Текст книги "Клятва Чемпиона (СИ)"

Автор книги: Андрей Схемов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10: Крепость

– Даже не знаю, что удивляет меня больше, – капитан поднёс меч так близко к моему лицу, что мне невольно пришлось отступить. – То, что ты справился с красоткой Минервой в «одни щи» или то, что угрохал «тупицу»? Или всё-таки то, что каким-то образом ты выжил после того, как я проткнул тебе сердце вот этим самым мечом?

– Может, всё сразу? – моя рука самопроизвольно крутанула топор и это сразу же привлекло внимание собеседника.

– Забавная игрушка, – черноволосый капитан с обильной щетиной на лице двигался вместе со мной, сохраняя смертельно опасную дистанцию между лезвием меча и мной. – Ничего получше не смог что ли отыскать?

– Выбирать некогда было, – я попытался аккуратно посмотреть за спину капитану в поппытк определить, есть ли кто ещё рядом. Сомневаюсь, что он бродил по городу в одиночку.

– Да, я наслышан. Ты произвел впечатление на воинов великой жатвы. Их девица в очень ярких красках рассказала, как тебя сожрал приросший. Кстати, как она тебе? Горячая штучка, согласись?

– Как видишь, приросший меня не сожрал, – я почувствовал, как холодная сталь меча коснулась моей шеи. А за ней последовала боль от легкого пореза.

– Да, Роннор, вижу. Ещё как вижу, – капитан провел мечом по моей шее оставив кровоточащую линию. – И это удивило многих из нас. Да что таить, мы все были удивлены твоими способностями к выживанию. Особенно был этим озадачен я, ведь я лично пронзил тебя на сквозь. Ответь мне, брат, почему ты сейчас стоишь здесь весь такой энергичный и бодрый вместо того, чтобы гнить там, в городе?

Я смотрел на лицо капитана и не мог понять, откуда я его знаю. Нет, разумеется, я видел его второй раз в жизни, но при каждом взгляде на него, в голове начинали мелькать отголоски прошлого, которые напрямую связаны с ним.

Вот мы еще дети и бегаем по осеннему лесу, воображая себя викингами. Вот мы уже постарше и карабкаемся на какой-то небоскреб, подбадривая друг друга пошлыми шутейками. Я даже помнил, что он однажды отбил у меня девушку по пьяни, а потом несколько дней извинялся за это.

Но при этом в голове не было совершенно ничего о том, почему он в итоге убил меня. Ну, то есть не меня, а настоящего своего брата.

– Не молчи, Роннор. Ответь старшему брату, почему ты оказался таким живучим?

– Ну, я очень не хотел умирать, – рана на шее начала щипать с такой силой, что аж сводило всю верхнюю часть тела. Было очень похоже на последствия от объятий приросшего который накачал меня тогда изрядной порцией яда.

– Не рассказывай мне сказок, братишка. Одного желания недостаточно, чтобы запустить пробитое сердце.

Мне хотелось ему сказать, что я ему никакой не брат, но понимал, что делать этого не стоит. Всё-таки я еще не понимал того мира, в котором оказался. Я по-прежнему держал в голове вопрос о том, нормально ли здесь для обычных людей (и эльфов, и тех, кто там у них еще есть) встречать путешественников во времени.

– Не хочешь разговаривать со мной, да? – капитан убрал меч от моей шей и отправил его в ножны на поясе. – Ладно, поговорим с тобой, когда проспишься, – затем он чуть повернул голову назад и крикнул. – Париус, Когар, пакуйте моего братца. Идем в крепость.

– А может его лучше еще разок того? А, капитан? – брякнул один из рядовых, которых я тоже уже видел.

Именно они тогда скрутили ту девчонку и уволокли её. Кстати, она ведь тоже была мне знакома.

– Нет, Когар, в следующий раз мы его убьем в крепости, чтобы увидеть, как он оживет снова.

– А если не оживет? – переспросил второй рядовой с блестящей лысиной на голове.

– Всё просто, Париус. Если не оживет, то не увидим, как он оживет.

– Железная логика, капитан.

Совершенно не боясь подставлять мне свою спину, мой псевдобрат развернулся и пошел через темный коридор.

