Текст книги "Любовь из ненависти (СИ)"
Автор книги: Анна Ди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Глава 1
Я тебя украду
Украду, украду…
Пусть беснуются черти
В «проклятом» аду!
Я тебя украду
И к себе приведу…
На боль, на беду!
Артём.
Ненавижу проклятое утро. После бурной ночи, голова трещит, словно она готова взорваться. Вливал в себя эту ядовитую жидкость, как измученный жаждой обделбыш. Хотя бы на мгновение получалось забыться, но на утро реальность снова прессует меня бетонной плитой.
– Вставай! Сейчас же! – прорычал мой отец, нависая над моей кроватью мрачной тенью.
Я еле-еле открыл глаза и с натугой поднялся на кровати.
– Я молчу на твоё пьянство, только потому что вчера у тебя был день рождения. Но если ещё раз такое повторится, то пинай на себя, – сказал он с властной интонацией.
Вчера мне исполнилось 18 лет. Мы отметили это с друзьями. Но что это значит – "отметили"? Мы просто отправились в клуб, бухали и подцепили каких-то девушек, а после этого вся память как будто погружена в черное пятно.
– Понял. Так чего зашёл то? – спросил я, не скрывая своего раздражения.
– Сегодня приезжает дочь Ани.
Точно! Мало того, что он женился на служанке, которая сначала работала в нашем доме. Теперь ещё и дочурка её припрётся сюда. Отец, похоже, решил собрать себе идеальную семью, где нет места для меня. Для меня никогда не было места. Нигде.
– После смерти бабушки, она не может жить одна в деревне. Она пока поживёт у нас и будет ходить с тобой в один университет, – отцовские слова летели на меня как удар физической силы.
– Ты не мог устроить её в другой университет? Обязательно надо было в мой? – возмутился я.
Не хватало ещё её и в университете видеть. Достаточно будет присутствия дома. Да даже это будет уже передоз.
– Нет. Не мог. Она твоя сестра и хорошенько о ней позаботиться надо, будешь ей помогать, – приказывает отец.
Сестра?! Да никогда в жизни! Она мне никто!
Я еле сдерживаю рвотные позывы.
– Может мне ещё перед ней на коленях ползать? – презрительно спросил, вставая с кровати.
– Надо будет, поползешь. А теперь приведи себя в человеческий вид и спускайся на завтрак, – бросил он через плечо, закрывая дверь.
От ярости, накопившейся во мне, я с силой пнул подушки, которые оказались на полу. Я должно быть сильно перемещался во сне прошлой ночью, поэтому даже подушки не остались на своих местах. К незнакомой девчонке отец проявляет больше заботы, чем ко мне за всю мою жизнь. В лицо её не видел, но уже испытываю к ней ненависть.
– Хочешь, чтобы я о ней позаботился?! Ох! Я хорошенько о ней позабочусь, – моя усмешка в зеркале напоминала звериный оскал.
Глава 2
Моя память, как странная книга
Из обрывков листов, перепутанных глав
Где смешалось в одно: и боль, и потери.
Моя память, как тяжкое бремя,
Гнет потухших надежд и запрятанных слез.
Моя память, как крест, как беда,
Как болезнь, от которой нельзя исцелиться.
Здесь навеки со мной, неизменно всегда
Все, что было, что есть и что только случится…
Ева.
Вытирая мокрые опухшие и красные от слёз глаза, собираю свои вещи. Брожу по дому, словно призрак, осторожно касаясь каждой вещи. Пытаюсь запомнить каждую деталь в этом доме. Отпечатать в памяти на долгое время.
Прошла неделя после смерти моей бабушки, а я до сих пор не верю, что её больше нет. Когда умер папа от болезни, мне было только 5 лет, я тогда сидела на крыльце и ждала его. Бабушка тогда тяжело переносила потерю сына. Мне говорила, что папа стал звёздочкой. Что все эти звезды на небе ‐ это наши близкие люди, они смотрят на нас каждую ночь. Поэтому я очень люблю наблюдать за звёздами. Теперь и бабушка стала звёздочкой. Каждую ночь я лежала во дворе и смотрела на звёздное небо, так я чувствовала, что не одна, что рядом… смотрят на меня.
