Текст книги "Режиссер моих кошмаров (СИ)"

Автор книги: Анна Дж. Маро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Я говорила совершенно спокойно. Мне не хотелось плакать, я оперировала фактами, я уже, наверное, свыклась с диагнозом, но так и не потеряла надежду.

– Если Стив согласится присоединиться к тренировкам, и Эмметт разработает для него специальную программу, то, поверь, он будет выглядеть намного круче Криса, – заверила я ее. – А со временем мы попробуем восстановить и остальные его функции.

– Так вот какие у тебя планы, – протянула Дженна весело. – Тогда я понимаю. Но, если он и дальше будет так себя вести, советую тебе расслабиться с Крисом и бежать отсюда подальше, не оглядываясь, – она лукаво подмигнула мне.

– Ох, может быть, было бы и круто. Но и для меня он все-таки уже слишком молод, – покачала я головой. – Была б я на пару лет моложе... Боже, что я несу! Дженна, я схожу с ума!

– Ой, девочка моя, давно у тебя секса не было, хоть и живешь ты в одном доме с тремя привлекательными мужчинами, – засмеялась она. – Так и не пойму твоего непринятия секса без обязательств.

– Последний секс без обязательств привел меня сюда, – я скептически скривилась. – Все у меня не как у людей получается.

Дальнейший наш разговор шел примерно в том же русле. А о чем еще можно было говорить после алкоголя в подобном месте, когда нас окружали полуголые парни: на шестах, официанты, на баре? Мы смеялись, обсуждали их, выбирали "Мистера идеальные мышцы", "Мистера самые тесные плавки" и так далее. Мы гадали, подкладывают ли они что-то в свои стринги, чтобы казаться еще мужественнее. Нам было весело и круто. С Дженной можно было расслабиться на полную катушку, бесшабашно, безбашенно и не оглядываться на последствия. Я на самом деле отдыхала, при этом не чувствуя вины за все это перед Стивеном, даже за то, что я заглядывалась на его сына. Если бы он не сел на свой мотоцикл, то ничего бы не случилось, мы все также наслаждались бы друг другом, и никто нам не был бы нужен, я бы даже и не заметила Криса.

В квартиру Люка мы вернулись только после пяти утра. Мы поднимались на лифте, болтали, громко смеялись. Очень надеюсь, что в доме очень хорошая звукоизоляция, и никто из соседей не слышал нашего фееричного появления и не будет потом жаловаться на такой переполох.

Проснулись мы только после трех дня. Нужно было срочно приготовить кофе и привести себя в порядок. Нужно возвращаться в мою теперешнюю жизнь. Эта ночь и наши с Дженной развлечения помогли мне отчетливо осознать, чего я, по сути, хочу, и в каком именно направлении мне стоит идти со Стивеном. Нужно заставить его на уровне инстинктов задействовать мышечную память, заставить его физическое тело освободиться из закостенелых оков разума. И пусть я буду выглядеть развратно, похотливо и нагло, но я заставлю его отреагировать физически. Не для удовлетворения моего желания, а для мотивирования его: либо он возьмет себя в руки и вновь получит меня, либо это может достаться кому-то другому, включая его собственного сына. За кофе я поделилась этими соображениями с Дженной. Она полностью поддержала мою идею.

– Он заслуживает хорошего пинка под зад, – заявила она. – Вы все носитесь с ним, а он еще и издевается, будто это не ему надо, а вам!

Мы вернулись назад отдохнувшие и полные сил. День был жаркий, даже вечер не принес прохлады. Байка Криса ни возле дома, ни в гараже не было, значит, его тут нет, и в доме только Эмметт. Хорошо, что я взяла с собой именно шорты и майку без рукавов. В таком виде мне будет особенно удобно приступать к выполнению намеченного плана. Я поднялась к себе, закинула вещи в гардероб, посмотрелась в зеркало, чтобы убедиться, что я действительно хорошо выгляжу, и направилась на поиски Стива. Он был в кабинете все с той же книгой.

– Привет, – бодро поздоровалась с ним я.

Он понял на меня глаза:

– Ты уже вернулась? Как погуляли? – он внимательно изучал меня.