Рядовые, так же нисколько не опасаясь моего сопротивления, потянули ко мне свои руки. Я попытался встать в стойку, чтобы дать им бой, но руки меня не слушались. Даже топор не крутанулся в руке, как он обычно это делает.

В голове все закружилось. Похоже, действительно на мече был яд.

Когда рядовые приблизились, Когар сразу же врезал мне по лицу своим здоровенным кулаком, а Париус ловко заломил руку и выхватил мой топор.

– Что за херота? – брезгливо выпалил Париус, рассматривая топор. – Баланса никакого. Заточки ноль. Это не оружие, а металлолом. Как ты сражался этим, неудачник?

После этого он швырнул топор в сторону, а я, потеряв связь с ногами грохнулся на пол рядом с трупом какого-то мутанта.

Затем один из рядовых добавил мне сапогом прямо в нос, чем ускорил моё погружение в темноту.

– Что за день такой, – пробурчал Когар, – только и таскаем туда-сюда эту падаль.

– Ну не скажи, друг, рассмеялся Париус. – Девчонку тащить было одно удовольствия. А как она брыкалась, как боролась. Только этим бы и занимался изо дня в день.

– Но то была мягкая и легкая красотка, а это вон что? Как его допереть такого?

– Шевелитесь, не дай бой дождь начнётся, пока мы на мутантских дорогах, – выкрикнул капитан.

Последовал еще один удар сапога, который доломал мой нос окончательно.

А перед те, как мир передо мной погас, я увидел демонюку, который поднимал с земли топор.

Ожил всё-таки.

* * *

– Слышишь меняя, дочка, я скоро буду? – прокричал я в мобильник. – Уже скоро.

Но в ответ я услышал лишь шипение, похожее на то, что издает белый шум.

Я попытался перезвонить, но звонок не шел. То ли линия была перегружена, то ли связь просто пропала.

– А ну вылазь, животное, – чьи-то мясистые руки схватили меня за шиворот и резким движением выволокли из машины.

Это был упитанный мужик в кожаной крутке, подобных которому в народе называли блатными. Таких легко определить. Они не умеют держать руки близко к телу, как все нормальные люди. Вместо этого выставляют их в стороны, словно готовясь ко взлёту.

А еще выпученные глаза и выставленная вперед голова.

Прям классический типаж из девяностых. Неужели в двадцатых годах двадцать первого века такие еще водились.

– Ты куда прешь на своем китайском ведре, падаль? – и да, гонор у него тоже был максимально быдлядский.

– Правила движения для всех равны, – глянув на лежащий на боку огромный лексус, я поднялся на ноги и уже собирался покинуть место происшествия. Не до разговоров сейчас со всяким былом.

– А ну стоять, парашин! – блатной дёрнул меня за рукав пальто и тот сразу же порвался по шву. – Ты хоть в курсе, что ты натворил?

– Разве я выскочил на красный?

– Ты должен был меня пропустить.

– А ты должен был правила учить, прежде чем в свой трактор садиться.

Другие люди, которые стали участниками этой аварии, не обращая внимания на нас, быстро улепетывали куда подальше. Скорее всего они бежали в сторону ближайшего бункера, который находился тут рядом, под заводом.

Мне тоже нужно было, как можно скорее отделаться от этого блатного.

– Ты чё, попутал, грязь? Я тебя прямо здесь сейчас зарою.

– Себя зарой, – при других обстоятельствах едва ли я стал бы так дерзить, но сейчас, когда воет серена и меня ждет дочка на другом конце города, адреналин в крове приподнял мою смелость. – Только вот яма понадобиться тебе большая.

После этих слов я вырвал свою руку из его хватки, оставив ему рукав и пошел в сторону.

– А ну стоять тварь, – я услышал, как позади меня что-то щелкнуло. – Из-за тебя мою тачку теперь в ремонт, а мой сын разил себе лицо. Знаешь, что я делаю с теми, кто обижает моего сына.

Я остановился и повернулся к блатному. Мои опасения оправдались – он наставил на меня пистолет.

– Артур, перестань! – раздался женский голос со стороны лексуса. Похоже это была его жена (ну или просто его женщина). Она вытирала плачущему мальчишке лицо салфетками. – Нам нужно в бункер, как можно скорее.

– Послушай женщину, приятель, – согласился я с дамой.