Все наши ссоры с ней, мои обиды на неё, всё стало таким ничтожным. Я готова была отдать многое, чтобы снова услышать её голос. Как будет ругать меня, ворчать себе под нос, шурша по дому своими тапочками. Всё, что остаётся – это только воспоминания. Прижимаю к груди её любимый фартук, в котором она всегда пекла мне пирожки, когда приходила из школы. Пытаюсь быть сильной, но слёзы всё равно текут по щекам, обжигая кожу, словно кислота, а сердце сжимается…Сжимается так сильно, что становится нечем дышать.
Бабушка была единственным близким мне человеком. Мама уехала после смерти отца в город. Нашла там работу. Приехала неделю назад на похороны с новым мужем. Из-за того, что у меня тут никого не осталось, меня не могли оставить жить одну. Я очень хотела остаться в этом доме. В моём доме…. Но вынуждена переехать в чужой, где я просто лишняя. Ещё придётся ходить в университет, а у меня были совсем другие планы на жизнь.
С мамой у нас не самые тёплые отношения, она меня позвала жить, только потому что не было выбора. Я как-то услышала их разговор с бабушкой. Тогда я узнала о том, что мама вышла за моего отца не по любви, а из-за меня. В деревне всегда много слухов, свои правила, свои законы, тут невозможно жить свободно и не стать объектом осуждения и обсуждения. Всегда будут тыкать пальцем, провожать недовольным взглядом под тихий шёпот. Вот и мама не захотела такого и вышла замуж за моего отца. Он умер от болезни, но многие говорят, что болезнь называлась – алкоголизм. Я не хочу думать так про своего отца, поэтому верю только Бабушке…верила.
Мне позволили остаться тут всего лишь неделю. У бабушки было своё хозяйство: куры, гуси и корова. Я её доила тоже, называла любавой. Всё пришлось продать соседям, а деньги я взяла себе. Они мне понадобятся, когда начну жить одна. А сейчас за мной приехал водитель нового мужа мамы. Он показался мне хорошим человеком, попросил его называть просто Григорий. Радует, что не папой.
– Всё собрали? – спросил меня водитель, открывая багажник машины.
– Да, – тихо ответила, а сама смотрела в сторону дома. Где прошло моё детство, где провела лучшие времена своей жизни.
Я ещё вернусь!
Обещаю я мысленно, закрывая забор из тонких досок. Сажусь в машину и меня увозят в неизвестность.
Глава 3
Смотрю на тебя – и рассудок теряю.
А мысли сливаются в жуткий клубок.
Взрывается кровь и рассвет пламенеет,
А в красках заката сверкает янтарь…
Вот только тускнеет и меркнет Алтарь.
Вот только Душа отчего-то немеет,
Но снова из тьмы вдруг Лицо выплывает,
Где взгляд твой, как Бездна весенней Ночи,
Тому, что быть – того не миновать…
Я здесь, чтоб тебя ненавидеть!
Артём.
Сегодня у меня выходной, так что я решил написать друзьям в нашем общем чате, чтобы собраться и поиграть в футбол. Но неожиданно Паша пишет в общий чат.
Паша: Это правда, что у тебя сводная сестра появилась из деревни? И что будет учиться с нами?
Нина: Из деревни? Там же коровы, навоз и все дела. Ещё весь класс будет вонять из-за неё.
Последовала реакция всех остальных, в виде эмодзи с рвотой.
Едрена вошь! Теперь уже весь класс знает об этом. Еле отошли от того, что отец женился на служанке, а тут новая информация для этих стервятников. Они все дети богатых и обеспеченных родителей, поэтому моя сводная точно пойдёт им на растерзание. Позволю ли я им это сделать? Легко! Так она быстрее свалит, что будут только пятки сверкать.
– Тёмочка, ты завтракать будешь? – доносится до меня скрипучий голос моей мачехи.