Не уверена, был ли он доволен тем, как долго я отсутствовала, его настроение мне стало сложнее определять. Но я поняла точно, что ему приятно снова видеть меня, и что ему нравится смотреть на меня. Он так и не побрился. Я подошла к нему, наклонилась и слегка поцеловала в губы, взяла рукой за бороду и оптимистично проговорила:

– А это мы уберем сейчас же, ты мне обещал!

Я даже не пыталась его слушать или повиноваться ему. Я сняла кресло с тормоза и уверенно направилась в его спальню и в ванную. Там я насильно стащила с него майку и кинула ему на колени полотенце. Я довольно улыбалась ему.

– Мег, ты пьяна?

– Нет, ни капли, я же за рулем была, – проговорила я задорно, – я хорошо отдохнула и готова к новым свершениям. И ты мне обещал побриться!

Я точно где-то видела у него триммер. Обычной бритвой такую бороду уже не возьмешь. Я копалась в поисках машинки, а боковым зрением изучала его тело. После аварии я ни разу не видела его без одежды. Он не только похудел и потерял мышечную массу. С его торса уже почти сошли все синяки, оставались лишь светлые желтоватые пятна в месте перелома ребер, и моему взору открылись многочисленные рубцы от шрамов по всей груди и плечам, они уже никогда не исчезнут. Он и сам, а не только его мотоцикл, будто прошел через пресс. Наконец я нашла то, что искала. Стивен все это время с любопытством наблюдал за мной. Такой меня он еще не видел. Решительно, веселой и немного сумасшедшей.

– Ты уверена, что трезва и тебе вчера ничего не подмешали в коктейль? – с опаской заметил он.

– На все сто! А еще я уверена, что ты нарушил свое обещание, – я подключила машинку и показала ему. – Ну что? Сам или я?

Он забрал из моих рук триммер.

– Опасно тебя в таком состоянии подпускать к моему горлу.

Он подъехал к зеркалу. Я уселась на каменную столешницу у раковины и наблюдала за ним. Приятно было видеть, как ненавистная мне борода клочьями сыплется на полотенце и пол, как его лицо приобретает привычные для меня черты. Я сидела там, болтала ногами в воздухе и наблюдала за ним сверху вниз. Он периодически бросал на меня взгляд через отражение в зеркале. Я подготовила пену и бритву и подала ему, потом передумала, отдернула руку и решила, что дальше я сама. Он попытался отстраниться.

– Думаешь, я перережу тебе гордо? Не дождешься! Придется еще помучиться рядом со мной, – подмигнула я ему. – Я так давно мечтала это сделать, так что потерпи. Я осторожно.

Он внимательно следил за моими движениями, но ничего не сказал. А мне было так приятно проводить лезвием бритвы по его щекам, шее, подбородку, избавляясь от последних напоминаний о его бороде и больнице. Иногда я ловила себя на мысли, что мне хочется проследовать этим же путем губами и языком. Я улыбалась ему и любовалась им. Я закончила, он умылся и вытерся полотенцем, а я убрала в ванной. Мы вышли в спальню. Я все еще изучала его. Теперь передо мной было лицо того самого мужчины, которого я так любила. Я наклонилась над ним и посмотрела ему прямо в глаза, положив руки на обнаженные плечи.

– Все-таки ты очень красивый и притягательный мужчина, Стивен Мейсен. И я никогда не смогу отказаться от тебя, – я приблизилась и поцеловала его в губы, прижала ладони к его щекам, ощутив под пальцами гладкую, теплую и нежную кожу. Я гладила его лицо и продолжала целовать его, нежно и умоляюще. И он ответил, едва заметно, неуверенно, нехотя, но ответил! Я радостно обхватила его за шею и села к нему на колени, закинув ноги на один из подлокотников кресла. Я прижалась к нему всем телом и потерлась о его щеку своей. Он мягко приобнял меня за спину. Я целовала его шею, ключицы, плечи, гладила его волосы, грудь. Он мягко остановил меня, перехватив мои руки.

– Мег, это не поможет, не нужно, – жестко прервал он меня. – Я не смогу дать тебе ровным счетом ничего.

