Текст книги "Исследователь планет (СИ)"

Автор книги: Анджей Ясинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– Ну, вот где-то здесь оно и произошло, – пробормотал Сергей, сверяясь со спутниковой картой и данными сканеров, зафиксировавших непонятный энергетический всплеск в сердце Леса.

На удивление это место оказалось похожим на площадку, которую окружали высокие скалы и каменные обломки. В центре росло наверное самое большое дерево из всех встреченных ранее, настоящий гигант – диаметром пятьдесят пять метров и высотой восемьсот тридцать два метра. Как оно умудрилось таким вырасти, было непонятно. Земное растение в данных климатических и атмосферных условиях вряд ли вырастет выше своего обычного земного размера. А вот тут… Как и с животными – есть и мелкие деревья, и гиганты. Решительно не понятно, как и почему.

Своей кроной, как уже принято здесь, раскинувшись далеко по сторонам, дерево полностью прикрывало площадку диаметром в пять километров. Понятно, что так раскинуть крону сложно, но дерево, как и некоторые его земные аналоги, использовало хитрый способ. Где-то через каждые сто-сто пятьдесят метров от ствола некоторые ветви опускались на землю, укоренялись и служили своего рода подпорками для кроны. Получился такой мини-лес из одного дерева.

Ничего необычного, на первый взгляд, тут не было. Ну, необычного из того, что могло произвести те неизвестные энергетические выбросы разного характера.

– Так, ладно. Кажется, нам придется тут остановиться на неопределенное время, – пробормотал Сергей, выбирая место под посадку. К самому стволу он лететь не хотел – его больше привлекла небольшая площадка в километре от него, через которую протекал небольшой ручеек, и где место вполне себе соответствовало его чувству прекрасного. – Определенно надо будет попробовать нарисовать это дерево, – Сергей огляделся. Несмотря на частично закрывающую небо крону, по сторонам вид открывался на довольно большие расстояния.

– Надо проверить, какая тут живность у нас водится, – все так же тихо говоря, Сергей запустил уже привычный протокол первичного обследования. Сканеры просветили почву там, куда он планировал приземлиться, дроны метнулись по сторонам, спиралью увеличивая площадь изученной территории, а Джин стек на землю с крыши трака и тоже отправился выполнять свои стандартные виды работ по ее обследованию.

После того, как СУНИК подтвердил безопасность, Сергей медленно посадил трак рядом с небольшой – всего десяти метров диаметром подпоркой дерева. Почему он еще выбрал это место – здесь крона дерева была не настолько плотной, и спокойно можно было наслаждаться видами гор, запутанными лианами и прочей растительностью, скалами, и небом.

Тем временем дроны, носясь между ветвями дерева, продолжали собирать информацию об обитателях данного оазиса. На удивление их тут оказалось много, но в основном не из хищников. Такое ощущение, что сюда они сбегали побыть в покое и безопасности, а потом уходили обратно. Ну точно – оазис.

Сергею нравился местный животный мир. Он был необычен и красив, поэтому исследователь, расположившись прямо на земле и закинув руки за голову, поймал лицом лучик солнца и вывел на внутренний экран скомпилированные данные от дронов. Тут были и лани, конечно другой расцветки и формы рогов, но ассоциации выдавали такое название. И лоси, и лисы с волками, правда привычного землянину размера. Но таких хищников было немного. Глухари, тетерева, зайцы (но с тремя ушами). Действительно, оазис.

Наконец, дроны добрались до центра, к стволу дерева. Здесь Сергея ждал довольно неожиданный «сюрприз» – прямо около ствола земля была выровнена, по краям обложена абсолютно круглыми, одного размера белыми камнями, с полметра диаметром. Внутри земля была покрыта ярко зеленой травой и по центру этого… Исследователь даже затруднялся назвать, что это – площадка? Гнездо? Так вот, по центру находился тоже круглый шар, но сделанный явно из растений. Или растение приняло такую форму. Или кто-то действительно создал гнездо? Шар явно состоял из плотных ветвей, почему-то напоминающих своей гибкостью (судя по тому, как они переплетались) земную иву. И этот «скелет» снаружи был «обклеен» листьями, да так плотно, что невозможно было посмотреть, что находится внутри. Даже сканеры дронов, пусть и достаточно простые, не могли «просветить» эти листья.

