Текст книги "Под звездой с именем Солнце (СИ)"
Автор книги: Анна Морева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Ещё какое-то время мы шли молча. Ивона вышагивала рядом со мной и Леоном. Сестра на ходу мастерила что-то из цветов, множество которых пестрело среди высокой травы. Мишель, замедлив шаг, вновь на ходу начала проверять запасы нашей воды. Она занималась этим, постоянно отрываясь на какие-либо другие дела, с самого утра. Горестные же вздохи девушки не обещали ничего хорошего:
– Воды, друзья мои, очень мало. Осталось всего полтора баллона. И даже если лишний раз стараться не расходовать её, мы всё равно в неутешительном положении. Хватит нам этого до завтрашнего полудня. И это с большой натяжкой! А это что такое?
Вся процессия остановилась. Я и Ивка обернулись, а Леон заметно стушевался, заметив один из рюкзаков в руках девушки. Этот рюкзак был странным, и заметно отличался от всех остальных наших походных мешков, успевших изрядно потрепаться в дороге, хотя бы тем, что был новым. Яркий его цвет, должно быть сохранившийся ещё со времен катастрофы, и исключительно целые замки явно говорили о том, что он нам не принадлежит.
Подойдя ближе, я окончательно уверился в том, что такой сумки никогда не могло быть среди нашей поклажи. Из откинутого клапана-затвора виднелись ярко поблёскивающие в свете дня монеты и пачки денег. Они доверху заполняли увесистый рюкзак. Несколько монет от малейшего движения Мишель попросту выпали из полотняной сумки, оставшись на земле золотыми каплями.
Я повернулся к Леону. Тот уже пришёл в себя и, кажется, не собирался отрицать своей причастности к этому. Парень смотрел на нас ровно и спокойно. Будто так и должно быть. Создавалось стойкое впечатление, что на любые наши вопросы и упрёки него есть ответы и оправдания.
– Что это значит? – я сделал шаг к парню, не отрывая от него взгляда, но тот даже не двинулся с места.
– А на что это похоже? – он, нахально хмыкнув, изогнул бровь. – Это деньги. Скажу больше: на дне рюкзака ещё и множество драгоценностей!
Я не заметил, как Мишель двинулась с места. Только услышал звук удара мешка о землю и звон монет, градом посыпавшихся на траву. Девушка быстро пролетела мимо меня и схватила Леона за ворот рубашки. Пусть он был выше неё, но это не мешало ей прожигать его разъяренным взглядом.
Она молчала, а затем оттолкнула парня от себя с такой силой, что тот упал на землю, приложившись о спиной о жесткую почву. Кажется, на этой неделе ему очень не везет на травмы да стычки. Леон лишь поморщился, не пробуя вставать с земли. Мишель всё так же стояла над ним, игнорируя взгляд парня.
– Ты не хочешь случайно сказать, что этот мешок – замена одного из баллонов с водой?! – она гневно вскрикнула – Их же было больше! И нам как раз бы хватило этого ещё на два дня. Как раз для того, чтобы пересечь лес!
– Молчала бы уж, мне ведь тоже как-то выживать нужно!
Парень встал, не обращая внимания на то, что я подошёл ближе, положив руки на плечи девушки:
– На одних данных долго не проживёшь, а с них и не убудет!
– Зато убудет с нас. А из-за тебя – дурака, мы без воды остались, знаешь ли. И не говори об этом так, будто бы ни в чем не виноват!
Мишель медленно успокаивалась.
– Я же не мог подумать о том, что это так обернется, – парень заметно сник, смутившись. Ему самому была ясна вина в сложившейся ситуации, пусть он и не мог признать ее во всеуслышание.
