Текст книги "Дневник кота с лимонадным именем (сборник)"

Автор книги: Андрей Белянин

Соавторы: Галина Черная,Эва Бялоленьская,Лев Жаков,Анджей Пилипик,Христо Поштаков,Наталья Татаринцева,Сабина Тео,Кынчо Кожухаров,Анастасия Черная
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Андрей Белянин и его друзья
Дневник кота с лимонадным именем

АНДРЕЙ БЕЛЯНИН

Дневник кота с лимонадным именем

Весна, вторник, месяц не помню…

Уехали. Счастливого пути, ветер в паруса, не забудьте куру в дорогу и т. д. и т. п… Мр-руф-ф, свалили – и ладно! Дома всё как всегда: сосиски в холодильнике, молоко там же, сметана (с просроченной датой годности…, зато целая банка) – короче, жируй, котик, наслаждайся жизнью! Пять дней относительной свободы, и не кипешуй…

Просто наслаждения у нас разные. ИМ – тиражи, гонорары, конвенты, премии… Мне – безвылазная пахота за компьютером, импортный набор жиров и химикалий под названием «Вискас», боль в пояснице и наглая тупорылая рыбка в аквариуме, которая вечно прячется у самого дна! Вторую неделю её прикармливаю, на поверхность не идёт, зараза, а лапы мочить не хочется…

Среда, рабочий день…

Сижу, вожу мышкой, правлю свой очередной шедевр. У самого от скуки скулы сводит, но мои всё равно умудрятся за него что-нибудь отхватить. Там своя политика: не дать нельзя, ай– ай-ай, как же так, ИМ – и не дать; неприлично даже…

Мр-р, мне-то что? Все люди играют в игры, не замечая, что рано или поздно игра начинает играть людьми. Просто… обидно бывает иногда. Выйдут оба на сцену, приз заберут и этак с улыбочкой в микрофон: «Вообще-то на самом деле этот роман написал наш кот…» Ой как всем в зале весело-о! Какой тонкий юмор, какая изысканная самоирония, какие интеллектуальные аплодисменты… тьфу!

Они же вам правду сказали! Я этот роман написал, идиоты, я! И прошлый – тоже я, и позапрошлый, и позапозапоза… А что толку? Правду, оказывается, тоже можно ТАК сказать, что никто не поверит…

Вон, даже рыбка вертит плавником у виска – работай, котик, работай, солнце ещё высоко…

Четверг. То же самое…

Звонил Генрих, толстый пижон и сноб. Хвастался, что у него в квартире хозяева обили все стены войлоком на метр вверх, дабы их светлость могла точить когти где вздумается. Вот жизнь у кого-то… А тут сиди, пиши, не разгибаясь, когда на крыше в последний раз был – не помню. Рыбка – стерва, хвостом плеснула, знает, что я в три прыжка от монитора не добегу, издевается…

Генрих сказал, что в Сети новую подборку вывесили – вроде рассказы современных фантастов исключительно про котов. Надо глянуть хотя бы мельком. То, что мы про людей пишем, давно известно, интересно, что они там про нас накропали…

Почему мы? Мр-ряуф, а вы думаете, я один такой, подневольный?! Да нас трое как минимум, все за хозяев вкалывают. Вон, тот же Гофман ляпнул разок, что «Житейские воззрения» написаны самим котом Мурром, так наши до сих пор себе на этом имидж делают. Вроде как сами такую фишку придумали, ага… К классику примазываются!

Рыбка-рыбка, вот скажи, ну почему у Генриха хозяева сами пишут?! Молчишь… Ладно, сейчас подойду, помолчим вместе…

Пятница, день скорби…

Нашёл. Читал. Не дочитал, плевался и плакал. Убийцы-ы!!! Сколько можно нас убивать ради ваших окололитературных экспериментов?! Слов нет, кровь кипит, хвост трубой, уже всю клавиатуру когтями расцарапал, этих умников представляя…

Один философию молол молол, дозрел, резюмировался: «Каждой кошке по мышке, на каждую мышку своя кошка!» Блин, прямо Жириновский какой-то: «Каждой семье по квартире, каждой бабе по мужику!» Да и чёрт бы с ним, проехали, но убийцы эти…

