Текст книги "Мы не могли разминуться"
Автор книги: Аньес Мартен-Люган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Из какой он эпохи? Точно уж не из моей! Я хмыкнула:
– Таким образом, в отличие от пиратов, корсары были вполне респектабельными господами, заслуживающими безоглядного доверия…
– Ну вот, вы все правильно поняли!
Ноэ упивался бы его словами и дорого заплатил бы за то, чтобы очутиться на моем месте.
После ужина он предложил зайти в бар недалеко от моей гостиницы. Я хотела, чтобы вечер не кончался, мне было хорошо с ним, меня переполнял новый, неведомый дух свободы. Я недоумевала: до этого вечера я никогда не считала себя пленницей собственной жизни, и уж тем более никогда не задыхалась в ней. Он помог мне понять, что я заблуждалась. Сегодня вечером я, конечно, не забыла о Ноэ, но меня как будто освободили от бессменной роли матери. Такое со мной происходило впервые за последние семнадцать лет: я вдруг отодвинула сына немного в сторону и подумала о себе – о себе как о женщине, пусть хоть на несколько часов. Ну что ж, мне хотелось удержать ненадолго это ощущение и выпить с Пакомом перед возвращением в гостиницу.
Бочки на маленькой обогреваемой террасе паба, в который он направился, развеселили меня.
– Что вас насмешило?
– Ваше особое отношение к бочкам! На складе их полным-полно, а теперь вы привели меня сюда.
Он плутовато подмигнул:
– Вас это удивляет? Нормально для нас, корсаров!
Его взгляд вдруг потерялся где-то вдали, как будто он забыл обо мне, погрузившись в размышления.
– Позволите мне выбрать для вас напиток? Хочу, чтобы вы кое-что попробовали.
– Полагаюсь на вас.
Через несколько минут он возвратился с двумя стаканами и сел напротив меня.
– Это маврикийский ром, оцените, какой он тонкий, ароматный, с привкусом фруктов.
Мы чокнулись, продолжая всматриваться друг в друга, и он сразу проглотил половину своего стакана. Я ограничилась маленьким глотком и зажмурилась от удовольствия. Этот нектар, мягко проскользнувший в горло, был теплым, восхитительно теплым, насыщенным ароматами экзотических фруктов. И запретных плодов, сказала я себе.
– Я не сомневался, что вам понравится. – Его серые глаза никак не отпускали меня.
– Божественный напиток.
Он покосился на пачку сигарет, которую я положила на бочку.
– Угощайтесь.
Он взял сигарету, протянул пачку мне, извлек из кармана, словно фокусник, зажигалку, щелкнул и поднес мне огонек.
– Вы загадочная женщина, Рен, – произнес он после минутного молчания.
– Могу вернуть вам комплимент… Я слушаю ваши истории, а вы лишь делитесь со мной своим увлечением и больше ни о чем толком не рассказываете.
Серые глаза заискрились, это значило, что он готов включиться в игру.
– Очко в вашу пользу…
Мы выпили еще немного, цепляясь друг за друга взглядом. Я чувствовала себя все более непринужденно, и в этом лишь частично была заслуга бутылки вина, выпитой за ужином, и первого глотка рома. Мужчина, сидевший напротив, вызывал желание быть соблазнительной. Соблазнять именно его. Я не понимала, что со мной происходит. Откуда у него власть, способная настолько преобразить меня? Вообще-то я не любительница флиртовать, а уж переспать со случайным знакомым – это совсем не мое. Однако рядом с ним я поверила, что имею на это право, я даже хотела этого, словно влезла в кожу другой женщины, которая только внешне походила на меня. Я была с ней в полном согласии, хотя до сегодняшнего вечера не подозревала о ее существовании.
– Что, если мы пока останемся друг для друга незнакомцами? – предложила я.
На его лице появилась кривоватая гримаса.
– Мне идея нравится…
– Почему?
– Люблю рассказывать себе разные истории, перед тем как уснуть.
– Вы будите мое любопытство…
– Ох, вы бы удивились…
Он продолжал раздевать меня взглядом, и чем дальше, тем более откровенно.