– Ты уже дал, – прошептала я ему на ухо. Мои руки были прижаты к его груди, и я ощущала, как изменился ритм его сердца, я все еще возбуждаю его. – Ты только что дал мне именно то, что я искала и ждала все это время. Позволь мне побыть так еще немного, мне это необходимо.

Я положила голову ему на плечо и доверчиво прижалась к его обнаженной груди. Он мягко приобнял меня, как маленького ребенка. Он не оттолкнул меня, не заставил слезть с колен или уйти. И в этот самый момент я была безумно счастлива.

– Наверное, ты голоден. Я приготовлю ужин. Может, хочешь чего-то особенного? – я подняла на него глаза. Его взгляд был печальным и почти пустым. – Прости, я расстроила тебя своим поведением?

– Нет, Мег. Ты – единственный лучик света, который наполняет меня надеждой. Ты – моя сила. Не знаю, чем я заслужил твою преданность и такую заботу. Я ненавижу себя за это еще больше. Я не смогу дать тебе ничего ни сейчас, ни потом.

– Ты не прав, все еще есть кое-что, что ты можешь дать мне. И я считаю, что все это лишь в твоей голове, если ты отпустишь себя и перестанешь верить и зацикливаться на несчастье, то сможешь дать мне еще больше, – я поцеловала его и поднялась. Пора было заниматься ужином.

Глава 18.

На следующий день мы отправились на терапию. Я как всегда была за рулем машины Люка. Стивен сидел рядом на пассажирском сидении, а Эмметт сзади за водительским сидением. Все-таки Audi A6 для двух очень высоких мужчин и инвалидного кресла, хоть оно и было в багажнике, была слишком мала.

– Я думаю, нам пора вернуть Люку его машину и задуматься о более удобном транспорте для нас всех, или ноги Эма скоро врастут в мою спину, – попыталась подойти к наболевшему с юмором. – Пора уже заняться и этим вопросом, тянуть больше не вижу смысла.

– Мег, среди нас лишь один автомобильный фанатик. Я полностью доверюсь твоему выбору, – спокойно сказал Стив. – Что-то мне подсказывает, что ты уже давно все изучила и решила, просто искала подходящего повода высказаться.

– Honda Freed, – выпалила я. – Это отличный автомобиль для всех нас в теперешнем положении. Доставят в течение двух недель в нужной нам комплектации. Но можно оборудовать и Мерседес специальным сидением с подъемником, если тебе будет комфортнее остаться при своем автомобиле. Это тоже займет пару недель. Так что у тебя есть возможность подумать и выбрать.

– Ты, действительно, невероятная, – покачал головой Стивен. Эммет улыбнулся мне в зеркало заднего вида. – Я не хочу трогать Мерседес. Закажи лучше Хонду.

– Хорошо, но, – неуверенно начала я, – тогда нужно будет что-то делать с внедорожником. Он занимает слишком много места, и автомобиль должен ездить, он не может просто простаивать в гараже.

– Тогда ты бери его, все равно тебе нужна машина, – спокойно сказал Стивен.

– У меня есть мой Cooper, и я с ним не расстанусь!

– Конечно, твоя козявка, твоя самая большая любовь в жизни, – Стив закатил глаза.

Эмметт беззвучно смеялся на заднем сидении.

– Многовато у нас машин, хоть и семейка у нас получилась немаленькая. Я подумаю, что с ним делать, – я была так рада, что у него сегодня отличное настроение, и он даже умудряется шутить.

Я украдкой посмотрела на него, взяла его за руку и сжала ладонь. Таким он мне очень нравился, в эти минуты мне даже казалось, что мы вернулись в прошлое и ничего плохого с нами не происходило. Но показавшаяся на углу улицы больница вновь разрушила сладкую иллюзию. Во время терапии я решила закрыть этот вопрос и все же закончить с выбором автомобиля. Во время моего разговора с менеджером по телефону ко мне подошел Кристиан. Сегодня он был на дежурстве, его привычный байкерский стиль уступил место одежде врача, татуировки были прикрыты рукавами халата. Он решил зайти к нам и поздороваться.

– Я подъеду по поводу машины завтра, – предложил он. – Завтра у Эмметта выходной? – Я кивнула. – Тогда будь с отцом, а я заполню необходимые документы.

– Спасибо, я скину тебе контакты менеджера.