– Молчать! Оба! – блатной неумело передернул затвор. Получилось у него это только со второго раза.

Черт возьми. Я ощутил, как встали дыбом все волосы, которые у меня были. Но, вместо того чтобы застыть от страха, я бросился вперёд, чтобы повалить толстяка.

Я успел за мгновение до того, как он выстрелил.

А в следующий момент мы оба были на асфальте. Я тут же схватил его за руку с пистолетом, чтобы тот не успел еще разок другой шмальнуть.

Не знаю даже, откуда во мне было столько сил. Видимо, отец внутри меня, который стремился к своей дочери, прокачал меня, чтобы я непременно дошел.

– А ну! Брось. Эту. Штуку, – я дубасил его руку с пистолетом об асфальт, пока тот наконец-то не выскочил. А затем с диким криком «Аааааа!», я замахнулся чтобы врезать блатному по морде.

Стой. Вдруг проснулся мой внутренний голос прямо перед тем, как начать бить. Его сын на тебя смотрит. Не падай ниже своего уровня. Этот блатной не стоит того, чтобы ты вел себя, как дикое животное.

Я разжал кулак и, грозя указательным пальцем, произнёс:

– Займись делом. Спасай свою семью.

А потом я сразу встал и со всех ног побежал без оглядки.

Меня ждала дочь.

И мне нужно было преодолеть километра два или три, чтобы добраться до неё.

* * *

Я проснулся от мощного птичьего крика, который прозвучал рядом со мной.

Первое, что я почувствовал, кроме мощного давления на слух, это боль от сломанного носа.

Я находился в небольшой комнате с тремя серыми стенами и огромной решеткой с четвертой стороны. И через эту решетку открывался прекрасный вид почти на весь город.

Это был этаж двадцатый, не меньше.

На удивление, я был не связан.

– Кгхаааар, – снова заголосила странная черная птица, а потом, увидев, что я поднялся на ноги, резко взмахнула крыльями и бросилась в полет.

Дождя не было. Солнце уже приближалось к горизонту.

Город всё еще был наполнен симфонией мутантских рыков и рёвов. Где-то вдалеке в небесах парило здоровенное крылатое создание. Его рыки рассыпался по всему городу. Владыка Крылунов?

– Ох ты ж ёёёжик. Как же высоко, – я подошел поближе, чтобы взглянуть наружу и рассмотреть местность.

Несмотря на тотальное «преобразование» города, его очертания все равно угадывались. А город мой не сказать, что большой, поэтому я прекрасно ориентировался в нём. Тем более, я прожил здесь почти всю свою жизнь.

– Даааа, Чебоксары нынче не те.

Среди сотен потрепанных и полуразрушенных домов росла неуместная для этой местности растительность. В двадцать первом веке джунглями здесь и не пахло.

– Тааак, судя по всему, я нахожусь в северо-западном районе. Не так уж и далеко от того места, где меня схватили. Вон бывший торговый центр отсюда виден. Да, это точно он. Был. Мне кажется, я даже знаю дом, в котором сейчас нахожусь.

– Ты находишься в крепости братьев дождя, – внезапно прозвучал позади меня голос.

Меня аж тряхнуло от страха, и я сразу же развернулся.

– Демонюка, ты живой? – я было начал улыбаться, но затем, почувствовав, как боль в сломанном носу усилилась, резко огородился себя от этих эмоций. – Уж кого-кого, а тебя вот никак не думал, что буду рад видеть.

– Взаимно, чемпион, – Кареон пребывал в своем призрачном облике и держал в руке мой топор. – Ты потерпел неудачу. Так мы с тобой никогда не доберёмся до цели.

– Конечно-конечно, можешь меня не благодарить за спасение.

– Спасение? А помню иную картину. Кое-кто бросил меня на растерзание Минерве и сбежал, – Кареон телепортировался вплотную ко мне и угрожающе направил на меня топор. – Выбрать тебя – было плохой идеей. Но ничего, братья дождя скоро вздернут тебя, а я отправлюсь за следующим чемпионом.

– Какой еще, к чёрту, чемпион? Ты отдаешь себе отчет, что я понятия не имею, какого «чемпиона» тебе от меня надо?

