Текст книги " Заложники"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава 18

День оплывал, как огарок свечи. Солнце тонуло за щеткой леса, и багровые отсветы били в маленькое оконце, окрашивая интерьер баньки в зловещие тона. Висящие на стенах веники, ковшики, полки с посудой и лицо сидящего напротив Черкизова – все в равной степени отдавало лиловым. Матвей Плюснин уже и шахматные фигурки начинал путать, дважды по ошибке хватался не за свою пешку. Тем не менее свет по-прежнему не включали. Может быть, оттого, что боялись спугнуть ту атмосферу доверия и уюта, что возникла в баньке за последние час-полтора. В печурке сухо потрескивали дрова, игроки сидели за столом, прихлебывая бутылочное пиво, раздумчиво похрустывая чипсами. Шахматная игра, воспринятая сначала с азартом, перешла в более спокойную фазу, и, выиграв первые две партии, Плюснин утерял контроль над сражением, позволив противнику медленно, но верно овладевать инициативой. Впрочем, возможно, так влияло на него пиво, привезенное ребятами Черкизова. Последний и впрямь воспринимал плен с небывалым спокойствием. Более того, кажется, Лосев не ошибся в своих предположениях. Очень походило на то, что начальнику случившееся пленение даже пришлось по вкусу. Кто знает, может, в своем офисе, постоянно пребывая в окружении охранников и подхалимов, он и поговорить-то толком ни с кем не мог. Вот и расслабился мужик, обрел терпеливого собеседника…

– Сам посуди, – говорил между тем Черкизов, – и неглупый ты, и мужик стоящий, а до сих пор катаешься на стареньком «москвиче», живешь в двухкомнатной хрущевке.

– Это плохо?

– Плохо, Матвей. Конечно плохо. Жизнь – это полоса препятствий. Ты же водила, должен понимать. Кто останавливается, того сбивают и затаптывают. Потому что позади, – Евгений Михайлович изобразил ладонью, – позади тоже мчатся беспрерывным потоком.

– Да кто мчится-то?

– Как это кто? Соперники, конкуренты и миллионы прочих лохов. И им, Матвей, на тебя плевать. Более того, они тебя просто не заметят. Затопчут просто потому, что не сумеют вовремя притормозить.

– Что же делать?

– Держать скорость. – Черкизов передвинул коня. – Шах, Матюша!… Скорость – это все. Будешь гнать – как минимум, не дашь себя затоптать, а то и окажешься в числе лидеров. Ну а начнешь отставать – амба! Таковы наши суровые реалии. Впрочем, есть и третий путь.

– Какой это? – Плюснин рассеянно глазел на доску.

– А вот такой. – Черкизов неожиданно протянул руку и взял прислоненную к бревенчатой стене одностволку. – Да ты не вздрагивай, я – посмотреть. Больно уж интересное ружьецо. И ненашенское, и древнее.

– Это еще старинная. Дед с войны привез. Чехословацкий полицейский карабин.

– Знаю, знаю. Немцы его потом на вооружение альпийских стрелков приняли. – Черкизов с любопытством рассматривал карабин. Не зарегистрировано?

– Ну, вообще-то…

– Ладно, ладно. Я сам такие вещи коллекционирую. Видел небось мои палашики с кинжалами? А еще есть гирьки с шипами, кистени, арбалеты. На даче и другие коврики красуются – с маузерами да «люгерами» прежних времен. Самое обидное, что толково делали! – Черкизов качнул винтовкой. – «Мосинские» винтари тоже, конечно, неплохие, но есть там одна нелепица – после перезаряжения руку надо было отводить чуть назад. Иначе не угадаешь пальцем на спусковую скобу. Чепуха вроде, но теряешь драгоценные мгновения. На войне это, сам понимаешь, многого стоит. А тут, как на «спрингфилдах» с «ремингтонами», взвел и рука сама собой оказывается на положенном месте. Я ведь когда-то биатлоном занимался, чуток до мастера не дорос – тогда и оценил этот нюанс.

– Так какой все-таки третий путь? – напомнил Матвей.

