Текст книги "Заповедник людей (СИ) "

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

Гл.5.

– С паршивой овцы – хоть шерсти клок,– Нина криво улыбается, вытаскивая из огрызков коричневые семечки.– Пятьдесят штук, тридцать – точно взойдут,– уверенно говорит она.

– Целая яблочная плантация,– удивляется Виктор, с некоторой брезгливостью наблюдая, как Нина ковыряется в чужих огрызках.

– Плантации не получится, дай бог, два-три дерева будут с хорошими плодами. Неизвестно, от каких деревьев они опылились. Хотя,– Нина в задумчивости морщит носик,– есть шанс, что от качественных деревьев, яблочные плантации обычно большие и плохих там не держат. Может все тридцать будут первоклассными. Кстати, они, скорее всего, разных сортов.

– Откуда ты всё знаешь?– Виктор присаживается рядом, ковырнул пару семечек, глянул на огрызки.– Вроде сорт один.

– Всё это – гибриды, а в семечках чистый генный материал. Деревья будут до десяти метров и яблоки здоровые. У нас на овощной базе одна женщина любила из зёрнышек деревья выращивать и меня научила. Знаешь, это очень интересно,– с воодушевлением говорит Нина.

– Да?– удивляется Виктор.– А по мне лучше в бильярд поиграть.

– Скажешь ещё пиво с рыбкой попить.

– О, не напоминай!– закатывает глаза мужчина.– Сюда бы запотевшую бутылочку и воблочку с икоркой.

– Молчи,– давясь слюной, Нина прикрывает ему рот ладошкой.

– Всё, молчу, тема закрыта и вообще – табу,– смеётся Виктор.

Дни летят как сорванные ураганом крыши, а за ними скачут недели, грузно переваливаясь, сорвался в штопор месяц. Дом построен, неказистый, но прочный и настолько замаскированный в скалах, что можно стоять рядом с ним и его не заметить. Существенное неудобство, чтобы попасть в него, необходимо протискиваться в узкую расщелину. Но там где неудобство, есть очевидное достоинство, опять же – скрытность, а Виктор очень к этому относится серьёзно. Он не хочет раньше времени засвечивать своё присутствие.

Копчёная рыба так надоела, что хочется рыгать, глядя на золотистые куски, но другой пищи нет. Правда изредка Виктор тягает из моря свежую рыбку, Нина умудряется варить уху в консервных банках … но опять же – рыба. До безумия хочется белого хлеба с маслом и чтобы чай с бутербродами, хорошо прожаренных отбивных с хрустящим картофелем, ароматных блинов со сметаной.

Нина изгаляется, как может и даже нашла душистые травы для приправы к ненавистной рыбе, но от жирных кусков воротит так, что всё чаще и чаще возникают мысли пойти на охоту. Может, удастся камнем сшибить дикого голубя, а вдруг где-то пасутся брошенные пастухом овцы. В принципе, Виктора сейчас ничего не держит, дом построен, Нина постоянно занята на своём поле, восхищается тем, что картофель уже пустил ростки из земли, насажала различных трав. Но самое главное, совсем рядом с полем, обнаружила родник и теперь, с помощью рук Виктора, построила небольшой бассейн, откуда можно брать воду на полив и даже окунуться при желании. Как говорится, жизнь налаживается, но на душе тоскливо. А иногда Нина, вздыхая, погладит свой живот, словно хочет кого-то успокоить.

Виктор изготовил несколько копий, наконечники сделал из острых осколков бутылок, из ствола можжевельника соорудил лук и выстругал не слишком ровные стрелы. Очень долго тренировался, пытаясь с пяти метров попасть в ствол дерева, пока не очень. Но это только начало, тренировкам он стал посвящать всё свободное время. Но вот и стрелы он научился изготавливать и в цель они уже летят ощутимо точнее.

Виктор перекидывает лук через плечо, осторожно засовывает за пояс кошмарный нож, лезвием которого является длинный осколок из-под бутылки шампанского, подвешивает к поясу усовершенствованный каменный топор с неплохой балансировкой:– Пора навестить нашего Диму,– говорит он обыденным голосом, словно собирается выпить кружку пива с друзьями и погонять шары в биллиардной.