Нашёл котёнка, впустил в дом, вырастил, а когда заметил, что тот электричеством больно бьётся, – взял и убил! Ей-богу, своей рукой, без малейшего зазрения совести – шлёпнул уникальнейшее для науки животное и счастлив по уши: типа, спас человечество…

Другой вообще своими руками кошку создал, а она козлов из научного совета не устроила, ну и… Ну и под нож её, естественно! Тоже мне, Тарас Бульба: «Я тебя породил, я тебя и убью!» А ведь какая прелесть кошечка была, всем нравилась: трёхцветная красотка, умница, преданнейшая душа…

Зачем? Я спрашиваю: а убивать-то зачем? Ради возвышающей вашу же душу трагедии?! Ну конечно, куда вам без трагедии, без неё никак – реализм не катит, да?! Тем паче кошку убить легко, дело-то неподсудное, кто за неё заступится…

Отвали, рыбка. Пойду попью валерьянки.

Суббота. Ага…

Приехали? Здрасте. Ну да, первым делом новый приз на полочку поставить, пыль собирать. Вторым, понятно, за компьютер – проверять, много ли я наработал. Не извольте сомневаться, уж не мышей ловил. Сюжетная линия, характеры героев, двойственность выбора, душевная драма – пальчики оближешь, всё как ВЫ любите. Может, разве концовку смазал слегка, торопился…

Все довольны? Так я пойду? А почему нет?! Какая ещё рыбка? Знать не знаю, в глаза не видел, и вовсе морда у меня не подозрительная… Она же на дне пряталась, и вообще, я сырую рыбу не ем, у меня, вон, ещё «Вискаса» полмешка, поделиться?

За что же сразу веником?! Может, тут воры были, поймали сетью и зажарили, я-то весь день у монитора, носом в экран, не разгибаясь, как прокляты-ый! ай! ой!

За что? Ах за рыбку… Подумаешь… Я тут книжку одну читал, короче, не убили – уже спасибо! Главное, роман-то я ВАМ закончил. Когда теперь на следующий конвентик? Мр-руф, значит, через месяц – ещё пять дней свободы.

А рыбку можно и новую купить… лучше селёдку… копчёную!

Лето, понедельник, месяца не знаю, сто лет на улицу не выходил…

Мря-уф! Зла моего не хватает, офигели, окончательно офигели! Нет, просю пардону, оборзели они, это и литературнее, и точнее, вот! Кто оборзел?! Да хозяева мои, кто ж ещё… Почему? Хороший вопрос, психологический… Рыбку забрали с собой, вот! Умотали на очередной конвент, оставили меня за них работать, а новую рыбку увезли с собой в портативном аквариуме на колёсиках. Теперь, поди, заявят со сцены, что это она им новый роман пробулькала, а они лишь записали…

Мря-уф! Я тут, значит, сижу в одиночку, как в камере, прикованный к ноутбуку, и даже без рыбки, хотя с той, с покойницей, мы очень даже ладили… Слов нет, одни восклицательные знаки! Нет, вы представляете себе мои условия труда? Да чтоб их через таможню не пустили за контрабанду экзотических вуалехвостов!

Мне, как всегда, один конвертик оставили, с творческим заданием… Мурр-ну-с, чего они там накарябали, какие пожелания по сюжету, теме, стилю? Небось опять философских туманностей побольше, бредней романтических, перипетий всяких, про невозможную любовь, сострадание к ближнему, мучительность выбора пути меж большим и меньшим злом, потому что добро у них всё одно никто не выберет…

Ну-кась, ну-кась, ну-кась? Чего-о-о-о?!! Я один – и мне одному вот это всё?! За пятерых?!! И за такой мизерный срок, потому что «с редактором уже договорились»?!

Нет, вы как хотите, а мне нужна разрядка. Пошёл гадить в тапки.

Вторник …Пью валерьянку. Тьфу на всех!