– Погодите, если вспомнить кое-что из вашего повествования… Это может быть история корсара, спасающего пассажирку с терпящего бедствие судна.
Он допил ром, я тоже.
– Почти угадали… Хотя мне скорее приходит на ум похищение прекрасной дамы с вражеского судна.
Тяжелое молчание, пропитанное желанием, опять сгустилось за нашим столиком-бочкой. Градус напряжения подскочил. Он знал, о чем говорит, а меня его слова завлекали. Мы не отрываясь смотрели друг на друга, чувствуя, что ситуация вот-вот качнется в одну или другую сторону. Он схватил мой стакан, который я все еще держала.
– Пойду возьму еще по глотку, пока бар не закрылся.
Он принес наполненные стаканы, обогнул бочку и сел рядом со мной. От его тела шел жар. Он развил самую высокую скорость, но у меня еще оставалось время, чтобы прервать эту новую игру, которая слишком быстро затянула меня. Хотела ли я этого? Ответ был очевидным: категорически нет. С тех пор как несколько часов назад я впервые встретилась с ним, он волновал меня сверх разумно го. А он не скрывал, что хочет меня. Почему бы один раз не воспользоваться моментом и не поддаться искушению, почему не развернуть паруса по ветру?
– За истории, которые мы рассказываем себе на сон грядущий, – проговорила я, глядя на него сквозь опущенные ресницы.
Я поднесла стакан к губам, он неотрывно следил за каждым моим жестом.
– Мы не можем завершить этот вечер без прогулки по крепостной стене, – неожиданно заявил он.
– Вы уверены?
– Уверен… Допивайте свой ром.
Я покорно подчинилась.
– Пошли.
Через несколько минут мы стояли перед темной крутой лестницей, которая показалась мне очень скользкой.
– Дайте руку, так будет безопаснее.
От этого прикосновения я задрожала. Тем не менее, как только мы добрались до верха, я отпустила его. Нас накрыла черная ночь, луна с трудом угадывалась за густыми тучами. Он позволил мне идти самой. Я прошла вперед и под давлением его взгляда покосилась на него, приглашая приблизиться. Он сделал шаг, резко сократив расстояние между нами.
– Спасибо за прекрасный вечер, Паком.
– Прогуляемся немного?
Он растягивал удовольствие от предвкушения, выпускал на волю адреналин от ощущения, что все дозволено и все возможно. Местами проход становился совсем узким, и мы то и дело касались друг друга. Он остановился, внизу виднелся пляж, почти целиком скрытый приливом, на его дальнем конце угадывалась вышка для ныряния. Мы синхронно облокотились о парапет.
– Это Гран-Бе, – сообщил он, указывая на остров, лежащий совсем рядом. – Там похоронен Шатобриан. Это место стоит посетить днем. Вам понравится, обещаю.
Я растерялась. Он обладал сбивающим с толку даром легко балансировать между двумя ипостасями – мужчины, который хочет женщину, и жителя Сен-Мало, влюбленного в свою скалу, едва ли не одержимого ею. Он трепал мне нервы, это становилось невыносимым.
– Не сомневаюсь.
– Несколько веков назад мы бы не смогли прогуливаться здесь ночью.
Я недоуменно приподняла брови.
– В те времена на берег выпускали голодных псов, чтобы защитить город от захватчиков, и никто не имел права выходить из дому под угрозой заточения в темницу.
– Вы мне сказки рассказываете?!
Его лицо стало строгим, несмотря на дурашливые искорки в глазах.
– Это чистейшая правда.
Он чуть наклонился ко мне, прищурился и приготовился снова околдовывать своими преданиями.
– Рассказывают, – прошептал он, будто собираясь раскрыть страшную тайну, – что некоторых кавалеров, которые слишком долго оставались у своих пассий и не услышали Ногет, сожрали псы.
– Ногет?
Он настолько увлек меня, что я заговорила так же тихо, как он.
– Это колокол, который возвещал комендантский час, то есть время, когда пора возвращаться домой.
Легенда захватила меня.
– Ну и как, он давно уже прозвонил?