Как же злит, когда меня называют "Тёмочка". Она это прекрасно знает, и специально обращается только так. Никогда мне не нравилась эта Аня. Часто замечал за ней подлянки в сторону другой прислуги, когда работала тут. Её показуха перед отцом, чтобы он обратил на нее внимание – просто капля в море. То грудь напоказ, то задница, то случайно что-то роняет перед ним, а наклоняется ещё так низко, что весь глубокий тыл человека виден. Дочурка её такая же, видимо решила по стопам мамаши пойти. Покорить столицу, а каким местом и какими способами, уж точно знает от мамочки.
– Блядский век, – говорю я вслух, спускаясь на завтрак.
Мачеха вовсю кружится вокруг отца, угождая ему.
– Тёмочка, садись, а то всё остынет, – обращается ко мне. – Как прошёл праздник твой? Понравился мой подарок?
– Хорошо. Подарок понравился, – на автомате отвечаю ей.
Она подарила мне дорогие часы на деньги отца, даже надевать не собираюсь. Продам, как будет возможность.
– Ева должна уже приехать, надеюсь она не доставит никому проблем и неудобства.
Вы уже одним своим присутствием доставляете мне неудобства!
– Не говори так, Аня. Теперь Ева тоже член нашей семьи, – заявляет отец, бросая взгляд на меня. – Хоть один достойный ребёнок должен быть в этой семье.
Ненависть к этой девице растёт уже всё больше и больше.
– Спасибо, дорогой, она у меня большая умничка, – радуется мачеха.
– Артём за ней присмотрит в школе. Так что она скоро быстро привыкнет и освоиться. Ева очень хорошая, умная и замечательная девочка. Может она сына моего научит чему-то полезному?
Присмотреть, чтобы она не приставала к моим одноклассникам? Хотя, кто на неё посмотрит. На деревенщину. Разве только Тихонов. Ему всё равно кого лапать, он не брезгливый. Научила её уже давно мамаша, скоро это продемонстрирует.
После завтрака я сразу вышел, меня ждали друзья. Не хотел оставаться дома и ждать эту девицу. Но с удовольствием буду, когда она и её мамаша покинут дом. Жутко злит, что эта женщина там, где была моя мать! Я никогда не смогу простить отцу, что он сделал! Никогда! Тайно от отца работаю, чтобы не зависеть от него, мне надо накопить деньги. Участвую в гонках, в этом я очень хорош. Каждый знает меня как "Шторм". Эту часть жизни отец не знает, у него свои планы на моё будущее. Да к чёрту его вместе с планами. У чертей он будет чувствовать себя, как дома.
– Здорово, Темыч, – приветствует меня мой друг Саша.
– Здорово. Парни уже в сборе?
– Да.
Весь день провожу с друзьями, мне надо было абстрагироваться. С наступлением вечера мне надо было пойти на работу. Сегодня была моя смена. Доводил себя до усталости, чтобы мышцы огнём горели, но даже это не перебивает исходящий жар внутри.
Домой вернулся поздно ночью, в это время все уже спят и я спокойно могу возвращаться в свою комнату незамеченным. Тихонько открываю дверь и делаю шаг в сторону лестницы. Но неожиданно я почувствовал резкий удар в затылок, который, хоть и не был сильным, но ощутимо разносился по всему телу.
– Ай! – вскрикиваю я, хватаясь за затылок.
– Кто вы?! – кричал сзади мне незнакомый голос.
У меня была ловкость пантеры, и я в одном движении схватил налетевшего на меня человека, пытающегося ударить меня еще раз. Теперь в моих руках брыкалась не высокая девушка, с русыми волосами и с большими зелёными глазами, широко раскрытыми настолько, что я мог видеть свое отражение в них.
– Так вот ты какая, сестричка, – процедил сквозь зубы, сжимая её сильнее. – Только приехала и уже решила инвалидом меня сделать?
– Артём? Сын Григория? Я… я не знала… Забыла, что есть у него сын, а когда увидела, что кто-то заходит в дом, словно вор… Испугалась, – промямлила она, продолжая смотреть на меня испуганно.
