Текст книги "Боевые слоны в Античности и раннем Средневековье"

Автор книги: Андрей Банников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава IV
БОЕВЫЕ СЛОНЫ В АРМИЯХ КАРФАГЕНЯН, РИМЛЯН И НУМИДИЙЦЕВ. ЗАКАТ "ЭПОХИ БОЕВЫХ СЛОНОВ". ВТОРИЧНОЕ ПОЯВЛЕНИЕ СЛОНОВ НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ ПОСЛЕ ПРИХОДА К ВЛАСТИ ДИНАСТИИ САСАНИДОВ

1. БОЕВЫЕ СЛОНЫ В КАРФАГЕНСКИХ АРМИЯХ

Говорят, что когда Пирр покидал Сицилию, он оглянулся и с горечью сказал своим приближенным: «Какое ристалище для состязаний оставляем мы римлянам и карфагенянам, друзья!» [Plut., Pyr., 23]. Его слова оказались пророческими. Пройдет всего немного времени – и остров превратиться в арену величайших битв. Но если эпирский царь смог предугадать, кто будут главные действующие лица грядущей исторической драмы, то вряд ли он отдавал себе отчет в том, что постановщиком ее был именно он сам. Война, которую Пирр вел с римлянами, стала для последних великолепной школой, научившей их сражаться со слонами, фессалийской конницей и македонской фалангой. Эти навыки сослужат римлянам прекрасную службу, когда они встретятся на поле боя со слонами, кавалерией и пехотой карфагенян. Возможно, что если бы Пуническим войнам не предшествовал опыт, приобретенный в борьбе с Пирром, они могли бы закончиться для Рима печально[188]188
  Armandi P. D. Histoire militaire… P. 129–130.


[Закрыть].

Столкновение с Пирром имело не меньшее значение и для карфагенян. На протяжении столетий они ожесточенно сражались с греками за право обладания Сицилией. Однако никому из противников не удавалось добиться решающего перевеса. Знакомство с эпирской армией произвело в военном деле карфагенян настоящую революцию, не оставившую сицилийским эллинам никакого шанса на победу в затянувшемся противостоянии.

В V–IV вв. до н. э. армия Карфагена состояла из отрядов разноплеменных наемников (галлов, испанцев, нумидийцев), вооруженных и обученных в соответствии со своими национальными традициями. Ее отличительной чертой было наличие большого количества серпоносных колесниц[189]189
  Ibid. Р. 136.


[Закрыть]. Когда Пирр появился в Сицилии, то карфагеняне увидели перед собой силу, противопоставить которой им было решительно нечего. Их варварская пехота и колесницы были бессильны перед сплоченным натиском македонской фаланги и обращались в паническое бегство, лишь заслышав рев боевых слонов. Именно отсталость карфагенян в военном деле стала главной причиной того, что Пирру удалось так стремительно завоевать весь остров.

Но после ухода армии эпирского царя карфагеняне сразу же отказались от использования колесниц и заменили их боевыми слонами. Этот новый род войск принес в дальнейшем большую пользу Карфагену и позволил ему неоднократно с успехом противостоять армиям римлян. Пирр вложил в руки карфагенян страшное оружие, используя которое они смогли более 60 лет оспаривать у Рима власть над всем Западным Средиземноморьем.

Карфагеняне всегда придавали особое значение боевым слонам. "Часть города, – пишет Аппиан, – обращенная к морю, была окружена простой стеной, так как была построена на отвесных скалах, та же часть, которая была обращена к югу в сторону материка, где на перешейке находилась Бирса, была окружена тройной стеной. Из этих стен каждая была высотой до тридцати локтей, не считая зубцов и башен, которые отстояли друг от друга на расстоянии двух плетров, каждая в четыре яруса; ширина стены была в тридцать футов; каждая стена делилась по высоте на два яруса и в ней, бывшей полой и разделенной на камеры, внизу обычно стояли триста слонов и находились склады для их пищи" [App., Lib., XIV, 95; пер. С. П. Кондратьева; cf. Strab., XVII, 3, 15]. Несомненно, что где-то поблизости находились и загоны для дрессировки четвероногих гигантов[190]190
  Ibid. P. 136.