– Очень давно…
Он подошел ко мне, продолжая говорить, и – я к этому не была готова, хотя вообще-то ждала от него некоего жеста, но не знала, когда он рискнет переступить черту, – его ладонь потянулась к моему лицу, и большой палец чувственным движением коснулся губ.
– Я должен задать вам вопрос, – прошелестел он.
– Я слушаю.
Мое дыхание ускорилось, я качнулась вперед, чтобы палец не оторвался от моих губ.
– Я очень хочу вас поцеловать, но…
– Вам нужно мое разрешение?
– В некотором роде…
– Корсар не задал бы такой вопрос…
Судя по всему, я была права, потому что он рывком притянул меня и набросился на мои губы, как на добычу. Опьянение и тот самый дух свободы позволили мне полностью ему довериться, забыть обо всем, кроме него. А целовать Паком умел. Его губы, его язык терзали меня, мне едва удавалось устоять на ногах. Я прижалась к нему, мне хотелось большего. Он понял, расстегнул на мне пальто, и его руки проникли под свитер. Руки были холодными, моя горячая кожа среагировала на прикосновение, и я застонала от удовольствия. Наш поцелуй был бесконечным, у меня закружилась голова. В какой-то момент нам все же пришлось перевести дух. Мы задыхались и не отрывали друг от друга глаз. Потом он задышал более размеренно, как если бы стремился сохранить спокойствие, но лицо его оставалось хищным и решительным.
– Я… я думаю, нужно проводить вас в отель.
Обратная дорога заняла у нас гораздо больше времени. Мы останавливались каждые две минуты, чтобы лихорадочно целоваться, а если на пути нам попадался редкий полуночник, Паком увлекал меня в очередную темную улочку. У входа в отель мы придали себе более-менее пристойный вид и пересекли холл под ироничным взглядом портье, после чего снова набросились друг на друга, едва войдя в лифт. Он впился губами в мою шею, подтянул мое колено к своему бедру.
– Ключ от вашей комнаты, дайте мне его скорее, я больше не могу сдерживаться.
– В заднем кармане джинсов.
Он рассмеялся и ухватил меня за ягодицы.
Пять минут спустя я лежала на кровати раздетая, прогнувшись под его тяжестью, и, потеряв всякое представление о стыде, с восторгом отдавалась мужчине, который появился в моей жизни всего несколько часов назад. Мы вместе вступили в битву за то, чтобы оттянуть развязку. Мы хотели как можно дольше длить это нежданное и неуправляемое удовольствие. Жесты, ласки, поцелуи, стоны были устремлены к единственной цели: подвести желание к его высшей точке. Когда оргазм сломил наше сопротивление, мое дыхание прервалось, а его лицо застыло. Он упал на меня, мои пальцы забегали по его спине, она все еще вздрагивала.
– Извините, боюсь, я тяжелый.
– Нет, нет, все хорошо, честное слово.
Он поцеловал ямку над моей ключицей, оторвался от меня и улегся рядом. В ту же секунду я обернулась к нему. Он улыбался мягко, умиротворенно. Буря прошла. Он отодвинул прядь волос, упавшую мне на лоб. Я проскользнула поближе к нему и легонько коснулась губ. Он молча придержал меня, я уткнулась лицом ему в плечо и прикрыла веки. Его ласки убаюкали меня, и я в конце концов уснула.
Когда я проснулась, постель была пуста, и это меня ничуть не удивило. Если бы тело не сохранило воспоминаний о наших объятиях и не найди я на подушке записку на листке из гостиничного блокнота, можно было бы сказать себе, что ночь с Пакомом мне привиделась. Я с усилием уселась, подтянула простыню и принялась читать. Его красивый аккуратный почерк изумил меня.
Благодаря прекрасной незнакомке я смогу рассказать себе перед сном много историй.
Корсар
Я погладила записку, вспомнила о часах, проведенных с ним, и снова легла. Я чувствовала себя счастливой, помолодевшей, легкой. Еще чуть-чуть, и я снова его увижу! Я сияла, радость рвалась наружу, так что теперь придется приложить усилия, чтобы держать профессиональную дистанцию. Не такая уж я дурочка и давным-давно рассталась с мечтами о прекрасном принце. То есть для меня изначально было очевидно, что мы просто провели ночь вместе, и все. Мне было хорошо с этим невесть откуда взявшимся мужчиной, я бы с удовольствием все повторила, но, скорее всего, ничего больше не произойдет. С этой минуты имела значение только работа, “Ангар”, несмотря на то, что последние события спутали карты.
