Текст книги "Карлос (ЛП)"
Автор книги: Аниса Джикдхима
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
– Сейчас вернёмся на виллу, позавтракаем, а по дороге в «Пансионат Надежда» поговорим. Дети хотят увидеть тебя снова. Они твердят, что ты красивая и милая. – Он делает паузу, а затем приближает свои губы к моему уху. – Может, для начала объяснишь, почему ты мила со всеми, в то время как с твоим покорным слугой ведёшь себя как стерва, делая вид, что я тебе безразличен.
Мои ноги дрожат, по коже пробегают мурашки от одной мысли о том, что только Карлос способен заставить меня почувствовать.
Я могла бы уйти. Нашла бы способ, но вместо этого я выполняю его требования. Возвращаюсь к своему мотоциклу, не говоря ни слова, но он окликает меня.
– Ангел.
– Что? – отзываюсь грубо.
– Ты поедешь со мной, твой мотоцикл кто-нибудь заберёт, – говорит Карлос и постукивает рукой по седлу.
– Ни за что, – настаиваю я, выдерживая его недовольный взгляд.
– Давай без споров, ahora, – сурово произносит он.
Я не намерена сдаваться. Если мне придётся жить с эль Дьябло, то сделаю это на своих условиях.
Скрещиваю руки на груди, а его взгляд пожирает меня.
– Давай проясним одну вещь: я не подчиняюсь твоим приказам. До сих пор я делала то, что ты хотел только из-за… то есть, плана, но если (несмотря ни на что), ты достаточно безумен и хочешь, чтобы я была рядом, ты должен знать – я никогда не подчинялась ничьим приказам и не собираюсь начинать сейчас.
Я выдохнула.
Карлос не двигается и продолжает смотреть на меня.
– Предлагаю тебе отпустить меня, Карлос, я могу сделать твою жизнь чертовски неприятной. А что касается того, о чём мы говорили, то ты уже должен понимать – секреты хранить я умею.
– Заткнись и делай, как велю, – произносит он за мгновение до того, как поцеловать меня.
Он обнимает моё лицо ладонями, а его губы прижимаются к моим.
– Карлос…
– Заткнись и не мешай.
Он целует меня страстно, перехватывая дыхание.
«Наконец-то я поняла».
С ним на самом деле мне полный пиз*ец.
ГЛАВА 19
Дженнифер
Когда мы возвращаемся на виллу, обстановка накаляется, точнее, напряжена только я. Кажется, Карлос не может выглядеть ещё спокойнее.
Как я могу позволить ему решать за меня? Прямо сейчас мне жизненно важно где-нибудь закрыться и побыть одной. Как можно рассуждать здраво, если Карлос постоянно сбивает меня с толку?
Мотоцикл останавливается перед ступеньками крыльца, и я слетаю с него, словно подо мной горит седло. В конце концов, победил он, я позволила ему подвезти.
Карлос смотрит на меня, и как по волшебству обида, которую я чувствую, почти исчезает.
– Иди внутрь, я сейчас приду, – авторитарно приказывает он.
Я прохожу мимо, бросая на него очередной недовольный взгляд.
«Какого чёрта я делаю?»
С тех пор как впервые попала сюда, меня очаровали скульптуры, выстроившиеся вдоль коридора, но лишь сейчас начинаю внимательно рассматривать интерьер. Я отступаю, чтобы лучше полюбоваться гармоничной целостностью и натыкаюсь на массивное тело Карлоса.
– Да, босс? – спрашиваю, дразня его.
– Пойдём наверх, нам нужно поговорить, – шкодливо улыбается в ответ.
Да, это правда. До сих пор мы играли, бросали друг другу вызов, но пришло время остановиться. Я заставлю его понять, что совместное будущее невозможно.
Оказавшись в своих апартаментах, он закрывает дверь и подходит ко мне.
Я делаю шаг назад, но Карлос не останавливается, а продолжает наступать, ни на миг не теряя наш зрительный контакт.
– Не подходи ближе, давай поговорим, – пробую остановить его.
Приблизившись, Карлос берёт мои руки в свои, я пытаюсь вырваться, но в ответ Карлос впечатывает меня в стену. Я застываю с прижатыми к груди руками и чувствую, как его нога пробирается между моими и надавливает.
– Ahora, mirame (а теперь посмотри на меня).