– Иди,– спокойно говорит Нина,– только прошу тебя, помни, ты не один,– она бережно накидывает на его плечи куртку, которую соорудила из найденных тряпок.

Виктор долго смотрит её в глаза, кивает, прижимает к себе:– Я всегда это помню,– в глазах сверкнул пугающий огонёк.

Он решает идти к их лагерю обходным путём, заодно посмотреть, что есть в округе. Зайти к пещере под названием Голубянка, на её отвесных склонах действительно живут дикие голуби, может получиться пару штук подстрелить, но если упадут в пропасть, их не достать.

За месяц жизни на этой неприветливой земле ни разу не пересекались с людьми, и даже стало казаться, что кроме команды Димы, больше никого нет, это и радует и огорчает одновременно. Странно, но остро хочется общения с людьми, главное, чтобы те остались людьми.

В своё время на Караби яйле всякое бывало, и экспедиции спелеологов со всего мира, а иногда в многочисленных пещерах скрывались от тюрьмы, не ладящие с законом. Говорят, как-то с сопки обстреляли группу спелеологов из Москвы и одного человека серьёзно ранили. Милиции наехало, чуть ли не со всего Крыма, но преступников так и не нашли. А спустя время, вновь стреляли …

Виктор всё это помнит и иллюзий не питает, с поправкой на нынешнее положение, всё должно обостриться на порядок. Остатки человечества пребывают в последней напряжённой схватке друг с другом. Кто победит, выродки или люди? Вопрос серьёзный, закона нет, и власть будет у сильных … а может у умных? Но умные – не всегда справедливые. Где найти золотую серединку? Может я – «золотая серединка»? Виктор ухмыльнулся, а про себя отметил, что получилось несколько цинично и это понятно, не ему решать, кто будет «золотой серединкой».

У пещеры Чёрный монастырь Виктор замедляет шаг, каким-то звериным чутьём ощущает некое присутствие. Он осторожно вклинился в заросли низкорослых деревьев и выходит к каменным разломам. В его сторону дунул тёплый ветерок с примесью дыма, в котором прослеживается запах жареного мяса, но какого-то сладковатого и пугающего.

Невольно по телу пробегает дрожь, а рука сама вытаскивает из-за пояса уродливый, но смертоносный нож.

– Совсем нехорошо,– шепчет мужчина и, прижимаясь к скале, словно скользит к источнику странного дыма.

Вскоре он слышит негромкие голоса и, перескочив под защиту кустарников, на животе подползает к обрыву, заглядывает в каменную воронку, где затаилась опасная пещера.

– Совсем нехорошо,– повторяет он сам себе. Виктор видит несколько исхудавших людей, с синими перстнями на пальцах и с характерными татуировками на телах.

На залитой кровью земле валяется изувеченный труп. Один из зеков пилит ножом шею, рядом лежат отрезанные конечности, а над костром жарятся человеческие ребра.

– Худая коровка,– сплёвывает один из зеков, вытаскивая из распоротого живота скользкие внутренности.

– Печень Вовану,– гнусаво говорит мрачный детина, поглаживая неухоженную чёрную бороду.

– Само собой.

– Аккуратней работай, желчь прольёшь! Смотри, коровкой сделаем,– с угрозой вздёрнулся чёрнобородый зек.

Сдерживая рвотные позывы, Виктор в потрясении пятится назад, холодный пот заливает лицо, а висках звонко стучат молоточки. Он готов был ко всему … но не к этому. Как-то надо решать эту проблему и чем скорее, тем лучше. Сейчас вступать в единоборство с людоедами опасно, числом задавят, да и Вован где-то рядом.

Лихорадочно оглядываясь, Виктор вползает в кусты и обмирает, он слышит характерные звуки, знакомые каждому мужчине. Придавив к мшистому камню длинноногую девицу, вероятно, насильничает, сам Вован.

– Ты ещё поживёшь, ты главное стони почаще,– пыхтит нелюдь.

Девица старательно подвывает, из глаз градом катятся слёзы, а Вована это ещё больше заводит, он изгибается в экстазе, но в это время Виктор с размаху всаживает ему нож прямо в сердце и с омерзением сдёргивает труп с несчастной женщины. Девица в прострации, ничего не соображает, смотрит невидящим взглядом, а в глазах животный ужас.