– Так, ладно, мы что-нибудь придумаем, – примирительно сказал я, слыша, как за спиной Ивона бережно собирает монеты, хоть её об этом никто и не просил. Уж кто-кто, а сестрица точно не собиралась злиться или обижаться на Леона. Возможно, она видела в нём нечто особенное или знакомое; а, может быть, просто не отчаивалась в людях. По поводу их дружбы с Леоном она заикнулась лишь однажды, твёрдо заявив, что "Леон хороший". Зная сестрицу, я был уверен, что она права. Не бывало случая, чтобы Ивона ошибалась в людях. И пусть я все ещё не смирился с недавними делами парня, нужно было признать, что в глубине души я был солидарен с сестрой. Леон определенно не был плохим или павшим человеком, хоть обстоятельства и не оправдывали его поступков. Взрывы же ярости Мишель я мог отнести к тому, что она так же понимала правоту слов сестры. За дни нашего совместного путешествия мы все больше узнавали другие стороны Леона. И ни одна из них не подходила под тот стандарт, что мы применили к этому парню, узнав, чем он жил последние месяцы.
– А давайте поищем ещё раз? – голос сестры донёсся до меня словно сквозь туман. Кажется, я несколько задумался, хотя мог бы поклясться, что не прошло и минуты.
– Вдруг у нас получится?
Мишель кивнула. Выбора у нас и вправду не было. И если подсчеты девушки верны, то искать источник нужно было как можно скорее. И единственным вариантом поиска был довольно рискованный план, придуманный Мишель ещё два дня назад. Он был до безобразия прост, и нахождение воды казалось вполне осуществимым делом. Следуя ему, воду следовало искать на низменностях, где она и могла скапливаться. Казалось бы, всё просто: найти по приметам низменность, вблизи которой должен был быть хоть какой-то источник, набрать в баллоны воду. Но было в этом плане и одно белое пятно. Рядом с водоёмом, скорее всего, было логово каких-либо животных. Последние же могли оказаться не совсем обыкновенными обитателями леса. И опасения наши рождались отнюдь не на пустом месте.
Два дня назад, покинув чащу, на наш отряд ринулась обезумевшая косуля. Она быстро рванулась к нам, пытаясь накинуться на идущую позади всех Мишель. Девушка сумела отбиться быстрее, чем мы смогли добраться до конца процессии. Пуля быстро пробила косуле голову, и та завалилась на бок. Я же мысленно поблагодарил судьбу за то, что с недавних пор Мишель почти не расставалась с оружием. Я понимал, что на неё свалилось слишком многое. Девушка была в полнейшем напряжении, но у меня не возникало мыслей насчет того, как это можно было исправить. И сколько бы усилий я не прилагал, всё оказывалось тщетно. Мне оставалось лишь надеяться на то, что девушке скоро станет лучше, и всё придёт в норму.
– Тогда нам нужно разбиться на группы. Не можем же мы идти в лес все вместе, – Леон закинул собранный мешок на спину Госта.
Я кивнул. Смысла идти в чащу всем вместе не было, да и подвергать опасности сестру не возникало особого желания. Как ни посмотри, но нам следовало разбиться на пары. Одна из них должна была остаться ждать на дороге, другая отправиться в лес на поиски воды.
После недолгих переговоров было решено, что за водой пойду я и Леон. Мишель с Ивоной нужно было оставаться на дороге, ожидая нашего возвращения.
Свернули с дороги мы уже через четверть часа. Выданные баллоны для воды были пусты и тихо позвякивали крышками при резких движениях. Чтобы освободить руки, пришлось привязать тару за спиной. Нам нужно было идти в направлении уклона, впрочем, спуск в низину нужно ещё найти. Чтобы не заблудиться в лесу, пришлось расставлять маячки, отображающиеся на локаторе, позаимствованном из сумки Крауха.
Мы прошли уже больше полукилометра, когда земля под нашими ногами начала склоняться вниз, образуя лесной овраг. Дна его не было видно, и узнать, есть ли там водоем, не представлялось возможным.
– Знаешь, Мишель не хотела тебя обидеть или что-то подобное, – я решил первым начать разговор – Она просто...
– Очень волнуется, – закончил за меня Леон. – Я знаю. Рядом с вами её можно читать, как открытую книгу, хотя при нашей встрече в городе я бы ни за что так не подумал. Она выглядела очень сильной, пускай и сложила оружие.
