Текст книги "Путешествие в ад (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

  – Не-а! – рассмеялась девушка. – Я не депутат и не банкирша. И вся моя жизнь – это один сплошной облом.

  – Моя тоже, – махнул рукой Антон. – Наверно, поэтому нас и выбрал демон. Разве банкир или министр согласился бы сюда пойти? – мотнул он головой в сторону приближающихся огней чистилища.

  Улыбка сходит с лица девушки.

  – Как мы будем искать эту Анну? Я даже не представляю!

  – Ну, вначале отыщем место, где держат самоубийц. Дальше спросим, – неуверенно ответил Антон. – Или Валерий спускается с небес и расспрашивает всех встречных!

  – Как ты думаешь, почему он не показывается?

  – Не знаю. Может быть – э-э, как ты сказала, юрисдикция? – так вот, он демон и попадает под юрисдикцию ада. То есть за связь с людьми с него шкуру спустят и засунут в такое место, откуда его никто никогда не спасет.

  – А мы? – тоненьким голоском спросила Даша.

  – Что – мы? – не понял Антон.

  – Если мы попадем туда, где нет спасения?

  Антон помолчал, вздохнул, на губах появилась грустная улыбка.

  – Знаешь, моя жизнь тоже один сплошной облом. Кому я нужен? Матушке? Она свою жизнь устраивает и все никак не устроит. Ты думаешь, я любитель приключений и от не фиг делать поперся в ад спасать душу совершенно незнакомого мне человека? Дашенька, есть множество людей, чья жизнь стоит копейки в буквальном смысле. Жив такой человек или нет, не имеет значения. Я – один из таких. Что меня ждало там, наверху? Нудное существование, серая жизнь работяги с пивом, телевизором и ненавистной малооплачиваемой работой. Так живут миллионы. И никакого просвета! Помнишь, я рассказывал тебе о службе в армии?

  – Да. Ты говорил с таким азартом, глаза блестели!

  – Потому что это была жизнь! Я не всегда мог поесть досыта, выспаться. Рисковал здоровьем, мог погибнуть или остаться калекой. Но это и была жизнь! Настоящая, когда кровь кипит в жилах, когда идешь по грани и не знаешь, что ждет впереди! Вернулся домой и что? Пустота, бессмысленное функционирование организма и вся жизнь сводится к тому, чтобы зарабатывать деньги на одежду и жратву. Так пройдет лет сорок или пятьдесят, потом откинешь копыта. И все! Зачем, для чего, какой смысл? Наверно, это глупые рассуждения и найдется тот, кто легко и просто объяснит, что мирная и сытая жизнь прекрасна, что надо пользоваться каждой минутой для наслаждения и получать удовольствие от всего. А потом тихо умереть в окружении любящих родственников и детей.

  – Так бывает только в сказках, – тихо произнесла Даша. – В жизни все по-другому.

  – Верно! И если выпадает шанс изменить эту серую жизнь, сделать что-то необычное, рискнуть всем ради всего – почему нет? Детьми и родственниками я обзаведусь потом, а пока прогуляюсь в ад, спасу душу хорошего человека и попутно сшибу рога местным душманам. Вот, кстати, и они! – произнес Антон, в руках появилась автоматическая винтовка, чуть слышно щелкнул предохранитель.

  До городской черты остались считанные метры, дома заслонили горизонт, огни многочисленных реклам и фонари на столбах уже начинали слепить глаза. Откуда-то сверху прямо на людей пикировала стая погонщиков. Крылатые твари разошлись веером и начали кружиться на высоте десятого этажа. Антон не стрелял, ожидая, когда опустятся ниже. Погонщики летали медленно, не сводя с людей немигающих глаз. Они будто выжидали чего-то и Антону это очень не понравилось. Одна из крылатых тварей опустилась ниже, зависла на месте, суматошно хлопая крыльями. Круглая голова с оттопыренными ушами наклоняется то вправо, то влево, слюдяные глаза удивленно таращатся и можно рассмотреть, как шевелятся когти на лапах. Оно словно решает – напасть или нет? Антону не понравилось стоять на пустом месте, где ты освещен со всех сторон, но сам никого не видишь, да еще хвостатые уроды над головой порхают. Он вскидывает винтовку, лазерный луч целеуказателя красной нитью тянется к голове погонщика и расцветает на лбу ярким кружочком. Секунду выжидает, затем указательный палец мягко вжимает спусковой крючок в рукоять, «винторез» вздрагивает, звучит короткое «буп»! и голова летучего монстра исчезает, выпав на землю мелким дождичком. Обезглавленное тело свечкой рушится вниз, крылья вытягиваются вверх, кожаные перепонки забавно полощутся на ветру. На полпути мертвое чудище начинает светиться, сияние становится ярче и за считанные метры до земли тело полностью растворяется в пламени. Волна свежего воздуха с запахом озона овевает людей, словно порыв ветра. Стая погонщиков срывается с места, будто испуганные воробьи. Монстры изо всех сил машут крыльями, мешая друг другу, стремясь как можно быстрее уйти от страшного человека. В считанные секунды исчезают в низких облаках, наступает тишина.

