Текст книги "Боги зеленой планеты"

Автор книги: Андрей Саломатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Наверное затем же, зачем и жирафе, – сказал Алеша, внимательно глядя на дорогу.

– Я думаю, они тебе тоже удивляются, – откликнулся Фуго. – Столько первосортного железа ходит по земле и болтает всякую ерунду. Зачем? Непонятно.

– Опять ты со своими глупыми мимикриными шутками, – сказал Цицерон. Сиди себе тихо и дыши в две дырочки. Хотя у тебя и дырочек-то нет.

Неожиданно дорогу им пересек крупный зверь, напоминающий доисторического ящера. Чтобы рептилия не приняла их за безобидных зверушек, Алеша нажал на сигнал и сам удивился его громкости. Сирена взвыла на весь лес, но ящер спокойно повернул к спасателям страшную шипастую голову, видимо оценил размеры и силы противника, и с шумом скрылся в кустах.

– Ого! – крикнул Алеша. – Видели, какой?

– Видели, видели, – ответил Цицерон. – Как такого не увидеть. Думаю, это не самый крупный экземпляр на планете. Но сиреной пользоваться я тебе не советую. Во-первых, нас могут услышать на корабле, а во-вторых, ты только привлекаешь хищных зверей. Можешь накликать на нас большие эти... как его?

– Неприятности, – подсказал Алеша.

– Вот-вот, – проговорил робот. – Именно неприятности.

– С тобой я всегда к ним готов, – проворчал Фуго. – Это единственное, что я от тебя видел.

– Да, – согласился Алеша. – Я как-то об этом не подумал.

Через час пути маленькая экспедиция добралась до того места, где ещё совсем недавно располагалась научная станция. О том, что здесь когда-то жили и работали люди, догадаться было чрезвычайно трудно. Если присмотреться, можно было увидеть лишь несколько торчащих из-под насыпи каменных столбов, да наполовину засыпанную железную крышу, на которой грелись похожие на ящериц зверьки.

– Прямо как у нас на Земле, только животные другие, – сказал Алеша, выпрыгнув из вездехода.

– А я, если можно, выходить не буду, – извиняющимся тоном проговорил Фуго. – Меня что-то знобит. Наверное, за ужином съел какую-нибудь гадость.

– Это от страха, – сказал Цицерон. – Ладно, сиди, а мы с Алешей поищем следы капитанского вездехода. Если к машине подойдет какой-нибудь крупный зверь, не дразни его, а то он тебя достанет отсюда и без консервного ножа.

Алеша с Цицероном поднялись по крутой насыпи до крыши, спугнули зверьков и сверху осмотрели местность. Прямо под ними начинался густой девственный лес, который одновременно и пугал путешественников и притягивал своими никем до сих пор не раскрытыми тайнами. Где-то там, за сплошной стеной инопланетной растительности ждали помощи ученые, оставшиеся без жилья и защиты, и спасатели, исчезнувшие из эфира самым таинственным образом.

– На юг – туда, – показал Цицерон манипулятором в сторону видневшейся вдалеке небольшой прогалины. – А следы вездехода мы наверняка найдем внизу. Просто они не стали заезжать на нем наверх.

– Нам надо оставить записку для специального спасательного отряда, сказал Алеша. – Чтобы не волновались. Когда-нибудь они обязательно здесь появятся.

– Ты взял с собой бумагу и карандаш? – спросил Цицерон.

– Нет. – Алеша поднял камень с острыми краями, подошел к железной крыше и старательно нацарапал: "Берем курс на юг. Все здоровы, техника работает исправно. Алеша."

– Техника – это я? – обиженно спросил робот.

– Нет, – ответил Алеша. Он бросил камень, и они неспеша отправились к машине. – Техника – это вездеход. Честно говоря, Цицерон, я тебя давно не считаю машиной. Ты такой живой, такой какой-то... разумный.

– М-да, – засмущался Цицерон. – Комплименты ты ещё не научился говорить, но все равно спасибо.

– Нет, правда-правда, – горячился Алеша. – Мне иногда кажется, что кто-то меня разыгрывает, и внутри тебя сидит обычный живой человек.

– А ты думаешь, что на самом деле внутри меня сидит мертвый человек? спросил Цицерон, подходя к вездеходу. – Эх, Алеша. Живой – не значит состоящий из костей и мышц. Здесь главное думалка, – робот постучал манипулятором по голове и от этого стука у него погас один фотоэлемент.