– Миша на самом деле очень сильная. Просто ей сложно. Во многом сложно.
Леон кивнул и улыбнулся. Кажется, он сделал для себя определенные выводы, которые его вполне устроили.
– А еще она очень взбалмошная, нет? – он чуть ли не рассмеялся – Слушай, Дио, вы с ней... Ну, того? Влюблённые?
– Нет, не того, – я хмуро повел плечом – С чего ты это взял?
– Да так, просто, – Леон лукаво улыбнулся. По его лицу было видно, что ответ ему понравился. – Подумал тут, что она очень милая и забавная. И раз у вас ничего нет, то я мог бы за ней приударить.
– Мог бы, – я хмыкнул, невольно оценивая его шансы. – Только вот не советую.
– Почему это? – парень, видимо, совсем не понимал, к чему я клоню.
– Потому, что за это могут "приударить" тебя. И, боюсь, что сильно. Даже очень.
Леон замер, переваривая информацию. По его лицу было видно, что он совсем запутался. Я же ничего более не думал объяснять. Рассказывать сейчас Леону историю наших путешествий не было никакого желания.
– Ты ведь меня просветишь? – голос парня прозвучал неожиданно близко.
– Зачем? Ты разве не понял?
– Понял, но должен же я знать, кто мне морду бить собрался!
– Обязательно расскажу... Как-нибудь в следующий раз.
Мы спускались вниз. Звуки леса усиливались, подобно пчелиному рою, приближающемуся всё ближе к тебе. Здесь кипела жизнь, как ни в одной другой части леса. Несколько раз нам встречалось вполне нормальные животные: белки и мыши, пытающиеся спрятаться под покровом мелких иголок. Редкие кустарники всё чаще попадались нам на пути, и вскоре мы вышли к водоему. Это было некрупное озерцо, находившееся в самом сердце оврага. Подход к нему с нашей стороны обрывался довольно крутым склоном. Он сильно порос маленькими кустарниками, но особой надежды не внушал.
– Может лучше обойти? – Леон указал на другой, совершенно ровный, берег.
– Нет, – я покачал головой – Смотри, там всё утоптанно. Значит, животные, какие бы то ни были, приходят сюда на водопой. Это опасно. Здесь же можно будет, опираясь на кусты, быстро забраться назад.
– Видимо, варианта, при котором мы не имеем возможности натолкнуться на какое-нибудь зверьё, у нас нет? – хмыкнул парень, снимая баллон со спины.
– С нашей-то везучестью? – я усмехнулся, моток веревки, снятой с бедра, лёг мне в руки. – Нет!
Спускаться за водой должен был Леон, чтобы, в крайнем случае, я мог помочь ему выбраться. Вытянуть, проще говоря, так как навьюченный двумя десятилитровыми баллонами с водой, он сам не смог бы развить нужную скорость подъема. Шутки шутками, а мне хотелось бы надеяться на благоприятный исход, при котором звери и твари не решили бы посетить водоём в этот час.
После того, как один конец веревки был обмотан вокруг талии парня, он начал спуск. Песчаный грунт то и дело скользил под его ногами, отчего трос в моих руках постоянно дёргался. Чтобы кубарем не скатиться вниз, парню приходилось цепляться за кусты и камни. К тому времени, как он оказался у воды, прошло порядочное количество времени.
Чтобы песок не попал в ёмкости, Леону пришлось зайти в воду по колено. Литр за литром, первый баллон начал наполняться водой. Пусть я не видел и не чувствовал этого, но с каждым мгновением мне хотелось, чтобы дело шло быстрее. Когда с одним из баллонов было покончено, Леон приступил ко второму. Минуты прошли в тягостном ожидании, и тут я понял, что то-то не так.
На другом берегу происходило оживление. Медленно, один за другим, на песчаный берег из леса стали выходить самые настоящие волки. Единственное, чем могли они отличаться от своих собратьев, был чересчур большой рост. Они толпились у воды и пока что не замечали соседа на противоположном берегу. А вот Леон их заметил.