Я не понимаю, что уже смотрю на него.
– Что ты видишь, Дженнифер? – спрашивает серьёзно.
– Я вижу решимость, спокойствие и… – замолкаю, опустив взгляд.
– Продолжай, что ещё? – настаивает он, прижимаясь своим телом к моему.
Мне кажется, что я знаю, впрочем, до конца не уверена. И всё же временами я ощущаю, что знаю его очень хорошо.
Сдаваясь, вздыхаю.
– Я вижу ад. Боль, гнев, страдания.
– И как ты думаешь, что вижу я в твоих глазах? – спрашивает глубоким понимающим голосом.
Я смотрю вверх и не могу сбежать от очевидного.
– Ты видишь то же самое, – испуганно шепчу в ответ.
В очередной раз я чувствую себя обнажённой, свободной от масок и ограждений, загнанной в ловушку и вынужденной показать себя такой, какая я есть на самом деле.
– Ты знаешь мой ад, но я не знаю всё о твоём.
Дыхание Карлоса становится тяжёлым, его ноздри раздуваются, грудь вздымается.
– Мне было восемь лет, когда я подвергся насилию со стороны купившего меня мужчины. Мне было всего восемь, когда он использовал меня для доставки наркотиков. – Карлос переводит дыхание и продолжает: – Однажды на улице меня ограбили и избили. Я вернулся к нему с пустыми руками, за это он на неделю лишил меня еды. – Рассказывая, Карлос не отпускает мой взгляд. – С тех пор я живу в аду, Дженнифер.
Внутри меня всё сжимается, кажется, даже сердце перестаёт биться.
«Как он продолжает идти вперёд после всего, через что ему пришлось пройти?»
Я смотрю в его глаза и нахожу ответ на все вопросы.
– После нескольких заявлений полиция пришла к нему домой и положила конец той гнили, отправив меня и других детей в приют. Первый год прошёл спокойно, я даже подружился с Дамианом и Крисом (с ними ты познакомилась в клубе). Потом пришёл новый директор, Фердинанд. – Карлос снова делает паузу и упирается своим лбом в мой. – Когда я впервые увидел Касандру, она была такой маленькой, такой беспомощной. Поначалу ей было нелегко. Другие дети сразу же стали смеяться над ней, потому что она была слишком застенчивой. Я защищал её, но это не понравилось «большому начальнику», и он меня наказал. Он запер меня на два дня, не давая ничего делать. У меня не было с этим проблем. Это была роскошь по сравнению с тем, через что я прошёл раньше. Но однажды всё изменилось. Я помню это, будто произошло вчера. Я нашёл Касандру, свернувшуюся калачиком в углу, она плакала, спрятав лицо в ладонях. Когда Кас подняла голову, у меня похолодела кровь. Её губа была разбита, а на щеке красовалось ярко-красное пятно. Я спросил её, кто это сделал, но она так сильно дрожала, что не могла говорить. Я дал ей лекарства и заботился о ней, пока она не успокоилась. Только потом Кас сказала мне, что директор был причиной её состояния.
Переводя дыхание, Карлос подошёл к окну и выглянул наружу.
– Ей было всего шесть лет, а этот ублюдок, не задумываясь, принудил её к оральному сексу, – рычит он низким голосом, сжимая ладони в кулаки.
– Что? – спрашиваю я почти криком.
Карлос поворачивается, молча подтверждая только что сказанное.
«О боже, о боже».
Я закрываю руками рот, не в силах сдержать рыдания.
– Я кинулся в его кабинет и бросился на него; ударил и оскорбил со всей смелостью и силой, которая у меня была. Но я ещё был слишком мал, чтобы представлять угрозу, – рассказывает он дальше, горько улыбаясь. – Директор просто рассмеялся, и этот зловещий смех до сих пор преследует меня по ночам. Он утащил меня в подвал на виду у всех сотрудников интерната, но никто не сделал ничего, чтобы остановить его. Фердинанда боялись. Мы вошли в грязную комнату, он взял цепь, связал мне руки и пристегнул к стене. С этого момента я и бамбуковый хлыст стали очень близкими друзьями. Никогда не забуду те первые сильные жестокие удары, которые я получил.
Я слушаю молча, тело дрожит, а слёзы заливают лицо.
Это чересчур, мне не вынести.
– Карлос, – окликаю шёпотом.
