Текст книги "Кружевница из ковена Будриоли (СИ)"

Автор книги: Анна Лерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– И нет, и да. Она могла отказаться, но её сила убила бы её, не находя выхода. Но смерть – это тоже выбор.

Ивона посмотрела на Верховную.

– Незавидная судьба.

– Когда случается то, чего нельзя изменить, можно принять это и идти дальше, живя с тем, что было нам дано, либо сопротивляться тому, что уже случилось. Барахтаться, зацепившись ногой за водоросли, запутываясь в них всё больше, утягивая самого себя на дно. Иногда только успокоившись и приняв то, что произошло, можно выжить и, кто знает, изменить свою судьбу.

Пока они говорили, Иона встала и, поддерживаемая Рэном, пошла к одному из деревенских колодцев. Оказавшись у него, она снова запела. Вновь возникло сияние и от неё начали расходиться волны тепла и спокойствия, но в этот раз от колодца к принцессе потянулась тоненькая ниточка, состоящая из тьмы. Она оплела Верховную, а затем словно впиталась в свет, который окружал Лею.

– Что это было? – тихо спросила Друг леса.

– Зло. Тьма. Боль.

– Но что произошло?

– Несущая Свет взяла себе боль тех, кто здесь умер, а сейчас она берёт себе боль природы.

Песня стала громче, в воздухе снова зазвенели колокольчики, но в этот раз к ним присоединились журчание воды, шелест листвы, тихие голоса животных, ветер и запах земли.

Со всех сторон к Лее устремились ниточки тьмы. Достигнув принцессы, они окружали её. Вскоре их стало так много, что свет, исходивший от Ионы, стало не видно. На секунду Ивона испугалась за Верховную, но вскоре свет пробился сквозь завесу, а затем снова стал чист.

– Но я же не умею петь молитвы! – воскликнула Ивона.

– Вам и не нужно этого. У вас будет другой путь. Свой.

– Это больно?

– Да, – не стал скрывать мальчик. – Очень.

– Но её голос ни разу не прервался!

– Ко всему привыкаешь. Даже к боли.

– Это неправильно.

– Возможно. Но она предпочла такую жизнь сама. В большинстве случаев для многих людей жертва – это глупость. Она неразумна и иррациональна. В ней нет смысла. В ней больше бахвальства, чем истинной жертвы. Поэтому я никогда не сказал бы ни одному человеку, что нужно чем-то пожертвовать. Но её жертва имеет смысл, потому что никто кроме неё не сможет выдержать то количество боли, что ей предстоит принять. Раз она согласилась на этот путь, то и всё его бремя придётся нести ей.

– Но почему не разделить эту боль на всех? Разве это не сделает ношу терпимее? Ведь в мире столько людей!

– Только жрицы могут выдержать это.

– Но ведь и жрецов много! Если в каждой лее живёт жрец…

– Они не могут отпустить скверну. Их удел – отпускать недавно умерших. Им не хватит сил.

– А обычные жрецы?

– Вы скоро узнаете, почему они не могут. Показать будет проще, чем рассказать, – прошептал Шии и начал отходить.

– Подожди, – окликнула его Ивона.

Мальчик остановился.

– То, что ты сказал, до этого. Про жертву. Что считаешь жертву глупостью. Разве жертва не благородна?

– Возможно. Иногда. Поэтому я и сказал «для многих». И даже благородная жертва может быть неразумной и причинить больше вреда, чем пользы. Например, родитель, что работает ради детей и день и ночь. Это благородная жертва?

– Да.

– Но что будет с детьми, если из-за усталости родитель умрёт? Разве смогут они выжить без него? Так для кого же в конце концов была эта жертва? Для детей? Даже благородная жертва иногда может причинить вред. Поэтому прежде чем приносить жертву нужно хорошенько подумать. Подумайте и вы. Несущая Свет говорила правду – она справится и без нас. Ей будет сложнее, но она справится.

– Но ты ведь будешь ей помогать?

– Буду.

– А как же твоя жертва?

– Умру я – родится новое Дитя Льда.

– Но твоя семья…

– У меня нет семьи. Только племя.

– Но как?

– Они умерли, пока я спал.

– Сочувствую.

