Текст книги "Боевые слоны в Античности и раннем Средневековье"

Автор книги: Андрей Банников

Елеазар поражает сирийского слона (Kistler J. M. War Elephants. Lincoln; London, 2007. P. 152)

Чем больше армиям различных народов приходилось бороться на полях сражений против слонов, тем меньше они рассчитывали на какие-то хитроумные устройства или использование огня и тем больше старались отразить натиск четвероногих гигантов, полагаясь на мужество солдат, их дисциплину, опыт и выдержку. Наиболее успешно против слонов действовали отряды легкой пехоты: велиты, метатели дротиков, пращники, лучники и воины, вооруженные метательными шестами (фустибулами) [Liv., XXI, 55, 11; [Caes.], Bel. Afr., 83; Veg., III, 24]. В задачу таких отрядов входило либо забросать слонов издали метательными снарядами и погнать их назад, либо окружить и убить (Liv., XXI, 55, 11)[88]88
  «Eos velites ad id ipsum locate verutes coniectis et avertere» («Отряженные для этого велиты забросали их дротиками и обратили в бегство»).


[Закрыть]. Сохранилось описание подобного способа борьбы с этими животными, сделанное поэтом Сильвием Италиком [Sil. Ital., Punic., IV, vers. 615 sqq.]:

Подвиг Елеазара. Рис. И. В. Кирсанова

Бой римского солдата со слоном во время битвы при Тапсе. Рис. И. В. Кирсанова

 
Копья метают тогда и
частые стрелы пускают,
Раз уж им смерть не страшна,
на огромные плечи наносит
И на бока необъятные
жало копейное раны,
Множество копий торчит
из спины и из черной хребтины,
И наконец, как истратились
в долгом сражении копья,
Рухнула мощная глыба
и водный поток преградила[89]89
Tum vero invadunt jaculis crebraque sagitta,Ausi jam sperare necem, immensosque per armosEt laterum extentus venit atra cuspide vulnusStat multa in tergo et nigranti lancza dorso,Donec, consumtis longo certamine telis,Concidit, et clausit magna vada pressa ruina.

[Закрыть].
 

(Пер. А. Я. Тыжова)

Римляне подсекают слонам сухожилия на ногах в битве при Магнесии. Рис. И. В. Кирсанова

Римляне отражают атаку карфагенских слонов в битве при Заме. Рис. И. В. Кирсанова

Часто главной мишенью стрелков ста новились не слоны, а управлявшие ими корнаки, в которых летели камни, стрелы и дротики [Veg., III, 24]. После уничтожения погонщиков слонов могли захватить живьем. Иногда солдатам, которым предстояло бороться со слонами, перед началом боя раздавалось специальное оружие (топоры или кописы)[90]90
  «Copidas vocant gladios leviter curvatos, falcibus similes, quibus appetebant bellarum manus» («Кописами называют слегка изогнутые мечи, напоминающие серпы, которыми отсекали хоботы слонам») [Curt., VIII, 14].


[Закрыть], которым солдаты должны были подсекать жилы на ногах животных или обрубать им хоботы. Так, например, поступил Александр перед началом сражения при Гидаспе [Curt., VIII, 14; IX, 2].

Другим способом отразить атаку слонов было глубокое построение тяжелой пехоты [Polyb., I, 33, 9], которая могла образовать сплошной фронт или же фронт с определенными интервалами, как это было сделано в битве при Заме [Liv., XXX, 33, 1]. Даже если пехота образовывала сплошной фронт, солдаты могли расступаться, пропуская слонов. Когда же животные «оказывались в середине строя, то, окруженные отовсюду толпами вооруженных, они вместе со своими вожаками без малейшей раны <целые и невредимые> забирались в плен» [Veg., III, 24; пер. С. П. Кондратьева][91]91
  П. Д. Арманди совершенно справедливо сравнивает слонов с серпоносными колесницами. Поэтому и способ борьбы с четвероногими гигантами в данном случае был совершенно аналогичен тому, который использовался против колесниц (Armandi P. D. Histoire militaire… Р. 137).


[Закрыть].

Кроме обычных отрядов, которым приходилось бороться со слонами ad hoc, в некоторых древних армиях существовали постоянные подразделения, единственная задача которых заключалась в уничтожении животных противника. Известно, что во время Третьей Македонской войны в македонской армии были созданы отряды слоноборцев (elephantomachae) [Liv., XLIV, 41,6]. Описание того, как выглядели слоноборцы, дает нам Вегеций: «…другие высылали против слонов одетых в брони воинов, притом так, что у них на руках, шлемах и на плечах были приделаны огромные железные острия, чтобы не смог схватить своим хоботом бойца, идущего на него» [Veg., III, 24; пер. С. П. Кондратьева].