– А третий путь – самый простой. Когда, значит, берешь в руки такую вот игрушку и ломаешь правила игры. – Черкизов с улыбкой поставил ружьецо на место. – Ты ведь, прости меня, тоже в тюфяках числишься. И топтать себя позволял, и насмешки терпел. Я тебя, может, потому и не замечал, что нечего было замечать. Ан нет, промашка вышла. Ты вон взял и сделал рывок. И молодец! Я тебя сразу зауважал. Или думаешь, что всерьез испугал Евгения Михайловича? – Черкизов ухмыльнулся. – Нет, Матюша! Ты мне лишний раз доказал, что историю делают сильные личности, а с сильными нельзя не считаться. Вот скажи мне честно, там, в кабинете, ты ведь не шутил?

Плюснин неловко поежился.

– Колись, колись! – Начальник шутливо боднул его кулаком в плечо. – Готов ведь был зарубить меня, а?… И нечего тут краснеть, я это в момент просек. И тогда же, наверное, понял, что ты тоже мужик. Потому что только настоящий мужик, защищая семью, способен на все. Ты понимаешь, о чем я толкую? Я не о судах и не ментовской заступе – тут у нас всякий готов сопли мотать на кулак, скулить и жаловаться. А вот так – чтобы с оружием да навстречу врагу…

– Какой же вы враг! – Плюснин смущенно прикашлянул.

– Это ты брось! – прикрикнул Черкизов. – Враг – да еще какой! Во всяком случае, был таковым. Потому как, Матюш, если у человека беда, а ему отказывают в помощи, для него все становятся врагами. И это, между прочим, еще одно мужское счастье. Миг, когда ты один против всех, смекаешь? – В глазах Черкизова зажглись шальные огоньки. – И это, Матвей, похлеще любого хмеля! Потому что, когда ты один против всех, время правил и законов кончается. Отныне тебе можно все, и ты – вне закона. А значит, руби в капусту и дави в кашу! Ты прав уже только потому, что ты один.

Плюснин удивленно поглядел на Черкизова.

– Что, не ожидал? – Евгений Михайлович снова улыбнулся, отечески положил ладонь на плечо подчиненного. – Так что ты не тушуйся и лишнее не думай. Считай, что в заложника мы только играемся. А на самом деле один мужик решил помочь другому. Вот и все.

– Вы поймите, у меня просто не было выхода…

– Не оправдывайся. – Черкизов покачал головой. – Оправдываются те, кто считают себя виноватыми, а тебе-то в чем виниться?

– Ну как же, все-таки превысил эти… Как обычно говорят-то?… – Матвей сбился.

– Вот видишь, и сам не знаешь, что бормочешь. Потому что от лукавого твоя речь. Все ты, Матюша, знал! И не хрен теперь извиняться. – Рука Черкизова крепче стиснула плечо Плюснина. – И что за дочкой не уследил – тоже бывает. Как говорят: у семи нянек – четырнадцать сисек и ни одного глаза.

Матвей невесело улыбнулся.

– Как там следствие-то? Не нашли еще Марину?

– Пока нет.

– Но Харитонов ведь тебе звонил, докладывал, наверное, о новостях?

– Да я больше сам ему названиваю.

– И правильно делаешь. Они, конечно, парни обязательные, но и их лишний раз потеребить не мешает. Кстати, можешь передать Харитонову, если найдут девочку, я и премиальных отстегну, не поскуплюсь.

От этих слов что-то разом потекло в груди Матвея. Словно начал оттаивать угловатый кусок льда. На глазах сами собой выступили слезы, а шахматные фигурки расплылись и помутнели.

– Спасибо, Евгений Михайлович… – Он ширкнул носом и, окончательно расслабившись, начал рассказывать о всех последних новостях. Чуть склонив седовласую голову, Черкизов внимательно слушал. Кивая в такт словам водителя, нервно тискал в кулаке шахматную фигурку.