– Долгие годы меня избивали до полусмерти. Казалось, что время остановилось, оно текло медленно, слишком медленно, но я благодарил каждый закат, потому что он приближал меня на один день к свободе. И когда я завоевал её, то стал единственным хозяином своей жизни.
Моё сердце обливается кровью.
Его глаза прикованы к моим.
– Как тебе удалось… Я имею в виду, как тебе удалось жить дальше после того, через что прошёл?
Он подходит ближе и обнимает ладонями моё лицо.
– Шрамы, как и воспоминания, останутся навсегда. Мы сами решаем, что с ними делать. И Дженнифер, есть только два варианта: либо ты позволяешь себя раздавить, либо встаёшь на ноги и живёшь на полную катушку, доказывая тем, кто пытался тебя уничтожить, что ты сильнее всего того дерьма, которое они когда-либо могли на тебя обрушить. Я уже решил, но что выберешь ты?
Я не могу перестать плакать, даже когда он пытается вытереть мои слёзы.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, но предлагаю тебе выход. Останься со мной, и я обещаю, что ты снова начнёшь жить, – тихо, почти шёпотом произносит он. Карлос целует мои губы, затем нос, щёки, лоб. – Я позабочусь о тебе, обещаю.
В груди разрывается сердце. Я больше не могу сдерживать то, что внутри – это слишком больно.
Я прижимаюсь к нему, снова позволяя боли найти свой выход.
– Я скучаю по сыну, постоянно думаю о нём. Он мне снится. Я хочу обнять его, прижать к себе, сказать, что люблю и что никто не сможет причинить ему боль. Но он мёртв, понимаешь? А я всё ещё жива. Я не смогла защитить его!
Карлос, не говоря ни слова, поднимает меня на руки. Он продолжает молчать, даже когда мы оказываемся в спальне.
Карлос опускает меня на кровать, снимает с меня туфли и брюки.
«Я в его руках».
Он усаживает меня и снимает с меня рубашку, оставляя в трусиках и лифчике. Я завороженно наблюдаю, как он снимает свой мотоциклетный костюм и остаётся в одних боксерах.
Затем Карлос сдвигает простыни, не отрывая взгляда от моих глаз, и укутывает меня, прижимая к себе, словно я маленькая девочка. Он гладит мои волосы, перебирая пряди, падающие мне на лицо.
– Теперь закрой глаза и спи. Я здесь… я буду присматривать за тобой, пока ты отдыхаешь. Я всегда буду защищать тебя, Дженнифер, – шепчет он тёплым, вселяющим уверенность голосом.
Я вдыхаю, кладу голову ему на плечо и закрываю глаза, расслабляясь в его объятиях. От ощущения его тёплого уютного тела кажется, что за долгое время начинает ослабевать тяжесть, поселившаяся в моей душе.
Карлос продолжает что-то тихо говорить, но разобрать я не могу, потому что погружаюсь в глубокий сон.
ГЛАВА 20
Дженнифер
Тёплая рука ложится мне на спину. Я открываю глаза, но ещё темно. Тогда поворачиваюсь, и меня целует Карлос. Прошло уже две недели с тех пор, как позволила ему заботиться обо мне. Правда не проходит и дня, чтобы я не задавалась вопросом: какой смысл оставаться?
«Что я хочу сделать со своей жизнью?»
На данный момент у меня нет цели, и я так устала, что с трудом встаю с постели.
– Ты разговаривала во сне, – говорит Карлос, переплетая свои ноги с моими.
– Что я сказала?
– Я не уловил, ты что-то бормотала.
Сворачиваюсь калачиком, засовывая руку под подушку.
«У него паранойя, он не может защитить меня и от ночных кошмаров».
Я чувствую, как прогибается матрас под его весом, и в комнату начинает проникать тусклый свет от прикроватной лампы.
– Я должен сделать признание, – шепчет он мне на ухо, пока я притворяюсь в тишине, что сплю.
– Я знал, что ты скрываешь от меня что-то важное.
– Откуда?
– Ты правда думала, что сможешь меня обмануть? – спрашивает с намёком на улыбку.
Смотрю на него косо, и его улыбка становится шире и самодовольнее.
– Что именно ты узнал?