– Как он? – спросил Кристиан кивком указав на отца. – Я смотрю, ты заставила его побриться. Да и вообще он сейчас выглядит бодрее.

– Надеюсь, что он сохранит это свое состояние духа надолго, – пробормотала я почти как молитву.

Он подошел ко мне, приподнял мое лицо за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Все-таки их цвет отличался от отцовских: они были не настолько темные, не такие черные, скорее ближе к кошачьим, слегка с золотом и зелеными прожилками. Они казались теплыми и бархатными, в них можно было утонуть и потеряться. Он гипнотизировал меня и успокаивал.

– Ты прекрасно со всем этим справляешься, Мег, – прошептал он. – Я восхищаюсь тобой.

Я робко улыбнулась и опустила голову. Ситуация получилась уж слишком интимной и неловкой. Если бы я в тот вечер на дне рождения Люка встретила их обоих, то кого бы я выбрала? Я вполне бы могла без памяти влюбиться в Кристиана. Он был более реальным, более земным, про него я тогда ничего не знала, у нас не было за плечами неловких ситуаций. Он был молод и привлекателен. Его внешность источала опасность, бунтарство и непокорство, все еще присущие его возрасту. Отношения с ним обещали удовольствие, страсть и приключения. Но надолго ли хватило бы этих отношений? Я попыталась мысленно поставить рядом с ним того Стивена, которого я увидела в баре. Он был такой большой, сильный, надежный и уверенный в себе. Его черные как ночь глаза излучали полное спокойствие и непоколебимость. Я помассировала лоб рукой и будто стерла с лица картины того вечера. Выбор был очевиден, я бы не попала под очарование Стивена только в том случае, если бы никогда не встретила его и не узнала про его существование. Я вздохнула, потому что все чаще ловила себя на мысли, что иногда меня ужасно тянет к Кристиану, и за это я себя ненавидела.

За спиной у Криса я увидела одного из посетителей группы поддержки. Я улыбнулась Майклу и поздоровалась с ним. Его дочь в возрасте десяти лет попала под машину пьяного водителя и тоже больше не сможет ходить, как и Стивен. Надежд на ее восстановление и реабилитацию уже не было, да и денег у семьи было не так много. Они делали все зависящее от них, чтобы как-то выживать и суметь создать для дочери условия, которые не разрушат ее детство окончательно. Я прошла за ним к кабинету для групповой терапии для детей. Там я увидела ребят от четырех лет до, наверное, двенадцати. У всех были разные заболевания и диагнозы, но почти все сидели в инвалидных креслах. Кто-то из них не мог двигаться совсем, кто-то был парализован ниже пояса, у кого-то лишь одна половина туловища: правая или левая. Терапевт занималась с ними в игровой форме, они старались выполнять задания и при этом искренне смеялись! Они не потеряли еще свое детство, не разучились радоваться мелочам. Из глаз моих потекли слезы. Майкл рассказал мне вкратце истории каждого из четырнадцати детей. У всех семей не было денег на индивидуальную терапию, а страховка такого не покрывала. Родителям приходилось работать на нескольких работах, в ночную смену, чтобы успевать за всеми. Часто взрослые кооперировались и по очереди забирали сразу несколько детей, устраивали им совместные вылазки в парк или просто на прогулку. Мое сердце обливалось кровью, я пыталась сдерживаться и не плакать, но слезы так и лились из меня. Они еще дети, они еще даже не начали жить, чем они могли провиниться и заслужить такие мучения и страдания?

Вдруг я почувствовала, что меня кто-то держит за руку, я повернулась, это был Кристиан. Он обнял меня и прижал к своему плечу, и я разрыдалась. Мне было жутко жаль и деток, и их родителей, хотелось подойти и обнять их всех по очереди и вместе, поддержать, помочь, отдать частичку себя, своей души каждому в отдельности и всем сразу. Я винила себя, что я такая здоровая, сильная и беспомощная, а жалею себя и страдаю, а они смеются, играют и радуются каждой мелочи и шуткам физиотерапевта. Взрослые начинают ценить материальное и теряют способность видеть прекрасное во всем, этому бы нам следовало поучиться у детей. Вот бы устроить совместную терапию для малышей и взрослых. Старшие бы смогли увидеть и заразиться позитивом этих ребят, вот только что от этого получат детки? Вряд ли их это хоть как-то подбодрит.

