Текст книги "Попадос и два ствола 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Пойду-ка прогуляюсь.

Чмокнув Йулю в щеку, ссылаюсь на дела и необходимость проверить караул и выбираюсь на свежий воздух.

Здесь и впрямь рассвет. Тихий, безветренный и безмятежно теплый.

Благодать!

И только один вопрос, подвисший и одиноким листом на ветру колыхающийся где-то на краю сознания, не дает мне полностью слиться с этой природной гармонией.

А что, между мной и королевой Марго, за отношения, на самом деле? Явно ведь присутствует какая-то недосказанность, пусть и почти незаметная, но все же ощутимая. Причем, с обоих сторон. С Джорджиком-то у психофакини ничего так и не намечается. Он явно не её пассажир. Ну, а какое...

Стоп! – чуть не подпрыгиваю от неожиданности, – А это еще что такое?

Они что – все это время ждали пока я «перекурить» выйду?

Полный трындец!

«Сестры» погибшего Матвея одинаково, по-сиротски шмыгают носами:

– А что теперь с нами?

– Да, ничего, – с долей удивления пожимаю плечами, – Какие вопросы? Живите здесь, если хотите. Или идите, куда пожелаете.

А что? Девки они явно работящие, излишествами неизбалованные, в хозяйстве, скорее всего, весьма полезны будут.

– Куда нам идти? Нет, мы лучше с вами останемся, – переглянувшись с «сестрой», решает та, которая, Марина, показывавшая путь к модулю мамми Рамлы, – Можно?

– Можно, – киваю я, – сказал же, – и не дожидаясь слов благодарности, машу ладонью, – Всё-всё-всё, идите отдыхать уже…

Хм, и «Лёня-аромат» тут как тут!

А вот этот факт меня почему-то совсем не удивляет. Куда же без него – с утра, после праздника? Сон алкоголика крепок, но краток. Ну, а теперь с похмелюги страдает, болезный. Обычное состояние. Однако, со слов Олега, мужичок всегда работает хорошо и усердно, пашет старательно, лучше иных непьющих, зная, что вечером получит свой приз – триста грамм заветной влаги. Это наш завхоз придумал, так его к трудовым подвигам стимулировать.

Ну, а вчера, за мое возвращение, Леонид, видать, несколько перебрал. Ведь целая куча разнообразного алкоголя в открытом доступе для всех желающих находилась…

Бедолага Лёнчик, кряхтя, ковыляет в моем направлении, словно зомби почуявший свежую кровь.

Может сбежать от него?

Да нет. Не настолько же я зверь безжалостный.

– Ко-от… – сипит мужик, приблизившись на достаточное расстояние, чтобы своим хрипатым шипением не доставлять беспокойство спящему лагерю.

Не дожидаясь, пока алкострадалец откроет рот еще шире и неизбежно отравит свежесть этого прекрасного утра вонью своего перегара, жестом показываю: «замри и жди». Обреченно вздыхаю и ненадолго занырнув в капсулу, выбираюсь из неё с флягой в руках.

Леня сидит в траве, как хорошо воспитанная собака, терпеливо ждущая хозяина у магазина. Не лает, не суетится и не проявляет ненужного беспокойства. Сказано же: «ждать», вот он и ждет.

– Держи,– протягиваю ему вожделенную емкость. Естественно, не под пробку залитую. А то ведь, как минимум на день бойца потеряем. Но на опохмел ему там, вполне себе достаточно плещется.

– Спасибочки, – Лёня смотрит на меня, как на сошедшего с небес ангела, – Ты человечище, Кот! Дай вам бог с Юлей детишек красивых, – в предвкушении близкой «поправки» он уже вполне доволен жизнью и судьбой и даже остроумничать пытается, сученок этакий.

– Вали-ка ты отсюда, добрый человек, а то сейчас Олег нас с тобой выпалит и тебя-страдальца вечерней пайки лишит.

Трагически округлив глаза, мужик исчезает в кустах, как его и не было совсем.