Именно так и смотри на меня. Я наслаждался страхом в её глазах, как опиумом, пожирал, пропускал сквозь себя. Правильно, ты всегда будешь смотреть на меня со страхом. Ведь страх – единственное чувство, которое ты будешь испытывать в этом доме. Она даже перестала дышать, а я не могу отпустить её, так близко что можно было услышать, как громко стучит сердце сводной. Я запоминал каждую частичку на её лице, врагов всегда надо знать в лицо. Особенно ту, которая служит заменой меня. Такая умная, хорошая, замечательная.
– Артём! Что здесь происходит? Почему Ева кричала? – вышел отец к нам и я отстранился.
– Она на меня напала и ударила… колбасой? – только сейчас увидел в её руках палку колбасы.
– Что попалось под руку, то и взяла, извини, – виновато произнесла она.
– Идите по своим комнатам. Вам завтра в школу. А с тобой я ещё поговорю, расскажешь, где ты шляешься ночами, – обратился ко мне гневно отец.
Мы поднялись к себе.
– Это всё из-за тебя! Ночью все нормальные люди спят, не успела приехать, но уже проблемы от тебя, дрянь мелкая!
Она быстро что-то промямлила и убежала в другую комнату, которую подготовили для неё. Ничего, завтра мне будет очень весело.
Глава 4
В твоих глазах черти пляшут
В тебе спасения не найду…
Мне ангелы уже напророчат
Что встретила на свою беду!
Ева
Я закрыла за собой дверь и попыталась успокоиться. Мне мама сообщила, что у Григория есть сын, но не предупредила, что он наглый, бессовестный хам. Сам виноват, что в дом заходит словно вор. Я не успела разглядеть его, лишь широкие плечи, высокий рост, он выше меня на целую голову. И глаза… Глаза у него сверкают цветом тьмы, которая поглощала всё светлое на своём пути. Он смотрел на меня, как хищник на добычу. От этого мне сильнее хочется уйти из этого дома.
В этом доме мне больше всех был рад муж мамы, Григорий. Так тепло встретил меня, пока мама держалась отстраненно, словно не дочь родная приехала, а дальняя родственница из Тюмени. Зашла ко мне в комнату, чтобы удостовериться о том, что не создам проблем для неё. Кстати, комнату Григорий мне сам выбрал, она была большая, просторная, с множеством розовых и персиковых оттенков. Наверное, он решил, что раз я девочка, то люблю розовое, но это не так. Я больше любила тёмные цвета. Но всё равно нравится, хоть и скучаю по своей старой комнате. Да в целом по своей старой жизни.
Эту боль и тоску как раз я заедала на кухне ночью, пока не явился братец. А под рукой оказалась лишь колбаса. Я страдала с детства лишним весом, потому что заедала любые проблемы. Пыталась заполнить пустоту внутри себя, которая возникла из-за отсутствия родителей в своей жизни, хоть бабушка пыталась мне их заменить, но всё равно не хватало. Взрослые запивают боль алкоголем, а я с помощью еды. Из-за этого набрала лишний вес. А когда ты не подходишь под стандарты красоты, то на тебя смотрят с презрением, становишься объектом насмешек, особенно в школе среди детей.
Начинала худеть, но снова срывалась. Я смогла похудеть, стать стройной, но получила пищевое расстройство. Теперь у меня булимия. Чувство отвращения к себе за каждый лишний кусок еды, мышление о себе как о слабой и жалкой…. Кто не проходил этот путь, тот не поймёт, какой это ад. После смерти бабушки я сильнее начала срываться, а тут ещё появился сводный, который точно не даст мне спокойно жить. О моей проблеме никто не должен знать, особенно этот бугай. И мои мысли снова возвращаются к нему.
Не представляю, как я буду учиться с ним? А если там все такие, как он? Что мне тогда делать? Вращая хоровод мыслей, я не заметила, как заснула.
С утра меня разбудили громким стуком в дверь. Сегодня был мой первый день в университете, и волнение сжимало меня до кончиков пальцев. Григорий уже всё организовал, даже с документами разобрался. Теперь я официально училась вместе с его сыном. Не хочу сталкиваться с ним, но, увы, этот хам уже вальяжно откинулся на стуле, попивая сок.
– Если она каждый день будет так долго собираться, пусть пешком пойдёт до университета. Ей полезно, – слышу его недовольный тон.