  – Улетели, – с сожалением в голосе произносит Антон.

  – Хотел подраться? – спросила Даша.

  – Нет. Надо было поубивать всех.

  – Зачем? Они и так тебя боятся.

  – Не в страхе дело, – не понял иронии Антон. – Они настучать могут.

  – Кому? – удивленно спросила девушка.

  – Главе местной администрации, – вздохнул Антон. – И подозреваю, что тогда нам серьезно не поздоровится.

  Даша изменилась в лице, в глазах мелькнул страх, она зябко повела плечами.

  – Думаешь, поэтому Валерий куда-то запропал и выходит на связь только по смартфону?

  – А чего ж еще?

  – Тогда не тормози в следующий раз! Увидел тварей и сразу стреляй, нечего них таращится. Я на Кавказе воевал! – передразнила Даша Антона. – Быстрее соображать надо!

  – Э-э ... ладно-ладно, не кипятись, – растерянно произнес Антон. – Вот только патронов у меня маловато, надо еще поискать.

  – Ищи. И отдай мне лопату!

  Антон покорно протянул саперную лопатку, хмыкнул:

  – Ты того, не порежься смотри.

  – Смотрю и не порежусь! Мы идем дальше или как?

  Антон и Даша идут по самой обыкновенной городской улице. Горят фонари, в домах светятся окна, по тротуарам идут люди, парами и поодиночке. Мимо проезжают автомобили, горят рекламные надписи и названия фирм над магазинами и кафе. Чем дальше от окраины, тем больше людей и машин, ярче горит реклама, больше появляется развлекательных заведений и всякого рода забегаловок. Антон удивленно крутит головой, старательно прячет винторез под курткой. Даша наоборот хмурится все сильнее, пальцы крепко сжимают рукоять лопатки, на угрюмом лице ясно читается желание проломить кому ни-будь голову. Или отрубить руку.

  – Даш, ты че? – легонько толкнул ее под локоть Антон.

  – Тут все время темно, страшилища вокруг шныряют, воняет странно. И Валерий куда-то пропал еще!

  Антон вытащил из кармана смарт, потыкал пальцем в кнопку вызова. Вместо демона ответил механический голос аппарата:

  – Абонент вне зоны доступа. Перезвоните позже.

  – Тьфу ты! Нашел время пропадать, блин!

   В просветах показались бело-желтые стены дома, блеснули оконные стекла. Дорожка вывела к широкой лестнице в тринадцать ступеней, что вела к дверям. Антон остановился на первой ступеньке, огляделся – дом как дом, похож на дворянскую усадьбу позапрошлого века. Сад вокруг чересчур густ и мрачноват, нет цветов, отсутствует кустарник, тропинки – ну, как это принято в парках и загородных усадьбах. И вообще как-то пусто здесь. С другой стороны, а почему тут должны гулять? И кто?

  – Антон, ты чего? – затеребила за рукав Даша.

  – Да что-то тихо тут, – ответил Антон, подозрительно оглядывая окрестности.

  – В парках всегда тихо. А ты хотел массовую драку увидеть, что ли?