– Это чувствуется по твоему ответу. Ты не стала извиняться, ведь ты не могла знать, что все мои родные умерли, а в их смерти точно не виновата.

Шии ненадолго замолчал, пытаясь вспомнить свою семью.

– У меня нет родных, поэтому никто не заметит мой уход.

– Я замечу. И Верховная.

– Несущая Свет заметит, но она, как и я, не до конца человек. А вы, скорее всего, забудете обо мне, когда я исчезну. Дитя Льда, как и вода, – всё уносит с собой. Даже воспоминания о себе.

– Это нечестно.

– Возможно, – тихо сказал Шии и ушёл.

Песня прекратилась, и Ивона почувствовала, что боль ушла.

Верховная устало осматривалась, ища место, куда можно было бы присесть. Рэн заметил это, подошёл к принцессе, взял её на руки и усадил на подготовленную подушку.

Глава 11
Нуа

Маро озабоченно смотрел на Иону и гадал, отчего Шии не участвовал в очищении скверны. Верховная была бледна и явно сильно устала.

Молодой человек переглянулся с Латой и показал, что пойдёт за вещами. Ни он, ни мар не обнаружили вокруг угроз, поэтому можно было отлучиться.

По пути к Карику и остальным он увидел, как Шии идёт в сторону Ионы. Через пару минут маро был рядом с оставшимися позади. Они сидели рядом с сумками и общались. Когда Рэн появился рядом с ними, они как раз смеялись над очередной шуткой Кортика.

– Нам стоит перенести вещи поближе к Верховной, – без предисловий сказал он.

Все вздрогнули от неожиданности.

– Рэн! Я ж так помру как-нибудь! – воскликнул Карт. – Не забывай про мой возраст.

– Сердце у тебя как у юноши, хватит стариком притворяться, – проворчал Лем. – А Рэн просто привык ходить тихо. Зачем ему без надобности меняться? Давай лучше котомки переносить.

– Э-эх, ты у нас всё-таки ещё тот ворчун.

– Весь в тебя.

Карт довольно засмеялся, затем встал и, не делая никаких движений, поднял весь скарб в воздух. Вместе с остальными мужчинами. Врач не удержался и плюхнулся на землю.

– Карт! Ты единственного лекаря на отряд хочешь прибить? – обиженно спросил молодой человек, потирая ушибленное бедро.

– Так уж и прибить. С такой высоты убьётся только очень талантливый человек. Ты таким уникальным талантом не обладаешь.

– Не предполагал в вас такого озорства, радих Карт, – отметил Мим, легко спрыгивая.

– Иногда немного озорства – это то, что нужно. Мы все беспокоимся за нашу девочку, так что взбодриться не помешает.

– Ты, как всегда прав, Карт, – вставил подружившийся с ним за четыре месяца Кортик. – Пойдёмте-ка побыстрее, посмотрим, как там Лея и что стало со скверной.

* * *

– Несущая Свет, – окликнул Иону Шии. – Я не помог тебе в этот раз.

– Но разве не об этом мы с тобой и договаривались? В первый раз скверну я очищаю одна.

– И всё равно прости, – в голосе Дитя Льда действительно послышалось сожалению.

– В прощение нет нужды, – мягко ответила Верховная. – Мне было нужно почувствовать скверну. Всю её. Всю боль, ненависть, страх и любовь.

Иона замолчала.

Они с Шии находились посреди того, что когда-то было деревней. Девушка по привычке поглаживала вышивку на своём тёмно-зелёном шерстяном платье. На его фоне белизна её кожи была ещё более заметна, нежели обычно, а тихое свечение, которое ещё оставалось вокруг неё, добавляло контрастности. Принцесса посмотрела на мальчика – он тоже был одет в тёмную походную одежду и казался призраком. Почерневшие от времени дома, дороги и деревья и два светлых пятна на фоне тьмы.

– Здесь жило много людей и они умерли давно, оттого скверна расползлась намного сильнее, чем я ожидала. Буду надеяться, что успею восстановиться до следующего пятна.

– В следующий раз я помогу. Я уже показал Ивоне, что ты будешь в порядке, если будешь работать одна.

– Спасибо.

– Она должна сделать выбор сама, иначе у неё ничего не получится. Она должна хотеть делать это, иначе она не сможет втянуть тьму в себя.