Среда вроде… …Тьфу дв-ва раза… ик! Вал-лерррр-янк-а к-кончилась… ик! Мама-а…

Четверг. По-моему, всё-таки четверг… Ой, башка-то как трещит… хочу повеситься. Пробовал покончить счёты с жизнью лбом об монитор – не вышло: он мягкий, жидкокристаллический. Можно обожраться «Вискасом», но тогда никто не поймёт, что я умер в знак протеста! Ладно, пора взять себя в лапы и честно назвать причину моей глубокой депрессии, погрузившей меня в состояние, близкое к психическому расстройству, выражаемому в двух днях беспрерывной валерьяновой пьянки. Но сначала придётся навести хоть какое-то подобие порядка в квартире. Похоже, что, пока я спал, здесь резвилось стадо мамонтов в обнимку с русскими геологами, отмечая на моей жилплощади годовщину «оранжевой» революции. Кстати, не забыть перезахоронить тапки в кошачий туалет…

Пятница, рабочий день

Итак, конкретизируем задачу – у моих хозяев куча литературных премий за мои же романы, но… стабильно невысокий тираж. Что делать, я пишу для интеллигентного читателя, а их во все времена мало. Однако тираж – это деньги! Премии, конечно, греют, но приди с этой железякой в магазин – тебе её на сметану не обменяют. Тут моих и переклинило – слава есть, хотим денег! Идею они мне сформулировали просто сногсшибательную, ей-богу…

Взяли ещё трёх своих корефанов, из той же группы «мыслеизвержение на философопогружении поэтично умничает и альтернативной историей погоняет». У тех тиражи тоже такие же, но ведь если пять авторов в один роман запихнуть, то, следовательно, и тираж в пять раз увеличится, да?! Ну, с точки зрения математики, кто бы спорил, железобетонно! А вот писать всю эту винегретину кому?

Мне! Ясен перец, мне, не Генриху же… Этот жирный сноб только на своих хозяев орать может, а литературных талантов у него кот наплакал. Плачущий кот – это я…

Наверное, мои всё ещё за прошлую рыбку дуются, хотя вроде мне вполне внятно удалось доказать версию о похищении несчастной страшными ирландскими террористами. Даже письмо о требовании выкупа показал…

Не поверили. Мстительные стали, жуть… Сбежал бы давно, хоть в те же «Оборотни…» сбежал, у них на Базе образованные коты в большой цене.

Выпить нечего… Поработать, что ли, с горя?

Да, загаженные тапки в туалете не умещались, сунул их под шкаф. Вроде и не пахнет…

Суббота. Трудюсь, трудюсь, трудюсь…

Мыр-мыр, мырмыр-мыр, мыр-мырмыр, уф…

Всё равно намурлыкивать «Тореадор, сме-е-ле-е-е в бой!» дело бесперспективное по сути. Мои не любят, когда я что-либо героически-любовное пою. Они считают, что котам положено сыто урчать и мурчать на коленях, создавая уют и иллюзию взаимопонимания.

А любое моё стремление к воле, крышам и (никто не слышит?) к кошечкам расценивается как гражданский бунт и попытка государственного переворота. Вывесить плакат «СВОБОДУ ЗАКАБАЛЁННЫМ КОТАМ!!!»? Побьют веником… и попрекнут всё той же занюханной рыбкой.

Ладно, что у нас там по первому рассказику… Да полный ажур! Сюжетец бытовой и ностальгический: ходил мужик в бассейн плавать (добровольно! в воду! псих…) и типа там у него кроссовки спёрли, а взамен выдали импортные туфли. Ну, этот гражданин сознательный всё время пытается от туфелек избавиться, хотя именно из-за них ему по жизни – одно сплошное счастье…

Плюс там ещё сапожники умные категорически не советуют. О, это моя гениальная идея – сапожник-гностик-философ-интеллектуал! Да не один, их там целый клан – тайный орден ремонтников обуви, все мастерские города укомплектованы этими мудрыми парнями с мистическим креном на всю башку…

А за туфлями импортными охотится голубоглазый некто, и шиш его разберёшь, хороший он или плохой. Сапожники говорят, что гад, и уходят в дзен без объяснений…

Короче, в мужика все тётки влюбляться стали, а он, как слюнявый интеллигент, со всеми только дружит и всё выбирает, чтоб никого не обидеть… Сам от себя устал и решил обувочку голубоглазому подленько сбагрить, но под машину попал.

Очнулся в больнице, туфель нет, рядом мама, в коридоре невеста силуэтом, и всем наконец-то настал сплошной хеппи-энд!

В чём смысл? А кому он нужен… Кто голубоглазый? Да выдумал я его, чё пристали… Какая тётка из трёх в больничку пришла с кроссовками? Да уж ясно, та, что их и стырила!