  Антон вздохнул, решительно шагнул на лестницу. Дверь поддалась легко, без зловещего скрипа, с потолка в коридоре не посыпалась пыль и летучие мыши не вспорхнули с карнизов с гадким визгом. Круглый зал, вдоль стен расположились классические книжные полки, стремянки на роликах, посредине письменный стол, лампа под зеленым стеклом и стул с высокой прямой спинкой. Сбоку широкая лестница на второй этаж, там книжные полки расположились рядами в прямоугольном зале и боковых комнатах.

  – Читателей немного, – пошутил Антон. – С чего начнем знакомство?

  – А что вас интересует? – внезапно раздается мужской голос.

  Девушка вздрогнула, рука метнулась под куртку, пальцы сжали рукоять лопатки. Антон резко обернулся на голос, но хвататься за «винторез» не стал – по лестнице неторопливо спускается мужчина лет пятидесяти, среднего роста. Одет в синие джинсы, кроссовки, черную футболку и трикотажную куртку с капюшоном. Лицо чисто выбрито, ни бакенбардов, ни усов. Коротко стрижен, волосы зачесаны назад, отчего продолговатое лицо становится еще больше вытянутым. Нос, уши, подбородок – все самое обычное, без крючковатости, ямок и бородавок. Только вот глаза – один больше, другой меньше, расположены несимметрично и брови слегка приподняты у переносицы, отчего лицо приобрело удивленно насмешливое выражение, будто незнакомец постоянно шутит и насмехается. Ничего агрессивного или подозрительного во внешности мужчины не было и Антон спокойно произнес:

  – Мы тут недавно. Хотелось бы узнать побольше о городе и вообще ... – развел он руками.

  Незнакомец подошел к столу, сел на край. Посмотрел на Антона, затем на Дашу, в глазах мелькнули веселые искорки.

  – Так вам нужен путеводитель? С указанием достопримечательностей?

  – А есть? Хотелось бы посмотреть. А то ходим, как неприкаянные, туда сюда, вызываем нездоровое любопытство окружающих.

  Незнакомец улыбнулся, покачал головой:

  – Еще бы, туристы здесь, да еще с чувством юмора, такая редкость! Надолго к нам?

  – Как получится. Навестим одну знакомую и обратно. Так как насчет путеводителя, уважаемый? И еще просьба: не могли бы вы рассказать о местных обычаях? Что бы мы ненароком не обидели кого, – сказал Антон, внимательно глядя в глаза незнакомцу.

  – Разумеется, – кивнул мужчина. – Сделаю все, что в моих силах. Садитесь, – предложил он.

  – Куда? – оглянулся Антон. Когда они вошли, никаких стульев не было, он точно помнил.

  Взглянул на незнакомца. Тот уже сидел за столом, откинувшись на неудобную прямую спинку. Возле письменного стола стоят стулья, с подлокотниками, кривые ножки изогнуты полукругом, спинка украшена узорами по краям, пламенеет выпуклыми боками красная обивка. Антон был готов поклясться, что никаких стульев здесь только что не было!

  – Садитесь-садитесь, стулья крепкие, не развалятся, – произнес незнакомец, узкие губы изогнулись в улыбке. Показался двойной ряд ровных белых зубов, будто выточенных из фарфора. Антон послушно сел на краешек, руки сложил на коленях. Можно было сесть по другому, но ствол «винтореза» упирался в сиденье. Даша тоже присела с краю, выпрямила спину и взглянула на Антона, потом перевела взгляд на незнакомца.

  – А как вас зовут? – спросила она.

  – Спросите своего друга. Он уже знает, – вежливо ответил мужчина. – Я прав, Антон?

  Антон сдвинул винтовку так, чтобы ствол не мешал, уселся удобнее. Сложенный приклад вспучил куртку на спине горбом, ствол высунулся из-под полы и уставился в ножку стола.

  – Это хозяин здешних мест, Дашенька, – тихо ответил Антон.

  Даша ойкнула, щеки побелели, глаза расширились от ужаса.

  – Вы нас убьете?

  – Нет, – улыбнулся дьявол. – Вы сами умрете в назначенное вам время.

  – И попадем ад?

  – Вы уже в аду, не заметили?

  – Нет, ну иначе, в другом смысле, – смутилась Даша.

  – А, наравне со всеми? Это легко исправить, мадам. Желаете немедленно? – улыбка дьявола стала шире.