Иона печально кивнула. Ей не нравилось, что приходится ставить девушку перед выбором.

– Ты слишком переживаешь, Лея. Это делает тебя хорошим человеком, но причиняет боль и мешает работать.

– Не уверена, что я хороший человек. Была бы хорошим – пошла бы одна с маро.

– Тогда ты была бы глупым человеком.

Иона вздохнула. Огляделась и заметила Рэна с остальными.

– Возможно. Но я и так глупый человек. Сейчас я понимаю, что множество вещей стоило сделать по-другому. Мне нужно было отправиться к тебе.

– Но ты была в моём племени. И я бы всё равно ничем не смог помочь. Скверны было так много, что мне долго не удавалось проснуться до конца. Если бы ты тогда не пришла, то, возможно, я бы и не проснулся.

Последнюю фразу услышал успевший подойти Мим. Немного подумав, он решился задать мучавший его вопрос:

– Радих Шии, вы и рада Лея так часто говорите о скверне, говорите о том, что её много, что она повсюду, но заметить её почти невозможно. Многие люди даже не знают о том, что она существует. Даже сама рада Лея не знала о ней, когда мы только встретились, а значит, жалобщики на приёме во дворце не говорили о ней. Как так получилось? Почему обычные люди ничего не знают о ней, если она – повсюду?

– Предполагаю, что удалённость от городов играет роль, – сказала Лея. – Но не только это. Недопущение того, чтобы сведения об истинной причине скверны достигли ушей простого люда. Помните того гонца, которого поймали в Варте? Позже я узнала от стражников, что это был ниточник из одной из удалённых деревень и он приехал в город, чтобы попасть в храм. А жалобщики… На приём всегда допускались только те, кто был нужен и не представлял угрозы. Не думаю, что отец хотел бы, чтобы находившаяся на утреннем приёме аристократия узнала о том, что по стране расползается скверна. Среди простого люда скверну считают «проклятьем» или «происками духов» и не связывают с неотпетыми душами.

– Но как люди могут не понимать, что что-то не так, когда тела мёртвых не исчезают?

– В некоторых деревнях считают, что люди, тела которых не исчезают, – великие грешники. В других – что эти люди были прокляты.

– Но разве не глупо оставлять скверну? Почему тот же император не просит жриц бороться с нею? – спросил Лем.

Иона грустно посмотрела на него. За неё ответил Шии:

– Вы скоро увидите.

– Нам пора, Верховная, – сказала Лата, словно соткавшись из теней и солнечного света.

– Ты права.

Принцесса встала, но даже слепому было видно, что она еле стоит на ногах. Рэн подошёл к девушке, взял у неё артефакты, надел браслет на руку, а кулон на шею. Девушка наконец перестала светиться и силы оставили её – чтобы стоять, ей приходилось облокачиваться на маро.

– Берите вещи, а я понесу Верховную, – сказал он и подхватил Иону на руки.

– Может, лучше на закорки? – спросила Лея.

– Не беспокойтесь, для меня это легко. Если я устану, то Лата сменит меня.

– Мы можем нести её с помощью Потока, Рэн, – отметил Карик.

– Не стоит привлекать внимание Потоком. К тому же, рядом со мной или Латой Верховная быстрее восстановится.

– Как знаешь.

– Для маро это действительно не проблема, – подтвердила его слова Лата, беря вещи всех троих. – Давайте лучше уйдём отсюда побыстрее. Вряд ли кто-нибудь почувствует силу Верховной так далеко от поселений, но лучше привыкать быть осторожными, чем попасть в западню.

– Вы правы, рада Лата, привычка – лучшая защита.

– Лучше уйти отсюда быстрее. Скоро всё здесь начнёт разрушаться, – равнодушно сказал Шии.

– Но почему? – поинтересовалась Ивона.

– Скверна мешала природе. Время здесь не остановилось, но, можно сказать, замерло, пока присутствовала тьма. Она будто держала части домов вместе, – ответила Иона.

Пока она говорила, дом на противоположной стороне деревни обрушился.

– И то правда, пойдёмте, – подозрительно осматривая всё вокруг, согласился Карт.

Остальные кивнули и быстро направились в ту сторону, в которую указала принцесса.

– Держитесь за меня крепче, Лея, – тихо сказал Рэн.

