефон. На дисплее высветился номер отца и, когда я ответил, в моем голосе отчетливо слышалась улыбка. Я был искренне рад его слышать.
– Привет, пап.
– Привет, Илья – голос отца был довольно бодрым, – опустим сразу вопросы про мое здоровье, а то чувствую, что еще один и я кого-нибудь покусаю.
– Хорошо, – рассмеялся я, – давай сразу к делу.
– Сегодня мне позвонили ребята, собирающие информацию на Аню и ее отца.
– И что? – не выдержал я и секундной паузы, крепко стиснув рукой трубку телефона.
– Ничего. Абсолютно ничего, – голос отца прозвучал странно.
– В смысле? Они ничего не узнали? – я не скрывал своего огорчения. Ведь так надеялся, что хоть что-то прояснится! Тогда стало бы понятней, как вести себя дальше.
– Узнали, в том то и дело. Эти люди будто появились из ниоткуда. Мужчина и маленькая девочка приехали в этот город около двадцати лет назад. Сведений о том, где они жили раньше, где ее мама и прочем, касающемся их жизни до переезда, просто нет.
– Как такое возможно? Хотя…
– Да, ты прав, – перебил меня отец, – это возможно только в том случае, если подделать документы. Настоящим осталось только имя Ани.
Я потрясенно молчал. Такого мы не предполагали. Впрочем, если этот человек решился выкрасть дочь, разлучить с родной матерью, то от него можно ожидать любой подлости.
– Значит, можно уже не сомневаться, что украл ее тогда именно отец, – резюмировал я, – и сейчас она живет с ним.
– Да, – согласился со мной папа, – другие версии крайне маловероятны.
С трудом погасил в себе вспышку злости на это чудовище, разлучившее меня с любимой, с чувством пнув подвернувшийся булыжник. Боль в пальцах ноги позволила отвлечься и взять себя в руки.
Разлучение истинных являлось среди оборотней страшнейшим преступлением, сродни попытке убийства альфы или детоубийству, например. И минимальным наказанием было изгнание из клана без средств к существованию. Но чаще всего это был поединок со смертельным исходом. И сейчас я первый вариант даже не рассматривал.
– Мама передает тебе привет, – отвлек меня отец, – у нее тоже есть новости.
– Надеюсь, хорошие, – буркнул я себе под нос, еще не успев отойти от предыдущих новостей.
– Ну, как сказать, – оборотни обладали изумительным слухом, поэтому я не удивился, что отец все расслышал, – передаю ей трубку.
– Привет, сынок, – защебетала мама через пару секунд, – у тебя все хорошо? Как там учеба? Как Аня?
– Мама! – нервно перебил я ее, – ты издеваешься? Не томи, что там за новости?
– Фу, какой ты нетерпеливый! – фыркнула мама, но расслышав мое сопение, напоминающее звук вулкана, готового вот-вот взорваться, перешла на серьезный тон, – в общем, специалист сказал, что сильный стресс может быть причиной отсутствия оборота. Но, учитывая возраст ее похищения, и сколько лет уже прошло, это наименее вероятный фактор.
– А какой более вероятный? – я даже дыхание задержал в ожидании ответа.
– Ее оборот сдерживается искусственно.
– Но как? – моему удивлению не было предела. Неужели такое возможно?
Следующая мысль меня взбесила до крайности – неужели ее отец делает это с ней? Он же оборотень, он должен понимать, что лишает ее части самой себя, в конце концов! Из частично трансформировавшегося горла вырвалось злобное рычание, вспугнувшее стайку птиц на ближайшей рябине. Хорошо, что вокруг никого не было, иначе одним несчастным, страдающим от заикания, стало бы больше.
– Держи себя в руках, – голос мамы подействовал на меня успокаивающе, – у тебя еще будет время свести счеты.
– Да, мама, ты права, – в моем голосе мелькнули кровожадные нотки. Но злость потихоньку отступила, позволив мыслить трезво, – что еще сказал твой специалист?
