Текст книги "Волчья ягода (СИ)"
Автор книги: Анна Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Анна Чайка
Волчья ягода
Глава 1
Женя.
За окнами пролетали леса и перелески. Под мирный стук колес они постепенно сливались в единую зеленую стену. Она время от времени перемежалась открытым пространством, если поезд проезжал мимо поселков, деревень, рек или озер. Но с каждым часом становилась все больше и гуще.
А вот города уже почти не встречались.
В поезде мы с дочерью уже вторые сутки.
Настенка, выпросив телефон, смотрела свои любимые серии «Маши», а я не отрываясь смотрела в окно. Где сквозь пелену дождя простор европейской равнины стремительно сменяла тайга.
А в голове прокручивался, словно заезженная пластинка, лишь один вопрос – «Как?»
Как обычная размеренная жизнь превратилась в вот это?
Это теперь я понимаю, что первые звоночки стали появляться еще тогда – после Нового года. В декабре частная лаборатория мужа получила крупный заказ от спецслужб на разработку какой-то ядрёной гадости. Я не особенно вникала. Это Игорь – гений химии, мог часами рассказывать о свойствах тех или иных растворов, химических соединений. Нет я, как хорошая жена, конечно, слушала, и даже что-то понимала в меру своего филологического образования. Но… не мое это было, не мое!
Я точно также не понимала, чем сернистая кислота отличается от серной, как и Игорь не мог взять в толк, в чем разница между причастным и деепричастным оборотом.
Но в жизни, поверьте это нам нисколько не мешало!
Познакомились мы с ним, как это часто бывает, на вечеринке. Высокий, красивый парень. Он совсем не был похож на стандартного ботаника. Скорее наоборот. На ожившую мечту любой первокурсницы. Тем более, что офигительно играл на гитаре, а в институт приезжал на собственной BMW. Почему Игорь в тот день подошел именно ко мне, я не знаю до сих пор.
Нет, он конечно говорит, что его мои зеленые глаза зацепили. Но я-то знаю! Я обычная, от слова совсем. Таких тысячи кругом. Ни модельной внешности, ни длинных ног. Ничего этого в моей стандартной – метр шестьдесят пять фигуре не было. Из всего только зеленые глаза, да густые русые волосы до попы.
Тем не менее…
В тот день мы много разговаривали. Просто разговаривали, ничего другого Игорь себе не позволял.
А потом…
Потом я очень долго «отшивала» Игоря, отмахиваясь от подруг, считавших меня сумасшедшей. Но… я не хотела становиться развлечением на один день, а в то, что в меня мог влюбиться Аполлон нашего института, я не верила.
Только Игорь был упертым.
Теперь-то я знаю, что упрямство – одно из его основных черт! Так вот. Шансы у нас были отнюдь не равны. И пусть я усиленно делала вид, что ничего кроме учебы меня не интересует…
Свадьбу мы сыграли через полтора года.
– Мам, а мы скоро приедем? – положив голову мне на колени, спросила Настенка, отвлекая от воспоминаний об одном из самых счастливых дней моей жизни.
– Да, Солнышко! – погладила я, такие же как у меня кудри дочери. Из моего Насте достались только волосы, а вот глаза были папины – дымчато-серые, словно туманное утро над горами. – Еще пару часиков и нас встретит дядя Егор.
– А дядя Егор – папин брат? – спросила меня дочка.
– Брат. – улыбнувшись ответила я.
Своего деверя я сама видела лишь один раз в жизни – на свадьбе, и сейчас не была уверенна в том, что нас вообще кто-то будет встречать.
Но позавчера, отдавая мне документы на чужое имя и с моей фотографией, Игорь был уверен, что рядом с Егором я могу ничего не бояться.
Вот только у меня такой уверенности не было.
***
Егор.
Машину я припарковал в пяти метрах от перрона. Встречающих на станции не было. Да это и не удивительно, среди недели мало кто возвращался домой. Это ближе к выходным домой приезжали студенты.