Ну, вот я и дома…

А не навестить ли мне их благородие, господина полковника Забару, а?

Вот, прямо сейчас.

Может спросонья он менее твердолобым и более приятным в общении окажется?

Глава 18. Договор

Вполне себе предсказуемо, что дисциплина в отряде полковника находилась на высоком уровне. Караульный даже не думал спать и доложил командиру о моем приближении, едва только лодка проскользила половину расстояния между островом и лесным берегом.

Под аккомпанемент лягушачьего кваканья и уютный плеск весел о спокойную воду, глава «Форта-Полкан» лично вышел на берег для встречи представителя поселения, независимого от его власти.

– Ну, здорово, Кот! – с характерной хрипотцой произносит он, терпеливо дождавшись, пока я сойду на сушу и «припаркую» плавсредство.

– Если я в ответ скажу, стандартное: «здоровей видал» – это будет выглядеть грубостью? – интересуюсь, с еле заметной заминкой пожимая протянутую руку.

Кстати, рукопожатие полковника было в меру крепким, но без давления. Хотя я вполне был готов "пободаться".

– Да нет, не будет. Нормально, – пожав широкими и крепкими плечами, Забара иронично фыркает, – Если ты все еще точишь на меня зуб за нашу прошлую встречу – могу, как представитель поселковой власти, принести официальные извинения. От меня не убудет. Но ты же сам понимаешь, Кирилл – та ситуация была не слишком в твою пользу. Нужно было разобраться. Что же касается вашего последнего инцидента с Киржачем – это целиком и полностью была его инициатива. «Первого парня на деревне» не просто обидели, а прилюдно опрокинули. Вот этот дурак с пьяных глаз и забыковал. Уж поверь на слово – мне такое совершенно не нужно. Скажу больше: та его стрельба по тебе в степи – шла абсолютно вразрез и с моими личными и с городскими интересами. Ты же сам понимаешь, что это просто месть пьяного обиженного придурка, – Полковник смотрит мне в лицо открыто и прямо, не виляя своими холодными голубыми «арийскими» глазами.

– Что же у вас придурки на ответственных должностях кормятся, господин полковник? Дефицит кадров одолел?

Собеседник хмыкает и чешет нижнюю челюсть. Даже в полевых условиях – чисто выбритую, между прочим. Мне кажется – или он слегка смущен?

– Ну, ты прямо, сразу в самую суть ударил…

– Так точно! Завсегда рад стараться, господин полковник, – вытягиваюсь в струнку и щелкаю каблуками.

– Да брось придуриваться, Кот. У меня есть с кем в солдатиков играть. Я тебе не командир, ты мне не подчиненный. И давай «на ты» для простоты общения. Своим я на Владимира откликаюсь.

– А мы – «свои»? – уточняю я, удивленно округляя глаза до максимума.

– Но ведь, однозначно, не чужие. В твоего закадычного приятеля я играть не стану, Кирилл. И, вообще, мы с тобой можем не слишком любить друг друга, но откуда не взгляни, мы, какие не есть, но свои, – рассуждает полковник.

– Стоп! – я не даю ему забраться слишком далеко, а то потом жалеть будет, что метал бисер перед неблагодарной свиньей и станет «не любить меня» еще больше. За то, что не оценил порыва его откровенности, – Для ясности, сразу хочу уточнить… Владимир – для меня лично, граница, разделяющая людей на близких и далеких, проходит вовсе не по национальному признаку, а по степени интеллектуального и духовного развития, если вам… тебе, такое понятно. И оттого, что кто-то говорит со мной на одном языке – автоматически не делает его моим братом, другом и единомышленником.

Однако, Забару не так-то просто сбить с намеченного курса. Он не смущается и продолжает гнуть свою линию:

– В чем-то я с тобой согласен, но если посмотреть объективно – вокруг-то еще более чужие люди. Те же негры. Ты же сам к ним за своей девушкой ходил. Скольких африканцев ты там обнулил, а сколько родственных душ нашел? Кофе будешь?