– Всё выглядело довольно подозрительно. Я выяснил, что единственная Валентина Харпер, которая соответствовала твоим данным, погибла четыре года назад в автокатастрофе. В какой-то момент я подумал, что ты агент под прикрытием, но после той первой ночи в клубе понял, что ты невероятно отличаешься от других женщин, с которыми я имел дело.
«Фантастика. К счастью, моё прикрытие должно было быть бронированным».
– Как ты меня разоблачил? – спрашиваю, пряча половину лица под простынёй.
У нас устанавливается зрительный контакт, атмосфера расслабленная. Мы даже разговариваем как два нормальных человека, и Карлос совсем не кажется сердитым.
Это так странно.
– Секреты профессии, – отвечает он, пожимая плечами.
Карлос даже не представляет, через что мне пришлось пройти, прежде чем я попала к нему.
– Ты правда полгода сидела в тюрьме? – неожиданно спрашивает он.
– Мне пришлось, чтобы мой образ казался более достоверным. Это была не прогулка по парку, мне приходилось иметь дело с самыми разными преступницами. Я должна была адаптироваться. Чтобы попасть за решётку, я делала вещи, о которых сожалею каждый день, но тогда я не думала об этом, потому как считала, что моя жизнь скоро закончится.
– Дженнифер, твоя решимость и любовь, которую ты испытываешь к близким, делают тебя особенным человеком. Никто из нас не идеален. Ошибки совершают все, потому что сделать правильный выбор чертовски сложно, но ты больше не Валентина Харпер, ведь в глубине души ты никогда ей не стала.
– И что теперь будет?
– Всё просто, мне всегда нужен пилот, и кроме того, неплохо, когда ты рядом.
Он говорит и заключает меня в крепкие объятия.
Я пытаюсь оттолкнуть, надавливаю ему на грудь, но моя сила не идёт ни в какое сравнение с его.
– А что, если меня больше не интересует это предложение? – провоцирую, усмехаясь.
– Ты останешься. Конец истории, – обрывает жёстко.
Я сопротивляюсь изо всех сил, пытаясь освободиться, а Карлос смеётся, усиливая хватку.
«Сейчас я тебе покажу!»
Я кусаю его за плечо, вонзая ногти ему в спину.
– Именно такой непокорной я и хочу тебя, – говорит он, оседлав меня.
– Отстань от меня, Карлос! – Я визжу от смеха и продолжаю брыкаться.
Он хватает меня за руки и блокирует их по обе стороны от моего тела, удерживая меня.
– Если нет, то что ты собираешься сделать со мной, Ангел? – угрожающе спрашивает он с пылающим взглядом, опускаясь на мою грудь и разрывая зубами тесёмку, соединяющую чашечки бюстгальтера.
«Вау!»
– Я всегда могу передумать и убить тебя, – угрожаю ему, начиная дышать поверхностно.
Карлос морщит нос, но не возражает. Он ласкает меня языком от груди до пупка, а затем возвращается и смотрит на меня серьёзно.
– Убей меня, если хочешь, в любом случае я заберу тебя с собой, – говорит он и кусает мой бугорок Венеры.
«Боже!»
Сквозь меня проходит желание, как электрический разряд.
Как только Карлос избавляется от небольшого клочка ткани, который прикрывает меня, его рот набрасывается на лоно, нетерпеливо пробуя на вкус. В пылу наслаждения я хватаю его за волосы, но в самый ответственный момент он отстраняется, оставляя меня задыхаться.
– Раздень меня, – приказывает нетерпеливо.
«О, Небеса, да!»
Спешно тянусь к боксерам и стягиваю их с него.
– Карлос… – умоляю его, когда, раздвигая, он приподнимает мои бёдра.
– Знаю, это потрясающе, – говорит и проникает в меня.
Я выгибаю спину, цепляясь за простыни, а он хватает меня за ягодицы и погружается до основания.
– Ангел, посмотри на меня, – произносит сквозь стиснутые зубы и приказывает, – прикоснись ко мне.
Его низкий голос околдовывает меня.
Открываю глаза и окунаюсь в насыщенную синеву его взгляда, где теперь, я знаю, могу потерять себя без остатка. Ласкаю его лицо, спускаюсь к шее, затем на грудь. Мои пальцы, жаждущие его, пробегают по мощной спине, по шрамам.