– Очнись!– Виктор хлещет её по щекам.

Женщина дёргается, пытается сфокусировать на нём взгляд, губы открывается в крике, Виктор с силой зажимает рот ладонью.

– Успокойся, я не из их команды.

В её взгляде появляется нечто человеческое, которое совместно с паническим страхом заставляет сердце Виктора сжаться от боли.

– Всё нормально, успокойся, мы сейчас уходим отсюда. Ты меня слышишь?– Виктор несильно её встряхивает.

– Я тебя знаю,– неожиданно говорит женщина,– ты к нам тогда приходил … огрызки от яблок собирал. Зачем ты это делал? Кушать очень хотелось?– из её глаз брызнули слёзы.

– Глупая, позарился бы я на ваши объедки … мне семена были нужны.

– А-а-а, понятно, ты садовник,– уверенно говорит она, шаря глазами по сторонам и, неожиданно натыкается на окровавленный труп и дёргается в порыве, чтобы бежать.

– Садовник,– хмыкает Виктор, хватает её за руку.– Быстро уходим,– рывком поднимает её на ноги.

Она стоит как на ходулях, худая, бледная как смерть, под глазами синие пятна, качается взад вперёд, дико озирается и явно находится на гране обморока. Виктор дёргает её за собой и тащит прочь от стоянки людоедов. Женщина вяло перебирает ногами, морщится от боли, закусывая губу, но затем, словно кто дал ей пинка, она бросается вперёд, ломая кустарник, выпучив глаза и подвывая от ужаса. Виктор с трудом догоняет её и обращает внимание, что та босая и ноги изодраны до мяса, но женщина не замечает боли.

– Стой!– резко дёргает её. Она становится как вкопанная и походит сейчас на загнанную лошадь.– Ты не газуй так, копыта собьёшь,– цинично говорит Виктор, срывает с себя куртку, рвёт, усаживает перед собой женщину и бинтует её стопы.– Так легче?

– Она кивает, в глазах наконец-то появляется человеческое выражение.

– Звать тебя как?– непринуждённо спрашивает Виктор.

– Анжела … то есть … Аня,– после небольшой паузы исправляется она.

– Аня, хорошее имя,– улыбается Виктор.

– А мне не нравится,– всхлипывает длинноногая девица.

– Глупая,– беззлобно говорит Виктор.– Пошли, хватит сидеть.

На этот раз Аня вскрикивает от боли и ковыляет как подбитая палкой курица.

– Нам быстрее надо идти, уголовнички опомнятся, погоню организуют.

– Они Лёшу зарезали … и ты знаешь, они его будут есть,– Аня в ужасе закатывает глаза и её едва не выворачивает, но желудок пустой.

– Каждый решает продовольственную проблему по-своему,– усмехается Виктор.

– Но ведь это жутко!

– Недопустимо, я их изведу,– сверкнул глазами мужчина.– А как там ваш, Дмитрий Леонидович поживает?– Виктор переводит разговор в нужное ему русло.

– Ну, не очень.

– Что так?

– У нас сейчас Идар главный, то есть – Идар Сергеевич, его начальник охраны.

– Повышение получил,– усмехается Виктор, вспоминая мужчину, которого он тогда выделил. Всё правильно, жизнь всё расставляет по местам, таким как Дима, только в офисах рулить, а здесь – всё иначе, помимо ума крепкие кулаки нужны.

– Нет … он сам,– не поняв иронии, говорит Аня.– Он всех заставляет работать!– в сердцах выкрикивает она.

– Это плохо?– с удивлением глянул на неё Виктор.

– Я не привыкла работать,– вздёргивает носик Аня.

– Тогда … может, не пойдём в ваш лагерь?– улыбаясь про себя, произносит Виктор.

Аня останавливается, с недоумением смотрит на улыбающегося мужчину и робко спрашивает:– К тебе пойдём?

– У меня ещё хуже,– хохотнул Виктор,– будешь пахать как пчёлка, да и Нина тебе глазки выцарапает.

– Боже мой, куда я попала!– закатывает глаза Аня.

– А ты ещё не поняла?