– Куда же я денусь? И все-то вы знаете. Не в контрразведке, часом, служили?

– Нет, в строю. Сам-то служил?

– А какая разница?

– Да, никакой. Чего не спрашиваешь – зачем пришел?

– Для чего? Сам ведь сейчас расскажешь.

– Хочу предложить тебе работу, – прищуривается он поверх кружки с дымящимся напитком.

– Должность шерифа, десятигаллонный стетсон*, мексиканского жеребца, блестящий значок и бесплатные выпивку и обслуживание у городских проституток? Я согласен!

– Нет, – усмехается он, – На самом деле, предложи я тебе должность полицейского – ведь сразу и без вариантов, был бы послан, разве не так?

Усмехаюсь в ответ.

Он кивает: мол, «так я и думал» и аккуратно, чтобы не обжечься – отхлебывает кофе.

– Мне и поселку нужны разведчики. Очень. Необходимо понимать, что происходит вокруг нас – прежде всего на юге и на западе.

– Ну, насчет юга и так понятно – туда ушли обезьяны…

– Вот и нужно посмотреть, что происходит у этих приматов. Чем они заняты, чего от них можно ожидать в дальнейшем и когда?

– Ну, допустим, – хмыкаю я, – Хотя я ума не приложу – каким таким способом можно узнать, когда они собираются в обратный путь? И собираются ли, вообще? Взять пленного – и страшно пытать, пока он, сука, говорить не научится?

Забара пожимает плечами:

– Для начала, нужно хотя бы понимать – где они сейчас, вообще, тусуются?

– Ладно, с южным направлением – понятно. А что не так с Западом? Совсем никакой инфы или излишне тревожная?

– Скорее второе. По немногочисленным слухам – там обитают какие-то азиаты. Не то японцы, не то корейцы или вьетнамцы. И что характерно – с той стороны притока новых поселенцев практически не было. Отовсюду люди приходили, а оттуда – нет. И сейчас на том направлении – тишина. Почти могильная. Куда весь высаженный там народ подевался, а Кот? Есть предположения?

– По поводу азиатов – нет, – я качаю головой, – Зато имеется другое… Возможно, настало время строить настоящие форты, полковник? Представьте, если эти азиаты из Северной Кореи? С их-то коллективным милитаризмом и привитой с рождения дисциплиной?

– Очень даже может быть, – кивает Забара и смотрит, как «черный трансплантолог», будто прикидывает: здоровые ли у тебя почки и сердце и кому и за сколько их можно будет сдать? – Вот об этом я и говорю: без разведки – совсем никак.

Я же оглядываю имущество его группы, сложенное в теньке под деревьями.

Основательно они подготовились. Вот только к чему? Впрочем, и это я сейчас узнаю.

Полковник прихлебывает ароматный кофе и выжидающе молчит, создавая мне паузу для ответа, но я не тороплюсь ни отказываться, ни соглашаться.

– По поводу Запада: я бы к парням из «Доусона» обратился – им туда ближе, но между нашими поселками пока еще существуют не до конца сглаженные противоречия, – полковник морщится, – Весомые.

– Слышал. Ну, а что мешает – своих горожан на это дело подрядить?

Забара шумно и не слишком весело выдыхает:

– Народу-то у меня в поселке хватает. Но, не скрою, существует определенный кадровый голод. Тут ты – прямо точно в десятку попал. Среди почти шести сотен людей: и работяг-исполнителей и диванных мечтателей хватает, а вот исследователи и конкистадоры, такие, как ты или Федор с Георгием – практически отсутствуют. Тупо некому в степь идти! – разочарованно взмахивает ладонью отец города, – Пугает она их. У меня практически нет людей, способных перемещаться по дикой природе малыми группами. Для большинства городских обывателей: выйти в поле, дальше чем на десять верст от модуля – это просто страх и ужас! Послать-то я их могу, но толку от этого не будет. Прошарахаются неделю в поле в двадцати километрах от родного огорода и вернутся с докладом, что все хорошо.