  – Нет, мы желаем в назначенное время. Куда попадем, видно будет, – поспешно вмешался в разговор Антон.

  – Как угодно, – сожалеюще скривил лицо дьявол. – У меня большой выбор.

  Он щелкнул пальцами, возле стеллажей с книгами появились столы, на которых аккуратно разложены удавки, опасные бритвы, ножи и остро заточенные отвертки. Рядам выстроились пузырьки с ядами, бутылочки уксуса, под столами выставили крутые бока газовые баллоны. На отдельном столе расположилось разнообразное огнестрельное оружие. Со второго этажа повеяло холодным воздухом. Антон поднял взгляд – окно широко распахнуло сверкающие половинки, приглашая шагнуть на карниз и дальше.

  – Видите, как много средств для добровольного ухода из жизни? А вот – эксклюзив! Только для вас, мадам, алкогольный набор высшего качества! – воскликнул дьявол хорошо поставленным голосом рекламного агента. Вместо потертых джинсов и куртки на нем оказался элегантный костюм цвета мокрого асфальта, шелковый галстук с переливом плотно сдавил воротник белоснежной рубашки, бриллиантовые запонки сверкнули холодно и загадочно.

  – Водка чиста, словно капля росы, – продолжал он. – Прекрасное хлебное вино радует глаз и веселит душу. Мир откроется перед вами с другой стороны. Вам станут завидовать, вам будут подражать! Напиток царей и ...

  Даша обхватила плечи, сжалась в комок и опустила голову. Крупная дрожь сотрясает тело, девушка близка к обмороку. Антон вскакивает, палец нажимает на спусковой крючок, «винторез» послушно плюется огнем. Бутылки разлетаются сверкающими брызгами стекла, столешница покрывается дырами от пуль, воздух наполняется водочной вонью, по полу растекается громадная лужа. Антон стреляет не целясь, несколько пуль пробивают грудь, одна попадает в живот, две пули срезают кисть руки. Бриллиантовая запонка падает на пол, несколько раз подпрыгивает и тонет в луже водки. Затвор щелкает звонко и резко, словно челюсти голодного пса. Пустая гильза взлетает вверх, переворачиваясь и блестя полированными боками, чуть заметная струйка дыма выползает из отверстия в торце. Дьявол подхватывает последнюю гильзу на лету, пальцы сжимаются в кулак, насмешливый взгляд останавливается на дымящемся стволе. Пулевые отверстия на груди и животе затягиваются, руки целы и невредимы. Вместо строгого костюма, галстука и белой рубашки опять джинсы и курточка. Антон невозмутимо меняет магазин, демонстративно не ставит оружие на предохранитель. Конечно, он видел, что пули не причинили дьяволу ни малейшего вреда, его манипуляции с автоматической винтовкой – это трепыхание воробушка перед матерым котом. Но становиться на задние лапки он тоже не собирался.

  – Закурим? – предложил дьявол как ни в чем ни бывало, в раскрытой ладони появилась пачка очень дорогих сигарет.

  – Пошел ты, – равнодушно ответил Антон.

  Обнял Дашу за плечи и прошептал на ухо:

  – Перестань. Не показывай свой страх.

  – Я не его боюсь, – прошептала в ответ Даша. – Ты знаешь, как трудно бросить? Я хотела забыть, а этот гад напомнил. Чуть не набросилась на бутылки, так захотелось напиться.

  – Знаю-знаю, успокойся!

  Дьявол закурил, по воздуху поплыл, смешиваясь с запахом дорогой водки, голубой дымок сигареты. Как заядлый курильщик, Антон разбирался в табаке. Судя по аромату, сигареты очень дорогие, из табака высшего сорта, высушенного при комнатной температуре, без примесей и добавок. Пачка таких сигарет стоит половину его зарплаты, да и не купишь их в обычном магазине. От желания закурить начинает мутиться в голове. Антон тяжело вздыхает. «Винторез» прячется за спиной, пальцы дрожат от нетерпения. Дьявол замечает страдания Антона, с готовностью протягивает позолоченную бумажную коробочку. Антон извлекает белоснежный цилиндрик с золотым ободком.

  – Спички есть? – спрашивает он.

  – Конечно, брат! – по свойски отвечает дьявол и протягивает коробок.