– Ничего, Матюш, мы этих подонков достанем. Может, и я на досуге что-нибудь придумаю. Слава богу, не один «Кандагар» подобными вещами занимается. И ребятки у меня крепкие имеются. Короче, скрутим уродов, уж поверь мне на слово…

Глава 19

Поход, разумеется, начали с центрального рынка. Именно здесь обилие выходцев с юга могло разогреть компанию до нужного градуса. Шли нарочно без шапочек, открыто демонстрируя свастику и бритые черепа, нагловато подмигивая смуглокожим продавцам, зубоскаля по поводу выставленного товара. Их не задирали, напротив – предусмотрительно уступали дорогу, хотя Ленчик не сомневался: случись что, и рыночные бойцы отметелят их без особых проблем в пару-тройку минут. Другое дело, что темная лошадка – она всегда темная, и затевать с пришлыми ссору многие из торговцев попросту опасались. А ну как вслед за хамовитым квартетом примчится кавалькада машин, и выскочившие мальчики затеют бойню, повторив прецедент московского рынка.

– Сколько, сколько?! – Бешено вращая красными глазками, Геббельс тряхнул замшевой курткой. – За эту дерюгу ты хочешь пять кусков?

– Могу уступить, – торопливо залопотал полнолицый китаец. – Четыре пятьсот. Атлишная кожа! Лучче не найдешь!…

– Эту дрянь ты у себя дома вместо коврика в прихожей постели! – Череп выхватил у Геббельса куртку, швырнул на прилавок. – Уроды черномазые! Уже и тут от них не протолкнуться.

Пожалуй, Череп выделывался больше всех. И было из-за чего. Около месяца назад его, возвращавшегося в подпитии домой, остановили двое кавказцев. Может быть, дагестанцы, а может, и чечены. Пьяненький Череп мало что запомнил из их сумбурных речей, – только рассказывал потом, что поминали Кизляр с Грозным, говорили о какой-то особой правде ваххабитов. Потом Черепу разбили лицо, угрожая ножом, поставили на колени. Далее рассказ приятеля становился совершенно бессвязным, но подробностей от него и не требовали. Главное, что Череп готов был мстить – всюду, где только представлялась такая возможность. Вот и на этом рынке он разливался соловьем, матом понося иноверцев, цепляя с лотков товар, словно бы невзначай тыча кулаком в грудки низкорослых торгашей. Когда неподалеку от них стала группироваться команда темнокожих крепышей, пришлось крикуна чуток урезонить. Взгляды, которые бросали на них насупившиеся южане, были красноречивее всяких слов.

– Еще и косятся, скоты! – Череп скрипел зубами.

– Чего ты хочешь, у них, косоглазых, иначе не получается. Недоделки от природы.

Над незатейливым каламбуром шумно посмеялись.

А еще через полчаса они уже паслись близ китайского квартала, поджидая подходящих клиентов. Трехэтажные старенькие бараки образовывали здесь некое подобие каре. В советские незапамятные времена сюда селили студентов из арабских стран, из братского Вьетнама. Позднее на смену студентам пришли торговцы фруктами, беженцы из горячих точек и обычные пришлые нелегалы. Жили тесно и не сказать, чтобы очень богато, с облавами обычно мирились, от милиции откупались валютой. И сюда же забредали в ночную пору скучающие толпы «золотой» молодежи – потренировать глотки, почесать кулаки.

На этот раз дичь сама вышла на своих охотников – двое смуглолицых парней, один из которых нес студенческий дипломат. Характерный разрез глаз, черные прямые волосы, невысокий ростик, – может, шагали с учебы, а может, и с рынка. В подобные тонкости друзья Ленчика предпочитали не вникать, тем более что своих российских студентиков они тоже нередко бивали, испытывая умников на прочность. Интеллигенция на то и интеллигенция, чтобы «нормальные парни» время от времени учили ее патриотизму и уму-разуму…

– А ну, стоять! – Чуть раздвинув руки, Череп стремительно пошел на сближение.

Марек, в прошлом боксер перворазрядник, подрулил сбоку, Ленчик с Геббельсом неслышно шагнули сзади. Маневр прошел блестяще. Еще не сообразив, что оказались в окружении, азиатики проворно развернулись и, только увидев перед собой оскаленную физиономию с глазами, как у вампира, испуганно залопотали. Сделав красивый подскок, Ленчик вышиб пинком «дипломат» из руки студентика и первым нанес удар. Юркий парнишка увернулся, подставив плечико, но и этого хватило, чтобы свалить его на землю. Приятелю поверженного повезло еще меньше, – ни прикрыться, ни удрать он так и не сумел, и в шесть кулаков бравая троица мгновенно превратила перекошенное лицо юноши в подобие мясного фарша. Уже лежащего покатали пинками по земле, подняв, раскачали и забросили в придорожный сугроб. Когда вернулись к первому, настороженно повернули головы. Гортанно и тоненько вскрикивая, к ним семенил еще один китайчик. Этот выглядел малость покрупнее своих соплеменников, но даже низкорослый Геббельс превышал его на голову.

