Текст книги "Родственные души (СИ)"
Автор книги: Анна Карельская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
– Лив, ты всегда можешь положиться на меня, ты ведь это знаешь, – неуверенно отозвался он, замявшись.
Я отвела глаза в сторону, скрывая боль, навернувшуюся на мои глаза влагой. Что же мы наделали? Перед глазами стоял образ семилетней меня, обнимающей своего друга. Крепко и уверенно, без лишних мыслей. Меня, той, что всегда знала, что ни за что не останется одна. Как же я была глупа и наивна. И как же давно это было...
– Не надо, Ник. Мы оба понимаем, что всё уже потеряно, – еле слышно проговорила я.
– Лив... Та ситуация с Алисией...
– Прошу тебя, давай не будем портить этот день, – перебила его я. Ник замолчал, лишь выдыхая дым от сигарет и задумчиво вертя в руках зажигалку. Воспользовавшись его заминкой, я быстро смахнула набежавшие слезы и нацепила улыбку.
– Смотри, Тони вновь заигрывает со мной, – уже более искренне засмеялась я, хоть и всё ещё чувствуя комок, застрявший посреди горла.
Парень развернулся к тележке и увидел мальчика, который соорудил из салфеток красивую бумажную розу и уже передавал её через маленькую девочку. Ник страдальчески закатил глаза к небу.
– Я сверну ему шею и даже не посмотрю на то, что он несовершеннолетний. И, ей-богу, Лив, хватит улыбаться ему в ответ, – проворчал он, поднимаясь со стула и протягивая мне руку.
Я приняла его помощь и тут же ощутила, как родные пальцы властно притягивают меня к себе. Уткнувшись в его плечо, я поймала себя на мысли, что хочется плакать. Реветь в голос и кричать до хрипоты, срывая голосовые связки. И в то же время хотелось надрывисто смеяться от абсурда всей этой ситуации. От всех тех дел, которые мы натворили. Кажется, я начинаю сходить с ума. Мы заблудились, Ник. Мы потерялись во всей этой недосказанности, что так плотно укоренилась в нашем с тобой общении. Ты боишься ответственности, а я боюсь вновь быть отвергнутой и непонятой. Так что же нам делать? Я грустно улыбнулась собственным мыслям и подняла глаза к небу, где уже вовсю сгущались грозовые тучи. Ты прижал меня к себе ещё крепче.
***
Вернувшись в коттедж, мы обнаружили суету, напоминающую о том, что это наши последние часы в Аспене. Несколькими минутами ранее мы с Ником попали под сумасшедший дождь и прятались под узкими крышами домов, вылавливая из закоулков такси. Я нехотя сняла с себя мокрый пиджак Ника и, отложив его в сторону, переоделась в сухую одежду. Целый день мы провели с Ником – то хохоча от всего подряд, то вспоминая былые времена. И лишь тот неловкий разговор у тележки с мороженым заставил пошатнуться нашу и без того хрупкую псевдодружбу. Наспех вытерев мокрые волосы, я принялась паковать чемодан. Но через несколько минут в дверь постучали.
– Войдите.
В комнату зашла мама, приветствуя меня тёплой улыбкой.
– Милая, я хотела поговорить с тобой, – осторожно сказала Айрин, присаживаясь ко мне на кровать. Я отложила свои вещи в сторону и устремила на неё внимательный взгляд.
– Оливия, – тяжело вздохнула она, тая в своих глазах сожаление. – Семейный завтрак с Беннетами не очень-то удался. Прости Грэйс за её бестактность, я останавливала её как могла. К тому же, она ведь даже не догадывается об отношениях между вами. Мы давно потеряли надежду на это.
– Мам, не стоит об этом. Между нами уже давно нет никаких отношений и, кажется, вовсе не было, – ответила я матери, подарив ей лёгкую улыбку и взяв её руку в свою.
– Ну, а как же вчера? Вас двоих так долго не было, а затем вы вернулись под утро, и я подумала...
– Что? С чего ты взяла, что мы вернулись вдвоём? – взволнованно переспросила её я.