Согласно некоторым нашим источникам, существовали не только пешие отряды, которые должны были бороться со слонами, но также и конные. Понятно, что всадники могли сражаться только на лошадях, специально приученных к виду и запаху этих животных. Такие кавалерийские отряды специального назначения были, как правило, составлены из жителей тех стран, в которых обитали слоны[92]92
  Например, Аппиан утверждает, что в битве при Заме против слонов сражались нумидийские всадники [App., Lib., VII, 40].


[Закрыть]. О конных уничтожителях слонов сообщает, в частности, Вегеций, согласно которому «велиты были легковооруженные юноши с очень подвижным телом, которые, сидя верхом, искусно бросали дротики. Они, проезжая мимо слонов на своих конях, при помощи более крепких дротиков с широкими наконечниками убивали этих зверей» [Veg., III, 24; пер. С. П. Кондратьева].

Все тот же Вегеций передает, что против слонов использовали серпоносные колесницы: "…кроме того, запрягались в колесницу два покрытые броней коня; сидящие здесь клибанарии (одетые в кирасу воины) направляли на слонов сариссы, т. е. очень длинные копья. Так как они были защищены железным оружием, то им не причиняли вреда стрелки, ехавшие на чудовище, благодаря быстроте коней они ускользали от нападения (озверевшего слона)" [Veg., III, 24; пер. С. П. Кондратьева].

Глава II
СЛОНЫ В ИНДИЙСКИХ АРМИЯХ
ПЕРВЫЕ СТОЛКНОВЕНИЯ ГРЕКОВ С БОЕВЫМИ СЛОНАМИ. СЛОНЫ В АРМИЯХ ДИАДОХОВ. СЛОНЫ ПИРРА

1. СЛОНЫ В ИНДИЙСКИХ АРМИЯХ

Трудно сказать, начиная с какого времени люди стали использовать слонов в военных целях. Несомненно, что первыми на поля сражений гигантских четвероногих вывели индийцы. Свидетельство о наиболее раннем применении боевых слонов можно найти у Диодора Сицилийского, и относится оно к полулегендарным временам ассирийской царицы Семирамиды. Согласно рассказу Диодора, Семирамида решила пойти войной на Стабробата, царя Индии, в распоряжении которого находилось большое количество боевых слонов. Чтобы привести в замешательство индийцев, ассирийская царица приказала убить 300 тысяч черных быков и из их шкур, сшитых вместе и наполненных сеном, сделать искусственные подобия слонов. Приводить их в движение должен был всадник на верблюде, находившийся внутри каждого из таких манекенов. На все приготовления у ассирийцев ушло два года. Однако планам Семирамиды не суждено было осуществиться: она потерпела поражение и потеряла большую часть своего войска [Diod., II, 16].

По-видимому, ни один из народов, использовавших в своих армиях этот род войск, не достиг в деле обучения слонов таких успехов, каких добились индийцы. Индийский трактат о политике и военном деле "Артхашастра" (III в. до н. э.), автором которого был видный общественный деятель и литератор Каутилья, сообщает нам о самых разнообразных функциях, выполнявшихся слонами в индийских армиях. Сюда относятся "следование в авангарде; устройство спусков, стоянок и дорог; охват (противника) как руками; при переходе водных рубежей и спуске (т. е. помощь другим в это время); проникновение в трудные и опасные места; поджигание (чужого лагеря) и тушение огня (в своем стане); победа над одной из частей войска; соединение (своих) расчлененных (сил); расчленение соединенных (вражеских сил); (сеяние) страха и паники; придание величия; захват (противника); спасение (своих); разрушение стен, ворот и башен; перенесение казны" [Art., X, 4; пер. В. И. Кальянова][93]93
  Артхашастра. М., 1993. С. 422.


[Закрыть]. Нечего и говорить, что ни в армиях Селевкидов, Птолемеев или карфагенян слоны никогда не выполняли таких разнообразных функций. Любопытно отметить, что индийцы смогли научить своих слонов не бояться огня, чего не сумели сделать и, судя по всему, даже не пытались добиться в эллинистических государствах. Согласно сообщению Флавия Филострата, индийские боевые слоны во время сражения владели хоботом, словно рукой, и метали в противника копья [Philostrat., Apollon. vit., II, 12] (см. вкл., рис. 3).

Рельеф из Матхуры (Индия), изображающий боевого слона (около III–II вв. до н. э.)