– Зашем так? Зашем?! – возмущенно лопотал бегущий, и видно было, что угрозы, исходящей от бритоголовых, он совершенно не чувствует.

Ленчик же, глядя на него, напротив, взбодрился. Очень уж просто далась им первая победа. Ни куража, ни мстительного восторга он даже не успел испытать.

Между тем подбежавший тут же склонился над валяющимся в снегу собратом, ухватил его за плечи, пытаясь приподнять. Черепу, зашедшему за спину новому противнику, Ленчик весело подмигнул. Приятель сделал шажок, и в эту самую секунду произошло невероятное. Все так же не оборачиваясь, китаец спиной скакнул назад, резко выбросил ногу. Охнув, Череп схватился за живот, сложился пополам. Леонид торжествующе взревел. Может, втайне от себя именно этого он и желал – соперника достойного, что мог бы перед собственным поражением чуточку потрепыхаться.

– Мочим козла! – Он бросился на противника, сделал довольно замысловатый выпад, еще один. При желании Ленчик умел хорошо ударить, однако странным образом кулаки его просвистели в пустоте. Не прошел и хук, которому специально обучил его Марек. Провалившись телом, предводитель скинов чуть было не упал, да и лучше было бы, если б упал, потому что уже в следующий миг юркий китаец – этакий сошедший с экрана Джеки Чен – крепенько приложился ногой к его печени. То есть самого движения Ленчик даже не заметил, – просто вдруг задохнулся от боли и, подобно Черепу, осел на тротуаре.

На все про все и хватило каких-нибудь жалких десяти – пятнадцати секунд. Покончив с Ленчиком, китаец уже спарринговал с Мареком и Геббельсом. Геббельс все норовил зайти сбоку и сзади, Марек же, припомнив боксерские навыки, финтил головой, энергично маячил левой рукой перед носом противника. Кажется, даже разок достал в корпус, но особого эффекта не добился. Противник им достался действительно сильный. Очередной нырок корпусом, и, выписав на асфальте цирковой кульбит, китаец подсек ногу Геббельса, заставив альбиноса с воплем хлопнуться об асфальт. Ринувшийся в атаку Марек успел колотнуть своей кувалдой в спину китайца, но тут же отлетел, получив чувствительный тычок пяткой. Не без труда Ленчик заставил себя выпрямиться, сунув руку в карман, нашарил тяжелый кастет. Штучка была хорошая, не раз и не два проверенная в деле. Когда-то сам и выплавил из аккумуляторных пластин. Шипы чуть позже опрессовал Вовик – спец, сработавший за жизнь не один десяток подобных игрушек. Так что в итоге оружие у него получилось вполне боевое… Достав кастет, Ленчик шагнул к дерущимся, и услужливый китаец немедленно расчистил ему место для поединка. Подпрыгнув в воздух, он забавно взболтнул своими коротенькими ножками, и правая стопа сочно впечаталась в грудь Мареку. Таким образом, третий из команды постыдно лег на заплеванный тротуар, и, разглядев, как легкими шелестящими шажочками китаец приближается к нему, Ленчик с неожиданной ясностью понял, что сейчас ляжет и он.

– Ну давай же, иди сюда, косорылый! – В остервенении Ленчик помахал свободной рукой. Никогда раньше он не считал себя трусом, да и сейчас не собирался отступать, но в лице соперника проглядывало нечто, не предвещающее ничего хорошего, а в надвигающейся фигуре угадывалась искусная мощь, против которой бессильны были его мускулы и кулаки. Поскользнувшись на снегу, Ленчик неловко прыгнул назад и, чувствуя, что вот-вот ударится в бегство, с истеричным криком метнул в лицо китайцу бесполезный кастет.

И он попал. В последний момент нападающий попытался увернуться, но тяжелый свинцовый снаряд угодил ему точнехонько в висок. Без киношного вопля китаец вскинулся руками и повалился лицом на землю. Не веря своим глазам, Ленчик смотрел на упавшего.