– Ох, извините, – девушка обхватила его руками, чтобы ему было удобнее её нести.

Когда они отошли подальше, а мар отправилась на разведку, молодой человек неожиданно спросил:

– Почему Вы разговариваете со мной на «вы»?

Лея непонимающе посмотрела на своего защитника.

– Я слышал от Латы, что ко всем своим мар Вы обращались на «ты».

– Правда? Я уже не помню, если быть честной. Предполагаю, что из-за того, что их я знала долго и такова была традиция.

– Я – Ваш маро, и мы знали друг друга.

– Вы правы.

Иона задумалась.

– Наверное, я обращаюсь к вам на «вы» из-за того, как мы познакомились спустя много лет. Тогда я вас не помнила, не была уверена, кто вы, и раз уж так случилось, то я просто продолжала говорить «вы». Вы хотите, что я обращалась к вам, как к остальным мар?

Рэн растерялся: он не знал, чего он хотел, и когда начал этот разговор, то просто желал узнать причину.

Лея будто прочитала его мысли и тихонько рассмеялась.

– Как надумаете – скажите, – Иона вздохнула. – Будем надеяться, что потом мне будет легче. Хотя я в этом сомневаюсь. Скорее всего, мне будет лишь тяжелее. Особенно когда расстояние между скверной будет меньше.

– Скорее всего.

– Вы знаете, с вами я действительно легче восстанавливаюсь.

– Наша связь позволяет нам обоим восстанавливаться быстрее.

– Она двусторонняя? Не слышала об этом.

– Когда мы были детьми и вы серьёзно заболели, меня специально привезли во дворец, чтобы Вы быстрее оправились.

– Я совсем этого не помню.

– Вам было около пяти, и вы почти не приходили в себя. Было бы странно, если бы Вы это запомнили.

– Но вы могли заразиться от меня.

– Я не болею обычными болезнями. Скорее всего, из-за дара.

– Это хорошо, что вы не простужаетесь, будет хотя бы один человек, который будет всегда здоров. Будете приносить нам отвары, – улыбнулась Иона. – Всё время забываю спросить: как ваш дар?

– С тех пор, как я с вами, – всё прекрасно. Я слышу его сильнее, чем когда-либо.

– А ваши раны?

– Всё зажило и ничего не беспокоит. Вы ведь слышали, что сказал Лем: со мной всё в порядке. Поэтому не беспокойтесь, я смогу Вас защитить.

– Я переживаю о вас как о человеке, Рэн, а не как о маро.

– Я понимаю.

– Это хорошо, что вы понимаете.

– Как далеко нам идти?

– До ближайшего города около четырёх часов дороги.

– Всего четыре часа? Как же они не заметили скверны? – удивился Рэн, но Иона лишь грустно промолчала и схватилась за него покрепче.

* * *

– Ну что, как вам, любопытным, скверна? – спросил Карт.

Рабден поёжился от воспоминаний:

– Было ощущение, что все чувства взбесились. Я никогда не испытывал таких ярких эмоций с такой быстрой их сменой.

– Мне показалось, что я схожу с ума… – поддержал его Карик.

– Честно говоря, я удивлён, что вы никогда не встречали на своём пути скверны, Рабден.

– Приходилось, но я обходил про́клятые места стороной.

– Не забудьте сообщить об этих местах Лее, – вмешался Лем.

Принц кивнул – это действительно стоило сделать.

– А ты как, Ивона? – поинтересовался Карт у подозрительно тихой девушки.

– Мне было больно.

– Больно? – нахмурился чтец.

– Мне казалось, что кто-то пытается вытянуть мою душу, словно черепаху из панциря. Это было очень больно.

– Странно, впервые слышу о такой реакции на скверну. Это из-за того, что ты Друг Леса?

– Видимо.

– Тяжело тебе тогда придётся. Из всей группы только Шии, Лее и тебе нужно приближаться к скверне, остальные могут отсиживаться вдалеке.

– Да…

– Думаю, тебе сейчас должно быть страшно. Мне бы было. Я бы сомневался в себе, не знал, смогу ли я выдержать, – отметил Карт.

– Вы словно читаете мои мысли.