– Ты знаешь,– Аня старается говорить кокетливо, но получается жалко,– ещё не поняла. Может, ты мне разъяснишь?– она смотрит, чуть повернув голову, слегка приоткрыв губы. Вероятно, этим взглядом когда-то сводила с ума немало мужчин. Но … у Виктора выработалось стойкое противоядие к подобным особам ещё в прошлой жизни, к тому же, если сравнивать с Ниной – это словно седло для коровы и чистый родник.

– Ты всё поняла Аня, не переживай, как-нибудь приспособишься.

– Помог бы кто,– с неудовольствием сплёвывает женщина, показав этим свои истинные корни.

– Я уверен, приспособишься,– смеётся Виктор.

Длинноногая девица в раздражении метнула на него пренебрежительный взгляд:– Садовник, мужлан неотёсанный,– процедила сквозь зубы и живенько ковыляет вперёд, вихляя осунувшимся задом.

Виктор с сожалением качает головой и скользнул следом, внимательно поглядывая по сторонам. Затем, видя, что Аня заворачивает в сторону пещеры-пропасти Голубянки, берёт инициативу в свои руки и заставляет её идти следом за ним. Она, скорее всего по привычке, что-то буркнула, но безропотно пошла за ним.

– Значит, Идар Сергеевич у вас главный,– чтобы не слышать тягостного пыхтения за своей спиной, пытается как-то завязать разговор Виктор.

– Был такой предупредительный мальчик, а сейчас такой гад,– смачно высморкалась интеллигентная девица.

– Работать заставляет?– хохотнул Виктор.

– Не только это,– Аня зло дёрнула колючую ветку, вскрикнула, уколовшись о шипы, и ещё больше обозлилась.– Эта дрянь принуждает нас жрать всё, что ползает и бегает.

– Так вы живы благодаря ему,– с укором произносит Виктор, искоса глянув на раскрасневшуюся даму.

– Сам то, он это не ест, всё больше рыбу … голубей подстрелил, нам по крылышку только дал.

– Из лука, что ли?– насторожился Виктор.

– Скажешь ещё,– хихикнула Аня,– у него пистолет есть.

– Повезло,– с завистью проговорил мужчина.

– Да только патроны у него закончились. Касатку хотел убить … придурок. Две обоймы истратил … весь неприкосновенный запас. Теперь дождевых червей выкапываем, корни какие-то кушаем.

– Касатку?– останавливается Виктор.– На неё и крупнокалиберного пулемёта мало. Видно конкретно вас прижало,– делает вывод он.

– Ещё как,– кивает Аня.– Хотя, чего греха таить … если бы не он, друг друга кушать стали … как те,– она вздрагивает всем телом и испуганно озирается.

Непроизвольно и Виктор покосился назад. Вроде спокойно, низкорослый перелесок, чередуется с каменными проплешинами, где-то вспорхнула птица. Птица? Виктор напрягается, пытается рассмотреть то место, вроде ветка качнулась. От ветра, что ли? Качнулась другая ветка:– У нас кампания,– мужчина вмиг становится суровым.

– Как? Какая кампания?– икнула Аня и водит глазами, словно испуганная лань.

– Выследили, мать вашу!– ругается Виктор и снимает с пояса каменный топор.

– Зеки?– в ужасе пискнула Аня.

– Уже нет,– сплёвывает Виктор,– людоеды.

– Бежим!– встрепенулась женщина.

– В своих обвязках далеко не убежишь,– он с сожалением глянул на её перебинтованные ноги.– Где обувку свою потеряла?

– Вован снял … чтоб далеко не убежала.

– Логично,– хмуро оглядывает Виктор Аню.

– Ты меня бросишь?– цепенеет от страха женщина.

– Будешь много болтать, точно брошу.

– Мне страшно.

– Ладно, топай вперёд … и головой не крути, пусть думают, что мы их не заметили.

– Что ты хочешь сделать?

– Хочу?– Виктор усмехается, смотрит на женщину, прищурив глаза.– Я хочу выжить и если за месяц не умер здесь, на этом плато, то не позволю себя убить каким-то выродкам. Естественно двигай маслами, барышня,– грубо произносит он,– и улыбайся почаще.

– Я не смогу, мне кричать охота,– с обезоруживающей непосредственностью говорит она.

