Текст книги "Убить Избранных (СИ)"
Автор книги: Анна Корчменная
Соавторы: Кей Икон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
Глава 26 – Идиллия
Месяц Воды. Вторая декада. День 1
Когда дверь за Кристианом захлопнулась, Давид резко обернулся. Сделал шаг, пропуская летящего мимо Фрэя, и дождавшись, когда он приземлится, подошёл.
– Ты сегодня отличился, вывел меня из себя. Мало кому это удаётся. Я советую уехать, из уважения к Акелю. Не хочу отвечать на гостеприимство смертью нового родственника.
– Тем более такого редкого и особенного, – кивнула Инга, подходя, чтобы в случае чего перехватить Саймона, который подрагивал от напряжения.
– Это что, угроза, Инга? Хочешь поругаться?
– Хочу. Ты, мразь, не понял, что лезешь в мой контракт? Давай. Я перекинусь с тобой бумажками, а когда выиграю, от души тебе врежу, чтобы дать право на реванш.
– Может ты и меня отмажешь? – рыкнул Саймон. – А то у меня недостаточно терпения на ваши бюрократические игры.
– Не. Думаю, что Фрэй должен ударить первым, – Давид опустил подбородок. – Рискнёшь? Или ты умеешь только убалтывать плачущих девушек на секс, да выбирать губную помаду подходящего цвета?
– О, провокация? Как мило, – ухмыльнулся тот, оправляя рубашку. – Уймитесь. Я никого не убалтывал, просто подошёл спросить в чём дело. Если Анну можно утешить так, кто я такой чтобы отказывать?
Саймон рыкнул под нос и сделал шаг, но упёрся в ладонь Инги и замер. Фрэй отступил.
– В чём дело, Уциан? Не знал, что девушки становятся раскованнее под алкоголем?
– Что ж, сам бить он не хочет, – Давид обернулся. – Можно ли отличить повреждение от дэви, от обычных стихийных?
– Ветер. Если Саймон аккуратно меня поцарапает, мы можем…
– Малыш, что за мазохизм? – возмутился Фрэй.
– О, нет, – Давид качнул головой. – Порез будет у меня. У эниана, которого ранил дэвиан. Ах, как же так, – он цокнул языком. – В столице запрещено использовать силы, а тут причинение вреда обычному ни в чём не повинному жителю.
– Знаешь, что ещё классно? – улыбнулась Инга. – Ты же мой контракт, я обязана тебя защищать и всё такое. Так что он получит и от аскаров и от меня с Барсиком.
– Ладно-ладно. Ушёл, – Фрэй развернулся, будто ничего не произошло. – Найдите себе развлечение на ночь. Особенно ты, Инга.
– Так быстро уходишь? Не оставляй меня без развлечений!
– Спасибо, для меня это слишком горячо.
– Так и живём, – разочарованно вздохнула та.
Давид глянул на неё.
– Ты не так привлекаешь внимание. Сначала выйди замуж, люби мужа. Потом выпей и из-за чего-нибудь расстройся. Уверяю, через пару минут он будет в твоей спальне, горящий от страсти и желания.
– Да не. Вряд ли я привлеку кого-то зрячего, – усмехнулась Инга. – А мужиков с известными фамилиями можно сразу вычеркнуть даже из списка маловероятных вариантов. Туули меня давно ненавидят, Элис сейчас начнут, а любого Уциана, который только заикнётся, Кирос лично пустит на колбаски. Безысходность.
Саймон перевёл взгляд на дверь, за которой ругались Крис с Анной, и поджал губы. Инга вздохнула и тоже посмотрела на неё.
– Спасибо, что вытащил это чудо от Анны, – Давид качнул головой. – Привести Рамиреса сложно. Вставить мозги ещё сложнее. Потому что у него отродясь их не было. Зато гордости полная задница.
Тот кивнул, прислушиваясь. Конфликт набирал обороты.
– Если выйдет, я ему врежу и швырну обратно, – предупредила Инга.