[Закрыть]. Карфагеняне использовали только африканский вид слонов, которых они отлавливали главным образом на территории подчиненной им Нумидии [Frontin., IV, 7, 18]. Однако существует предположение, что Ганнибал мог получать из Египта и более крупных индийских слонов[191]191
  Visscher F. de. Une histoire d’elephants // L’Antiquite classique. 1960. T. 29. P. 54; Bagnall N. The Punic Wars: 264–146 BC. Oxford, 2002. P. 20. А. Берт-ло полагает, что у Ганнибала были индийские слоны, поскольку Полибий называет карфагенских конаков индами (Berthelot A. Questions hannibaliques: les elephants d’Hannibal au Mont-Cenis // Revue des etudes anciennes. 1936. Vol. 38. P. 38). Вряд ли подобная гипотеза может считаться убедительной. Как уже отмечалось выше, индами были лишь первые погонщики слонов, появившиеся в эллинистических армиях, а затем уже название народа превратилось в обозначение рода занятий (Armandi P. D. Histoire militaire… Р. 255, n. 2). Некоторые исследователи видят доказательство присутствия в армии Ганнибала индийских слонов в изображениях на римских монетах того периода (Gowers N., Scullard H. H. Hannibal’s Elephants Again // Numismatic Chronicle. 1950. № 6. Ser. 10. P. 271–283).


[Закрыть].

Количество слонов, принимавших участие в сражениях на стороне карфагенских армий, было первоначально очень велико. В начале Первой Пунической войны Ганнон высадился в Сицилии с армией, в составе которой было 60 слонов [Diod., XXIII, Excerpt., 8]. В столкновении с римлянами он потерял 44 из них, но карфагеняне очень быстро восполнили понесенный урон и, спустя всего несколько лет, смогли противопоставить легионам Регула 100 слонов. Одержав победу при Тунете, карфагеняне отправили в Сицилию новую армию, в которой этих животных было уже 140 [Polyb., I, 38, 3].

Выше мы уже отмечали, что карфагеняне часто использовали своих слонов для борьбы с тяжеловооруженной пехотой противника. Наиболее ярким примером подобного использования слонов является битва при Тунете, произошедшая в 256 г. до н. э. Пунийской армией командовал спартанец Ксантипп. В его распоряжении имелось 12 000 человек пехоты, 4000 всадников и приблизительно 100 слонов. Местом для предстоящего сражения Ксантипп выбрал просторную долину около города Тунета (Tunes или Tunetum), находившегося неподалеку от Карфагена. Впереди боевого построения Ксантипп поставил в одну линию слонов. Фалангу он развернул за ними, но на достаточно большом расстоянии. Это была необходимая предосторожность, позволявшая снизить до минимума опасность того, что обращенные вспять животные приведут в замешательство собственные войска. Наемников карфагенский полководец поместил справа от фаланги, а конницу и легковооруженных – на флангах, несколько впереди линии фронта пехоты [Polyb., I, 33, 6–7]. Фронтин не согласен с Полибием относительно того, какое место Ксантипп отвел легковооруженным. По его версии, они занимали первую линию боевого порядка и должны были, забросав противника дротиками, отступить за фалангу, чтобы потом вновь напасть на неприятеля с флангов [Frontin., Strateg., II, 3, 10].

Римская армия под командованием консула Марка Атилия Регула насчитывала, согласно одним данным, 15 000 человек пехоты и 500 всадников, согласно другим – 30 000 солдат. Полибий сообщает, что консул, опасаясь атаки слонов, поставил впереди легкую пехоту, а позади нее – плотными рядами манипулы тяжеловооруженных. По мнению П. Д. Арманди, римский полководец подвел как можно ближе друг к другу манипулы гастатов, принципов и триариев и разместил их в точности друг за другом[192]192
  Armandi P. D. Histoire militaire…. P. 146–147.


[Закрыть]. В результате римский строй получился короче карфагенского, зато более плотным и глубоким (Polyb., I, 33, 9)[193]193
  Ibid. P. 145–146.


[Закрыть]. Конница была размещена на обоих флангах.

Атаку начали карфагеняне. "Лишь только Ксантипп отдал приказание вести слонов вперед и разорвать неприятельские ряды, а коннице велел окружить неприятеля с обоих флангов и напасть на него; тогда же и римляне по существующему у них обычаю забряцали оружием и с дружным криком ударили на неприятеля. Карфагенская конница была гораздо многочисленнее римской, а потому римская скоро на обоих флангах обратилась в бегство. Что касается пехоты, то левый фланг ее, частью из желания уклониться от нападения слонов, частью из презрения к наемникам, ударил в правый фланг карфагенян, принудил их к отступлению и гнался за ними по пятам до самого лагеря" [Polyb., I, 34; пер. Ф. Г. Мищенко].