– Он считает, что она что-то принимает или, возможно, ей что-то подмешивают в еду.
– Он знает, что это может быть? – я уже просчитывал в уме варианты, как узнать это наверняка.
– Не совсем, – мама чуть замялась, – он предполагает, что это может быть драконий глаз.
Драконий глаз был широко известен среди оборотней, названный так за красивые небольшие ярко-оранжевые цветы с черной вытянутой сердцевиной. Эту травку испокон веков использовали для одного – сдерживание оборота при вынашивании потомства. Безвредная и очень эффективная, она защищала маленьких волчат при всплесках эмоций и прочих неожиданностях у беременных мамочек, при которых оборот мог быть неосознанным или спонтанным.
– Но ведь волчица при этом никуда не пропадает, – возразил я матери, – а у Ани она совсем не откликается.
– Илья, – в голосе мамы появились тревожные нотки, – ты забыл о самом главном. У Ани так и не было самого первого оборота. Ее волчица так и не проснулась. И еще…
Я похолодел, приготовившись услышать очередную гадость.
– Этот врач считает, что довольно большая вероятность того, что Аня никогда не сможет обернуться. Слишком много прошло времени…
Я едва не взвыл от отчаяния. Конечно, не слышать отклик ее волчицы было странно и неудобно, но я и подумать не мог, что это необратимо. Как я смогу рассказать ей об этом? Сможет ли она принять такое?
– Мама, но как же тогда…как теперь ей… – мои слова звучали сбивчиво, не желая оформляться в стройную мысль. Но мама меня прекрасно поняла.
– Не знаю, сынок, – ее сожаление плетью хлестануло по мне, – пока не знаю. Будь с ней рядом, окружи ее заботой и любовью – она твоя пара, она все равно не сможет без тебя. А остальное…будь что будет. В любом случае, главное, что вы вместе.
Так-то оно так, но…
Скомкано поблагодарив за информацию и попрощавшись, я с остервенением ударил кулаками по стволу ближайшего тополя, а затем со стоном прислонился лбом к прохладной шершавой коре. Почему? Почему неуемные амбиции одного человека стоят стольких покореженных жизней? Почему он считает, что вправе так поступать? Я не мог придумать ни одного аргумента, оправдывающего такую жестокость. Только раз за разом таранил лбом ни в чем не повинное дерево в ожидании чуда.
Домой я зашел через час, решительный и спокойный. Для начала решил выяснить, чем и как травят Аню. Буду действовать по ситуации, так как прямые вопросы вызовут вполне обоснованные подозрения, а мне пока этого не надо, еще рано выкладывать все карты на стол. А затем… затем я вытащу ее из рук этого ублюдка и заставлю его глубоко пожалеть о том, что он возомнил себя вершителем судеб. Заставлю на коленях вымаливать прощение у Ани. И у ее матери…
А вечером позвонила Диана. Признаться, о девушке за это время я даже не вспоминал, поэтому звонок стал полной неожиданностью. Расстались в прошлый раз мы не на самой позитивной ноте, скрыть обиду у нее не получилось. Видимо это и оправдывало такое долгое молчание. Я вспомнил, что обычно звонки были с частотой два-три раза в неделю.
– Привет, – ответил на вызов в смешанных чувствах, так как что говорить девушке, я не знал.
Информацию об Ане пока решили держать в секрете, хотя бы до того момента, пока я не смогу все рассказать самой девушке. При этом как именно это сделать у меня не было ни единой идеи. Подойти и сказать – привет, я оборотень? А затем сменить ипостась и посмотреть на красочное падение тела в глубоком обмороке? И это самый позитивный вариант. Если я ее еще и напугаю до седых волос, то о счастливом совместном будущем можно будет точно забыть. Мне нужно было время. Очень нужно.