– Бить придётся втроём. Швырять, тем более. – Давид слышал каждое слово. Слух у тёмных эльфов не уступал лесным животным. – Блин, она его молнией шарахнула. Не знаю, хороший это знак или плохой?
– Ну… а он как к боли? – Инга прикусила губу. – Есть люди, для которых это даже очень хорошо.
– Это не про Криса. Боль для него – временное неудобство. И с ней он сталкивался чаще, чем с хорошим отношением.
– У боли много граней. Может быть и приятно, в определённых условиях… Блин, жизнь, какого хрена, а? Мне сегодня достаточно проблем. Давай, пожалуйста, без этого?
Будто в ответ на просьбу в комнате стало тише. А после Давид расслышал…
– Скрип кровати. А это точно хороший знак, – он глянул на Ингу. – Раз сегодня достаточно проблем, как насчёт провести вечер приятно? Выпьем?
– Что? Они помирились?
– Почти, – усмехнулся Саймон. – Скоро услышишь.
– О.
– Значит тебя можно не ждать, – Саймон расправил грудь и взъерошил волосы. – Пойду прогуляюсь, может ещё успею влиться в развлечение.
Давид провёл его взглядом.
– Рычание Саймона на Фрэя – появление дружелюбия к Крису или ревности к Анне? Если второе, то вставь ребёнку мозги.
– Саймон границы знает. Да, его заносит временами, полузверь, получеловек, сам понимаешь, но такие вещи разруливает разум, поэтому рычание на Фрэя – проявление ревности в защиту отношений тех, кого он считает друзьями. Да, у анионцев тоже есть моральные принципы.
– И Элис – прямое тому доказательство – Давид невозмутимо кивнул.
– Его принципы находятся на несколько слоёв глубже, – Инга махнула рукой. – Ладно пошли. Я в прошлый визит нашла, где прячут выпивку.
– Этот этаж, поворот налево и через две двери в третью, – скучающим голосом сообщил Давид. – Я не предлагал выпить, если б не знал, куда идти.
– Не удивлюсь, если ты просто видел, куда я ходила вчера. И позавчера… Блин, я становлюсь предсказуемой. Ненавижу сидеть на одном месте, – она первой двинулась по коридору.
26.2
– А я бы с удовольствием посидел. Особенно если есть еда, выпивка и подходящая компания. Но, сама говорила, что я уже слишком стар.
– Ты своё отвоевал. Осталось вернуться и впредь держаться от порталов на почтительном расстоянии. У меня всё впереди.
Они вошли в комнату. Одна из многочисленных гостиных поместья Дарианов куталась в вечерний сумрак. Книжные шкафы чередовалась с витринами, большой камин, широкий диван, пара кресел и журнальный стол между ними. Едва Давид подумал, что неплохо было бы разжечь огонь, как та же идея посетила Ингу, а в её случае мысли материализовались. По светло-бежевым стенам заплясали блики, стекляшки, украшающие настольные лампы и люстру, заискрились. Уютно.
Давид достал две небольшие бутылки, одну протянув Инге, другую оставив себе. Опустившись на диван, он сорвал крышку и, сделав глоток, глянул на неё.
– Лучше пусть в твоей жизни войны не будет вообще. Это только звучит захватывающе. На деле усталость, напряжение, много крови и постоянный страх потерять дорогих тебе людей.
– У нас считается, что, если в венах течёт огонь, ты предрасположен к войне, – Инга срезала пробку и села на другом конце дивана, подогнув ногу. – К сожалению или счастью, меня воспитал Ветер, и я понимаю, что ничего весёлого нет. Могу оценить риски, посчитать ущерб. Дом Огня учит двум вещам: побеждать и готовности к неожиданному концу. Морально каждый из них уже умер, поэтому им не страшно и плевать на последствия. Ну да ладно, в пекло философию.
– Согласен, – Давид сделал глоток. – Как насчёт поговорить о тебе? Например, почему я тебя настолько выбешиваю? Я привык, но тебя дёргает, даже если я просто смотрю. Слишком не типичная внешность для Аниона или личные вкусы?