В древнеиндийских армиях существовало четкое соотношение количества слонов и числа колесниц, всадников и пехотинцев, входивших в каждое конкретное подразделение. Согласно древнему научному словарю «Амара Коша», низшее подразделение индийских армий состояло из одного слона, одной боевой колесницы, трех всадников и пяти пехотинцев. На слоне находилось по четыре человека, а на каждой колеснице – по двое. Из этого следует, что низшее звено индийских армий включало в себя 14 человек, 5 лошадей и 1 слона. Несколько подобных отрядов образовывали более крупные единицы, которые, в свою очередь, составляли армию[94]94
  Armandi P. D. Histoire militaire… Р. 33.


[Закрыть]. Подобное же соотношение представлено и в древне-индийском эпосе «Махабхарата», согласно которому идеальная армия состояла из 21 870 слонов, 21 870 колесниц, 65 610 всадников и 109 350 пехотинцев[95]95
  Ibid.


[Закрыть].

Эти свидетельства показывают, насколько важное значение имели боевые слоны в военном деле индийцев. Древние авторы утверждают, что многие индийские государи располагали невероятным количеством гигантских животных. Так, например, Плутарх сообщает, что гандариты и пресии, намеренные сражаться с Александром, имели 6000 боевых слонов [Plut., Alex., 62].

2. БОЕВЫЕ СЛОНЫ В ЭПОХУ АЛЕКСАНДРА ВЕЛИКОГО

Впервые греки имели возможность увидеть боевых слонов в сражении при Гавгамелах (331 г. до н. э.). Если верить Арриану, в армии Дария III находилось 15 этих животных, которых привели на помощь ему индийцы. Однако, по-видимому, слоны использовались Дарием лишь для демонстрации царского величия и не были задействованы непосредственно во время битвы[96]96
  Charles M. B. Alexander, Elephants and Gaugamela // Mouseion: Journal of the Classical Association of Canada. Vol. 8. № 1, 2008. Р. 9–23.


[Закрыть]. После победы, одержанной македонской армией, четвероногие гиганты достались Александру в качестве трофея. Перед вступлением в Сузы завоеватель получил в дар от местного сатрапа еще 12 животных. Позднее, во время индийского похода, македоняне захватили множество слонов, брошенных противником на берегах Инда. Еще несколько десятков животных было приведено Александру правителем североиндийских территорий Таксилом [Arr., Anab., III, 8; IV, 30; V, 3; Curt., V, 2; VIII, 12; Diod., XVII, 86].

Александр Великий. Изображение на монете

Александр Великий (336–323 гг. до н. э.). Мраморный бюст

Таким образом уже до битвы при Гидаспе в распоряжении Александра было большое количество слонов, которые, однако, не приняли активного участия в войне с Пором. Македоняне использовали их лишь как вьючных животных, в том числе для перевозки разобранных по частям кораблей[97]97
  Поход в Индию, как и остальные свершения Александра, с достаточной достоверностью были освещены прежде всего Птолемеем Лагом и Аристобулом, полководцами македонского царя и участниками этих событий. Именно их труды и использовал Арриан.


[Закрыть]. Данный факт можно объяснить тем, что переправа через Гидасп, задуманная македонским царем, должна была проводиться внезапно и втайне от противника. Кроме того, сам замысел Александра предполагал стремительные кавалерийские атаки, целью которых было окружение неприятеля. В подобных условиях слоны могли только препятствовать осуществлению планов великого завоевателя.

Война с индийским царем Пором с самого начала представлялась Александру не простой кампанией. Одно лишь форсирование Гидаспа стало примером воинского искусства, сопоставимого разве что с тщательно подготовленной переправой Ганнибала через Родан или хитроумным бегством Наполеона через Березину. На противоположном берегу реки македонскую армию ожидали войска противника под командованием сына Пора. Индийцы попытались воспрепятствовать продвижению Александра. Однако их тяжелые колесницы увязли в грязи и македоняне, разгромив неприятельский авангард, двинулись навстречу основным силам индийского царя [Arr., Anab. V, 8, 4-15, 2].