Он, стараясь не делать лишних движений, выбрался из воды и начал закручивать крышки баллонов. Приметившие шевеление, на другом берегу волки заметно оживились: двое из шести особей кинулись к воде, остальные двинулись в обход.
Выбора у нас не оставалось, нужно было вытягивать парня как можно скорее и бежать назад к лесной дороге. Развязывать бой так близко к водоёму было опасно: рядом могли находиться другие животные, которые могли выйти на шум, а увеличение количества врагов не входило в наши планы.
Еле дождавшись, когда Леон закрепит баллоны, я что есть силы потянул его вверх. Продвижению мешали кустарники, которые, впрочем, в большинстве своём обходились Леоном. К этому времени волки, выбравшие водный путь, преодолели половину озера. С другой стороны, у самой кромки озера, скользили тени их собратьев. Последних задерживали множественные поваленные деревья, но всё же они неминуемо приближались к нам.
Как только я помог Леону выбраться и забрал у него один из баллонов, мы тут же метнулись обратно в лес. Желание стать обедом для милых пёсиков не входило в наши дальнейшие планы на жизнь. Наполненные водой, ёмкости не облегчали путь, но мы довольно быстро продвигались к точкам магнитных маячков. Весомым аргументом для увеличения скорости служил шум и волчий вой позади нас.
Приблизившись к кромке леса, я выкинул несколько шариков с газом. Два из них должны были подействовать подобно снотворному, другие – сбить с нашего следа острые носы хищников. Я смутно помню, как мы проделали остальную часть пути до дороги. В памяти остались лишь деревья, со скоростью мелькающие перед глазами.
Оказавшись на пустоши, мы краем глаза заметили, что оказались метров на сто дальше Мишель и Ивоны. Не замедляясь, мы бросились к ним, но через несколько секунд услышали хруст веток позади нас и крик девушки:
–Ложись!
На тот момент я лишь отдаленно понял приказ, утаскивая с собой на землю Леона.
Послышались выстрелы, а затем наступила необыкновенная для этих мест тишина. Будто всё живое замерло, прислушиваясь. Всего в нескольких метрах от нас упала туша здорового волка. Он прерывисто дышал и силился вновь подняться, но последние выстрелы сумели выбить дух из его плоти. Теперь оркестром для ушей служило лишь наше сбитое дыхание да уханье сердца.
Глава№17.
Мишель Клортейн, мечтающая о солнце.
Дерево. Следом за ним еще одно. И ещё, ещё. Куст с неизвестной мне ягодой цепляется за одежду острыми колючками. Прежде чем от него удается отцепиться, Гост, шедший позади всех вместе с Леоном, уже успевает нагнать меня. Солнце мягко скользит между елями, стараясь достать самыми длинными лучами до далёкой земли, усыпанной отсыревшими от влаги и вечной тени иголками.
Пробираться через чащу было трудно. Уже туманом подернулся первый наш день в лесу, отчего дорога превратилась в сущий ад. Покорять пройденные, но забытые, рубежи становилось всё сложнее. Подходил последний день нашего пребывания в лесу, и всей группе хотелось покинуть его приделы. За последние сутки это стало почти единой мыслью всего отряда. Нам не терпелось оказаться как можно дальше от тропы, что в какой-то момент перестала казаться особо безопасной: твари выбирались на неё все чаще, и за последние дни мы уже несколько раз давали отпор покушавшимся на сохранность нашего отряда животным. И если с первой косулей, привлеченной запахами еды и костра, можно было справиться без особых проблем, то обезумевшие медведи представляли гораздо большую опасность.
За эти дни мы все ещё больше сблизились, присмотревшись к Леону. И если Ивона с самого начала не имела ничего против парня, то мне и Дио приходилось первое время прилагать большие усилия, чтобы попросту не придушить его за некоторые выходки (история с подменённым рюкзаком осталась далеко позади). Чего только стоили навязчивые попытки парня «узнать меня поближе». Такая смена его отношения больше пугала и отталкивала, чем приносила стойкие ощущения начинающейся дружбы. Леон не был похож на столь близкого для меня Дио, так же, как и не напоминал мне Крауха, мысли о котором всё чаще возникали в моей голове вместе с волнением. Не замечать же взглядов Леона с каждым разом становилось всё труднее, хотя самого парня, видимо, весьма веселила моя реакция и само желание отказа от его внимания. Велика честь.