– Что и требовалось доказать. Ты вообще не достоин той великой чести, которая была тебе оказана. Единственная дорога твоя теперь – в петлю. В прочем подойдёт любой способ, которым братья дождя решат тебя умертвить.

Разозлившись, я выхватил топор из рук Кареона, крутанул его, и приставил к горлу демонюки. Попутно отметив, что даже когда оружие находилось в призрачном виде, я мог пользоваться им.

– Так, демонюка грязная, слушай меня внимательно. Я ничего не знаю ни про каких чемпионов и кто там оказал мне какую честь. Но зато очень хорошо помню, что ты, скотина, выдернул меня из моего времени и переместил в будущее. В мир, где меня постоянно кто-то хочет убить. Может, ты уже соизволишь объяснить мне, какого хера я тут забыл?

– Я вижу, ты отбитый намертво, чемпион.

– Говори уже. Рассказывай. Не заставляй меня жалеть о том, что я «жопу всю изорвал», пока спасал тебя, гада такого.

– Так это ты убил Минерву?

– А кто же по-твоему? И ещё одного потом. С каменной башкой такой.

– И тупицу завалил?

– Да, и его тоже.

Кареон провел пальцем по лезвию топора и ухмыльнулся так, будто оружие ему подтвердило сказанные мной слова. Металл, как всегда, проискрил, когда соприкоснулся с ним.

– Интересно. От чего же я этого не помню?

– Да потому что ты мертвый лежал. Пришлось две души в тебя залить, чтобы ты очнулся.

– Складно заливаешь, но я всё равно не верю тебе.

– Аааах, демонюка, какой же ты упёртый, – я развернул топор рукоятью к Кареону и протянул оружие ему. – На, забери свой топор, раз считаешь меня недостойным, как его там, чемпионом. И передай тому, кто чести всякие непонятные оказывает, чтобы шел на хер. И тебя с собой забрал.

Кареон топор не принял, и я бросил оружие ему под ноги.

Затем я отошел в сторону и сел возле решеток. Сначала я хотел свесить ноги, но потом вспомнил, что «за бортом» летают всякие твари, которые могут запросто отгрызть мне конечности.

– А ведь я нормально жил, – глядя на пейзаж разрушенного города, медленно погружающегося в темноту, проговорил я. – Я был старшим в нашем отделе. Получал приличную зарплату. Ипотеку давно погасил. По пятницам и субботам залипал за компьютером. По воскресеньям виделся с дочкой. Друзья у меня классные были, с которыми устраивали мощные попойки довольно часто. И тут ты…

За стенами послышались шаги и разговор на непонятном мне языке.

– За мной что ли идут? – я повернулся в сторону ржавой двери.

– Да, ночка тебя ждёт отменная.

– Думаешь, так просто меня не убьют?

– Нет, конечно. Ты будешь страдать до утра. Ну или сколько протянешь.

– Не круто.

– При чем всё, что случится до твоей смерти, это лишь цветочки. После тебя ждет кое-что пострашнее. На тебе ведь две клятвы висит. А в наше время с таким грузом умирать не рекомендуется.

Я глянул на две зеленый руны, которые были высечены на моей ладони. Одна – эта клятва, которую я забрал у Лондфола. Эх, не судьба, видимо, мне помочь, той очаровашке. А вот вторая что означала, я даже не представлял.

Разговоры за стеной стали громче и переместились ближе к двери. Один из голосов принадлежал женщине.

Немного мне осталось побыть в спокойствии. Сейчас войдут и начнётся.

– Может, расскажешь мне перед смертью, что за клятву я такую дал, которую не могу вспомнить? – обратился я к демонюке, чувствуя, как начинает зудеть всё тело в ожидании прибытия палача. – И кому?

– Ты действительно не помнишь?

– Ну, а я что, врать буду? Нет, конечно.

– Это Клятва Чемпиона перед Владыкой.

– О, как пафосно. И кто он такой? В моё время никаких владык не было.

– Он тот, кто хочет предотвратить неизбежное.

– Да ну? – усмехнулся я.

– Что смешного?

– Ну оно же, как ты говоришь, неизбежное. А, насколько я понимаю значение этого слова, предотвратить его невозможно.

Замки в двери затрещали, а затем мерзко скрипнул засов.

