Текст книги "Князь Целитель 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Сергей Измайлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Сопровождающий доложил стоявшим у входа часовым о прибытии. Один из них юркнул в шатёр и через минуту вышел, открывая передо мной полог шатра. Я вошёл внутрь, стараясь ничего не повредить наконечником протазана. Немного странно, думал, что мне скажут оставить оружие у входа.

За столом в центре шатра сидели три знакомые уже фигуры, ещё двоих я видел впервые. На столе лежала карта местности, изрисованная маркером. Когда я вошёл, все замолчали и смерили меня оценивающим взглядом.

– Молодой человек, вам же сказали оставить дома свои доспехи и оружие! – сказал полковник, который сидел рядом с генералом так же, как и в кабинете главного целителя.

– Если мне дадут другие доспехи, то свои я временно оставлю здесь, – спокойно ответил я. У меня не было в крови подобострастия к высшим чинам, и я разговаривал с ними почти на равных.

– И где вы собираетесь их оставить? – ухмыльнулся полковник. – В кустах?

– Но мы же с вами сейчас не в кустах разговариваем, – спокойно возразил я.

– А он дерзкий, – ухмыльнулся майор, под командованием которого и пойдёт на спецзадание особый отряд. В его взгляде промелькнуло довольство.

– Вот ты и храни тогда его панцирь, где хочешь! – рыкнул на него полковник, недовольно нахмурившись.

– Господа, давайте вернёмся к обсуждению операции! – прикрикнул на них генерал. – Майор, распорядитесь, чтобы вашего целителя обеспечили всем необходимым.

Майор бросил взгляд на стоявшего в стороне бойца и кивнул на меня. Тот отделился от стойки шатра и направился к выходу.

– Идём, – бросил он мне на ходу.

Военные не любят много разговаривать, особенно с посторонними, а я для них явно не был своим. По крайней мере, пока, а там видно будет.

В лагере царила суета, но суета упорядоченная. Живая сила и техника передвигались с точностью скользящих по лабиринтам процессора электронов. Жизнь бурлила, но не переливалась бесконтрольно через край, всё шло своим чередом.

Мы прошли чуть ли не половину лагеря, когда остановились у входа в длинный шатёр, возле которого стоял один часовой. Нас он пропустил, даже не моргнув.

– Это целитель-доброволец, – сказал мой провожатый уставившемуся в записи в журнале прапорщику. – Надо снарядить, как следует. Майор Федулов сказал, что лично всё проверит.

– Проверит он, – произнёс прапорщик с тяжёлым вздохом, оторвал взгляд от журнала и устало посмотрел на меня. – Да ты же молодой совсем. Ты точно целитель?

– Точнее не бывает, – спокойно ответил я, стараясь не обращать внимания на неприязнь и недоверие в его взгляде.

Такое впечатление, что сама мысль о том, что надо встать и пойти искать для меня обмундирование, причиняет ему боль и страдание. Забавные все же люди бывают.

– Ну пошли, целитель, – последнее слово он произнёс с усмешкой. – Будем делать из тебя человека.

Прапорщик, непрерывно продолжая ворчать и жаловаться на тяготы военной службы, без особого труда и перенапряжения находил на стеллажах всё, что необходимо. Мои доспехи, одежду и ботинки я сложил в выданный мне мешок, который затем был закинут на самую верхнюю полку.

Я надел точно подошедшую по размеру военную форму, высокие берцы с автошнуровкой и усиленной защитой, потом почти вся форма скрылась под сплошным лёгким доспехом. Шлем на голове сидел идеально, не ограничивая движения и обзор. Несмотря на всё нежелание совершать лишние телодвижения, прапорщик своё дело знал и ни разу не ошибся с размером.

Свой рюкзак мне тоже пришлось отправить на верхнюю полку. Мне был выдан специальный рюкзак армейского целителя. Странная конструкция распласталась на спине, легла на плечи и широкими лапами обхватила живот. Что самое удивительное, его вес я почувствовал только ногами, двигаться он не мешал.

Интересно, такое снаряжение только у спецназа? Наверно да, подобного снаряжения я у стоявших у ворот Каменска солдат ни разу не видел.

Напоследок он выдал мне пояс, на котором висели две кобуры с пистолетами и запасными обоймами. В прорезях на рукоятках я увидел светящиеся голубым магические патроны – дорогая вещь, между прочим. В довершение ко всему я получил короткий автомат с таким же боеприпасом.

– А палку свою в угол куда-нибудь поставь, – буркнул прапорщик, возвращаясь к своему ненаглядному журналу учёта.

