Текст книги "Некромантка на службе (СИ)"

Автор книги: Анна Австрийская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Так… а окно вы закрывали?

– Да, конечно! У хозяина был артрит, поэтому никаких сквозняков он не допускал.

– Понятно, продолжайте. Что было дальше?

– Дальше… Хозяин пришел в комнату, посетил ванную комнату, принял лекарство и отпустил меня.

– Вы заметили что-то необычное? Возможно, поведение вашего хозяина было странным или его что-то беспокоило?

– Нет, все было как обычно, – покачала головой Мэри. – Хотя…

– Что? – насторожилась я.

– Он попросил средство от изжоги. Я удивилась, ведь обычно хозяин соблюдал диету. Наша кухарка готовила для него блюда на пару без специй.

– И вчера он ел диетическую пищу?

– Да, но он попросил подать ему соус карри.

– Хм, карри – очень пряная приправа, и может вызывать изжогу, – заметила я.

– Хозяин раньше всегда ел карри, но после того, как ему поставили диагноз «острый панкреатит», он стал соблюдать диету.

– Спасибо, у меня больше нет вопросов, – поблагодарила я девушку за разговор.

– У меня тоже. Вы можете идти, но, пожалуйста, не покидайте поместье до нашего разрешения, – вмешался Кир.

– Мне все равно некуда идти, – тихо промямли служанка.

– Пригласите к нам кухарку.

– Хорошо. – Горничная сделала легкий книксен и удалилась.

– Тебе не дает покоя эта лампа? – обратился ко мне Кир, рассматривая рабочий стол.

– Да. Все утверждают, что хозяин всегда выключал электроприборы. А лампа была включена.

– Он мог забыть о ней.

– Не думаю, – покачала я головой. Смотри, кресло придвинуто к столу. Столешница пуста. Кто бы тут, чем не занимался, он закончил дело, а значит, оставлять свет не должен был. И окно… Горничная сказала, что закрыла его.

– Ты считаешь, что убийца открыл окно? – уточнил Устинин.

– Возможно, – пожала я плечами.

– Зачем?

– Понятия не имею, – честно ответила я.

– Окно мог открыть сам хозяин.

– Комнату проветрили заранее.

– Я слышал показания служанки, но они ничего не доказывают.

– Ты прав…

– Если тебя так смущает лампа и окно, то поищи отпечатки.

– Я знаю лишь в теории, как их снимать.

– Ладно, я покажу в первый раз. Но потом будешь снимать сама, – горделиво заговорил шеф.

«Главное, чтобы это «потом» было», – подумала я.

Пока я доставала набор для дактилоскопии в покои пришла кухарка. Женщина, возраст от сорока до сорока пяти лет. Невысокого роста, тучного телосложения и с необычным цветом волос, которые она небрежно спрятала под поварским колпаком.

– Хм… вы звали? Я того… пришла, – пробубнила себе под нос женщина прокуренным голосом.

– Представьтесь, пожалуйста, – строго попросил Кир.

– Я кухарка здешняя – Марта.

– Сколько лет вы работаете в поместье? – начал допрос Устинин.

– Сколько себя помню. Сначала помощницей при кухне была. С теткой работала. А потом, как она занемогла, я у плиты встала.

– Ясно. Скажите, что вчера подавали на ужин хозяину?

– Так как обычно… Овощи на пару и вареную куру.

– Он всегда так питается?

– Овощи всегда, а вот куру редко. Обычно ему рыбу готовлю. Куру больше по праздникам…

– Вчера был праздник?

– Нет, господин следователь, не было праздника. Все как и всегда было. Но хозяин попросил, а я и рада стараться. Мне же не жаль для него, ни куры, ни рыбы.

– Вы вчера подали ему соус карри, верно?

– Нет, не подавала. Он сам за ним на кухню явился. Говорит мол, Марта, горчит мне брокколи, сил нет. Дай мне карри, голубушка. Я еще подивилась, отчего ему брокколи горчить может.

– Но соус дали?

– Дала, конечно! Как же я могу не дать.

Показания кухарки меня насторожили. Соцветия брокколи могут горчить, но только если они переспели или их обработали пестицидами. Очень сильно обработали…

– Вы отравили вашего хозяина? – спросил Кир, обескуражив кухарку и меня.