– Вчера, точнее, сегодня утром, мы с Ричардом собирались встретить рассвет на вершине гор и перед уходом заметили, как вы возвращались из клуба. Сначала ты, а потом сразу же Ник. Вы поссорились уже под утро? – спокойно ответила мама, наблюдая за моей реакцией. – Разве вы не вместе возвращались, Лив?
– Нет... Эмм, ты уверена, мам?
В голове крутилось множество вопросов, ответы на которые можно было узнать лишь у Господа Бога. Или… у Ника. Неужели тем незнакомцем мог быть он? Или же это просто случайное совпадение? Проклятье! Слишком много совпадений за одну ночь. В мыслях, будто на повторе, проигрывался голос Ника: «Поразвлёкся немного. Через час уже вернулся домой». Как полагается, люди врут, чтобы скрыть правду. Только вот какую правду он хотел от меня скрыть?
– Оливия, всё в порядке? – выдернул меня из размышлений голос матери.
– Да, всё хорошо, мам. Иди, готовься к отъезду, мне тоже нужно успеть собраться и попрощаться с племянниками Дороти, – нацепив дежурную улыбку, сказала я. И конечно, мама не купилась на неё, но, грустно вздохнув, всё же вышла из комнаты.
***
Мужской грубый голос сообщил о взлёте, и я крепко вжалась в сиденье. Но не успела я закрыть глаза, как тёплая ладонь Ника накрыла мою руку. Спокойствие разлилось по всему моему телу. После прогулки мы почти не общались, оба погружённые в свои мысли. Мы взлетели, и моя тревога понемногу отходила на задний план. В самолёте погас свет, после чего все пассажиры погрузились в сон, включая Ника. Я жутко хотела спать, но полная голова вопросов не давала мне этой возможности. Одна догадка сменяла другую, создавая в мыслях настоящую путаницу. Тем не менее, я до сих пор ощущала за собой вину, глядя в иллюминатор самолёта. Мы оставили позади Аспен вместе с его скрытыми тайнами и счастьем непринуждённого общения. Но недосказанность повисла в моей душе тяжким грузом, и даже воспарив в небеса, мне не удалось от неё избавиться.
Спустя час я почувствовала на плече голову Ника. Стоило мне взглянуть на него спящего, как внутри всё сжалось. Боже, до чего же он прекрасен. Я убрала с его лба упавшую прядь волос и коснулась кончиками пальцев его губ, осторожно проводя по их контуру. Как же мне хотелось уткнуться носом в его шею и забыть обо всех проблемах, которые окружали нас. Осознание того, что через несколько часов мы приземлимся в Нью-Йорке, не давало мне покоя. Возвращение в реальность. Что с нами будет? Я не знаю. Но знаю точно, что никогда не забуду этот уикенд.
Глава 30. Распутанные мысли.
Здоровый сон может поистине творить чудеса. После бессонных ночей, проведённых в Аспене, моя кровать действовала на меня эффективнее любого снотворного. Манхэттен встретил меня слишком жарким климатом. Проснувшись к обеду, я уже ощущала, как сквозь плотно закрытые шторы в последние деньки июля печёт солнце. Почувствовав запах домашних вафель, я улыбнулась. Моя милая Бекки! Словно ребенок в раннее утро под Рождество, я вскочила с кровати и понеслась на чудесные запахи, что доносились из кухни. Ребекка стояла у плиты, помешивая кофе в турке и одновременно приглядывая за вафлями.
– Боже, я проснулась в пекарне? – засмеялась я, обнимая подругу сзади и целуя в щеку.
– Наконец-то моя пташка вернулась в своё гнездышко! – ответила подруга, обнимая меня в ответ. Мы улыбались друг другу, будто не виделись целую вечность. Я любила свою сестру, но, чёрт, как же мне не хватало моей блондинки в Аспене.
– Целое утро ждала, когда же ты проснёшься. Что, выходные удались? – хмыкнула Бекс, разливая по кружкам кофе. При мысли о Нике моя радостная улыбка медленно начала блёкнуть.
– Даже не знаю. Многое стряслось, – отозвалась я, неловко пожимая плечами.