  Сигарета источает неповторимый аромат дорогого табака, ноздри раздуваются в предвкушении сладкого никотина, губы дрожат от желания сдавить посильнее упругий фильтр. Подрагивающими пальцами Антон извлекает спичку с красной, как капля крови, головкой. Спичка воспламеняется, словно взрывается малюсенькая атомная бомба, облачко вонючего дымка устремляется вверх ... Антон сует горящую спичку в коробок. Смачный плевок посылает сигарету прямо в водочную лужу, следом падает пылающий, будто фосфорный факел, коробок. Чистая, как слеза, водка вспыхивает мгновенно и страшно. Письменный стол, стулья и сам дьявол оказываются в центре пылающего озера. Голубоватое пламя тянется вверх и в стороны, загораются стеллажи с книгами, пламя карабкается по ступенькам на второй этаж. Антон хватает в охапку растерявшуюся Дашу, бежит к выходу. В дверях оглядывается – зал пылает, особенно сильно горит в центре, письменный стол буквально объят пламенем, паркетный пол похож на озеро огня. Дьявол продолжает спокойно сидеть на краю горящего стола, на губах змеится ехидная улыбка. Он поднимает руку, приветливо машет на прощание, затем шутливо грозит пальцем. Стоять в дверях уже невозможно, от жара трещат волосы, одежда дымится и пахнет паленым. Антон пинком вышибает дверь, выбегает на улицу.

  – Ты ведь не убил его? – спросила Даша, оглянувшись на горящее здание.

  – Даже не оцарапал, – сожалеюще произнес Антон.

  – Чего ж тогда?

  – А что б знал! Я курить бросал двести раз. И срывался! Думал, вот здесь брошу, здесь же не курят. Ан, нет, эта сволочь с сигаретами лезет. И какими – Treasurer! Пачка стоит 24 евро, продают только в фирменных магазинах. И тебя тоже плющило от водки по полной, я видел, – уже тише добавил Антон. Он оглянулся – огонь поднялся на второй этаж, от жара лопаются оконные стекла, осколки сверкающим градом сыплются вниз, следом летят пылающие головни и клочья бумаг. Из разбитых окон высовываются широкие языки огня, черный дым устремляется вверх и расползается по небосводу широким облаком.

  – Куда теперь? – спросила девушка.

  – Пойдем, куда глаза глядят! Будем спрашивать всех подряд, авось кто знает, где самоубийц держат, – беспечно махнул рукой Антон.

  – Так просто? – невольно улыбнулась Даша.

  – А как было до сих пор? Сдается мне, ад устроен проще, чем мы думали. К тому же, у меня из головы не выходят слова нашего демона о том, что мы ... как он сказал? ... не попадаем под юрисдикцию ада. Дьявол же нас не тронул!

  – Он мог сделать это умышленно, – покачала головой Даша.

  – Нет! – назидательно поднял указательный палец Антон. – Помнишь, тогда, у разрытого склепа Валерий сказал, что ни он сам, ни привидения не могут причинить вред человеку, но могут внушить неправильную мысль и тогда человек погибает от собственной ошибки. Я не очень хорошо знаю Библию, но помню, что сатана соблазнял Христа всякими благами, но даже не пытался убить его. Отсюда вывод: потусторонняя дрянь ничего не может сделать человеку. Она действует только чужими руками, овладевает разумом людей, внушает и таким образом заставляет их совершать преступления. По-другому и быть не может у бестелесных тварей!

  – Теоретик! – улыбнулась девушка. – Нам пока просто везет.

  Она подняла взгляд, в глазах метнулся страх.

  – Обернись. К нам приближаются бестелесные, которые навредить не могут! – сказала она и схватила лопатку. Антон оборачивается, руки сами достают из-под куртки «винторез». Прямо на них с низкого неба летит стая погонщиков. Только на этот раз твари подобрались крупнее и злее. Кожистые крылья мощно сминают дымный воздух, лапы хищно выставлены вперед, крючковатые пальцы растопырены, блестят острые когти, черные рты разеваются, доносится рычание и нетерпеливый визг. Антон навскидку стреляет несколько раз, передний ряд тварей кувырком летит к земле.