– Ой! – испугался Алеша. – Только больше не стучи себя по голове. А то ты ослепнешь, а без тебя мы не доберемся до лагеря ученых.

– Я понимаю, что ты не о здоровье моем печешься, – пробубнил Цицерон. – Тебе главное, что б я работал. – Он стукнул по голове с другой стороны и фотоэлемент снова замерцал зеленоватым светом.

– Ну что ты, Цицерон, – сказал Алеша. – У тебя же железное здоровье. Но если погаснет второй фотоэлемент, придется возвращаться на корабль, и тогда нас уже не отпустят.

– Ты лучше голос отключи, а глаз почини, – высунувшись из окна, вмешался в разговор Фуго. – Зачем тебе голос? Все равно кроме глупостей от тебя ничего не услышишь.

– Алеша, – возмущенно проговорил Робот. – Давай оставим этого наглого мимикра здесь, в джунглях. А то он совершенно не умеет вести себя с цивилизованными людьми и роботами. Пусть вначале со зверями научится говорить.

– А говорил, что никого не можешь обидеть, – злорадно сказал Фуго. Дай тебе волю, ты бы меня давно динозаврам скормил.

В этот момент Алеша заметил на опушке леса какое-то шевеление. Он внимательно вгляделся в заросли и увидел двух небольших зверьков с густым серым мехом. Зверьки смотрели на пришельцев огромными круглыми глазами и издавали тихие щебечущие звуки.

– Как мне надоели ваши ссоры, – завороженно глядя на зверьков, сказал Алеша. – Лучше посмотрите вон туда. Видите? Похожи на наших земных лемурчиков. Вот бы увезти на землю парочку таких зверей. В московском зоопарке я не видел ничего подобного.

– На обратном пути я тебе наловлю хоть сто штук, – ответил Цицерон. Могу даже какого-нибудь мирного бронтозавра поймать вот с этот вездеход. Запряжем его в тележку, будешь на даче за грибами и ягодами ездить.

– Хорошо бы, – вздохнув, сказал Алеша. – Только бронтозавра мама не разрешит держать. Она ничего крупнее болонки не признает за домашнее животное.

Алеша забрался в вездеход, и экспедиция тронулась дальше.

ГЛАВА 4

Алеша снова вырулил на колею, проложенную вездеходом командира корабля, и вскоре они въехали в густой девственный лес. Фуго, под мерное тарахтение мотора вскоре задремал, а Цицерон вышагивал рядом, смотрел под ноги и что-то бормотал под нос. Наконец, ни к кому не обращаясь, он задумчиво сказал:

– Черт, что же означает "берегитесь зы..."? Может это зыркало?

– А что это такое? – спросил Алеша.

– Зверь, который все время зыркает по сторонам, – ответил робот.

– Вряд ли, нет такого зверя, – внимательно разглядывая дорогу, сказал Алеша.

– Это на Земле нет, – проговорил Цицерон. – А здесь, в этой чащобе их столько, что вполне может и быть. Вон, только что с дерева на меня кто-то так зыркнул...

– Тогда это может быть и зындрагон, – сказал Алеша.

– А кто такой зындрагон? – удивился робот.

– Тоже зверь, – ответил Алеша. – Я его только что придумал. Слышишь, как страшно звучит – ззы-ындр-рагон! Одно ясно, это какое-то местное существо и наверняка очень опасное.

– Скорее всего это разновидность ящера – зылищер, – поддержал друга Цицерон.

– Что толку гадать, – едва не наехав на дерево, сказал Алеша. Повстречаемся, узнаем.

– Когда повстречаемся, может быть уже будет поздно, – ответил робот. Он помахал манипулятором и кому-то крикнул в густую крону дерева: – Ну чего смотришь, людей не видел?

Вездеход выехал на небольшую лесную поляну, и Алеша от неожиданности затормозил. Поляна была удивительно красивой. Увитые лианами деревья словно нарочно кем-то были украшены огромными яркими цветами, которые источали сильный сладкий запах.

Открыв дверцу, Алеша выскочил из машины и показал куда-то в сторону.

– Смотри, смотри, те же лемурчики, только с палками в руках! возбужденно сказал он Цицерону. – Ты когда-нибудь видел животное с палкой в руке?