Короче, у моих читатели интеллектуальные, вот пусть они себе мозги и парят, моё дело написать, а там уж кушайте с маслицем!

Короткий отдых, ложка «Вискаса» (убить бы того, кто этот фастфуд придумал!), и за клавиатуру. Господи, да что же так пахнет из-под шкафа весь день?! Дышать нечем…

Воскресенье-э-э!!!

Мря-уа!!! Нашёл пузырёк валерьянки в таблетках! Все во-о-он! Я до вечера на колёсах… Тореадор, чавк, чавк, чавк-чавк-чавк-чавк!!!

Понедельник

…Не помню…

Вторник

…Где я?! И где моя последняя жёлтая таблеточка-а-а?..

Среда. Хорошо, веду дневник, а то бы и дней не помнил…

Всё. Я в норме. Строг, подтянут (чуть не написал – выбрит!) и готов ко всему. Про квартиру умолчим… Если тиражи действительно вверх пойдут, моим будет проще купить новую. Честно слово, я бы так и сделал…

Второй рассказ выписан в лучших традициях жанра. Четвёрка вооружённых суперов резво бежит, переодевается, спасает мир, гасит дебилов-охранников, отбирает у нехороших диск с ОЧЕНЬ важной информацией, опять бежит…

Куда бежит? Судя по смыслу, скорее всего, в родную психушку. Потому как потом я вывел мысль о том, что вообще-то все они дети и во всё играют понарошку. Это их взрослый дядя с собачьим именем и подозрительной любовью к маленьким ребятишкам из неблагополучных семей в который раз так куда-то погружает. Они там мир спасут, он чёй-то у них в психике навыправляет, и опять в погружение…

Причём ведь выстроил всё на нарочитом примитиве, интеллектуалы на такие фенечки круто ведутся. Они же сразу не въезжают, что я прикалывался, а признаться сами себе не могут, вот и подводят самостоятельно псевдофилософскую базу под всё прочитанное. Удобно-о! Люди себя любят, что с них взять…

Только я ещё там дракона впихнул. Зачем, с чего, почему – вот стукнуло, и всё, валерьянки перебрал. Да пусть себе остаётся, драконы обычно всем нравятся. Чего бы ещё туда запихать? А, сойдёт, не мне же читать?!

Тапки я перепрятал ещё вчера ночью. В комод с хозяйкиным бельём, поглубже, на самое дно, чтоб в глаза не бросались, и дезодорантом побрызгал, «Запах свежей ёлки».

Или это освежитель для туалета? Нам, красивым котам, без разницы…

Четверг. Сплошные стрессы…

…Куда перезакопать эти ВОНЮЧИЕ тапки-и-и?!!

Пятница

Хм-мыр-мым… а ведь, кажется, что-то получилось. Третий рассказик вышел – пальчики оближешь! Археологи черепом в футбол играли, а один умненький его отобрал, портвейном облил, кровью мазанул и захоронил со стихами.

Ну и естественно, за его спиной тут же девица, с намёками, вроде это она (а может, и не она?) из мёртвых оживела. Страсть, болтовня, взаимные упрёки, семейные разборки, курят оба, а кончается тем, что она вообще мусульманка!

Это круто, это политкорректно, это в тему сейчас, ислам форева! Хотя, по совести, откуда в древнескифском кургане мусульманка?! Тогда ведь ещё и христианства не было, а ислам его гораздо моложе… Ну и без разницы, не историкам же фантастику читать?

А вот Стругацких сюда приплёл очень кстати… Их всегда стоит упомянуть, от них премийка-другая зависит, и не надо нос воротить!

Ну и концовочка лаковая: сердолик краснеет, инфантильный паренёк в охмурёже, девицу родня прокляла, но «нэ зарэзала», всем всё шоколадно, трупов нет и, главное, над миром тает оттенок могучего феминизма! Могут перевести на английский, за рубежом такое катит…

То есть я практически протоптал себе дорожку к относительной свободе, мягкими лапками, взад-вперёд по клаве ноутбука. Думаю, мои будут довольны. Старался, как мог. Все пожелания учтены, читательский успех гарантирован. Если и после этого их тиражи не попрут вверх, в поднебесье, то можете обозвать меня «бесхвостым пуделем», великодушно разрешаю!