Сергей задумчиво почесал затылок, чего не делал с самого детства.

– Интересно… Видимо, это гнездо какого-то животного с зачатками разума? – пробормотал он.

Тем временем, неожиданно на внешней стороне шара в одном месте растения ветви и листья пришли в движение, появились какие-то почки и спустя пять минут непонятных движений – почки то сближались друг к другу, то расходились, то сливались, и в конце концов образовали гроздь… Да, зеленую гроздь каких-то фруктов, правда покрытых листьями. Однако, через мгновение листья раскрылись и перед взором исследователя предстали очень яркие красные фрукты, своим внешним видом даже через камеры дронов вызывающие обильное слюноотделение.

– И для кого же приготовлен данный обед? – спросил Сергей и от неожиданности замер. В сплошной стене растительного шара образовалось отверстие, в котором появилась… Рука. Эта рука спокойно сорвала фрукт и нырнула внутрь шара, а отверстие закрылось. Оставшиеся фрукты немного повисели, а потом как-то быстро завяли, скукожились и просто как-то незаметно пропали. Но явно не попадали вниз, а как бы втянулись обратно в растение.

Но поразило Сергея не это, а то, что рука, мелькнувшая перед его взглядом и которую сейчас он крутил на внутреннем экране УНИКа, явно была человеческой. С оговорками, конечно – ногти темно алого цвета, переходящие в коготки, хоть и небольшие. Рука вытянутая, изящная, слегка голубоватого цвета. Хотя, крутнув зафиксированную объемную картинку, Сергей понял, что скорее всего она была раскрашена – так как с обратной стороны у нее цвет уже был ближе к изумрудному, а на запястье вообще – белым. А еще по внешней стороне ладони проходили растительные усики, образуя некий симпатичный узор, которые затем закручивались вокруг пальцев в виде колец.

После этого никакого движения ни вокруг шара, ни внутри, не наблюдалось. Хотя, иногда подходили животные, ложились рядом с шаром и потом уходили. Причем интересно было то, что иногда одновременно подходили явные противники в обычной жизни – например, лиса и тетерев. И не обращали друг на друга внимания, некоторое время находились рядом, а потом спокойно разбредались. Сергей, конечно, помнил, что так животные могут себя вести на водопое или при большой общей опасности, например при пожаре, но вот здесь что это было?

Сергей скинул информацию Джину.

– Что скажешь?

ИРОКОМ некоторое время молчал.

– Пока ничего. У дронов явно не хватает сенсорных возможностей просветить этот шар. Сейчас я возьму нормальный сканер и схожу туда.

– Только аккуратно, – Сергей нахмурился, – не подходи близко. Не хотелось бы нарушить какой-нибудь местный природный ритуал.

– Понял.

***

Уважаемые читатели! Дальше описываются места и существа, не совсем понятные даже автору. Многие фразы, слова и выражения перенесены автором так, как он их услышал, и описал увиденное так, как увидел, с минимальным смысловым переводом того, что удалось разобрать и понять, и с минимальными интерпретациями того, что автор увидел. Вы можете смело выражать свое недоумение всем, что прочитаете, и автор с удовольствием выслушает ваши толкования и объяснения и, возможно, даже примет вашу точку зрения, ибо сам находится в недоумении. Спасибо!

Страна Мутов

Листья Великого Древа – Матери всех мутов, Дентро, тихо шептали, донося до доминатора информацию о том, что асессоры собрались и ждут его появления. Доминатор Воланс недовольно вздохнул, встопорщив на плечах листья кохабитанта. Он догадывался, почему собрались асессоры, и совершенно не горел желанием с ними разговаривать. Однако долг доминатора требовал от него встретить неприятности с открытым лицом.