– Не переживай. Это нормально – чувствовать страх перед болью. Боль – очень полезная штука. Она помогает нам выжить. Она даёт понять, что с нами что-то не так. Поэтому мы и боимся её. Возможно, эта боль оповещает тебя о том, что с миром что-то неладное. Только тебе решать, что делать с ней. Лея, как ты видишь, справилась без твоей помощи, так что ты всегда можешь отказаться.

– Я знаю, – глухо отозвалась Ивона. – Шии уже сказал мне об этом.

– Хорошо. У всех должен быть выбор.

Девушка промолчала в ответ.

– Лея, а куда мы идём? – крикнул Кортик.

– В маленький городок под названием Нуа.

– Ты же знаешь, сколько этих Нуа по всей стране рассыпано? Иногда мне кажется, что каждый второй город так называется.

– Придём – покажу на карте. Я ведь предлагала тебе посмотреть на наш маршрут, а ты меня всё к Миму посылал.

– Ну… не люблю я карты! Вот и посылал к Миму.

– Вот и не жалуйся, – хлопнул его друг по плечу. – Сам не хотел планировать с нами, так и иди в неизвестности.

Кортик смущённо закашлялся.

– Ну, хоть сколько нам идти, узнать можно?

– От деревни было около четырёх часов, так что сейчас уже три или три с половиной.

– Спасибо, – поблагодарил Кортик и, немного поворчав себе под нос, успокоился.

* * *

Через полчаса Иона почувствовала себя намного лучше и попросила её отпустить, но получила решительный отказ. Приказывать девушка не хотела, поэтому предпочла недовольно сидеть на руках маро.

Наконец они дошли до городка, и Рэн сам поставил её на землю. Принцесса оправила платье и косу и осмотрелась. Городок был действительно небольшим: даже с окраины можно было увидеть здание ратуши. Но не это волновало Лею – храм, прятавшийся в тени городской управы, был её целью. Для столь маленького города он впечатлял своими размерами.

Иона закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула, расправила плечи, сняла артефакты и направилась в сторону храма.

Верховная слегка светилась, что делало её похожей на волшебное существо. Дело близилось к полудню, и солнце, лаская её, словно любимую дочь, заставляло золотые волосы Ионы сиять ещё сильнее, а глаза набирать зелень.

Жители города сразу заметили эту необычную девушку и не знали, что и думать: в их глуши даже торговцы появлялись редко, что уж говорить о путешественниках. А тут ещё и такая краса пожаловала. Кумушки шептались, дети смотрели во все глаза, а мужчины подозрительно присматривались – не ведьма ли она. Уж больно красива. Все настолько были увлечены разглядыванием Ионы, что чуть не пропустили появления её сопровождения. Статные, явно не из простых, спутники девушки были не так интересны, как она, но тоже вызвали переполох. Чем ближе к храму подходила Лея, тем ярче она начинала светиться.

– Верховная! – прошептал кто-то.

– Ты, чо, дурак, чо ли? Она ж померла!

– Так это, мож, призрак евойный? Тебе-то откуда знать!

– Как есть полудурок!

– А чо она тут тогда словно солнце светится, а?

– Дак чтец этот, навернось!

– Сам ты полудурок! Они не светятся!

Карт слушая этот разговор, посмеивался в свою бороду.

Иона остановилась у храма, из которого доносилось пение, взмахнула рукой – двери распахнулись. Она вошла внутрь и встала в круг света, который был в каждом святилище.

Пение прекратилось, и одна из жриц вышла из круга, подошла к ней и грозно спросила:

– Кто вы и почему прерываете полуденную песнь?

Лея грустно посмотрела на женщину и вместо ответа просто сказала:

– У вас нет зрения жрицы, старшая жрица Амелия.

– Что? Откуда вы знаете моё имя⁈ – возмутилась женщина и подошла поближе, тоже вставая в круг света.

Солнечные лучи упали ей на лицо, освещая жёсткое морщинистое лицо человека, который привык управлять с помощью страха.

– Отвечайте!

– Рэн, – сказала Иона, а затем прошла мимо женщины, которая внезапно потеряла сознание. Маро подхватил Амелию до того, как она упала, и осторожно усадил у стены.