А сегодня только мой джип красовался у старой постройки времен Хрущева, гордо именуемой станцией.
Когда мне позвонил Игорь и попросил встретить Женю с дочкой, я вначале офигел. Брат сам просил меня не приближаться к своей жене, после того, как на свадьбе понял, кем для меня была Женя.
Тогда, шесть лет назад я был раздавлен чертовой иронией судьбы – жена брата оказалась для меня истинной парой. Той, кого волк ждет всю свою жизнь.
Я не моральный урод, и шесть лет назад, видя, как сияют глаза невесты, глядя на Игоря, я сам бы ушел в сторону и не мешал. Но Игорь догадался. Уж не знаю, как! В отличие от меня, мой единоутробный брат не был волком. Нет. Игорь был чистокровный ведьмак.
Мы были разные. Чересчур разные. Но это не мешало нам быть братьями. И относиться к друг другу соответственно. Особенно после смерти родителей.
Так уж случилось, что лето смерти мамы и отчима, Игорь проводил в Волховском, у моего деда. У нас до сих пор нет ответа, почему маленького ведьмака отправили в волчью стаю, и почему дед согласился его принять. Но факта это не меняло. Дед был альфой, а значит его решения никем не осуждаются и не обсуждаются.
Да и Игорь с первых же дней не давал себя запугивать. Он всегда был упертый. И тогда, будучи десятилетним пацаном, предпочел не прятаться за моей спиной, а разобраться сам. Не, я, конечно, приглядывал. Но после того, как половина подростков полдня помучалась расстройством желудка, наведенным маленьким ведьмаком, с ним предпочитали дружить.
Решать свои проблемы самостоятельно в крови у Игорька.
Поэтому, когда он попросил приютить свою жену и дочь, я сразу понял, что впутался брат во что-то серьезное.
– Во что ты встрял? – напрямую спросил я.
– Это не телефонный разговор. – отчеканил Игорь на том конце провода. – Я, конечно, звоню с левого номера, но не уверен… Да и разберусь сам, дай только время.
– Уверен?
– Уверен. Но Женькой и Настеной рисковать не хочу.
– Когда встречать?
– Послезавтра.
– Хорошо. И… – признаваться в том, что я очень переживаю за этого индюка было непривычно, но… – береги себя, понял! А то приеду и уши надеру!
– Понял! – я даже по телефону видел расцветающую физиономию брата. – А ты береги девчонок! А то уши будут драть тебе!
Слух уловил звук приближающего поезда. Состав был еще достаточно далеко, но мой волк уже предвкушал встречу с той, что была дороже всего на свете. Пришлось подавлять его силой.
Она не наша.
«Моя!» – рычал зверюга в ответ.
И чем ближе подходил состав, тем сильнее приходилось напрягаться, чтобы сдержать вторую сущность.
Но я альфа или кто!
Когда поезд остановился у перрона, волк был задвинут так глубоко, что ему оставалось лишь скулить.
Но это не уберегло от сбившегося дыхания, когда из дверей показались две золотистые головки – Жени и племяшки.
Хлопнув дверью машины, пошел встречать девчонок.
Бля! Ну разве можно быть такой красивой!
Я как придурок улыбался, разглядывая каждую черточку облика, что запомнил еще шесть лет назад.
Пока не наткнулся на взгляд зеленых глаз…
Напряженный и настороженный…
С@ка!
Этот взгляд отрезвил.
– Здравствуйте! Я – Егор! Если, конечно, не помните! – постарался придать себе более расслабленный вид.
Видать удалось, потому, что она улыбнулась, заставляя сердце с удвоенной силой заколотиться где-то у горла.
Это просто притяжение пары. – уговаривал я себя. – Через денек, будет легче. Но прекрасно понимал, что легче уже не будет. Меня всегда будет клинить вот на этой, конкретно этой женщине. Что, бл@дь, принадлежит не мне, а моему брату! Хотя ему… с@ка, нет, ему тоже, наверное, не все равно!