Вновь окунувшись в чащу леса несколько часов назад, мы никак не предполагали, что на преодоление последнего рубежа леса уйдет так много времени. И если в первый раз мы, боясь погони и нападения животных, смогли быстро пересечь ту полосу леса, что скрывала от всего мира главную дорогу бора, чудом не нарвавшись на стоянки обитателей местности, то теперь спешить у нас не было права – впереди могли поджидать жилища тварей, а за лесом начинались земли, прилегающие к Эсшерру.
Несколько раз на нашем пути встречались мелкие животные: совершенно обычные белки юрко перепрыгивали с ветки на ветку, в кустах мелькал по-летнему куцый лисий хвост. Мне было сложно понять то, как в одной местности могли уживаться и твари, и здоровые обитатели леса. Само то, что на некоторых из них никак не повлияла радиация, пришедшая с катастрофой, оставалось чудом.
Впереди, метрах в двадцати от меня, послышался звонкий, не в меру осторожный для данной ситуации, голос Дио:
– Я нашёл тропинку!
Это и вправду была тропинка. Довольно узкая и сильно петляющая, она обходила каждое дерево и куст, будто и вовсе не хотела быть замеченной. Мысли о том, что это могла быть животная тропа, развеялись всего от одного взгляда на неё. Животные, даже самые массивные из них, ходят между ветвями, почти не задевая их, да и засечек в виде цифр не деревьях не оставляют.
– Скорее всего, кто-то из сторожевых приметил грибное место, – позади меня, будто из воздуха, возник Леон – Вот и наследили.
Дальше мы пошли уже быстрее, меньше опасаясь столкновения с животными. По всей видимости, тропа была не такой уж давней и находилась у самого края леса. Уже через полтора десятка минут деревья стали реже, а кустарники ниже. Роща все больше наполнялась солнечными лучами, пронзающими ветки и пробивающуюся из земли зелёную траву. Мы всё ускоряли шаг, хотя сами и не замечали этого. Нам не терпелось покинуть этого места, где небо заменяли ветки высоких деревьев, а за кустами могла таиться опасность. Ещё несколько шагов, и мы, один за другим, оказались на пороге леса. В глаза ударил совершенно иной, яркий и ослепляющий, свет, заставляющий зажмуриться. Лишь через несколько долгих секунд мы решились взглянуть на открывшуюся нам картину.
Впереди нас стелилась широкая, пылающая всеми красками зелени, степь. Чистая и непреклонная, она простиралась на далекие километры. Холмы и равнины, небольшие овраги и вновь холмы. Солнце щедро поливало своими лучами этот край, оставляя на земле редкие тени от деревьев и редких возвышенностей. На одной из них находились и мы. А от самой кромки леса вниз, к свободной долине, вела широкая хорошо утоптанная дорожка.
– Нужно спускаться, – Леон первым сделал несколько шагов по покатому склону – Привал можно сделать и позже. Сейчас лучше поскорее уйти от границы.
Против этого возражений ни у кого не нашлось, ведь край леса и вправду не внушал доверия. Его увесистые кроны таили в себе опасности, не пропуская к земле столь чарующее солнце. То, что не так давно мы сами находились в мрачной тени этих деревьев, совершенно не отменяло желания жадно рассматривать залитое ярким светом бескрайнее зеленое пространство.
Дорога к долине не была длинной. Она лишь изредка петляла, словно избегая встречи с валунами и редкими кустарниками.
– Смотрите, – Дио, дернул меня за руку, заставляя отвлечься от разглядывания небольшого луга по правую сторону от меня. Обернувшись, я наконец поняла причину его удивления. Сама я только сейчас сообразила, что с тех пор, как мы вышли из леса, слышу звук льющейся воды. Совсем рядом, метрах в двухстах от нас, виднелась большая труба, будто бы вырастающая из самого склона. Из её горла большим мощным потоком текла вода, дающая начало и жизнь реке, змеёй раскинувшейся по всей степи. Узкой лентой она растянулась вдаль, петляя в своём русле между склонов холмов.