Увидев, с какой армией предстоит сражаться, Александр, по преданию, воскликнул: "Наконец-то я вижу равную моему духу опасность; предстоит иметь дело со слонами и выдающимися мужами" [Curt., VIII, 14]. Действительно, в лице войск Пора завоевателям противостояла сплоченная национальная армия во главе с решительным и храбрым полководцем. Положение Александра усугублялось еще и тем, что количество войск, перешедших с ним Гидасп, было весьма незначительным: 5000 всадников и 6000 пехотинцев [Arr., Anab., V, 14]. После того как Пор узнал о форсировании Гидаспа Александром, он оставил часть своих сил в лагере, взял с собой 4000 всадников, 300 колесниц, 200 слонов, около 30 000 человек пехоты и устремился на македонян. "Наткнувшись на такое место, где не было грязи, а песчаная поверхность, ровная и твердая, была удобна для конной атаки и маневрирования, он выстроил там войско. Впереди в одну линию стояли слоны, слон от слона на расстоянии не меньше плефра: Пор хотел растянуть линию своих слонов вдоль всей своей пехоты, чтобы всюду устрашали они александровых всадников. Он не допускал мысли, что враги отважатся пробраться между слонами: ни конники (лошади ведь слонов боятся), ни тем более пешие; на передовой линии тяжеловооруженные воины отбросят нападающих, и они будут растоптаны слонами. За слонами стояла у него пехота, расположенная по этой второй линии так, что отдельные отряды можно было быстро выдвинуть между животными. На флангах стояла тоже пехота; по обеим сторонам ее выстроена была конница, и перед ней с обеих сторон находились колесницы" [Arr., Anab., V, 15, 4–7; пер. М. Е. Сергеенко]. Согласно утверждению Диодора, диспозиция индийской армии напоминала укрепление города: слоны возвышались как башни, а солдаты между ними играли роль простенков [Diod., XVII, 87, 5; cf. Poliaen., IV, 3, 22].

Уже П. Д. Арманди выразил сомнение в том, что у Пора было 200 слонов, поскольку индийцам было бы практически невозможно разместить такое количество животных на должном расстоянии друг от друга по всей длине фронта пешего войска. Возможно, какая-то часть слонов была оставлена Пором в качестве резерва в тылу. Однако после того, как индийская армия была окружена, все слоны оказались вовлеченными в сражение. В неразберихе и общей панике слоны, лишенные вожаков, могли находиться в любой части поля битвы. По-видимому, некоторые из них даже оказались в тылу у македонян, которые расступались, чтобы пропустить метавшихся в ярости животных через свои ряды[98]98
  Armandi P. D. Histoire militaire… 54–57.


[Закрыть].

Александр дал возможность передохнуть пехоте и использовал это время для правильной оценки тактической обстановки [Diod., XVII, 87, 5]. Вопреки расчетам противника, полагавшего, что фаланга начнет фронтальную атаку, македонский царь решил напасть основными силами своей кавалерии на левое крыло индийцев. "Кена с гиппархией Деметрия и его собственной он послал против правого крыла индов, велев ему заехать в тыл варварам, когда те поскачут, увидев идущую на них массу всадников. Пехоту он поручил Селевку, Антигену и Таврону, но приказал вмешаться в сражение только тогда, когда они увидят, что его конница привела в замешательство и пехоту, и конников врага" [Arr., Anab., V, 16, 2–3; пер. М. Е. Сергеенко]. Плутарх кратко описывает начало битвы при Гидаспе, указывая на причину, по которой македонский царь начал сражение таким образом: "Испугавшись слонов и большого войска, Александр ринулся на левое крыло неприятеля сам, а Кену приказал напасть на правое" [Plut., Alex., 60; пер. М. Е. Сергеенко]. После победы над конницей Пора, стоявшей на флангах боевого порядка индийцев, Александр окружил пехоту противника своими войсками, таким образом поставив врага в столь же затруднительное положение, в котором оказались римляне в битве при Каннах.

Битва при Гидаспе. Индийские слоны опрокидывают македонскую кавалерию (Les Elephants / sous la direction du Dr. J. shoshani. Paris, 1993. P. 45)

