Текст книги "Последний рейдер"

Автор книги: Андрей Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Александр быстро разобрался в управлении и теперь спокойно управлял курьером. Немного отличается от тех кораблей, что в военное время довелось Морозову угонять у сиссиан, но принципы понятны. Корабль, словно живое существо, чутко реагировал на каждое движение его рук. Совсем как в военные времена, усмехнулся Александр. МДК так же легко слушался прикосновений пилота, только по вооружению курьер уступал малому десантному кораблю. Точнее, на курьере вообще никакого оружия не было. Зато он – один сплошной двигатель и сама скорость!

Эркин сидел в скафандре в шлюзовой камере, готовый расстрелять станцию из деформатора, если она окажется не на регламентных работах. Или если охрана, обнаружив захват курьера, включит станцию в боевой режим. Рядом с Александром лежал Тор, под завязку напичканный всеми медикаментами, какие только нашлись на корабле. Он еще не приходил в сознание с самого момента выстрела полковника. Луч из бластера прошел вскользь по его спине, и без того едва зажившей после когтей фислисса, но все-таки нанес достаточно сильный ожог, чтобы Тор мог умереть от болевого шока.

«Его бы в реаниматор», – подумал Александр, но на таком маленьком корабле подобные излишества были не предусмотрены. Морозов провел курьер мимо внутреннего пояса обороны – он не представлял собой угрозы для взлетающих. Зато два пояса наружных станций расстреливали все, что попадало в пределы досягаемости их орудий. Александр прошептал в рацию: «Эркин, готовься. Подходим» и в страшном волнении стиснул штурвал. Если они что-то не предусмотрели, то конец будет очень быстрым.

Внезапно бортовой компьютер издал чирикающую трель и на дисплее загорелась надпись по-сиссиански «Проход свободен». На всякий случай, Александр увеличил скорость, и едва курьер удалился от планеты на расстояние, позволяющее уйти в гипер, он вспотевшей рукой включил маршевые двигатели. Подкатила обычная при гиперпрыжках тошнота, и звезды превратились в размытые полосы.

«Бедный Эркин, – подумал Александр. – Он в своем шлюзе лишен противоперегрузочных приспособлений, и ему сейчас приходится гораздо хуже, чем обычно при прыжках в подпространство».

Наконец корабль перестал трястись, и зловещая тень Корфу с ее станциями-убийцами исчезла из виду. Пришел Эркин, весь бледный и дрожащий от слабости, и скорчился в углу – места в рубке для троих было маловато.

– Давненько я не летал, – пробормотал он, словно извиняясь.

Александр хлопнул его по плечу и широко улыбнулся:

– Ничего! Теперь ты наверстаешь упущенное!

Они занялись Тором, поставив программу автопилоту. Корабль держал курс на Танжер.

Глава 15

Генерал Тракат не находил себе места и распинывал по сторонам стулья и вошедших адъютантов. Прочие штабовики срочно находили себе неотложные дела вне стен Управления и всеми правдами и неправдами старались удалиться подальше с глаз разъяренного шефа. План полковника Мадрата удался замечательно: Морозов с двумя сообщниками сумели в самом деле сбежать, да так что теперь и следов их не отыскать. Этот осел Мадрат позволил им вместо своей яхты угнать курьерский корабль, выполнявший миссию особой важности, а именно: он оповещал наиболее важных ключевых сиссиан о готовящемся перевороте. Возьми они яхту, и их отыскали бы хоть в черной дыре, но зэки ушли на курьере и замели за собой все следы.

Мало того, тем самым они сорвали поставку приказов, чем подвергли Сиссианский Союз угрозе войны не только с Конфедерацией, но и с прочими более мелкими суверенами. Конечно, Александр не знал, что сиссиане произвели государственный переворот. Трое беглецов всего лишь делали свое дело – убегали со всех ног, но одновременно умудрились сорвать планы сиссианского командования в отношении планет этого сектора. Так сказать, мелкая приятность к огромной радости в придачу.