– Но... Здесь никогда не было реки! – Леон не смог сдержать эмоций, и по его лицу было видно, что такого он никак не ожидал увидеть.
– Но не могла же она из воздуха взяться, согласись! – я с восторгом глядела на зеленовато-голубую воду, которая была совсем близко от нас.
– Может быть, мы просто вышли не там? – Дио поправил на плечу рюкзак и наконец снял со спины Госта Ивону.
– Там мы вышли! – Леон звучно шикнул на нас. – А вот про реку можно будет у любого патруля узнать.
– Патруля? Ты о нём ничего нам не говорил, – я нагнала парня у самого спуска. Теперь, когда мы наконец спустились, долина казалась еще обширней. Уже не было видно ни далекого горизонта, ни просторов за ближайшими холмами. Одна зелень лугов вокруг да синее небо над головой.
– На самом деле ничего особенного. Просто маленькая защита на случай, если твари захотят покинуть лес. Патрульные башни расположены по всему периметру земель, закреплённых за городом. Каждые два часа совершаются рейды по территории.
– Как у вас серьезно с этим, – проговорил Дио, не отпуская сестру далеко от себя. Даже сейчас он не мог расслабиться, волнуясь за Ивонку.
Я непроизвольно улыбнулась, глядя на то, как он почти беззвучно одёргивает готовую убежать вперед девчонку.
– Ещё бы! – хмыкнул Леон, жадно рассматривая окружающую нас зелень. С тех пор, как мы оказались в долине, парень стал больше улыбаться. Было видно, что ему самому давно не терпелось вернуться сюда. Неожиданно пришло осознание того, что родной дом невозможно ненавидеть, пока в нём осталось хоть что-то дорогое для тебя. – Никто не хочет получить от начальства или остаться без зарплаты, если с пастбищ овцы пропадать начнут!
Нам только и оставалось, что кивнуть и продолжить путь дальше. Идти вдоль реки оказалось на удивление легко, а ровная дорога то и дело петляла, но не разветвлялась. Было видно, что изо дня в день здесь по нескольку раз проезжают тяжёлые машины, втаптывая зелёную траву в землю, которая яркими коричневыми полосами-колеями разбивала луг на части.
Как ни странно, но степной пейзаж не был ни скучным, ни однообразным. От каждого нашего шага, от каждого дуновения свежего, ничем не сдерживаемого, ветра он менялся: холмы сменялись равнинами, травы пестрели от обилия различных цветов, а река, подчиняясь своему руслу, то отдалялась, то приближалась к дороге.
Где-то через час, когда мы, весьма уставшие от блужданий по лесу, отошли от границы на порядочное расстояние, было решено устроить привал. Наш отряд остановился в тени одного из тех редких деревьев с большой раскидистой кроной, под которой находило покой и спасение от жаркого солнца всё живое. Рядом с ним, у самого ствола, лежало другое, давно поваленное сильными ветрами или бурями, а, может быть, и людьми, дерево, чей более хрупкий ствол использовался в качестве лавки. Об этом говорило всё, включая черневшее золой в двух шагах от него кострище, обложенное камнями, и множественные зарубки-письмена на поваленном стволе.
– По всей видимости, мы не первые, кому пришло в голову остановиться именно здесь, – хмыкнул Дио, отпуская руку подпрыгивающей от нетерпения Ивоны. Девочке вновь было интересно всё. И, я была уверена, Лантерс не сможет отказать сестре в удовольствии побродить по этим местам.
Рюкзак Крауха, почти не покидавший моей спины с самого рассвета, пришлось снять и положить у основания дерева. Пока Леон и Дио собирали порученный им хворост, которого в степи, не считая прошлогодней, ещё не смешавшейся с землёй, травы да редких сухих веток, было не так уж и много, я и Ивона распаковывали мешок с провизией.
