Текст книги "Единственный мужчина"

Автор книги: Анджела Дивайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– Ну и зачем тебе он был нужен, этот самообман? – в растерянности спросила Пенни.

– Потому что он давал мне возможность подавить свое все более крепнущее чувство, – вздохнув, признался Джон. – Никогда раньше не встречал я женщины, способной подчинить меня своей воле. И никогда и ни к кому я не испытывал такой нежности, как к тебе. Мои родители были со мной довольно суровы, да и ВВС, прямо скажем, не институт благородных девиц… Кроме того, я абсолютно не был уверен, что значу для тебя столько же… Не надеялся на то, что ты испытываешь такое же влечение… В конце концов, каждый раз, когда я приходил навести мосты, дверь захлопывалась перед моим носом… Знала бы ты, как меня это бесило!

– Нет, это ты меня постоянно третировал, всякий раз начиная разговор о продаже земли, – смеясь возразила Пенни. – Но почему же ты не пригласил меня в кино или еще куда-нибудь? К тому же подчеркнуто был со мной нелюбезен.

– Не знаю, – смущенно признался Джон. – Думаю, что я тогда пытался чувствовать себя хозяином положения. А мне следовало бы понять, что командовать тобой – то же самое, что пытаться сладить с тайфуном. Но как бы там ни было, через какое-то время мне стало ясно, что пока ты не перестанешь захлопывать перед моим носом дверь, у нас с тобой ничего не получится.

Это признание вновь заставило Пенни заливисто рассмеяться.

– И поэтому ты принудил Вильму Кокс пригласить меня на бал? – поддразнила его она.

– Не совсем так, – обиженно сказал Джон. – И лишь только я начал говорить тебе о любви, как явилась эта… Брэнда!

– Джон, это не правда! – возразила Пенни. – Ты не сказал мне ни слова о любви!

– Значит, я имел это в виду! – с досадой воскликнул Джон. – Черт, я думал, что это тебе известно! Неужели ты считала, что я так просто возьму – и признаюсь?

– О, Джон, – простонала Пенни. – Подумай, если бы ты так и поступил, скольких бы неприятностей удалось нам избежать! Но я считала, что ты просто хочешь заставить Брэнду ревновать.

– Пенни, – страстно прошептал Джон. – С тех пор как я узнал тебя, Брэнда кажется мне такой же чувственной, женственной и желанной как… кукла Барби! Если хочешь знать, то я просто обрадовался, когда поползли слухи о ее шашнях с Грэгом Олденом!

– Да, жаль, что я этого не знала, – вздохнув призналась Пенни. – Тогда бы мне не пришлось скрываться на Мертл-Бич. Да, если бы ты только отважился сказать правду…

– Может быть, оно и к лучшему, – сказал Джон, пожимая плечами. – Потому что именно в эти страшные дни мне стало ясно, что я не просто хочу обладать тобой… Я осознал, что должен непременно жениться на тебе! Но, конечно, не успел я тебя отыскать, как ты снова исчезла!

– Но я бы никогда не поступила так, если бы ты попытался раскрыть мне глаза и не был бы таким скрытным, – виновато возразила она.

– А я только всего-навсего хотел оградить тебя от всех этих гадких подробностей, – отозвался Джон, пристально вглядываясь ей в глаза.

– Теперь я знаю это, – произнесла тихо Пенни, ответив ему таким же долгим взглядом. – Но это было сущее мучение – думать, как ты путаешься с этой дрянью… Тем более что ты производил впечатление сильного справедливого мужчины, способного защитить меня. Но я всегда предпочитала знать правду пусть самую горькую, чем страдать от неуверенности и неопределенности. Поэтому в будущем между нами не должно быть никаких секретов! Договорились?

– Больше никаких секретов, – обреченно согласился Джон.

Его теплые настойчивые губы прильнули к ее губам. Пенни казалось, что стены кабинета уносятся куда-то в бесконечность, а она парит в пространстве, вся исполненная радостного трепета. Руки Джона нежно убаюкивали ее, а ее тело полыхало в приятной истоме от прикосновений его мощного торса. Время для них перестало существовать. И только резкий стук в дверь вывел их из этого блаженного состояния.

– Войдите, – неохотно позволил Джон.

На пороге появился Ричард Эллиот с хитрой и слегка насмешливой улыбкой на устах.

– Ну, Пенни, – начал он торжественно. – Ненси говорит, что не может больше задерживать ленч ни на минуту. У тебя есть право выбора. Так что, стоит ли открывать шампанское и мы отметим вашу помолвку, или везти тебя в аэропорт?

Пенни глухо засмеялась и поудобнее устроилась на широкой груди Джона.

– Шампанского, дядя Ричард! – решительно произнесла она.

Поздним вечером они возвратились в Уотерфорд-холл. Огненный шар солнца уже уходил за горизонт, могучие дубы отбрасывали на дорогу причудливые тени. Легкий дымок из труб возносился легкими струйками в темнеющее небо. В конце аллеи во всем своем великолепии возвышался старинный особняк, и отблески заката мерцали в его зеркальных окнах.

– Боже, как хорошо дома, – сказала Пенни, когда машина затормозила перед подъездом.

– Точно, – согласился Джон, многозначительно поглядывая на нее. – Это был долгий день. Ты не думаешь, что нам лучше пораньше лечь спать?