– Ты не выбешиваешь… – Инга отвела взгляд, размышляя говорить или нет. – Просто… напоминаешь кое-кого из прошлого. Не обращай внимания, дело во мне.
– Злой учитель, который ругал при всём классе? – Давид усмехнулся. – Что ж, сочувствую, наверное.
– Предлагаю выпить за светлое будущее, в котором тени прошлого не беспокоят.
– И в котором ты хоть иногда думаешь, перед предложением секса или явных намёков на это, – Давид стукнул своей бутылку о её. – Ещё одна странная особенность.
– Сказал тот, кто начал с этого знакомство. Ты что, ревнуешь, дорогой муж, или мы снова переключились на роли отец-дочь?
– Сама выбирай, – Давид откинулся на спинку дивана. – Я если и могу сказать, то чтоб забить время, а ты будто испытываешь сама себя. Пытаешься что-то доказать, но получается ровно до той поры, пока мужчина не даёт ответную положительную реакцию. Это как подманивать волка на мясо и удивляться, что сожрал.
– Волка? – нахмурилась она, но потом качнула головой и отпила. – Знаешь, что самое весёлое в провокациях? Никто не соглашается. Может, если б я выглядела как Альмира или Анна, была бы осторожнее, но раз выгляжу так, могу делать что хочу.
– Нет, – Давид покачал головой. – Вспомним момент после бани. Я иду пьяный в хлам, ещё и полуголый. Ты что? Берёшь и флиртуешь. Для чего? Выпивший мужчина теряет остатки ума. Это хорошо, что был я, но будь в таком состоянии Изаму, сдержался бы? Нет.
– О, это точно батя. У тебя зрение не просело? Мы всё ещё говорим обо мне. Мужикам не приходится сдерживаться, потому что я в конце списка желанных женщин. Это моя обычная манера общения, никто ни разу не сорвался, но, если тебе кажется, что у меня нет границ, это не так. Ты не сорвёшься, поэтому говорю, что хочу. Или… о, только не говори, что сдерживаешься. Не ломай фантазии про идеальную Ландорию.
– Да, сдерживаюсь изо всех сил, – Давид ухмыльнулся. – Не знаю, как ещё не сорвался. Наверное, потому что Воля, – он посмотрел на Ингу. Маленькая и хрупкая, с чёрными забавными торчащими волосами и янтарными глазами. Чем-то она напоминала Нику. Наверное, попытками строить из себя хладнокровную и невозмутимую, хотя это не так. – Не поверишь, но я понимаю, откуда такое поведение, – Давид посмотрел ей прямо в глаза. – Сам пережил подобное. – Инга заметно вздрогнула. – Да, у меня была невеста. Истинная любовь, пара, раз и на всю жизнь. Я хотел сделать ей предложение, долго готовился, а в решающий день её убили. Перерезали горло. Посчитали, что Избранная она, а не я. Поверь, я знаю.
– Ты тоже начал флиртовать со всеми подряд? – изогнула бровь Инга, но сразу стала серьёзной. – Хреново, что знаешь. Но я рада, что всё хорошо.
– Нет, я не флиртовал. Не мог. Злился, грубил, унижал. Да, ещё сильнее, чем сейчас. Теперь я просто милашка, – он хмыкнул. – Хочу сказать, что это больно, но пережить можно. Да, свою любовь ты никогда не забудешь, но постарайся дать шанс другим. Не провоцируй, а общайся и не бойся ответной симпатии. Если даже у меня появился второй шанс, у тебя точно будет.
– Что значит «даже если»? Ты герой войны, кто-кто, а тебя одного не оставили бы.
Давид склонился к ней и указал на своё лицо.
– Просто посмотри на меня. Добавь характер и получишь того, кто никому не нравится, даже будь он хоть трижды героем войны.