Сиссиане еще с завершения последней войны исподволь подтачивали государственные структуры Республик, внедряя своих агентов во все органы власти. Теперь их звездный час настал. Не успело правительство Объединенных Республик моргнуть глазом, как оказалось свергнутым, почти все управления и министерства были парализованы, и в первую очередь – военные и силовые. Сиссиане спокойно и методично продолжали свое дело – они имели достаточно сил в каждом стратегически важном центре, чтобы подавить начинавшиеся там восстания людей. И все было бы ничего, если бы не одно «но» – Морозов успел сделать супероружие прямо на Корфу и имел наглость уничтожить им лабораторию. Это известие изрядно подпортило нервы сиссианскому генштабу. Что если Морозов уже подался к конфедератам? Перевес, который могло дать неизвестное оружие Конфедерации, нельзя было не принимать в расчет.

Теперь слово было за дублерами. Профессор Красс прямо-таки затрясся от возбуждения, увидев то, что недавно называлось научной лабораторией. Он щупал рассыпавшийся под руками материал стен и сразу же начал бормотать «направленная гравитация», «разрывная деформация» и прочую чепуху. Тракат, самолично прибывший на планету-тюрьму, пригрозил Крассу, что лучше бы ему сделать такое же оружие, не то Корфу станет его домом навечно. Профессор рассеянно поблагодарил генерала и отправился к себе в лабораторию исследовать собранные образцы.

«Может, он через пару месяцев и сделает то, что требуется, – подумал Тракат, – но Морозов разгуливает на свободе с самым мощным оружием, которое когда-либо было создано. А защиты от него нет! И что самое страшное, беглец мог передать секрет конфедератам».

Тракат был осведомлен, что все вооруженные силы и патруль Сиссианского флота прочесывают и проверяют каждое суденышко, идущее в сторону границ Конфедерации, но поймали только несколько судов контрабандистов и прочего отребья – Морозова со товарищи и след простыл. Сегодня, на заседании у главы правительства, Тракат объявил награду за головы Морозова, Кенеба и Абы, первым делом разослав агентов на те планеты, где собираются криминальные личности со всей галактики и на которых не могут навести порядок даже военные.

Танжер как раз и был такой планетой, где нашли убежище преступники, контрабандисты, пираты, дельцы большого и малого бизнеса, а также их жертвы, которые, в свою очередь, присоединялись к Великому Братству. Здесь жили представители чуть ли не всех миров и спокойно занимались своими чистыми и не очень делами. Официально Танжер входил в Трипланетное Нейтральное Содружество (ТНС), возглавляемое Швейцарией, поэтому вооруженные корабли других государств не могли применять силу при поисках и задержании своих преступников без согласия правительства этой планеты.

Разумеется, оно не давало таких разрешений, ведь те личности, за которыми охотились патрули, и приносили наибольшую выгоду казне. Несколько раз то или иное государство пыталось объявить эмбарго ТНС, но это грозило разорением влиятельным частным и государственным лицам, и репрессии с треском проваливались. Еще бы, Швейцария являлась сейфом, в котором хранились деньги многих планет, и она беззастенчиво пользовалась этим. Поэтому каждому было известно, что на Танжере, Гарлее-четыре и Швейцарии любое существо находится вне выдачи его правительствам других миров, независимо от тяжести совершенного проступка или преступления.

На этих планетах царила дикая смесь законов правительства и Великого Братства. Другими словами, прав был тот, у кого было больше прав. В остальных цивилизованных мирах это называется законом джунглей: съешь сам, чтобы не съели тебя.

Александр мягко опустил корабль в космопорте Хал-Стронг. В отличие от прочих миров, на Танжере не требовали пропусков и удостоверений с прибывающих кораблей – слишком много их опускалось сюда, будучи украденными. Спустя десять минут он уже сдавал свой корабль на хранение. Служащий удивленно посмотрел на Морозова, все еще одетого в тюремную черно-желтую робу, но деловито достал лист договора. Поскольку денег не было, пришлось оставить в залог сам курьер.

