Текст книги "9 подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9"

Автор книги: Андрей Жвалевский

Соавторы: Игорь Мытько
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Югорус Лужж видит свет

– Берите-берите! – приговаривал Горландец, дрожащими руками протягивая Клинчу пачку денег.

– Клинч, не вздумайте их брать! – приказывал Лужж.

– Да я не собираюсь! – кричал Клинч, уворачиваясь от Горландца. – Да уйди от меня со своими деньгами! Да отцепите же его от меня!

– Я, наверное, заболел, – чуть не плакал водитель. – Берите-берите! Что со мной? Я, наверное, умираю, поэтому мне не нужны деньги...

– Я, наверное, его сейчас убью! – сатанел майор. – И засуну эти деньги ему в могилу!

Противоестественной сцене положил конец Браунинг, который хлопнул себя по лбу четками и произнес:

–  За-мотка[ 5353
  Заклинание, отменяющее действие заклятия От-мотка. А вот в мудловской армии все наоборот – команда От-ставить отменяет команду За-ставить.


[Закрыть]] !

Горландец быстро спрятал деньги и бросил на пассажиров оценивающий взгляд.

– Желаете экскурсию по окрестностям? Всего триста штук, смехотворная цена. Или вы идете по окрестностям пешком, а я жду здесь? По совершенно смешному тарифу пять штук за минуту простоя. А может, вы хотите посмотреть фигуры высшего пилотажа? Вы будете смеяться, всего пятьдесят штук за фигуру...

– Пожалуйста, не смешите нас, – сказал Браунинг.

– Проваливай, – пояснил Клинч.

– А то заплатишь штраф за стоянку в неположенном месте, – добавил Асс.

Водитель с лицом человека, который только сейчас узнал, что мир жесток, а люди злы, забрался в повозку.

– Вот понадобится вам куда-нибудь поехать, а меня рядом не будет, вот тогда я на вас посмотрю.

С этим парадоксальным заявлением Горландец щелкнул кнутом, лошадиные силы щелкнули зубами, и повозка унеслась к бледнеющему краю неба на востоке.

Из кустов выбрался Рюкзачини. Пока экспедиция избавлялась от таксиста, летописец успел умыться предрассветной росой (и где только нашел?) и пришел в свое обычное ненормальное состояние духа.

– Враг повержен и бежал? – спросил он, глядя вслед таксисту. – Что ж, пусть бежит, проклиная судьбу, чтобы в убогом укрытии до конца жалких лет влачить унылое существование...

– Помолчите, Бальбо, – попросил Лужж. – Мы пытаемся найти детей.

Спасатели посмотрели на тропинки, разбегающиеся (только их и видели) от указателя.

– Я все придумал, – сказал Фантом. – Сейчас разделимся, и каждый пойдет по своей тропинке. Я с Харлем, его одного отпускать нельзя. И Лужжа нельзя. И Клинча, за ним глаз да глаз нужен. Бальбо можно, но он сам за кем-нибудь увяжется. Браунинга тоже можно одного отпустить, но я бы не рисковал. В общем, все вместе и пойдем. Только надо придумать, куда.

– Что, туристы, призадумались? – подал голос указатель. – Не знаете, куда податься? Думали, тут все для вас? Ан нет! Не видно ничего, не слышно, некуда идти, вот вам, туристы!

– Не слышно, да, – сказал Лужж. – А вот с видимостью можно кое-что сделать... Дальнозоркус!

– «Верховный Маг бросил проницательный взгляд на одну из горных тропок, – продекламировал Бальбо. – И тотчас же, не в силах более противиться напору белого волшебства, ему открылся Путь!»

Ректор поводил головой, кивнул и уверенно зашагал по самой замусоренной тропинке. За ним последовали остальные спасатели.

– Как?! – заскрежетал указатель. – Как он догадался?

– «Могучим взором Великий Маг узрел Тайный Знак, оставленный ему Великим Героем», – на ходу объяснил Бальбо.

Догнав экспедицию, литератор довольно долго шел молча, предаваясь внутренней борьбе. Наконец, не выдержав, дернул Лужжа за край балахона.

– А все-таки почему мы пошли этой дорогой?

– Я увидел свет, – охотно объяснил Югорус.

– Я так и думал! – воскликнул Бальбо. – «Великий Маг увидел Свет! Свершилось то, ради чего он положил на алтарь служения годы борьбы...»