  – Патронов мало осталось, – с сожалением произносит Антон. – Придется по головам бить.

  Убитые погонщики исчезают в оранжевом сиянии, волна освежающего воздуха приятно охлаждает лицо. Крылатые твари приближаются. Они предпочитают действовать по привычке – зависают метрах в двух над головами, стремясь опутать людей длинными хвостами. С перепуганными бестелесными грешниками такой номер проходит «на ура». С живыми и злыми людьми получается хреново. Девушка рубит мерзкие хлысты саперной лопаткой, отрубая одним ударом по нескольку штук. Твари визжат от боли, тянутся когтистыми лапами и получают «по рукам». Обрубки с шевелящимися пальцами падают на землю, как сухие сучья с дерева. Антон бьет железным прикладом прямо в мерзкие рожи, вышибая зубы и глаза, черная кровь брызжет струями. Он уворачивается, отскакивает, но кровь летучих тварей все равно попадает на одежду. Камуфляж покрывается черными, дурно пахнущими пятнами. Вид залитого собственной кровью человека еще больше пугает адских тварей, атаки слабеют. Антону надоело махать тяжелым «винторезом». Он хватает растерявшихся погонщиков за обрубки хвостов и одного за другим сдергивает вниз. Избитые и покалеченные твари, визжа от страха, шлепаются на землю, словно мокрые тряпки. Следует удар прикладом, раздается короткий хруст костей и взвизгивания обрываются на самой высокой ноте. Рыжие вспышки сливаются в сплошное сияние. Уже через несколько минут от нападавших остаются жалкие ошметки. Уцелевшие – трое или четверо, трудно разглядеть мельтешение – вопят, словно недорезанные поросята. Вопли страха и боли усиливаются, бесхвостые погонщики взмывают вверх, суматошно размахивая кожистыми крыльями. Антон провожает удаляющихся тварей взглядом прищуренных глаз, с сожалением качает головой:

  – Ябедничать полетели, недобитки. Ладно ... чем-то пахнет? – удивленно спрашивает он, осматриваясь.

  Черная кровь адских тварей, которая залила его с ног до головы, начинает светится. Иссиня черные, блестящие, как мазут, пятна крови светлеют, появляется свечение и одежда, дурно пахнущая гнилью, начинает источать удивительно приятный запах.

  – Вот это косметика, а? – говорит Антон, поворачиваясь к девушке.

  Дашу тоже порядочно забрызгало кровью погонщиков и теперь она тоже светится, будто внутри появился источник света.

  – Интересно, если принять ванну? – задумчиво бормочет Антон. – Прыщи сойдут?

  – Решил последовать примеру Елизаветы Батори? – с усмешкой спросила Даша.

  – Э-э, не припоминаю ... она тоже тут бывала?

  – Не знаю. Это венгерская графиня, жила в 16 веке. По легенде, регулярно принимала ванны из крови девственниц для сохранения молодости и красоты после того, как ей перевалило за сорок. Может быть, ее научили этому в аду?

  – Да ну, выдумки! – отмахнулся Антон. – Сказки шестнадцатого века, тогда люди были суеверными.

  – А разве сейчас не так? Наше с тобой путешествие в преисподнюю тоже сказка? Графиня вполне могла побывать в аду и вернуться совсем другим человеком.

  – То есть ты хочешь сказать, что маньяки, серийные убийцы и прочие нелюди посланцы ада на земле?

  – Не знаю. Но должно же быть какое-то объяснение бесчеловечности!

  Антон помолчал некоторое время, потом задумчиво произнес:

  – Если так, то после смерти они оказались где-то здесь. Мы можем с ними встретиться и это гораздо хуже, чем глупые хвостатые погонщики.

  Догорающие остатки библиотеки скрылись за густыми зарослями. Антон и Даша вышли из сада. Раскинулись городские окраины – покосившиеся одно – двухэтажные домишки, окна подслеповато светятся бледным светом, улицы пустынны. Зато дальше начинаются кварталы побогаче – улицы широки, хорошо освещены, на мостовых играют блики разноцветных реклам и объявлений. Антон потуже затянул ремень, рукава камуфляжной куртки закатал до локтей, зарядил «винторез» и повесил так, чтобы стрелять навскидку одним движением. Дарья тоже закатала рукава, зачесала волосы назад и повязала платок узкой полоской вокруг лба. Лопатку сунула за ремень, острые грани поблескивают отраженным светом.