– Тише, Мегги, – успокаивал меня Кристиан. – Никто же не умирает, все будет хорошо.

– Крис, ты посмотри, как они радуются всему происходящему, это ужасно, мое сердце разрывается.

Он обнимал меня, гладил по голове и укачивал.

– Ты у нас далеко не железная, совсем расклеилась, – в его голосе совершенно не было упрека.

Он усадил меня на скамейку, принес воды и бумажные полотенца. Нужно было привести себя в порядок. Скоро освободятся Стив и Эммет, а я вся такая заплаканная и несчастная.

– Прости, пожалуйста, – пробормотала я. – Просто всегда тяжело видеть детей в таких ситуациях. Наша жизнь слишком жестока.

– Нужно запомнить самое главное. Этому я научился в университете. Нельзя помочь всем, как бы мы ни хотели этого. Мы не всесильны. Даже врачи. Кстати, я решил перевестись в интернатуру хирургии. – Он присел рядом со мной на корточки. – Решил, что так смогу помогать людям по-настоящему.

– И какое направление выберешь? Спортивную хирургию? Онкологию? А отцу ты уже говорил?

– Пока не уверен. Определюсь уже в процессе.

– Из тебя получится отличный хирург, я в этом уверена, – подбодрила я его. – Отец будет тобой гордиться.

Он внимательно изучал мое лицо и улыбался. Его рука в ободряющем жесте лежала на моем предплечье. Терапия закончилась, и Стивен с Эмметтом присоединились к нам. Ассистент сразу заметил мое настроение и поинтересовался, все ли в порядке. Стивен же молчал и смотрел в пустоту. Видимо, опять был очень неудачный сеанс. Мы попрощались с Крисом и направились домой. Всю дорогу назад все молчали. Каждый был погружен в свои не самые веселые мысли и переживания.

Дома Стив снова скрылся в кабинете с книгой, я решила не беспокоить его и возилась на кухне. Эмметт вкратце рассказал мне, что произошло на терапии, как Стив снова вспылил, что терапевт остался им не доволен. Ничего нового. Чудес не бывает. Мы слишком понадеялись на тот позитив, который воцарился у нас в доме и наших отношениях, что поверили, что он может свершить чудо и в реабилитации Стивена. Вот только волшебства не бывает! Чего стоит только та страшная картина с детками в соседнем кабинете. По моим щекам опять потекли слезы.

Остаток дня мы провели практически каждый в своем мире. Мне не хотелось ни с кем общаться и делиться тем, что у меня на душе. Мысли мои лихорадочно метались и пытались найти выход и спасение для всего мира, всего человечества. Ближе к вечеру я вышла в лес на пробежку с Хантером, а после сразу же поднялась к себе и улеглась в кровать, но сон так и не шел. Я прекрасно слышала, как вернулся Крис. Завтра он будет выполнять основные обязанности Эмметта, пока тот поедет навещать свою семью.

С утра мы встали как обычно и отправились на терапию. Мы были вдвоем в машине, Крис решил, что ему проще будет добраться на своей Хонде, а после терапии нам все равно нужно будет разделиться. Мы поедем домой, а Крис будет заниматься новой машиной.

Во время терапии я решила поговорить с доктором Крузом. Но в этот раз не о нашем случае. Я решила уточнить у него по поводу программ поддержки для детей с ограниченными возможностями. На что они могут рассчитывать в больнице и в жизни, какие фонды и организации поддерживают и спонсируют лечение и восстановление. Я мечтала помочь детям и их родителям. Я хотела собрать всю необходимую информацию, чтобы попытаться реализовать свою идею. В нашей компании был отдел, который занимался благотворительностью, поддерживал контакты с фондами помощи, но у меня созрел четкий план реорганизации и улучшения, который я готова была предоставить руководству концерна на рассмотрение. Ночью у меня даже родилась идея привлечения спонсоров со всего мира, хотя это уже слишком далеко идущие планы. Стоило хотя бы ограничиться парой больниц на территории одной страны, а там посмотрим.