– Всё ясно, – с укором улыбнулась блондинка. – Но все проблемы будем решать позже, Лив. Мои вафли слишком хороши для таких разговоров. К тому же, на вечер у нас уже имеются планы, – продолжила она, расплываясь в таинственной улыбке.
– Что ты задумала? Предупреждаю: если это опять благотворительный вечер твоей мамы, то я пас.
– Слава богу, нет. Предлагаю наведаться в наш любимый бар. Мне кажется, он больше всего подходит для наших «проблемных» посиделок.
– Я думаю, что это отличная идея. Мы так давно там не были...
– Вот и отлично, потому что столик уже заказан! – торжествуя, воскликнула подруга. – Милая, этот кретин слишком провинился на этот раз? – серьёзно добавила она, всматриваясь в мои глаза.
– Боюсь, на этот раз провинилась я. – Я грустно усмехнулась, пряча свою подавленность в кружке с горячим кофе.
***
У нас с Ребеккой было много традиций. И одной из них был поход в наш любимый бар. Он находился почти на окраине Манхэттена; ничем не примечательный, самый обычный бар. Но мы очень любили его за уютную обстановку и тёплые воспоминания, связанные с ним. Приглушённый свет, джаз вместо попсы и, конечно, хороший ирландский виски.
К девяти вечера мы были полностью готовы и, более того, уже находились в пути. Сквозь приоткрытое окно такси я видела родной Нью-Йорк – светящийся, словно рождественская елка. Ночью он был особенно красив. В моих вспотевших от волнения ладонях грелся телефон. Я нервно теребила его в руках, ожидая хоть какую-то новость о Нике. С недавних пор моим помощником в этом деле стал сайт. Но он молчал – так же, как и все вокруг. Я закусила от досады губу.
– Оливия, если ты сейчас же не уберёшь мобильник, то клянусь, я выброшу его в окно! – запричитала моя блондинка. – Серьёзно, Лив, пусть подумает над своим поведением. В конце концов, ему пойдёт это на пользу.
– Бекс! Послушай меня и забудь о своих разногласиях с Ником. Виновата здесь я.
– Что за чушь? Даже если ты провинилась, я ни за что не поверю, что Беннет чистенький! – настаивала подруга.
Вибрация. Замешательство. Нервный и короткий вздох. И вот, я уже нервно хватаюсь за телефон дрожащими пальцами.
– Дай его сюда! Опять ведёшь себя как обезумевшая? – возмутилась Бекка, выхватив из моих рук телефон и отключив его. – Сегодня мы отдыхаем, помнишь?
Я хотела было возразить ей, но машина остановилась возле знакомого заведения.
Шумный выдох.
Моя подруга – монстр.
Расплатившись, мы вышли из такси и направились к бару. В ночной тиши слышалось эхо наших каблучков, что цокали по асфальту. Быстро отыскав наш столик, который находился поодаль от остальных, мы расположились в излюбленных кожаных креслах. Откинувшись спиной назад, я прикрыла глаза. Поистине уютное местечко. Какие бы ни были времена в нашей с Беккой жизни, здесь всегда можно было по-настоящему расслабиться и на время уйти от своих забот. Даже запах здесь стоял характерный: терпкий, древесный и тёплый. Где-то вдалеке от нас слышался мужской баритон Рэя Чарльза, который уносил и обволакивал лёгкостью. Мягкий мотив джаза опьянял не хуже, чем неповторимый виски в этом же заведении, которым, кстати говоря, уже наслаждалась моя подруга.
– Так что ты натворила, Лив? Убила местного жука в Аспене или не помогла старушке на лыжах? – отпивая из стакана, с иронией начала Бекс.
Я грустно усмехнулась и, последовав её примеру, сделала большой глоток для храбрости. Говорить было крайне сложно. Всё это было словно сном, даже для меня самой. Не верилось и не укладывалось в голове.
Жгучий янтарный напиток разжёг в моём горле огонь, который поглотил нарастающий ком волнения. Все переживания, сомнения, всё то, что томилось в моей душе, наконец нашло выход. Я рассказала подруге всё в мельчайших подробностях. Глядя, как расширяются её небесные глаза, я волновалась ещё сильней. Мне казалось, будто я снова очутилась там: среди бесконечных коридоров, в плену нежных и родных на ощупь рук того незнакомца. Я говорила и говорила, а мои трясущиеся пальцы привычно преподносили к губам стакан. Терпкий вкус, горечь и сплошные откровения. Голова шла кругом.