А знаете, в марлевой повязке на носу дышится значительно легче. Полезное изобретение…

Суббота. Типа всё…

Упс… Приехали. Лежат. Да-да, рухнули прямо на пороге. Я даже не успел их обрадовать новым произведением. Надо было запасти ещё пару масок…

А лежат красиво, друг на друге, в приватной позе, приз новый из сумочки выпал, по полу катается зазывно… Потом поиграю.

И ведь самое обидное, что когда они придут в себя и прочтут весь мой титанический труд, то благодарить будут коленопреклонённо! А пока – веник я сныкал, ружьё разрядил, ножи-вилки от греха попрятал, хотя… в унитазе утопить, конечно, могут.

И ведь я-то им ещё по-хорошему тапочки к порогу вынес…

Как там людей приводят в чувство? Хлопают по щекам?! Тогда главное – поглубже спрятать когти… Ну-ка, раз-два! И тебе, раз-два!

Мря-уф! А в этом что-то есть… Продолжаем, раз-два, раз-два!

ЭВА БЯЛОЛЕНЬСКАЯ
(Перевод с польского Дины Коган)

Профессиональный охотник на драконов

Староста деревни Любавы стоял на улице, которая носила громкое название Главная, и, задрав голову, с некоторым трудом разбирал буквы на вывеске.

– М… О… Д… МОД. – Староста наморщил кустистые брови и тоскливо поскрёб затылок.

Как человек бывалый и в свете потершийся, он знал слово «мода» и прекрасно понимал, что означают наряды, чепчики и прочие безделки, составлявшие смысл жизни его жены и дочек. Неужели не туда попал? Ведь он всячески расспрашивал в городке о драконоборце, и все направляли его именно сюда. Даже вывеска соответствовала: дракон был на ней намалёван ну просто как живой, точь-в-точь. Только что может быть общего у драконов с модой? Или у моды с драконами? Драконы нарядами не интересуются. Может, городские шутники просто посмеялись над деревенщиной и тут живёт портной? А, двум смертям не бывать, а одной не миновать, подумал староста и решил войти в дом. Зазвенел колокольчик над дверью. Внутри было ещё больше изображений драконов, что староста отметил с некоторым облегчением. Значит, тут не портной и не сапожник живёт, хотя, говорят, есть такой обычай, что сапожник может вдруг стать драконоборцем. Правда, надо сказать, что обычай этот редко применялся на деле… А тут драконы висели повсюду на стенах: нарисованные на картонках, вырезанные из дерева, Даже набитые паклей чучела – разумеется, только одни головы, потому как весь драконище – о-го-го! – даже в избе не поместился бы.

– Бродячим торговцам спасибо и до свидания!

Староста даже подскочил от неожиданности, потому как, заглядевшись на диковинки, не заметил девушки, сидевшей за столом, пока она сама не заговорила. А голосок у неё был такой, что впору стекло резать. Староста вежливо приподнял шапку.

– А и хорошо, что спасибо им говорите. Ведь нелегкое это дело: целыми днями на ногах, – сказал староста.

– Шнурки нам не требуются! – резко отозвалась девушка, глядя на торбу, которую староста зажал под мышкой.

– Да и мне они ни к чему, потому как сапога ношу. – Староста топнул обутой в сапог ногой. – Я относительно ентого… ну… дракона.

Девица вскочила с места, и тут староста с неудовольствием заметил, что на ней вместо платьица али юбчонки, как пристало порядочной молодице, были кожаные портки.

– Никакого возмещения не будет! Дракон и дракон! Неужто каждый болван в этом клятом месте думает, что если у него курица пропала, так это непременно Шарик?! – Девица орала так, что у старосты даже в ушах зазвенело. – Он по закону зарегистрирован! И ведёт себя вежливо! С утра тут сидит и никуда сам не летает! – Палец крикливой девицы указывал в угол, где на сене спал кудлатый пёс.

Услышав своё имя, псина застригла ушами и слегка поколотила хвостом об стену.

– Вот так всегда и во всём я один виноват, – отозвался пёс, открывая один красный глаз. – Хватит с меня…

Он встал, потянулся, позёвывая, и только тут староста заметил, что пёс выпускает когти, точно огромный котище, а из хребта у него торчит крыло, только одно, да к тому же ещё как бы кривоватое и несуразное.

Староста едва не ударил шапкой об пол.