– Да нет, я...

– Вы правы, я ошибся. Надо «годы служения на алтарь борьбы...»

– Я не в том смысле, – сказал Лужж. – Свет впереди, вон там, видите? Правда, этот свет может и не иметь отношения к детям...

– Должен иметь, – решил Рюкзачини. – Пусть это будет костер, разведенный Великим Героем, к которому тянут ручонки озябшие детишки...

– А зачем детишки тянут ручонки к герою? – спросил Асс. – А, понял... чтобы согреться.

– Для костра высоковато, – сказал Браунинг.

– Это Великий Герой поднял костер повыше, чтобы озябшие детишки смогли отогреть не только ручонки, но и лицонки... личинки...

– Это не костер, – сказал Харлей, – это торшер, который выколдовала Амели. И детей рядом нету.

Спасатели прибавили шагу и вскоре увидели странную картину. На тропинке стоял волшебный светильник, державший одну из ножек на весу как можно дальше от себя. К ножке был прикручен круглый предмет.

– Как это поэтично! – восхитился Бальбо. – «Бедный Йорик! Я знал его, Горацио, видал в гробу!»

Торшер передернулся.

– Не поэтично, – сказал он. – Опасно. Взорвется...

– Прекрасно! – завершил строку летописец, и светильник в ужасе замигал.

– Это мина! – заорал бывалый Клинч.

Рецидив прецедента

– Дополнительным плюсом нового статус-кво, – говорил каменный философ по имени Оби Ван Си Диан, – является то, что возмутитель спокойствия становится Миллениумным. Таким образом мы, пусть всего на несколько тысяч лет, получаем гарантию его бездеятельности... Куличик! Ты слышишь, мы про тебя говорим!

– А? – бывшая гордость Первертса явно прислушивалась к чему-то за пределами круга соплеменников. – Давайте-давайте. Говорите-говорите.

– И господин Бутовый, – Оби Ван Си Диан поклонился в сторону бывшего Миллениумного, – передохнёт, и мы успеем всесторонне обдумать ситуацию, учесть неучтенные ранее предпосылки, сделать неоспоримые выводы и положить их в основу новой системы ценностей...

– Кладите-кладите, – Песочный Куличик поерзал на занятом им отверстии, – учитывайте-учитывайте.

«Все-таки какое однобокое у него представление о Гаттере, – подумал Аесли, глядя на школьный талисман. – Он ведь даже не допускает мысли, что мы ничего там не разворотим, а просто возьмем одну хочугу».

Предупреждать Первертского о такой возможности Сен не собирался, хотя и испытывал некоторую неловкость при виде плана, построенного на ложных представлениях.

– Делаю вывод: минусов в данном решении я не вижу, – заключил Си Диан.

– А я вижу! – председатель свирепо зыркнул на Куличика. – Я хорошо изучил способ сопоставления фактов у данного преступного субъекта...

– Протестую! – автоматически воскликнул Аесли.

– Протест отклонен. И все следующие протесты тоже. Постановляю, – похоже, судья-философ решил полностью отказаться от философствования. – Первое: предъявить Песочному Куличику обвинение в преступном заговоре с целью напустить на племя неуправляемых хочуг...

«А что, бывают управляемые хочуги?» – хотел спросить Сен, но председатель, пользуясь природной способностью не переводить дыхание, говорил без пауз:

– Второе: учитывая особую тяжесть преступления учредить трибунал Чрезвычайной Тройки... – Он обвел взглядом изумленных собратьев. – Двойки... нет, лучше Единицы в составе меня. Третье: на правах Чрезвычайной Единицы признаю обвиняемого виновным и приговариваю его к высшей мере наказания – изгнанию.

Увидев ошарашенное лицо мальчика, судья поморщился и добавил:

– Приговор может быть обжалован через... двадцать тысяч лет.

– Это произвол! – Сен понял, что теряет контроль над ситуацией: если Первертского сменят, с возвращением Порри, Мергн и Амели возникнут большие проблемы.

– Да все нормально, парень, – неожиданно сказал Песочный Куличик, он же Первертский мыслитель, и встал со своего места. – Пойду. Не в первый раз.

– Вот именно, – заметил председатель суда, он же Чрезвычайная Единица. – Ты у нас теперь рецидивист.