Его толчки становятся более быстрыми и сильными, отправляя меня в экстаз. Задыхаясь, глядя глаза в глаза, мы погружаемся в оргазм, и сразу же после этого наше единение растворяется в медленном танце. Я опираюсь лбом на его плечо, позволяя себя раскачивать.
– Mi paraíso (мой рай), – шепчет он, целуя меня в шею.
В безмолвном ответе я обнимаю его крепко, словно подтверждая, что он тоже мой, хотя я и не уверена. Последние несколько недель Карлос не оставлял меня одну, и полагаю, что поэтому я больше не могу принимать собственное решение. Я позволила ему контролировать ситуацию, потому как впервые за много лет мне стало страшно.
Карлос продолжает плавно двигаться. Он гладит меня по спине, по волосам и прижимает ладонь к моей щеке.
Я не могу дать определение тому, что происходит между нами, но это что-то неизвестное, мощное, что невозможно уничтожить и вряд ли можно позабыть.
«Он неправильный, я неправильная…»
– Что это за раздражающий шум? – спрашивает он, внезапно остановившись.
– Что?
– Твои мысли Ангел, я снова их слышу, – отвечает с серьёзным видом.
«Лёгкость, с которой Карлос понимает меня невероятна и ещё раз подтверждает, насколько мы близки, но…»
– Карлос.
– Ответ по-прежнему нет, – повторяет он с досадой.
Раздражённая, я вздыхаю, отстраняюсь и поворачиваюсь на бок спиной к нему.
В окне вижу размытое отражение комнаты.
– Не могу представить, что меня запрут здесь до конца жизни, – с горечью бормочу я.
Он встаёт с кровати, ничего не ответив.
– Мы оба знаем, это не может продолжаться долго… Согласись, вместе мы подобны тайфуну, – говорю в пространство, продолжая смотреть на ночь.
– Я знаю, вместе мы – дьявол и святая вода, но мы можем найти компромисс, – упорствует он, вставая напротив меня.
«Он на самом деле хочет пойти на компромисс, чтобы я осталась?»
Мне трудно дышать, одна мысль пробивается сквозь другие, но я пытаюсь прогнать её.
«Это невозможно».
Он ничего не чувствует ко мне, я для него просто вызов.
– Я не хочу оставаться, – повторяю, глядя ему в глаза.
– И куда бы ты хотела отправиться?
– Я не знаю. Мне нужна причина, чтобы начать всё сначала. Возможно, я могла бы вернуться к преподаванию, хотя не знаю где, – объясняю, небрежно пожимая плечами.
Карлос опускается на колени и берёт в свои ладони мои.
– Ты могла бы преподавать для моих ребят. Можешь начать здесь, рядом со мной.
В его глазах появляется блеск. Кажется, он с энтузиазмом воспринял эту идею.
– Карлос, почему ты любой ценой хочешь, чтобы я осталась?
Я сразу начинаю жалеть об этом вопросе, но поворачивать назад теперь поздно.
Он подносит к губам мои руки и целует их, не отрывая взгляда от моего лица.
– Ты до сих пор не поняла? – спрашивает низким голосом.
Я задерживаю дыхание, потому что внутри я знаю ответ, но не хочу его принимать.
– О да, ты знаешь, но предпочитаешь лгать себе, – продолжает он.
– Ты не можешь быть серьёзным. Ты и я вместе? Ты лучше меня понимаешь, что это будет катастрофа библейских масштабов. Ты не знаешь меня по-настоящему, ты видел только то, что я хотела тебе показать, – выпаливаю на едином дыхании, убирая руки.
Карлос улыбается, а затем возвращается и ложится на кровать спиной ко мне.
– Что ты делаешь? – удивлённо спрашиваю я.
– Ложусь спать. Но когда я проснусь, жду, что ты скажешь правду. Вопреки тому, что думаешь, я знаю, кто ты, и именно поэтому, Дженнифер, я хочу, чтобы ты была в моей жизни. – Он накрывается простыней и щёлкает пультом, выключая свет.
– Карлос, – озадаченно зову его, но мужчина не отвечает, – слушай, я ухожу. Без шуток.
– Я понял, теперь спи, завтра мы едем в пансионат, чтобы сообщить хорошие новости.
– Какие новости?
Он фыркает.
– Ты новый преподаватель английского. Вот твой новый старт.
– Ты не можешь этого делать. Это решать мне, – раздражённо протестую я, ложась рядом.