– Браво мадам, кричите. Только в этом случае я покину вас. Простите … дела,– разводит руки Виктор и делает вид, что уходит.

– Хих, хи, ха, ха,– Аня послушно низвергает из себя непонятные звуки, и её лицо искажает что-то отдалённо напоминающее улыбку.

– М-да, тяжёлый случай. Ну да ладно, издали сойдёт,– Виктор обнимает её за плечи и волочёт в ближайшие кусты.

– Что ты делаешь? Я не хочу, это сейчас совсем не к месту!– бурно возмущается Аня.

– Молодец, а теперь отбивайся от меня.

– Зачем?– удивляется Аня.– Всё равно снасильничаешь.

– Таких дур я впервые встречаю,– оторопел Виктор.

– Так ты меня … это. Я тебе не нравлюсь?– в упор спрашивает она его.

– Пошли в кусты, коза ненормальная!– Виктор с силой втолкнул её в густые заросли.– А теперь быстро отсюда уползаем, и ветки не трогай, чтобы нас не выдали,– громким шёпотом произносит он.

– Да поняла я уже, поняла … не пихай меня!– Аня с некоторой злостью глянула на Виктора и поспешно задвигала задом к ближайшим каменным разломам.

– Здесь рядом один понор есть, в своё время я жеребёнка оттуда вытащил, посидишь пока в нём, а я с выродками разберусь,– зловеще произносит мужчина.

Они забежали под прикрытие каменных осколков, затем Виктор находит тёмный провал:– Лезь сюда. Не бойся, он не переходит в пещеру, проверено.

Аня, закатывая в ужасе глаза, сползает в темноту:– Действительно дно!– раздаётся её удивлённый голос.

– Сиди как мышь и никакой самодеятельности. Если я не приду, дождись вечера и не спеша двигай в свой лагерь.

– Я не знаю, в какой он стороне,– жалобно пискнула Аня.

– Жить захочешь, найдёшь. В общем, вниз спускайся, море там. Затем иди вдоль берега, дай бог наткнёшься на своих.

– Ты лучше приходи,– всхлипнула женщина.

– Приду,– уверенно говорит Виктор, снимает с плеча лук и покидает несчастную женщину.

Ему приходится делать большой крюк, чтобы случайно не натолкнуться на людоедов, зато Виктор чётко оказывается у них за спиной. Он видит как они, гадливо посмеиваясь, в развалку идут к тем кустам, где, по их мнению, барахтаются в сладостных объятиях Виктор с Аней. Они вооружены ножами, это несколько успокаивает Виктора, он опасался, что у них имеется огнестрельное оружие. Зеков четверо, среди них чернобородый, очевидно, сейчас он главарь. Его бы подстрелить.

Виктор подползает ближе, достаёт стрелу с наконечником из осколка от бутылки, вкладывает на тетиву. Людоеды окружают заросли, поочерёдно входят с разных сторон, прочёсывают вдоль и поперёк, озадаченные выходят, совещаются, разбиваются по двое. Одна группа уходит в направлении понора, Виктор напрягается, как бы ни натолкнулись на Аню, другая, которую возглавил чернобородый – в сторону пещеры Голубянки.

Некоторое время Виктор пребывает в нерешительности, за кем пойти, у него даже зуд появился, так хочется пристрелить чернобородого, но там Аня. Чертыхаясь в душе, поворачивает обратно.

А погода стремительно портится, в последнее время на Караби яйле часто идут шквальные дожди. Вполне вероятно, погода кардинально меняется, превращая засушливое плато в край насыщенный влагой. С одной стороны хорошо, трава поднялась почти на метр, начинают прилетать птицы, но некоторые неудобства есть, отмечаются грозы невероятной интенсивности, молнии как расчёской будоражат землю, можно легко попасть под смертельный удар.

Первая ветвистая молния озаряет наезжающие друг на друга клубящиеся тучи и словно мифологический гигант выдохнул из себя рёв, сотрясая низкой частотой каменистую землю. В следующую секунду небо взрывается ослепительными вспышками, линейные молнии со злобной радостью выпрыгивают с небес и принимаются гвоздить поверхность с маниакальным остервенением. Ощущение, что начался всеобщий пожар, жуткие слепящие стрелы, под аккомпанемент, словно сошедшего с ума грома, с шипением впиваются в землю, вызывая пожар, но едва вспыхивающее пламя, гасится немыслимым потоком воды, водопадом льющегося из угольной тьмы.