– Не удивил, если уж честно, – я хмыкаю, – Всё легко объяснимо: эти персонажи потому и в стаю сбились, что выживать автономно – история совсем не про них. Они привыкли полагаться на кого угодно, кроме самих себя. Там ведь у тебя, почти на сто процентов собрались те, для которых самой большой бедой и проблемой было, что государству на них наплевать. «Бюджетники» – условно говоря. Ну, а такие экземпляры, как Мустанг и Жора, наоборот, начинали волноваться именно тогда, когда оно начинало интересоваться их делами.

– Вот я об этом и говорю, что ты, со своей командой – в автономном плавании, как рыбы в воде. Вам в разведку сходить – как два пальца об асфальт! Есть те, кто рояли носят, есть те, кто на них играет, ну а вы, похоже, универсалы.

Ухмыляюсь.

Поселковый царь, бог и воинский начальник – предсказуем как поведение будильника в понедельник утром. Настоящий полковник. По шаблону всё. Теперь вот немного погладил кота по самолюбию.

– А это не «моя команда». У нас демократия и равноправие. Коллективно вопросы решаем.

– Да брось, – морщится Забара, – Мы же не дети. Так или иначе – в любой стае всегда есть вожак. И его мнение весомей остальных.

Качаю головой:

– Ну, может ты и прав, но у меня в племени – люди, а не амёбы. Делением, по приказу, не размножаются. Много стволов я взять с собой не смогу: случись что – лагерь оборонять некому будет. А совсем малой группой идти – слишком велик риск.

– Так, вместе и сходим, – предлагает полковник.

Подобное предложение меня нисколько не удивляет. По солидному снаряжению его группы это было ясно с самого начала.

– А вот эти парни – нормально в отрыве от базы себя ощущают? Стрелять умеют?

Он кивает.

– А где же тот, решительный и нарядный, мускулисто-растопыренный мэн? – расправив плечи, я изображаю «бройлера» с рыночной площади, – Ну, который мне в бочину стволом тыкал.

– Валера – парень хоть куда! Но слишком городской житель, – хмыкает полковник.

– «Парень – хоть куда»? В смысле – он педик, что ли?

– Да хорош ощетиниваться! – криво морщится Забара, – Ты же не ёж, а Кот, в конце концов. Как мальчишка ей-богу. Ты же хороший человек. И поёшь прямо, как соловей. Скворечники в пятом классе делал! Или соврал тогда?

– Да, ладно – проехали, – чуть сдаю назад.

И совсем я не «ощетиниваюсь», как только что сказал полковник. Хотя очень хочу, чтобы в глазах Забары – всё вот именно так и выглядело. И прошлый эпизод с «модным качком» – совершенно не произвел на меня никакого впечатления.

Что – мне в первый раз стволом в тушку тыкали, что ли?

На самом деле, в данный момент, такое поведение имеет совершенно рациональное зерно. Сплошная игра и показуха. Включив режим капризного, обиженного подростка – я тупо цену будущей услуги поднимаю. "Моральный ущерб, психологические издержки, то-сё"... Давно известно – проси больше, чем хочешь, и получишь столько, сколько нужно.

Ну, а внутри себя – я уже все решил.

Кстати, я уже говорил, что самые отчаяные и храбрые всегда погибают первыми?

А вот более осторожные, хитрые и изворотливые выживают и оставляют потомство.

Кот именно такой. Кот – не герой. Кот – продума́н! Будь, как Кот!

Ведь рано или поздно – нам, все равно, придется идти на Юг. Ну а сейчас, с учетом пяти дополнительных стволов полковника и его людей – самая благоприятная ситуация для подобного вояжа. Ну и раз уж так удачно все совпало – грех не сбегать и не посмотреть. Да к тому же, еще и за вознаграждение.

– Так, Кот – ну, хорош уже, в самом деле. Выключай дурачка! – смеется Забара, похоже, раскусивший мою игру, – Нормальная оплата вам будет.