– Что? Да как же это?.. Я не убивала!.. Да я бы никогда не смогла убить своего благодетеля… – сбивчиво оправдывалась кухарка.

– Кто, кроме вас имеет доступ к еде?

– Так… того… все! Кухня-то моя не закрывается. Только кладовка под замком. А по кухне все шлендают и слуги, и хозяева, и даже посыльные входят через заднюю дверь.

– Я понял! У меня больше нет вопросов. Можете быть свободны, НО ни при каких обстоятельствах не покидайте поместье.

– Здесь мой дом… Куда же мне еще податься, господин следователь?

– Идите! – приказал Кир.

Кухарка покинула комнату, оставляя нас наедине.

– Зачем ты обвинил кухарку в убийстве? – уточнила я у шефа.

– Я не предъявлял обвинения. Я лишь задал вопрос, – сухо заметил Кир.

– Ты думаешь, что это она убила хозяина дома?

– Нет, я так не думаю.

– Тогда…

– Эвелина, нужно собрать улики! Разговоры подождут.

Я послушно подошла к столу и под чутким руководством Устинина приступила к поиску отпечатков. Увы, но на лампе удача мне не улыбнулась. Один смазанный след невозможно было принять как улику, но, тем не менее, я все равно его сохранила.

Ручка окна была резной, поэтому отпечатков там тоже не было. Но мне удалось снять несколько хороших следов с подоконника.

– Кир, я… – обратилась я к шефу, совершенно не подумав о субординации. Но он не говорил мне, как мне следует обращаться к нему.

– Эвелина, ты что-то хотела? – уточнил Устинин, когда пауза затянулась.

– Да, я хотела бы осмотреть фигурки.

– Зачем? – не понял следователь.

– Мне кажется, что они имеют отношение к делу.

– Фигурки? Сомневаюсь… Для начала давай осмотрим стол. Думаю, что здесь жертва хранила документы.

– Ладно… – согласилась я.

Устинин был прав. В столе хранилось очень много документов, акций, долговых векселей и завещание.

– Тебе не кажется странным, что завещание лежит здесь, в открытом ящике? – спросила я Кира.

– Почему это должно казаться странным? Думаю, что такой человек, как наша жертва, не скрывал своих намерений.

– Возможно, ты прав, – пожала я плечами.

Кир внимательно изучил завещание и велел мне сделать фотографии страниц, а так же нетронутой печати нотариуса.

– Так же сделай фото долговых векселей, – велел он мне.

Пока я занималась документами, Кир что-то писал в своем блокноте.

Пока я фотографировала, размышляла…

Хозяин умер от удушья (если, конечно, я не ошиблась). Следов на шее нет, значит, его или задушили подушкой, или отравили. Практически все яды могут вызывать трудности дыхания. Во всяком случае, пока медики не скажут причину смерти, подозревать можно все, что взбредет в голову.

Тем не менее, я решила взять пробы лекарств, которые стояли на прикроватной тумбе. Баночки брать не стала. Взяла лишь по несколько таблеток в отдельные пробирки, с намерением проверить у экспертов подлинность лекарственных средств.

Так же я проверила, примыкающие к комнате, гардеробную и ванную комнаты.

Если имело место отравление, то я надеялась увидеть следы рвоты. Но их не было. В ванной комнате была практически стерильная чистота.

Оставалась вероятность, что преступник убрал улики до того, как труп нашли или же до того, как приехала оперативная группа.

Я тщательно проверила все углы, все закутки, даже мусорное ведро. Но ничего не смогла обнаружить. Ванная была суха, будто ее не использовали несколько дней. Умывальник так же был сух, но кое-где виднелись мутные подтеки. Использовав ватную палочку, я постаралась взять мазок. Не знаю, есть ли в этом смысл, но попробовать стоило.

В гардеробной я ничего странного не обнаружила. Здесь наблюдался такой же порядок, как и в основной комнате.

– Ты закончила? – прервал осмотр гардеробной Кир.

– Кажется, да… – неуверенно ответила я.

– Кажется?

У меня было странное ощущение, что я что-то упускаю. Но расшифровать свои чувства я не смогла, поэтому решила пока отступить.

– Я закончила, – увереннее заявила я.

– Тогда пойдем вниз, – решил Устинин. – Попробуем найти улики в кухне.