Лея прошла в главную залу, в которой находился большой Круг Света, что отличался от первого тем, что состоял из веток и листвы лей и начинал светиться только когда к нему взывали жрицы. Храм был наполнен мраком, который отгоняло лишь свечение Ионы.

– Никто из вас не обладает зрением? – спросила принцесса, и в воздухе зазвенели хрустальные колокольчики.

Секунда, другая. Оцепенение прошло, и жрицы одна за другой пали ниц.

– Верховная! – воскликнула с благоговением в голосе одна из девушек.

Не обращая внимания на реакцию жриц, Иона прошла в середину большого Круга и запела.

Карт думал, что уже слышал самую красивую песню Леи, но ошибался. Грустная и трагичная, но наполненная надеждой мелодия, которая наполняла святилище, была намного прекрасней. Её было сложно назвать человеческой – казалось, что сама Диру поёт дуэтом с природой.

Ветки начали светиться, а с ними усиливалось и сияние, исходившее от Верховной. Её зелёное платье стало жидким серебром, а золотая коса распустилась. Подул ветер. Он поднял ветки и закрутил их в изящном танце вокруг принцессы. Золотые светящиеся локоны и серебряное платье начали развеваться. Зрелище завораживало и заставляло следить за каждым движением Ионы.

Скоро сияние охватило всё здание – не осталось и трещинки, что не была бы очищена песней Верховной.

Иона пела, и одна за другой на землю падали жрицы.

Песня закончилась, Лея почти перестала светиться, а вокруг неё не осталось ни одной служительницы Диру в сознании.

– Закройте двери, – попросила девушка, видя, что у входа в храм столпилось много народу, желающего узнать, что же такое происходит.

Рабден среагировал первым, захлопнув двери с помощью Потока, а затем наложив слово тишины на святилище.

– Спасибо, так будет действительно лучше.

– Ни одной настоящей жрицы, госпожа? – спросила Лата.

– Есть две, но они не прошли посвящения.

– Вы имеете в виду двух самых молоденьких? – уточнил Рэн.

– Нет. Только одна из них молода, второй не меньше сорока пяти. Тем ужаснее, что она не прошла посвящения.

– Но почему тогда и они потеряли сознание?

– Молодая чтица ещё неопытна и не выдержала, а вторая слишком долго жила без посвящения и оттого начала терять связь с Диру.

Иона тяжело вздохнула, осматривая храм.

– Я надеялась, что положение дел не будет столь плачевным. Лата, Рэн, отнесите их в комнаты, жрицы или нет, но незачем им лежать на холодном полу.

– Слушаюсь, – в один голос сказали маро и начали уносить женщин.

– Оставьте только этих двух, – она указала на нужных служительниц Диру. – Уложите их на плед, всё-таки сейчас ранняя весна, холодно.

Маро поклонились и начали исполнять приказ.

Иона подошла к одной из лавок, расположенных по краям, и устало села.

– Лея, милая, скажи, что это было? – спросил Карт, плюхая свой мешок на землю и садясь рядом с девушкой.

– Песня утерянных сил.

– Для чего она?

– Восстанавливает связь с Диру.

– Я правильно понимаю, что это то, о чём ты не хотела говорить?

– Да.

Принцесса грустно посмотрела на круг из жриц, которых уносили, на ожидающих ответа спутников, подошедших поближе, села поудобнее и с тяжёлым сердцем начала рассказывать:

– Ещё девять лет назад, когда я отправилась в первое путешествие, в котором я встретила Кортика с Мимом, я услышала от них о чём-то страшном, известном как «скверна». Тогда я не знала, что это такое и что необходимо для её появления, а когда узнала, то решила отслеживать рассказы о ней. Спустя полгода, с приближением весны, я успела услышать множество историй. В основном это были слухи, но на всякий случай, купив бумагу и перерисовав карту у одного из учёных в Аннине, я начала отмечать места, о которых мне говорили. Один раз я ушла на два дня, отпросившись у Старого Эрла, нашего хозяина. Этого времени хватило, чтобы выяснить, что рассказы были правдой. Хотя бы частично. Наличие скверны означало, что никто не пел Прощальную песнь. А это, в свою очередь, дало мне понять, что что-то не так с местными жрицами.