– Так и с меня хватит, нелегкая вас возьми!!! Не об этой дворняге речь, а совсем даже о другом, о моём драконе.

Девица в портках тут едва по стойке «смирно» не вытянулась и защебетала:

– Чем можем помочь? Местный Отдел Драконизации оказывает широкий спектр услуг. Прошу описать пропавшего дракона, есть ли у него какие-то особые приметы, был ли он зарегистрирован в нашей картотеке…

– Дак… – попробовал остановить её несчастный староста.

– …регистрационный номер, место пропажи. Если имеется, регистрация драконовода…

– Да этот дракон вола у меня сожрал! – рявкнул староста.

Девица и увечный дракончик состроили одинаково изумленные мины.

– Ну, Чешуйка, тут попахивает чем-то серьёзным, – сказал маленький дракончик. – Дракон? Вола? Не может быть. Господин хороший, верно, то был зомбак.

– Точно, – подтвердила девица, которую назвали Чешуйкой. – Зомбак, вывери или в крайнем случае пофрунка. Посмотрите-ка на схему. Так он выглядел? Или так? Да вы его вообще-то видели?

– Ну, чтобы сказать сблизка – так нет, – уже менее уверенно сказал староста. – Не дурак же я, чтоб дракону в пасть соваться. Однако сдаётся мне, не такой он был и не этакий… – Староста потыкал пальцем в чешуйчатый лоб выверна и в свиноподобную саблезубую морду зомбака. – Только наверняка летает.

– Так, может, такой? – с надеждой спросила девица, пододвигая к нему картинку с пофрункой.

– Э-э-э… не-а, не аж такая малютка.

– Сударь, так ведь маленькое оно, потому что на картинке. Поглядите-ка на человечка, что рядом нарисован для сравнения.

Клиент вдруг разозлился:

– А по-вашему, если из деревни – так непременно дурак, да? Глаза-то у меня есть! Говорю же: маловат этот. Такая кроха только что кошку может проглотить, а от скотины только голова да трещотка остались. Что не сожрал – уволок куда-то. У меня вола, у соседа козу, гусей тоже недосчитались. И так мне кажется, что тот вор-засранец выглядел точь-в-точь как этот вот умник. – Староста ткнул пальцем в молодого драконишку. – Разве что побольше.

Сотрудница МОДа и её четвероногий коллега обречённо посмотрели друг на друга.

– Какой-то незарегистрированный балбес или старичок, впавший в деменцию, безобразничает, – сделал вывод Шарик.

– Мы кого-нибудь пошлём с вами, – сказала Чешуйка, беря со стола какие-то бумаги и быстро их просматривая. – Шарик, кто у нас свободен? Песя Три Травки?

– Отпуск по семейным обстоятельствам. Женится, – тут же ответил Шарик.

– Сконан Баклажан?

– На съезде специалистов по разведению пофрунки миниатюрной, в качестве консультанта. Через неделю возвращается.

– Одноглазый Кот? Ифрит? Подснежник?

– В поле.

– Безжалостная Луана?

– Да ей рожать через два месяца, глянь в её карточку! – рявкнул Шарик.

– И правда… Вот хреновина-то. А кто ж остаётся?

– Микел… – буркнул дракон, свесив уши. Оба поглядели на старосту Любавы как бы в некотором замешательстве.

– Микел… Ага… – произнесла Чешуйка. – Микел… Прекрасно, значит, будет Микел.

– А что, с ним что-то не так? – с подозрением поинтересовался староста.

– Да что вы! Всё в наилучшем виде! Профессионал! С дипломом! – горячо возразил Шарик. Слишком уж горячо.

– Так я подготовлю документы! – Чешуйка закашлялась. – Вы тут посидите, пожалуйста. Сотрудник Шарик, приведите драконера Микела с целью получения задания.

Четвероногий сотрудник направился к находившимся в задней части помещения дверям, в которых было вырезано отверстие с крышкой. Проходя мимо старосты, зверёныш тихо буркнул:

– Только петь ему не давай.

Таинственные слова сотрудника Шарика вскоре стали вполне понятными, а старосту раз за разом хватал самый очевидный кондрашка. Не то чтобы он имел что-то против драконеров, боже упаси. Подобно кузнецу, пастуху или, с позволения сказать, сводне, драконер тоже имеет право на своё место на земле. Староста пробовал убедить себя, что без этого МОДа с драконами было бы ещё больше хлопот, чем теперь, когда МОД существует и действует. И закон даже позволяет освобождать плату за услуги драконера от налогов. Тем не менее Микел страшно его раздражал и беспокоил.