Слоны сразу же опрокинули передние ряды римлян, состоявшие из велитов, и яростно обрушились на тяжеловооруженных. Но благодаря плотности построения они не смогли прорвать римский боевой порядок. Передним рядам легионеров удалось пробиться между животными, однако когда они оказались уже за их спинами, то увидели перед собой стройные ряды карфагенской фаланги, еще не вступившей в сражение. В то же самое время пунийская конница атаковала оставшихся без прикрытия легионеров с флангов. Не в силах сопротивляться противнику, наседавшему на них с трех сторон, римляне обратились в бегство. Поскольку сражение происходило на открытой равнине, то почти все они были перебиты кавалерией пунийцев или раздавлены слонами. Спастись удалось только консулу с отрядом в 500 солдат, но и их спустя некоторое время захватили в плен карфагеняне. Из всей римской армии осталось в живых около 2000 человек, которые в начале сражения обратили в бегство наемников. Карфагеняне потеряли не более 800 человек из числа наемников, подвергшихся нападению левого крыла пехоты противника [Polyb., I, 34].

Битва при Тунете. Атака карфагенских слонов. Рис. И. В. Кирсанова

В описании этой битвы, данном Полибием, есть один вопрос, оставшийся по-прежнему нерешенным: каким образом перед началом сражения Ксантипп поставил своих слонов? Полибий со всей определенностью говорит, что слоны стояли перед фронтом всей карфагенской армии [Polyb., I, 33, 6][194]194
  «Τους рст ςξσγσγώτ ёф‘ evа προ πόσης της δυυάμσως έν μστώπιω κατέστησσ» («Выведя слонов из стойл, он поставил их впереди всего фронтаармии»).


[Закрыть]. П. Д. Арманди склонен доверять греческому историку.

Схема сражения при Тунете:

I — первоначальная диспозиция; II — Ксантипп посылает вперед кавалерию и слонов; III — велиты Регула рассеяны, его кавалерия отступает, однако левое крыло его пехоты, избежав столкновения со слонами, атакует правый фланг Ксантиппа; IV — левое крыло римской пехоты обращает в бегство карфагенян; слоны прорывают римский порядок в центре, а кавалерия наносит ему удар с тыла

По мнению исследователя, фаланга пунийцев была выстроена по правилам греческой тактики, то есть по 16 человек в глубину, притом что каждый солдат занимал в строю расстояние, равное 3 футам (0,91 м). Поскольку численность карфагенской пехоты не должна была превышать 10 000 человек, то ее фронт занимал пространство всего лишь в 1800 футов (548,64 м). В таком случае если бы слоны стояли только перед строем пехоты, то их следовало бы разместить на расстоянии в 14 футов (ок. 4,27 м) друг от друга. Согласно П. Д. Арманди, подобная дистанция была очень мала для животных столь большого размера и столь трудно управляемых: во время движения слоны могли столкнуться, что явилось бы причиной смятения и паники[195]195
  Armandi P. D. Histoire militaire… P. 142.


[Закрыть]. Из этого следует, что карфагенский командующий разместил гигантских животных перед фронтом всей армии, намереваясь, вероятно, использовать их для окружения боевого порядка противника[196]196
  Ibid. P. 143.