– Доброе утро. Простите, я немного задержалась, – извинившись, села за стол. Мамы не было, она до сих пор спала.
Григорий поприветствовал меня тёплой улыбкой, а Артём прошёлся по мне брезгливым взглядом и продолжил завтракать. Мужчина рассказал про университет и о том, что его сын будет мне помогать и поддерживать. Взглянула в этот момент на его сына и отчётливо прочитала в глазах:
"Я превращу твою жизнь в ад, дрянь мелкая!"
Ну конечно! Он мне будет помогать и поддерживать? Скорее закопает в ближайшем лесу, чтобы меня даже с собаками не нашли. У него и возможность есть, ведь поедем вместе в школу, но только какой мотив? Он смотрит на меня, будто всю жизнь ему сломала, а я ведь только второй день в этом доме.
Артём вышел, буркнув:
– Шевели граблями, я долго ждать не намерен.
Взяв свой рюкзак, вышла на улицу. Бугай стоял возле машины, засунув руки в карман. Он был в джинсах, в белой рубашке, с тёмными волосами цвета шоколад, грубые черты лица с острыми скулами и слегка пухлые губы с идеальными ровными линиями.
– Верно говорят, что можно вытащить человека из деревни, а деревню из человека нет. Даже бомж постеснялся бы показываться в таких лохмотьях, – брезгливо прошёлся по моей одежде.
Я привыкла носить свободные вещи, которые скрывают фигуру. Не броские и уютные. В них я чувствовала себя комфортнее. Это была привычка от времени, когда я была лишнего веса, и я скрывалась под одеждой.
– Лучше в лохмотьях, чем без мозгов, – огрызнулась я.
Достал уже меня этот мажор, что хочется лицо ему расцарапать.
– Ты так пытаешься оскорбить меня?
– Твоё существование уже само по себе оскорбление для всего человечества, – подошла к машине, пытаясь открыть дверь.
Сводный моментально развернул меня и прижал к машине.
– Ничего не перепутала, мышь серая?
– Хватит! Я здесь не по своему желанию, сама не в восторге от этой ситуации! Но я не желаю разбираться с тобой, потому что не понимаю, что ты хочешь. Давай просто не замечать друг друга? Всего пару недель и меня не будет в твоём доме. Пока здесь, я хочу жить в покое. За это время я постараюсь не причинять тебе дискомфорта своим присутствием, просто не замечаем друг друга, – предлагаю я на одном дыхании.
Выжидающе смотрю на него, но не нравится, что вижу.
– Нет. Коту нравится играть с мышкой, а потом её сожрать, – склонился к моему лицу и обнажил белые зубы. – Спокойно жить ты точно не будешь, я об этом позабочусь.
Мне часто доводилось переживать издевательства, когда люди делали это, чтобы поднять собственную самооценку или просто посмеяться. Сейчас же я смотрю в глаза полные лютой ненависти, он хотел сломать меня, уничтожить, разорвать на части. Обнимаю себя за плечи, чтобы справиться с дрожью в теле.
– Что я сделала тебе? Хотя бы скажи мне причину, – попыталась я выяснить, в чем дело.
– Сядь! А то опоздаем ещё из-за тебя, – не ответив на мой вопрос, он сел за руль.
В полной тишине мы подъехали к университету.
– Выходи и запомни…. со мной не разговаривай, держись подальше. Не хочу, чтобы видели рядом с тобой, – сурово говорит он.
– Да лучше к голодному крокодилу подойду, чем к тебе, – бросила ответку и вышла.
В этом университете можно было заблудиться. Большое трехэтажное здание с массивными железными воротами. Вошла во двор и быстрыми шагами пошла внутрь. Студенты переглядывались, шептались и не сводили глаз с меня. Так нуждалась сейчас в Артеме, чтобы помог. Ещё долго бы крутилась по коридорам, если бы не подошла женщина средних лет. Она проводила меня до нужного мне кабинета.
– Григорий Васильевич будет следить за вашей учёбой, – закончил мужчина. – Теперь пойдёмте.
Я шла за ним и зашли в аудиторию.