Ветви древа расступались перед ним, открывая короткую дорогу к сердцу доминатория – Трибуне, месту, где решались важные дела, затрагивающие интересы всех мутов. Последний шаг на площадку Трибуны вызвал приветственный шепот листьев кохабитантов присутствующих. Воланс поднял обе руки, приветствуя собравшихся.

– Света вам! – сказал он, присаживаясь на появившийся из кохабитанта под ним плетеный стул, – Что привело вас ко мне?

Среди присутствующих пробежала волна перешептывания, и вперед вышел один из асессоров. В стене древа некоторые ветви разошлись в сторону, чтобы луч Души Матери осветил говорящего. Это был третий асессор Костанс, давний оппонент Воланса. Еще никогда он не приносил добрые вести или не предлагал что-то, не идущее вразрез с планами доминатора Воланса.

Встав напротив доминатора, Костанс отставил в сторону ногу и поднял правую руку. Его кохабитант освободил конечности от листьев и все увидели красивый статичный узор, которым асессор гордился уже пятьдесят вздохов Души Матери. По Трибуне прошелестел шепот одобрения.

«Пижон», – мысленно поморщился Воланс, однако ничего не сказал.

Удостоверившись, что все в очередной раз впечатлились красивой и стабильной статикой, Костанс опустил руку и с легким презрением окинул смазанную статику доминатора. К сожалению, тот уже семьдесят пять вздохов Души Матери как потерял свою домину, но все никак не мог ее забыть, отчего ее узор до сих пор украшал его кожу, хоть и слегка поплыл со временем, но совсем чуть-чуть. С одной стороны это говорило о силе его чувств, а значит и контроля, а с другой…

– Ты уже больше полусотни вздохов никак не найдешь себе домину. Доминатор без домины не может хорошо руководить мутами.

Воланс мысленно заскрипел зубами, представляя, как перегрызает горло Костанса.

– Моя дочь Воланса скоро возьмет на себя обязанности домины! – внешне спокойно ответил Воланс.

– Ха! Ей уже за семьдесят вздохов, а она до сих пор не проснулась! – Костанс высокомерно улыбнулся и протянул свою руку в сторону асессоров. Надо ли говорить, что его рука снова была обнаженной, чтобы все могли невзначай удостовериться в том, что уж у него-то со статикой, а значит и с доминой все нормально.

– Не смей так говорить о моей дочери! – все-таки не выдержал Воланс и вскочил на ноги. Кохабитант распределился о телу доминатора, втянув в себя ранее созданный стул.

Костанс ничуть не испугался, а только ухмыльнулся.

– Муты не могут быть управляемы тем, у кого столько времени нет домины, а дочь больше семидесяти вздохов никак не может проснуться… – снова повторил он.

Впрочем, Костанс быстро замолчал, дав команду своему кохабитанту свернуться в боевое состояние. Не ожидал он, что Воланс сорвется, но, видимо, он все же перегнул ветку, и она с сухим щелчком сломалась, заставив ветви событий быстрее зашевелить листьями.

Воланс хлестнул вытянувшейся веткой, на которой листья приобрели чрезвычайную твердость и выстроились таким образом, чтобы образовать клинок. Костанс с трудом отбил нападение и тут же ответил одной рукой, удлиненной таким же хлыстом, как у доминатора, перехватил и запутал его оружие, а второй попытался проткнуть Воланса. Однако уже его рука-копье была перехвачена, и Костанс с ужасом увидел, как из-за спины доминатора появляется третий хлыст и сносит ему голову.

«Проклятая домина Воланса», – последние мысли Костанса промелькнули со скоростью луча Души Матери в летящей в сторону голове, – «Как я мог забыть, что у нее был еще хвост, а Воланс до сих пор завязан на нее!»