[Закрыть]. На это можно возразить, что Ксантипп не знал, какова будет диспозиция римлян, поскольку первым выстроил свои войска, предлагая противнику вступить в сражение [Polyb., I, 33, 8]. К тому же римская армия была многочисленнее карфагенской, и логично было бы предположить, что ее фронт займет более протяженное пространство. Если бы слоны стояли перед фронтом всей пунийской армии, а значит – и перед карфагенской кавалерией, то они неизбежно должны были столкнуться с римскими всадниками, прежде чем напасть с флангов на пехоту. Тем не менее Полибий определенно передает, что римская конница была рассеяна конницей противника, а не его слонами. Карфагенскому главнокомандующему не было никакого смысла растягивать линию слонов вдоль всего фронта армии. Его кавалерия и так и количественно, и качественно превосходила римскую. В то же время слоны были тогда единственным средством, дававшим надежду на то, что карфагенянам удастся противостоять натиску легионов. Поэтому мы должны предположить, что когда Полибий сообщает о δύραμιχ (силе, войске), то речь в данном случае идет о главной части карфагенской армии, то есть только о ее тяжеловооруженной пехоте. Кавалерию и отряды наемников в это понятие Полибий не включает. По всей видимости, свою фалангу Ксантипп построил не в виде сплошной линии, а по отдельным хилиархиям – отрядам в 1000 человек, оставив между ними интервалы, предписанные для подобного построения. Это делало более протяженным фронт карфагенской армии, позволяло разместить слонов на необходимом расстоянии друг от друга и, в случае если бы они получили отпор, оставить животным пути отступления, не подвергая риску собственный боевой порядок. Такое построение согласуется и с версией Фрон-тина: легковооруженные пехотинцы также могли отходить в интервалы между звеньями фаланги. Наконец, размещение стрелков и метателей дротиков перед строем тяжеловооруженной пехоты объясняет, почему карфагенский полководец поставил кавалерию на флангах впереди центра: вероятно, он желал оставить с каждой стороны строя проход, отступив по которому легковооруженные пехотинцы могли бы занять позицию позади всадников[197]197
  Ibid. P. 151.


[Закрыть].

Битва при Тунете. Слоны опрокидывают строй римской пехоты. Рис. И. В. Кирсанова

Удалось ли слонам в этой битве прорвать густой строй римской легионной пехоты? Полибий говорит, что они опрокинули только передние ряды строя и римляне продолжали сопротивляться этим колоссам до тех пор, пока не столкнулись с карфагенской фалангой, а нумидийская конница не обрушилась на них с флангов. Впрочем, ниже историк утверждает как раз обратное и заявляет, что слоны разорвали римскую боевую линию, растоптав при этом большое количество воинов [Polyb., I, 39, 11]. Ф. Уолбанк полагает, что под первыми рядами нужно понимать легковооруженных велитов, отряженных сражаться с гигантскими животными, и именно они и были обращены в бегство[198]198
  Walbank F. W. A Historical commentary on Polybius. Vol I. Oxford, 1957. P. 92.


[Закрыть]. По мнению В. В. Тарна, битва при Тунете продемонстрировала эффективность использования слонов против фаланги тяжеловооруженных[199]199
  Tarn W. W. Hellenistic Military and Naval Developments. New York, 1966. P. 97–98.