Все сразу посмотрели на нас, кроме Артёма, который сидел со скучающим видом.
– Займи свободное место. Я – Екатерина Ивановна, – представилась молодая блондинка, не выглядевшая старше тридцати.
Осторожно села на свободное место рядом с рыжей девушкой, которая разглядывала меня с любопытством. Я чувствовала себя максимально неуютно.
Директор ушёл и ученики уже начали тихо шептаться:
– Одета как бомж.
– Моя бабушка так одевается.
– Она же из деревни, интересно, она хоть моется?
– Тем, она тебя ночью не покусает?
Каждый считал, что его долг – обсуждать меня, пока препод не прервал их. Я просто слушала. После лекции отправилась на улицу.
Просидела до конца лекций в машине, хотела самостоятельно изучить программу, чтобы потом не выглядеть дурой. Лекции закончились и все выходили, а Артёма не было среди толпы студентов. Мое терпение на исходе, и я отправилась искать его. Не хотелось оставаться тут ещё весь день. В университете уже было тихо, никого почти не осталось. Направилась прямо в аудиторию и распахнула дверь. Замерла статуей от увиденной картины.
Глава 5
Я тебя так яро, дико ненавижу!
И презираю каждый твой взгляд…
Теперь я хорошо всю твою сущность вижу
Она из тебя сочится-словно яд!
Но ты не признаешь мою правоту.
Теперь я тебя к помосту казни приведу!
Но все равно к тебе прикасаюсь!
Прикосновения жжут каленой сталью…
Артём.
Я всегда умел чувствовать, когда девушка проявляет ко мне интерес. Благодаря внешности и деньгам, никогда не был обделен женским вниманием. Наша историчка давно подавала мне сигналы, и я с удовольствием откликался на них. Екатерина лично захотела поздравить меня с совершеннолетием, этого момента я ждал долго. У каждого пацана бывали фантазии с училкой, в моём случае фантазии всегда становились реальностью. Как только она опустилась на колени и принялась "за дело," дверь резко распахнулась, и передо мной возникла проблема в лице сводной сестры. Екатерина сразу поднялась, а сводная бросилась убегать.
– Она расскажет и меня уволят! – вопит она.
– Да ничего она не расскажет, без истерики только, – рявкнул я и бросился за мышкой.
Ева не успела убежать далеко со своей комплектацией, когда я догнал ее в коридоре и схватил за локоть.
– Пусти меня! Чёртов извращенец! – вырывается из рук и приходится пришпилить её к стене всем телом.
– Ты зачем следила за мной?
– Я за тобой не следила! Хотела домой, а тебя всё нет, пришлось идти искать тебя. Я же не знала, что ты тут занимался раскопками и глубже осваивал предмет, – закатила глаза.
– Если хоть кому-то об этом расскажешь…
– Опять твои угрозы? – перебивает меня. – Это отвратительно и мерзко, хотя, от тебя другого и не ожидала. Но она…
– Вот не надо сейчас строить из себя святошу, твоё дело молчать.
– Я буду молчать, если ты обещаешь меня не доставать.
Поверить не могу, что эта мышка ставит мне условия.
– Не тому ставишь условия, я буду делать, что хочу и даже если скажешь, то тебе никто не поверит, – мой голос стал жёстким.
Сводная сестра нахмурилась и с подозрением посмотрела на меня.
– Тогда зачем ты побежал за мной, если уверен, что мне не поверят?
Действительно. Какого хрена я вообще за ней побежал?
– Ты мне всё портишь! Даже дышать одним воздухом с тобой противно, – цежу сквозь зубы.
– Может тогда отпустишь меня? Или понравилось меня обнимать? – сурово смотрит сводная на мои руки.
Только теперь осознаю, что мы с ней одни в коридоре, и я прижимаю её к стене. Слишком близко. Это, словно ледяной душ, заставило меня резко отступить.
– Никогда в жизни не обнял бы тебя. От тебя воняет так, что придется провести целый вечер в ванной, – отворачиваюсь, лишь бы не смотреть.