– А вот это хорошо, – перестаю исполнять я, – Итак, переведем вопрос в практическую плоскость: что я и мои люди будут с этого иметь? Только не надо говорить об уважении и тому подобной ерунде и давить на землячество и патриотизм. Так мы не договоримся. Я и там, на старой планете – никому ничего должен не был, а уж перед вашим поселком – у меня, так и вообще никаких обязательств.

– А чего ты хочешь? Могу предложить еду, инструменты, семена. Оружие и боеприпасы, как я понимаю – вам без надобности. У негров-то хорошо, поди, прибарахлились?

– Не настолько, как хотелось. Ладно – посоветуемся с народом, подумаем, я киваю, -

И еще одно: давай-ка мы с тобой, Владимир, сразу и окончательно договоримся о взаимоотношениях в нашей сборной команде, прямо вот на этом на берегу. Рапорта писать и доклады докладывать – я не стану. Козырять и тянуться в струнку – тем более. И отдавать мне приказы тоже не выйдет. Только равноправное партнерство. Если это устраивает – обсуждаем, если – нет, благодарю за кофе – я пошел… Да и еще – на время рейда командиром всей группы будет Виктор.

– Я согласен, – неожиданно покладисто, сразу соглашается Забара, даже глазом не моргнув. И заметив удивление на моем слегка перекосившемся фасаде, тут же поясняет, – Капитан Батаев имеет большой опыт в подобных рейдах, гораздо более значительный, чем я, – и после короткой паузы усмехается, – Удивил?

– Есть немного, – не отрицаю очевидного я.

Не скрою и того, что сегодня Забара мне гораздо более симпатичен, чем при первой встрече.

Жесткий, решительный, быстро соображающий и, оказывается – вполне способный идти на компромисс, если того требуют интересы дела.

– Тогда лады, – тянусь за рацией, – Сейчас парней разбужу. Пусть сюда подтягиваются и будем решать: что и как…

* Десятигаллонный стетсон – большая ковбойская шляпа.

Глава 19. Проводница

– Чаю хочешь? – спрашивает Анна, уже налив кипятка в две кружки.

– Вообще-то, я кофе люблю, – усаживаясь поудобнее, немного сварливо бурчу, но от горячего и сладкого напитка не отказываюсь. Свежий запах озера смешивается со вкусом крепкого чая и ароматом лугового разнотравья и бодрит не хуже приличной дозы энергетика.

Who есть Анна?

Одна из трех «беженцев» с юга. Весьма симпатичная, острая на язык и скорая на действия, девица лет двадцати. Высокая, рыжая, худощавая и длинноногая. Выносливая, как индейская лошадь и при этом элегантная, как элитная борзая. Взяли девчонку с собой в качестве проводницы в неизученные края.

И вот, сейчас мы с ней дежурим, пока остальной народ досыпает самые последние предутренние минутки. Она гречневую кашу с тушняком сочиняет, ну а я за безопасность коллектива отвечаю.

В сфере моей ответственности сейчас – целый десяток душ, включая бодрствующую рыжую повариху.

Откуда столько?

Четверка поселковых стрелков во главе со своим боссом и наши – Витя, Жора, мой верный оруженосец Санчес и королева Марго, она же девушка с психфака, она же племянница лесника, она же – охотник за африканскими черепами и щедрый футболочный меценат.

На какой предмет я её-то опять искать приключений на красивую попу потащил?

А я и не тащил. И, вообще – против был. Категорически и однозначно. Ведь только-только из черной задницы выскользнули, так что же – теперь девчонку за собой еще и в обезьянью жопу тащить?

Дама сама напросилась. Шантажом и долговыми обязательствами – буквально вынудила включить её в состав экспедиции.

Какими такими долгами придавила?

Ну, не разорванными футболками же. Если в подробностях – во время обсуждения участников предстоящего похода, после того, как её кандидатура была с лету решительно отвергнута, настырная Маргоша фыркнула сиамской кошкой и смотря своими красивыми очами куда-то в сторону, невинным голоском второклассницы промурлыкала:

– Господин полковник, вот скажите мне, как самый солидный и ответственный из всех, присутствующих здесь джентльменов – мужчина должен возвращать долги?