Взяв дорожную сумку, я пошла пешком в “Четыре стороны света” и по дороге позвонила Ноэ.
– Как у тебя дела, мой родной?
– Супер! А как ты, мама?
– Иду на новые переговоры.
– Значит, ты довольна?
Я на мгновение зажмурилась, чтобы сосредоточиться на профессиональной встрече. Только профессиональной и никакой больше.
– Приложу все силы, чтобы получилось как надо…
– Круто! А когда мы поедем в Сен-Мало?
– Не имею представления, – усмехнулась я. – Напишу тебе на обратном пути.
Подойдя к пакгаузу, я положила вещи в машину, покорно дожидавшуюся меня на стоянке со вчерашнего дня. Ни намека на его автомобиль. Я выкурила последнюю сигарету, чтобы совладать с нервами.
Соберись, Рен. Не растекайся.
Легче сказать, чем сделать. Меня приветствовала та же девушка, что накануне, но на сей раз не такая растерянная.
– Он ждет вас в офисе. Пойдемте, я провожу вас.
Я пошла за ней по лестнице, заставляя слушаться ноги, которые отказывались шагать по ступенькам, и стараясь выровнять хаотичные удары сердца. Девушка постучалась и открыла дверь, не дожидаясь ответа.
– Паком, к тебе пришли.
Она отступила в сторону, пропуская меня. Он встал и пошел мне навстречу с вежливо-равнодушной улыбкой.
– Здравствуйте, Рен.
Он протянул мне руку, и я пожала ее вполне по-деловому.
– Добрый день, Паком.
– Хотелось бы услышать, что вчера вы хорошо провели вечер.
Никакой шутливости, ноль тепла в голосе. Правила игры четко обозначены.
– Скорее да.
– Тем лучше. Все в порядке, можешь идти, – сухо бросил он своей ассистентке.
Она озадаченно приподняла брови, и я заподозрила, что такое поведение для него, пожалуй, нехарактерно.
– Увидимся.
Сжав зубы, он упорно смотрел в какую-то точку над моим ухом, пока за девушкой не захлопнулась дверь.
– Мой компаньон скоро подойдет.
Будь у меня сомнения насчет его способности абстрагироваться от вчерашнего, они бы сейчас полностью развеялись. Иными словами, мне оставалось только забыть о прошлой ночи. Он тяжело вздохнул, словно устал. Через несколько мгновений, показавшихся мне вечностью, его жесткий взгляд остановился на мне. По правде говоря, моя обида была сильнее, чем я ожидала, поэтому я выдержала этот взгляд с большим трудом, хотя ни за что бы в этом не призналась.
– В ходе первой ознакомительной беседы я представлю вам нашу деятельность и возможности нашего агентства, а также все, что мы можем предложить конкретно вашей компании. Затем, если вы проявите интерес, подключится Поль или наш проект-менеджер, чтобы обрисовать окончательную картину. Так всем будет удобнее, полагаю.
Пора поскорее выходить из этой неловкой ситуации. Да, поддаться ему, позволить себя соблазнить было с моей стороны глупостью. Поль устроит мне головомойку, и на этом вопрос будет закрыт. Я провожу ночь с потенциальным клиентом в первый и последний раз. Что на меня нашло?! Только что я получила хороший урок – интересный, но весьма болезненный.
– Да черт же подери, – пробормотал он, перед тем как наброситься на меня.
Он схватил меня и принялся целовать так, как сегодня ночью. Когда поцелуй прервался, он прошептал мне на ухо:
– С этого момента я перестану к вам прикасаться, буду контролировать себя и притворюсь, будто ничего не было. Это лучшее, что можно сделать, если мы хотим поработать сегодня утром. Напоминаю вам, мы будем не одни.