– Круто! – сипло выдохнул пришедший в себя Геббельс. – Чем ты его?

Не отвечая, предводитель квартета шагнул к китайцу и торопливо подобрал с земли кастет. Сунув игрушку в карман, взглянул на Геббельса.

– Поднимай остальных и валим!

– К Жоржику?

– К Жоржику, к Жоржику! – Ленчику было все равно куда сваливать – лишь бы подальше от этого места. Череп уже успел встать на ноги, пошатываясь, отряхивал себя от снега. Втроем они кое-как подняли хрипящего Марека и на подкашивающихся ногах бросились бежать.

Глава 20

Устроившись возле дежурных мониторов, Михаил Шебукин с неспешной пластичностью полировал пилочкой ногти. Тут же поблизости коллеги занимались делами менее изящными, – усадив подле себя Тимофея Лосева, Елена терпеливо исполняла роль санитара. Не слишком доверяя искусству мужчин лечить раны, она заново обработала оставшуюся от осколка ссадину и теперь с осторожностью бинтовала голову. Ваты и марли секретарша не жалела, и постепенно у нее получалось что-то вроде аккуратного тюрбанчика. Глядя на постную физиономию Лосева, Маркелыч скупо улыбался, Дмитрий же не замечал ничего вовсе. Нахохленный, он сидел, подперев голову кулаком, свободной рукой вырисовывая на листе привычные ромбики и кружочки. Именно такие блок-схемы помогали ему собраться с мыслями, расставляли события по своим положенным полочкам, отфильтровывали все лишнее.

– Стас приехал, – коротко прокомментировал Маркелыч, бросив взгляд на мониторы.

Дмитрий оторвался от своих блок-схем, пасмурно взглянул на вошедшего. С ходу оценив обстановку, Зимин неспешно приблизился к Елене с Лосевым, поцокав языком, обернулся к Харитонову:

– А Маратик где?

– В больнице. – Дмитрий кивнул в кресло. – Садись. Как раз собирались подводить итоги. Пожалуй, с тебя и начнем. Докладывай. Где был, что делал?

Харитонов не обвинял, однако тень осуждения в его взоре читалась без труда. Чуть поколебавшись, Стас уселся в кресло, закинув ногу на ногу, сухо и по-военному начал рассказывать.

– Дело в том, что на Эльмаше у меня есть знакомые беспризорники. Живут в канализационной системе, как водится, приворовывают. Словом, наши отечественные «генералы песчаных карьеров». Года полтора у них тоже исчезла девчушка. Светловолосая. Подружку они пытались искать. Не то чтобы совсем безрезультатно, однако особых успехов не добились. По этому поводу я с ними и встречался. Пытались набросать план совместных действий. На будущее оставил им сотовый. Так что будьте начеку, звонить будет Марго или кто-нибудь от ее имени.

– Марго?

– Это их командирша. Дамочка юная, но весьма решительная.

– А без сотового они тебя не оставят?

– Не боись. Ребятки ответственные. Кроме того, один из них мне жизнью обязан.

– Ладно, убедил… – Дмитрий поморщился. – Что-нибудь новое эти ответственные ребятки тебе рассказали?

– Думаю, да. Во всяком случае, им удалось узнать, что похитителей подружки было двое. Подкатили на иномарке, подозвали. О чем говорили, никто не знает, но беседа завершилась тем, что девчонку запихнули в салон и увезли.

– Симпатичная?

– Марго говорит, что да. Кроме того, поиски вывели их на некоего врача-психотерапевта Кузьменко Анатолия Самуиловича. По предварительной информации, этот Самуилович занимается частной практикой. Основные клиенты – униженные и оскорбленные дамы. Как юные, так и пожилые. По слухам, этот лепилка владеет гипнозом, и та же Марго утверждает, что иных страдающих от одиночества дам сердобольный врач пытается целить не столько словом, сколько… – Стас метнул взор в сторону секретарши. – В общем, пользуется дядечка, мягко говоря, не совсем дозволенными методами. У него и рабочий персонал – все сплошь бывшие клиентки. Служат, как говорится, телом и душой. Не исключаю, что этот паучок может быть связан с нашим картелем.