– Женя! – меж тем, улыбнулась она.
– А я Настя! Анастасия Игоревна! – перед Женей выскользнула маленькая егоза и восхищенно посмотрела на меня глазами Игоря. Вот точь-в-точь. Даже взгляд его. – А ты большой! Прямо, как папа!
– Ну, Анастасия Игоревна, я же все-таки его брат! – присев на корточки, я оказался почти на уровне ребенка.
– И красивый, как папа. – констатировала малышка. – Правда, мама?
– Не знаю! – рассмеялась Женя, – тебе виднее.
Подхватив два чемодана, головой кивнул в сторону машины.
– Ну, что, девчонки. Поехали кататься?
– Ух-ты, мама, смотри – джип! – восхищенный возглас племяшки прошелся бархатной тканью по моему самолюбию. Что, что, а большие машины – это моя гордость. – Прямо, как у папы! – тут же опустили меня с небес на землю.
Только вот настроение от этого нисколько не испортилось!
Глава 2
Женя.
Егор нас все-таки встретил.
Глядя на этого мужчину, мне почему-то подумалось, что от девок у него, наверное, отбоя нет.
Красивый.
Так же, как и мой муж
Хоть они с Игорем и были совершенно разные.
Мой муж был очень привлекательным. Этакий аристократический образ мужчины, с поправкой на современные реалии. Спортивный. В меру накачанный. Его, одетого в деловой костюм, мне каждый день хотелось спрятать в шкаф и вытаскивать оттуда лишь для собственного пользования. А не то, что отпускать в офис, где я прекрасно знала, обитала не одна дюжина хищниц. Но каждый день я пересиливала себя, целуя мужа и поправляя галстук, прежде чем его образ скроется за дверью.
Егор же был крупнее. Рядом с ним я, со своими метр шестьдесят пять, чувствовала себя дюймовочкой. Особенно, когда он резко с грацией большого хищного зверя дернулся за нашими чемоданами.
Я помнила его в костюме в день нашей с Игорем свадьбы. Но именно здесь, среди простора брат мужа смотрелся более органично. Здесь он был хозяином.
– Здравствуйте! Я – Егор! Если, конечно, не помните! – улыбнулся он, и улыбка враз преобразила суровый образ воина из далеких былин. Улыбка, что затронула не только губы, но и плеснула искорки смеха в темно-карие глаза. А еще голос – низкий, немного хриплый и глухой – он являлся неотъемлемым дополнением образа.
Но именно голос, успокоил меня.
Не знаю почему, но этот голос окутал теплом домашнего уюта. Снимая, словно ненужную чешую, напряжение последних дней.
Егор помог нам с Настей забраться в машину.
– Детского кресла нет. – немного виновато посетовал он. – Но, если что, там есть плед и подушка.
Он перегнулся через меня, чтобы достать озвученное, и в нос ударил пьянящий запах леса и костра.
Черт! Раньше я думала, что самый дурманящий запах – это запах Игоря, в котором проскальзывали нотки хвои и мускуса, действуя на меня безумно опьяняюще!
Егор резко выпрямился и еще раз взглянув на меня, закрыл дверь. Обойдя машину, он занял водительское место.
Мотор заурчал, и мы плавно тронулись.
Настенка всегда засыпала в машине. Помнится, мы даже баюкали ее так в младенчестве, когда не могли усыпить до полуночи. Стоило только завести мотор и проехать километр другой, мой ребенок крепко спал. Конечно с возрастом километров требовалось больше, но результат от этого не менялся.
Вот и сейчас, не успели мы отъехать от поселка и пару километров, как Настена уже спала, мило положив ладошку под щечку. Я аккуратно укрыла ее пледом.
– Спит? – взгляд Егора я увидела в зеркало заднего вида.
– Она всегда спит в машине. – улыбка сама расцвела на лице, стоило лишь бросить взгляд на спящую дочку. – А нам еще далеко?
– Волховское в сорока километрах от поселка. Но дорога у нас хорошая, так что через полчаса будем на месте.