– Ладно, демонюка, – я поднялся на ноги. Тело будто вибрировало и скручивалось спиралью от страха того, что меня ожидает. – Передай своему владыке…

– Да, я помню. Чтобы «шёл он нахер».

– Всё верно. Так ему и скажи.

Дверь с еще более мерзким скрипом, чем от засова, раскрылась и внутрь зашла пухлая барышня в кольчуге и булавой в руке.

Она внимательно осмотрела меня, прищурилась и властно скомандовала:

– На выход.

Глава 11: Капитан

– Только давай без сюрпризов, Роннор, – по интонации барышни было понятно, что она меня знает. Точнее того, кому ранее принадлежало моё тело. – Протягивай руки. Всё понимаю, но правила есть правила. Браслетики одеть придётся.

Я неспешно подошел к ней. Сердце моё готово было вырваться наружу от того, как мощно оно колотилось.

Из-за её спины вышли два стражника, которые ростом были на голову ниже барышни. Собственно, как и я.

– Руки вперед, – рявкнул один из них.

Увидев, что я не особо торопился выполнять команду, он тут же всадил кулак мне под ребра и мерзким голосом прошипел:

– Делай быстро всё, что я тебе приказываю, заключённый, – он харкнул мне под ноги. – Мне глубоко наплевать, кто ты и что ты. В моей тюрьме равны все – хоть простолюдины, хоть короли.

Мне хотелось ему ответить не менее грубо, чем он обращался ко мне, но потом я подумал, что и так скорее всего с этим типом всю ночь быть провести придётся. Он и без этого найдёт причину, сделать так, чтобы мне было максимально неприятно.

Я сжал зубы покрепче, чтобы не показывать, что мне больно и выставил руки вперёд.

Разумеется, стражник надел нам меня кандалы с полной самоотдачей. Либо он не умел этого нормально делать, либо напротив прекрасно владел техникой болезненного надевания тюремных браслетов. Короче, было очень больно. И скрутил он их настолько туго, что кисти неметь начали сразу же.

– Пшёл, – стражник втащил мне еще разок под ребра.

В этот раз я уже не стерпел. Вместо того, чтобы пойти на выход, я остановился, повернулся к нему и нарисовал на своем лице максимально доходчивое немое послание: «Учти, упырь. Я запомню каждый твой удар».

– Ну, падаль, скажи в слух, что думает башка твоя тупая, – стражник растянул на лице злорадную улыбку, которая обнажила его желто-чёрные зубы. – Ну чё молчишь? Страшно? Пшёл, говорю!

– Гарад, ну ты поскромней бы, что ли, – подала голос барышня, отступая в сторону, чтобы освободить путь для меня. – Всё-таки брат капитана.

– Да мне хоть сват, – прорычал он в ответ. – Мне из-за этой падали теперь всё ночь не спать. А у меня вообще-то планы были. Пшёл!

Я получил третий удар в бок. Каким-то чудом мои ребра выдержали всё это и не сломались.

Я вышел в коридор, где меня уже ждал невидимый для всех Кареон. На его лице сияла злорадная улыбка, которую он пытался сделать такой же, как у мерзкого стража. Только вот мне казалось, что он лишь делал вид, а мысли у него совсем иные. Уж больно неестественно это выглядело. Впрочем, я мог и ошибаться, ведь демонюка сам по себе ни разу не естественный.

Меня повели по обшарпанному коридору, в котором было много других камер. Только вот все они были решётками внутрь, а не наружу. Видимо, мне достался люкс.

В одной из камер я заметил ту самую девушку, которую рядовые капитана связали и утащили.

Она зажалась в углу и была очень плоха. Вся зареванная, растрепанная, в порванном платье.

– Роооннор! – как только девушка меня увидела, она сразу вскочила и подбежала к решёткам. – Как? Ты живой?

При взгляде на неё в мою голову ворвалась такая же буря воспоминаний, как и когда я столкнулся лицом к лицу с капитаном. Только в отличии от него, я не увидел никаких детский образов, связанных с ней. Вся память о ней приходилось исключительно на взрослый возраст и многое и с того, что всплыло, было весьма интимного характера.

Исходя из увиденного, я сделал вывод, что это девушка того самого настоящего Роннора, которого больше нет. Ну или, как минимум, любовница.