Казалось, индийцы, пришедшие в смятение, должны были бы просить пощады или обратиться в бегство. Однако в отличие от римлян противники македонян имели в составе своей армии боевых слонов. Именно эти огромные звери нанесли наибольший ущерб македонянам. «Затем в бой вступили слоны, – сообщает Диодор, – должным образом используя и огромную массу своих тел, и свои силы: одни гибли под их ногами, растоптанные вместе с оружием; других они обхватывали хоботом и, подняв вверх, швыряли на землю: люди умирали страшной смертью; многие были насквозь пронзены клыками и тут же испускали дух. Македоняне мужественно противостояли всем страхам; перебив сариссами воинов, стоявших между животными, они уравновесили боевые силы» [Diod., XVII, 88, 1–2; пер. М. Е. Сергеенко]. Неизвестно, чем закончилось бы сражение при Гидаспе, если бы не предусмотрительность Александра. Заготовленные заранее по приказу македонского царя острые как бритвы топоры и кривые мечи македонян стали губительны для гигантских животных [Curt., IX, 2]. «Слонов оттеснили, наконец, в узкое место, и здесь, поворачиваясь, толкаясь и топча людей, наносили они вреда своим не меньше, чем врагам. Погибло много всадников, отброшенных в это узкое место вместе со слонами; многих слонов и их вожаков поразили дротиками; одни слоны были ранены, другие, истомленные, без вожаков, беспорядочно бродили по полю битвы. Словно обезумев от боли и горя, они бросались одинаково и на своих, и на врагов, расталкивали людей, топтали и убивали их. Македоняне, если вокруг было просторно и они могли напасть на слонов, улучив удобный для себя случай, обычно разбегались, когда животные устремлялись на них, а когда они поворачивались, преследовали их и метали копья. Инды, двигавшиеся между слонами, особенно от них пострадали. Наконец, животные устали, обессилели и начали, посапывая, отходить назад, повернувшись к врагу, словно корабли, которые идут вспять» [Arr., Anab., V, 17, 5–7; пер. М. Е. Сергеенко]. «Началось великое смятение; Пор, видя, что происходит (он сидел на самом сильном слоне), собрал вокруг себя 40 слонов, находившихся в спокойном состоянии, и устремил всю массу этого отряда на врага. Много людей было перебито, тем более что физической силой Пор значительно превосходил своих соратников» [Arr., Anab., XVII, 88, 4; пер. М. Е. Сергеенко]. Однако попытка индийского царя личным мужеством увлечь за собой свои последние резервы не увенчалась успехом.

Переход армии Александра через Гидасп (Военная библиотека, посвященная Российской армии: Атлас. СПб., 1837)

Битва при Гидаспе. Атака македонской фаланги (Андре Кастень, 1899 г.)

Битва при Гидаспе. Рис. И. В. Кирсанова

После долгой и кровавой бойни македоняне дали возможность для бегства окруженным индийцам, остававшимся в живых. Конница Александра расступилась, образуя коридор для отступления. В ходе дальнейших событий индийцы потеряли еще множество людей, поскольку Кратер и остальные македонские военачальники успели к тому времени переправиться через Гидасп и принять участие в сражении [Arr., Anab., V, 17, 7-18, 1–2].

Израненный Пор в итоге сдался на милость победителю. За храбрость, проявленную в сражении, Александр не только даровал жизнь своему противнику и оставил ему его царство, но и приумножил его владения. Тем не менее македонский царь приказал Пору привести к нему всех слонов и самых храбрых из его воинов [Arr., Anab., V, 18, 4-19, 3; Diod., XVII, 88, 4-89, 6].

Коммеморативная декадрахма Александра, изображающая битву с индийским царем Пором

Плутарх оставил нам как описание внешности Пора, так и описание слона, на котором сражался индийский владыка: «Большинство писателей согласно пишут, что Пор был ростом в 4 с половиной локтя и по своему росту и весу так же подходил к слону – хотя слон и был из самых больших, – как всадник подходит к лошади. Слон этот обнаружил замечательную сообразительность и заботливость о царе: пока тот был в силах, слон гневно отбивал и отбрасывал нападающих; когда же он заметил, что Пор изнемогает от ран, нанесенных стрелами, он, боясь, как бы царь не свалился с него, медленно опустился на колени и потихоньку одну за другой стал выдергивать хоботом из него стрелы» [Plut., Alex., 60; пер. М. Е. Сергеенко].

Согласно Арриану, в этой битве погибли два сына Пора и все индийские военачальники; пало около 20 000 индийских пехотинцев и 3000 всадников. Были уничтожены все индийские колесницы. Что же касается слонов, то все их погонщики были перебиты и те из животных, которые не погибли во время сражения, были пойманы македонянами. Победители якобы потеряли в этой жестокой схватке чуть больше 300 всадников [Arr., V, 18, 2–3]. Потери македонян выглядят явно заниженными и не соответствуют тому драматическому описанию сражения, которое делает сам Арриан. Гораздо больше доверия вызывают цифры, приводимые Диодором. "В этом сражении индов пало больше 12 000; среди них двое сыновей Пора и самые славные военачальники. В плен взяли больше 9000; поймали 80 слонов. Пора, который еще дышал, поручили попечениям индов. У македонян пало 280 всадников и больше 700 пехотинцев" [Diod., XVII, 89, 1–3; пер. М. Е. Сергеенко][99]99
  Сражение при Гидаспе стало последней битвой для Букефала, легендарного коня македонского завоевателя. Благородное животное испустило дух от старости и полученных ран спустя некоторое время после произошедшей битвы. В память о своем боевом товарище Александр назвал основанный им на берегу Гидаспа город Букефалией [Arr., Anab., V, 19, 4–6; Diod., XVII, 89, 6; Plut., Alex., 61].