Прежде всего он был – по понятиям старосты – слишком молод! Охотник на драконов должен быть ещё не старый, но в летах, опытный, закалённый, с суровым, испещрённым шрамами лицом, с серебряными нитями седины в волосах. Староста решительно ничего не имел бы против, если б он носил, к примеру, ожерелье из драконьих зубов. А Микел был, правда, росту изрядного, но зато худющий; про украшения из драконов можно сразу забыть; волосы у драконера были светлые, как лён, длинные и связаны на затылке в маленький хвостик, а поскольку (что уж там скрывать) пряди завивались крутыми локонами, казалось, что драконер носит на голове крошечного кролика с пушистым хвостиком. Даже огромный меч, который Микел тащил за спиной, немногим улучшал ситуацию.

– Это на драконов? – поинтересовался староста в самом начале знакомства, пытаясь пробудить в себе хоть мало-мальское уважение к профессиональному убийце драконов.

– Да нет, – добродушно ответил тот, – этот для людей. Для драконов, зомбаков и прочей нечисти у меня пищаль и арбалет имеются. Я и не думаю так близко к ним подбираться.

Таким рассуждениям нельзя было отказать в справедливости, видно, паренёк и в самом деле оказался смышлёным, но на этом его добродетели и заканчивались. Во-первых, на первом же привале обнаружилось, что драконер не ест мяса, потому как он, видите ли, «вегерианин» или что-то в этом роде. Парень весьма достойно объяснил старосте, что убивать животных «с целью добывания пищи» неморально. И он лично эту неморальную колбасу есть не собирается, хотя староста может её вполне неморально употребить, потому что он, Микел, весьма терпимый человек. Только вот у старосты та колбаска поперёк горла встала, и он чуть не подавился, глядя, как драконер поедает хлеб с морковкой. Эта вегора-что-то-там всё-таки была страшно глупой религией.

А во-вторых, Микел обожал петь, но у него не было ни малейших способностей к этому. Старосте потребовалось совсем немного времени, чтобы все его желания свелись к тому, чтобы отрезать Микелу язык или на худой конец себе уши, хотя охотнее он бы сделал первое.

Почти целых два дня – столько длилось путешествие до Любавы – несчастный староста принужден был выслушивать фальшивые завывания трактирных песенок, романсов и драконерских баллад. Конь юного драконера, огромный гнедой мерин, похоже, давно освоился с привычками своего хозяина и с философским спокойствием плелся по большаку, а вот лошадка старосты, запряжённая в возок, то и дело испуганно вздрагивала, прядала ушами, и управлять ею было в два раза тяжелее, чем обычно.

А когда они наконец добрались до Любавы и старостиха вместе с двумя раскокетничавшимися дочками начала вовсю угождать тощему охотнику на драконов, староста окончательно потерял терпение. Девок запер в избе на щеколду и велел перебирать фасоль, которую сам же в кладовке перемешал с горохом. А драконера отправил спать в ригу на сено, напомнив, чтоб тот прямо с утра брался за работу, потому как оказалось, что, пока старосты не было, драконище снова угостился на славу, на сей раз двумя курочками, а третья умерла со страху, и пришлось её сварить, хотя до того она прекрасно неслась. Одни расходы.

Старостова половина была весьма огорчена таким отсутствием гостеприимства.

– Да тебя, видать, в хлеве воспитывали, Ванаро, – ворчала она. – Гостя в ригу отправить, до чего дожили! Хоть на ужин его позову.

– Морковки ему в огороде нарви, – буркнул муж. – Ну чистый кролик… и шалфею завари, потому как, сдаётся мне, сильно нездоров он. С головой непорядок.

Но в конце концов драконер вынужден был довольствоваться тушёной капустой, кувшинчиком молока и куском пирога.