«Может, хочуги уже выбираются потихоньку, – ошарашенно подумал Сен, – и на бедолагу напала Вселенская Глупость?»

Проводив изгнанника укоряющими взглядами, философы повернули головы к опустевшему посту.

– А как же статус-кво? – спросил Оби Ван Си Диан. – Давайте хотя бы старого Миллениумного на место вернем.

– Нет, – замотал башкой Бутовый, – лучше меня тоже в изгнание. Я смотрю, это не такая уж страшная штука. Вон Куличик уже возвращается.

Действительно, рецидивист далеко не ушел. Сделав несколько шагов за пределы круга, он развернулся и бодро двинулся назад.

– Соплеменники! – закричал он. – Как я рад вас снова видеть! А я так устал от долгих скитаний. Я, пожалуй, на эту норку присяду.

«Лихо!» – восхитился Сен и поднял руку:

– Обращаю внимание уважаемой Чрезвычайной Единицы, что в соответствии с прецедентом изгнание моего подзащитного считается завершенным. Разумеется, вы можете опять его изгнать, но это будет всего лишь рецидив прецедента.

Нижнее отделение верхнего мира

По лазу за мраморной дверью двигались цепочкой. Первой шагала Мергиона и освещала дорогу отобранным у Порри фонариком. Второй семенила Белка и путалась под ногами. Следом Гаттер тащил мешок с системным блоком магутора. Последней шла Амели и боялась.

Все четверо очень старались и потому заметили, что тоннель закончился, только когда высыпали в огромный грот. Мерги увеличила мощность фонаря. Никаких дверей не обнаружилось.

– И где здесь проход в мир хочуг? – спросила она. Порри сердито пожал плечами. Его с самого начало смутило, что для перехода в другой мир пришлось спускаться под землю. Ведь в прошлый раз хочуги атаковали сверху. А теперь сверху располагались каменные философы, сбоку – пласты осадочных пород, разве что...

– Снизу? – Амели растерялась и, вместо того чтобы бояться, применила логику.

Все четверо поглядели под ноги. Низ, блестящий и гладкий, выглядел перспективно. Мерги засветила туда сначала лучом фонарика, а затем душевным хуком с левой ноги. Пол загудел. Когда Амели добавила заклинание Гори-гори-ясно-пень,дети смогли рассмотреть глубоко под матовой гладью неясное шевеление.

– Хочуги, – решил Гаттер. – Видимо, это какое-нибудь нижнее отделение верхнего мира.

– И как ты их собрался доставать? – спросила Пейджер и, не дожидаясь ответа, рубанула боевым заклятьем третьего уровня Проникающая-радиация.

– Я же говорила, – похвасталась она, – что в нужный момент колдану как надо!

То, что их однокурсница знает боевые заклятья третьего уровня, неприятно поразило Порри и Амели. Пол грота к этому поразительному факту отнесся равнодушно – Проникающая-радиация проникла внутрь беспрепятственно и исчезла бесследно.

– Нет, – сказал Гаттер, – так их оттуда не выудишь. Выуживать их нужно... Ну да, выуживать! Будем ловить хочуг на удочку!

Амели благодарно всхлипнула. Она уже не знала, чего бояться больше: подземного мрака или активности Мергионы. Гаттер погрузился в вещмешок. Когда-то его отец решил, что увлекается рыбной ловлей, и целый год таскал с собой маленького Порри. Дик Гаттер очень переживал, что сын, во-первых, не испытывает пьянящей радости от подъема в четыре утра, во-вторых, совсем не умеет забрасывать удочку, в-третьих, постоянно налавливает больше отца.

Зато теперь Порри пригодились насильно привитые умения, бессмысленные в любом другом случае.

– Раз здесь пол, – говорил он, вытаскивая одну железяку за другой, – то надо действовать, как при подледной ловле. Значит, сначала бурим лунку, потом прикармливаем место, забрасываем удочку и...

– Выуживаем? – подсказала Пейджер, которая уже устала стоять без дела и теперь швырялась безобидным заклятием Понг-Пингв стены.

– Ждем, пока клюнет.

– Об этом не может быть и речи! – возмутилась Мергиона и метнула сразу два заклятия.

– Ой! – пискнула Амели, в которую угодил рикошетом один из понг-пингов. Но не обиделась, потому что заклятие и впрямь оказалось безобидным.

– Извини, – Мерги принялась ребром ладони рассекать воздух на аккуратные кубики. – А есть другие способы ловли?