Про завершение терапии Стивена возвестили громкие крики и споры. Дверь кабинета с грохотом открылась, Стивен и Кристиан спорили и кричали друг на друга. Я попыталась подойти к ним и узнать, что произошло, но оба отмахнулись от меня как от назойливой мухи. Я перевела взгляд на терапевта, тот был расстроен и слегка зол, терпение его тоже было не безгранично. Он тихо объяснил мне, что настроение Стивена снова вернулось на прежний уровень. Он впал в уныние и совсем потерял надежду. Прошло уже два месяца, а никаких подвижек так и не намечалось, а это лишь подтверждало то, что он уже не сможет восстановиться и ходить, то есть все тело ниже пояса так и не восстановит свои функции и чувствительность. Это не только расстраивало его, но и было жутко унизительным. Может, все-таки стоит показать ему, как с таким справляются дети? Хотя в этом состоянии он скорее напугает их, чем что-то сможет понять и сделать для себя выводы.

Мы вернулись домой вдвоем. Не знаю, когда вернется Кристиан, я еще не сталкивалась с такими ссорами отца и сына, чтобы понять, насколько они оба отходчивые, да и не знала толком, что между ними произошло. За столом я пыталась разговорить Стивена. Мы впервые остались с ним наедине за долгое время, но разговор он поддерживать не хотел. Он всем своим видом пытался показать, что его ничего не интересует и не нужно от меня.

– Стивен, прошу тебя, – почти взмолилась я, – откройся мне, не загораживайся от меня. Мне важно знать, что ты чувствуешь.

– Что я чувствую, Меган?! – взорвался он. – В том-то и проблема, что я ничего не чувствую, ровным счетом ничего! Я не могу управлять своим телом, контролировать себя, знаешь ли насколько это все унизительно?! Ты тут вся такая из себя порхаешь, строишь глазки моему сыну. Обнимаешься с ним у всех на глазах, пока я там пытаюсь что-то из себя вылепить и вернуться к нормальной жизни. Он как идиот влюблен в тебя по уши, готов жрать у тебя из рук, как ручной песик.

– Стивен, мы это уже обсуждали! – прервала я его жестко. – Твой сын и я просто пытаемся помочь тебе, между нами ничего нет!

Он швырнул в меня тарелку. Она пролетела, слегка задев мою руку, и разбилась о стойку.

– Не строй из себя дурочку! Я знаю своего сына и вижу, что он чувствует! Он залезет тебе в трусы при первой же возможности, поверь мне, а если ты еще и продолжишь щеголять перед ним полуголая, то это случиться в ближайшие же дни! У тебя нет ни мозга, ни инстинкта самосохранения, ни совести!

Он развернулся, заехал на платформу лифта и поднялся наверх, я попыталась побежать за ним.

– Стивен, ты опять расстроен, это нормально. Но то, что тебе кажется, что Крис чувствует ко мне, это лишь благодарность за мою помощь тебе! – я попыталась взять его за руку, мы уже стояли на верхней площадке.

– Значит, ты еще более безмозглая и слепая, чем я о тебе думал, – гаркнул он и оттолкнул мою руку с неожиданной для меня силой. Он быстро скрылся у себя в спальне, а я пытаясь устоять и сохранить равновесие ухватилась за какую-то деталь подъемника, но она опустилась под моими руками и я рухнула с лестницы вниз, разрезав плечо об угол платформы. Я кубарем, чувствуя под своим телом каждую ступеньку, скатилась на холодный каменный пол первого этажа. Я попыталась подняться, но тело меня не слушалось, мне было жутко больно, из раны на пол текла кровь, а помощи ждать было не откуда. Я прижалась лбом к плитке пола и тихонько заплакала. Мне было так больно и страшно. Вдруг я услышала у двери в сад скуление пса, он барабанил лапами по стеклу и пытался забраться в дом.

– Хантер, мальчик мой, – слабым голосом, полагаясь лишь на превосходный собачий слух, проговорила я. – Приведи Люка.

Хоть боль и начала отпускать меня, но двигаться еще было очень тяжело. Я была уверена, что ничего не сломала, пара ушибов, синяков и рана на плече. Это не страшно, вот только мне точно нужна чья-то помощь. Я услышала за дверью голос Люка и обрадовалась, значит, он был дома.