[Закрыть]. Как бы там ни было, это сражение произвело сильнейшее впечатление на противников карфагенян. «Когда среди римлян, – пишет Полибий, – распространилась молва о том, что слоны в ливийской битве разорвали боевую линию и растоптали множество воинов, они были так напуганы, что в продолжении двух лет, следовавших за этими событиями, они у Лилибея в окрестностях Селинунта строились в боевой порядок на расстоянии пяти-шести стадий от неприятеля и в страхе перед нападением слонов ни разу не отважились ни начать битву, ни спуститься на равнину» [Polyb., I, 39, 12; пер. Ф. Г. Мищенко]. Не менее сильное впечатление победа при Тунете произвела и на карфагенян: они увидели, как армия, еще недавно угрожавшая самому существованию их республики, была уничтожена практически полностью. Вероятно, именно с этого момента карфагеняне еще более, чем ранее, стали полагаться на своих слонов. Чтобы окончательно решить вопрос о том, кому же должна принадлежать Сицилия, они отправили на остров армию, в составе которой было такое количество четвероногих гигантов, которого у карфагенян никогда не было ранее и которого никогда уже не будет потом. Гасдрубал, командовавший карфагенскими войсками, имел в своем распоряжении 140 слонов и многочисленные войска, состоявшие главным образом из галлов и испанцев. Видя страх римлян перед слонами, он становился все самоувереннее и стремился навязать противнику генеральное сражение. Опустошая все на своем пути, Гасдрубал подошел к Панорму, являвшемуся одной из стратегически важных позиций римлян на острове. Консул Луций Цецилий Метелл решил заставить противника вступить с ним в бой под самыми стенами города, чтобы римские солдаты могли поражать слонов с высоты крепостных стен. После того как римляне не выступили навстречу карфагенской армии, Гасдрубал переправился через реку, протекавшую перед городом. «Когда карфагеняне перевели слонов и войско, Цецилий отрядил легковооруженных и тревожил неприятеля до тех пор, пока Гасдрубал не вынужден был выстроить в боевом порядке все свое войско. Таким образом, план Цецилия удался. Тогда он поставил часть легковооруженных перед стеною и канавою и отдал приказ нещадно пускать стрелы в слонов, если они будут наступать на них, если же будут подаваться назад, то бежать в канаву и оттуда метать стрелы в приближающихся животных. Находившимся на площади кузнецам он велел сносить метательное оружие и класть его снаружи стены у основания. Сам Цецилий с легионными солдатами стоял у ворот против левого неприятельского крыла, посылая легковооруженным все новые и новые подкрепления. Когда битва разгорелась, вожатые слонов, соревнуя Гасдрубалу и желая себе стяжать честь победы, устремились на передовой отряд, легко обратили его в бегство и преследовали до канавы. Нападающие слоны получали раны от стрелков, поставленных на стене; вместе с тем в них метали с ожесточением и в массе дротики и копья те свежие еще воины, которые в боевом порядке стояли впереди канавы. Тогда, поражаемые со всех сторон дротиками и раненые, звери вскоре пришли в исступление и, повернув назад, кинулись на своих, причем отдельных воинов топтали и давили, а ряды их приводили в беспорядок и разрывали. При виде этого Цецилий выступил поспешно с своим войском, нетронутым еще и стройным, ударил с фланга на расстроенные ряды неприятелей и вынудил их к поспешному отступлению, при этом многих карфагенян перебил, остальных обратил в стремительное бегство. Десять слонов вместе с индийцами были взяты в плен; остальные скинули с себя индийцев и, окруженные конницею, были все захвачены после сражения» [Polyb., I, 40, 6-15; пер. Ф. Г. Мищенко]. Евтропий утверждает, что римляне захватили 26 слонов, а остальных, разбежавшихся после гибели погонщиков, поймали при помощи своих нумидийских союзников [Eutrop., II, 24, 1]. Согласно Полибию, когда в Рим пришла весть об одержанной победе, то среди жителей началось ликование «не столько потому, что с потерею слонов силы неприятеля были ослаблены, сколько потому, что победа над слонами ободрила <…> граждан» [Polyb., I, 41, 1; пер. Ф. Г. Мищенко]. Всего в триумфальной процессии по Риму было проведено 130 четвероногих гигантов [Eutrop., II, 24, 1]. Это поражение так ослабило Карфаген, что пунийцы тут же освободили захваченного ими консула Регула и отправили его в Рим, чтобы просить мира [Eutrop., II, 24, 2].

Карфагеняне достаточно быстро обзавелись новыми слонами, и когда в Африке вспыхнуло восстание наемников (241238 гг. до н. э.), они смогли выставить 100 боевых слонов, которые вновь спасли Карфаген от неминуемой гибели [Polyb., I, 74, 3]. Истощенное карфагенское государство не имело средств ни на то, чтобы расплатиться со своими наемными солдатами, ни на то, чтобы собрать новую армию. Поэтому только слоны и гений Гамилькара Барки стали едва ли не единственной надеждой карфагенян. Какую огромную пользу можно было извлечь из участия огромных зверей в военных действиях, особенно если эти действия ведутся против плохо организованной толпы, наглядно демонстрирует битва при Макаре: "…Гамилькар, – сообщает Полибий, – продолжал свой путь: впереди шли слоны, за ними следовали конница и легкие отряды, а позади всего тяжеловооруженные. Когда он увидел, что неприятель с жаром несется на них, то скомандовал всем частям войска оборотить тыл: передним рядам приказал повернуть назад и поспешно отступать; тем же, которые вначале находились позади, скомандовал полуоборот и мало-помалу поставил их лицом к лицу против неприятеля. Ливияне и наемники думали, что неприятель в страхе бежит, в беспорядке стали напирать на карфагенян и с ожесточением шли врукопашную. Но вдруг карфагенская конница, повернув лошадей, приблизилась к отряду, обращенному против неприятеля, и стала подле; в то же время двигалось и остальное войско. Неожиданная перемена движения поразила ливиян, и они, только что преследовавшие неприятеля в беспорядке и врассыпную, теперь отступали и бежали. При этом одни из них наталкивались на задние ряды, сбивали их с ног, гибли сами и губили своих же; большинство было раздавлено напиравшею с тыла конницею и слонами. Ливиян и наемников пало около шести тысяч человек, взято в плен около двух тысяч" [Polyb., I, 76; пер. Ф. Г. Мищенко].