– Всякие браконьерские, – Порри наморщил лоб, припоминая отцовские лекции. – Можно забросить сеть. Или динамит.

– Ага! – Мерги довольно потерла натруженные ладони. – Только не говори, что не взял с собой взрывчатки!

– Ой! – опять пискнула Пулен, потому что понг-пинги по-прежнему летали, отражаясь от стенок.

– Так мы все здесь разворотим, – возразил Гаттер, – и эти твари по обломкам доберутся до нас. Представляешь, что будет, если ты нарвешься на хочугу Здравомыслия!

Мергиона рассердилась.

– Ну так давай, долби свою лунку скорей! Помочь?

– Помочь, – сказал Порри, протягивая Мерги хитрую конструкцию из труб и лезвий. – Крути.

– Запросто! – юная спортсменка схватилась за ручки бура, вонзила приспособление в пол и принялась энергично бегать по кругу.

Гаттер хотел сказать, что бурить лунки нужно не так, но вспомнил похожие наставления отца и занялся прилаживанием лески к процессору. Пейджер бурила неправильно, но получалось у нее здорово. Через минуту бур пробил метровый слой матового материала и сиганул вниз.

Донесся приглушенный звяк.

– Ну что? – слабым голосом спросила Амели. – Там хочуги?

Мергиона заглянула в лунку. Далеко внизу по полу огромного мраморного зала ползали мохнатые тени. Некоторые из них пытались подняться по идеально гладким стенам, но соскальзывали и снова принимались ползать. Посередине, точно под лункой находилось что-то похожее на приоткрытую дверь, за которой чернело ночное небо с нервно мерцающими звездами. Время от времени очередная тень протискивалась в дверь и присоединялась к товаркам.

Только сейчас Мерги осознала, как им повезло. Если бы между пещерой и Тем миром не оказалось мраморного шлюза, хочуги бы уже лезли в лунку. Девочка навсегда запомнила полет на Рыжике в Вальпургиеву ночь и ту пугающую быстроту, с которой эти твари, попирая законы притяжения, носились Там.

– Хочуги, – преодолев внезапную дрожь, сказала она. – Ну что, начинаем?

– Я готова, – сказала Амели и зажмурилась.

Два поэта

– Мина! Всем окопаться и лечь сапогами к эпицентру! Клинч первым выполнил собственный приказ – быстро и четко, продемонстрировав, что боевая выучка не стирается даже за двадцать лет мирной жизни.

Остальные, по причине отсутствия сапог, дергаться не стали.

– Выкапывайтесь, Мистер, – сказал Лужж. – Это не мина, это всего лишь наш будильник. Взрываться он не умеет, умеет только настроение по утрам портить.

– Я стал обмана жертвой среди ночи! – светильник воздел абажур к луне. – Я час не рифмовал, хотя хотелось очень! О, как могла ты, Мергиона, как? Пускай меня поглотит вечный мрак!

Торшер стал медленно клониться долу, артистично уменьшая яркость свечения.

– Браво! – бешено зааплодировал Бальбо. – Бис! Великолепно! Автора!

Остальные литератора не поддержали.

– Хватит комедию ломать, – сказал хмурый Клинч, отвязывая будильник. – Куда они пошли?

– Раз зритель попросил на бис, – возразил польщенный торшер, – я должен встать из-за кулис и повторить свой монолог...

– Какая рифма, стиль и слог! – Бальбо продолжал рукоплескать.

– Что за день такой! – Асс вспомнил, что окружен потенциальными преступниками. – То есть, что за ночь такая! Почему все пытаются меня обмануть? А ну кончай кривляться, а то ты у меня по-другому заговоришь.

– Могу и по-другому, – обрадовался осветительный прибор, – ведь для меня приятен анапест, амфибрахий, гекзаметр и дактиль...

– Кто дятел?! – взвился Фантом. – Оскорбление при исполнении! Учтите, это попадет в протокол!

– А это, – завхоз показал увесистый кулак, – в абажур. Куда они пошли?

– В Стоунхендж и пошли, – обиженно сказал торшер, почувствовав, что рифмовать дальше не стоит.

– Что? – напрягся Югорус. – В сам Стоунхендж? Ночью? Там же... Ох, беда...

– Дети в опасности? – испугался Харлей.

– Стоунхендж в опасности, – сказал Лужж.