– Хорошо, – согласилась я. Собрала все улики в чемоданчик, убрала фотоаппарат и пошла за следователем.

Практически сразу нас перехватил Юрий. Будто поджидал наш выход.

– Я могу быть вам полезен? – спокойно уточнил дворецкий.

– Проводите нас в кухню, – приказал шеф.

– Как пожелаете!

Кухня располагалась на первом этаже, и пройти туда можно было через общую столовую.

И если в столовой было тихо, то в кухне царил гвалт. Впрочем, после нашего появления, он быстро прекратился. Служанки, запнулись и замолчали, как только заметили Кира в дверном проеме.

– Еще раз здравствуйте, – твердо поздоровался он.

Женщины нестройным хором поздоровались и забились в один угол.

– Марта, подойдите, – позвал Кир.

Кухарка посмотрела на своих «подруг», но ослушаться не посмела.

– Что-то еще желаете, господин следователь?

– Да, желаю! Скажите, вы ежедневно готовите еду?

– Конечно! Как же иначе?!

– Куда отправляется еда, которую не съели хозяева?

– Так… нам, слугам то есть, иногда что-то вкусное перепадает. Но обычно, хозяева сами все кушают!

– Для хозяина вы готовили отдельно, верно?

– Да-да, верно. Хозяин питался согласно диете, которую ему врач прописал.

– Меню у вас есть?

– Так конечно… Только у меня оно и есть.

– Давайте! – велел Кир.

Кухарка достала из кармана передника потрепанный блокнот, перелистнула несколько страниц и передала его Устинину.

– После хозяина осталось что-то? – уточнила я, пока Устинин изучал записи.

– Да, овощей немного и кура. Я ее много сразу отвариваю, на разные нужды.

– Скажите, а хозяин все съел? На тарелке ничего не осталось?

– Ничего, – покачала головой кухарка.

– Только не обманывайте нас! – вмешался Кир. – Если вашего хозяина отравили, то яд мог быть в еде, а значит все, кто притрагивался к его порции, в опасности.

– Отравили? – вздохнули женщины и побелели.

– Хм… каким ядом отравили хозяина? – обратился к нам Юрий, наигранно спокойно.

– Тайна следствия, – грубо ответил ему Устинин. – Так что? Есть те, кто в опасности?

– Я… – неуверенно подняла руку Мэри.

– Что вы? – выпытывал Кир.

– Я ем то же, что готовят для хозяина. Это полезно для фигуры.

– Вы отравили хозяина? – продолжал шокировать прислугу следователь.

– Что? Нет… – воскликнула Мэри и снова зарыдала.

Я неодобрительно посмотрела на шефа и постаралась успокоить девушку.

– Прошу вас, не плачьте! Мы проводим стандартную процедуру дознания. Вы же хотите, чтобы убийца вашего хозяина был найден?

– Да-да, конечно, – запричитали женщины.

– Пожалуйста, предъявите мне остатки продуктов, которые вчера подавали хозяину. И не только на ужин, но и на завтрак, и на обед.

– На завтрак я заваривала кашу. Она в отдельных пакетиках… порционно продается. А обед… его не осталось уже, – сбивчиво объясняла мне кухарка.

– Предъявите то, что есть, – объяснила я. – И скажите, вся посуда после ужина помыта?

– Да, конечно, – часто закивала кухарка.

Через несколько минут передо мной стояли кастрюльки, банки и пакетики.

– Эвелина, возьми образцы каждого блюда, – приказал мне следователь.

– Хорошо, – кивнула я и приступила к работе. Кир тем временем переписывал рацион убитого в свой блокнот.

Я разложила по баночкам образцы блюд, подписала каждую и спрятала в чемоданчик. Какой же он все-таки тяжелый…

– Эвелина, сними у присутствующих отпечатки пальцев. Все необходимое в чемоданчике. А я пока узнаю, как дела у остальных и вызову труповозку.

– Хорошо, согласилась я, – прикидывая, где искомая коробка.

– Скажите, а нас подозревают в убийстве? – тихо обратился ко мне Юрий.

– Подозревают всех. Такая у нас работа – подозревать и выяснять.

– Главное, чтобы вы потрудились выяснить правду, а не свалить вину на первого встречного, – фыркнул дворецкий.

– И кто, по-вашему, встретился нам первым? – бросила я вызов мужчине.