Мятежники стянули отовсюду свои силы и вновь вступили в сражение с армией Гамилькара. Карфагеняне опять одержали победу, благодаря тому что слоны, как пишет Полибий, "прекрасно сражались" [Polyb., I, 78, 11]. В этом столкновении было уничтожено 10 000 восставших и около 4000 взято в плен [Polyb., I, 78, 12]. Силы мятежников еще не были сломлены и они даже осадили Карфаген. Однако Гамилькар со своей армией стал препятствовать подвозу съестных припасов в лагерь врагов. Это вынудило их снять осаду.

Некоторое время спустя 50-тысячная армия мятежников выступила в новый поход. Из страха перед слонами и конницей карфагенян восставшие избегали равнин и старались захватывать гористые местности и ущелья. Карфагеняне неоднократно наносили неприятелю урон, пока наконец не заперли врага в неудобной для него местности под названием Прион. Когда повстанцы были доведены голодом до изнеможения, Гамилькар окружил их слонами и приказал всех уничтожить. Около 40 000 человек было в тот день растоптано ногами громадных животных или изрублено мечами карфагенских солдат [Polyb., I, 84–85]. Вскоре после этого произошла решительная битва между оставшимися силами мятежников и карфагенянами. Победу одержали последние. Большинство восставших пало в сражении, а их вождь Матос был захвачен в плен [Polyb., I, 87–88].

Подавив восстание наемников, карфагеняне предприняли масштабное завоевание испанских территорий. Определенно, что успеху этого предприятия во многом способствовало неизменное присутствие в карфагенских армиях слонов. Согласно Диодору, у Гасдрубала, возглавившего после гибели Гамилькара карфагенские военные силы в Испании, было 50 000 пехоты 6000 всадников и 200 боевых слонов [Diod., XXV, Excerpt. 12].

Слоны оказали очень важную услугу Ганнибалу, когда он, уже в ранге командующего армией, встретился у реки Таг с карпетанами. Варвары решили напасть на карфагенян, отягощенных добычей и возвращавшихся в Новый Карфаген из похода против племени вакцеев (220 г. до н. э.). Согласно Полибию и Ливию, карпетанов и их союзников было около 100 000 человек [Polyb., III, 14, 8; Liv., XXI, V, 11]. Полагаясь на свое численное преимущество, варвары неожиданно напали на карфагенян. "Но Ганнибал уклонился от боя, разбивши лагерь на берегу; когда же наступила ночь и на стоянке врага водворилась тишина, он переправился через реку вброд и вновь укрепился – таким образом, чтобы враги, в свою очередь, свободно могли пройти на левый берег: Ганнибал решил напасть на них во время переправы. Всадникам своим он приказал, лишь только они завидят полчища неприятелей в воде, броситься на них, пользуясь их затруднительным положением; на берегу он расположил своих слонов числом сорок" [Liv., XXI, V, 9-10; пер. Ф. Ф. Зелинского]. Расчет Ганнибала оказался абсолютно верен. "Действительно, варвары во многих местах пытались силою переправиться через реку, причем большая часть их была истреблена при выходе на сушу, ибо ведь вдоль берега шли слоны и лишь только выходил кто из реки давили его" [Polyb., III, 14, 6; пер. Ф. Г. Мищенко]. Карфагеняне одержали блестящую победу, а оставшиеся в живых карпетаны в ужасе бежали с поля боя[200]200
  «Победа при Таге занимает особое место и в биографии самого Ганнибала. Здесь он впервые обнаружил свои незаурядные тактические способности, показал умение принимать смелые решения, ломая установившиеся военные каноны и обращая себе на пользу те особенности местности, которые на первый взгляд сулили неминуемое поражение» (Кораблев И. Ш. Ганнибал. М., 1976. С. 64).


[Закрыть].

Ганнибал (247–183 гг. до н. э.). Мраморный бюст

Вторая Пуническая война отмечена большим количеством сражений, в которых приняли участие слоны[201]201
  «Было немного войн, в которых слонов использовали столь же широко, как во Второй Пунической войне. Карфагеняне выводили на поле боя этих страшных животных во время шестнадцати кампаний в Италии, Испании и Африке» (Armandi P. D. Histoire militaire… P. 172).