Я нагло соврал. Не признаваться же блин, что она охренеть как вкусно пахнет! Что я невольно начал даже вдыхать её запах! Это потому что она прервала меня на самом интересном и тело ещё находилось в возбужденном состоянии. А так бы никогда не посмотрел на неё.
– Ну тогда можешь идти и утопиться в хлорке! Или вон училка твоя своим ртом всё смоет! А я пойду домой! – в ее голосе прозвучала обида, или, возможно, мне показалось.
– С удовольствием бы тебя отпустил, но дома нас ждут вместе, поэтому пошли, не хочу ещё отчитываться перед папашей. Ты же его любимица, – направился следом за ней.
– Тебя ждут, – буркнула она.
– Молча сядь в машину и поедем в тишине. Нет желания слушать твой писк.
Бросив на меня убийственный взгляд, она села в машину. Всю дорогу смотрела в окно. А я изо всех сил справлялся с целым ураганом эмоций внутри себя. Я злился только на нее, не понимая почему прикасаюсь к ней, это получается само собой. Я этого не хочу! Или… твою ж! Мне просто нужно расслабиться, в этом проблема. Бросаю взгляд на Еву. В этой одежде она действительно напоминает бабушку, ни один нормальный парень не посмотрит на неё в школе. Стоп! Какое мне до этого дела?! Каждый из нас погрузился в свои мысли, так и доехали до дома.
Девушка сразу вышла вместе с учебниками и быстрыми шагами пошла в дом. Вот и вали!
До вечера я не сталкивался с ней, не выходила из своей комнаты. А мне надо было сбросить всё свое напряжение. Делать я это любил на гонках.
– Шторм, готов к полёту? – спрашивает меня Герман, организатор гонок.
– Всегда готов, – уверенно отвечаю я, а присутствующие уже кричат:
– Шторм! Шторм! Шторм!
На знойном асфальте трассы, пропитанного запахом горелой резины и бензина, разыгрывается настоящая гонка страсти и адреналина. Моё прозвище "Шторм" стало известным, а мой талант и техника вождения вызывают безудержное восхищение. Неотразимое сочетание скорости, ловкости и контроля превратило меня в настоящую легенду, считающуюся достойным соперником даже для самых опытных гонщиков. Горящими глазами и бьющимся сердцем сажусь за руль своего мощного спортивного автомобиля. Атмосфера напряжения и ожидания окутывает каждого зрителя, присутствующего на гонках. Приглушенный звук двигателей заполняет воздух, когда с уверенностью выхожу на трассу. На скоростной трассе, волнующие моменты сменяются головокружительной скоростью. Сердце бьётся в унисон со звуками двигателя, а моё мастерство с каждым километром трассы только укрепляется. Я вовсе не боюсь испытаний, вопреки им я неуклонно двигаюсь вперед, оставляя за собой пройденные метры и своих соперников. Сильнее надавливаю на газ при одной мысли о Еве, но встряхнув голову, пытаюсь не думать. Надо сосредоточиться на гонке.
Каждая гонка – это шанс укрепить свою позицию и продвинуться вперед, ни на шаг не уступая своим соперникам. Окруженный аплодисментами и ликованием зрителей, я пересекаю финишную черту. Гонки стали неотъемлемой частью моей жизни, моей страстью и главным источником дохода. Только таким способом я мог заработать нужную мне сумму.
– Я в тебе не сомневался! Держи свой выигрыш, – протягивает мне деньги Герман.
– Когда следующая гонка?
– Только через две недели, пока никак. Менты уже начали обыск по району, так что полное затишье на некоторое время, – хлопает меня по плечу Герман.
Герман привёл меня на гонки, заметив моё вождение. Гонки были нелегальные, поэтому это был большой риск для каждого гонщика. Но риск я любил.
– Это плохо.
– Ты, как всегда, был на высоте, поздравляю с очередной победой, – обнимает меня сзади стройная брюнетка.
– Спасибо, Карина, – сдавленно ответил я на ее поздравления.
– Может, отметим? – лукаво предложила девушка.
Я часто так отмечал с ней, но сегодня мне не хотелось. Какое-то странное желание поехать домой.
– В другой раз, – первый раз отказал ей.