– А потом мы сели в частный самолет Ричарда и отправились в Нью-Йорк. Вот, собственно, и всё... – еле слышно выдохнула я, закончив свой рассказ.
Ребекка даже застыла на несколько секунд. Чувственные губы подруги то открывались в желании что-то сказать, то закрывались – видимо, в связи с отсутствием адекватной речи.
– Кто ты? И что ты сделала с моей чопорной подружкой? – наконец вымолвила она, потирая ладонями лицо.
– Ох, Бекс... Я уже давно не та, кем была раньше. И, честно говоря, я не уверена, что вообще была собой всю свою жизнь. Лишь жалкая тень истинных желаний и принципов, – ответила я, уткнувшись взглядом в полупустой стакан.
– Оливия. Я... Я даже и не знаю, что тебе сказать. Всё это так не похоже на тебя. Броситься в омут с головой и довериться обаятельному незнакомцу… Но почему ты так уверена, что он не мог быть Ником? Этот засранец способен выдать такое. К тому же, все факты на это намекают. Может, стоит поговорить с ним?
– И что я скажу ему, Бекка? «Привет, Ник. На той закрытой вечеринке я отдалась одному красавцу. Случаем не ты ли это был?» Так?
– Да, звучит ужасно, – поджав губки, ответила она. – Лив, я уверена, ты что-нибудь придумаешь. Как-то слишком подозрительно всё это: ты развлекаешься с клоном Ника, а он в это время сладко дремлет в кроватке, пропуская грандиозную вечеринку. К чему я это говорю? Чёрт возьми, ты сама прекрасно знаешь этого паршивца!
– Всё так... запутанно, – еле слышно отозвалась я. Блондинка взяла меня за руку.
– Скажи мне, ты действительно по уши влюблена? Или это мне мерещится? – прямо спросила меня подруга. Опустив глаза, я молчала. Ведь я действительно не знала, что ей ответить. – Чем ты так провинилась, что Господь свёл тебя с этим придурком? – тяжело вздохнув, проворчала она, закуривая сигарету.
– Выбрось немедленно, Бекс! Помнится, ты завязала, – нахмурившись, сказала я, пытаясь забрать сигарету из её рук.
– Да уж, с вами завяжешь, – не обращала на меня внимания она.
Её мобильный издал сигнал. Заметив мягкий взгляд моей неугомонной подружки, я поняла, что звонил Скотт. Она что-то ласково бормотала, пока я любовалась «мягкой Ребеккой», не скрывая довольной улыбки. Её щёки становились пунцовыми, а глаза сияли неподдельным блеском. Закончив говорить, Бекка переменилась в лице, сменив взволнованный вид на дружелюбный. И я не смогла удержаться.
– Мне мерещится? Или ты действительно по уши влюблена? – процитировала её я, почти смеясь.
Она смешно сдвинула бровки и с нежным укором взглянула на меня. Мы вместе рассмеялись. Счастье за подругу переполняло меня. У моей воительницы теперь есть защитник. Я не хотела больше возвращаться к старой теме, поэтому весь оставшийся вечер пыталась расспрашивать подругу о её парне. Мы много шутили, болтая о важных мелочах и о большом, но ненужном; наслаждались обычной женской болтовней почти половину вечера. Всё это было похоже на нас, но что-то тревожное внутри меня никак не давало мне полностью расслабиться.
Около трёх часов ночи за нашим столиком появился возлюбленный. Нет, это был не Ник. Скотт поприветствовал меня своей дружелюбной улыбкой и обратил свой взор на весёлую блондинку рядом.
– Простите, что вторгаюсь на ваш девичник, но я дико соскучился, – смущённо произнёс парень. Ребекка расцвела на глазах.
– Не бойся, милый, я отплачу тебе той же монетой, когда будешь смотреть свой матч с друзьями, – наигранно отчитывала она своего парня.