– Мегги, ты где, что... – он заметил меня на полу, – Господи, что случилось?!

– Я споткнулась о подъемник и упала. Я такая неуклюжая, – соврала я ему. Хотя с другой стороны эта была правда, Стив же не собирался нарочно скидывать меня вниз.

– Девочка моя, тебе нужно в больницу! Вдруг ты что-то сломала или того хуже!

– Позвони Кристиану, – прервала его я. – Попроси, чтобы он привез свои медицинские инструменты, скорее всего, понадобится зашить рану. Но в больницу я не поеду. Стива нельзя оставлять дома одного.

Я схватила Хантера за ошейник и попыталась встать. Люк помог мне, довел меня до стула у стола, усадил, нашел чистое полотенце, смочил холодной водой и прижал к моей ране. Он набрал Криса и попросил того срочно приезжать домой, а параллельно с разговором пытался промыть мою рану и остановить кровь.

Кристиан приехал даже быстрее, чем мы рассчитывали, видимо, он гнал на мотоцикле на полной скорости.

– Крис, не говори мне, что ты превышал скорость и нарушал правила, чтобы приехать сюда, – упрекала я его. – Неужели, нам недостаточно уже одной аварии на мотоцикле?

– Только со мной все в порядке, – парировал он, – а ты ужасно выглядишь! Дай посмотрю. – Он внимательно изучил мою рану и шишку на голове. – Тебе нужно в больницу.

– Я не могу, ты же понимаешь, – я была непреклонна. – Ты можешь сделать что-то с моей рукой?

– Мег, тебе нужно зашить рану. Я не могу делать это по живому. Нужно обезболивающее.

– Не важно, я вытерплю. Делай, что нужно, но никакой больницы. Завтра во время терапии я зайду к врачу, но не сейчас.

Люк поддерживал позицию своего крестника, но им было не переспорить меня, тем более, что первый испуг и боль прошли, я снова смогла нормально двигаться. Оставалось только сделать что-то с раной на руке.

– Крис, не думаю, что это будет больнее, чем уже есть сейчас или чем проколоть уши или сделать татуировку.

Нет, это было больнее, намного больнее. Хоть в аптечке Криса и оказалась обезболивающая мазь, которая, как мне сначала показалось, очень помогла, но сложнее всего было при этом не дергаться и сидеть смирно. Его пальцы работали ловко и умело, он закончил все довольно быстро.

– Из тебя получится отличный хирург, – прошептала я ему и попыталась улыбнуться.

– Ты слишком сильная, Мег, – нежно проговорил он. – Позволь себе хоть раз побыть слабой. Дай себе волю. Иначе ты сломаешься как фарфоровая статуэтка.

Он поднял руку и погладил меня по щеке. Его лицо было так близко, а взгляд таким мягким и нежным. Он околдовывал меня, давно я не чувствовала себя так. Из забытья меня вывел стук стакана о деревянный стол. Люк уже успел прибрать на кухне и поставил рядом со мной бокал виски.

– Выпей, тебе это нужно, – сказал он.

– Он прав, Мег, – подтвердил Крис. – Сегодня тебе точно лучше отдохнуть и ни о чем не думать. Я бы тоже не отказался, если честно.

Мы сидели за столом, почти не нарушая молчания. Они вдвоем почти не пили, но заставляли пить меня. За окном еще не стемнело, а я уже была пьяна, меня жутко клонило в сон. Люк забрал собаку и отправился на прогулку.

– Что произошло у вас с отцом? – спросил Крис.

Я хотела ему сказать, объяснить и что-то донести, но мне было так тяжело и ничего не хотелось делать и даже думать, я просто отрицательно помотала головой. Он вздохнул, взял меня на руки и отнес в мою комнату. Я пыталась сопротивляться, но при каждом движении боль начинала возвращаться. Кристиан аккуратно уложил меня на постель, поправил подушки и сел рядом. Он внимательно изучал мое лицо:

– Ты такая крохотная, хрупкая и красивая, – прошептал он. – Откуда в тебе столько силы? Как в тебе умещается дух этого грозного воина-завоевателя?