– Я… кхм… не знаю… – не дал прямого ответа дворецкий.

Тем временем, на дне чемоданчика я нашла специальные карты с десятью окошечками и анкетой, валик с лотком и пузырек специальных чернил.

– У вас раньше брали отпечатки пальцев? – уточнила я.

Мне было интересно, сможет ли кто-то увидеть мой непрофессионализм.

Слуги нестройным хором ответили отрицательно.

– Тогда подходите по одному, – велела я, создавая вокруг себя дымку уверенности.

Вспоминая, как в книжках и кино снимают отпечатки пальцев, а так же памятуя, как сама проходила эту процедуру, я разложила на кухонном островке инвентарь, и пригласила первого человека. Самым смелым оказался Юрий. Он уверенно подошел ко мне и протянул правую руку.

– Сначала заполним формуляр, – решила я. Анкетные данные Юрий диктовал с неохотой, но отвечал на все вопросы. После этого я взялась за краску и валик.

Вылив немного чернил на лоток, я смочила резиновый валик и перенесла краску поочередно на пальцы мужчины. Каждый след поставила в своем «окошке».

Прежде чем вызывать остальных, я внимательно изучила отпечатки, надеясь, что узор получился четким и читаемым.

– Все в порядке? – уточнил Юрий, удивленный моим пристальным вниманием к его дактилоскопической карте.

– Да-да, можете идти! – кивнула я, откладывая бумагу в сторону.

Так, не торопясь, я сделала дактилоскопические карты четырех служанок.

Пока я трудилась над последней картой, (картой Мэри) вернулся Кир.

– Ты еще не закончила? – недовольно спросил он, рассматривая мою работу.

От строго голоса шефа, Мэри вздрогнула и едва не смазала мне оттиск.

– Уже заканчиваю, – спокойно ответила я.

– Нужно взять отпечатки у наследников и можно ехать. За телом уже выслали машину.

– Хорошо, – ответила я. – Пусть по одному подходят ко мне.

– Может лучше заняться этим в гостиной или столовой? – предложил Юрий.

– Нет, я продолжу работу здесь! – настояла я. Здесь мне было удобно работать, и таскать туда-сюда инвентарь я не желала!

– Ты уверена? – тихо уточнил Кир.

– Да, – кивнула я, делая последний отпечаток.

– Но хозяева не любят заходить в кухню… – неуверенно пробормотала кухарка Марта.

– Думаю, что в данной ситуации, они пойдут на уступки, – пожала я плечами.

– Вы можете быть свободны, – обратился Устинин к слугам, поддерживая мое решение. – Юрий, по одному человеку, приглашайте своих хозяев.

– Как скажете, – недовольно буркнул дворецкий.

Женщины быстро ретировались с кухни, будто опасались попасться на глаза хозяевам. Мне это было странно, но говорить об этом со следователем пока не стала.

– Эвелина, используй чуть меньше краски и не бойся давить на пальцы, – наставлял меня шеф.

– Ладно, – кивнула я, доставая еще формуляры.

– Наследнички тут странные, впрочем, как и любая богатая семейка. Если будут отпираться и ругаться, не обращай внимания.

– Спасибо, – поблагодарила я следователя. Его забота была мне удивительна и приятна.

– Я оставлю вас одних. Понаблюдаю пока за остальными. Но и ты не теряйся. Следи за реакцией подозреваемых, попытайся их разговорить.

– Их разве еще не допросили?

– Допросили… но любые следственные действия для человека, в независимости от того, виновен он или нет – это стресс. А во время стрессовой ситуации, контроль теряется, и преступник может выдать себя.

– Я поняла, – кивнула я. Как раз тогда, когда в дверь постучали.

– Проходите, – разрешил Устинин.

В кухню вошла молодая девушка. На вид ей было около двадцати лет. Сразу я смогла отметить следующее: она красива, она богата и она неглупа.

Наряд девушки: вызывающе короткое платье, но спокойного оттенка охры и босоножки на высоких, но устойчивых каблуках.

Длинные шелковистые волосы цвета спелого каштана забраны в высокий хвост. Глаза подчеркивают очки в модной дорогой оправе.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я.

– Я бы сказала «добрый день», но врать не люблю. Что вы собираетесь сделать?

– Оформлю вашу дактилоскопическую карту.