– Это не палка, а усиленный магией протазан, – пояснил ему тоном, как ребёнку говорят о вреде пихания пальцев в розетку. – Он не раз мне жизнь спасал и ещё спасёт.

– Ну-ну, – усмехнулся прапорщик, бросив короткий взгляд на протазан, потом снова вернулся к журналу. – Бери с собой, будешь от майора комаров отгонять.

– Главное, чтобы от тебя мух не пришлось, – буркнул я себе под нос, выходя из шатра.

Надеюсь, что он не услышал.

Я оглянулся и не увидел солдата, который меня сюда привёл. Сначала я решил подождать, уперев древко протазана в землю, положив вторую руку на висевший на плече автомат. Наверно со стороны смотрится довольно гротескно сочетание ультрасовременной амуниции и копья, но мне удивлённые взгляды проходивших мимо военных были до лампочки.

Поняв, что сопровождавший меня боец не вернётся за мной, я нашёл взглядом реющий над шатром главнокомандующего флаг и двинулся в ту сторону.

Глава 9

Пока я шёл к шатру главнокомандующего, неоднократно слышал смешки и неоднозначные комментарии в свой адрес. Смейтесь, мне не жалко, зато хоть кому-то настроение поднял, а то все хмурые ходят. По движениям масс я понял, что готовятся к масштабной операции и большинству реально не до смеха.

Часовые возле входа в штабной шатёр меня узнали чисто по копью. О моём прибытии оповестили и попросили подождать. Около получаса я продолжал изображать фигуру парня с веслом. Ну то есть с копьём, потешая всех проходивших мимо. Скорее всего, экипировка спецназа на мне не давала высказываться прямо в лицо, а лишь издалека.

Внутри шатра продолжалось совещание, подробности которого были, видимо, не для моих ушей.

Я бы прилёг прямо здесь отдохнуть, но ведь советами замучают. Поэтому закрыл глаза прямо стоя, начал медитировать, наполняя до отказа энергией четыре круга маны, проверяя каналы передачи этой самой энергии. Ну и, разумеется, гоняя энергию как по каналам, так и по самим кругам, проверяя на микроразрывы и увеличивая прочность. Кажется, мелочь, но на прочном фундаменте стоят самые стойкие строения.

В любом случае это хоть какая-то польза от вынужденного безделья. Немного времени осталось и на просмотр кратких выводов нейроинтерфейса после его анализа учебника по военно-полевой медицине.

Через полчаса из шатра вышел майор, подошёл ко мне и, увидев мои закрытые глаза, сделал не совсем правильные выводы.

– Эй, студент, ты чего, стоя спишь? – то ли с удивлением, то ли с восхищением спросил он. – Настоящий десантник, переходи к нам на постоянку.

– Спасибо за предложение, – сказал я, открывая глаза. – Я подумаю.

– Пойдём перекусим, потом я расскажу вкратце суть дела.

Майор твёрдым шагом направился вглубь лагеря, я старался не отставать и никого не поранить протазаном, который из руки так и не выпускал, хотя пальцы уже начинало немного сводить. Я так увлёкся разглядыванием происходящего вокруг, что чуть не упустил из вида, как майор резко повернул и нырнул в одну из палаток. Чуть не распахав протазаном полог палатки, я юркнул следом.

– Копьё положи вдоль стеночки, автомат на вешалку и садись за стол, – сказал мужчина, показав пример.

Похоже, эта палатка – что-то типа офицерской столовой, только за длинным столом мы были одни и накрыто было для двоих. Неужели это чисто из-за меня поздний обед организовали? Из желудка ещё не окончательно провалился гуляш, но аромат каши с тушёным мясом неожиданно привлёк моё внимание и стимулировал слюноотделение.

– Почему именно протазан? – спросил майор, с аппетитом уплетая содержимое своей тарелки.

– Дистанция, – коротко ответил я, стараясь не отставать в темпе поглощения пищи.

– Понимаю, – кивнул он, не останавливая движение столовых приборов.

Главное, чтобы в привычку не вошло махать ложкой с такой скоростью. Вот майор наверняка именно поэтому старается в высшем обществе не обедать. После скоропостижно завершившегося перекуса, майор начал меня инструктировать прямо здесь, отодвинув миску в сторону. Вот что значит сама непосредственность.