– У животных лапы, а не руки, – разглядывая лемуров, ответил робот.

– Вот именно! – обрадовался Алеша. – А эти держат палку, как люди.

– Обезьяна может взять даже калькулятор или компьютер, но от этого она не станет человеком, – резонно заметил робот.

– Ну хорошо, – согласился Алеша. – Одна обезьяна случайно может взять палку, но три сразу... Вон, посмотри. – И действительно, на противоположной опушке на задних лапах стояли три зверька с дубинками и смотрели на пришельцев широко раскрытыми глазами.

– Даже если трем обезьянам дать в лапы по этому... как его?

– Компьютеру, – подсказал Алеша.

– Вот-вот. Они от этого умнее не станут, – упорствовал Цицерон.

– А вот мы сейчас посмотрим. – Алеша осторожно подошел поближе и поздоровался:

– Добрый день, жители Зеленой планеты, – торжественно начал он. – Мы разыскиваем своих друзей...

– Не подходи слишком близко, они могут оказаться агрессивными, предупредил Цицерон. Он подошел к Алеше и на всякий случай встал рядом. Сейчас как треснет тебя дубиной по голове, будешь знать.

– Они совсем не агрессивные, – возразил Алеша и, изобразив на лице самую широкую улыбку, на какую был способен, снова обратился к лесным жителям: – Вы случайно не видели таких как мы? Вернее, таких, как я?

– Да уж, – пробурчал робот. – Таких, как я они точно не видели.

– Куа, – вдруг сказало одно из существ. Алеша вопросительно посмотрел на Цицерона, поправил автопереводчик и ответил зверьку:

– Куа.

– Это наверное разновидность местных лохматых лягушек, – предположил Цицерон.

– Куа ам-ам, – сказал симпатичный зверек.

– Они хотят нас ам-ам, – догадался робот и обратился к лесному жителю: – Нас нельзя ам-ам, подавитесь.

– Наверное у них "ам-ам" означает что-нибудь другое, – предположил Алеша.

– На всех языках вселенной "ам-ам" означает одно и то же, – ответил Цицерон. – И если хочешь убедиться в этом, подойди к ним поближе.

– Не надо! – крикнул из вездехода проснувшийся Фуго. – Ты что, хочешь скормить ребенка этим образинам? Я за него отвечаю. И вообще, мы едем спасать спасателей, а вы снова ищете неприятностей.

– Как хорошо было, когда ты спал, – повернувшись к машине, прогудел Цицерон. – Ладно, Алеша, нам действительно пора.

– Куа ам-ам-ам, – вдруг повторило существо.

– Ам-ам-ам там, на деревьях, – показал робот зверьку. – Идите, собирайте свои бананы или ромбодабы, а мы не съедобные.

– А почему автопереводчик не переводит то, что они говорят? – спросил Алеша.

– Потому что это, как я уже говорил, животные. Возможно человекообразные, – ответил Цицерон. – А в лучшем случае – самые дикие дикари – местные питекантропы. Ты что, не изучаешь в школе эту... как ее?

– Космическую антропологию* в школе не преподают, – с сожалением ответил Алеша.

– Вот-вот, и чему вас только учат в этих ваших школах, – проворчал робот.

В этот момент слева громко затрещали кусты и на поляну выскочил огромный хищник со сплюснутой головой и кривыми сильными лапами. Его синяя лоснящаяся шерсть стояла дыбом, желтые клыки торчали из пасти будто маленькие турецкие сабли, а зеленые глаза сверкали голодным яростным блеском.

Зверьки тут же с криками побросали дубинки и бросились к ближайшим деревьям. В одну секунду они вскарабкались на них и жалобно повизгивая, исчезли в густой листве.

Алеша прыгнул за Цицерона словно кузнечик. Хищник выглядел куда более опасным, чем неповоротливые ящеры, и хотя робот был значительно сильнее, зверь мог оказаться более проворным.

– Скорее сюда! – закричал Фуго из вездехода. Он прыгнул на Алешино сиденье, судорожно вцепился в руль, до упора

*Антропология – наука о человеке, происхождении и эволюции рас.

нажал на акселератор, и машина рванулась вперед.

Алеша с Цицероном едва успели отскочить в сторону. Фуго пронесся на вездеходе в нескольких сантиметрах от них, резко повернул к зверю, и вездеход, похожий на бронированного жука, как вкопанный встал перед хищником.