Из группы асессоров тяжело поднялся старый мут и подошел к лежащей голове Констанса. Поднял ее.

– Зачем сразу голову с плеч сносить? – укоризненно произнес он ломким, как сухие ветви, голосом. Затем медленно подошел к телу Костанса, прикоснулся к определенному месту внутри кохабитанта, и его ветви тут же разошлись в стороны в области шеи, которую они перекрыли в момент отделения головы хозяина. Полупрозрачные ветви колыхались, перегоняя кровь по почти умершему телу, не давая ему превратиться в неживое.

Старик приставил голову на место обрубка, и из кохабитанта тут же выскочил десяток веточек, которые воткнулись в голову Костанса и, проколов кожу, исчезли внутри.

Через некоторое время из горла Костанса раздался стон. В Трибуну вбежали несколько служивых асессоров и быстро уволокли пострадавшего в место восстановления.

Асессор Трок укоризненно посмотрел на доминатора.

– Фактически, Костанс прав. Сколько можно ждать, пока ты найдешь домину или пока проснется твоя дочь?

Ветви-лианы втянулись, а доминатор опустил плечи.

– Сколько надо, столько и буду ждать, – тихо сказал он.

Трок покачал головой.

– Это не дело. Пока Матерь тебя слушает, надо сделать все, чтобы твое положение упрочнилось или…

– Или? – вскинул голову Воланс, а листья его кохабитанта угрожающе зашевелились, зашептали предупреждающе…

– Или придется выбирать нового доминатора, – ничуть не испугался старый асессор. Потом подошел к Волансу и положил на его плечо руку. – У нас есть предложение тебе. Мы понимаем, что домину просто так не найдешь, да и не в том ты состоянии. Остается одно…

– Я не отправлю Волансу на Нулам Инсула! Есть и другие безопасные варианты, которые будят наших детей! – Гневно прошипел доминатор.

– Мы в курсе, что ты уже все эти варианты применял, и все безрезультатно.

– Я еще попробую и буду пробовать, пока она не проснется!

Трок снова покачал головой.

– Ты должен сейчас принять решение или оставить пост доминатора. Это наше общее решение. Я помню домину Волансу, и если дочь хотя бы чуть-чуть ее бутон, то она сможет остаться в живых и проснуться.

В Трибуне воцарилась тишина, которую тихо-тихо разбавляло перешептывание листьев кохабитантов. Воланс зажмурил глаза и поднял лицо вверх. Стена Трибуны разошлась, и на его лицо упал луч Души Матери. Доминатору показалось, что Матерь его успокаивает и шепчет, что все будет хорошо. Ох, как не хотелось ему признавать правоту старого асессора! Он знал, что тот прав, но не хотел верить в это. Ему казалось, что он сможет, только надо еще чуть-чуть поднапрячься, и Воланса проснется. Наверно, была бы жива его домина, то и дочь, как и все другие, смогла бы проснуться в свое время, и кто знает, когда-нибудь смогла бы подарить ему свой бутон, которого он бы назвал, как у них в семье принято, Волансом или же Волансой, в зависимости от его цвета… И в принципе неважно, от какого мута у нее был бы этот бутон. Главное, что он был бы из гнезда Волан.

Наконец, решившись, он послал весточку дочке. Все время, пока она не пришла, в Трибуне царила тишина. Все ждали, ведь это событие отличалось от рутины и могло так или иначе повернуть русло жизни мутов в ту или иную сторону.