Ну и нахал! Кто, интересно, предложил компаньону присоединиться к нам? Кто только что меня целовал? Он. Я не сумела ничего ему ответить. Трудно было определить положение, в которое я попала, а еще труднее угадать, что у него на уме. Он отошел от меня, досадливо качая головой, и указал на кресло:
– Прошу вас, присаживайтесь.
Следующие пятнадцать минут все наши попытки поговорить о работе заканчивались провалом. В кабинете то и дело устанавливалось молчание, напряжение было едва ли не осязаемым, картины прошлой ночи обрушивались на меня одна за другой. Я бы с удовольствием перенеслась в постель, в свой гостиничный номер, вместе с ним. Меня сбивал с ног ветер свободы, пронизывавший меня со вчерашнего дня. А вот чего хочет он, я не знала. Больше всего Паком походил на ветреного ловеласа, причем дьявольски умного. Разве он не соблазнил меня накануне, разве не продолжает соблазнять сейчас? Предоставь он мне возможность, я тут же поддамся его обаянию и прямым ходом проследую в западню.
Чтобы занять время и ослабить напряжение, я стала рассматривать его кабинет. Он был небольшим и отличался одной особенностью, говорящей о многом: его окна выходили на гавань и корабли. На стенах висели карты мира, гравюры на морские темы, в том числе несколько старинных. Это помещение ничем не походило на начальственные кабинеты, где мне приходилось бывать раньше. Но я догадывалась, что Паком не из тех, кто кичится своим положением хозяина – в противоположность владельцам фирм, с которыми я, как правило, имела дело. Он вел себя искренне и не пытался казаться кем-то другим. Притворство не его стихия, в этом я была убеждена. Повсюду валялись образцы кофе, чая, риса, вскрытые коробки, в которых угадывались бутылки. В хаосе, царившем на столе, я разглядела потертый паспорт с разлохмаченными уголками страниц. Он навел меня на мысль, что этот человек готов в любую минуту запрыгнуть в самолет из чистого азарта, просто ради удовольствия открыть какую-нибудь новую специю. Откуда он явился? Что привело его сюда, в Сен-Мало, в этот маленький кабинет, обращенный к морю? Его место не тут, оно – на другом конце света.
Озираясь по сторонам, я боковым зрением следила за ним. Он ерзал в кресле, привставал, снова плюхался в него. Ему явно не удавалось усидеть на месте. Вот он рывком вскочил, обогнул стол, потом оперся о него. Наши ноги соприкоснулись, мы не отводили друг от друга глаз. Такое же желание, как накануне, неконтролируемое, мощное, снова охватывало меня.
– Опоздание – фирменный стиль вашей компании! – поддела его я в попытке вернуть нас к работе и к предмету моего приезда.
– Наверное, подвозил детей в школу, скоро будет, – с притворной небрежностью ответил он.
Потом сдался и протянул ладонь к моему лицу. Провел пальцем по губам, как прошлой ночью, и мои веки сами собой сомкнулись от удовольствия. В это мгновение кто-то постучал в дверь, и мы нехотя отодвинулись друг от друга с внутренним смешком. – Заходи! – позвал Паком, подмигнув мне. – Мы тебя ждем.
Мы приняли более деловой вид. Паком окончательно восстановил дистанцию между нами, а я выпрямилась и поглубже вдохнула, чтобы настроиться на рабочий лад. Нам трудно было отвести друг от друга взгляд, однако ему все же удалось переключить внимание на того, кто стоял у меня за спиной.