Александр, ранее не сталкивавшийся с правилами ТНС, колебался и уже почти раздумал оставлять корабль, но Эркин уверил, что здесь их имущество будет в полной безопасности. В самом деле, руководство космопорта скорее даст оторвать себе голову, чем позволит кому-нибудь разграбить вверенное им на хранение имущество, ведь от этого зависели их доходы.

Они погрузили Тора, все еще находившегося в бессознательном состоянии, в такси. Эркин назвал адрес и предупредил водителя, чтобы тот не вздумал петлять и кружить по городу – дорогу они знают хорошо. Шофер посмотрел на забинтованного и предложил отвезти его в клинику за дополнительную плату, разумеется. И разумеется, клиника эта находилась на другом конце города. Эркин рявкнул, разочарованный водила рванул в небо так, что старенький флаер затрещал по швам и только каким-то чудом не разломился при старте.

Под ними проплывал мегаполис Порт-Хал. Бакены на антигравах висели на различных уровнях и указывали дороги ко всем важным частям города. Повсюду сновали такси, личные флаеры, иногда встречались длинные, роскошные «суперрекорды», принадлежащие какому-нибудь банкиру или главе преступного синдиката, что, впрочем, зачастую означало одно и то же. Александр за время войны повидал немало городов, но Порт-Хал – это было нечто особенное. Такси облетело деловой Сити, запрещенный к полетам, миновало центральную часть города с гигантскими небоскребами и приземлилось почти на окраине города у небольшого трехэтажного здания с надписью наверху – «Таверна». Водитель показал на счетчик.

– Шестьсот брассов. За десятку сверху я помогу вам донести товарища…

Услышав стоимость, Эркин с примесью местного жаргона заорал на шофера такси:

– Ты! Ты считаешь, что мы здесь первый раз, да? Посмотри на нас, ты! Иди, поищи других лохов! За эту сумму я скуплю половину Порт-Хала! Твоя развалюха столько стоит, ты!

Удрученный водитель не стал протестовать – он и в самом деле пожадничал и сильно перекрутил счетчик. К тому же пассажиры прибыли к заведению, где завсегдатаями были сплошь рейдеры и пираты – кто их знает, может, и они из этой же категории. Недаром в тюремных робах…

Эркин пошел внутрь «Таверны», а Александр с Тором остались дожидаться его во флаере. Через пять минут Кенеб вышел и расплатился с водителем. Следом за ним появились двое дюжих вышибал, которые бережно подняли Тора и унесли его в темноту дверного прохода. Шофер такси почесал затылок и утвердился во мнении, что правильно не стал настаивать на завышенной оплате.

Эркин положил руку на плечо Александра и чуть дрогнувшим голосом сказал:

– Ну, Саша, вот мы и дома.

Комната Александру понравилась, здесь было чисто и довольно комфортабельно. Директор заведения, дигианин Зидерс, указал на то, что стекла в окне пуленепробиваемые и поляризованные – это исключало возможность наружного наблюдения за жильцами. При необходимости на окна задвигались антилазерные плиты. В плане безопасности дверь была под стать окну, так что первое впечатление от комнаты оказалось неплохим. Александр заметил, что, видимо, это жилье стоит недешево. Дигианин ухмыльнулся:

– Эркин сказал, у вас в порту на хранении корабль. Продадите его и расплатитесь. Конечно, ради старой дружбы я бы вас и без этого приютил, разве что комнату другую предоставил бы. Эта дорогая, зато безопасная. Эр говорил, что ты знаком с Оспаном? – переменил он тему разговора.

– Да, сидели в одной камере на Сантане. Его упекли туда за контрабанду каких-то удобрений.

Про кристаллы Александр не стал упоминать, рассказал немного о себе, но только то, что счел нужным. Хозяин, услышав, что Оспан и его тройка на Сен-Луисе, сделал круговое движение правой рукой (верующий человек перекрестился бы) и сказал:

– Впервые слышу, чтобы за удобрения упекли на Сен-Луис! Ну ладно! Через два часа я накормлю вас ужином, а вы мне расскажете, как убежали с Корфу. Надо же, первый раз слышу и вижу, чтобы об этом говорили как о свершившемся факте. Кстати, доктор сказал, что ваш черный друг будет в полном порядке, о нем уже заботятся. Разумеется, счет за лечение войдет в общую оплату. Итак, через два часа на третьем этаже. Одежду вам пришлют.