– Егор, извини, что так получилось… – мне было неуютно. Мы свалились на голову практически незнакомому человеку.
– Жееень, перестань! – то, как он протянул мое имя, низко и глухо, погнало табуны мурашек по телу. Черт! Что это со мной? – Мы семья, а семья должна помогать друг другу. Ведь правда? – и прищуренный, напряженный взгляд в зеркале.
– Правда! – кивнула я.
– Вот и не заморачивайся. Хорошо! Бабушка будет только рада.
– Бабушка?
– Ну да, Елизавета Петровна!
– А нельзя нам в Волховском какой-нибудь домик снять?
Стеснять кого бы то не было мне не хотелось. И снять пустой домик на время казалось мне хорошей идеей. Я пыталась думать, что нам придется провести в деревне неделю, от силы, две. Я и за это время изведусь. Тем более, что Игорь запретил звонить. Сказал, что будет связываться через Егора.
– Нельзя! – резкий тон мужчины заставил посмотреть на него.
И пусть я видела лишь напряженные плечи, атмосфера в салоне внезапно опустилась на несколько градусов. Но сдаваться было не в моих правилах.
– Почему?
Егор вздохнул, расслабляясь и словно собираясь с ответом.
– В деревне не принято женщине жить отдельно. – наконец выдал мне деверь.
Если честно, объяснение так себе. Но спорить не стала, на месте разберусь.
– Да и не стесните Вы нас. В доме полно места. – Егор видать сам понял свою ошибку.
Но общаться дальше мне перехотелось. Я откинулась на спинку сиденья и уставилась в окно. За окном проплывала сплошная стена леса. Пейзаж не менялся всю дорогу, а я, время от времени ловила задумчивый взгляд мужчины в зеркале, но не реагировала на него. Разговаривать не хотелось. Тоска, что ушла было, вернулась с новой силой.
Во что ты вляпался, Игорь?
Я дала себе неделю. Дольше я тут не останусь!
– Вот и Волховское! – гордо объявил мужчина.
Передо мной раскинулся вполне современный поселок. Такой можно было встретить где-нибудь под Москвой. Но увидеть аккуратные деревянные коттеджи в глухой тайге…
Я бы тоже гордилась.
Меж тем машина аккуратно заскользила по асфальтированной улице, чтобы через сотню метров остановиться возле одного из домов.
– А почему нет освещения? – спросила я, заметив, что ни на одном из столбов нет фонарей.
– А нам без надобности. – Егор пожал плечами, словно я глупость какую сморозила. – Подожди!
Я заворожено наблюдала, как массивная фигура мужчины обходит машину. Поймав мой взгляд в лобовое стекло, Егор мне подмигнул. Превращаясь в этакого рубаху-парня.
– Прошу! – открыв дверь, мне любезно предоставили руку. Пришлось воспользоваться. Не прыгать же!
Моя ладошка закономерно утонула в огромной руке. Пальцы мужчины слегка сжали мои.
– Ой, наконец-то! – на крыльцо вышла пожилая женщина в цветастом фартуке. – Добро пожаловать! – раскинув руки, она пошла в нашу сторону. Спустя пару секунд я была захвачена в крепкие радушные объятия. – Как добрались? – тут же спросила она. – Как…
– Бабушка! Не наседай! – перебил ее Егор.
Но женщина на это только отмахнулась. Она совсем не выглядела бабушкой этого взрослого мужчины, скорее уж матерью.
– Так я и не наседаю! Ой, что ж Вы не сказали, что дитятко-то спит? Я ж старая разоралась!
Егор в это время аккуратно вытащил спящую Настю из салона. Дочка так и не проснулась.
– Идемте в дом! – старушка прытко ринулась к дверям, чтобы открыть их перед нами.
А я отчетливо поняла, что снять маленький домик на время мне навряд ли получится. И дело вовсе не в том, что маленьких домов в Волховском не было. Во всяком случае, на этой улице точно.