– Здравствуй, милый, – томно выдохнула трубка, заставив меня скривиться. Никогда не любил эту ее манеру общения, – совсем мне не звонишь, не скучаешь. Или гранит науки затянул настолько, что о старых друзьях вспомнить некогда?
– Прости, очень занят был, – дежурная отмазка, но лучше у меня не было.
– А я тут на неделю ездила в Европу с мамой, прошвырнулась по магазинам, развеялась маленько, а то думала, что от скуки помру. Ну, вот скажи мне, куда тут можно выйти? На лавочке возле дома комаров покормить? Просила у отца выделить мне одну из квартир в городе, пожить ненадолго, буквально месяца на два-три, максимум на полгода, а он отказался. Представляешь?
– А что ты хотела, Диан? Тебя предупреждали, что не надо было бросать институт, тем более отучившись уже три года.
Ну как отучившись – скорее замучив преподавателей. Диана и раньше не блистала ни прилежностью, ни сообразительностью. Поэтому с весьма средним результатом окончив школу, поступила на факультет журналистики, само собой, на платной основе. Девушка спала и видела себя редактором популярного журнала о моде, но почему-то, совершенно не понимала, сколько для этого надо вложить труда и сил. В итоге, учиться ей надоело и она забрала документы, сообщив об этом родителям только через пару месяцев, когда уже сделать ничего было нельзя. Родители, естественно, эту новость восприняли в штыки, и посадили любимую, но слегка зарвавшуюся дочурку, дома, лишив большей части денежного содержания.
Поэтому вот уже полгода Диана сходила с ума дома от скуки, попутно сводя с него же всех окружающих. На мой характер, я бы еще и на работу ее выпнул, но об этом тактично молчал, не желая давить на наболевшее друзьям семьи.
– Ну, хоть ты не нуди. И так отец весь мозг уже вынес своими лекциями о том, какая я безответственная и совершенно не думаю о своем будущем. Будто ежедневное хождение в офис и ожидание зарплаты два раза в месяц верх моих ожиданий от жизни, – на последних словах Диана даже фыркнула.
– И какой же он, твой верх? – откровенную иронию не услышал бы только глухой…или Диана, потому что девушка продолжила вполне серьезно.
– Красивая девушка должна удачно выйти замуж. А содержание семьи это проблема мужчины. Например, если бы ты на мне женился, то мне бы точно не нужно было бы работать.
Интересное заявление, но, к сожалению, не оригинальное. Это был не первый и даже не тридцать первый намек, хоть и безуспешный, как всегда. Я даже не представляю, как должна надоесть мне моя жизнь, чтобы я женился на Диане. Если только сначала попытка суицида не удастся. Две попытки.
– Диан, мы об этом уже говорили и не раз. Ничего нового я тебе сказать не могу.
– Фи, какой ты противный, – протянула девушка, и я понял, что она звонила не просто так. И моя догадка оправдалась тут же, – Илюша, ты же не откажешь мне в маленькой просьбе?
Я напрягся, причем реально так. В голове пронеслась куча идей и ни одна из них мне не понравилась.
– В какой именно? – не пошел я у нее на поводу.
– Давай, я к тебе приеду ненадолго? Я обещаю не причинять никаких неудобств, – быстро заговорила Диана, вероятно, чтобы я не смог вставить ни слова. Но это было лишним, так как я слегка обалдел от предложения, – даже буду убираться и готовить еду. Ну, пару раз в неделю точно. Ты будешь учиться, а я похожу по магазинам, в клубы там схожу, по тусовкам позависаю с подружками. Ну, пожалуйста…А я тебя отблагодарю, – в ее голосе появились соблазняющие нотки, – тебе точно понравится.
Не не не! Только через мой труп! Хотя он будет в любом случае – готовила девушка не то, чтобы плохо, скорее несъедобно совершенно. Как из абсолютно нормальных и вкусных продуктов можно было организовать такую бурду, удивлялись все, кому довелось ее пробовать. Сама девушка только пожимала плечами, абсолютно не заморачиваясь по этому поводу.