– Примите извинения за опоздание, мне очень неприятно, меня задержали…
Глава четвертая
Случаются мгновения, когда все вокруг замирает, а твоя жизнь прокручивается перед тобой целиком за полсекунды. Это очень страшно и выбивает из равновесия, в особенности оттого, что изменить ничего нельзя. Само твое существование четко делится на “до” и “после”. На меня накатило чувство абсолютного одиночества. Все звуки стали приглушенными, деформировались, исказились. Меня бросало то в жар, то в холод. Тело перестало распознавать свои ощущения. В висках отчаянно стучала кровь. Где я? В каком периоде моей жизни? Сколько мне лет? Невозможно! Немыслимо! Этот веселый голос… Нет, тот, что я сейчас услышала, был более серьезным, более властным. И все же интонации были до боли знакомы, они с давних пор жили во мне. Неритмичные фразы. Пропуск вдохов между словами. Разве такое возможно? Почему воображение сыграло со мной такую шутку именно сегодня? Странно, что я припомнила все детали. Ведь это было так давно и так болезненно. Но в то же время так приятно. Некоторые вещи, некоторые люди навсегда оставляют по себе след, хотя ты полагаешь, будто давно похоронила воспоминания о них в самой глубине сознания. Я отчаянно боролась, пытаясь залечить раны от этих воспоминаний, но не могла не понимать, что, сколько бы я ни лезла из кожи вон, они все равно никуда не денутся, потому что выжжены во мне каленым железом. Слишком глубокая татуировка. Вот почему и мой дух, и мое тело так бурно реагировали на простое совпадение, на микроскопическое сходство. Я обязана возвратиться в настоящее, у меня нет другого выбора. Это ужасное секундное замешательство, напугавшее меня, должно отступить. Причем немедленно. Я обязана встать с этого кресла и обернуться. Чтобы подтвердить или опровергнуть наихудшие опасения.
Я с силой оперлась ладонями на подлокотники кресла, но тело будто налилось свинцом, и я призвала на помощь все внутренние силы, чтобы достойно принять реальность. Время, на миг застывшее, постепенно вступало в свои права.
И вот я снова здесь и сейчас. В настоящем.
Но главное, передо мной стоял мужчина, с которым я никогда в жизни не должна была больше пересечься.
Его глаза были такими же ласковыми, как когда-то, а к моим подступили слезы. Чувства, которые я подавляла долгие годы, обрушились на меня. Всплыли мириады воспоминаний. О нашей первой встрече, естественно, но в особенности обо всем остальном. О четырех восхитительных годах, которые последовали за ней. Когда он приходил ко мне на занятия, просто чтобы побыть со мной, когда устроил мне сюрприз – повез на море, – и мы тогда ночевали в жалком номере гостиницы “Формула 1”. Когда я состригала кончики его длинных волос – “совсем немножко, пожалуйста, а то я потеряю индивидуальность”. Когда я потихоньку рисовала его, пока он спал. Он, конечно, изменился. Каштановые волосы были теперь короткими, в них появились серебряные нити, он немного располнел, что, впрочем, было ему к лицу. Щетина оставляла тень на выбритых щеках, а когда мы были молодыми, она практически отсутствовала. Сегодня элегантный костюм с галстуком сидел на нем как вторая кожа, а тогда он щеголял в брюках “милитари” и растянутых свитерах. Он стал мужчиной. Но если не принимать в расчет мелкие признаки зрелости, я как будто рассталась с ним накануне. Он осторожно, но настойчиво разглядывал меня, его рот открылся, словно он собирался что-то сказать, потом закрылся, он пару раз моргнул и снова побоялся заговорить.
– Рен, – наконец прошептал он. – Это мне не снится?
– Николя…
Не нужно было произносить его имя, моим губам стало больно. Его плечи вдруг резко опустились, я не успела ни среагировать, ни даже угадать его намерение, а он схватил меня за запястья и притянул к себе. Несмотря на все перемены и испытания, которые я уже прошла и которые мне еще предстояли, я словно переместилась в родной дом. Да, он оставил глубокий след во мне, он все еще оставался частицей меня, и я это всегда знала. Я на миг поддалась его объятию, но очень скоро начала задыхаться. Только что я переместилась из рая в ад. Я рывком высвободилась, он не настаивал и лишь провел рукой по лицу, чтобы скрыть смущение.
– Извини, просто… видеть тебя… с ума сойти можно…
Мне хотелось очутиться далеко отсюда. Никогда не приезжать сюда. Почему это свалилось на меня? В случай я не верила. И тем не менее он только что постучался в мою дверь, запертую на три оборота ключа. – Не могу прийти в себя, – выдохнул он в конце концов.
– Сколько времени…
За моей спиной раздался кашель Пакома, я обернулась и похолодела. Его серые глаза потемнели, словно предгрозовое небо. Николя как будто тоже лишь сейчас вспомнил, что мы не одни. Он откачнулся от меня и подошел к компаньону. Они тепло расцеловались. Похоже, они были не просто коллегами по работе, но и друзьями. Мне не потребовались долгие наблюдения, я с первой минуты убедилась в этом. Они были крепко спаяны. Это проявлялось во всем. Две половинки единого целого.