Он поворачивается ко мне и притягивает к себе, заставляя наши обнажённые тела прижаться друг к другу.
– Сейчас ты не в том положении, чтобы что-то решать, я просто пытаюсь тебе помочь. Доверься и позволь мне разобраться со всем, – резонно упрекает он меня.
– Карлос, я… – Его рука прикрывает мой рот.
Это должно прекратиться, он не может так себя вести. Я кусаю ладонь, глубоко вонзая зубы в его плоть.
– Ответ по-прежнему нет. И чтобы ты знала, когда ты становишься жестокой, ты возбуждаешь меня ещё больше, – с ноткой озорства смеётся он.
Я отпускаю его руку и в темноте с удивлением смотрю в его сторону.
– А теперь обними меня и давай спать, завтра будет долгий день, – говорит он, просовывая свою ногу между моими.
Я устало вздыхаю, решив на сегодня отступить.
– Ты раздражаешь, – бормочу я, пряча лицо в ложбинке его шеи.
– Как и ты. Но вместе мы идеальны, – отвечает он, поглаживая мои волосы.
Я закрываю глаза, глубоко вздыхая. Эта поза настолько удобна, что я могу и привыкнуть к ней.
ГЛАВА 21
Дженнифер
В ожидании возвращения Карлоса, свернувшись калачиком, смотрю на дверь. Сегодня утром судили Джека, и я весь день жду, снедаемая нетерпением узнать, как всё прошло.
Вчера Карлос отвёз меня в «Пансионат Надежда», и мы провели день в компании детей. Если быть точной – их двадцать, хотя он повторяет, что как только закончат работы по расширению, он легко сможет предоставить убежище ещё стольким же.
Для меня было удивительно видеть Карлоса в роли образцового отца. Я наблюдала, как он балует детвору, но также и ругает их при необходимости. Хотя они не его дети, он обращается с ними как с таковыми.
В эту поездку мне предоставилась возможность хорошенько осмотреть два верхних этажа здания, которые используют в качестве общежитий. Комнаты там приятно отличаются от безличных общежитий, что можно ожидать от приюта. Каждая оформлена ярко и размещает одновременно только двух детей, хотя площадь позволяет поселить четырёх. По словам Карлоса, очень важно предложить ребятам личные пространства, где они могли бы чувствовать себя комфортно. Помимо бассейна, конюшни, футбольного поля и теннисного корта в пансионате имеется крытая баскетбольная площадка, покрытая блестящим паркетом и оборудованная стойками. Карлос подумывает о покупке нескольких надувных конструкций, чтобы в будущем разбросать их по парку, но пока не до конца уверен в этой идее. Больше всего меня удивила комната для занятий. Её стены заполнены высокими книжными полками, переполненными как учебной, так и художественной литературой. Я была очарована. Парты расставлены без особого порядка, а в центре выделялся стол Грасии, директрисы и учительницы.
Карлос рассказал мне, что школьники каждый день посещают уроки, а малышня до пяти лет развлекается в большой комнате, переполненной игрушками.
«Он всё продумал».
Когда он сообщил старшим детям, что скоро я стану новым учителем английского языка, по классу прокатился одобрительный рёв. Это было волнительно. Хотя если теперь подумать об этом, то ежедневное нахождение рядом с детьми будет вероятным напоминанием, что мой сын никогда не вырастет, никогда не получит от меня ласки, никогда не скажет «Мамочка, я люблю тебя».
Дверь открывается, и я, словно пружина, вскакиваю на ноги. С замиранием сердца смотрю, как ко мне приближается Карлос.
По выражению его лица невозможно ничего понять, но у меня создаётся впечатление, что что-то произошло.
– Как всё прошло?
– Лучше, чем я надеялся, – поцеловав меня, отвечает он, а затем снимает пиджак и бросает на диван. – Мне пришлось договориться с судьёй, но в итоге я получил желаемое, – объясняет, доставая из холодильника две бутылки пива, и одну протягивает мне.
«Что-то не так».
– Ты выглядишь обеспокоенным, – подмечаю, прежде чем сделать глоток.
– Ангел, присядь, нам нужно поговорить, – спокойно говорит он.
«У меня предчувствие, что вот-вот разразится настоящая буря».
Нервно сглатывая, я продолжаю оставаться, где стою.
– Мне и здесь хорошо, давай рассказывай.