Подмирная ловля

– Готова? – Мергиона повернулась к Амели. – К чему?

– Спуститься по веревочке вниз, захватить в плен хочугу и доставить ее вам.

Глаза отважная девочка не открыла, поэтому не увидела, с каким изумлением уставились на нее друзья.

– Это не веревочка, – наконец сказал Порри, – а леска. И она тебя не выдержит. И вообще, ты в лунку не пролезешь. И ты, Мерги, тоже... Хорошо, пролезешь, но в этом нет необходимости. Я просто опущу туда процессор магутора, подожду, пока на него клюнет хочуга Абсолютного Знания, и вытащу ее наверх.

– А как ты поймешь, которая из них – Абсолютного Знания?

– Ну... Не знаю...

– Ничего себе, – произнесла Мергиона неприятным голосом. – А кто должен знать? А чего мы тогда сюда пришли? Кому хочуга нужна?

– Вообще-то я никого не просил со мной идти! – разозлился Гаттер.

– Перестаньте! – Амели распахнула глаза, поняв, что может снова пригодиться. – Это я виновата!

Амели пригодилась: от неожиданности Пейджер и Гаттер замолчали.

– Если бы не я, – начала объяснять девочка, – Трубу бы не украли, мы бы не стали ее искать, Лужж не надавал бы нам заданий...

Мерги завыла и бросилась на стенку. Стенка не дрогнула и не кинулась наутек, выдержав град смертельных ударов с гранитной стойкостью.

– Ладно, – сказала Мергиона, бросив стенку, – давайте вместе подумаем. Может, хочуга Абсолютного Знания как-то отличается от других. Например, она самая сильная. Знание – сила. Клинч придумал.

– Хм. Может быть. Хотя скорее это самая грустная хочуга.

– Это почему?

– Великое знание умножает скорбь, – процитировал Гаттер любимую отмазку от учебы Оливье Фореста.

– А может, она в самом теплом месте? – предположила Пулен. – Я однажды случайно подслушала, как Фантом Асс говорил уважаемому профессору Харлею, что если бы он знал какой-то прикуп, то жил бы в Ницце.

– Какой такой прикуп?

– Не знаю.

Ловцы хочуг задумались.

– Да, – сказал Порри, – вот если бы у нас уже была хочуга Абсолютного Знания, она бы знала... Знаю!

– Прикуп?

– Да нет! Главное в хочуге Абсолютного Знания что?

– Что?

– Что она все знает! Что произойдет, если мы просто опустим процессор вниз? Ничего! Хочуги стараются не вселяться в неодушевленные предметы. Видите, к буру ни одна не прикоснулась. Они не увидят разницы между процессором и куском железа. И только хочуга Абсолютного Знания сообразит, что процессор – это не предмет!

Девочки, которые такой разницы тоже не видели, переглянулись. То, что процессор – не предмет, стало для них откровением.

Порри принялся опускать леску вниз, приговаривая:

– Дорогая хочуга Абсолютного Знания... Смотри, что у меня есть... Это не предмет, это сердце искусственного разума... Тебе там понравится... Впрочем, что я тебе объясняю, ты это и так знаешь...

Мерги и Амели заглянули в лунку. Гаттер оказался прав – по мере того, как процессор спускался вниз, хочуги отползали от него в разные стороны. Но как только наживка коснулась дна, откуда-то сбоку вынырнула большая тень, накрывшая процессор.

– Клюнула! – завопил Порри. – Я ее тащу!

– Она знала! Она знала! – радостно вторила ему Амели.

– Бе-е-е! – заразившись общим весельем, подхватила Белка.

Одна Мергиона отнеслась к удаче товарища скептически. Когда Гаттер, счастливо вздыхая, прижал к себе процессор, гудящий от переполнивших его знаний, она хлопнула Порри по плечу:

– Поздравляю! У нас все получилось. Если, конечно, мы не выловили хочугу Жадности.

Сен Аесли против вековой мудрости

– Тихо! – скомандовал базальтовый судья, когда панические выкрики каменных философов достигли апогея. – Тихо. Я вижу два способа решения проблемы.

«Целых два? – нахмурился Сен. – Это плохо».

– Два способа, два способа, – загомонили философы. – Какие два способа?

– Радикальный и кардинальный, – сказал судья и замолчал.