Друзья привели себя в порядок и расположились на диване с антигравитационной подушкой. Александр включил телестерео и закурил дорогую сигару, лежащую в коробочке. Стена с изображением далеких гор исчезла, и появилось изображение.

– Я уже год, как не смотрел телестерео в спокойной обстановке.

– А я почти десять, – отозвался Эркин. – Ну-ка, найди какое-нибудь шоу с девочками, уж очень давно я не любовался обнаженной женской натурой.

Упоминание Кенеба о «девочках» навеяло на Александра мысли об одной, оставшейся на Корфу. Зазвучал сигнал доставки, он встал с дивана, встряхнув головой, словно отметая грустные воспоминания, и подошел к распределителю. Горел зеленый индикатор, что означало «груз безопасен». Александр открыл дверцу и достал несколько комплектов одежды на каждого. Эркин надел вечерний костюм и крутился около зеркала, явно не узнавая себя. Морозов не стал выпендриваться и оделся в повседневную форму, в которой можно идти на свидание или в бой, если ты – человек непритязательный.

Александр где-то давно прочитал, что не одежда красит человека, а наоборот, поэтому никогда не страдал по этому поводу. Он подумал, что ему сейчас не хватает только кобуры с бластером, виброножа на поясе и абордажного вибромеча, чтобы начать походить на самого себя времен войны. Александр поделился этой мыслью с Эркином, и тот усмехнулся:

– Погоди, еще не вечер! Ты успеешь понавешать на себя столько оружия, что будешь сгибаться под его тяжестью. Чувствую, это случится не скоро, а очень скоро.

– Спасибо, утешил, – буркнул Александр, и они, заперев комнату, отправились на третий этаж.

Слова Эркина сбылись даже раньше, чем друзья могли предположить.

Глава 16

«Таверна», невзирая на свой неброский вид, считалась в Порт-Хале одним из самых престижных заведений среди рейдеров, пиратов и гражданских космонавтов. Она имела три этажа: на первом столовались самые бедные, обнищавшие или экономные; на втором – посетители средней состоятельности и, наконец, на третьем – все для самых богатых, имущих власть и деньги. Разумеется, в своей нише – даже владельцу нескольких торговых караванов не сравняться с финансовым состоянием любого банкира, чего уж говорить про обычного капитана корабля. С другой стороны, в «Таверне» никогда настоящих банкиров и не видели – в лучшем случае их представителей, пришедших в заведение заключить сделку с капитаном рейдера для нападения на недальновидного банковского конкурента.

По всему Танжеру ходили существа, вооруженные бластерами, станнерами и вибромечами, но ни один полицейский не вздумает арестовать их за это, если только они, конечно, не начнут применять оружие на улице или в общественном месте. Ношение оружия считалось не просто законным, но также и признаком своего рода элитарной принадлежности. Зидерс тоже не запрещал приносить к нему в «Таверну» любое ручное вооружение, но горе тому, кто вздумает открыть пальбу в зале – он будет тотчас же умерщвлен вышибалами или стрелковыми автоматами. Зидерс установил в своем заведении жесткие законы: никаких ссор, никакой стрельбы, никаких драк. Нарушение этого правила каралось строго – основным наказанием была смерть нарушителя.

Прецеденты уже случались неоднократно – больше никто не отваживался стрелять в «Таверне». То же самое относилось к внезапным дракам – разве что в роли наказания применялось почетное вышвыривание на улицу. Другое дело дуэли – Зидерс был не против, если несколько посетителей подерутся на мечах, ножах, топорах или даже на кулаках. Но только в дуэльном зале! На каждом этаже имелся свой павильон, так что идти куда-то для выяснения отношений необходимости не было. Получив удовлетворение, дуэлянты, а чаще один, могли продолжать трапезу. Нравы были просты – если тебя оскорбили, то убей или умри сам. Так повелось издревле, но… ничто не остается неизменным. В последнее время на Танжере появились какие-то странные нововведения: любой, имеющий деньги, мог купить себе замену на дуэль. Подавляющее большинство не одобряло новшеств, но странный обычай так и прижился – в основном из-за тех, кто имеет много гонора и мало навыков обращения с холодным оружием.