[Закрыть].

Битва при Гидаспе произвела неизгладимое впечатление на современников. Напоминанием о великой победе, одержанной над индийским царем и его четвероногими чудовищами, стала целая эмиссия серебряных монет-медалей (декадрахм и тетрадрахм). Именно гигантские звери неизменно присутствуют на монетах каждой эмиссии. Один из вариантов изображений представляет македонского всадника, скорее всего – самого Александра Великого, который поражает сариссой сидящего на слоне воина (по всей видимости, Пора). В другом случае на тетрадрахме представлен слон с двумя наездниками, один из них – корнак-вожак, а другой – воин (опять-таки, вероятно, Пор). Существует эмиссия тетрадрахм с изображением слона, не имеющего наездников. На реверсах первого варианта эмиссий помимо легенды "Александра" есть изображение Афины в полном вооружении и Ники с венком. Второй вариант имеет на реверсе изображение Гелиоса, правящего колесницей, запряженной четверкой коней; третий вариант – изображение лучника и монограммы Александра[100]100
  Holt F. L. Alexander the Great and the Mystery of the Elephant Medallions. Berkly; Los Angeles; London, 2003. Pl. 2-13.


[Закрыть].

Битва при Гидаспе, которая может быть названа в военной истории Александра "битвой со слонами", стала для великого полководца последним крупным и, возможно, самым опасным сражением. В дальнейшем македонский царь будет осаждать города, рискуя жизнью, совершит переходы через враждебные и суровые местности, но никогда более он не сядет на своего верного Букефала и не бросится в атаку во главе гетайров. Даже закаленные и поседевшие в боях македонские фалангиты устали от бесконечных походов и боев [Plut., Alex., 62]. Тяжелая и кровопролитная "битва со слонами" не внушала солдатам Александра надежд на легкое покорение Индии. Страх погибнуть ужасной смертью под ногами четвероногих гигантов заставлял их помышлять о скорейшем возвращении на запад.

Столкновение с армией Пора показало македонскому завоевателю, какую силу могут представлять собой на поле сражения слоны. Несомненно, он планировал использовать этот новый вид войска в своих грядущих походах[101]101
  Древние историки утверждают, что Александр с пренебрежением относился к слонам как к боевому средству. Однако факты говорят об обратном, поскольку македонский царь создал из этих животных отборный отряд, получивший название агемы [Polyaen., IV, 3, 24; Athen., XII, 539 f]. Это наглядно свидетельствует о его намерении использовать их во время предполагавшихся походов (Нефедкин А. К. Башни на вооружении древних боевых слонов. С. 101).


[Закрыть]. Поэтому Александр старался получить в свое распоряжение как можно больше слонов. После битвы с Пором 40 животных достались ему от царя Абисара. В дальнейшем, в ходе войн с индийцами, в руки македонян могло попасть несравненно большее количество этих зверей. Когда же Александр добрался до низовий Инда, у него их было, вероятно, уже несколько сотен голов. Под командованием Кратера слоны были отправлены из Индии в Вавилон. Однако их путь пролегал не через знойную Гедрозию, где шла остальная македонская армия под предводительством Александра, а через Арахозию и Дрангиану, где было достаточное для них количество воды. Кратер соединился с основными силами лишь в Кармании, после чего слоны, прежде чем вступить в Вавилон, прошли по улицам Персеполя, Суз и многих других крупных городов.

Коммеморативная тетрадрахма Александра в честь победы при Гидаспе

Александр Великий в шлеме, имеющем форму головы слона. Изображение на монете

Эффект от появления победоносного войска в Вавилоне, безусловно, был очень велик. Но особую торжественность триумфальной процессии придавала длинная вереница огромных животных, покрытых пурпурными попонами. Сам Александр въехал в город на колеснице, запряженной слонами. Македонский царь считал их наиболее значительным трофеем, добытым в результате своих походов. Поэтому в дальнейшем, чтобы придать больше пышности придворным церемониям, он приказывал расставлять слонов вокруг своей палатки или же трона [Arr., Anab., V, 20, 21, 29; Curt., IX, 3; Polyaen., IV, 3, 24; Diod., XVII, 87–88].