Забара с недоумением зыркает в мою сторону и пожимает плечами. Но под настойчивым взглядом психофакини, все же, не слишком-то решительно кивает, явно ожидая от барышни какого-то подвоха.

– Благодарю, мон колонель. Вы настоящий офицер. Я в вас не ошиблась, – лучезарно улыбнулась полкану королевишна и обернувшись к нам с Мустангом, с интонациями ведущего специалиста отдела ипотечного кредитования, заявила:

– Очень не хотелось напоминать, Котя, но вы с Федей – мне, вроде как, должны… За тех двух негров на пригорке. Припоминаете или уже забыли? Это, конечно, не карточный долг, однако все же… Разве нет? Или мы здесь теперь живем по принципу: «оказанная услуга уже ничего не стоит»?

Удрученно хмыкаю и с досадой цыкаю зубом.

Как ни крути – тут она права. Кисло бы нам с Мустангом без неё тогда пришлось, а может и вовсе печально все закончилось.

– Ну, чем тебе там намазано, а, неуемная? – больше для порядка, вяло протестую я, – Сидела бы на базе – крестиком вышивала, как все порядочные барышни. А, хочешь, я тебе у этих сверху, швейную машинку выпрошу? «Зингера»! Вот прямо сейчас, пойду и попрошу. Нет – потребую. Категорически.

– Ха, машинку он выпишет. Щедрый мальчик! «Люблю – трамвай куплю». Ты мне, кстати, всё еще футболки торчишь.

С легким смущением развожу ладони. Её правда – тут не поспоришь. За поход в земли черных африканских бармалеев, бонусов нам не накинули. Печально, но у этих верхних, экспериментальных раздварасов, какая-то своя логика в их начислении.

– Ладно. Уговорила. Но на этом мы с тобой – за ту гору в полном расчете.

– А футболки? – еще больше округлив глаза, хлопает ресницами она.

– Футболки будут.

Девица улыбнулась и стала выглядеть объездчицей диких коней, победительницей лютых жаб и укротительницей свирепых саблезубых тигров.

Забара, конечно же, вполне ожидаемо покосился, но отмолчался, мол: «Твоя команда – тебе и решать. И, вообще, не я здесь командир». Даже очень галантно улыбнулся Марго.

Ну, а что касается остальных «туристов», то с ними, я думаю, все понятно.

Федор, Виктор и Жора-Победоносец – были включены в состав группы по умолчанию, согласно заводских настроек.

Однако Мустанг, смущенно покряхтев, покраснев и помявшись, признался в том, что его нога все-таки еще окончательно не восстановилась и он не уверен, что на этот раз, покусанная гамадрилами конечность, без сбоев в работе, выдержит долгий путь с непредсказуемым темпом движения.

– Извините, парни. Не подумайте чего, просто не хочу вас подставить в самый ненужный момент.

– Все норм, мужчина – остаетесь командовать гарнизоном, – киваю и оглядываю народ в поисках потенциальной замены…

Оруженосец гарцевал половозрелым жеребцом и корчил рожи мамкиного пятиклассника. Пришлось уважить молодого льва. Рано или поздно приходит то время, когда мальчишкам надо давать возможность становится мужчинами.

Увидев такое фантастическое везение приятеля, тут же расправил крылья сын Олега Юрец, но сей отрок был жестоко обломан в своих надеждах и сбит на самом взлете.

Ну, и кто еще? Пацифист Серж «в поля» явно не рвется – вот и правильно, там от этого блаженного особенного толку не будет, только мороки с ним не оберешься. Да и работы на базе для «агронома» всегда навалом. Тут он гораздо полезнее будет. Как и Олег.

Об алкоголике Лёне речь, разумеется, даже не заходила.