– Ну-ка бодни его, Фуго! – крикнул Цицерон. – Пусть знает, с кем связался.

Машина и синий зверь оказались почти одного размера, и хищник не очень испугался. Он лишь отпрянул назад, затем издал леденящий душу рев и приготовился к бою. Но Фуго не дал зверю прийти в себя. Он включил сирену и снова нажал на газ. Вездеход с оглушительным воем пополз вперед, а хищник, не ожидавший такого отпора, вдруг начал пятиться. Несколько раз он пытался остановить напористого противника ударом мощной лапы, но огромные когти не причиняли броне никакого вреда, и хищник наконец отступил. Озираясь по сторонам, он задом вошел в лес, затем развернулся и обиженно рыча, удалился восвояси.

– Здорово! – только и смог вымолвить Алеша, когда зверь исчез за деревьями. От пережитого страха у него сильно дрожали руки и колотилось сердце.

– Да, не ожидал, – одобрительно проговорил Цицерон. – Все-таки этот мимикр не так плох, как я думал. – А Фуго подал вездеход назад к друзьям, раскрыл дверцу и важно проговорил:

– Садитесь, горе-путешественники. Вдвоем с одной зверюшкой справиться не могли.

– Ну пошло-поехало, – недовольным тоном сказал Цицерон. – В бронированном этом... как его?

– Вездеходе, – подсказал Алеша.

– Вот-вот, – продолжил робот. – В бронированном вездеходе легко быть смелым. Теперь он всю жизнь будет хвастать, как спас грузового робота от металлоядного* хищника. Представляю, каким идиотом я буду выглядеть в его рассказе. Небось будет врать, что хищник откусил мне голову, но подавился мигалкой. Вот тут-то он и подскочил к зверю: вырвал из окровавленной пасти мою железную башку, дал зверюге пинка, а голову снова насадил на мое бездыханное туловище.

– Я, в отличии от тебя, всю жизнь стараюсь говорить только правду, огрызнулся Фуго.

– Опять вы спорите, – заняв водительское место в вездеходе, сказал Алеша. – Спасибо тебе, Фуго. Ты действительно очень вовремя подоспел.

– А кстати, где ты научился водить вездеход?

*Металлоядный – питающийся металлами.

поинтересовался Цицерон у мимикра. – Насколько я понимаю, на твоей планете нет машин сложнее телеги.

– Да и телег у нас нет, – вздохнул Фуго. – Мы не развивались в эту сторону. Некогда было. У нас самое главное

– умение спрятаться. А машину я водить не умею, но видел, как это делает Алеша. С испугу и вспомнил. А вот сейчас если опять сяду, ничего не получится.

Через несколько минут маленькая экспедиция тронулась дальше. Фуго от нечего делать принялся рассказывать о жизни на своей планете и побеге с нее. Цицерон некоторое время шел молча, но потом не выдержал и сказал:

– Ты не мог бы рассказывать погромче? Мне почти ничего не слышно.

– Хорошо, – обрадовался Фуго. Ему явно польстило, что рассказ заинтересовал даже такого, повидавшего космос, робота. – Семья у нас была большая, – продолжил мимикр. – Мама, папа и пять братьев и сестер. Папа построил дом в предгорье, на высокой скале, чтобы туда не могли добраться подлые ажоры. Эти прожорливые твари плохо лазают, хотя молодые хищники очень проворные, мимикров отлавливают за здорово живешь.

Жили мы, если и не счастливо, то по крайней мере терпимо. Выращивали овощи, с рассветом солнца вставали, а с закатом ложились. И все было бы хорошо, если бы однажды к нашему дому не приперся ажор невиданных размеров. Мы заметили его издалека. Когда он тащился к нашей скале, от него разбегались даже его более мелкие сородичи. Ажоры вообще не разборчивы в еде. Здоровенный зверь может запросто сожрать своего собрата поменьше. Им лишь бы было живое, а там хоть свой, хоть чужой – все едино.

Мы долго наблюдали за дорогой, надеялись, что пронесет, и он отправится дальше, но это гнусное животное учуяло нас. Гигантский ажор поднялся к скале, встал на задние лапы, разинул пасть и долго ревел – это они так показывают, что хотят есть.