– Лицо как лицо, – Инга пожала плечами. – Я уже объяснила, что меня дёргает от воспоминания, а не от тебя конкретно. Что до характера… Ты и правда очень мил. Раздаёшь советы, проявляешь заботу, хотя тебе не должно быть до меня никакого дела. Либо и правда с трудом сдерживаешься, либо не такой гад, как хочешь выглядеть.
Стало смешно.
– Наброситься и поцеловать, пылая страстью?
– Если не нравится мой пример, давай вспомним вечер после бани, когда на тебя вешалась распоясавшаяся прислуга. Или мою несостоявшуюся мачеху.
Давид закатил глаза.
– Горничные наверняка надеялись на денежное вознаграждение. Ну а с мачехой, я притворялся. Как удержаться от такого грустного милашки? – он глянул на Ингу. – Что насчёт Изаму? Может, попробуешь?
26.3
– Испортить парню жизнь? Что он тебе сделал? – это явно была заготовленная и отработанная фраза.
– Почему испортить? Ты плохого мнения о себе. Да, не мечта поэта, но бывают девушки и похуже, – Давид ухмыльнулся. – Альмиру, хоть возьми. Сама подумай, он вынужден с ней таскаться целыми днями. Не как брат, а как прислуга. Ты спасёшь ему жизнь.
– Чтобы избавиться от Альмиры не обязательно связываться со мной. Ему нужно решиться всё изменить. Я, кстати, звала его в Аантерель, то-то приключение было, – она посмеялась и отпила. – Думаю, незачем начинать отношения, если хотя бы в теории не подразумеваешь продолжения. В случае меня этого не будет.
– Ну ты даёшь. Муж разрешает завести любовника, а она выделывается. Цени момент. Вряд ли у тебя будет такое сокровище, как я.
– О, да. Но я, видишь ли, тоже сокровище ещё то, так что буду верна тебе до конца жизни, – буднично объявила Инга и стукнула по его бутылке. – Раз у нас вечер откровений, скажу, что… я уже плела браслет. Ты мой второй муж.
Снова вспомнилось, как Инга помрачнела при упоминании Ирвина – родственника Изаму и Альмиры.
– Я поэтому и говорил, когда любовь погибает, жалеешь, что ты остался жив. Он у тебя на глазах умер, да?
Инга сжала зубы и снова выпила. Выглядела спокойной, но в этом отрешённом выражении было столько эмоций: злость, боль, вина, скорбь. Медленно выдохнув, она спрятала эти тени.
– Мне для отношений нужно много чего сделать. С жизнью и психикой, а сейчас полно проблем и нет времени.
– Проблемы будут всегда. А насчёт психики, я уже говорил, на чём нужно сосредоточиться, – он улыбнулся и, взяв её за руку, притянул к себе. – Закрой глаза и просто чувствуй спокойствие. Всё. Считай это бесплатным сеансом лечения.
Она привычно вздрогнула и напряглась. Потом медленно, практически с усилием, спина её расслабилась.
– Не могу, – буркнула она. – Изаму первый, кто видит во мне не «свой парень в компании», но, если я раскрою тьму, он сломается. Поэтому просто подожду, когда встретит нормальную девушку, чтобы искренне порадоваться. А не расстроиться из-за того, что меня кинут.
– Какую тьму? – Давид улыбнулся. – Боль и тьма – разные вещи, хоть и кажутся одним и тем же. Инга, ты боишься себя, своих чувств и воспоминаний, и пытаешься перенести те же ощущения на других, но позволь им самим решать, как к тебе относиться, принимать ли твою «тьму», да и всю тебя. Скажу банальность, но любить – это значит дорожить другим полностью, со всеми тараканами, безумиями и прочими фокусами.
Он шевельнулся и вдруг, вены Инги засветились.
– Ого как выбесил, да? Сожжёшь меня полностью или только лицо?
– Что? Я не… хм, – она подняла руку, рассматривая пальцы. – Я ничего не делаю.
– То есть вены светятся просто так? И часто это у вас такое? Или периодически, раз в месяц или что-то подобное?