Глава 3
Дом у Егора был под стать самому хозяину. Крепкий и основательный. Именно основательность была главным критерием интерьера. Вся мебель была выполнена не из какой-то спрессованной стружки, а из массива дерева. Или, на худой конец, выкована из железа, как вешалка в прихожей. Явно ручная работа! Такой же серьезной и внушительной была лестница на второй этаж, что начиналась прямо напротив входа. Но, как ни странно, громоздкой она не выглядела. Размеры дома не позволяли.
– Нравится? – зачем-то спросил Егор, когда я остановилась, разглядывая комнату. Говорил он тихо, боясь разбудить Настенку, но от этого его голос становился бархатистее, будоража и без того расшатавшиеся нервы.
– Да. – честно ответила я.
В доме приятно пахло живым деревом, а с открытого окна доносился запах хвойного леса. Еще мне нравился простор. Интерьер не изобиловал лишними деталями, только самое нужное, и только на своих местах. Из всех украшательств – вязанный плед на диване, да пара вязанных крючком салфеток на полках книжного шкафа. Но это видать работа Елизаветы Петровны.
– Я уложу Настю в комнату, а ты пока проходи. Вещи я потом занесу.
– Нет, не уноси ее наверх! – я остановила Егора, захватив чуть выше локтя. – Она испугается, если проснется в незнакомой комнате. Положи лучше на диван. – попросила я и первой кинулась устраивать на диване место, чтобы можно было положить ребенка.
А затем наблюдала, как мужчина укладывает ее. Действовал Егор до того осторожно, что даже позавидовала. Сама бы я так не смогла.
– Пойдем! – вновь оказавшись передо мной, хозяин дома повел меня на кухню, откуда расходились по дому просто умопомрачительные запахи. От них во рту набирались слюни, а желудок сводило судорогой. Не удивительно, учитывая, что я не ела со вчерашнего вечера.
– А где можно руки помыть? – не доходя до кухни, поинтересовалась я.
– А, вот тут! – Егор открыл дверь, возле которой мы как раз проходили. Но отходить и не думал, пришлось протискиваться мимо этого утеса, чуть ли не задевая грудью. Кто ж виноват, что грудь у меня была отнюдь не маленькой. Полный третий размер при вполне худенькой фигурке. Правда, я всегда считала это скорее недостатком, чем достоинством. Особенно раздражало, что именно на эту часть тела первым делом обращали внимание мужчины, а потом их уже не интересовали ни ум, ни лицо.
Но надо отдать должное Егору. Кинув взгляд на мои верхние не девяносто, он только гулко сглотнул, а потом подняв взгляд на лицо, произнес почти по слогам, прежде чем ретироваться.
– Я бу-ду на кухне!
Санузел был качественным, отделанным явно по дизайнерскому проекту. Итальянская плитка сочеталась тут с дорогой мозаикой и с совсем не бюджетной сантехникой. Спросите, откуда я это знаю? Просто, мы с Игорем совсем недавно делали ремонт в ванной. Так что цены на этом рынке мне были знакомы до зубовного скрежета.
Помыла руки, слегка поплескав на лицо. Мое отражение в зеркале выдало измученную и помятую копию меня. Та еще красотка!
На кухню вели большие двустворчатые двери с витражными вставками. В них как раз и стоял Егор. Стоял и ждал, когда я выйду. Да и потом прожигал тяжелым взглядом, пока я шла в его сторону. От этого взгляда хотелось обхватить себя руками, или вообще скрыться, от греха подальше.
Но я – малахольная, почему-то не могла опустить глаз. Шла и смотрела, как темнеют глаза мужчины напротив. И ведь реально видела, как медовая радужка Егора становится сначала гречишной, а потом и вовсе почти черной, и это, несмотря на то, что свет бил в спину его массивной фигуры.
Наваждение схлынуло лишь тогда, когда Елизавета Петровна хлопнула по плечу Егора полотенцем.