  – Внушаешь, – одобрительно произнес Антон. – Надо будет обзавестись чем нибудь посерьезней.

  – Лопатки жалко?

  – Видишь ли, это мой талисман. Она – лопатка! – очень важна ...

  Они шли по направлению к центру города, окраинные застройки остались за спиной. Казалось, что вот-вот выскочит какой нибудь урод из темного угла с воплем. Но никто на них не бросался. Антон даже слегка расстроился. Он уже привык побеждать здешних обитателей, ему нравилось быть сильным и неуязвимым. Не то, что на Земле. Оглянулся по сторонам и вдруг заметил, что окна в домах не горят, уличные фонари светят тускло и вообще на улице стало заметно темнее. Прохожие куда-то исчезли, на опустевших улицах нет автомобилей. Город словно вымер. Тишина навалилась ватной тучей и заполонила пространство вокруг. Стук собственных шагов отдается эхом от стен домов и уносится ввысь.

  – Антон! – прошептала девушка.

  – Вижу, – тихо ответил он. – Будто перешли невидимую границу и попали в другой мир. Может, оно и к лучшему?

  – Тут страшно! – Дашины пальчики крепко сжали локоть Антона.

  – Неприятно, – уточнил Антон. – Но это лучше, чем уроды с крыльями. У меня патронов мало.

   Идти по темной, пустой улице действительно страшно. На всякий случай Антон и Даша переходят на середину, чтобы пустые глазницы окон и распахнутых дверей были не так близко. Впереди тускло горит одинокий фонарь. Грязно-розовое пятно света расплывается по заплеванному асфальту неопрятной лужей. Трещины делят на куски, вздыбленные края скалятся черными выступами. Полуразрушенное здание без крыши безмолвно смотрит в низкое небо дырами выбитых окон. Первый этаж частично освещен фонарем. Антон с удивлением замечает узкую полоску света, выпадающую из полуоткрытой двери. Длинное, похожее на витрину, окно плотно закрыто деревянными ставнями. У входа висит железная табличка с неразборчивой надписью. По неподвижному воздуху плывет запах вареного мяса, слышны невнятные звуки – то ли пение, то ли крики истязаемых.

  – Зайдем, поспрошаем? – предложил Антон. – И есть охота.

  – Не люблю кабаков, – сморщила носик Даша. – Не доверяю. На кухне наверняка тараканы есть. И крысы.

  – И едят, вполне вероятно, человечину под томатным соусом. Но зайти все равно придется, мы не знаем дороги. А смарт молчит, будто наш знакомый демон воды в рот набрал.

  Дверь беззвучно отворяется, в лицо пахнула мощная волна вони, состоящая из табачного дыма, сивушного запаха алкоголя, одеколона и пота. Обшарпанные ступеньки ведут вниз, в подвал. Распахивается еще одна дверь. По ушам заколотили барабаны и хриплый рев луженых глоток «Rammstein» хлестнул наотмашь, будто пощечина. Народу полно, на новых посетителей никто не обратил внимания, все заняты собой и Антон с девушкой беспрепятственно прошли к барной стойке. Акустические колонки выполнены в виде сундуков, подвешены цепями к потолку. «Сундуки» исторгают оглушительный рев, стук и какое-то кряхтение. Или это голоса такие? Бармен стоял спиной и Антону пришлось крикнуть со всей силы:

  – Эй, мужик! Выпить найдется?

  – Ты что, очумел? – больно ткнула его в бок Даша. – Какая еще выпивка? – злобно прошипела она в ухо.

  – Я минеральную воду имел в виду. И не толкайся так, язык прикусить можно, – ответил Антон.