– Джек будет осуждён за изнасилование. Если бы его обвинили в убийстве, правительство США взяло бы дело в свои руки, и я бы не смог вмешаться, – отвечает, скрестив руки. – Здесь же я могу сделать так, чтобы Джек страдал каждый божий день.
От злости мне хочется кричать, но я просто кусаю губу до крови.
– Дженнифер, – окликает Карлос, заставляя посмотреть ему в глаза. —Поверь мне, здесь, в Гаване ублюдок заплатит своей кровью.
Я верю ему, знаю, Карлос сделает всё не только ради меня, но и ради мести за моего ребёнка.
– Есть ещё кое-что, правда думаю, с этим разговором лучше повременить, – продолжает он, садясь на диван.
Размашистым шагом подскакиваю к нему:
– Скажи мне сейчас же, – настаиваю, наблюдая, как он вертит в руках бутылку пива.
– Ангел, не думаю, что ты воспримешь это нормально.
Карлос тянет время.
А моё сердце застревает в горле.
«Что ещё могло произойти?»
– Карлос, я хочу знать сейчас, – настаиваю сквозь зубы.
Он поднимает на меня взгляд и смотрит с болью.
– Джек захотел оставить тебе подарок перед тем, как сесть в тюрьму, – начинает, доставая из кармана пиджака сложенную вдвое бумагу.
– Знай, что я здесь, и я есть то, что ты видишь, – шепчет он, протягивая лист мне.
«Это фотография».
Моя уверенность снова рассыпается на тысячу осколков. Мир не перестаёт вращаться только потому, что мне кажется, это произошло. Ощущаю себя пригвожденной к земле и задаюсь вопросом: а не является ли жизнь просто жестокой шуткой.
– За что? – застыв, спрашиваю я, пока смотрю на счастливую пару, изображённую на снимке; ту самую, которой, как думала я, были мы с Ричардом. Но вот подтверждение того, что мой муж считал иначе. В реальности на моём месте стоит девушка с веснушками и длинными рыжими волосами, и именно её он расслабленно обнимает, улыбаясь и целуя в губы.
«Я хочу очнуться от этого кошмара».
Карлос возвращает меня настоящее:
– Дженнифер…
Я смотрю на него.
– Этой фотографии четыре года.
Резкий удар прямо в живот.
«Тем не менее Ричард всегда вёл себя образцово».
Как такое возможно? Как я могла ничего не замечать?
Резко складываю снимок и оставляю на столе. Пока пью пиво, блуждаю взглядом, но ко мне возвращаются воспоминания как полноводная бушующая река. Я чувствовала себя любимой, желанной, верила, что всё идеально, всё на своих местах… Это была очередная иллюзия, просто дым перед глазами, и ничего больше.
Ричард играл свою роль на протяжении многих лет. Он приходил домой поздно вечером, говорил, что у него всегда много работы, мы занимались любовью, только всегда поспешно, особенно в последний год. Почему я тогда не замечала этого? Что заставляло меня верить, что всё в порядке?
«Конечно!»
Ричард знал, если позволять мне делать то, что хочу, в конце концов, это окажется лучшим способом манипулирования мной. Теперь, размышляя об этом, вспоминаю, что он даже не спрашивал меня, куда я иду, когда выходила. Как же я была глупа, думая, что таким поведением муж показывает своё уважение к моему личному пространству.
В последнее время Ричард почти не прикасался ко мне, и не припоминаю, чтобы он когда-либо обнимал меня или дарил утешение, как… Карлос.
«Проклятье».
Я только что провела сравнение между Ричардом и Карлосом. Прижимаю бутылку ко лбу, мне кажется, что голова вот-вот лопнет, и мне не хватает воздуха.
– Я… мне нужно выйти, должна… я должна прогуляться, – мямлю, заикаясь и спеша в сторону спальни. Карлос молчаливо следует за мной. Он не произносит ни слова, даже когда видит, как я надеваю куртку, только продолжает наблюдать за мной.
«Ричард никогда не смотрел на меня так, как смотрит Карлос.
И никогда не трогал меня так, как трогает он».
Я сейчас сойду с ума. Мой разум разыгрывает со мной злую шутку. Я хочу посмотреть Карлосу в глаза и убедить себя, что он не тот, за кого я его принимаю. Но я слишком труслива. Я надеваю туфли и собираюсь выйти, и тогда Карлос встаёт перед дверью, преграждая мне путь.