В общем, для космических бродяг любого класса зажиточности «Таверна» была вполне приемлема. Даже нищий, имея в кармане достаточное количество кредиток, мог поужинать хоть на третьем этаже, если только за непристойный вид его не убьет на дуэли какой-нибудь подвыпивший рейдерский капитан. Впрочем, такая дуэль считалась делом недостойным воина, и за убийство неравного соперника дуэлянт мог подвергаться насмешкам длительное время.

Александр и Эркин уселись за предложенный им столик. Официант-инсектоид одной лапой высветил список блюд на пирамидке посередине стола, двумя другими разложил ножи и вилки, а четвертой смахнул с хлопчатой скатерти невидимую пылинку. Друзья сделали выбор и через несколько минут наслаждались настоящими деликатесами. Впрочем, даже если бы им подали простые сладкие булочки с тонизирующим напитком, то и они показались бы друзьям верхом кулинарного искусства по сравнению с тюремной бурдой, которой их пичкали на Корфу.

Зидерс тактично подождал, пока Александр и Эркин поедят, и только после этого подсел к ним за столик. Прочие посетители удивленно посматривали на парочку – кто еще они такие, что сам директор решил сесть рядом с ними, ибо Зидерс снисходил до этого крайне редко. Друзья закурили предложенные дигианином сигары и, прекрасно понимая, чего он ждет от них, начали рассказ о своей эпопее. Они еще на корабле договорились никому не говорить о деформаторе, поэтому опустили эту часть повествования.

– Значит, есть все-таки путь с Корфу. – Директор задумчиво забычковал окурок сигары, игнорируя санитарный мини-конвертер, встроенный в стол. – Если только, извините за прямоту, вас не подослали ко мне эсбэшники.

– Брось, волосатый. – Эркин фамильярно махнул рукой. – Что от тебя нужно СБ? А даже если бы и понадобилось, то они придумали бы чего попроще, а не стали сочинять такую громкую легенду.

Зидерс, видимо, ничуть не обиделся на «волосатого» и промычал:

– Н-да, ну ладно. Перейдем к насущным делам. Я так понимаю, что у вас нет ни гроша за душой, но в космопорте стоит отличный курьерский корабль. Пожалуй, я мог бы вам устроить его продажу, конечно, с процентным отчислением за устройство сделки.

– Зидерс, – довольно бесцеремонно прервал директора Александр, – мы уж лучше обойдемся без посредников. Я готов застрелиться, если ты не обдерешь нас, как липку.

Зидерс рассмеялся:

– Я не знаю, что значит «как липку», но в целом вы правы. Нет, не потому, что я так жаден, а просто корабли – не мой профиль. Сами понимаете, перепродажа, переоформление, налоги… Ладно, тогда я вам укажу торговца, который занимается такого рода делами, а вы не забудьте отблагодарить меня, когда будете расплачиваться за номер.

Теперь уже рассмеялся Александр:

– Ох уж эти дигиане, самые прожженные торгаши во всей галактике. А ты, наверное, дигианин из дигиан – даже здесь сумел выторговать себе маленькую прибыль.

– А вы, люди, самые хитрые из всех более-менее разумных существ. Где это видано, чтобы мне льстили в глаза, а я развесил уши и разомлел? Нет, нет, без выпивки тут не обойтись. Я угощаю!

Зидерс подозвал официанта и заказал три фирменных «тавернских». Александр, раз уж зашел разговор об алкоголе, спросил:

– Тут, на Танжере, еще нет концентрированного спирта?

Директор нахмурился, припоминая.

– Удивительно, но я даже не слышал про такой. А что, хорошая штука?