– Это обязательно? Не хотелось бы портить маникюр ради пустого…

– Обязательно! – твердо заверила я девушку. – Или для вас поиск убийцы вашего… хм… родственника не достаточно веская причина?

– Ой, – отмахнулась от меня девушка, – не говорите ерунды. Никто дедулю не убивал.

– Значит жертва – это ваш дед?

– Дед.

– И вы считаете, что он умер собственной смертью?

– Угу! Поверьте, никто из нас не собирался убивать деда. Это он, как мне кажется, желал избавиться от нас.

– Ладно, – отметила я для себя мнение внучки, – давайте приступим к делу. Как вас зовут? – начала я задавать вопросы анкеты.

– Эльза Дубровски.

– Вы работаете? Учитесь?

– Учусь в академии моды и красоты.

Я задала еще несколько вопросов по опроснику и, как могла, аккуратно сняла отпечатки пальцев. Хвала мне, дорогой идеальный маникюр я не испортила.

– Вы можете идти, – разрешила я, после того, как последний оттиск остался на бумаге.

– Извините, я не спросила, как вас зовут? – обратилась ко мне Эльза.

– Эвелина. Эвелина Неро, ассистент группы по вопросам криминалистики, – представилась я.

– Серьезно?! Вы занимаетесь криминалистикой?

– Вас что-то смущает? – уточнила я.

– Да, – кивнула девушка. – Меня удивляет, что такая девушка, как вы, работает в такой… странной профессии. Вам бы в мир моды… У меня есть знакомый фотограф, который набирает моделей для съемки. Хотите попробовать?

– Спасибо за столь лестное предложение, – улыбнулась я. – Но мне нравится моя работа!

– Что ж… мое дело вам предложить, – пожала плечиками Эльза.

– Попросите, пожалуйста, следующего члена вашей семьи зайти.

После внучки в кухню вошла дочь жертвы. Очень эффектная женщина в темном строгом костюме.

– Скажите, ваша процедура займет много времени? Меня ждут в офисе.

– Здравствуйте, нет, процедура дактилоскопии быстро проходит.

– Ах, – поморщилась женщина, – вы испачкаете мои руки?

– Да, я нанесу на ваши пальцы красящий состав.

– А без этого никак нельзя?

– Без этого нельзя! Но давайте начнем с нескольких вопросов. Как вас зовут?

Дочь жертвы звали Марианна Дубровски. Она возглавляла семейный бизнес после того, как ее отец отошел от дел, а братец-бездельник чуть не проиграл семейное детище в карты.

Марианна производила впечатление сильной жесткой женщины. Родила двоих детей: дочь Эльзу (старший ребенок) и сына Орио (младший ребенок). С отцом детей она развелась сразу после рождения Эльзы. Через семь лет, совершенно случайно, забеременела от бывшего мужа снова и родила сына.

Кстати, Вигор Дубровски работает в семейном деле, в должности коммерческого директора.

Отпечатки Орио Дубровски пришлось брать в присутствии его матери. Парень вел себя скованно, но ничего иного я и не ожидала. Было видно, что внук переживает потерю деда. Он единственный поинтересовался у меня ходом расследования.

Рассказывать о том, что деда, возможно, убили, я не стала. Не хотела травмировать детскую психику.

Тот самый братец-бездельник пришел, как только его сестра покинула кухню. Выглядел он, мягко говоря, не лучшим образом. Небрежный внешний вид: лохматый, в мятой одежде и грязной обуви. В состоянии алкогольного опьянения. Даже на дактилоскопию он явился с бокалом, наполовину заполненным коньяком.

Вольдемар Горов быстро и односложно ответил на вопросы анкеты, и без вопросов прошел процедуру снятия отпечатков. Лишь раз он поморщился, когда пришлось выпустить из рук стакан.

Последний член семьи, у которого я сняла отпечатки пальцев – племянник хозяина – сын Вольдемара. Он был сговорчивее отца.

– Эдвард Горов. Музыкант, – представился он мне, как только перешел порог кухни.

– Я Эвелина, проходите, пожалуйста!

– Я догадываюсь, что вся семейка ополчилась против меня, поэтому сразу заявляю: Я НЕ УБИВАЛ!

– Приму к сведению ваши слова, – улыбнулась я, – но мне нужно сделать вашу дактилоскопическую карту.

– Что сделать? Это больно?