Трое других бывших рабов, тоже не блистали воинскими талантами и в предстоящем походе, больше были бы обузой, являясь, скорее, балластом и потенциальным кормом для шакалов и стервятников, чем бойцами.

Впрочем, посовещавшись, мы всё-таки решаем взять в поход одного из них. В качестве вьючного верблюда.

Не слишком везучий городской революционер и плотник, Серый и второй прибывший с Федей мужик – Артем, тоже снова оставались на базе.

– Возьми моего малого, – приблизившись почти в упор, очень негромко говорит Олег, покашивая глазами на супругу.

Я с удивлением смотрю на «завхоза».

– Никто еще не придумал, как начать сразу со второго боя. А здесь боевой опыт мужику необходим. Так, что: чем раньше – тем лучше, наверное. Тем более на этот раз вы такой большой командой идете. Когда же еще? Только Ирине об этом разговоре не говори, – он не смотрит на меня, а уставился на воды озера, которые лениво рябит жаркий ветер.

– Нет, – подумав, отрицательно мотаю головой, – Команда-то, конечно, большая, но уж слишком много в этом уравнении неизвестных. И потенциальных противников тоже немало. К тому же они на «своем поле» играть будут. Да еще эти обезьяны мохнатые, опять же. Давай, в следующий раз, – обещаю Олегу я.

– Ну, может ты и прав. Кто здесь за старшего остается?

– По хозяйству – ты, само собой. По обороне – Федя. Он свойский мужик – сработаетесь. Советов давать не буду – ты лучше меня во всем этом колхозе разбираешься…

Так, нам еще проводник нужен. Чтобы хоть какое-то представление иметь о тамошних краях.

А то, как бы не вышло, что пошли за шерстью, а возвратимся стриженными. Если, вообще, вернемся. В полном составе, во всяком случае.

– Где эти новенькие? – озираюсь я, – А, вижу… Дружище, будь добр – подойди, пожалуйста.

Пока объект приближается, присматриваюсь. Хотя – чего я там не видел?

Тип лет тридцати пяти, может быть даже сорока. Рахитичного сложения, с выпирающим далеко вперед пузцом. Далеко не Майк Тайсон, не Роналду и даже не Мария Шарапова. Типичный пивозавр и задохлик.

– Отведешь нас туда, откуда пришел?

– Да я и не запоминал особенно ничего. Бежал, не оглядывался – лишь бы уцелеть, – с плаксивыми нотками в голосе, заблажил мужичок, избегая прямого взгляда и быстро вихляя своими хитрыми, глубоко посаженными глазенками, из стороны в сторону.

– Слышь, амнезийный – воевать от тебя не требуется. Просто дорогу покажешь и на местности, если нужно будет – чего посоветуешь, – встревает в разговор Жорик с одной из своих нехороших улыбочек.

– Да у меня ведь нога совсем плохая, – шумно вздохнув, еще сильнее заканючил мужик, – Тазобедренный сустав. Болит. Сильно. Через три километра совсем идти не смогу. Только помехой буду…

Всё мне с этим кадром ясно. Ссыт до заикания.

Мужчинка с феминной организацией психики и очень низким уровнем тестостерона.

Обратная – темная сторона цивилизационного комфорта и безопасности. Она подобных персонажей расплодила в очень большом количестве.

– Хорошо. Я тебя услышал и понял, – Переглядываюсь с камрадами. Слов не надо. Мы и так вполне друг друга понимаем. Здесь этот сморчок никчемный тоже даром не нужен. У нас тут племя работяг и бойцов, а не кунсткамера. Пускай вон в «Форт-Полкан» рулит.

Безразлично сообщаю об этом мужику.

– Но почему? Да и как я пойду? Один? Я слышал, что это далеко. Два или три дня, – жалобно забормотал беженец.

Небрежно отмахиваюсь:

– Всё. Не изнуряй меня разговорами. Про…зевал ты свой вид на здешнее жительство. Дохромаешь как-нибудь.

И демонстративно ворочу мурчало в противоположную сторону.

Пчелы же, не тратят время на мух, объясняя им, что мёд лучше говна. Вот и я не стану.