Они любовались друг другом, будто не виделись очень значительное время. Мягкие улыбки, нежные взгляды и едва заметные, но многозначительные прикосновения. А моя неловкость нарастала с каждой секундой всё больше. Скотт пытался обращать своё внимание и на меня, но безуспешно. Наглая блондинка поселилась в его сердце и заполнила собою всё свободное там пространство. Теперь третьим лишним была здесь я. Но, к своему же удивлению, я была только рада покинуть их.
– Бекс, я, наверное, поеду домой. Послезавтра моя публикация, а я даже не открывала свои черновики, – объяснила я, пожимая плечами и придавая голосу нотки сожаления.
– Да нет же, чёрт возьми. Я слишком давно тебя не видела! – возмущалась она.
– Милая, – начала я, посылая ей тёплый взгляд. – Завтра ты не оставишь меня ни на секунду, но сейчас мне и вправду пора. Хорошо вам отдохнуть, ребята, – добавила я, поднимаясь из-за стола.
Ребекка вновь хотела возразить, но хитрый взгляд Скотта остановил её. Боже, неужели кому-то удалось укротить мою строптивую подружку? С улыбкой на губах я покинула их. Иногда очень важно отодвинуть свои желания на задний план и уступить место зарождающейся любви. В конце концов, Бекс всегда так и поступала.
Выйдя на улицу, я тут же вдохнула летний, немного прохладный воздух. Он щекотал мне нос, внедряясь в лёгкие. Освежал и приводил в чувство после душного помещения и алкоголя. Немного прогулявшись, я поймала такси и отправилась прямиком домой. Да, мне действительно хотелось побыть одной. Наедине со своими запутанными мыслями, тем клубком, который мы с Ником успешно сотворили. Оказавшись дома, я быстро сменила платье на тёплый махровый халат и вышла на балкон. Погода была потрясающей. Настолько, что ночная прохлада была гораздо желаннее тёплой постели.
Забравшись с ногами в своё плетёное кресло, я прикрыла глаза. Спокойствие. Да, я испытывала спокойствие, несмотря на то что творилось в моей жизни. Сегодня вопрос Ребекки застал меня врасплох. Прежде я никогда не задумывалась о чувствах, о том, какой ярлык повесить на всё то, что происходило между мной и Ником всё это время. Я знала, что подобные чувства были «слишком» для простого увлечения. Любовь? Слишком громкое и ответственное слово, что так сильно резало уши. Единственное, в чём я была уверена, так это в том, что мой мир без Ника терял все свои краски. Он становился чужим, блёклым и пустым, лишённым всякого смысла. Вдали от него меня не покидало чувство отрешённости и дискомфорта. Будто бы моя жизнь – огромный пазл, а из него вытащили самую главную часть. И теперь картинка казалась неоконченной и непонятной. Да, Ник всегда был для меня «всем», но многое изменилось. Его значимость в моей жизни трёхкратно увеличилась. Перебирая в памяти наши моменты, я то и дело чувствовала, как меня бросает то в жар, то в холод. Но сегодня это было более чем просто необходимо. Сегодня я хотела наконец распутать этот клубок.
«Ты очень красивая, Лив. И совсем уже не моя малышка. С днём рождения», – пронеслись в моих мыслях когда-то сказанные им слова. Моё двадцатилетие, та самая ночь, после которой вся наша старая дружба разлетелась в пух и прах.
«Ты ведь знаешь, это был не просто случайный секс по пьяни. Я почти сразу отрезвел после нашего ночного заплыва. Наверное, стоило остановиться, но я не смог. Я хочу быть рядом с тобой, и неважно, в каком грёбанном статусе это будет». Это было на следующий день после нашего первого раза. Начало тех самых переписок, при упоминании которых моё тело до сих пор покрывает сладкий озноб.
«Скажи, что ничего не чувствуешь ко мне, глядя мне сейчас в глаза. Скажи». А вот и наша ссора, которая вернула меня с небес на землю. Я благодарна ему за то, что она вообще произошла. Она в корне изменила мою жизнь и взгляды на неё.