Лосев переглянулся с Маркелычем.

– А что? Это ниточка.

– Возможно. – Дмитрий продолжал смотреть на Стаса. – Что еще?

– Увы, поиски беспризорников долго не продолжались. Кто-то на них капнул. Кто именно, они не знают, хотя кое-какие подозрения имеются. Может, даже тот же психотерапевт. Словом, одним пасмурным вечером ребятишек крепко отмутузили. Коржик в сугробе пролежал чуть ли не ночь, едва не замерз.

– Коржик – это кто?

– Малец из свиты Марго. – Стас скрестил на груди сильные руки, чуть качнулся на ножках стула. – Ну а чуть погодя их убежище взяли под контроль блатные. Тоже само по себе интересное совпадение.

– А что за убежище?

– Теплофикационный колодец на Эльмаше. По городу таких колодцев хватает. Считай, в каждом кто-нибудь да бомжует. Но бомжи – это вам не профессиональные нищие, их особо не поопекаешь, а этой мелюзге блатные оброк положили – пять тонн в месяц. Не особенно много, но для таких шпингалетов и это деньги. За строптивость чуть не сожгли заживо. Так что теперь им приходится платить.

– А тугрики где берут? – наивно поинтересовался Михаил.

– Как «где»? У граждан, разумеется. У таких, как ты да я. Или забыл, как неделю назад кошелек посеял? – Стас хмыкнул.

– М-да-а… – Дмитрий хмуро оглядел собравшихся. – Что ж, примем к сведению.

– А что у вас?

– У нас новости тоже не самые радужные. Тимофей чуть было головы не лишился, у Марата сотрясение мозга. Могло быть и хуже, но повезло.

– Повезло? – Стас удивленно приподнял правую бровь.

– Думаю, да. На этот раз мы действительно столкнулись не с шаромыжниками, а людьми действительно серьезными. Во всяком случае – перед мокрухой эти парни не останавливаются. – Харитонов пристукнул ладонью по исчерченному линиями листу. – В общем, на сегодняшний день имеем следующую диспозицию: некто похищает блондинок, – теперь это уже не вызывает сомнений. В качестве главного ареала преступлений выбран наш город. По крайней мере, в области подобные похищения укладываюся в рамки общероссийской статистики. И самое грустное, что вся эта пакость тянется уже на протяжении двух-трех лет.

– Это как минимум, – буркнул Тимофей.

– Согласен, как минимум. – Дмитрий качнул головой. – Раньше подобной статистикой попросту никто не занимался… Итак, что мы знаем о похитителях? Скорее всего, это организация – и организация хорошо законспирированная. Во всяком случае, с Валехом я уже беседовал. Блатные категорически утверждают, что это не их сфера. Даже обмолвились – дескать, если бы подобная шушера завелась в их рядах, давно придавили бы собственными руками.

– Ну, это они, положим, трындят, – промычал Мишаня. – Слова-то у них у всех красивые, а по законам все одно живут единицы.

– Так или иначе, но о нашей сладкой парочке они ничегошеньки не знают. Зато кое-что знаем мы. Ребятки эти, безусловно, дерзкие и ловкие, времени зря не теряют. Что особенно мерзко – пытаются опережать события, и в каком-то смысле им это удается. Судите сами, с Жанной я встретился в полдень, а уже через два часа нас обстреляли. Спустя еще полтора часа, когда мы с Тимохой исследовали указанную Жанной квартиру, некто приблизился к Марату и отправил его в нокаут. Забрали кошелек и оружие с удостоверением. При этом успели вычислить, где мы находимся и сколько нас.

– С чего ты взял?

Дмитрий показал два пальца:

– Тот, кто взобрался на балкон, взял с собой пару гранат. Скорее всего, так и рассчитывал – по одной на брата. Но как я уже сказал – нам повезло. Один сотряс и одна ссадина – пустяк в сравнении с тем, что могло бы случиться.

– Ты упускаешь из виду, что этот мокрушник мог ставить перед собой другую цель, – возразил Лосев. – Например, просто уничтожить компьютерные файлы. Первую-то гранату он бросил именно в системный блок.