Наконец, стена с тихим шелестом разошлась в стороны, и в Трибуну вошла Воланса. Ее длинные десятицветные волосы будто струились – каждая прядь постепенно меняла свой цвет строго в соответствии с заложенной Матерью последовательностью. И это было единственным, что менялось в ее внешности. Остальная статика не менялась со времени рождения и была абстрактной. И это говорило лучше всяких слов о спящем состоянии девушки. Ее кохабитант собрался в районе таза, оставив остальное открытым – дочь доминатора совершенно не понимала возможной опасности, как и все непроснувшиеся, поэтому ее редко выпускали за пределы Древа. Тело Волансы обвивали тонкие чувствительные усики кохабитанта, следящие за ее состоянием, левая рука была двуцветной – зеленой с синим, с бесцветным поясом до локтя. Правая – желтая с красным и другими мазками, ничего не означающими. Тело по диагонали рассекали двуцветные полосы – черные и зеленые.

Войдя, девушка остановилась и спокойно и безмятежно принялась смотреть на отца. Доминатор тяжело вздохнул:

– Дочь, настал тот вздох, когда тебе придется сделать нечто необычное…

– Это потому, что я никак не проснусь? – спокойно спросила Воланса, как только доминатор на мгновение замолчал.

Воланс тяжело вздохнул.

– Ты у меня умная, умнее многих мутин. Мы перепробовали все, что можно, но сама знаешь – ничего не помогает…

– Ты решил меня отправить на Нулам Инсула?

В Трибуне прошелестели удивленные шепотки асессоров.

– Я же говорю – ты у меня умная, – доминатор не отрывал взгляда от дочери.

– Хорошо, – спокойно сказала девушка. Ее лица не коснулось даже перышко эмоций. Она все так же спокойно смотрела на отца и как бы сквозь него. Скажи ей, что ради мутов ей надо удобрить своим телом Древо, она без колебаний это сделает. Потому и не отпускали спящих детей без серьезного сопровождения, иначе жди беды от противников.

– Отправишься на Нулам Инсула ты через десять снов Души Матери… – асессоры зашептались, а Трок показательно покашлял.

Доминатор резко повернулся к нему:

– Не вижу причин торопиться!

– Видящие Сны говорят, что завтра наиболее благоприятный момент, чтобы перейти на Нулам Инсула. Матери не придется напрягаться, чтобы отправить твою дочь. Но смотри на это с улыбкой – зато у Матери будет больше сил, чтобы забрать дочь обратно, когда она проснется!

Воланс не отводил взгляда от родного лица. А в голове билась мысль «если она проснется… если».

Воланса

Девушка вошла в свое гнездо и спокойно обвела его взглядом. Вон там ветви Древа образовали мягкий кокон, в котором она обычно отдыхала. А вот там, перед круглым окном стоит плетеный стол, за которым удобнее всего было изучать знания мутов и усваивать их, глядя на безбрежный океан зелени, открывающийся с этого места, возвышающегося над лесом. В остальном гнездо выглядело каким-то пустым и безликим.

Возможно, она уже никогда сюда не вернется, но это ее как обычно особо не взволновало. Тем не менее, определенно нужно собраться правильно для такого необычного путешествия, – думала она. Молодая мутина не хотела испытывать дискомфорт и уж точно не хотела бессмысленно погибнуть. Хоть она и не проснулась, но рациональное мышление у нее всегда работало хорошо, и она понимала, что нельзя просто взять и забыть все усилия отца и знания мутов, вложенные в нее. Это нерационально и неправильно.

Со стороны входа послышалось курлыканье домашней ящерицы Кокушки, которых специально разводили из-за их удивительного голоса и которые служили в качестве входной сигнализации для хозяев. Кокушка прислала образ гостя. Им оказался Кирис, сын одного из асессоров отца – Кирисина. Она мысленно кивнула, и ветви Древа разошлись в стороны, впуская молодого мута.