– Нет, – она отстранилась и поставив бутылку на стол внимательнее вгляделась в линии. – Так вообще быть не должно… о, проходит.
Свечение действительно бледнело.
– Хм, а ну-ка, – Давид обнял её и расхохотался. – Ясно, ты подсознательно меня прибить хочешь. Снова горят. Неужели так не терпится стать вдовой?
– Радуйся, что я тебя по контракту защищаю, – рассмеялась она. – Наверно, это бухло.
– Придётся защищать даже от себя самой, – Давид кивнул. – Но учти, при нападении я буду оказывать страшное сопротивление – верещать и кусаться.
– Да не трогаю я тебя, – фыркнула она, отстраняясь. – Держи себя в руках, Воля. Это ты лезешь обниматься.
– Вот и делай после этого добро, пытаюсь и тут же это обесценивают. Впрочем, чего ждать от анионцев?
– Ладно не дуйся, – Инга всё ещё рассматривала руки. – У меня проблемы с доверием, а у тебя есть невеста… кстати, это ещё одно доказательство, что с тобой всё в порядке. Она же не мазохистка.
– Ну, она раньше была во влиятельной банде, уйти из которой нельзя. Если только ты не под защитой Избранных, – Давид повёл плечом. – Так что, начиналось всё с банальной попытки меня использовать. Впрочем, я был не против.
– Видишь, ты не так ужасен, – Инга улыбнулась. – Мне жаль, что пока не вышло с возвращением. За ней есть кому присмотреть?
Этот вопрос беспокоил его больше всего.
– Я не знаю, – честно признался он. – Мы делали переход к Дани, чтоб побыстрее. Я должен был вернуться через пару часов. Оставил в столице, дома у Криса, но одну. – Давид помолчал. – Мы здесь не так долго, но вернуться нужно скорее.
– Я пытаюсь ускорить Рика, но Дезель здорово его встряхнула. Если не брать во внимание бумажную возню, то до руин – декада. Готовить документы ещё столько же, а учитывая интерес озабоченной всё опасно разгорается. Кто-то обязательно расскажет Дезель про танец Криса и Альмиры, если она сама его не видела.
– Рамиреса я не подпущу, да и у него приказ от Дани не лезть. Об этом не волнуйся, – Давид постучал пальцами по бутылке. – Что ты скажешь про Дани? Не отмахивайся. У вас с ним произошло что-то серьёзное как я понял.
– На контракте не отразится.
– Рассказывай.
– Да нечего рассказывать. Он «словил кайф» от возможности вернуть силу, чуть не убил Рика, а когда я влезла помешать, пытался убить меня. Ничего особенного.
– Да, на Дани находит, но, скорее всего, его накрыло ещё и силой чужого мира, вряд ли соображал, что делает, – Давид помолчал, пытаясь подобрать слова. – Я знаю, глупо прозвучит, но Дани можно доверять.
– Всё нормально. Эта ситуация показала, что нельзя вести его Домой. Если снова снесёт, последствия будут будь здоров. Он взял дэви Рика, который не самый сильный дэвиан и устроил феерическое представление. Боюсь, если он окажется рядом с тем разломом, Аниону конец.
Давид почесал бровь.
– Решение есть. Мы с ним медальонами поменяемся. Он возьмёт мой на всякий случай. Защищает от ментального воздействия. Дани очень сильный… Вряд ли ты можешь представить насколько.
– Тогда ты лучше меня понимаешь, что вести его к городу, большая часть населения которого дети и старики, где хранятся практически все знания, разработки и технологии Аниона – идея так себе. Если он потеряет контроль, это будет конец. Мы в академии шутки ради просчитывали последствия внутренней войны. Разрушение Воладора – точка невозврата. Если риск есть, я не могу на это пойти, как бы сильно мне не хотелось вам помочь, – она вздохнула. – Сперва мы попробуем вариант с руинами. Дани говорил, что ему не нужно много. Вот и не будем строить замок, ради ночёвки в тёплую погоду.