– А ну, пропусти Женечку. Чего встал-то на пороге? Вон лучше стул пододвинь. А ты, Женечка садись. Курник уже готов. Егор у нас охотник знатный. Весь в деда! – при этом пожилая женщина так выразительно посмотрела на внука. – Вот давеча мне зайчатинку принес.
Она пошла в сторону плиты, а я принялась расставлять на столе тарелки, что до этого стояли горкой. И раздавать столовые приборы.
Руки слушались плохо.
Меня нервировал взгляд хозяина дома, что усевшийся за стол продолжал внимательно следить за мной. Я чувствовала себя тем самым зайчиком под взглядом серого волка.
– Егор, сходи, отвара выпей! – посоветовала ему Елизавета Петровна, ставя душистый курник на середину стола.
Егор моргнул. И подорвавшись, бросился к столешнице буфета. Там на белоснежной вязаной салфеточке стоял графин со стаканом. Налив полный стакан, он осушил его залпом, и прикрыв глаза, постоял так с минуту.
Открыв их, Егор вновь посмотрел на меня. Пришла моя очередь моргать. Потому что из-под ресниц, на меня смотрела светящаяся золотом радужка.
Но стоило только закрыть и открыть глаза, как галлюцинация развеялась. На меня смотрели обычные, вполне реальные медово-карие глаза мужчины. Даже искорки смеха забрезжили в их глубине.
Фух! Покажется же!
– Садитесь, курник остынет! – позвала Елизавета Петровна.
Мы чинно расселись по местам. Егор даже отодвинул для меня стул. Затем помог сесть бабушке и только после этого вновь сел сам.
– Женечка, скажи, а чем ты в городе занимаешься? – спросила Елизавета Петровна, после того, как первый голод был утолен. – Про Игоря-то мы знаем, тот еще алхимик. А вот про тебя, практически ничего.
– Я – филолог, – ответила, откладывая в сторону вилку. – Учитель русского языка и литературы в обычной школе.
– А как Игорек относится к тому, что ты пропадаешь в школе?
– Нормально! – пожала я плечами. – А почему он должен относиться по-другому? У меня лишь одна ставка в гимназии по соседству. Всего два пятых класса. В одну смену. Больше я не беру. Садик Настенки прямо за забором. И это все в двух шагах от дома. Не смогла сидеть дома, понимая, что теряю квалификацию! – ответила на пристальный взгляд женщины, назвать которую старушкой язык не поворачивался. – Игорь не плохо зарабатывает, и в принципе ни в чем мне не отказывает. Но… просить каждый раз на булавки… не мое. – честно призналась я. – А так, каждый день среди людей. Да и нравится мне преподавать.
Дальше разговоры были ни о чем.
А после обеда Егору позвонили. И он, извинившись, мол дела, сел в свой джип и уехал.
Потом проснулась Настенка и все завертелось. Елизавета Петровна поручила мне свой небольшой огородик. Точнее я сама напросилась. Не привыкшая сидеть без дела, я не знала, чем заняться. А так Настенка бегала среди грядок, пока я пропалывала грядки с луком, потом с морковкой… всем что видела, лишь бы дурные мысли не лезли в голову.
– Девочки пошлите ужинать. – позвала хозяйка. – Ох, шустрые какие! Так вы мне всю работу закончили! У меня – старой, все руки не доходили! Ну, раз так, завтра пойдем по ягоды. Матвеевна хвастала давеча, что на горке земляника пошла.
– Ура! – запрыгала дочка.
Устало разогнувшись, все же не привычная для меня работа. Я уж и не помню, когда в последний раз полола.
– Мойте руки, сядем ужинать! – женщина пошла к дому, пропуская вперед Настю, что чумазая, но довольная припрыгивая, неслась по дорожке. – Егор сказал, что задержится, так что его ждать не будем.
– Какие-то проблемы? – из чистой вежливости спросила я.
– Эх, девонька! Разве ж он мне о своих проблемах отчет дает! Он мужчина, еще и аль… начальник, так что без проблем в его деле не бывает. Но я не переживаю, мой Захар оставил после себя сильного преемника. Егор справится.