– Нет, Диана, не получится, – мой голос звучал максимально твердо, не допуская ни тени сомнения.
– Почему? – вопрос прозвучал чуть визгливо, заставив меня чуть отодвинуть трубку от уха.
– Потому что, во-первых, я живу с Деном…
– Только не говори, что тебя это смущает, – перебила меня девушка, – его уж точно нет.
Действительно, аргумент не выдерживал никакой критики. Друг до переезда регулярно таскал дам сердца в наше общее жилище, периодически ловя недовольные взгляды соседей на себе после особенно бурных шалостей. Спасало его только одно – спал я уж очень крепко. Хотя блинчики или оладушки по утрам от довольных пассий могли сгладить любое недовольство от неудобств.
Надо что-то придумать срочно. Что-то такое…
– Диана, у меня появилась девушка! – выпалил я, – и я влюбился!
Тишина на том конце стала почти гробовой. Я прям физически ощущал, как сгущаются тучи перед бурей.
– А как же твоя пара? – медленно проговорила девушка, постепенно наращивая градус эмоций и темп, – ты мне столько лет втирал, что не хочешь предавать свою истинную! Годы поисков и масса вбуханных сил! Да мне практически пришлось силком тащить тебя в койку, а теперь ты просто влюбился?! Ты издеваешься?!! Что во мне тебя не устраивает? Я все для тебя, наизнанку каждый раз выворачивалась, Илюша – то, Илюша – это! И теперь, когда ты, наконец, перебрался сюда, ты заявляешь мне, что влюбился?! Да знаешь кто ты после этого? Ублюдок!! – Диана визжала фальцетом так, что барабанные перепонки грозились не выдержать нагрузки, – ты еще пожалеешь! Сволочь!!
В трубке раздались гудки отбоя. Странно, но я испытывал только облегчение. Все слишком затянулось, и в любом случае разрыв был неизбежен. А с Дианой спокойно поговорить было из разряда фантастики. Так что…Я еще раз бездумно посмотрел на экран телефона и пошел складывать сумку. Впереди были два потрясающих дня с Аней на лоне природы.
Глава 12
Морозно. Это первая мысль, которая мелькает, когда я выбегаю из дома, на ходу натягивая шапку на уши. Зима окончательно вступила в свои права всего неделю назад, успев, однако, завалить землю снегом по колено. Вот и сегодня белые пушистые хлопья падают с неба, напоминая тополиный пух. Я бегу, спеша побыстрее оказаться возле знакомого белого домика, где на крыше кокетливо уложена розовая черепица. Почему розовая? Не знаю…все хотел спросить, но все время забывал. Нелепо взмахнув руками, торможу около калитки, точнее, налетаю на нее и останавливаюсь. На крылечке стоит красивая невысокая блондинка и поправляет шарф на маленькой девочке. Моей девочке…
Каждый раз, как я вижу ее лукавую улыбку с нежными ямочками на щечках, испытываю ни с чем не сравнимый восторг, отчего с лица не сходит широкая улыбка. Ее мама машет мне рукой и, поцеловав девчушку в макушку, отпускает ее ко мне. Малышка весело хохочет, слетая с крыльца, и бежит навстречу, раскинув руки. А я, распахнув калитку, ловлю ее в свои объятия и кружу, кружу, кружу, пока мы не падаем в мягкий сугроб. Эта игра никогда нам не надоедает.
– Слепим снеговика? – меня нетерпеливо тянут за рукав, заставляя подняться.
– Слепим, слепим. Тебе не надоело? У нас уже снеговиков на небольшую выставку, – мы лепим их уже четыре дня, заставив за домом небольшую площадку. Я вчера посчитал – ровно двенадцать.
– Неа, – она бежит впереди меня, часто перебирая маленькими ножками в расписных валеночках. А мне с ней интересно и радостно. Настолько, что готов лепить этих снеговиков до самой весны.