Незадолго перед смертью Александр начал приготовления к большому походу в Северную Африку, который должен был завершиться завоеванием оставшейся части ойкумены. Вся огромная империя, созданная им, пришла в движение. Отовсюду в Вавилон стягивались войска. Но смерть настигла царя в самый разгар его масштабных приготовлений [Arr., De reb. post. Alex.; Diod., XVIII, 1–3; Curt., X, 9; 10; App., Bell. syr. 52; Just., XIII, 1–4].

3. БОЕВЫЕ СЛОНЫ В АРМИЯХ ДИАДОХОВ

Правление Александра положило начало «эпохе боевых слонов». Преемники македонского царя – диадохи – с большим энтузиазмом отнеслись к появлению нового вида войск. Вступив в ожесточенную борьбу друг с другом за раздел империи, они увидели в слонах прекрасное средство для того, чтобы расправиться с бывшими соратниками и воплотить в жизнь свои амбициозные планы. Отныне эти животные стали неотъемлемой составляющей эллинистических армий. Пройдет совсем немного времени, и четвероногие гиганты, родившиеся на берегах Инда, дойдут до Нила и Геллеспонта, вступят на землю Европы, приведут в ужас Элладу, и скоро под их тяжелой поступью будут содрогаться уже поля Лукании.

После кончины Александра реальная власть оказалась в руках командующего гвардией Пердикки, который тут же поспешил воспользоваться находившимися в Вавилоне слонами. По иронии судьбы, первыми жертвами ярости этих животных должны были стать те самые македонские ветераны, пролившие столько крови и пота и не пожалевшие никаких трудов ради того, чтобы привести их из Индии: по приказу всемогущего регента воины из числа недовольных его властью были брошены под ноги огромным животным и растоптаны на глазах у всего войска.

Так начался новый акт исторической драмы, в котором слоны сыграют далеко не последнюю роль [Just., XIII, 4; Curt., X, 9, 14–21; Diod., XVIII, 4].

В 321 г. до н. э. Пердикка выступил в поход на Египет, чтобы подчинить правившего там Птолемея. С собой он повел большое количество боевых слонов. Переправившись через Нил, Пердикка осадил крепость Камила, где располагался со своим войском Птолемей. Регент приказал гипаспистам вместе со слонами пойти на штурм вражеских укреплений. Осажденные храбро защищались. Сам Птолемей, взяв сариссу и встав наверху наружного вала, ослепил передового слона и пронзил сидевшего на нем погонщика-индийца [Diod., XVIII, 34]. Атака армии регента захлебнулась. Этот бой стал последним в жизни Пердикки. Против него был составлен заговор, главной причиной которого были неудачные боевые действия, повлекшие за собой большие потери. Ночью он был убит в своем шатре [Cor. Nep., Eum., 5; Arr., ap. Phot., 71b, 36; Strab. XVII, 1, 8; Diod. XVIII, 36].

По всей видимости, Птолемей не оставил себе слонов из армии Пердикки. Животных отправили в Сирию вместе с остальным войском под командованием Пифона и Арридея. В Трипарадисе в 321 г. до н. э. после провозглашения новым регентом Антипатра отряд слонов был разделен на две части. По сведениям Арриана, 70 животных осталось в Азии в армии Антигона Одноглазого, а оставшиеся 70 перешли к регенту [Phot., 72 b, 25]. Таким образом, Антипатр был первым, кто привел огромных зверей на европейский берег[102]102
  Дройзен И. Г. История эллинизма. Т. 2. С. 71.


[Закрыть].

В 318 г. до н. э. преемник Антипатра в Элладе – Полисперхонт – использовал боевых слонов при штурме Мегало-поля[103]103
  Там же. С. 105; Kistler J. M. War Elephants. P. 54–56.


[Закрыть]. Македонянам удалось во время приступа разрушить часть городской стены. На следующий день осажденные увидели, что неприятели уносят с поля боя обломки построек и выравнивают место. Дамид, командовавший обороной города, понял, что враг решил пустить в этом месте слонов. Для отражения подобной угрозы он придумал простое и весьма эффективное средство. «Он приказал набить острых гвоздей во множество больших дверей, положил их в неглубокие рвы и, замаскировав острия, оставил проход в город в таком виде» [Diod., XVIII, 71, 3]. На следующий день Полисперхонт приказал бросить в атаку свои войска, пустив впереди слонов. Корнаки-индийцы без препятствий подогнали животных к пролому в стен. Однако как только первые из них наступили на гвозди и пронзили свои ступни, они тут же с ужасным ревом стали метаться и поворачивать назад. В это время на их вожаков обрушился град стрел и камней, летевших со стены. Израненные и мертвые корнаки падали под ноги зверей. В бешенстве от боли, потерявшие управление, испуганные слоны с окровавленными ногами бросились бежать, прорываясь через ряды македонян, сея повсюду ужас и хаос.