Микел не слишком озаботился настроением своего работодателя. Такова уж людская природа: трудно человеку принять новые идеи, – и староста Ванаро ничем от других не отличался. Попросту ещё один маленький человечек с узкими горизонтами, копается он в земле, мало что видит, кроме этого своего клочка, и похоронят его в конце концов в той же землице. Ест падаль да в придачу ещё и музыки не любит. Человек ведь от природы не создан, чтоб мясо есть, даже по зубам это видно – нет у него таких клыков, как у псов, волков или, чтоб уж далеко не ходить, у драконов. Вот у дракона как раз есть соответствующее снаряжение, чтоб мог он убивать и поедать других животных. Ну, может, кроме домашних… Там, где дело касалось регламента МОД, вся философия заканчивалась. А зубы Микела природа приспособила для уничтожения репы, и репой он намерен был ограничиться. По крайней мере если говорить про зубы, потому как пищаль – это уж совсем другое дело…

Работа поначалу казалась несложной. Правда, вредитель вроде бы относился к летающей разновидности, но наш драконер из принципа не доверял описаниям свидетелей. Они каждый раз поднимают вопль: «Дракон! Дракон!» – а потом оказывается, что имеешь дело с бродячим выверном, блощицей или даже наземным зомбаком. Среди любимых баек, бытовавших в МОД, была история про истеричную дамочку, у которой «дракон» сожрал канарейку, потом оказалось, что это была всего лишь оголодавшая миниатюрная пофрунка. Она удрала от неаккуратного хозяина и бродила по окрестностям, не зная, куда себя деть. Впрочем, были и человеческие жертвы: вызванный драконер, рыдая от смеха, споткнулся о кошачью миску и набил себе шишку на лбу.

Однако же тут наверняка свирепствовало что-то покрупнее пофрунки, даже дикой, но Микел, исходя из своего опыта, знал, что это нечто вовсе не обязательно было тем самым существом, которое в учебнике называют «ленгорханский дракон подлинный». Просто люди чаще всего видят то, что им хочется увидеть. Поэтому следовало приманить оный объект охоты, осмотреть его собственными глазами, а уж потом привести свои действия в соответствие с породой и обстоятельствами.

У старосты имелись свои причины для недовольства. В конце концов, он платит, значит, может и потребовать. Тем временем «профессионал» шлялся по окрестностям и выделывал всякие штучки. Пялился вокруг через какую-то трубу, развешивал по кустам кусочки зеркала и дохлую рыбу, причём специально постарался выбрать такие рыбины, что их даже свиньи бы не тронули. Вонь стояла от той проклятой рыбы до небес. И что? И ничего.

А теперь устроился бездельник на меже и лентяйничает. Староста чуял, что не выдержит, пойдёт и огреет драконера по кудрявой головушке. Микел сидел на траве, скрестив ноги, неподвижным взглядом уставившись перед собой, и глубоко дышал.

– И чего так сопеть-то, а? – недружелюбным тоном осведомился староста.

– Медитирую я, господин Ванаро, – спокойно ответил драконер.

– Ох ты, медитирует он. А о чём это?

– О жизни, господин староста. И о смерти.

Драконоборец, по-прежнему сосредоточенно глядя перед собой, вытащил что-то из-за пазухи и подал старосте.

– А это ещё что? – спросил тот, недоверчиво беря свёрточек, старательно обшитый замшей.

– А, так, пустяки, распоряжения. Если я не вернусь, это надо отослать в МОД и сообщить, что я погиб, а они уж займутся остальным.

Старосте даже неловко стало, он и не знал, что сказать. Как-то забылось, что работа драконерская среди безопасных не значится. И по шее вполне можно получить, и домой не вернуться.

– Вы были правы, это ленгорханин, – продолжал Микел. – Крупнее выверна, быстрее, чем зомбак, а по уму равен человеку. Хотя у нашего гостя разум к старости помутился, потому и ищет он лёгкой добычи на ваших пастбищах. Но это ещё не значит, что справиться с ним будет просто.

Староста уселся рядом с драконером.

– Такой, как тот, что у вас в избе?

Микел кивнул кудрявой головой.

– Да, именно такой. Только Шарик ещё совсем молокосос, ему только сорок лет. Но он вырастет, и крылья у него будут новые. Мы его приютили, потому что какой-то скот решил, что без крыльев дракончика легче будет продать. Второе крыло он просто не успел отрубить, потому как Шарик ему руку оторвал аж по самый локоть.

– Выжил?

– До лекарей там было далековато, – как-то уклончиво ответил Микел.