По совету служительниц подземного храма я старалась держаться подальше от других святилищ, но мне нужно было узнать, что происходит, поэтому я собрала всю свою смелость и отправилась в городской храм. Во время путешествия с обозом я также узнала о «зове Диру», который слышит жрица, а потому решила спросить об этом явлении у самих жриц. Но никто их них не знал, что это. Точнее, они сказали, что это лишь сказки, а жрецом может стать каждый.

Вернувшись домой после Аннина, я узнала всё, что могла, о зове. Для зова действительно неважны социальный статус, пол, страна. Единственное, что нужно, чтобы услышать зов, – это уметь слышать. Зов не был выдумкой или мифом, а значит, жрицы храма в Аннине никогда не слышали его. Среди них не было настоящих жриц.

Но в Аннине не было скверны. Немного порывшись в книгах и вспомнив старичка, которого я попросила отпеть погибших обоза, я поняла, что, видимо, Прощальную песнь пели призрачные жрицы.

Похожая история повторялась во многих городах. Очень редко мне удавалось встретить настоящих жриц. А раз нет жрецов, что поют Прощальную песнь, то никто не помогает душам уйти. Рождается скверна.

Иона замолчала и устало облокотилась на спинку.

– Вы хотите сказать, что жрицы перестали слышать зов? – спросила Ивона озабоченно.

– Да. Обычно храм зовёт своих жрецов, но в этих храмах нет силы. Они не могут никого позвать.

– Но откуда тогда появляются служители, не имеющие сил?

– Храмы всегда принимали даже тех, кто не имел доступа к силе Диру. Такие люди часто жили при храмах и помогали жрецам в обыденных делах: уход за лошадьми, за территорией, за садом. Иногда это были люди, которые со временем становились жрецами, но подобное происходило достаточно редко. Возможно, что в какой-то момент людей, не слышавших зов, стало слишком много, сама правда о зове была утеряна, а может, стала считаться метафорой, и в какой-то момент жрецами начали становиться, не обладая силой. Если ты не видишь Света Диру, то не видишь, что твои песни не работают. Оттого храмы стали терять силу.

– Н-да… – протянул Карт.

– Получается, тебе придётся петь эту Песнь утерянных сил в каждом храме, куда мы попадём? – спросил Лем.

– Возможно.

– Н-да… – снова протянул Карт. – Смотрю я, наше путешествие усложнилось, не успев начаться. Теперь я понимаю, почему старшая жрица говорила об опасности обычных людей. Она имела в виду таких вот жриц. Они ведь не захотят признать, что у них нет никаких сил?

– Не захотят, – согласилась с ним Лея.

– Ну, что же, придётся их усмирять…

В этот момент две жрицы, лежавшие на пледах, очнулись. Они были растеряны, но вскоре заметили Иону и бросились ниц.

– Да пребудет с Вами Свет Диру, Верховная! – пролепетали женщины на ломанном нанди.

– Да осветит Он ваш путь, жрицы. Как вас зовут? – ответила им на рануасском принцесса.

Служительницы удивлённо вздрогнули – они никак не ожидали, что Несущая Свет будет говорить на их языке.

– Анника, Верховная, – ответила молоденькая девушка.

– Ваше имя необычно для Рануа. Вы из Долины Нин?

– Моя мать из Долины, госпожа.

– Ясно, – сказала Лея, а затем обратилась ко второй жрице. – А как зовут вас?

– Лиона, Верховная.

– В честь Илионы Хранительницы?

– Да, госпожа.

– Как давно вы здесь, Лиона?

– Тридцать пять лет.

– И все тридцать пять лет вы не проходили посвящения?

– Посвящения, Верховная?

– Храм давно не имеет сил, не так ли?

– Уже более тридцати лет, Верховная, – ответил бесплотный голос еле слышно.

– Спасибо.

Принцесса встала со скамейки и подошла к женщинам, стоявшим на коленях в большом Круге Света.

– Посмотрите на меня, – приказала она им, и они беспрекословно подчинились. – Видите ли вы жрицу, что стоит рядом со мной?

– Лишь смутно, госпожа, – ответила Анника. – Я не могу рассмотреть черт её лица, но вижу, что рядом с вами кто-то стоит.

– Я вижу её, Верховная, – ответила Лиона.

– Знаете ли вы, как её зовут?