– Нет, это не больно, – заверила я мужчину.

Он был не на много старше меня. Одежда его была, на удивление, простая, но броская. Джинсы с огромными дырами, вытянутая футболка с нелепым потертым принтом. Кеды музыканта были стоптаны на один бок. Если бы я не встретила Эдварда в богатом доме, я бы подумала, что он один из вечно голодных творцов, которые ждут своего признания и верят, что рано или поздно оно придет. Даже если это «рано или поздно» произойдет после их смерти.

– Эвелина, а вы когда-нибудь были на концерте рок-исполнителя? – развлекал меня разговорами Эдвард, пока я выполняла свою работу.

– Была, но давно, – ответила я.

– А на чей концерт вы ходили? И когда?

– Давно… еще когда в колледже училась, – ответила я.

– Тогда я приглашаю вас на мое выступление. Вы свободны завтра?

– Не могу, – покачала я головой. – У меня много работы.

– Я выступаю в ночном клубе «Остров». Начало в девять вечера. Вы же не круглосуточно будете на своей работе.

– У меня не нормированный рабочий день. Но если появится свободная минутка, то я приду.

– Хорошо… я буду ждать, Эвелина, – обворожительно улыбнулся Эдвард.

– Вы закончили?! – словно гром среди ясного неба, раздался голос Устинина.

– Да, я закончила, – ответила я, делая последний оттиск.

– Отлично. Труп уже забрали, а группа ждет в машине, – строго проговорил мой шеф.

Я быстро очистила лоток и валик от краски, уложила их на дно чемоданчика. Дактилоскопические карты положила сверху, чтобы не помять. Особенно переживала за карту Эдварда, ведь она не успела просохнуть.

Но строгий недовольный взгляд следователя подгонял лучше хлыста. И чего он так взбеленился?

– Я надеюсь, что прощаюсь до скорой встречи, – сказал внук жертвы, напоследок, продолжая смущать меня своей улыбкой.

– До свидания, – попрощалась я, как можно серьезнее. Но улыбку сдержать не смогла.

Я и Кир вышли из дома. Я чувствовала, что за нами наблюдают из окон, но оборачиваться не стала.

– Эвелина, запомни: водить шашни с подозреваемыми ЗАПРЕЩЕНО! – прошипел Кир. – Я не потерплю в своей группе подобное поведение.

– С чего вы взяли, господин следователь, что я собираюсь водить шашни с подозреваемым? – зло спросила я.

– Ваш флирт с внуком убитого дал мне такие основания, – не обратил внимания на мое недовольство Устинин.

– Вежливое общение – это не флирт, – разъяснила я.

– Я не собираюсь спорить. Но предупреждаю, что дважды повторять я не буду. Если вы позволите себе подобные отношения, то покинете группу в тот же день. Ясно?

– Предельно, – фыркнула я, забираясь в машину.

Чемоданчик пришлось поставить под ноги.

Когда машина тронулась, я отвернулась к окну. Необоснованные упреки шефа меня задели за живое.

Во-первых, с Эдвардом я не собиралась встречаться без надобности. Но и грубо отталкивать его не хотела. Молодой человек этого не заслужил.

Во-вторых, я не собиралась идти на концерт в любом случае. Так как работу в таверне никто не отменял.

Но, положа руку на сердце, я могла понять беспокойство Кира. С подозреваемыми нужно вести себя очень осторожно.

– Эвелина, тебя мы высадим у академии, – начал раздавать приказы шеф. – Проследишь, чтобы медики как можно скорее сделали вскрытие и установили причину смерти. Так же проверь улики, которые собрала и напечатай фотографии. Пусть Куро тебе поможет и напишет заключения.

– Хорошо, – ответила я.

Кажется, сегодня домой я не попаду.

– Осик, доклад оформишь по камерам и охране, и собери мне досье на всех членов семьи и на слуг. Особое внимание удели Юрию. Что-то он скрывает…

– Будет сделано! – отозвался «очкарик».

– Олли, допроси лечащего врача покойного. Уолли, на тебе нотариус.

– Принято, – хором ответили братья.

– А я поеду в офис фирмы этого семейства. Завтра совещание в восемь утра.

– Хм… – обратила я на себя внимание, – Кир… боюсь, что до завтра Куро не успеет обработать все улики и…

– Эвелина, ты направляешься в академию именно для того, чтобы все все успели сделать! – строгим голосом прервал мои оправдания Устинин.