– Я сказал, чтоб ты не игнорировала его. Дани тот, кто найдёт решение любой проблемы, поверь.
– Пока наша главная проблема – грёбаная бюрократия, но вряд ли Дани поможет в составлении документов другого мира. Хм, возможно, отсюда растут ноги беспокоящей тебя манеры общения с мужчинами. Учитывая, как извращённо мне имеют мозг на работе, на отношения физического плана просто не остаётся ни сил, ни желания.
26.4
– А может, это как раз то, что надо? Снять напряжение, – Давид посмеялся. – В конце концов, у тебя под рукой есть Изаму или Рик. Но последнего нужно сначала поверить на предмет здоровья. Мало ли.
– Боюсь, напряжение усилится. Рик-то хоть знает, что делать надо, а Изаму ещё учить. Эх, плохо быть мной, вариантов раз, два.
– И это при живом-то муже, – Давид цокнул языком. – Да, видишь, не особо я хорошо с супружеским долгом справляюсь. Делегирую другим.
– Совсем не уделяешь мне внимания, – Инга покачала головой. – Так и живём, злой и недовольной.
– Я пробовал, ты же сразу фыркаешь и ворчишь, – Давид развёл руками. – Как к такой подойдёшь. Стра-а-а-ашно.
– Может, я так с тобой заигрываю? Проверяю, точно ли ты хочешь.
– Я муж любящий, понимаю, чуткий и прочие приятные эпитеты. Никакого принуждения. Полное и обоюдное согласие.
– У меня широкий диапазон согласий, можно не осторожничать. Истерик без повода не устраиваю, из-за ерунды мозги не выношу, – рассмеялась. – Так послушаешь, мы идеальная пара.
– Загляденье. Как хорошо, что мы друг друга нашли, – хохотнул Давид. – Ещё бутылочка и начнём друг другу посвящать романтические стихи. С моим талантом ты развернёшься и с диким криком убежишь.
– Не убегу. Сам говорил, когда любишь, дорожишь и тараканами, и безумием, так что, даже если будешь рисовать картины кровью, я улыбнусь и заверю, что ты самый талантливый. Все, кто против, ни хрена не понимают в искусстве. Кстати, я уже слышу мелодию посвящённую тебе. Ещё бутылка и пойду за флейтой.
– О, а я за жертвой, которая одолжит пару литров крови для картины в честь любви всей моей жизни, – воодушевился Давид. – И, кстати, забыл отдать, – он вытащил толстый конверт из кармана пиджака, в который его вырядила Альмира. – Держи. На платья и конфеты.
– Добытчик. И когда успеваешь? – усмехнулась она, оценив объём. – Подержи пока у себя.
– Я оставил достаточно, это тебе за продолжение контракта. Бери, – Давид положил ей конверт на колени. – Любовь мою нужно порадовать, – он ухмыльнулся. – Здесь десять тысяч. В Серифеане жители побогаче будут. Плюс, пару раз помог с клиентами Эразану.
– Балуешь. Постараюсь ускорить документы с их помощью. Если что останется, угощу ужином. Что? Я всё в семью.
– Сейчас бы взял и прям расцеловал, такая ты хорошая, – Давид покивал.
– О, ну теперь я отказываюсь слушать заявления, что ты никому не нравишься, – она подсела ближе и обняла его. Сразу стало теплее. – Будем считать, что сегодня я Воплощение Воли. Не буду слишком тебя смущать.
– Уже смутила. Да, это незаметно, но я сильно покраснел, – он обнял Ингу в ответ. – Блин, хоть погреюсь. Анион холодный. Во всех смыслах.
– Грейся на здоровье. Разве я могу позволить любви всей своей жизни мёрзнуть? – вены снова засветились, и стало ещё теплее. Как в горячую ванну лёг. – Не в сезон вы появились, скоро холоднее станет.
– Ещё одна причина уехать побыстрее, – Давид вздохнул. – Эх, и как я жить без тебя буду?