Дмитрий склонил голову набок, нехотя кивнул:

– Вполне возможно, хотя… Думаю, парнишку интересовали в равной степени и вершки, и корешки. Компьютер он действительно уничтожил, а вот пейджер теперь у нас. Кроме того, мы располагаем почерком одного из проживавших в квартире и кое-какими бумажками, в которых тоже стоит покопаться.

– И «пальчиков» там, думаю, хватает, – вставил Мишаня.

– Ну, этим теперь придется заниматься господам из милиции. Нам, к сожалению, пришлось из квартиры смываться, и самым ретивым образом. – Дмитрий покосился на Лосева. – Кстати, возможно, на это они тоже рассчитывали. У Марата пропали документы, так что теперь нашему противнику известно о нас все. Посему переходим на чрезвычайный режим. В одиночку не гуляем, смотрим в оба. Елена, в первую очередь это относится к тебе, ты слышишь?

Мишаня немедленно вскинулся:

– За Елену можете не беспокоиться. Беру персонально на себя!

Секретарша покачала головой, но возражать не стала.

– Кстати, как насчет видеозаписей? – Стас взглянул на Михаила. – Или ничего не нашли?

– Почему не нашли? Нашли. Только качество такое, что ничего толком не разглядишь. Машина действительно оказалась «фордом», а вот с лицами и фигурами аппаратура оплошала.

– Или они подгадали момент, когда камера смотрела в сторону.

– Тоже вполне возможно… – Харитонов нервно взъерошил шевелюру. – Еще мы знаем, что один из похитителей ранен, возможно, даже тяжело. Знаем, что у главного красавца на груди шерифская звезда. Знаем и то, что тот и другой не чужды садизма. Во всяком случае, с молоденькими девочками эти парни ведут себя по-скотски и абсолютно уверены в собственной безнаказанности. Если учесть поведение на автостоянке, меткую стрельбу и сегодняшние взрывы, можно с определенной долей вероятности предположить, что работают наши бывшие коллеги. Во всяком случае, кто-то из них наверняка успел нюхнуть в прошлом пороха.

– Спецназ?

– Или что-нибудь близкое к этому. Больше чем уверен, что там, на квартире, этот парнишка работал экспромтом. И «ниву» мою попортил, и Маратика снял, и нас чуть к праотцам не отправил. Для полноты картины придется выложить еще один малоприятный факт… – Дмитрий досадливо закряхтел. – Физиономией этот специалист крайне смахивает на вашего покорного слугу.

– Что значит «смахивает»? – не понял Зимин.

– Это значит, – раздраженно пояснил Дмитрий, – что я похож на него, а он – на меня, что тут неясного! Жанна, когда впервые меня увидела, даже перепугалась.

– И Марат поначалу подумал, что это ты, – негромко добавил Лосев. – Может, потому и сплоховал.

– Интересное кино! – Стас изумленно присвистнул. – Не знаю, как вам, а мне лично это очень не нравится.

– Еще бы! Ментам ведь так просто не объяснишь про внешнее сходство. Скоро на улицах начнут останавливать. Получат ориентировку со словесным портретом – и сделают должные выводы.

– Судя по всему, уже сделали. – Тимофей осторожно потрогал повязку. – Елене уже отзвонились. Как раз перед нашим приходом. Предлагали передать Харитонову повесточку.

– Куда это?

– Разумеется, на ковер к следователю. На квартире-то нас толком не рассмотрели, а вот дневную перестрелку Димыча они, конечно, уже взяли в разработку.

– Значит, вывод простой: следует отыскать этих ублюдков – и по возможности скорее. – Стас Зимин кивнул за окно. – Что касается ментов, то можно попробовать их умаслить.

– Это чем же?

– Есть у меня один сюрпризец. Беспризорники подарили. Думал сначала – чепуха, а это дорогущий прибор оказался. Да не простой, а навигационный.

– Какой еще прибор?

– От ракеты «Аркан»!

– Что-что?

– Особое уральское «ноу-хау»! Пора бы знать о подобных новинках. Скорость – полтора маха, может нырять под воду, а на подлете к цели делится на дюжину боеголовок. – Стас победно улыбнулся. – В общем, тут вам и сверхбыстрый компьютер, и мощный движок, и оптические датчики, однако без навигационного прибора все это только груда металлолома. Так что мои сорванцы умудрились свистнуть штучку столь же дорогую, сколь и секретную. Думаю, если наша доблестная милиция вернет заводу похищенный прибор, многие будут довольны.