Всей семьей мы сидели дома, тряслись от страха и надеялись только на то, что злодей не достанет до нашего дома. Но это был слишком большой ажор. Он принялся лапой скрести стену, и очень скоро в стене образовалась большая дыра. Тут-то мой дорогой папочка и понял, что выбрал для постройки дома плохое место. Позади была отвесная стена, а впереди этот людоед. Нам ничего не оставалось, как забраться на крышу и ждать смерти.

Дом ходил под нами ходуном, крыша вскоре накренилась и должна была вот-вот рухнуть. Мы с братьями и сестрами начали разбирать стену и бросать в ажора камни, но это не помогало – он очень хотел жрать и не собирался оставлять нас в покое.

Как говорят мимикры: "беда никогда не приходит одна". И действительно, совершенно неожиданно сверху на нас налетел другой прожорливый хищник гаррум. Он похож на того воздушного разведчика из биологической экспедиции на Тимиуке. Только совсем безмозглый.

Это крылатое чудовище выбрало почему-то меня, и как потом оказалось, спасло мне жизнь. Гаррум схватил меня когтями и в считанные секунды поднял высоко в небо. С тех пор я больше не видел своих родных, и уверен, что ажор съел их всех до одного. А меня гаррум понес куда-то за скалы. Я дергался в его когтях как сумасшедший, бил его по лапам камнем, который не успел бросить в ажора. И в конце концов это летающее чудовище выпустило меня из когтей. Видно, где-то там на небесах решили, что мне ещё не пришло время избавляться от мучений. В общем я остался жив. Гаррум как раз в это время пролетал над озером. В него-то я и плюхнулся.

Упав с такой высоты, я опустился на самое дно глубокого озера. Я даже воткнулся в ил, а когда начал подниматься на поверхность, то впереди увидел огромного зубастого кикирода. Этот подводный хищник плыл ко мне с раскрытой пастью, и я начал прощаться с жизнью, но по счастливой случайности наперерез этому кикироду бросился другой кикирод, тоже для того, чтобы меня сожрать. Между ними завязалась страшная драка, а их добыча, то есть я, стрелой вынырнул на поверхность и в мгновение ока доплыл до берега.

Я едва успел отдышаться, когда позади себя услышал чью-то поступь. Немедленно обернувшись, я увидел другого ажора, более мелкого, но это было ещё хуже. На открытом пространстве этот прожорливый подросток догнал бы меня в два счета. Тут-то я и призадумался – всего на полсекунды – прыгать в воду к кикиродам или позволить ажору слопать меня здесь же, на бережку. Бежать было бесполезно, он меня уже заметил, и тогда я решил попробовать обмануть людоеда. Я встал у самой кромки воды, поднял хороший булыжник и со всей силы швырнул ажору в морду. Что там началось! Ажор заревел, рванулся вперед и получил ещё одним булыжником в глаз. Здесь-то он и потерял бдительность. Разбежался так, что вполне мог допрыгнуть до середины озера, а я просто вовремя отскочил в сторону.

Ажор конечно же влетел в воду и по инерции проплыл вперед несколько метров. Это было его последнее купание. Два кикирода видно решили помириться ради такой крупной добычи и набросились на него с двух сторон.

Досматривать обед кикиродов я не стал. Но именно тогда мне впервые и пришла в голову мысль, что надо искать другое место для нормальной жизни. Я уже тогда знал, что некоторые мимикры улетают с планеты на космических кораблях. Нужно было только добраться до научной станции пришельцев, дождаться корабля и, прикинувшись ящиком или рулоном, попасть внутрь корабля.

Но вначале я решил отыскать кого-нибудь из своих родственников, чтобы попрощаться. Ведь я знал, что больше никогда не вернусь на эту ужасную, хотя и родную планету.

Целый месяц я разыскивал мамину сестру и все же нашел тетушку Даринду. Оказалось, что она тоже недавно лишилась всей семьи, и когда я рассказал ей о своем плане, она не задумываясь согласилась лететь со мной. Так начались наши скитания по вселенной. – Всхлипнув, Фуго закончил рассказ. Некоторое время все молчали, а затем Цицерон глухим голосом произнес:

– Да, тяжелая у тебя судьба. – После этого он завел манипулятор за спину, открыл шкафчик и достал оттуда моток медной проволоки. – На, это подарок, – не глядя на мимикра, проговорил он. – Еще у меня есть с собой старый гаечный ключ девять на двенадцать, но лучше, когда мы вернемся, я подарю тебе набор хромированных гаечных ключей. Пригодится машину починить или так, похвастать перед кем – нибудь.