– Мы с ней тёзки. Это она дала мне новое имя. Точнее, разрешила взять его. Когда я пришла в храм, её лицо ещё можно было разглядеть, а голос услышать, но прошло несколько лет – и она стала лишь слабым призраком.

– Боюсь, что это не она стала слабым призраком, а отсутствие сил в храме не позволяло ей являться вам. Я вернула силу в храм, и Лиона сможет с вами общаться.

– Спасибо, Верховная.

– Анника, – обратилась Иона к девушке, – то, что вы не видите лица жрицы, говорит о том, что ваша сила так и не проснулась до конца. Это изменится после посвящения.

Лея посмотрела на жриц и сказала:

– Я не смогу остаться здесь, чтобы обучить вас, но у вас двоих будет прекрасная наставница в лице Лионы. Я вижу, что вас беспокоит, что станет с остальными «жрицами». Скажу сразу же: если они не захотят остаться в храме в качестве простых помощников, то им придётся покинуть его. Жрецом Диру может быть лишь человек, слышащий Её зов, имеющий веру, которая рождает силу. Из всех «жриц» этого храма только вы двое слышали его, поэтому некоторое время вам придётся тяжело, будьте готовы к этому. Никто не сможет вам помогать, а из учителей будет лишь почившая много десятков лет назад жрица, но, к сожалению, иного выбора пока нет. Со временем храм сам призовёт новых людей и вам станет легче, но пока все окружающие деревни будут на вас. Судя по количеству лошадей в конюшне, работа вас ожидает нелёгкая.

Женщины неловко переглянулись.

– Что-то не так? – спросила заметившая это Лея.

После нескольких секунд молчания Анника осторожно сказала:

– Большинство лошадей в конюшне не принадлежат храму, Верховная.

– Что вы имеете в виду?

Молодая жрица окончательно смутилась, за неё продолжила Лиона:

– Старшая жрица Амелия сдала нашу конюшню жителям города.

– Сколько деревень вокруг Нуа?

– Тринадцать, госпожа.

– Совпадает ли это с числом лошадей в конюшне храма?

– Да, Верховная, – прошептала старшая из жриц.

– Сколько из них принадлежат деревенским?

– Две, госпожа, – еле слышно ответила Лиона.

– Где остальные лошади?

Женщины в страхе не могли ответить. Вместо них взяла слово «дир-ан лея».

– Таковых нет, Верховная. Традицию поддерживают лишь две деревни из тринадцати.

– Почему?

– Остальным было не по карману платить храму за содержание животного и за место в конюшне.

– Платить?

Иона поражённо замолчала. Когда смысл сказанного преодолел оцепенение и добрался до мозга, то ей понадобилась вся её сдержанность, всё спокойствие, чтобы не показать, что она в абсолютном шоке. Принцесса аккуратно спросила:

– Как давно это продолжается?

– Уже пятнадцать лет, Верховная, – сказала призрачная жрица.

– Амелия всё это время была старшей жрицей?

– Нет, госпожа, она стала ею в последние пять лет.

– Последняя старшая жрица умерла?

– Да, Верховная.

– Знала ли Амелия, к чему это приводит?

– Не думаю, Верховная. Никто из этих девочек не знает, что такое быть жрецом Диру.

Иона замолчала, осенённая внезапной мыслью. Стараясь не показывать, насколько она обеспокоена, она спросила:

– Как давно прилетала последняя голубка?

– В этом храме не было ни одной голубки уже более года.

Принцесса резко повернулась в сторону Дитя Льда:

– Шии, ты чувствуешь скверну в воде?

– Только с одной стороны, но до остальных деревень может быть далеко.

Тяжёлая грусть поселилась в душе Ионы, и она тихо произнесла:

– Я надеялась, что подобного не случится, но… – девушка постаралась взять себя в руки. – Наша задача усложнилась. Лата, проверь, очнулись ли остальные.

– Слушаюсь.

Жрицы, не замечавшие женщины до этого, вздрогнули.

Мар вернулась через пару минут.

– Ещё нет, Верховная.

– Это хорошо. Охраняй их.

– Слушаюсь.

– Карт, поможешь?

– На тот случай, если кто-то из них чтец?

– Не думаю, что кто-то из них боевой маг, так что в этом смысле Лате они не соперницы. Просто Потоком проще контролировать толпу.