[Закрыть]. Отправляясь в поход, Ганнибал оставил для защиты карфагенских владений в Испании своего брата Гасдрубала, под командованием которого находились крупные воинские силы: пехоты – 11 850 ливийцев, 300 лигуров, 500 балеаров; кавалерии – 450 ливиофиникиян, 300 илергетов и 800 нумидийцев и, кроме того, 21 слон [Liv., XXI, 22, 1–3]. C собой Ганнибал повел армию, в составе которой было 37 гигантских животных. Им предстояло совершить трудный переход через негостеприимные земли Галлии, населенные воинственными племенами, и неприступные заснеженные Альпы.

Одним из первых испытаний для слонов стала переправа через реку Родан. Существуют две различные версии, касающиеся этого предприятия. Обе они переданы Титом Ливием. "Относительно переправы слонов, полагаю я, предлагались различные планы: по крайней мере, источники на этот счет не согласны. По иным, слоны предварительно все были собраны на берегу; затем самый сердитый из них, будучи приведен в ярость своим провожатым, бросился за ним; провожатый бежал в воду, слон последовал за ним туда и своим примером увлек все стадо; если же животные попадали в глубокие места и теряли брод, то само течение реки относило их к другому берегу. По более достоверным известиям, они были перевезены на плотах; действительно, такая мера, если бы пришлось затевать дело теперь, показалась бы более безопасной, а потому и в данном случае, когда идет речь о делах прошлого, она внушает больше доверия. Плот длиною в двести футов, а шириною в пятьдесят был укреплен на берегу так, чтобы он вдавался в реку; а чтобы его не унесло течением вниз, его привязали крепкими канатами к высокой части берега. Затем его, наподобие моста, покрыли землею, чтобы животные смело взошли на него, как на твердую почву. К этому плоту привязали другой, одинаковой с первым ширины, а длиною в сто футов, приспособленный к переправе через реку. Тогда слонов погнали по первому плоту, как по дороге, причем самок пустили вперед; когда же они перешли на прикрепленный к нему маленький плот, тотчас же канаты, которыми он был не особенно прочно соединен с первым, были развязаны и несколько легковых судов потянули его к другому берегу. Высадив первых, вернулись за другими и перевезли их. Они шли совершенно бодро, пока их вели как бы по сплошному мосту; но когда один плот был отвязан от другого и их вывезли на середину реки, тут они обнаружили первые признаки беспокойства. Они сплотились в одну кучу, так как крайние отступали от воды как можно дальше, и дело не обошлось без некоторого замешательства: но наконец под влиянием самого страха водворилось спокойствие. Некоторые, правда, взбесились и упали в воду; но и они вследствие своей тяжести не теряли равновесия и только сбросили провожатых, а затем мало-помалу, отыскав брод, вышли на берег" [Liv., XXI, 28, 5-12; пер. Ф. Ф. Зелинского]. Вторая версия переправы, приведенная Ливием, вызывает гораздо больше доверия, чем первая, и практически в точности повторяет рассказ Полибия. Греческий историк добавляет интересную подробность, касающуюся упавших в воду слонов: "…все, что были при них, индийцы погибли, но животные были спасены. Ибо благодаря своей силе и длине хоботов, которые они держали на поверхности воды, которыми вдыхали воздух и выбрасывали всю попавшую в них воду, слоны большую часть пути под водою сделали стоя и выходили невредимыми на берег" [Polyb., III, 46, 12; пер. Ф. Г. Мищенко].

Переправа армии Ганнибала через Родан (Потт И.-И., 1880-е гг.)

Гораздо более серьезным испытанием для слонов был переход через Альпы, во время которого они очень сильно страдали от холода и отсутствия корма [Polyb., III, 55, 8–9; Liv., XXI, 37, 4]. Ко всему прочему, карфагенскую армию постоянно тревожили своими нападениями местные племена, нанося ей ощутимый урон. Однако и здесь огромные звери, вернее одно их присутствие, оказывали Ганнибалу серьезную помощь, «ибо в каком бы месте они не появлялись, неприятель не решался подходить туда, устрашаемый видом неведомых животных» [Polyb., III, 53, 8; Liv., XXI, 35, 3].

Античные историки сообщают о фантастических потерях, которые понесла армия Ганнибала при переходе через альпийские горы. Возникает вопрос: сколько слонов оставалось в живых, когда карфагеняне наконец спустились с гор? Евтропий утверждает, что все 37 животных достигли Италии [Eutrop., III, 8, 2]. Полибий передает, что при Требии слоны стояли на обоих флангах карфагенского войска, а если верить Ливию – не только на флангах, но и в центре [Polyb., III, 72, 10; Liv., XXI, 53, 2]. Это свидетельствует о том, что слонов было еще достаточное количество и, возможно, всем им действительно удалось перейти через Альпы.