– Роннор, ты же? – как только девушка прикоснулась к решеткам, мерзкий стражник сразу же выписал ей дубинкой по рукам.

Она вскрикнула от боли и слезы тут же потекли по её щекам.

– Ты вернёшься за мной?

– Он уже никуда не вернётся, – расхохотался стражник. – Забудь своего ублюдка, шлюха.

Каждое слово этого стражника повышало градус ярости во мне. И почему-то сейчас, когда он сделал больно девушке, я злился намного сильнее, чем, когда его агрессия была направлена на меня. Видимо, память тела сильно влияла на мое сознание.

Хотя сама девушка, при всех воспоминаниях о ней, не вызывала во мне особых эмоций. Во мне преобладало чувство жалости к ней. Хотелось наказать всех, кто её обидел. Но ничего сверх этого не было, кроме того, что мужики обычно испытывают к тем представительницам противоположного пола, которые им приятны.

– Мне кажется, Гарад, ты всё-таки перегибаешь, – попробовала пухлая барышня заступиться и за девушку за решёткой. – Ты думал о том, что случиться, если капитан пощадит Роннора? Что будет тогда?

– Что будет тогда? Ахахах, – Гарад остановил меня, схватив за грудки и прорычал мне прямо в лицо. – Вот пусть сам Роннор и ответит. Скажи мне, ублюдок, что ты сделаешь, если братец пощадит тебя?

Я всеми силами сдерживал накопившуюся ярость. Моя ладонь даже начала нагреваться, желая примагнитить топор, а затем пустить стражника на фарш.

Но этого делать было нельзя. По крайней мере, сейчас.

– Ну че молчишь, трус? Отвечай, – продолжал наседать стражник. – Что сделаешь?

Я посмотрел на девушку, которая уже захлёбывалась слезами, а потом, заглянув Гараду прямо в глаза, ответил всего одним словом:

– Убью.

Похоже, мой ответ прозвучал максимально убедительно, так как все, кто находился рядом, мгновенно затихли, а сам Гарад сразу же сменил злорадную ухмылку на лице граничащим с испугом недоумением.

Даже девушка перестала плакать.

– Ну все, Гарад, молись теперь. Ахахах, – заржал второй стражник, который вел меня, а всед за ним смехом залились все остальные. Даже заключённые. Даже девушка показала мимолётный улыбку.

– Заткнулись всё! – злобно зарычал Гарад и снова врезал мне под рёбра.

Я сделал вид, что ничего не почувствовал и тихо произнёс:

– Я считаю, Гарад. Это был четвёртый.

– Я вот тебе пятый!

Это был самый сильных из всех ударов стража и пришелся он прямо в живот. Я аж на время потерял возможность дышать.

Затем он толкнул меня, чтобы я двигался дальше.

Мы поднялись на пару этажей выше и остановились возле массивных деревянных дверей с замысловатой гравировкой.

Сначала внутрь зашла пухлая барышня, а затем через минуту вышла и велела заходить мне.

Стражники с барышней остались снаружи.

Я вошёл один, если не учитывать демонюку.

Это была довольно большая комната с огромными решётчатыми окнами. В центре стоял деревянный стол, на котором стояла странная лампа, чем-то напоминающая керосиновую. Но она явно таковою не была и вообще непонятно как давала свечение.

Вдоль всех стен, завешенных погано сохранившимися картинами, стояло множество стульев и кресел. У дальней стены был камин, пламя в котором прямо сейчас разжигал капитан.

Справа от камина стояла стояка для оружия на которой находился знакомый мне меч.

– Проходи, Роннор, присаживайся, – не оборачиваясь на меня, спокойно произнёс он. – Можешь пока попить воды.

Я прошел ко столу, но садиться не стал.

С опаской посмотрел на графин с водой. Только сейчас я понял, что в желудке у меня кромешная пустота.

– Вода отравлена, как и твой меч? – не решаясь взять графин, осторожно спросил я.

Капитан зажег пламя, раздул его, а затем поднялся на ноги и с улыбкой ответил:

– Обижаешь. Чем-чем, а едой я точно не стану травить.

– Не очень-то и вериться после случившегося.

– Понимаю. Но тут уж сам решай. Верить мне или нет.