«Радикальный – это, наверное, раздробить Первертского на кусочки и засыпать ими вход в подземелье, – мрачно подумал Аесли. – Кардинальный – немедленно уйти из Стоунхенджа».

– Кардинальный, – выдержав паузу, произнес судья. – Мы уходим. Все. Сейчас. Быстро. Когда между нами и хочугами окажется несколько материков, мы будем в безопасности.

– Как же мы все здесь бросим? – запричитал философ в желтую крапинку. – Это же наш родной Стоунхендж. Здесь же наше все... здесь же... здесь...

Под взглядом судьи паникер позорно затих. «И верно, – подумал Сен, – что философы могут бросить в Стоунхендже, который целиком состоит из них?»

– Ступайте, – милостиво разрешил Песочный Куличик. – Великая идея не терпит суеты. Я не тороплюсь. Но и долго ждать не буду. Не успеете моргнуть, пары веков не пройдет, как я вас найду. Я вас из-под земли достану. Хочугами.

– Да, – сказал судья. – Поэтому остается только радикальный способ. Взять его.

Философы схватили Первертского за руки. «Неужели раздробят?!» – ужаснулся Аесли.

– Стащите его с поста, – судья поднялся. – Я сам сяду на нору.

Сен перевел дыхание и тут же обмер. Второй радикальный вариант оказался немногим лучше первого.

Мысли суматошно заметались в голове. Надо что-то придумать! Да поскорее – судья уже двигался к норе.

– Стойте! – закричал мальчик. – Но ведь в вас может попасть хочуга!

Судья остановился и посмотрел на Аесли.

– Хочуги бывают разные, юноша. Какова, на твой взгляд, вероятность того, что это окажется хочуга Усидчивости? Хочуга Абсолютного Покоя?

– Вероятность, отличная от нулевой, – сказал Сен. – Но это ведь может быть и хочуга Легкости на Подъем.

– Может, – согласился судья. – В этом случае мое место займет он.

Оби Ван Си Диан с достоинством склонил голову и ткнул каменным пальцем в философа с красивыми красными прожилками.

– Следующий – ты.

Тот кивнул, выставил вперед палец и точно попал в пытавшегося увильнуть мыслителя в уродливую желтую крапинку.

Пока философы методом тыка определяли последовательность героического сидения на дырке с хочугами, Сен успел подключить все свои интеллектуальные резервы. Обе логики – и четкая, и нечеткая – выдали один ответ. Нужен маг, достаточно сильный, чтобы сдвинуть с места каменного философа. Значит, пора мчаться обратно в Первертс и возвращаться сюда с МакКанарейкл... нет, лучше с Лужжем или Браунингом. И мчаться прямо сейчас – сколько Порри, Мерги и Амели продержатся под землей?

Мальчик развернулся и уткнулся в судью, вдруг оказавшегося у него на пути.

– Нет, – сказал судья, в голосе которого прозвучала нотка сочувствия, очень не понравившаяся Аесли. – Мы не можем тебя отпустить. Ты приведешь магов из вашей школы. Нам придется поместить тебя под землю. Извини.

Каменные философы молча сомкнули кольцо. Логики завопили и попрятались. В голове опустело. Сен понял, что проиграл.

– Давай, – судья подтолкнул его к норе.

Аесли равнодушно посмотрел на черную дыру. Эмоции тоже пропали. Он совершенно спокойно представил, как они вчетвером ведут подземную жизнь в катакомбах, а сверху ходят ничего не подозревающие туристы...

– Туристы! – закричал Сен.

– Где? Где? – заволновались философы. – Не может быть! Еще рано!

– Это ранние туристы, – сказал Аесли, глядя в землю. – Из России. У них разница во времени три часа.

– Да где же они?! Мы не видим! Это обман! Хуже того – это попытка обмана!

– Я вижу, – вдруг сказал философ в желтую крапинку. – Вон они.

Треск, хруст, грохот, скрежет! Вокруг мальчика замельтешила каменная круговерть. Философы с невероятной скоростью разбрасывали себя по местам и столбенели.

Когда Стоунхендж принял классический вид, Сен прижал ладони к пылающим ушам и поднял голову.

К нему спешили Рюкзачини с горящими глазами, Харлей в маске тролля, Клинч в пятнистом комбинезоне, Браунинг в сутане, Лужж в мантии. И Фантом Асс.

«Типичные туристы», – подумал Аесли.