– Все приказы выполняются мгновенно и беспрекословно, – ровным уверенным тоном начал он вещать, доводя до моего сознания прописные истины. – Операция – это не светская вечеринка и это тебе не девок в баре клеить. Секундная задержка исполнения приказа может стоить тебе жизни или жизни других бойцов, которые погибнут по твоей вине. В шлеме есть встроенные динамики рации. Слышат приказ только те, кого они касаются, поэтому не надо думать, что это обращаются не к тебе. При перемещении по открытой местности или по лесу, держаться так, чтобы бойцы находились между тобой и противником. Потерять целителя из-за его безрассудного геройства – непозволительная роскошь, так как мёртвый целитель никого не спасёт. Я пока всё понятно говорю?

– Вполне, – кивнул я.

– Если начнутся «танцы», не надо стараться вылечить всех и сразу, вылив к чертям собачьим весь запас целительной энергии и превратившись в неотсвечивающую ветошь, – продолжил майор, пристально глядя мне в глаза, стараясь взглядом поглубже вбить излагаемую информацию в моё сознание. – Главное – обеспечить отход раненых, улучшение их мобильности, а окончательное лечение уже потом, во время антракта, это тоже понятно?

Я молча кивнул, не отрывая от него глаз и почти не моргая. Таких увлекательных и лаконичных инструкций в моей жизни ещё не было. Как я понял, моя главная задача – выжить самому и помочь выжить и иметь возможность продолжать сражаться другим. Всё в майоре, начиная от выражения лица и заканчивая манерой разговора, выдавало в нём очень грамотного и подкованного военного специалиста, про таких снимают фильмы и для них льют ордена из чистого золота. Уж он-то точно не пушечное мясо, а разящий меч. И он пока единственный человек, который точно идентифицировал моё личное оружие, другие в лучшем случае говорили «копьё», что само по себе уже неплохо.

– Можешь пока погулять по расположению, жалом поводить, – сказал майор, вставая из-за стола. – Сбор минут через сорок, сигнал не пропустишь, он прозвучит из динамиков в шлеме по выделенному каналу команды. Также в случае необходимости эта система позволяет связаться напрямую с командиром.

Чувствительно хлопнув меня по плечу, он вышел из палатки, оставив меня наедине с моими первыми впечатлениями от общения с «клыкастым волком». Такая надпись красовалась на спине майора, подкрепленная соответствующим грозным изображением. Потом я не спеша поднялся, нацепил на плечо автомат, подобрал протазан и вышел на улицу.

Дело шло к вечеру, солнце плавно приближалось к горизонту и присматривало место для мягкой посадки. Отвлекающий манёвр, для участия в котором я сюда приглашён, начнётся совсем скоро. Чтобы убить остаток свободного времени, я решил пойти поглазеть на технику, которая стояла ровными рядами за пределами палаточного лагеря.

А здесь есть на что посмотреть, раньше мне никогда не доводилось подходить к таким машинам практически в упор. Тут были и танки разной степени тяжести, и системы залпового огня, и мобильные ракетные комплексы. Каждая машина поражала своей мощью и величием. Несущие смерть технологии вопреки здравому смыслу способны вызывать благоговейный трепет.

Немного в стороне стояла техника более скромных габаритов, но от остальной бронетехники её отличала маскировка. Чётко увидеть контуры получалось, только подойдя в упор. Наверно это всё как раз и поедет выполнять тот самый отвлекающий манёвр. Здесь же стоял и тот самый броневик, на котором меня сюда привезли, я запомнил бортовой номер.

Так, подожди, но, чтобы отвлечь внимание от чего-то, надо привлечь внимание к себе, а любую из этих машин на расстоянии больше ста метров почти не видно. Тогда как привлекать? И в чём смысл? Не буду больше забивать себе голову – майор большой, ему виднее.

Я как раз тестировал маскировку техники спецназа, отойдя подальше, чтобы очертания машин полностью расплылись, и одновременно анализируя это с помощью нейроинтерфейса – доступа к такой технологии у моего рода не было, когда в наушниках раздалась команда сбора как раз возле той самой техники. Это я удачно попал, надо просто вернуться обратно к почти неразличимым пятнам, которые только что были двумя лёгкими танками и пятью бронемашинами.

Остальная техника к этому времени уже пришла в движение и стройной колонной двинулась за пределы лагеря, чтобы занять отведённые огневые позиции. Я с уважением провожал взглядом басовито рычащие боевые машины, топая по направлению к точке сбора.

Сюда же довольно быстро, но без лишней спешки стекались военные в таком же снаряжении, как у меня, только без копья. Ещё их отличало отсутствие на рюкзаках, выполнявших функцию разгрузки, красных крестов. Зато на каждом красовался скалящийся волк. Волчата собирались в стаю и готовились к походу.