Фуго растерянно принял моток проволоки и дрогнувшим голосом проговорил:

– Спасибо, Цицерон.

– Не за что, – ответил робот. – Да, извини, если я тебя иногда обижал. Я постараюсь больше этого не делать.

– Да, конечно, – едва сдерживая слезы, пролепетал мимикр. – Ты тоже меня прости. Я иногда называл тебя железякой. Это неправда. Ты не железяка, ты... ты...

– Деревяшка что ли? – беззлобно усмехнулся робот.

– Ты – мой друг, – наконец выговорил Фуго. Когда мы вернемся, я тоже тебе что-нибудь подарю. Правда у меня почти ничего нет, но может быть я найду что-нибудь на улице или на корабле.

– На корабле найти ничего невозможно, – расчувствовавшись, сказал Цицерон. – Там можно только украсть. Но все равно спасибо. Считай, что я забыл как ты все время оскорблял меня.

– Но согласись, ты тоже частенько обзывал меня вором и пройдохой, и делал это гораздо чаще, – с укором ответил Фуго.

– Нет уж, позволь с тобой не согласиться, – более твердым голосом сказал Цицерон. – Ты всегда начинал первым и все время пытался обидеть меня как-нибудь посильнее.

– Ну это уже наглое вранье, – возмутился мимикр. – Кто меня с самой первой минуты знакомства обозвал жуликом?

– Но вначале ты обозвал меня железным болваном, – ответил робот. – К тому же не один я считаю мимикров жуликами.

– А-а-а! Так все-таки ты считаешь меня жуликом?! – повысил голос Фуго.

– Все! – закричал Алеша. – Хватит ругаться или я выйду из вездехода и пойду пешком.

– А я что? Я ничего, – пробормотал Фуго. – Ты своей железяке скажи.

– Вот видишь, – не на шутку обиделся Цицерон. – А ведь я пожалел его.

– Ну так найди в себе силы дожалеть до конца, – сказал Алеша.

ГЛАВА 5

Путешественники и не заметили как на джунгли опустился вечер. Небо как-то разом погасло, появились крупные, как яблоки, звезды и в разных концах небосвода – две яркие луны. Первобытный лес сделался серебристо-синим и с наступлением темноты наполнился рычанием хищников и жалобными воплями их жертв.

Алеша включил фары и тут же в полукружье яркого света начали слетаться насекомые и птицы. Мелкие зверушки сбегались на свет словно ища у пришельцев защиты от хищников. В кронах деревьев зашелестели невидимые обитатели, которые вероятно сопровождали вездеход, как-будто боялись снова очутиться один на один с кромешной тьмой.

– Вообще-то, пора остановиться на привал, – глядя в темное окошко, сказал Фуго. – Кто-то здесь обещал испечь на костре вот это, – он показал на кабачок и добавил: – Кушать хочется.

– Сейчас найдем поляну и остановимся, – ответил Алеша. – Здесь в лесу опасно даже вылезать из вездехода.

– Ой! – вдруг закричал мимикр и шарахнулся к Андрею. – Сейчас в окно заглянула такая рожа! Ужас, а не рожа!

– А я никого не видел, – сказал Цицерон.

– Посидел бы на моем месте, увидел бы, – опасливо поглядывая на окно, ответил Фуго. – Страшнее я никогда ничего не видал. Вот смотри, – обратился он к Алеше и изобразил из себя лохматую звериную морду с маленькими злыми глазками. Алеша повернулся к Фуго, увидел рядом страшилище и с испугу так сильно вильнул в сторону, что чуть не наехал на Цицерона.

– Не надо! – крикнул он мимикру. – Прошу тебя, в экспедиции будь только самим собой! Вернемся на корабль, хоть трубираном или кабачком прикидывайся, а здесь и без тебя зверей хватает.

– Ладно, – ответил мимикр и со страхом посмотрел на окно. – А стекло здесь крепкое?

– Пуленепробиваемое, – ответил Цицерон.

– А если посильнее ударить лапой, пробьет? – не унимался мимикр.

– Ну если лапу зарядить в пушку, может и пробьет, – сказал робот и добавил: – И то вряд ли.