– Однако,– сам себе говорит Виктор и боком пытается забиться в узкую расщелину, но пенные потоки воды заполняют её под завязку,– так и утонуть можно.

Виктор сползает со своего наблюдательного поста, озирается по сторонам. Щуря глаза от ярких вспышек, шарахается от молнии, которая его едва не задевает, бросается прочь, пытаясь взглядом выхватить какое-либо убежище.

Пространство теряется, расползается, становится зыбким и незнакомым. Необходимо бежать к Ане, но внезапно Виктор понимает, что не узнаёт эти места, шквальный дождь и поднятая завеса из водяной пыли и грязи, в корне меняют все очертания скал, а долины с карстовыми воронками исчезают. Впору где-нибудь затаиться и ждать когда закончится эта вакханалия и это правильно, но Аня … понор может заполниться водой. Впрочем, если она не совсем дура, выберется, только бы людоеды её не сцапали.

Первый раз Виктор попадает в грозу, на открытом пространстве и к своему удивлению начинает испытывать едва ли не панический страх. В любой миг молния его превратит в пылающий столб, приготовив из него обед для зеков-людоедов. Весьма неприятная перспектива. Виктор скачет по камням, стремясь уйти от непогоды. Так он незаметно оказывается и в вовсе незнакомых местах, но не останавливается, путаясь в мокрой траве, бредёт по какой-то долине, едва не срывается с опасных круч, отпрыгивает от бурного водоворота, который, бешено вертясь, всасывается в карстовую воронку.

Но … так же неожиданно как началась, гроза стихает и из разорванных в клочья туч, вырываются жгучие лучи Солнца.

Виктор стоит в незнакомой долине, от его одежды струится пар, и тепло Солнца выгоняет противную дрожь. Он оглядывается, в удивлении поджимает губы, чешет затылок, нет, здесь он никогда не был.

Лай собак застаёт врасплох, против воли губы расплываются в улыбке, значит рядом человеческое жильё. Но он слышит лай, а затем видит собак, вытянувшись в стаю, они кого-то гонят. Улыбка сползает с лица, Виктор понимает, это одичавшие псы. Совсем плохо, он не раз слышал о повадках милых собак, которые одичали и стали опаснее волков.

Полный боли человеческий крик и злобное рычание псов, рвущих тело, бьёт по психике как молот по наковальне. Не отдавая себе отчёта, Виктор с криками бросается к злобной своре. Его замечают, матёрая овчарка, скалит окровавленную морду, глаза горят лютой злобой, не раздумывая, делает прыжок. Виктор с размаху бьёт ей в голову каменным топором. Череп разлетается, в сторону брызнули мозги вперемешку с кровью и осколками костей. Боковым зрением замечает взвившуюся в воздух серую тень, с ходу наносит ещё один удар, сбивая крупного кобеля. Истошный визг отрезвляет одичавших собак, но отступать они не хотят, на земле корчится израненный человек. Псы отскакивают и меняют тактику, заходя с разных сторон. Виктор вертится на одном месте, его каменный топор выписывает немыслимые пируэты, а вздутые мышцы на руках немеют от боли, пальцы слабеют, рукоятка становится скользкой от пота и крови.

Звери чувствуют, что человек устаёт, наскакивают с разных сторон, но под удары не попадают.

– Умные бестии!– выкрикивает Виктор и умудряется сбить каменным топором не в меру ретивого пса.

Внезапно Виктора оглушают крики и свист камней и палок. Одичавшие собаки отпрянули, огрызаясь и лая до рвоты, кидаются в сторону и исчезают в зарослях карликовых деревьев.

Виктор без сил опускается перед истерзанным человеком, в голове красная муть, руки дрожат, в горле пересохло, дико хочется пить и почему-то спать.

К ним подбегают, поднимают истекающего кровью человека:– Живой! Тащите его быстрее к Алёнке. А ты кто?– Виктора трогают за плечо.

– Человек,– говорит Виктор, усмехаясь банальностью этой фразы.

– Пошли, ты весь в крови и вымок до нитки.