«Ты выглядишь... восхитительно. Он ведь не нравится тебе, этот француз. Он не вызывает в тебе тех же чувств, что и я. Признай это, Лив». Кипящие эмоции, настоящий вихрь и ревность. Притяжение.
Его слова, будто бы отголоски прошлого, крутились в мыслях на повторе. Да, я помнила каждое его слово, реплику, все сообщения. В глазах предательски защипало. Картинки всплывали одна за другой: ужин у его семьи, ночь на берегу океана, Алисия, Жак, ревность и, наконец, Аспен. Я заставила себя проглотить комок невыплаканных слез, застрявших посреди горла. Я держала в руке браслет, подаренный Ником, и перебирала между пальцев брелки, когда осознание случившегося настигло меня. Внезапно, неожиданно и болезненно, до скручивания в животе.
Я люблю его. Люблю в нём абсолютно всё. Люблю каждый шрамик на его теле, каждую родинку, его ухмылки и улыбки, любое его настроение, каждую черту характера. Он человек, вокруг которого вертится моя вселенная. И отныне это будет весьма сложно изменить. И пусть наши отношения абсолютно ненормальные, я верю в свою... любовь. Такую сложную и многогранную любовь, вобравшую в себя скандалы, споры, ревность и боль. Но всё это – настоящее. Настоящие эмоции и чувства, что испытывают люди, а не герои романтических фильмов.
Голова закружилась от правды, так резко свалившейся на меня. Я даже не знаю, где ты сейчас, Ник, не знаю, что ты чувствуешь ко мне, и вообще, чувствуешь ли хоть что-то? Мой взгляд упал на ночной Нью-Йорк, усыпанный яркими огоньками. Я встала с кресла и подставила пылающее лицо свежему ветру. Мои пальцы сжали браслет. Но я так хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы твоё сердце так же замирало, как и моё, когда я думаю о тебе. Я влюбилась в лучшего друга детства. Я влюблена. И все прежние отношения, что происходили в моей жизни до Ника, кажутся теперь всего лишь лёгкой и детской симпатией. Я поднесла браслет к губам и поцеловала его, чувствуя солёный привкус слёз, что скатились вниз по моим щекам.
– Я жду тебя... – еле слышно шепчу в темноту. И мои губы медленно расплываются в лёгкой улыбке. Люблю.
Глава 31. Ожидание.
Что может быть мучительнее недосказанности в отношениях? Да, это не ложь, не измена и не предательство. Это ожидание. Вот что самое страшное. Ведь во всём вышеперечисленном выше есть некая уверенность, хоть и горькая. А ожидание... Оно вгоняет тебя в состояние обречённости, толкает на крайности и заставляет слепо верить всем предположениям, что так красочно рисует твоя фантазия. Размытые истины и сплошные страхи будущего… Разве может быть что-то страшнее?
Я считаю себя очень правильным человеком, даже слишком. В моей комнате, в моём шкафу и на моих книжных полках всегда должен быть порядок. Чтобы я никогда не пребывала в растерянности от поиска своих вещей. Я говорю это всё потому, что ожидание граничит с безысходностью и неизвестностью, а это не по мне.
Я изводила себя целую ночь напролет внезапным осознанием моих чувств к Нику. Я была в своей же клетке, изъедая себя уничтожающими мыслями. Сон пришел ко мне только под утро, но спустя пару часов я уже пожалела, что вообще заснула. Мне снились его сильные руки, сулившие мне защиту и блаженство; хитрые, но добрые глаза и улыбка, сбивающая меня всякий раз с толку. Я скучала по нему, дико скучала. Даже когда я спускалась на улицу за кофе, мне мерещился в прохожих Ник. Это было схоже с каким-то помешательством. Его отсутствие по-настоящему сводило меня с ума. Залив в себя ободряющую порцию крепкого кофе, я принялась искать занятие, которое отвлекло бы меня от навязчивых мыслей вперемешку с ноющим сердцем...