Вскоре костёр был разведён. Весь отряд, словно проигнорировавший поваленное дерево, расселся на земле, возле почти прогоревшего костра, в углях которого пеклась картошка – наш будущий ужин, для приготовления которого, скорее всего, вечером не будет сил. Миски с только что сваренной гречневой кашей приятно грели ладони.
Всё то время, что мы провели в нашем импровизированном лагере, Леон рассказывал об Эсшерре. Казалось, ему приносило большое удовольствие ощущение близости пусть и не самого лучшего дома. Парень рассказывал о том, что при нём этой реки не было и в помине, а пять лет назад степь и вовсе не походила на ту, что есть сейчас. Большинство деревьев тогда стояли без листвы, и нельзя было сказать, засохли ли они или еще живы, а совсем низкая трава отсвечивала жёлто-зелёным пятном на фоне гордо темнеющего леса. Засуха в большей степени коснулась этого района. Но всё меняется, и с приходом в Эсшере новой власти, жизнь в долине начала возрождаться, так же, как и входила в новую колею мирная жизнь горожан.
– Слышали ведь поговорку: "Всё, что ни делается – всё к лучшему"? Это как раз про нас, – подытожил Леон, отворачиваясь и начиная собирать свой рюкзак.
Ни я, ни Дио, ни Ивонка, нашедшая на берегу семейство речных черепах, не посмели сказать что-либо ему. Свои личные потери всегда лучше переносить в одиночестве, не слушая жалостливые вздохи окружающих. Да и что толку в том, чтобы ворошить и перебирать уже раздробленную болью душу, пока есть хоть один шанс начать жить "заново"?
День клонился к двум часам, когда мы закончили отмывать посуду от приставшей намертво гречки и вылавливать картошины из тёплых углей. Наш отряд вновь был полностью собран и готов двигаться дальше.
Расстояние от леса до Эсшерра было около ста шестидесяти километров, поэтому прийти к стенам города к вечеру виделось весьма невозможной задачей. И означало это только одно: до заката солнца нужно пройти как можно больше, чтобы разбить лагерь ближе к городу, в котором мы предполагали оказаться лишь на закате следующего дня.
И вновь рядом с нами стала мелькать степь. Она цвела красками, смешиваясь далеко на горизонте с синим небосклоном. С каждым часом солнце опускалось всё ниже, а мы всё шли по дороге, проложенной шинами. На нашем пути не встретилось ни единого человека, хотя живности, как оказалось, здесь предостаточно. К счастью, животные – тушканчики, стайка жаворонков да несколько сайгаков, пасшихся по другую сторону реки – были совершенно здоровы, и желания кинуться на нас не изъявляли. Они лишь прятались в траве и кустарниках, завидев или услышав нас.
Ивонка, вышагивающая рядом с Гостом впереди всех, жадно разглядывала пейзаж, то и дело громко ахала от каких-нибудь увиденных мелочей или чего-то неизвестного. Теперь не только я и Дио объясняли ей названия цветов и деревьев, но и Леон, проживший здесь всю свою жизнь. Сам парень шёл рядом с нами, вновь и вновь рассказывая о городе что-то новое. Основные законы, структуру, особенности. Он выплёскивал на нас весь тот объем информации, что знал сам, нисколько не смущаясь того, что еще недавно вспоминал о нём с неприязнью. Леон желал оказаться там, желал увидеть братьев и снова почувствовать себя дома. И если уж наши пути сошлись, то так и должно быть, как выяснилось, полагал он.
Когда мы решили разбить лагерь, сумерки, уже дано сгущавшиеся на небе, охватили всё пространство над нами, забирая себе последние солнечные лучи. В этот раз местом для ночлега стала полянка рядом с большим валуном чуть восточнее от реки. Там не было ни кострища, ни следов остановок людей, лишь метрах в двадцати от нас белели колеи дороги. Собирать ветки в полумраке оказалось той ещё задачей. К поиску подключились все, исключая Госта, призванного охранять сумки и сам камень. К сожалению, пёс не особо оценил оказанную ему честь.