Я сосредоточенно рисую глаза и улыбку очередной снежной поделке, когда комок снега ударяется мне в плечо, холодными иголочками уколов щеку. Заливистый девчачий смех колокольчиком звенит в воздухе. Я быстро поворачиваюсь, чтобы успеть увидеть край шарфа за дальним, самым первым, снеговиком. Позволяю маленьким комочкам разбиваться о мою куртку, делая вид, что не успеваю увернуться, одновременно кидая свои снежки, очень стараясь не попасть.
– Я тебя победила, победила! – мелкая подпрыгивает рядом от возбуждения, помогая мне отряхивать с одежды снег.
– Конечно, победила, – соглашаюсь я, поправляя ее шапку. Не замерзла бы…
Потом мы делаем ангелов, штук десять, не меньше. Потом играем в догонялки, где я старательно не успеваю убегать. Затем опять кружимся и смеемся. Бесконечно счастливые и довольные друг другом…
Ее мама опять будет охать, что мы весь снег на себе домой принесли, но улыбаться и поить горячим чаем. А я достану из кармана маленькую шоколадку, за что меня обнимут за шею в порыве искренней детской благодарности.
В тот день я даже подумать не мог, что еще месяц и мое звонкое счастье у меня отнимут на долгие годы…
– Илюх, я тут подумал, – Ден ждал, когда я зашнурую кроссовки, переминаясь с ноги на ногу.
– Что? – я выпрямился и взглядом поискал ключи от квартиры.
– Может, не поедем?
– Чего? – я обалдел от такого предложения настолько, что прекратил суетиться, уставившись на друга.
Два дня на природе с Аней – романтика ночных посиделок у костра, свобода, навеваемая природой, заставляли меня с нетерпением ждать этих выходных. В свете этого вопрос друга прозвучал издевательски нелепо.
– Сегодня полнолуние. Второй день, – Ден непривычно серьезно хмурился, – ты-то понятно, со своей любовью ничего вокруг не замечаешь, но я-то как мог забыть?
Друг опустился на банкетку, расстроено махнув рукой. Я же остался молча стоять, покачиваясь на пятках, и сосредоточенно размышлял.
Полнолуние было сложным временем, особенно для молодежи. Чем старше был оборотень, тем больше он контролировал это влияние. Нет, мы не меняли ипостась, как только лунный диск выходил из-за облаков. Дело было в поведении, которое становилось чуть более «животным», что ли. В эти дни мы хуже сдерживали эмоции, становясь раздражительными, любвеобильными и так далее, по списку, смотря что преобладает в конкретной ситуации. И это было проблемой…
Но мысль о том, что Аня будет там без меня, такая красивая, заставляя своей нежной улыбкой истекать слюной всю холостую часть курса, вызвала во мне такой коктейль эмоций в виде ревности, злости и раздражения одновременно, что я не сдержался и двинул кулаком по стене. Сбитые костяшки на кулаке тут же засаднили, приводя меня в чувство.
– Вот это я и имел в виду, – откликнулся Ден, даже не вздрогнув, – уверен, что выдержишь? Особенно рядом с ней? Это может плохо кончиться.
Я понимал друга. Острое, пряное желание могло затопить меня с головой, учитывая, что волк во мне явно не понимал смысла моего воздержания по отношению к истинной. Но я был уверен, что обидеть Аню не смогу. И уж тем более принудить к чему-либо силой.
– Не волнуйся, – я постарался максимально убедительно улыбнуться, – мы же с тобой уже не подростки. Справимся.
Ден только скептически хмыкнул, закидывая свою сумку на плечо и выходя на улицу.
– Ты не понимаешь. Это сильнее меня. Я никогда не смогу ее обидеть, лучше уж вырвать себе сердце самому.
– Да за нее я волнуюсь меньше всего, – пробормотал друг. Мы сели в мою машину, которую я пригнал из последней поездки домой, и все дорогу до места назначения молчали, думая каждый о своем.