Готовиться к завтрашней публикации было для меня лучшим решением. Я была истинной работягой. Зарыться в свои записи, блокноты и книги для меня было идеальным выходом из любых гнетущих меня проблем. Сию же минуту я ринулась к своим черновикам. Моя завтрашняя презентация книги очень волновала меня. На протяжении всех этих месяцев я усердно готовилась к ней, но в связи с бурными событиями, что разворачивались вокруг меня, мне чисто физически не хватало сил и времени завершить начатое. Это было не похоже на меня, да. Но, признаться, я едва ли смогла разобраться, кто же я есть на самом деле. А это было куда важнее.
Взволнованно прикидывая наилучшие слова для своей речи, я восседала на полу гостиной. Нацепив огромную футболку Ника и надев свои очки для чтения, я скрестила ноги в позе лотоса и обложилась бумагами и своими заметками. Эта подготовка поглотила меня полностью. Незаметно для меня вокруг воцарилась творческая атмосфера. А я, возвышаясь над целой кучей исписанных листов, держа в одной руке маркер, а в другой бокал с красным вином, наслаждалась рабочей обстановкой.
Для многих любовь служила буквально источником вдохновения, но меня она дико отвлекала. Я осознала это сейчас, сидя за работой и вспоминая, что с приездом Ника все моё творчество покатилось к чертям. Но я не жалела, скорее, просто признавала это. Минуты и часы просто летели, когда у меня начинался рабочий процесс. Я чётко ставила перед собой цель: закончить мысль до конца. И когда все ошибки будут исправлены, а сотое прочтение своей работы наконец меня устроит, только тогда меня будет переполнять чувство удовлетворения и гордости за себя. Только тогда я отложу в сторону ручку и отодвину от себя ноутбук с открытым текстовым документом.
Отчасти я была перфекционисткой. Не жалела сил и здоровья ради достижения цели. Ребекка часто ругала меня, когда наблюдала мои бессонные ночи и находила десятки кружек из-под кофе, но сделать ничего не могла, так как я уж слишком любила свое дело. Признаюсь, проведя целый день за работой, я лишь раз вспомнила о Нике, да и то, сказать честно, случайно. Не верьте, когда говорят, что от сердечных ран лечит алкоголь, другой парень или время, – лечит работа, усердная и завлекающая вас работа. Именно к таким выводам пришла я, заканчивая свою торжественную речь на завтра.
Я украдкой взглянула на часы и охнула от удивления. Как я могла проработать почти двенадцать часов и даже не заметить этого? В животе заурчало. Моё сердце, может, и забыло о своих переживаниях, но вот мой желудок настоятельно требовал еды. Ребекка отсутствовала целый день, ссылаясь на неотложные дела. Конечно же, я знала, что Скотт и был тем самым неотложным дельцем, но нисколько не возражала. Только вот отсутствие Ребекки означало полное отсутствие еды дома, потому я немедленно сделала «голодный заказ» в японском ресторанчике и стала ожидать. Работать дома было просто раем, когда я находилась в квартире одна, но, честно говоря, мне жутко не хватало моей болтливой подружки. Мои безмятежные мысли прервал звуковой сигнал, доносящийся из телефона, закинутого подальше ещё с утра. «Пересмешник». Трясущимися руками я открыла сайт, надеясь прочесть хотя бы словечко про Ника.
«Я вновь приветствую вас, мои дорогие жители Верхнего Ист-Сайда! Вы скучали по мне? Ловите новости из достоверных источников! После своего яркого провала на бале дебютанток Джесси Хилмар нашла утешение в объятьях красавчика Гордона Джонса, но – вот досада! –парочка совсем не осторожничала…»
Я пробегала глазами по последним новостям, пропуская грязь, что он собирал на совершенно незнакомых мне людей, как вдруг наткнулась на интересный пост…
«Самая знаменитая парочка Манхэттена на ножах. Ники, неужели наша малышка Лив так ужасна в постели? Впрочем, не отчаивайся, милая Оливия, наш повеса Беннет, возможно, ещё поиграется с тобой. Надеюсь, завтра ты не сильно облажаешься, зная, как ты любишь влезать в неприятности! Но всё же удачи, крошка! Тебе остаётся надеяться только на неё».
Я захлопнула крышку ноутбука.
– Проклятый сплетник, – пробубнила я сама себе. То, что он пытался уколоть меня, совсем не задело, более того – развеселило. Но мысль о том, что о Нике опять никаких вестей, снова ввела меня в ступор.