– Это не моя кровь,– ухмыляется Виктор, поднимается и осматривает окруживших его людей.– Спелеологи?– догадывается он.

– Да, мы из Питера … экспедиция. Но только Питера, наверное, уже нет,– выдавил из себя горький смешок крупный бородатый мужчина.

– Значит, уже местные,– шутит Виктор.

– Невероятно точное и правильное замечание,– хохотнул худощавый парень в белой истерзанной панаме, в рваной штормовке, изготовленной из солдатского кителя.

– А много вас?– интересуется Виктор.

– Остатки человечества хочешь пересчитать?– парень стащил с головы белую панаму, которая оказалась вовсе не белой, а только косящей под белый цвет. Он вытирает её потное лицо, кривится в насмешке, а в глубине глаз – солёная влага.

– Хотелось бы,– подыгрывает ему Виктор,– но моё любопытство вполне прозаично. Собак здорово отогнали – это впятером,– Виктор внимательно рассматривает крепких мужчин,– но людей сложнее палками отгонять.

– Зачем … людей,– грустно хлопнул глазами невысокий мужчина с залысинами на голове,– я как-то не понимаю вашу мысль.

– А у вас все хорошо … в вашем лагере?– осторожно спрашивает Виктор.

– Странный вопрос,– цепко глянул крупный бородатый мужчина,– не ссоримся. Вот, силки приспособились на голубей ставить, лягух ловим … так … не голодаем.

– Со стороны вас не навещают … из чужих?– не унимается Виктор.

– Ты не тяни … если хочешь что-то сказать – говори,– бородач внимательно изучает Виктора.

– Людоеды объявились,– в лоб говорит Виктор.

– Шутишь?– вскидывает на него взгляд мужчина с залысинами на голове.

– Из зеков … одного я убил. У Чёрного монастыря человека на костре запекали.

Мужчина с залысинами кривится, глаза краснеют, судорожно глотает слюну, с удивлением оглядывает своих товарищей.

– Они могут,– кивает бородатый, взгляд стекленеет.

– Тфу!– сплёвывает интеллигентного вида мужчина с окладистой бородкой, вероятно аспирант, а быть может – профессор.– Защити нас боже, от бесовских отродий, злого глаза да любой заразы,– неистово крестится и Виктор понимает, он явно не профессор.

– Ножи у нас есть,– сдвигает брови бородатый мужчина.

– К морю надо идти,– предлагает совсем юный паренёк,– может, корабль какой заметит.

– Нет ни каких кораблей,– несильно бьёт его по затылку парень в белой панаме.

– А ты сам то, откуда?– уставился на Виктора бородатый мужчина.

– Из Севастополя.

– Нет, мне это не интересно. С какой экспедиции, где ваш лагерь?

– Я без экспедиции, морем занесло сюда. Обосновался у моря, дом построил.

– Дом?– удивляется мужчина с залысинами.

– Можно сказать и так,– уверенно говорит Виктор.– Кстати, в море рыба ловится и морских котиков однажды видел, если поискать, можем их найти где-нибудь на берегу в скалах.

– Слюнки потекли,– мужчина с залысинами кидает взгляд на бородача.

– Утра вечера мудренее,– недовольно изрекает тот.– А сейчас, милости прошу, к нашему шалашу,– продолжает сыпать он пословицами.

– Я от людоедов одну девицу спрятал за Голубянкой, в поноре, рядом тур с деревянным крестом.

– Не близко,– жуёт губы бородач.– Алик, сходи с ним,– обращается он к парню в белой панаме,– нож не забудь.

– Всегда с собой,– Алик выудил кривой тесак, а у Виктора от зависти загораются глаза.

– Вот что,– слегка замялся бородач, но пересиливает себя и вытягивает финку с длинным лезвием,– спасибо за нашего друга, вовремя подоспел,– он протягивает нож, зная какое это сейчас сокровище.

– Да я за такой подарок жизнью тебе буду обязан,– растроганно произносит Виктор, млея от вида сверкающей стали.

– Никогда так не говори,– хмурится бородач.– Это мы тебе обязаны, человеческая жизнь ценнее всякой … железяки. К тому же, у меня ещё одна финка есть. А тебе эта пригодится, ты правильный мужчина.