Впервые об участии в бою этих животных мы узнаем из описания сражения при Требии. Согласно Ливию, легковооруженной пехоте римлян удалось обратить слонов в бегство. Однако Ганнибал предпринял маневр, который способствовал окончательной победе карфагенян. "Заметив, что слоны в исступлении начинают уже бросаться на своих, Ганнибал велел удалить их из середины и отвести на левый край, чтобы они пришлись против вспомогательных отрядов галлов. Тут они сразу вызвали повсеместное бегство и ужас римлян достиг пределов, когда они заметили, что их союзники разбиты" [Liv., XXI, 56, 1; пер. Ф. Ф. Зелинского]. Полибий утверждает, что римляне не смогли отразить атаку слонов на флангах и огромные животные продолжали теснить их, пока они не обратились в бегство [Polyb., III, 74, 1].

Переход армии Ганнибала через Альпы. Гравюра XIX в.

Но непривычные климатические условия оказались для четвероногих гигантов страшнее римских копий и дротиков. Почти все они, кроме восьми, пали от дождя, снега и холода [Liv., XXI, 56, 6][202]202
  Согласно Полибию, пали все слоны, за исключением одного [Polyb., III, 74, 10].


[Закрыть]. Семь слонов погибли при переходе карфагенской армии через Апеннины [Liv., XXI, 58, 11], после чего у Ганнибала остался только один слон, на спине которого карфагенский военачальник переправлялся через болота во время похода к Арецию [Liv., XXII, 2, 10]. В сражениях при Тразименском озере и Каннах в карфагенской армии слонов уже не было. Для того чтобы получать новые подкрепления из Карфагена, в том числе и боевых слонов, Ганнибалу было необходимо утвердиться на италийском побережье, захватив какой-либо крупный порт, находившийся поблизости от Африканского континента. Движение карфагенской армии на юг Италии во многом было обусловлено этой необходимостью. Такой базой, связывавшей карфагенян с родиной, стали Локры, жители которых сами перешли на сторону Ганнибала [Liv., XXIII, 5; 30]. Именно сюда прибыли из Африки слоны, принявшие активное участие во многих сражениях, которые дала армия Ганнибала после Kаннской битвы[203]203
  Armandi P. D. Histoire militaire… P. 185.


[Закрыть].

Узнав о победе при Каннах, карфагенский сенат принял решение отправить на помощь Ганнибалу 4000 нумидийских всадников и 40 слонов [Liv., XXIII, 13, 7]. Впервые карфагенский полководец использовал полученных животных во время осады Касилина: когда римский гарнизон попытался сделать вылазку, Ганнибал бросил вперед слонов, которые загнали римлян обратно в город [Liv., XXIII, 18, 6]. В сражении под Нолой Ганнибал потерял шесть слонов, два из которых были захвачены римлянами живыми [Liv., XXIII, 46, 4]. В 211 г., когда римляне осадили Капую, Ганнибал попытался снять осаду города, используя при этом боевых слонов. Оставив в Бруттии обоз и основную массу тяжеловооруженных, он с кавалерией, отборными отрядами пехоты и 33 слонами ускоренными переходами направился к Капуе [Liv., XXVI, 5, 3]. Ганнибал дал знать о своем появлении кампанцам и приказал им поддержать его атаку, напав на римлян с тыла. На штурм римского лагеря Ганнибал бросил отряд испанцев, поддержанный тремя слонами. Несмотря на то что кампанцы были легко обращены в бегство, испанцы отбросили шестой легион, прорвали римский строй в середине и готовы были ворваться в римский лагерь, но боялись оказаться отрезанными от своих [Liv., XXVI, 5, 11]. Слоны уже взбирались на вал, когда начальникам римского лагеря легатам Луцию Порцию Лицину и Титу Попилию удалось убить их. Это, однако, не остановило отважных испанцев. "Тушами слонов завалило ров: вот и мост или насыпь для перехода врагу. На трупах слонов завязалась жестокая свалка" [Liv., XXVI, 6, 2; пер. М. Е. Сергеенко]. Поняв, что планы его провалились, Ганнибал приказал наконец оставить осаду лагеря и отошел от Капуи, потеряв в этот день 8000 человек [Liv., XXVI, 6, 6].