Я поняла, что спорить с шефом бесполезно. Кир от своих слов не откажется.

– Оси, Архипа найди, узнай, как продвигается дело с новым авто?

– Будет сделано, шеф!

Около академии меня высадили. Олли, галантно помог мне выйти и донес до проходной чемоданчик.

Первым делом, я заглянула на кафедру судебной медицины.

– Доктор Лавера, – улыбнулась я, радуясь, что смогла застать заведующую кафедрой, – добрый день.

– Вечер уже, Эвелина, – ответила мне улыбкой женщина.

– У меня тут… хм… труп привезли.

– У тебя? Ах, да… Ты же теперь с Устининым работаешь.

– Да. У нас дело – убийство. Срочно нужно вскрытие провести.

– А оно всем срочно нужно. После того, как часть оперативных групп прикрепили к академии, я вздохнуть не успеваю.

– Доктор Лавера, мне очень-очень нужно. И еще вот экспертизу лекарств сделать и продуктов.

– Эвелина, приходи завтра. У меня как раз в обед открытый урок будет у второго курса, там и сделаем вскрытие. Лекарства оставляй, я химикам отдам утром. А что за продукты?

– То, что жертва ела вчера на ужин, перед смертью. Нужно проверить на яды.

– Ладно. Сравним с содержимым желудка и проверим.

– Мне сегодня нужно. Устинин велел завтра в восемь утра заключение предоставить.

– Вот пусть Устинин твой и делает вскрытие и анализы, – фыркнула заведующая.

– Доктор Лавера… Ну пожалуйста, – канючила я.

– От чего скончался ваш «жмурик»?

– Похоже на асфиксию. Но следов нет…

– Ну… тогда точно раньше завтрашнего дня не приходи. Там внутри все что угодно может оказаться.

– Доктор Лавера, я подозреваю отравление или удушение подушкой. Ну, скажите кому-нибудь посмотреть.

– Эвелина, мой рабочий день кончается через два часа.

– Доктор Лавера, это же мое первое дело. Если я не справлюсь, то потеряю работу в академии. Пожалуйста, выручите меня.

Заведующая смотрела на меня с немым укором. Но и сожаление в глазах женщины проскальзывало.

– Морг у нас работает круглосуточно. Я скажу, чтобы посмотрели вашего «жмурика», но официальные бумаги будут только завтра, не раньше обеда. И то, если моя ассистентка успеет заключение напечатать. Продукты, скорее всего, тоже успеют посмотреть. А вот с лекарствами быстрого результата не жди.

– Спасибо, доктор Лавера, – чуть не расплакалась я от радости. – Я вам безмерна благодарна.

– Угу… должна будешь.

– Обязательно! СПАСИБО! – еще раз поблагодарила я.

– Зайдешь в морг после восьми.

– Хорошо!

На кафедре криминалистики все складывалось не так удачно. Доктор Куро уже покинул рабочее место и не собирался сегодня возвращаться. У Вербы еще шли занятия. Зато Солар был свободен. Его-то я и уговорила помочь бедной ассистентке.

Первым делом мы отпечатали фотографии. Их получилось очень много, и криминалист посоветовал мне рассортировать на нужные и бесполезные кадры. Я постаралась так и сделать. Но упаковала в чемоданчик и те, и другие.

С отпечатками все обстояло тоже просто, но долго. Первым делом мы отсканировали все дактилоскопические карты и загрузили ух в специальную программу. Так же мы поступили и с уликами. Последним этапом стала сравнительный анализ.

– Эвелин, компьютер – это хорошо, но лучше бы тебе научиться самой сравнивать отпечатки. Пригодится в «полевых работах».

– Научи меня, пожалуйста, – обратилась я к Солару.

– Ладно… Главное орудие криминалиста знаешь? – усмехнулся мужчина.

– Ээээ… нет.

– Лупа, – ответил Солар, смеясь. Он вручил мне небольшую круглую лупу в металлической оправе.

– Ух ты…

– Это моя! А ты купи себе свою. И вот тебе дружеский совет: покупай лупу со встроенным светодиодным светильником. Очень пригодится!

– Хорошо, – усмехнулась я.

– Чтобы сэкономить время, начинай сравнивать наиболее вероятные отпечатки.