Александр улыбнулся, а Эркин громко рассмеялся. Он прекрасно помнил рассказы охранников о попоище, которое устроил в секретной лаборатории его друг. Зидерс потребовал объяснений причины их веселья, и Кенеб начал свое повествование. Через пять минут директор, кое-как держась на стуле, завывал от смеха, представляя себе картину пьянки и ошарашенную комиссию с большими погонами. Метрдотель, официанты и завсегдатаи удивленно смотрели на него. Обычно важный и степенный, дигианин чуть ли не катался по полу от смеха, хлопал в ладоши от удовольствия и вообще вел себя крайне необычно. Наконец он успокоился и сказал:

– Да, веселые вы ребята. А после этого, значит, ты попал в общий барак и тебя признали формасом?

– Ну не совсем, чтобы признали. Борромир, мир праху его, не поверил мне. А в первый раз так меня назвал Оспан.

– Тогда я тоже тебя буду так называть.

– Брось! Пустяки! Ну какой из меня формас?! Так, укоренившаяся шутка Оспана…

– Не скажи! Просто так не называют. Значит, Оспан почувствовал в тебе задатки настоящего криминального лидера, уж прости за сомнительный комплимент. Но я уклонился от темы. Мне хочется узнать, не смог бы ты, формас Морозов, наладить здесь производство концентрированного спирта?

Александр подумал, что Рамирио с его наплевательским отношением к собственным (да и чужим) изобретениям наверняка не удосужился получить патент, да и Зеевиц приложил к этому руку, прикрыв лавочку по производству, и ответил:

– Во-первых: для тебя я – просто Александр, а никакой не формас. Во-вторых: узнай, не зарегистрирован ли подобный патент на Сантане? Это тот Сантан, что в Объединенных Республиках, а не в Кожарском триумвирате.

– Раз плюнуть, – заявил Зидерс, бывший уже немного навеселе. – Что один Сантан, что другой… у меня есть знакомый специалист по патентам – говорит, купил объединенную базу у самого Патентного Бюро! В смысле неофициально, конечно. Но я и без того уверен в том, что такого патента нет. Подобные вещи имеют обыкновение распространяться чуть ли не быстрее световой скорости.

Ему принесли переносной пульт, он соединился с кем-то и спустя пару минут объявил, что данного патента нет.

– Отлично! Тогда вот что: я объясняю тебе технологию изготовления концентрированного спирта, ты ее патентуешь – можешь на свое имя, но отдаешь тридцать процентов с прибыли. Уточняю – с чистой прибыли!

– Кому? – Зидерс сразу протрезвел, услышав про патент на свое имя и тридцать процентов.

– Пятнадцать на Сантан, на имя Хорхе Рамирио, его данные нужно будет найти в Едином Библиографе, пятнадцать нам троим: Эркину, Тору и мне – по пять на нос, итого – тридцать.

– В оборудование придется много вкладывать? Насколько затратна технология?

– Нет, я думаю, оборудование ты найдешь быстро и недорого, а технология проста, как веник: соединил шланги и только получай прибыль!

– Чудесно, тогда я прямо сейчас отправляюсь за нотариусом, и мы заключим контракт. – Директор встал и немного неуверенной походкой двинулся к выходу.

Александр и Эркин остались вдвоем и не спеша потягивали коктейль, когда к ним обратился человек, сидевший за соседним столиком.

– Прошу прощения, благородные господа, но я услышал момент из вашего разговора, насчет продажи курьерского корабля. Если вы не возражаете, то мы могли бы обговорить условия прямо здесь и сейчас.

– Обращайтесь ко мне формас Морозов! – холодно сказал Александр. Незнакомец ему не понравился, хотя вел он себя вежливо. В глазах человека что-то мигнуло.

– Если ваш корабль в хорошем состоянии и это в самом деле курьер, то я могу дать вам за него пять тысяч брассов. Наличными или на счет в любом банке, на выбор по вашему желанию.