Он осторожно с невероятной нежностью погладил мои волосы, лоб, мягко прижал ладонь к моей щеке, наклонился и поцеловал меня в губы. Его губы были такие мягкие, теплые и настойчивые, от него приятно пахло летом, мотоциклом и слегка парфюмом. И мне понравилось то, что я почувствовала. От удивления я широко открыла глаза. Неужели, Стив был прав?! Так же нельзя! Я повернула голову на бок, чтобы прервать этот поцелуй. Он тяжело вздохнул, поднялся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Утром я проснулась от звона будильника. Сначала я даже не поняла, что произошло, и почему мне так плохо. Я вспомнила про падение с лестницы, про алкоголь. Все тело ломило и болело, мне не хотелось двигаться, но выбора у меня не было. Я попыталась выбраться из кровати и оперлась на раненную руку, ее пронзила жгучая боль. Я стиснула зубы и поднялась. Отражение в зеркале меня не обрадовало. На лице не было синяков, только небольшая шишка на лбу. А вот тело все было в ссадинах и синяках. Придется надеть что-то с длинным рукавом, чтобы не пугать окружающих. А еще нужно как-то принять душ, чтобы не потревожить порез на плече, придется мыться по частям. С огромным трудом мне удалось привести себя в порядок.

Я нашла у себя давно забытую льняную рубашку с длинным рукавом и белые бриджи, закрывавшие ноги, которым тоже досталось во время падения. В принципе, я могла бы выглядеть и еще хуже. Я собрала волосы в высокий хвост и спустилась на кухню. Крис уже хозяйничал там.

– Я подумал, что у тебя не будет сил сегодня заниматься завтраком. Ты как? – спросил он меня, внимательно изучая меня.

– Неплохо, но рука жутко горит, – поморщилась я.

– В смысле горит? – он кинул все и поспешил ко мне, подхватил меня как куклу и усадил на барный стул. Он закатал мой рукав и снял повязку с руки и начал изучать порез. – Чтобы заражения крови не было. Эммет сейчас приедет. Мег, сегодня Люк отвезет вас в больницу, а ты первым же делом пойдешь со мной к моему куратору в хирургию, пусть он тебя осмотрит. Нужно было заставить тебя еще вчера обратиться за профессиональной помощью.

– Но я же обратилась к тебе! – возразила я.

– Мег, тебе нужно в больницу! Там все условия для этого.

– Где твой отец? – сменила я тему.

– Он еще наверху с Люком, – кивнул Крис.

– Я помогу тебе, – я попыталась встать.

– Ты что, с ума сошла?! Ты останешься сидеть, я не позволю тебе ничего делать, пока врач не скажет, что тебе можно. И если нужно будет, то ты останешься в больнице под круглосуточным присмотром, – он говорил со мной строго и серьезно, совсем как взрослый и ответственный мужчина.

Он поставил передо мной чашку с кофе. Я так и осталась сидеть у стойки с закатанным вверх рукавом. Через пару минут к нам спустились и Люк со Стивеном, смотреть на него у меня не было никакого желания. Я разглядывала пузырьки на поверхности напитка в моей чашке, будто это было самое удивительное и завораживающее зрелище на планете. Люк подошел ко мне, посмотрел на мою руку, обошел стойку и забрал у Криса из рук лопатку и сковородку.

– Займись ее ркой, я сам тут дальше, – проговорил он.

Крис достал аптечку и подошел ко мне и осторожно занялся моей раной. Все вели себя так, будто Стивена не было с нами в одной комнате. Я не понимала, как с ним вести себя. Я была на него обижена за свое падения, хотя, по сути, он ни в чем не был виноват. Не знаю, говорили ли отец и сын вчера после того, как я уснула. И тут я вдруг вспомнила: Кристиан вчера отнес меня на руках в спальню и поцеловал! Я резко отпрыгнула от него, потеряла равновесие и рухнула со стула. Он отшвырнул в сторону бутылочку с антисептиком и вату и попытался меня поймать. Он подхватил меня, резко выпрямился и прижал к себе, задев при этом, наверное, все синяки и ушибы на моем теле, причинив мне тем самым ужасную боль, я взвыла от боли, попыталась вырваться, но у меня закружилась голова и я обмякла.