– Почему бы и нет? – лукаво усмехнувшись, ответила Пенни. – Я смертельно устала. Пожалуй, я усну, как только доберусь до постели.

– Усну… – пробормотал Джон, бросив на нее еще один столь же многозначительный взгляд. – Ну уж нет. Пожалуй, это единственное, чего тебе не удастся сделать, дорогая.

И пять минут спустя она уже лежала, раскинувшись на огромной кровати под балдахином. Закат пламенел за высокими окнами, придавая ее прекрасному обнаженному телу необычный шоколадный оттенок. Джон стоял рядом, и его темные волосы, казалось, сияли в отсветах вечернего светила. Глаза его горели огнем желания, когда он всматривался в ее прекрасные черты. Взгляд этот будоражил и обещал многое… Сгорая от нетерпения, она потянулась к нему. Он чуть помедлил, наслаждаясь этой восхитительной картиной.

– Ах, дорогая, – страстно прошептал он. – Я так долго ждал этого…

– Ты говоришь так, будто бы мы впервые… – Пенни запнулась, ощущая странную робость.

– Так оно и есть, – голос Джона дрожал от нарастающего возбуждения. Теперь мы полностью принадлежим друг другу. И ты сейчас будешь моей, Пенни! Сейчас!

Джон яростно отбросил покрывала и приник к пылающему телу Пенни. Стремительно растянувшись рядом с ней, он заключил в свои трепещущие ладони ее упругие груди. Пенни почувствовала все нарастающее возбуждение, когда он начал ритмично гладить ей соски. Она ощущала, как с каждым его легким прикосновением они все более набухают. Через несколько мгновений он приник к ее груди своими теплыми губами. Пенни попыталась, задыхаясь, замедлить приближение неизбежного и продлить его страстные ласки, но Джон, яростно зарычав, всем телом прижал ее к пышным подушкам.

– Лежи смирно, – приказал он, – позволь мне насладиться тобой!

До сегодняшнего дня Пенни и представить себе не могла, что любовь может быть такой прекрасной и изысканно совершенной. Вскоре каждая клеточка ее тела дрожала, пульсировала и билась под чувственными ласками Джона. А сила и мощь его божественного тела пробуждали в ней страсть невероятной силы. Сладострастно постанывая, она все плотнее прижималась к нему, как бы растворяясь в его желании… Она ощущала только, как бешено колотится его сердце. Все, о чем мечтала она сейчас, все, о чем она мечтала всегда, – это принадлежать ему! Если бы только он сейчас вошел в нее своей теплой мужской силой, она бы забылась в огненной вспышке наслаждения. Крепко обняв его, она приникла губами к его груди – яростно, протяжно, с тяжелой чувственной силой.

– Возьми меня, Джон! – умоляюще выдохнула она. – Я так тебя люблю. Ах, сделай это сейчас!

Пенни услышала его хриплый глубокий вздох. Его теплые губы прижались к ее уху, и от этого прикосновения огонь пробежал по всему ее телу.

– Я тоже люблю тебя. Пенни, – прошептал он. – Ты будешь моей – сейчас и навсегда.

Застонав, он изо всех сил прижал ее к себе. Любовь его была яростной, как ураган, и бурной, как поток водопада. Не замечая ничего вокруг, они бурно искали удовлетворения, как две половинки наконец воссоединившегося целого. Каждый из них, удовлетворяя другого, испытывал мучительную радость. В середине этого яростного любовного танца Пенни ощутила поднимающуюся гигантскую волну нарастающего восторга, заполняющего все ее существо. Это безумно прекрасное чувство искало выхода и наконец прорвалось. В изнеможении она застонала:

– Джон! Джон!.. Ах, любовь моя, как я счастлива!

Тогда он еще крепче схватил ее, притянул к себе и одними губами выдохнул ее имя. И это было единственным ответом, который был ей нужен, которого она так ждала!

Примерно еще через час, когда они возвратились на землю, перед их глазами предстала картина учиненного в спальне погрома. Перевернутая лампа. Разорванные на куски тонкие простыни. Сорванный балдахин. Но это не занимало их. Мысли любовников были устремлены в будущее. Внезапно Пенни вскочила с кровати и принялась копаться в своей одежде, несказанно удивив этим Джона.

– Куда ты направляешься? – спросил он в недоумении.

– Хочу кое-что сделать, пока совсем не стемнело, – объяснила она. Вообще-то ты мог бы встать и помочь мне. Просто приходи на лужайку, как только будешь готов.

– Как пожелаете, мадам, – галантно промолвил он со вздохом.

Когда минут через пять он вышел на лужайку, то заметил, что Пенни на корточках возится в центре той самой клумбы в форме сердца, устроенной ее пра-пра-прадедом.

– О Господи, да что ты тут делаешь? – смутно различая ее во все сгущающихся сумерках, спросил он, приближаясь.

Ее лицо, озаренное последними лучами заходящего солнца, сияло довольной улыбкой.

– Сажаю семена, которые мы купили с тобой в Чарлстоне, – объяснила она, поднимаясь и отряхивая землю. – Хочу, чтобы в этом доме всегда жила любовь!

Немного помедлив, она одним прыжком решилась перемахнуть через клумбу. Но у самого края потеряла равновесие и пошатнулась. Джон поймал ее, схватил в объятья, прижал к себе и страстно приник к ее губам. Потом озорно улыбнулся.

– Думаю, мы с тобой об этом позаботимся, – уверенно пообещал он.