Эркин усмехнулся:

– Пять тысяч брассов – это около шестисот универсальных кредитов, если не ошибаюсь? Либо цены на корабли здесь ниже, чем на бродячую кошку, либо этот тип – просто скотина.

– Я выбираю второе. Ну ты, вали отсюда, пока цел! И заткни свои брассы сам знаешь куда. Если не знаешь, то можем подсказать.

Человек, увидев что-то в глазах Морозова, поспешно ретировался. Эркин и Александр чокнулись бокалами, но только успели поставить их на стол, как к ним подошел ящер-бербериец. Его морда не выражала ровным счетом никаких эмоций.

Друзья вопросительно уставились на него, ящер спросил:

– Кто здесь человек, именуемый формас Морозов?

Александр кивнул и начал понимать, что визит этого змееголового является, скорее всего, последствием попытки того типа получить их корабль задаром. Ящер продолжал:

– Ты оскорбить моего друга. Он вызывать тебя на дуэль чести. Я драться.

– А при чем здесь ты? Пускай твой друг и вызывает меня, если желает.

– Я драться за него. Ты что, не знать правил?

Александр удивленно посмотрел на Эркина, но тот только нахмурился. Он ясно помнил, что десять лет назад ничего подобного не было. Александр пожал плечами и обратился к двум тиранцам, пившим вино за соседним столиком. Как и все представители этой расы, головами они походили на акул. В рассерженном состоянии тиранцы становились и вовсе похожими на земных хищников – атаковали, о последствиях не задумываясь. Но на вежливое обращение обычно отвечали спокойно.

– Простите, благородные господа, что я прерываю вашу беседу, но не могли бы вы посоветовать нам.

Тиранцы переглянулись и кивнули.

– Дело в том, что мы с другом буквально вчера убежали из тюрьмы, соответственно не в курсе насчет замены дуэлянта его друзьями. Раньше вроде бы такого не было. Что, дуэльный кодекс настолько изменился?

– Если вас это не оскорбит, то в какой это тюрьме не знают последних правил танжерской дуэли? – с легкой насмешкой спросил тиранец с бластерным ожогом на щеке.

– На Корфу.

От этих двух слов крошечные глазки тиранцев увеличились в размерах минимум в два раза. Ящер тоже как-то беспокойно начал переминаться с ноги на ногу. Тиранец с зеленоватой кожей, свидетельствующей о его сравнительно молодом возрасте, уже намного вежливее спросил:

– Вас вызвал этот ящер?

Александр кивнул.

– Это не друг вашего недруга, он – всего лишь наемный убийца. Но правила позволяют это, если дуэль будет проходить в присутствии не менее четырех свидетелей. В таких случаях исход боя оговаривается сразу, но обычно – до смерти.

Ящер за это время, видимо, успокоился, и высокомерно произнес:

– Как вызываемый, ты иметь право выбора оружия. Встреча после того сразу, бой до смерть.

Если он хотел запугать противника, то у него это не получилось. Эркин, конечно, дернулся протестовать, но Александр усмехнулся:

– Перестань, он просто глупец.

Эркин с сомнением посмотрел на друга, но замолчал, полагая, что Морозов знает, что делает.

– А что будет, если я откажусь от дуэли с наемником? – поинтересовался Александр у тиранцев.

Более молодой тиранец пояснил, что в случае отказа ящер имеет право зарубить соперника прямо на месте, точнее на выходе из здания.

– И кто придумал такие дурацкие правила? – проворчал Александр и уже громко произнес: – Я выбираю абордажный вибромеч.

Морда ящера расплылась в нехорошем оскале, наверное, это был эквивалент улыбки. Он поправил свой вибромеч, висевший в ножнах на поясе, и злорадно прошипел:

– Я – Драггар, лучший фехтовальщик в Порт-Хале. Ты будешь мертв мечом.