Все бойцы, собравшиеся в условленном месте, реально выглядели, как матёрые волки. Спокойные лица, внимательный взгляд, широкие плечи, ни одного лишнего слова. Каждый с интересом посмотрел на меня, но ни один не прокомментировал мой протазан. Ни одной шутки и ни одного вопроса. Если так есть, значит, так надо.

Последним подошёл майор, обвёл взглядом присутствующих, коротко посмотрел на меня, потом более внимательно на протазан.

– Что ты умеешь с ним делать? – спросил он так же спокойно.

В его вопросе не было издёвки или прикола, он просто хотел понять, стоит ли мне брать столь негабаритный экземпляр личного оружия с собой в машину. Я осторожно положил на землю автомат, всё остальное мне не мешало. За несколько секунд я изобразил пару резких взмахов и выпадов, закончив демонстрацию круговым ударом, потом застыл по стойке смирно, как парень с веслом.

Если бы я изобразил такое на городской площади, был бы восторг и аплодисменты, здесь же полная тишина. Майор удовлетворённо кивнул и обратился к одному из бойцов, стоявшему позади меня.

– Мишаня, док поедет с тобой, головой за него отвечаешь! А то он единственный, кто тебе может ее прикрутить на место.

Я обернулся к своему новому покровителю. Так называемый Мишаня и, правда, был реальным медведем, а не волком. В его габариты легко поместятся два меня и ещё место останется. Громила довольно мило улыбнулся мне и чуть хрипловатым низким голосом горного тролля изрёк:

– Прошу! – приглашение он сопроводил широким театральным жестом в сторону открытой двери броневика.

– Благодарю, – пробормотал я, кивнул и шустро проскочил внутрь, уже привычно уложив протазан на пол.

Вслед за мной в машину быстро набились ещё четверо солдат. Трое сели так же, как и я, а Мишаня расположился в кресле управления расположенной на крыше пулемётной турелью. И кто такое придумал? Он там смотрелся, как слон в песочнице. Один солдат поймал мой взгляд и усмехнулся.

– Просто если его сюда посадить, будет ещё хуже, – сказал он мне, когда броневик резко рванул с места.

Ну да, в салоне было две пары смотрящих друг на друга кресел и проход в заднюю часть, где располагалась вращающаяся внутренняя часть турели, а на стенах фиксированы ящики с боеприпасами. Если бы Мишаня сел в кресло напротив меня, второй боец наполовину свисал бы в проход.

Во время обеда майор мне очень лаконично объяснил, что суть работы его отряда – раздразнить волну исходящих из аномалии монстров и увлечь за собой, чтобы привести к специально укреплённым позициям, способным сдержать любой напор. Прямо перед позициями мы должны были резко уйти в сторону, и тварей накроет шквальный огонь. Мы же должны будем дополнительно атаковать враждебную биомассу с фланга. Потом всё это повторится ещё раз и ещё. Сколько всего будет этих «ещё», майор не сказал.

Незаметная издалека бронетехника летела гепардом по ровному полю, недалеко от стен города, в сторону входа в Аномалию. Скоро всё начнётся. Я уже приготовился затыкать уши ладонями, но мы внезапно остановились. В навалившейся тишине было слышно лишь спокойное дыхание бойцов и шуршание ветра о выступающие части броневика.

Я нашёл, как открывается бойница и припал к ней. Вдалеке, на фоне багряного закатного неба, поднимались клубы пыли, взбитой ногами сотен и тысяч монстров, объединившихся против общего врага – человека. Видимо, получив новые координаты, цепочка техники снова рванула вперёд, слегка изменив курс. Чтобы пыль не летела внутрь, я закрыл бойницу.

– Слышь, малой, больше никогда так не делай, – сказал сидевший напротив меня боец. – В следующий раз можешь глаз оставить на чьём-нибудь щупальце и гавкнуть не успеешь.

Он говорил спокойно, без неприязни, чистая констатация факта, обижаться не на что.

– Понял, спасибо, – сказал я и уставился в покачивающийся пол машины, потом закрыл глаза и начал медитировать, проверяя круги маны и заполняя их до отказа.

Если я правильно понял, мы сейчас обойдём стадо сбоку и сократим расстояние, чтобы была возможность их подразнить. И по мере приближения к мутировавшей орде, чувствовалось сгущение воздуха и усиленное давление энергии Аномалии на органы чувств. Хорошо было бы выяснить, что первично: всплеск энергии или миграция тварей. Явно ведь, что одно стимулирует другое. Мне настойчиво кажется, что именно эти энергетические протуберанцы влекут за собой биомассу, которая должна захватить территорию и очистить от всего живого.