В 317 г. до н. э. какое-то количество слонов, оставленных Полисперхонтом в Македонии, досталось Кассандру[104]104
  Дройзен И. Г. История эллинизма. Т. 2. С. 109.


[Закрыть]. Другая часть животных оказалась сосредоточенной в Пидне, где укрепилась царица Олимпиада – мать Александра и непримиримый враг Кассандра. Кассандр осадил город (317–316 гг. до н. э.). Скоро у осажденных стал ощущаться острый недостаток продовольствия. От голода страдали не только люди, но и животные, в том числе и слоны. Чтобы как-то поддержать их силы, им давали мелко нарубленную древесину. Однако подобная пища не смогла спасти четвероногих гигантов и все они погибли от истощения [Diod. XIX, 35–36].

Поражение войск Полисперхонта под Мегалополем. Рис. И. В. Кирсанова

В Азии некоторое время Антигон был единственным из полководцев, у кого в армии были боевые слоны [Роlуаеn., IV, 6, 7]. В 320 г. до н. э. Антигон использовал их в битве при Критополе, в которой он разбил войско Алкета, брата Пердикки[105]105
  Kistler J. M. War Elephants. P. 48.


[Закрыть]. Однако скоро огромные звери появились и у его противников. Эвмен, отстаивавший интересы семьи Александра, призвал в Сузиану правителей восточных территорий, после чего на помощь к нему явились различные войска, в числе которых были отряды сатрапа Индии Эвдема. Он привел Эвмену 125 боевых слонов, за что получил от последнего из сокровищницы в Сузах 200 талантов – якобы на содержание животных [Diod. XIX, 14][106]106
  Дройзен И. Г. История эллинизма. Т. 2. С. 120.


[Закрыть]. К тому времени в армии Антигона оставалось только 65 слонов.

Наиболее крупными столкновениями Антигона с Эвменом были сражения в Иране – в местностях Паретакена (317 г. до н. э.) и Габиена, в Эламе (в 316 г. до н. э.). Они стали первым серьезным испытаниям боевых слонов в бою на открытой местности[107]107
  Nossov K. War Elephants. Oxford; New York, 2008. P. 20.


[Закрыть]. Основной источник, содержащий описание обеих битв, – сочинение Диодора, который опирается на Иеронима из Кардии.

В первом же сражении противники пустили в дело всех имеющихся у них животных. На левом крыле, под командой Эвдема, индийского сатрапа, Эвмен поставил 45 слонов, в промежутках между которыми расположились отряды легкой пехоты. Перед правым флангом и центром Эвмен выставил по 40 слонов, между которыми разместил отряды стрелков. Антигон расположил 30 слонов выдающимся вперед клином перед левым флангом, где была сосредоточена основная масса его конницы, численно почти вдвое превосходившая конницу Эвмена. Оставшуюся часть слонов Антигон поместил перед центром боевого порядка. Здесь он имел численное превосходство в тяжеловооруженной пехоте, однако ей предстояло сразиться с непобедимыми аргироспидами и гипаспистами, ветеранами Филиппа и Александра, составлявшими главную силу армии Эвмена.

По мнению И. Г. Дройзена[108]108
  Дройзен И. Г. История эллинизма. Т. 2. С. 130.


[Закрыть] и Г. Дельбрюка[109]109
  Дельбрюк Г. История военного искусства… С. 177.


[Закрыть], описание битвы в Паретакене в наших источниках [Diod., XIX, 27–31; Polyaen., IV, 6, 10; Cor. Nep., Eum., 8] имеет лакуны и неточности. Однако общую картину восстановить можно. Сначала Антигон начал атаку на левом фланге, которым командовал Пифон, правитель Мидии и верхних сатрапий. Эвмен сам принял командование над правым флангом, чтобы отразить этот удар. Обойдя стену из слонов Эвмена, всадники Пифона обстреливали противника и совершали ложные отступления. Тогда Эвмен приказал перебросить с левого фланга дополнительное число легкой кавалерии, что позволило обратить неприятеля в бегство. Одновременно с этими событиями началось сражение в центре, где упорство аргироспидов Эвмена было вознаграждено победой над пехотой Антигона.