Но и к вечеру Егор не пришел.
В десять я уложила спать дочку. Но у самой сна не было. И я вновь спустилась вниз. На кухне Елизавета Петровка разбирала какие-то травы.
– Не спится? – подняла она на меня глаза.
– Да время еще детское! Я не привыкла ложится так рано. А это ведь кувшинка? – спросила, узнав растение по характерным листьям.
– Она самая, – подтвердила женщина. – Кувшинка или кубышка желтая. Самая что ни есть женская травка.
– А я думала женская трава – матрешка!
– То же верно. Вот только каждая из них для своих целей используется. Так приготовленный по всем правилам отвар из кубышки деревенские бабоньки часто используют, чтобы не отяжелеть.
– Чего сделать? – не совсем поняла я.
– Не забеременеть.
– Правда? Это что же местное противозачаточное.
– Ну да, только действует оно лишь на людей. – добавила Елизавета Петровна, продолжая раскладывать растения по пучкам.
– Эээ, а что есть кто-то еще? – усмехнулась я.
Женщина подняла на меня глаза и пару минут молчала, а потом немного замявшись, разъяснила.
– Ну, в деревнях животинка часто важнее жены.
– Ааа, это да!
Мне отчего-то вспомнилась мамина мама. Бабушка Аглая жила в деревне, куда меня лет до десяти, пока она была жива, часто сплавляли на лето. Среди деревенских она считалась за знахарку, ну или за ведьму. Уж кому как. Но при любой ситуации бежали не в ФАП, что находился за пятнадцать километров в соседнем селе, а к бабушке. Однажды ее «гостьей» стала Надежда – тихая женщина, жившая через три дома. Она буквально приползла к дому бабушки. На ней живого места не было.
– Это я сама виновата! – твердила она, преодолевая боль. – Коленька не виноват.
– Не виноват, как же! – ворчала бабушка, обрабатывая.
– Бьет значит любит!
– Лошадь свою он любит! Ни разу не видела, чтобы ее кнутом отхаживал. А тебя бьет смертным боем.
Коленька пришел к дому бабушки на следующее же утро. В дом он отчего-то не заходил, даже во двор. Так и стоял за калиткой, громко крича. Мужик требовал, чтобы его потаскуха – жена не разлеживалась, прохлаждаясь, а шла доить коров. Надежда порывалась встать, но бабушка, шикнув на нее велела лежать. А сама, повязав платок, скрылась за дверью.
Не знаю, что она ему сказала, но мужик ушел. Через три дня он сам пришел забрать жену. Все время, как-то неестественно улыбался, пытаясь задобрить бабушку, даже банку меда предложил за работу.
– И смотри у меня, Николай! Я тебя предупредила! – сказала бабушка, когда они уже поравнялись с калиткой.
– Да, да, Аглая Никитична! Я все понял, исправлюсь! – мужик отчего-то перекрестился и прибавил шаг.
Когда я приехала следующим летом, Коленьки уже не было. В деревне поговаривали, что его хватил удар, когда он снова попытался поднять руку на жену.
Так что да. Скотина часто была важнее человека.
Я просидела с Елизаветой Петровной еще час. Время от времени поглядывая на дверь. Но Егор так и не появился. Старушка при этом не выглядела взволнованной, видать дело это было привычное.
– Не переживай. – заметив мои оглядывания, сообщила она. – Значит, Люську встретил. Дело-то молодое!
От ее слов на душе стало муторно. Я поспешила покинуть кухню. Поднимаясь по лестнице, задавалась вопросом – какое мне дело, как проводит вечера мой деверь? Но… ответа не находила, как и спокойствия.
Потом еще долго ворочалась в постели, прислушиваясь к звукам уснувшего дома. Елизавета Петровна легла ненамного позже меня. И лишь когда снизу раздался характерный хлопок входной двери, я провалилась в сон.