Кирис быстро вошел и остановился перед девушкой, глядя на нее широко раскрытыми глазами. Его узоры, казалось, еще более активно двигались, чем обычно, пытаясь вызвать у девушки хоть какой-то отклик. А в глазах мута стоял его вечный вопрос и ожидание. И как обычно, ничего не дрогнуло у нее внутри. Хотя, она с малой толикой любопытства, если это движение непроснувшейся души можно назвать так, все же остановила взгляд на маленьких рожках мута. Кажется, они стали чуть больше. Похоже, у него какое-то время назад произошел сбой, когда его организм воспринял ее взгляд за реакцию на его динамику и попытался усилить эффект. Но это явно был именно сбой – ее просто привлекла необычность и не более того. А вот ей достался от матери небольшой хвостик. Правда, девушка ему особо внимания не уделяла – такие вещи были на любителя, и если она проснется и если ей попадется мут, вроде этого же Кириса, который вызовет у нее ответную динамику, которая вскоре превратится в синхронную с ним статику, то скорее всего ему этот хвост будет не по душе, и он у нее пропадет точно так же, как появился у отца, когда он встретил свою домину с хвостом и которой очень нравился этот дополнительный орган.

– Света тебе, – кивнула девушка.

Парень разочарованно отвел взгляд.

– Я пришел… – неуверенно начал он, – Ну, чтобы сказать, что я буду ждать тебя!

– Спасибо, – снова кивнула Воланса, – мне приятно.

На самом деле, ей было все равно, будет он ее ждать или нет, но обычно в таких случаях нужно поддерживать разговор подобным образом, что она и делала раз за разом.

Мут сжал кулаки, а листья его кохабитанта возмущенно зашелестели, вторя интонациям парня:

– Как им только в голову пришло посылать тебя на Нулам Инсула?! – он нервно стал ходить по гнезду, – Я говорил с отцом. Никто там не был уже тысячу вздохов Души Матери! Никто не знает, что там происходит! Старики видать нанюхались увядших цветов и совсем сошли с ума! – он остановился перед девушкой и его плечи поникли. – Хочешь, я отправлюсь с тобой?

– Не стоит, – покачала она головой, – Во-первых, в этом нет особого смысла. Во-вторых, вряд ли Мать перенесет обоих. Ты слышал, что асессоры специально подгадали день, чтобы сильно ее не напрягать? И это правильно.

– Эх… – Кирис тяжело вздохнул и закрыл глаза. – Как ты думаешь, у меня есть шанс привлечь тебя, когда ты проснешься?

Воланса пожала плечами.

– Ты должен понимать, что я не знаю ответа на этот вопрос. Я даже не знаю, хочу я этого или нет. Но, возможно, тебя порадует то, что я скажу – ты кажешься мне вполне достойным мутом, и может быть я была бы тебе хорошей доминой. Но все мои слова не имеют никакого значения. Сам должен понимать, что если я проснусь, то все поменяется – и я сама, и мои представления об окружающем. И может оказаться, что ты не мой Рамини, а я не твоя Джуланса.

– Ты знакома с этой легендой? – удивился Кирис, слова девушки его сильно кольнули, – Тебе она понравилась?

– Нет. Очень странная история, – Воланса равнодушно отвернулась и остановила свой взгляд на далеком снежном пике, виднеющемся через панорамное отверстие в стене. – В нем нет логики. Рамини идет против света своей семьи, а когда находит Джулансу спящей мертвым сном, почему-то не радуется этому. А ведь она исполнила свой долг и ушла к Матери. О чем можно еще мечтать? А Рамини зачем-то разрывает свою аниму и уходит вслед за ней. Дальше еще нелогичнее. Джуланса просыпается от вечного сна и тоже разрывает свою аниму. Ее не звала Мать, их древо цвело, а предки велели ей быть парой сильного доминатора. Тут наверно есть смысл…

Кирис с надеждой посмотрел на девушку. Очень много мутов проснулось, пытаясь понять смысл древней легенды, и в его аниме сейчас как никогда проросла надежда, но Воланса молчала, и ни один узор не шевельнулся на ее теле.

– Но я его не вижу, – Наконец закончила свою мысль мутина.

Кирису оставалось только печально опустить голову.

– Я все равно буду ждать и надеяться.