И если бы я тогда хотя бы догадывался, как мне аукнется моя самонадеянность, то не то чтобы никуда не поехал, я бы сам себя пристегнул к батарее за четыре конечности сразу. Но…
Аня
Весь вечер пятницы мы с Ленкой перебирали мои вещи, собирая небольшую сумку, хохотали и сплетничали (совсем чуть-чуть). Мы настолько заболтались, что, когда я посмотрела на часы, то ахнула – время давно перевалило за полночь. Единогласно было решено, что подруга ночует у меня, а с утра мы просто заедем к ней, чтобы она переоделась и взяла свои вещи.
Ночью я спала довольно беспокойно, что часто со мной бывает в ожидании каких-либо событий, будь то экзамены, или двухдневный побег от цивилизации с друзьями.
С утра, как заботливая хозяйка, сварила кофе и сделала бутерброды, и даже выдала подруге запасную зубную щетку. И кому же я такая умелая и хозяйственная достанусь? Хотя на этот счет у меня уже были кое-какие мысли.
Мы встали со значительным запасом по времени, поэтому завтракали не торопясь, делясь ожиданиями от поездки.
– Надо будет обязательно сплести венок и бросить в воду, – вдруг задумчиво выдала подруга.
– Зачем? – слегка выпала я от такого предложения.
– На суженого, – подруга говорила серьезно, но в глазах мелькали лукавые огоньки, – вдруг мне скоро замуж, а я не в курсе.
Я ошалело моргнула два раза, пока серьезность Ленки не дала сбой, расплываясь веселой улыбкой. Совместный взрыв хохота заставил воробья резко поменять маршрут полета, шарахнувшись от нашего открытого окна.
– Ага, учитывая, что сегодня не Иван Купала, а из цветов в лучшем случае можно найти траву позеленее, то такого суженого я бы отстреливала из карабина за километр, – утерла я слезы, продолжая смеяться.
– А что? Может я именно о таком и мечтаю? – Ленка мечтательно закатила глаза, – представляешь, в лучших традициях женских романов – он такой высокий, широкий (ага, как дуб, в три обхвата), жгучий брюнет с пронзительным взглядом (видимо, чтобы от прищура лифчик сам расстегивался), потомок демонов с рогами, крыльями и хвостом…
– И зачем тебе этот дополнительный суповой набор? – у меня уже сводило скулы от смеха, поэтому я старалась глубоко дышать через нос, пытаясь успокоиться. Получалось плохо.
– Вот ничего ты не понимаешь! – возмущение было почти натуральным, – это же мечта! Ну, ладно, можно не демона. Действительно, антураж в повседневной жизни не спрячешь, заберут еще на исследования ненаглядного, а я страдай тут в одиночестве! Можно заменить на вампира, например. Или оборотня.
– Вампира? Ты же крови с детства боишься, – десять лет жизни плюсом у меня уже точно есть, – ты же в обморок будешь валиться по пять раз на дню.
– Зато на руках поносят, в конце концов. А то от наших мужиков не дождешься. Или дождешься, а потом всю жизнь будут тебе припоминать этот подвиг, заставляя лечить радикулит.
– С таким подходом оставаться тебе в девках до самой старости, – вынесла я вердикт, сгружая посуду в раковину и включая воду.
– Ну, значит не судьба. Размениваться на полумеры я точно не хочу. А то получится как в том анекдоте – если постоянно снижать планку, то можно докатиться до «не ссытся, и ладно».
Звонок телефона отвлек нас от устройства Ленкиной личной жизни. Она протянула мне аппарат, предварительно посмотрев на экран и скривившись. Звонил Артем. У меня резко снизился градус настроения – и чего ему не спится в выходной, раннее утро на дворе.
– Привет, – привычно откликнулась на стандартное приветствие, прижав трубку плечом к уху.
– Не спишь? Я боялся тебя разбудить…
– Если боялся, то чего звонишь? – резонно заметила я.