– Извини, – произнес Николя. – У меня малость крышу снесло.
Паком послал ему загадочную улыбку и жестом отмел его извинения. Потом, не обращая на меня внимания, отошел в сторону и широко распахнул окно. По движению его спины я поняла, что он глубоко задышал. Мне захотелось поблагодарить его за то, что он впустил в комнату морской воздух, хотя я бы предпочла выскочить в это открытое окно. Сбежать. Умчаться как можно дальше отсюда.
– Я должен тебе объяснить, – просиял Николя.
Он был единственным, кто не уловил напряжение, сгустившееся в кабинете, его все это скорее забавляло. – Присутствующая здесь Рен… Ты – здесь, это какой-то сюр… Дело в том, что ты уже слышал о Рен, но все это было так давно… до нашего знакомства в Индии.
Индия… Отъезд Николя в Индию, кардинально изменивший мое будущее. Паком погрузился в воспоминания, а потом поднял ко мне изумленное лицо.
– Ух ты… это она?
– Да! Теперь тебя не удивит, что я немного не в себе.
Паком караулил мою реакцию. Получается, их партнерство началось в той далекой стране много-много лет назад. Паком, скорее всего, знал, что Николя был моей первой любовью, а я – его. Нечеловеческим усилием я сохранила присутствие духа.
– Послушай, Рен, – обратился ко мне Николя, – ты знала, что это моя компания, что я – это я?
Знай я это, мы бы никогда не встретились.
– Нет! – почти взвизгнула я, желая защититься. – Не я, а Поль общался с Пакомом…
– Вы же не рассчитываете, что мы поверим, будто вы, со своей стороны, не собирали информацию о нас? – прервал меня Паком тоном, не терпящим возражений. – Это было бы непрофессионально.
Я изо всех сил старалась отвести от себя подозрения.
– Повторяю, все организовал Поль, – сухо возразила я. – И вам, Паком, это известно. Он, впрочем, упоминал только вас, рассказывая о фирме. Это наш обычный алгоритм: я получаю необходимый минимум информации, чтобы не являться в первый же раз с готовым, возможно, предвзятым мнением, – предпочитаю составить собственное представление о потенциальных клиентах уже на месте. Перед приездом я лишь изучила ваш сайт. А поскольку ваши фамилии на нем не указаны, как нет и ваших фотографий – что, попутно замечу, является серьезной ошибкой, – я не могла ничего такого предположить. То, что произошло сегодня, – чистая случайность.
Николя хлопнул его по плечу и хохотнул:
– Паком! Угомонись, запрещаю тебе нападать на Рен!
Паком кивнул, словно отказываясь спорить с чем-то само собой разумеющимся.
– Прошу меня простить. – Он бросил на меня загадочный взгляд. – А пока мне придется выступить в роли занудного педанта, разрушающего магию вашей нежданной встречи. Я, однако, подозреваю, что нас ждет работа. Или я ошибаюсь?
– Да, пора браться за дело, – согласилась я.
Мне не терпелось побыстрее со всем покончить и очутиться как можно дальше отсюда.
– Как по мне, всем нам будет полезна чашка кофе, – продолжил Паком. – Сейчас принесу.
И он тут же исчез, мне показалось, ему тоже хотелось удрать. С удовольствием сбежала бы вместе с ним. А вместо этого сидела как на иголках, наедине с Николя, который внимательнейшим образом изучал меня во всех возможных ракурсах, не переставая улыбаться. Я не должна была задаваться таким вопросом, однако это было сильнее меня: интересно, что он думает о той, которая сидит сейчас здесь, перед ним? Я очень изменилась. Наверное, он узнал лишь мои зеленые глаза. Когда мы познакомились, я была худющей, а после рождения Ноэ мои формы округлились. Он помнил меня юной интроверткой с хипповой внешностью студентки художественного училища. Теперь перед ним была сорокалетняя дама, женственная, уверенная в себе, в строгом темном наряде, который ей идет. Он сделал два шага ко мне, и я едва удержалась, чтобы не отступить назад.