– Может тогда ты сам испечешь нам кабачок, а мы с Алешей посидим в вездеходе? – высказал Фуго здравую мысль.

– Это идея, – подумав, ответил робот. – Тогда стоп машина. Вы сидите, а я пошел за хворостом.

Алеша нажал на тормоз, выключил мотор и проводил взглядом робота. Цицерон сошел с просеки и уже через несколько шагов исчез за деревьями. Некоторое время ещё было слышно, как он продирается через заросли, а затем все стихло.

Минут пятнадцать Алеша с Фуго молча ждали робота, а потом заволновались.

– Он что, к кораблю за топором пошел? – нервничая, спросил Фуго.

– Наверное ищет сухое дерево, – пожал плечами Алеша.

– Здесь сухих деревьев полным-полно, – сказал мимикр. – Может у него опять что-нибудь с памятью? Небось стоит сейчас столбом у дерева и вспоминает, зачем пришел в лес. А может и вовсе, решил бросить нас.

– Не говори так о Цицероне, – возмутился Алеша. – Он никогда не бросит друзей.

– Тогда где он? За это время можно было половину леса на дрова изрубить. Нажми на свою гуделку, может он вспомнит, что бросил в страшном лесу двух совершенно беззащитных друзей.

Алеша нажал на сигнал, и от вездехода сразу же шарахнулись несколько зверушек и стайка каких-то ночных пташек. Еще через полчаса Алеша с мимикром поняли, что с роботом случилось что-то серьезное.

– Если его сожрут – не страшно, нового выкуют, – сильно нервничая, проговорил Фуго. – А вот если съедят нас, мы на твою дачу никогда не попадем.

– Во-первых, его не сожрут, – возразил Алеша. – А во-вторых, другого такого робота уже не выкуют. Сигналить бесполезно. Поехали его искать.

Алеша включил двигатель и направил вездеход в кусты, за которыми исчез Цицерон. Но уже через несколько метров машина забуксовала. Деревья здесь росли так часто и так густо были оплетены лианами, что маленький вездеход словно запутался в паутине.

Напрасно Алеша изо всей силы нажимал на акселератор. машина лишь жалобно завывала, дергалась, но не могла сдвинуться с места.

– Кажется мы влипли. Ни назад, ни вперед, – расстроился Алеша.

– Почему же вы с Цицероном говорили, что это вездеход? – истерически выкрикнул Фуго. – Вездеход должен везде ходить, а этот ящик на колесах стоит как вкопанный.

– Ты только не волнуйся, Фуго, – попытался успокоить его Алеша. – Даже если с Цицероном что-нибудь случилось, когда рассветет, мы обязательно найдем его. А пока давай поужинаем. У нас есть хлеб и селедка.

– Тогда напомни, что такое селедка? – сразу заинтересовался мимикр.

– Это земная соленая рыба. Мы же ели её вчера на завтрак, – ответил Алеша. – Очень вкусная, особенно с жареной картошкой.

– Это кусочками такими, – вспомнил мимикр. – А я ещё подумал, как же это она плавает: ни головы, ни хвоста, ни плавников. Хорошо, – предвкушая удовольствие, сказал Фуго. – А картошка – это что?

– Картошка – земной овощ, который растет в земле.

– Ну картошку я наверное тоже ел? – спросил мимикр.

– Нет, когда ты попал к нам в лагерь, она уже кончилась, – ответил Алеша.

– Мне всю жизнь не везет, – печально сказал Фуго. – Самое вкусное обязательно кончается перед моим приходом или появляется после моего ухода.

– Точно, – чему-то обрадовался Алеша. – Корабль, на котором мы летим, привез на Тимиук картошку.

– Вот видишь, а если бы я остался в лагере, корабельная команда обязательно съела бы её по дороге, и мне все равно ничего не досталось бы. Судьба такая, – вздохнул мимикр. – Значит здесь у нас нет этого овоща? спросил мимикр.

– Нет, – согласился Алеша. – Зато на даче её сколько хочешь.

– То есть, ты предлагаешь селедку съесть здесь, а картошку, когда приедем на дачу? – спросил Фуго.

– Нет, я предлагаю поужинать тем, что есть, – ответил Алеша и достал селедку. А Фуго с сомнением посмотрел на банку, осторожно потрогал её и спросил:

– Это и есть земная рыба? Об неё же можно сломать все зубы. Она же железная!