Пить хотелось настолько, что я всеми силами убеждал себя в том, что сейчас уже нет смысла подмешивать мне какой-либо яд. Я и так нахожусь закованный в кандалы и бежать мне особо некуда.

Я схватил графил и начал жадно заливать в себя жидкость, которая в нём была.

На вкус она был вполне сносной, но чувствовался сильный металлический привкус.

– Вот видишь, нормальная дождевая вода.

Я ничего не ответил. Поставив графин обратно на стол, мне заходилось закинуть в рот чего-нибудь съестного, но ничего похожего на еду в комнате я не заметил. Похоже, кормить меня тут никто не намерен.

– А теперь, братец, присаживайся, – капитан сел с противоположной стороны стола и жестом руки указал мне сделать то же самое.

Не хотя, я присел на скрипучий пошатывающийся стул, который готов был в любой момент развалиться подо мной.

Капитан долго и пристально смотрел на меня и не произносил ни слова. Как и при первой встрече он не излучал никакой агрессии. Он был спокойным и сдержанным.

Его черные глаза хоть и выглядели мрачно, но никакой опасности в себе не таили.

И даже память моего тела не испытывала к нему никакой неприязни.

Всё это казалось мне очень странным.

– Что ж, я не буду играть с тобой в игры. Не буду притворяться и спрашивать «как ты выжил, брат?» – заговорил капитан после продолжительно молчания. – Я задам тебе другой вопрос. Кто ты такой?

От этого вопроса по моему телу пробежался холодок. Кто я такой? То есть, он даёт мне понять, что прекрасно понимает, что я не его брат?

Я глянул на демонюку, который уселся на один из стульев под разорванной картиной Пикассо. Мдааа, когда-то за эту работу готовы были отдать миллионы, а сейчас вон висит в совершенно непригодном к продаже состоянии.

Подделка? Да какая разница? Уверен, что и оригиналом тут вряд ли кого-то удивишь.

Кареон на мой зрительный вопрос не ответил ничего. Понятно. Самому придется выкручиваться. Ох уж, грязная демонюка. Никакого доверия к нему.

– Ты знаешь меня, – я решил немного «повертеть хвостом». Кто знает, вдруг он «берет меня на понт». – Меня зовут Роннор.

– Роннор, говоришь? – капитан поднялся из-за стола и подошел к месту, где сидел демонюка. Отодвинул картину Пикассо и достал из тайника курительную трубку. – Видишь ли, в чём дело. Изначально я решил, что мне показалось. Я допустил, что ты пережил несколько серьезных битв и кто знает. Что у тебя там со здоровьем. Вдруг ты охрип или осип, например.

– О чём ты?

– О том, что голос у тебя другой, «брат». К тому же, Роннор разговаривал иначе, у него была другая манера речи. И да, ты сидишь тут и смотришь на меня, как на чужого. Мой брат бы не стал дожидаться моего приглашения сесть за стол или разрешения попить воды.

Я продолжал молчать.

Понимая, что я еще не созрел на откровенной разговор, капитан раскурил трубку и продолжил:

– Ах, да. Самое главное забыл упомянуть. Думаешь, для чего я тебя посадил в небесную клетку? – капитан пыхнул так, что дым почти долетел до меня. – Мой брат принимал непосредственное участие в их создании и оставил для себя там кучу лазеек. Он бы там долго не задержался. Он бы выбрался оттуда и пришел бы сюда самостоятельно, а не как ты, в сопровождении стражи.

Я понял, что капитан прекрасно отдает себе отчет в том, что перед ним сидит самозванец. И никакие мои доводы не переубедят его. Бесполезно было сражаться с ним на этом поле. Задай он мне любой простейший вопрос, ответ на который знал его брат, и я сразу посыпался бы.

– Так вот, друг мой. Ответь мне, кто ты такой?

– Какое это имеет значение? – уже без особой уверенности ответил я.

В голове у меня завертелась мысль о том, что капитан теперь будет учитывать, что я не его брат и теперь даже малейшей надежды на его снисхождение мне не видать.

– Ну вот. Наконец-то мы нащупали с тобой нить разговора, – капитан вернулся к камину и сбил поленья ближе друг к другу кочергой. – Что ж, спасибо тебе. Ты избавил меня от еще одного убийства собственного брата.