– Ты себе не представляешь, как я рад снова увидеть тебя… Нам столько нужно рассказать друг другу.
Ничего не хочу тебе рассказывать. Ни-че-го. Ни слова.
– Да, несомненно… Прошу прощения, мне надо немного освежиться.
– Конечно, конечно, я тебя провожу.
Я вышла из кабинета вслед за ним. По моим наблюдениям, Николя гордился своими владениями, своей маленькой вселенной, своим успехом. Он просто лучился самодовольством. Что-то рассказывал не умолкая, но я его не слушала, я его не слышала, мне было не по себе, меня тянуло к другому концу коридора, где Паком, стоя к нам спиной, ожесточенно колотил кофейным фильтром по урне, вытряхивая остатки гущи. От Николя, похоже, не укрылось, что он, в отличие от друга, мало интересует меня.
– Не знаю, что с ним такое. У него сегодня плохое настроение. Обычно он у нас само воодушевление, а я, скептик, усмиряю его энтузиазм. Не волнуйся, он скоро успокоится.
Я заперлась в туалете и заметалась по предоставленным в мое распоряжение трем квадратным метрам. Усмирить прерывистое дыхание не получалось. Паническая атака нарастала. Хотелось завопить, а поскольку это было невозможно, я терзалась молча. Все выходило из-под контроля – рушилась жизнь, которую я годами выстраивала для себя. Как сбежать отсюда? Очутиться подальше от Николя? И чтобы всего этого не было? Увы, пути отхода отрезаны. Я смочила ладони холодной водой и потерла виски, заставляя себя дышать глубоко и размеренно. В зеркале отразилась измученная, перепуганная, растерянная, одинокая женщина. Такое состояние было мне не в новинку. Причем прошлый опыт тоже был связан с Николя. Что ж, верну лицу невозмутимость, профессиональную уверенность, решительность и справлюсь с тем, что ждет меня в ближайшие часы, потому что по-другому никак.
Когда я вернулась в кабинет, они ждали меня, сидя рядом и вполголоса переговариваясь. При моем появлении они тут же замолчали. Приятно… В их присутствии, под перекрестным огнем их взглядов я буду чувствовать себя совсем неуютно. Что ж, запускаю автопилот и отключаюсь от всего, кроме работы.
Я вела себя так же, как обычно при обсуждении заказа в любой другой фирме. Излагала суть дела вежливо и уважительно, но была достаточно жесткой – все же за моей спиной школа Поля. Впереди нас ждал огромный, но очень увлекательный проект. Я демонстрировала им на экране своего ноутбука элементы их корпоративного стиля, которые мы уже успели доработать, повысив заметность и привлекательность фирменного логотипа. Предъявила и некоторые фотографии, сделанные Полем. Я подозревала, что этими клиентами он займется сам. Выступление так захватило меня, что я задышала ровнее и даже забыла на какое-то время, к кому обращаюсь.
– Погоди-ка, – сухо прервал меня Николя, – если я правильно понял, вы с компаньоном хотите нас убедить, что вся наша предыдущая деятельность в сфере коммуникаций лишена смысла?
Он всегда был обидчивым и, судя по первому впечатлению, не изменился.
– Не совсем, но… вы ограничились необходимым минимумом…
Он самодовольно ухмыльнулся:
– Извини, конечно, но цифры свидетельствуют о том, что мы работаем на полных оборотах.
– Я не точно сформулировала. Согласна, цифры доказывают, что у вас все в порядке, однако вашему бренду недостает сексуальной привлекательности, а подача люксовой продукции не пробуждает в потребителе мечты. Простите, господа, если огорчу вас, но вынуждена поставить в известность, что вы выглядите старомодными, замшелыми. Ну да, сейчас все идет неплохо. Но сколько это продлится – вот какой вопрос вам бы следовало себе задать. На этом рынке вы уже не одни. Очень скоро вас могут превзойти молодые энергичные конкуренты, которых ничто не испугает. Зачем отказываться от совершенствования? Почему не поставить себе более амбициозные цели?