  При первых звуках человеческого голоса бармен вздрогнул, голова ушла в плечи, спина выгнулась полукругом. Медленно, словно боясь расплескать воду в невидимом стакане, бармен поворачивается и тут вздрогнул Антон, Даша вскрикнула и схватила лопатку. Лицо бармена землистого цвета, покрыто язвами, глаза под воспаленными веками косятся в стороны, один глаз едва не вылез из орбиты, второй полуприкрыт вывернутым веком. Всклокоченные волосы на голове будто выдраны, растут этакими островками, белеют проплешины, на макушке торчат розовые шишки с язвочками на вершинках. Носа нет, только носовые отверстия, впалые щеки испещрены рубцами, губы вывернуты так, что видны редкие кривые зубы и красные, как свежее мясо, десны. Несмотря на отталкивающую внешность, на бармене белая рубашка, черные брюки, на шее красуется бордовый галстук бабочка. Морда обращено к людям, но глаза смотрят в стороны и вверх. Кажется, что бармен вот-вот свалится в обморок. Он молчит, полусогнутые руки заметно дрожат, из уголка рта тянется струйка мутной тягучей слюны.

  – Ты красавец, мужик! – приходя в себя, произносит Антон. – Музон тише нельзя?

  Бармен шлепает ладонью по стойке, на которой лежит пульт, рев «сундуков» стихает.

  – Спасибо. Ты говорить умеешь?

  Бармен как-то странно трясет головой, ни вверх, ни вниз – по диагонали. Перекошенная рожа дернулась, голова вжимается в плечи. Антон стремительно оборачивается, «винторез» сам прыгает в руки. В полутемном зале несколько посетителей стоит в полный рост, остальные сидят неподвижно, лица всех обращены к людям. Увидев «ствол» все пригибаются к столам, некоторые – крепко выпившие, наверно! – утыкаются физиономиями в тарелки. В табачном дыму и полумраке плохо видно, Антон бросает через плечо:

  – Свет включи!

  Раздается щелчок, на потолке вспыхивают стеклянные шары ламп, зал освещается желтоватым светом. Взгляд выхватывает несколько стражей в черных мундирах – это они стоят! – все остальные одеты кто во что, явно гражданские лохи. Оружия ни у кого не видно, но стражники с пистолетами в кобурах. Взгляды устремлены на тупорылый «винторез», никто не двигается. Антон хватает бармена за шиворот, швыряет в зал. Слюнявый урод кувыркается по заплеванному полу, исчезает под столами. Антон смахивает бутылки, усаживается на стойку поудобнее.

  – Даш, глянь за стойкой, ладно? Может, что интересное найдешь.

  Выбирает глазами одного из стражников, с кабаньей головой на короткой шее и громко произносит:

  – У тебя интеллигентная внешность. Собери стволы. С ремнями и в застегнутых кобурах, понял?

  Красный луч лазерного целеуказателя упирается в низкий лоб. Набычившийся было стражник сразу обмякает, будто выпустил лишний воздух. Длинные, как лапы орангутанга, ручищи вытягиваются, остальные стражники с готовностью вешают снаряжение с оружием. В зале царит тишина, по воздуху медленно плывут облака табачного дыма, яркий свет потолочных ламп с желтым оттенком заливает зал. Антон с интересом рассматривает посетителей кабака. Похожи на людей – руки, ноги, голова. Есть мужчины и женщины, все примерно одного возраста. Одеты – ну, как обычно одеваются люди, в джинсах, рубашках, кофточках и курточках. На ногах обувь. Копыт, как предполагал в глубине души Антон, ни у кого не видно. В целом, люди как люди, кроме одного – лица! Жесткие, неподвижные, нижняя часть хищно вытянута, словно эти люди медленно мутируют во что-то другое, двуногое, но со звериной мордой. Носы у всех укороченные, с раздутыми ноздрями, будто их тянули вверх и растянули. Выпуклые глаза смотрят немигающе, веки изредка замедленно опускаются и стремительно распахиваются, словно в испуге. Кожа на лицах туго натянута, складок и морщин нет. Когда стражник с собранным оружием подошел ближе, Антон разглядел, что это не кожа, а ... при изготовлении мебели применяют так называемый шпон – бумагу, пропитанную красителем и покрытую лаком. Шпон придает поверхности стола или дверце шкафчика вид натурального дерева. Так вот, лицо стражника и всех остальных существ было покрыто этим самым шпоном, грязно-розовым, с желтыми пятнами и черными точками. Не то прыщи, не то чешуя прорастает. Лица казались застывшими масками, злобное выражение подчеркивали выпуклые лягушачьи глаза.