Огромное количество всевозможных блюд японской кухни отвлекло меня, и я принялась удовлетворять потребности своего желудка. Когда мой смартфон завибрировал, на часах уже было за полночь, и я мирно лежала в кровати, укрывшись тёплым одеялом с головы до пят. Мышцы неприятно ныли от долгой работы на полу. Но то, что речь была отрепетирована до совершенства, заставляло забыть о мелких невзгодах. Потянувшись к прикроватной тумбочке и схватив телефон, я тут же открыла злополучное сообщение. Номер был неизвестен, а слова, содержащиеся в СМС, заставили мой живот скрутиться в тугой узел, несмотря на обилие съеденного.
**Я скучаю по тебе, вспоминая твой смех. Может, встретимся?**
В груди бешено забилось сердце, готовое в любую минуту выпрыгнуть наружу. Недолго думая, я быстро набрала ответ своими дрожащими пальцами:
**Конечно. После моей презентации, ладно? Признаюсь, я очень рада тебе.**
Сидя в кровати и глупо улыбаясь, я поняла, что мой сон бесследно пропал. Как же я счастлива, что завтра наконец увижу Ника! Я была готова прыгать на кровати, словно несмышлёная школьница. Я чувствовала себя так, будто бы внутри меня стали распускаться цветы. Росток за ростком, бутон за бутоном. Может, это и нелепо, но из груди вырвался тихий смех. Ощущения были всепоглощающими. Я вздрогнула, снова услышав вибрацию.
**Ну, тогда отлично, я встречу тебя с презентации. Буду с нетерпением ждать завтра, Оливия!**
Я улыбнулась тёплому сообщению, слегка призадумавшись над ним. Оливия? Ник очень редко называл меня так. Видимо, просто отвык или волнуется, так же как и я. Я не стала забивать голову такими смешными условностями, как и фактом неизвестного номера. Ведь в моём новом телефоне до сих пор не был вбит номер Ника. Возможно, Эвелин поделилась с братом моим новым номером. Да и кто ещё может скучать по моему смеху, как не Ник? И я, ослеплённая счастьем, всё же заставила себя прикрыть глаза.
Завтра сбудутся все мои мечты, чувствую сердцем...
Глава 32. Рухнувшее небо.
– Оливия! Вот ты где, – послышался за спиной мелодичный голос Агнесс.
Я стояла посреди небольшой комнаты, так напоминающей мне кабинет, и теребила свои черновики вспотевшими ладонями. Волнение вонзалось в меня тысячами маленьких иголочек. Через каких-то десять минут я выйду из этого маленького укрытия и представлю свою собственную книгу всему Нью-Йорку.
Вечер включал в себя несколько презентаций начинающих авторов, которые, по мнению «КроссПаблишн», могли стать наиболее успешными и интересными в мире современной литературы. Собственно, именно это издание и спонсировало всё мероприятие.
Я развернулась к светящейся Агнесс, которая с нескрываемым интересом разглядывала мой наряд. Я же под её испытывающим взглядом нервничала ещё больше, вспоминая о том, как накануне извела всех и в первую очередь Бекс, определяясь с выбором платья. Придирчиво оглядев себя в зеркале, я нахмурилась. Чёрное сдержанное платье плотно облегало все мои изгибы, а рукава, доходящие до запястий, и длина чуть ниже колена не давали ни повода для пересудов.
– Не слишком консервативно? – в смущении пробормотала я.
– Кажется, ты перестаралась в стремлении не быть сексуальной, – улыбнулась Агнесс. – Но думаю, критикам придётся это по душе, – тут же добавила брюнетка, заметив мой взволнованный вид.
Агнесс снова открыла рот, собираясь что-то сказать, как в дверях показалась ещё одна девушка. Она была высокой в отличие от нас с Агнесс. Пепельная блондинка, карие глаза, восторженная улыбка. Мисс Фокс была из тех женщин, самодостаточность которых бросается в глаза прежде, чем их уверенная речь коснётся слуха собеседника. Дикая смесь уверенности и приятной внешности.