– Это как?

– Это тех, кого следователь подозревает в первую очередь.

– А если я не знаю, кого он подозревает? – нахмурилась я.

– Ты сегодня была на месте преступления?

– Была.

– Кого-то сама подозреваешь?

– Хм… пока нет.

– Ладно, тогда иди от обратного. Проверяй тех, кто, скорее всего, мог оставить эти отпечатки, даже если не совершал преступление.

– Так… в комнате, последней хозяйничала горничная.

– Значит, проверяй ее первой.

Один отпечаток, что я сняла на подоконнике, нашел своего хозяина. Но второй тип отпечатков с окна и подобие отпечатка с лампы оставались неизвестны. Однако мы с Соларом установили, что эти отпечатки похожи. Поэтому в заключение этот аргумент мы не использовали.

– То есть, в комнате был кто-то чужой? – нахмурилась я.

– А ты всех проверила? – уточнил Солар.

– Да. И компьютер показал такой же результат.

– У всех членов семьи взяли отпечатки?

– Да! И у слуг тоже.

– А у жертвы?

– У жертвы? Точно… как я сама не подумала?..

– Ничего, у тебя первое дело. Научишься. Тело в морге?

– Да, в нашем. Его обещали сегодня посмотреть.

– Тогда спустись вниз и попроси снять отпечатки.

– Ага, спасибо, – улыбнулась я и побежала в соседнее небольшое здание – местный морг.

К моей радости, в это самое время проводили вскрытие «моего» тела. Молодая девушка, Элла, пригласила меня поприсутствовать. Я, естественно, уцепилась за эту возможность. Ведь было интересно, права я или нет. Но, как оказалось, осматривать труп и смотреть на его вскрытие не одно и то же. Однако мне повезло. Большую работу Элла проделала до моего прихода.

– Я уже поставила на проверку несколько анализов. Что могу сказать? Дедок умер не своей смертью. Ему помогли. Следов насилия нет. И следов удушения тоже. Зато есть много интересного.

– Расскажете? – полюбопытствовала я.

– Ой, давай на «ты». Думаю, что мы еще не один раз с тобой вместе работать будем.

– Согласна, – улыбнулась я в ответ.

Элла мне нравилась. Девушка была немного старше меня. Ее короткие пепельно-серые волосы торчали веселым «ежиком», а яркие голубые глаза пленили любого. Девушка была одета в специальную форму темно-синего цвета и длинный тяжелый прорезиненный фартук.

– И, кстати, если тебе срочно нужно кого-то разрезать, то подходи сразу ко мне. Так будет быстрее и эффективнее. Я – негласная «королева» нашего морга.

– Хорошо, спасибо, – улыбнулась я.

– Вот и договорились. А теперь подходи ближе, буду тебе рассказывать. Кстати, можешь сразу записывать, чтобы похвастаться перед начальником до того, как выдадут официальное заключение.

Мысленно отругав себя за то, не взяла с собой блокнот, я позаимствовала у Эллы планшет с белыми листами и ручку.

Девушка, в свою очередь, включила диктофон и начала рассказывать:

– Итак, могу с уверенностью заявить, что дедушка наш мучился перед смертью. У него был сильные мышечные спазмы. Если присмотреться, то видно, что тело в неестественной позе. Скорее всего, его выгибало от боли. Челюсти сильно сжаты, зрачки расширены, и некоторые сосуды повреждены. Это из приятного…

– Из приятного? – поморщилась я.

– Угу… Теперь неприятное: перед смертью произошло непроизвольное выделение…

– Я поняла, – прервала я Эллу.

– Молодец! – усмехнулась «королева» морга.

– В общем, перед нами прекрасный пример отравления алкалоидами.

– Алкалоидами? – не поняла я.

– Да. Какими именно алкалоидами, скажу чуть позже, когда будет готов анализ.

– Но ведь умер он от удушья? – уточнила я.

– Верно. Удушье – это последний симптом отравления алкалоидами.

– Значит, отравление… – повторила я.

– Именно! Можете начинать искать убийцу дедули.

– Элла, а можно снять отпечатки пальцев погибшего? – спросила я.

– Да, конечно. Сейчас сделаем.

Девушка сделала несколько оттисков с пальцев правой руки, сразу отсканировала их и переслала на мою электронную почту.