Разожгли костёр мы только в десятом часу. К тому времени Ивона уже валилась с ног от усталости, хоть и выглядела счастливой, а Леон и Дио вовсю обсуждали возможности работы в городе. Лантерс, прекрасно понимающий, что по– другому не получится, старался прощупать почву гораздо раньше, чем пришло бы в голову многим другим. Как оказалось, Рейтер, не появлявшийся в городе довольно давно, сам понятия не имел о том, чем можно поживиться в Эсшерре.
– Там могла измениться куча всего! – объяснял он Дио, посыпая картошку солью – Но, в чём я уверен на сто процентов: там всегда будут нужны умные люди с руками из нужного места. Кто-кто, а ты не пропадешь!
Быстро съев свою долю, я вновь стала рыться в рюкзаке Крауха, перебирая рисунки и тетради. Мысли путались, а это занятие более чем отвлекало меня от всего пережитого за день. Жёсткие листы бумаги, покрытые множеством карандашных линий, старые, почти затёртые до основания, мелки, да и сами мысли о том, что где-то далеко есть человек, чья душа хоть немного, но застыла на этих вещах, давали необъяснимое спокойствие и уверенность сердцу. Появлялось ощущение того, что Краух никогда и не исчезал из моей жизни. Он был рядом всегда, даже если я его не видела, даже если нас разделяли огромные расстояния. Встречи с этим человеком я ждала даже больше, чем прибытия в город. Больше, чем мне представлялось на тот момент. Это было неиссякаемое желание оказаться рядом, услышать голос, понять, что с ним всё хорошо, и бояться нечего.
Ивонка давно уже спала, когда мы потянулись к своим спальным мешкам. Дежурить оставался Дио, который и разбудил нас всего через два часа, заметив далеко позади свет машинных фар. Вместе с приближающимся силуэтом машины приходил и звук громко работающего мотора, и голоса людей. Руки Дио уже лежали на креплении ножей, я же достала пистолет. Ивона была отправлена к Госту, а Леон оказался рядом с нами. Заводить знакомство с оружием в руках было глупо, но осторожность никогда не помешает!
Вскоре машина и правду подъехала к нам. В свете горевшего костра из её кузова выпрыгнуло двое мужчин, третий занимал место водителя, но так же покинул своё место. Все трое направились к нам.
– Кто вы такие? – из полумрака сделал шаг первый из мужчин, оказавшийся крепким юношей лет двадцати.
За ним показались и его товарищи – парни примерно такого же возраста, на плече одного из них сидела небольшая птица. Все они смотрели на нас с недоверием и опаской. – И какого чёрта... Леон?!
Говоривший остановился по полуслове ещё до того, как мы смогли ответить. Он глядел на Рейтера, словно тот был призраком. Так же смотрели на парня и остальные мужчины. Мы же с Дио совершенно не понимали, что происходит. Сам Леон сначала молчал, а потом весьма громко усмехнулся:
– Нет, ну вы поглядите на них! Меня не было так долго, а друзья, только увидев моё лицо, чёрта вспоминают!
Он сделал несколько шагов вперёд, давая мужчинам убедиться, что это именно он, а не кто-то другой. В следующее мгновение он уже был заключён в объятия одним из парней.
– Люди, он живой! – громкий голос парня разнёсся по степи. – С этим придурком всё в порядке! И даже конечности все.
– А вы думали, я мёртв? Что за вздор?!
– Не вздор, когда полгода от тебя ни весточки нет, знаешь ли, – немного флегматично, но с улыбкой ответил последний из юношей. Именно у него на плече сидела птица. Атмосфера заметно потеплела. Теперь на нас не смотрели как на врагов, что не могло не радовать!
– И вообще, где тебя носило столько времени?
– Лучше не спрашивай.
– Вот только не нужно думать, что мы от тебя отвяжемся! – как-то по-доброму ухмыльнулся тот, что заговорил первым – Это твои друзья? Или нам все же нужно их допрашивать?