– Что-то случилось? – даже почувствовала, как он нахмурился, – или ты просто не рада меня слышать?
– Нет, – я выдохнула, стараясь унять раздражение, с некоторых пор сопровождавшее каждый звонок Артема. Может, стоило все же сказать ему, что все кончено, и не мучиться? Но задавить совесть не удалось. Тем более, там сейчас важная работа, а отец явно не оценит, если я таким образом выведу не последнего сотрудника из строя, – просто я немного занята.
– Чем, если не секрет? – голос заметно потеплел.
– Собираюсь на турслет с курсом, почти уже на пороге, – чуть приукрасила я степень занятости, надеясь быстро попрощаться. Но не тут-то было.
– Какой турслет? Почему я не в курсе? И вообще, Аня, мне не нравится, что ты посещаешь такое сомнительное мероприятие без меня, – судя по всему, Артем с трудом сдерживался, чтобы не повысить голос.
– Я тебе говорила, что это ежегодная поездка. Достаточно того, что отец в курсе, – я тихо и отчетливо проговорила каждое слово. Желание парня полностью контролировать меня во всем, вызывало злость. Будто мне отца было мало!
– Я помню, что ты мне говорила. Только одного не пойму – причем здесь ты? Что за странная потребность шататься непонятно где и непонятно с кем? У тебя, между прочим, есть жених, ты не забыла?
– Такое сложно забыть, – процедила я. И с каких пор, интересно, Артем трансформировался из ухажера в жениха? Не припоминаю знаменательного момента…
Ленка сидела мышью, внимательно слушая мои ответы, и с тревогой наблюдая, как я все больше хмурилась.
– Так, Аня, решено. Ты никуда не едешь! – безапелляционно заявил он, отчего я на пару секунд потеряла дар речи.
– С какой стати? – мой голос уже отливал металлом. Знай меня Артем получше, он бы понял, что до взрыва остались считанные мгновения.
– Не заставляй меня думать, что ты такая же ветреная, как и большинство девушек. У меня с тобой поехать возможности нет, сама понимаешь. А одна ты никуда не поедешь! Я все сказал, и дальнейший спор считаю бессмысленным! – Артем все-таки не сдержался и последние слова практически проорал.
Послышался грохот на заднем плане, будто кто-то ударил кулаком по столу и что-то упало. Но меня это уже не интересовало. Злость накрыла черным куполом, мешая дышать. В голове стучало, а к лицу прилила кровь, отчего мне показалось, что в комнате стало слишком жарко. И единственное, что мне хотелось, это никогда больше не слышать ни Артема, ни его нравоучений, ни его ультиматумов.
– Да пошел ты! – выдохнула я в трубку, сама не до конца понимая, что говорю.
– Что? – изумление парня было неописуемо. Мгновенно стало тихо-тихо, лишь наше дыхание спасало от гробовой тишины.
– У тебя проблемы не только с оценкой моих личных границ, но еще и со слухом? – саркастически поинтересовалась я, ловя боковым зрением охреневшее выражение лица Ленки, – могу повторить. Пошел нахер, Артем, вместе со своими запретами, ты понял?!
Я отключилась, еле сдержавшись, чтобы не швырнуть гаджет в стену, попрыгав затем по осколкам. Дыхание было тяжелым, а адреналин кипел в крови расплавленным свинцом.
– Ну, подруга, ты даешь… – протянула Ленка, все еще не веря своим ушам. Никогда я себе не позволяла так грубо разговаривать, предпочитая спускать конфликты на тормозах. В этот раз, видимо, тормоза не завезли.
Я подошла к раковине и, набрав полный стакан ледяной воды, жадно выпила. Постепенно буря внутри утихла, уступив место…чему? С удивлением поняла, что это было облегчение. Вряд ли парень, с его далеко не маленьким самолюбием, простит мне эти слова. Значит, теперь я официально свободна. Ух ты…