– Легко. Увидишь Нику и забудешь, как страшный сон, а если и будешь вспоминать, то в странные моменты. К примеру, Криса похитит кто-то невероятнее карликов.
– Сказал бы, что это невозможно, но с Рамиресом такого слова не существует, – Давид улыбнулся, но после помрачнел. – Жалею, что Элисы после устроенного так легко отделались. Фрэя лучше подальше от Рамиреса держать, иначе Акель потеряет родственника. Хотя, к демону такие родственники.
– Если что, я помогу избавиться от тела. Но да. Родственники не подарок. Одно радует, Акель вряд ли увидит их ещё когда-нибудь. Надо продержаться, пока им не надоест мозолить глаза.
– Боюсь, Акель завтра нас всех выставит, – Давид посмотрел на дверь. – Как он, кстати?
– Как много тебе про него уже рассказали?
– Любимчик богатейшего человека Аниона, добряк и милашка с плохим здоровьем. Ну и умением выбирать себе жену.
– Всё так. Скажу по большому секрету, просто потому что ты не местный и скоро вернёшься в другой мир, но у Акеля не просто слабое здоровье, у него слабые нервы. И я боюсь, Альмира его добьёт. Ненавижу эти любовные истории в смеси с политикой. Деньги и влияние легко просчитывать, чувства непредсказуемы.
– Крис выбесился, – Давид покачал головой. – Альмире тоже может перепасть. Бить, само собой, не будет, но втаптывать грязь он умеет.
– Выходит, лучше нам паковаться и выезжать, пока всё не стало слишком плохо. Ладно, подумаю об этом завтра.
– Попроси Изаму, пусть он займёт Криса. Тот помогать любит и к нему проникся, как раз отвлечём. Меня проигнорирует, Дани тоже, поскольку это «личное дело».
– Угу. Он на утро будет доволен. Что-нибудь придумаю, – Инга дотянулась до бутылки и допила оставшееся.
– Крис с утра непременно к Акелю попрётся. Объяснять, что он молодец. Сколько ж от него проблем. И самое смешное – так было всегда.
– Завтра Акель будет нездоров для всех кто спросит, – вздохнула Инга. – День отдыха и всё нормально.
– Тогда нужно придумать, как оттаскивать Рамиреса от Акеля с попытками всё исправить, – Давид сделал глоток и фыркнул. – Хотя, это Крис. Он всё исправит, ты же знаешь.
– Фруктовая вода? Вряд ли его удержит дверь.
– Он потом смертельно обидится на того, кто её даст. Да и часто этот способ применять нельзя. Привыкнет и всё такое. Его надо отвлечь. У вас есть рыцарские бои или любые другие соревнования, хоть срывание одуванчиков на скорость?
– Можем попросить Барсика его развлечь. Померятся у кого план тренировок заковыристее?
– Разве они не мерились раз эдак миллион? Кроме того, не поможет ли Саймон в наведении хаоса? Ты точно хочешь, чтобы Серифеан лежал в руинах из-за этих двоих?
– Не-не, – Инга посмеялась, качая потяжелевшей головой. – Лучше придумаю детишкам соревнования в саду.
– Отлично. Как раз Дезель не попадёшься, – качнул головой Давид. – Вы с Рамиресом одного поля ягоды.
– Ты за кого меня принимаешь? Пока Рик не в форме, кто-то должен с ней говорить.
– Завтра твоя очередь сидеть с ребёнком.
– Ты к ней пойдёшь?
– Возможно, почему нет? Я с ней виделся, ничего страшного.
– Забыл, как она пускала на тебя слюни? Ты не пойдёшь к ней, – Инга сложила руки на груди и сморщила нос, заметив насмешку. – Какого хрена я вообще тебя слушаю? Это, блин, мой контракт. Я решаю, как делать.
– Вот ты и решила, – Давид похлопал её по плечу. – Что за умница у меня жена? Я в восхищении.
– Ты смотри, какой повод для скандала, а? Даже жаль упускать, но на то мы и идеальная пара.