– Зачем тогда я тебе, если ты и так понимаешь, что я не твой брат?

– Ну скажешь тоже, – голос капитана становился жестче. Наконец-то в нем заиграла та опасность, которой так недоставало его тёмному образу. – С моим братом все было уже ясно. Он заигрался и получил по заслугам. Оживи он на самом деле, я бы убил его повторно прямо там в городе. И никто бы не стал его тащить в крепость, – капитан прошелся через всю комнату, а затем устроился прямо на столе передо мной, поставив ноги на свободный стул. – А вот ты экземпляр интересный. С тобой есть, о чем поговорить.

– Знаешь, капитан, – я всеми силами пытался вести себя уверенно, но мой голос меня выдавал. Та уверенность, которая была рядом с мерзким стражником, куда-то улетучивалось. – Я бы тоже хотел тебя о многом спросить.

– Ооо, понимаю-понимаю, – он схватил графин со стола и допил воду, которая там осталась после меня. Эх, надо было всю выпить. – Ну здесь вопросы задаю я. А от тебя зависит только то, в каких условиях состоится наш разговор. Здесь в уюте? А чуть позже нам даже ужин принесут. Или в пыточной? Что тебе больше по душе?

– Какая прелесть, – попытался усмехнуться я, но после слова «пыточная» моя наигранная уверенность давалась мне ещё сложнее. Всё-таки, сколько боли не переживи, а новую порцию получить совсем не хочется. – Значит, у меня есть выбор?

– Разумеется. Я же не изверг какой-то.

– А сразу вот так и не скажешь.

– Да ладно тебе. Это враги про меня байки рассказывают. В жизни ведь я не такой уж и злобный.

– Я знать не знаю твоих врагов. Но вот то, что ты прикончил своего брата, многое о тебе говорит.

– Ты понятия не имеешь, почему я убил брата! – капитан внезапно психанул и заорал мне прямо в лицо. А затем спрыгнул со стола, нервно приложился к трубке и отошел к камину. – Что ж, я пытался дать тебе шанс поговорить нормально, но, видимо, ты такой же, как и мой ублюдок-братишка – неблагодарная свинья.

Крик капитана взбудоражил даже Кареона, который всё это время скучал на своем месте под картиной Пикассо. Он вскочил и вот уже стоял позади меня и злорадно нашептывал:

– А вот и начинается ночь, когда судьба избавит меня от чемпиона-неудачника.

– Заткнись, демонюка, – огрызнулся я и, похоже, сделал, это так громко, что капитан услышал мои слова.

– Что ты сказал? – крик капитана стих до твердого напряжённого тона.

– Ничего.

– Нет-нет-нет, друг, ты только что с кем-то разговаривал, я слышал. Кто это был?

– Молчи, чемпион, – прошипел демонюка прямо мне в ухо. – Он ничего не должен знать.

– Тебе показалось, – упрямился я.

– А ну-ка, дай мне свою руку, – капитан подскочил ко мне, схватил за руку и развернул мою ладонь к себе. Когда он увидел две зелёные руны, его черные зрачки увеличились, как у кошки, и он протянул. – Чеемпиоон.

Я застыл. Что означало его удивление? Теперь он повременит с моей отправкой в пыточную или наоборот ускорит её?

– Ну все, Роннор, теперь ты точно доигрался, – подливал масла в огонь Кареон. – Более жалкого чемпиона я не приводил в нашу эпоху никогда.

Я повернулся в бок и грозно посмотрел на демонюку. А затем краем глаза увидел, как капитан пристально следит за мной.

– Он здесь, да? – капитан готов был вспыхнуть от любопытства.

– Ктооо здесь? – очередной раз я хотел ударить сам себя за то, что косячу на каждом шагу.

– Твой оруженосец. Он ведь находится прямо здесь, да? Радом с нами?

– Оруженосец? – я уже забил на всю конспирологию и снова глянул на демонюку. – Так ты всего лишь оруженосец?

– Не слушай его, – Кареон занервничал. – Он понятия не имеет, кто я такой.

– А ну-ка, дай мне своё оружие? Я предполагал, что ты занятный экземпляр, но кто бы мог подумать, что в мои руки попадется сам чемпион.