Воланса улыбнулась. Она давно заметила, что Кирису нравилось, когда она улыбается, и иногда делала это, что улучшало их общение в более гармоничную сторону.

– Но на твоем месте, я бы сильно не надеялась, чтобы потом не испытывать более сильных негативных эмоций. Просто жди, если таково твое решение, без особых надежд, а там будет видно. Извини Кирис, но мне надо собираться. Времени осталось мало.

– Да, да, – парень как-то дергано вздохнул, сделал такой же дерганный шаг к мутине, на мгновение прижался к ней всем телом, хотел еще прижаться щекой к ее щеке, но резко развернулся и выбежал.

Воланса проводила его взглядом, а когда ветви входа закрыли проход, развернулась в центр гнезда и сказала вслух:

– Надо подумать, что мне может пригодиться в первую очередь…

***

Врата на Нулам Инсула представляли собой большую поляну в труднодоступном месте тела Матери, раскинувшегося по всей планете. Раньше, как видела Воланса в почках памяти Матери, туда был организован довольно быстрый и удобный путь, но после победы живой силы Матери над Мертвым Камнем врата были запечатаны и лишь иногда открывались для отрядов наблюдателей, а дорога до них заросла, как перестали вести туда и Малые Врата, позволяющие быстро перемещаться по всей планете. Для того, чтобы разбудить мута, они использовались всего несколько раз, и последний раз – неудачно. Мут Лейсток, как помнила Воланса, погиб. Причем, скорее всего от потерявших память бывших Детей Матери, а не из-за Мертвого Камня. Родная Дочь Матери, рожденная на Нулам Инсула, так и не смогла обрести полноценного разума, так что все там осталось относительно бесконтрольным, но при этом Дети, в свое время и уничтожившие Мертвый Камень, в целом продолжали присматривать за его останками.

Сейчас Врата снова распечатали. Они представляли собой четыре огромных старых дерева, выращенных Матерью, и отстояли друг от друга на таком большом расстоянии, что стоя у одного дерева, можно было не увидеть остальные. Когда-то давно, через эти Врата отправлялись целые армии Детей Матери для того, чтобы отстоять свою суть и покарать безумцев. Сейчас все это осталось в далеком прошлом.

Воланс порывисто обнял дочь, а она… терпеливо ждала, пока отец не закончит необходимый ритуал прощания. То, что отец расстроен, она видела. Также она понимала, почему – обычно родители сильно привязываются к своим детям и наоборот. Но для нее это были просто знания. В отсутствие каких-то иных побудительных мотивов, она предпочитала действовать как полагается. То есть, как было отражено в разных воспоминаниях старых и почитаемых мутов и как ее учили. А раз их почитали, значит было за что и значит имело смысл тоже следовать в русле общей жизненной реки мутов.

Отец прижался щекой к ее щеке. Она терпеливо стояла.

– Будь осторожна и аккуратна. Кохабитантом ты управляешься мастерски, хорошо также у тебя развито управление Детьми Матери, и пусть они и отбились от…

Воланса стояла и слушала напутственные слова отца. Мать что-то шептала, успокаивая и обнадеживая. Девушка отвлеклась от слов отца, ей казалось, что Мать говорит о чем-то более важном. Но к сожалению, она так и не поняла, о чем шептали ей ветер и деревья.

Наконец отец закончил говорить и Воланса сказала:

– Хорошо, пап. До свидания, – она развернулась и пошла в сторону места перехода. И уже не видела, как отец резко отвернулся и, подняв руки, некоторое время стоял в диком напряжении, а потом руки его удлинились с помощью кохабитанта, и он стал с усилием хлестать ими землю и попавшие рядом кусты, порезав последние на мелкие кусочки.

Фигура девушки тем временем уменьшалась и в какой-то момент зашла в клубящийся туман, поднявшийся в месте перехода. Буквально через несколько мгновений туман рассеялся. Волансы там не оказалось. Переход осуществился.