Он развернулся и пошел в сторону фехтовального зала. Многие посетители оживленно переговаривались, обсуждая предстоящую схватку. Некоторые решили посмотреть на дуэль с участием знаменитого Драггара, но еще сидели на своих местах. Правила неписаного этикета не рекомендовали входить зрителям в зал прежде дуэлянтов и их секундантов, если только ты не находился в зале уже давно. Поэтому пока все заключали пари на местах. Драггар был широко известным забиякой, и то, что он еще жив, говорило о его умении обращаться с оружием. Александр был неизвестен вообще и, честно говоря, не производил впечатление берсеркера, а потому ставки были против него один к семи. Эркин встревоженно посмотрел на друга.

– Вот же мы вляпались! Ты хоть умеешь обращаться с вибромечом?

– Приходилось, – улыбнулся Александр. – Не волнуйся. Ты будешь моим секундантом, а без второго, я думаю, можно обойтись. Там и без того будет толпа зрителей.

– Если вы не против, я буду вашим вторым секундантом! – Молодой тиранец склонил голову. – Может быть, этим я смогу загладить нашу бестактность относительно вашей неосведомленности?

Морозов, конечно, принял его предложение, и они вчетвером пошли в зал. По дороге Александр вспоминал анатомию берберийских ящеров. Сердце справа, два локтевых противогнущихся сустава, удлиненный голеностоп и метровый хвост позволяют им хорошо сохранять равновесие в бою. Опытный фехтовальщик из ящеров – ужасно неудобный противник. Но и у них есть слабое место – кисти! Захват слабоват…

Зрители начали потихоньку заполнять дуэльный зал и занимать места. Среди них Александр увидел того типа, который натравил на него ящера, и, подойдя к нему, сказал:

– Ты, мразь, после этого боя я вызываю лично тебя!

Торговец побледнел, но справился с собой и улыбнулся.

– После боя ты будешь вызывать кротов-падальщиков на городской свалке.

Александр отвернулся от него и взошел на ринг. Кроме судьи там находился еще и медик, точнее, просто человек в белом одеянии. Он попросил участников провести рукой над небольшим аппаратом.

– Это еще зачем?

Медик объяснил, что это тест на присутствие карда. Александр провел, и на большом настенном табло загорелась зеленая строчка. Драггар сделал то же самое, и слева тоже зажглась зелень. Судья объявил много раз повторенный текст, изменяемый только именами дуэлянтов:

– Благородный Понтос вызвал на дуэль формаса Морозова за нанесение обиды словами. Формас Морозов, как вызванный, выбрал оружие – абордажный вибромеч. Бой от имени благородного Понтоса производит известный боец – бербериец Вок Драггар. Бой с согласия сторон будет вестись до смерти одного из участников. Кто-либо помешавший дуэли подвергнется немедленному умерщвлению. Лимита времени нет, правил нет! Участникам – взять оружие и доспехи.

Тут возникла небольшая заминка, потому что Александр подошел к судье и показал на Драггара, одевавшего перчатки с усилителями и активные доспехи на грудь. Судья, не поняв этого жеста, сообщил, что вторые доспехи лежат в правом углу. Александр отрицательно покачал головой.

– Вы, видимо, неправильно поняли мои слова, а между тем все предельно ясно. Я сказал: абордажный меч. Это значит, что только меч и никаких доспехов и рукавиц.

Судья подозвал секундантов Драггара и объяснил им положение. Они было запротестовали, но Эркин с тиранцем, да и сам ящер, подтвердили слова Александра. Драггар встревожился – ему сражаться вибромечом без рукавиц, мягко говоря, неудобно – похоже, нынешний противник не так прост, как выглядит. Судья объявил о поправке, но не все из зрителей поняли смысл последнего сообщения. Более знающие разъясняли им, в чем дело.

Виброоружие работало от блока питания, расположенного в рукояти меча. Меч имел активную режущую кромку, толщина которой равнялась одной молекуле (откуда и пошло название молекулярное оружие). При хорошей силе удара таким мечом можно было перерубить почти все, только не активные доспехи и не другой вибромеч. При столкновении с ними возникала сильная вибрация, что влекло за собой опасность потерять оружие в самый неподходящий момент. Для удержания вибромеча в руках в дуэлях использовали рукавицы с усилителями, снятые с абордажных скафандров.