После нескольких прыжков по неровностям грунта, броневик резко остановился, как следует встряхнув живое содержимое. Даже Мишаня чуть не вывалился из ячейки стрелка и сразу же вполз обратно, упоминая интимные подробности из жизни древних богов. А потом началась стрельба, к которой я оказался не готов, уши мгновенно ушли в отказ.

Несколько коротких очередей из крупнокалиберных пулемётов. Если наблюдательность меня не подвела, боеприпасы были немагическими, так как не было задачи истреблять монстров, а только раздразнить. Небольшая пауза и снова несколько коротких очередей. Потом ещё такая же серия и пауза. К выстрелам я уже начал потихоньку привыкать. И в этот момент в наушники грянул голос механика-водителя:

– Держись! – это был крик, вызванный необходимостью, а вовсе не страхом.

Все вцепились во всё, что возможно и упёрлись ногами в пол. В боевой машине нет ремней безопасности, чтобы не блокировать солдат в случае непредвиденных ситуаций. Техника шла на пределе возможностей, а нас болтало, как игральные кости в стакане. Ну, раз мы уматываем, значит, привлечь внимание удалось. Дожить бы до окончания манёвра, ничего себе не сломав. Уже раз двадцать сказал шлему спасибо.

Всех дружно вжало в правый борт, значит, начинаем манёвр обхода сбоку. Позади уже рвались снаряды и свистели пули, открыт огонь на поражение. Через пару минут скачек, в наушниках прозвучал приказ: «На выход!»

– А ты куда, парень? – бросил Мишаня, когда я вместе с остальными пошёл к двери. – Сиди здесь пока, позовут, если что.

Говоря это, он как раз менял пулемётную ленту, теперь очереди из дразнящих превратятся в разящие, пули чётко светились голубым. Вполне логично, что очередей не последовало, автоматы и пулемёты стреляли одиночными, чтобы бить наверняка, а не расходовать дорогостоящий ресурс в пустоту.

Пальба продолжалась несколько минут, потом всё затихло. Лишь редкий стрёкот вдалеке напоминал о только что завершившемся массовом истреблении идущих в безумную атаку существ. Руки так и чесались снова открыть бойницу, но я запомнил рекомендации бойца и сдержал свой порыв.

Дверь броневика открылась, и бойцы вернулись на свои места. Мишаня убрал ленту с магическими зарядами и снова вставил обычные. Спустя пару минут мы опять рванули вперёд. Скорее всего, уже полностью стемнело и траекторию движения прокладывали, опираясь на показания радаров и тепловизоров.

Подобный манёвр завлечения в засаду мы повторили ещё два раза. Всё это время я лишь болтался в кабине броневика и не совсем понимал, зачем я вообще здесь нужен. Все подразделения работали, как слаженный механизм. Боевые действия больше напоминали не войну, а планомерное истребление врага, наподобие сбора урожая. Это, конечно, хорошо, давно пора было перейти к подобной тактике, чтобы не терять людей.

Пока мы ехали в третий заход, сидевший напротив меня солдат открыл для меня Америку, показав, как нажатием кнопки можно выдвинуть из шлема светофильтры и экран тепловизора, позволявшего видеть ночью почти как днём. Я с интересом поигрался с оборудованием, особо не веря в то, что мне это пригодится.

Во время третьего обстрела толпы монстров с фланга, я даже начал дремать, не обращая внимания на оглушительные выстрелы и канонаду, когда в динамиках моего шлема резко прозвучало: «Док, на выход!»

Я сразу обратил внимание, что одиночные выстрелы превратились в очереди, Мишаня развернул турель прямо по ходу движения и палил, почти не останавливаясь. Я инстинктивно схватил протазан, открыл дверь и выскочил наружу, сразу припав к земле.

Сделал я это очень вовремя, прямо над головой засвистели голубые трассеры. Осталось только понять, кому я нужен и куда надо ползти, чтобы оказать помощь. Похоже, монстры в этот раз оказались хитрее, и от общей массы отделился поток, который ударил во фланг отряду спецназа, считавшему себя хитрым и до этих пор остававшемуся безнаказанным.

– Ориентируйся на красных светлячков! – прозвучал в динамиках голос майора.

Каких ещё на фиг светлячков? Кругом тьма, хоть глаз коли. Я нажал кнопку и экран тепловизора резко поменял картинку, я видел бойцов и то, что лезло на нас с севера. Тут и там я заметил маленькие мигающие красные огоньки. Теперь всё понятно – моя работа начинается.