Дмитрий ухмыльнулся:

– М-да… Ну и где твой секретный прибор?

– В машине. Могу принести хоть сейчас.

– Чуть позже. – Дмитрий оглядел собравшихся. – Ну что, кажется, ничего не забыли?

– Скинхеды? – напомнил Мишаня.

Харитонов отмахнулся:

– Ложный след. Не стоит и время терять.

– А Черкизов?

– С Плюсниным я тоже успел переговорить. Совсем недавно. У него вроде все в порядке. Чаи с бизнесменом гоняют, в шахматишки сражаются. Матвей сказал, черкизовские шестерки продуктов навезли, пива с мясом – еле-еле в холодильник влезло. Так что начальничек наш вкушает экзотику по полной программе.

Маркелыч фыркнул:

– Потом будет байки приятелям травить – как сидел взаперти, надфилем подтачивал решетку и письма на волю переправлял.

– Пусть травит, нас это волновать не должно. – Харитонов взял карандаш, все на том же листе принялся расписывать задания:

– Итак, кто у нас сегодня в «Ночном ковбое»?

– Гришаня с Юриком. Андрюха с Валентином – в кардиоцентре, – с готовностью доложил Михаил.

– Ладно, Андрюху с Валей не трогаем, пусть дежурят спокойно. А вот с Гришей и Юриком свяжись, подскажи, чтобы брали на заметку всех, кто хоть отчасти похож на меня. Заодно подумай над тем, как бы нам и в другие клубы весточки заслать.

– Так нет же людей.

– Задействуй «алмазовцев», в конце концов. Они ведь тоже заинтересованы в том, чтобы найти тех мочил.

Михаил кивнул:

– Пожалуй, резонно. С «алмазовцами» проблем не будет. И людьми, думаю, помогут, если что.

– Вот и славно… Маратика в больнице навещу сам, заодно с Тамарой его переговорю. Наверное, даже сегодня. Боюсь, снова на дыбы поднимется.

– Еще бы! За один сезон – два ранения. Не шутка!…

– Ничего, как-нибудь успокою. Ну а ты, Стасик, займись, пожалуй, этим горе-психологом. Как там его? Кузьменко? Вот и навести человечка, пощупай осторожненько… Да, и еще! С детишками своими слишком не заигрывай. Как бы хуже не вышло. – Дмитрий рассеянно ущипнул себя за ухо. – Тимофей, на тебе пейджер. Прозвони через знакомых все последние сообщения, а потом сообща наведаемся к пассии, что дала его телефон. Кто знает, может, она той самой Сулико и окажется.

– А компьютер? – поинтересовался Стас.

– Если ты о жестком диске, то граната разнесла все вдрызг. Увы, это не «черный ящик», так что никаких файлов там уже не найти. Хотя на всякий случай удочки в следственную часть попробуем забросить. Чем черт не шутит, – вдруг да поделятся новостями.

– Ту бабу, что на пейджер звонила, надо бы сегодня проведать, – подал совет Маркелыч.

– А на часы ты давно глядел? – Дмитрий демонстративно постучал по циферблату своего хронометра. – Второй час ночи, монсеньор. В такое время приличные люди в гости не ходят.

– Черт! – выругался Лосев. – Совсем из головы вылетело! Когда же мы домой начнем приходить вовремя?

– Скорее всего, никогда, Тимох.

– Значит, Анька снова головомойку устроит.

– Это вряд ли. – Дмитрий кивнул на забинтованную голову Тимофея. – Хотел бы я знать, у какой любящей жены поднимется рука на такой черепок? Вот мне Диана сегодня точно выдаст.

– Хочешь, и тебе сооружу такую же повязку? – предложила добросердечная Елена.

– Нет уж, спасибо. – Харитонов поднялся. – Все, ребятки, расходимся. Маркелыч, ты сегодня дежурный?

– Так точно, мон женераль!

– Убедительная просьба – не спать. Играй хоть в «Пришельцев», хоть в «Цивилизацию», но за улочкой время от времени присматривай. И оружие держи поблизости.

– С чего это ты стал таким бдительным?