– Ангел.
«Ангел. Ангел. Ангел».
– Прекрати, бл*дь! Не называй меня ангелом. Так меня всегда называл Ричард! – кричу я, теряя самообладание, и начинаю осыпать его ударами, но Карлос не реагирует. – Ты не он. Прекрати. Прекрати! – продолжаю кричать и колотить его по груди, но всё слабее и слабее, пока Карлос полностью не блокирует мои запястья.
– Я не он. Я тот, кто заставляет тебя чувствовать себя хорошо. Я тот грёбаный ублюдок, который пошёл дальше, даже когда узнал, что ты планируешь его убить. Нравится тебе это или нет, но я тот, кто может сделать тебя счастливой, – заявляет он, встряхивая меня за плечи.
Я не могу ответить. Его слова проникают прямо в сердце.
– Ahora, перестань ныть. Этот ублюдок подверг свою семью опасности, он предал тебя – свою жену – и несёт ответственность за смерть вашего сына, – Карлос ругает меня резким тоном, заставляя дрожать как лист на ветру. – Прекрати и прими, ведь я тоже вижу то, что видишь ты. Мы вместе, потому что оба хотим этого. Ты понимала, что я не стал бы силой заставлять тебя оставаться. Ты использовала мои слова как предлог, чтобы не признаваться в правде самой себе.
Карлос отпускает меня, и я отступаю. По моему лицу кататься слёзы.
– Скажи это, Дженнифер, – настаивает он, наступая. – Бля, скажи это, чтобы мы могли двигаться дальше и жить с этим, – продолжает он, злясь.
В ужасе я продолжаю отступать, но знаю, Карлос не остановится.
– Карлос, прекрати, – шиплю я, прижимаясь спиной к стене, но он упирается руками по обе стороны от моей головы и смотрит мне прямо в глаза.
– Давай, Дженнифер, – настаивает, понижая голос.
Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза.
«Мне не хватает воздуха, и мне страшно».
– Я не могу делать всё, – шепчет он. – Ты должна найти в себе мужество, если хочешь, чтобы я продолжал заботиться о тебе.
Дыхание застревает в горле, кажется, сердце вот-вот разорвётся.
Я открываю глаза и, поражённая, вижу своё отражение в его взгляде.
«Я готова вечно гореть в аду, лишь бы рядом со мной был он».
– Погуби меня и забери с собой, – произношу я дрожащим голосом.
В умиротворяющем объятии Карлос соединяет наши тела и целует.
– Карлос, – плача окликаю его, а он поднимает меня на руки, несёт в спальню и опускает на кровать. Он ложится рядом со мной, опирается головой на локоть и смотрит на меня.
Большим пальцем вытирает мои слёзы, поправляет мне за ухо прядь волос и целует в лоб.
– Всё будет хорошо, – шепчет, уговаривая.
– Мне страшно, – признаюсь я, прижимаясь к его телу и пряча лицо в ложбинке у него на шее. Его запах опьяняет и успокаивает.
– Я превращу страх в радость. Обещаю, ты будешь счастлива.
Карлос всегда выполняет свои обещания.
– Ты раздражаешь, но нравишься мне.
Он улыбается.
– Ты тоже раздражаешь, но я без ума от тебя, – весело отвечает он, пробегая пальцами по моим волосам и снова целуя.
Что будет дальше? Карлос и его жизнь находятся на расстоянии световых лет от моего представления о счастье, но они – то, что я хочу.
– Сегодня мы просто спим, но давай проясним одну вещь: я не из тех, кто ложится в постель только для нежностей. Безудержный секс является жизненно необходимым. И мы с тобой знаем, как заниматься отличным сексом.
Я смотрю на него, изображая отвращение, но на самом деле его способность за несколько секунд превращаться из внимательного в грубого меня забавляет.
– Не смотри на меня так, солнышко, – комментирует он с выражением лица человека, который считает себя божеством или в данном случае эль Дьябло.
– А я никак и не смотрю на тебя, – неубедительно вру ему, но меня выдаёт улыбка. В ответ он бросает лукавый взгляд, придвигается ближе и прикасается языком к моей шее.
– Могу превратить этот вечер в нечто увлекательное, – чувственно комментирует он.