– Да нет, – рассмеялся Алеша. – Селедка находится внутри этой банки. Нам надо её открыть, вот только я не знаю – чем. Был бы Цицерон...

– Хорошенькое дельце, – проворчал Фуго. – Предлагаешь поужинать картошкой, которая у тебя на даче и селедкой, которую нельзя достать из железной коробки.

– Я сейчас попробую её открыть, – сказал Алеша и полез за сиденье в надежде найти какой-нибудь инструмент. Покопавшись несколько минут, он извлек гаечный ключ, отвертку и молоток. – Ну вот, – обрадовался Алеша. Сейчас мы её расковыряем.

Фуго с сомнением взглянул на инструменты и спросил:

– Ты уверен, что молотком можно достать рыбу из железной коробки?

– Как говорит Цицерон: "мы на Юпитере и не такое делывали", примериваясь к банке, ответил Алеша. Он положил банку на сиденье, приставил к ней отвертку и ударил молотком по ручке. Вверх пахучим фонтанчиком брызнул рассол, и Фуго испуганно шарахнулся от него, словно от опасного зверя.

– Фф-у, чем это пахнет? – спросил мимикр. – Неужели рыба живет у вас в такой воде?

– Нет, она хранится в этом рассоле. – Алеша ещё некоторое время пытался сделать отверстие побольше, но у него ничего не вышло. Тогда он достал хлеб, разломил булку пополам и один кусок протянул Фуго. – Значит будем есть хлеб с соленой водичкой. Ты же любишь соль.

– Люблю, – осторожно ответил мимикр. – Но мне что-то не нравится эта грязная вода из коробки. Я пожалуй обойдусь хлебом.

– Как хочешь, – Алеша полил булку рассолом и принялся с аппетитом уминать её.

Некоторое время Фуго с завистью смотрел как Алеша ужинает, а потом все же решился. Он попробовал каплю рассола, причмокнул и с удовлетворением сказал:

– А ничего. Можно есть.

Через некоторое время в банке не осталось ни капли жидкости. Фуго вылил остатки рассола себе в рот, заел хлебом и одобрительно крякнул.

– Да, это было хорошо, – сказал мимикр. – Если картошка окажется такой же вкусной, мы с тетей поживем на даче подольше. А теперь дай-ка мне попить водички. А то от соли у меня совсем пересохло в горле.

– Водички? – растерялся Алеша. Он вдруг понял, что они забыли взять с собой самое главное – воду. – У нас нет водички, Фуго, – виновато ответил он.

– Нет воды!? – переспросил Фуго таким тоном, что Алеша почувствовал себя преступником. – Ты хочешь сказать, что взял с собой компот, который нам давали на обед? – не теряя надежды, спросил мимикр.

– Нет. Но мы обязательно найдем какой-нибудь родник или ручей, торопливо добавил Алеша.

– Боже мой, боже мой, с кем я связался! – запричитал Фуго. – Заставили меня выпить целую коробку жидкой соли и не взяли ни капли воды! Я умираю. Фуго откинулся на спинку и сполз на сиденье. – Я чувствую, как у меня внутри все покрывается кристаллами соли. К утру я превращусь в кусок солонины*. Боже мой, боже мой, я – опытный путешественник, облетевший половину галактики, пустился в путь с железной чуркой и несмышленым мальчишкой. Это конец!

– Перестань, Фуго. Сейчас придет Цицерон и принесет тебе целое ведро воды, – сказал Алеша, понимая, что обманывает мимикра.

– Он не придет, – жалобно простонал Фуго. – Если он сломался, то лежит где-нибудь на земле и от него нет никакого толку. Если он сошел с ума, значит чешет сейчас через джунгли и давно забыл о нашем существовании. Алеша! – трагическим голосом воскликнул мимикр. – Как ты мог забыть воду!?

Остаток ночи Фуго почти не давал Алеше спать. Он громко ныл, постоянно вертелся, а когда ненадолго засыпал, то принимался храпеть. Пару раз он даже лягнул своего друга во сне, но Алеша не стал будить его, рассудив, что спящий мимикр сейчас лучше бодрствуюшего. В общем, к утру оба измучились до того, что с восходом солнца и тот, и другой уснули глубоким сном и проснулись только во второй половине дня.