– Я вас отведу, – внезапно звучит чуть низковатый, но весьма приятный женский голос, – Обузой не стану. Стрелять умею. И даже очень хорошо. Со здоровьем – все в порядке. Марафон, если надо, пробегу. Приходилось.

– И откуда такое великолепие? – я с интересом оглядываю еще вчера примеченную девушку. И не я один. Такую, вообще, трудно не заметить. Теперь хоть можно присмотреться к ней вполне «легально», без риска выхватить тычок под ребра от ревнивой Йули.

– Биатлон. Кандидат в мастера, – барышня совершенно не теряется от обращенного на неё всеобщего внимания. Ей, кажется, даже нравится быть в перекрестье мужских взглядов.

Ну, а я визуально прицениваюсь к третьему беженцу, а вернее беженке – миловидной и склонной к полноте женщине, в возрасте примерно тридцати пяти, очень похожей на сотрудницу музея или библиотеки.

В вопросе выбора проводника выводы очевидны.

– Ну, что же – тогда добро пожаловать в тесную семью воинов света, – принимаю решение я…

И вот сидим, дежурим, негромко болтаем о разном.

Девушка неглупа и с ней достаточно интересно беседовать на самые разные темы: от рассказов о прошлой жизни на Земле, до обсуждения более актуальных последних местных дел.

– Жили рядом, но не вместе. Не как ваша команда, а скорее, как соседи по кемпингу, – помешивая кашу, Анна продолжает рассказ о событиях, вынудивших её бросить капсулу и относительно обжитые места и бежать, куда придется.

– И что – никто даже не попытался с ними пободаться?

– Единственный нормальный мужик сначала поговорить пошел. Вот первым пулю в голову и выхватил. Без прелюдий и ухаживаний. Ну, а без него организовать сопротивление уже и некому было. Там, как на подбор – в основном такие кадры подобрались, как вон, Дима-«грузчик» или этот ваш Сережа придурошный. Так что – тупо не с кем там отпор давать было. У мужиков яиц вообще не было.

– Зато у меня титановые, – неожиданно открыв глаза, но не вставая, хриплым со сна голосом, предсказуемо подкатывает к Анне Джорджик, – Может, хочешь посмотреть? Ходи сюда, поближе. А можем и за кустики отойти. Я не жадный – даже потрогать дам.

Хм, интересно и давно он не спит?

– Почему бы и нет, красавчик? Кстати, пока лежишь – могу еще и на лицо сесть. Мне кажется, тебе должен понравиться мой «золотой дождь», – не лезет за словом в карман рыжая, – Тем более, ты сегодня еще и не умывался. Ну, так, что – здесь исполним или, если стесняешься – можем и правда, за кустики отойти.

– А ты дерзкая, – оскаливается Жорик во всю пасть.

– Если я тебе не нравлюсь – застрелись, я не исправлюсь, – почти пропела рыжая.

– Да нет. Меня, наоборот, такие оторвы заводят. Я и сам – знаешь какой нахал?

– А вот я еще не определилась. Но, вот именно ты, пока, увы, в полном минусе. Не люблю, когда на меня демонстративно пытаются произвести впечатление. Мне ведь уже не пятнадцать. Так что – какой бы ты ни был бриллиантовый-яхонтовый, лучше не питай иллюзий по поводу своей неотразимости и выключи режим малолетнего дебила. Если сумеешь, конечно.

– Ну-ну, посмотрим, – благодушно и самоуверенно хмыкает, явно хорошо выспавшийся, Жорж.

– Ок. Решишься на «дождь» – обращайся.

Пока парочка обменивается любезностями, я смотрю на авиазвено каких-то стрижей, энергично нарезающее круги над нашими головами, посмеиваюсь про себя и думаю,

что услышать про «минус» Жоре – мне, как ни странно, было приятно.

Хе-хе, ну и как тебе подача, дружище?

Стоп! Неужели я начинаю западать на эту рыжеволосую стервозину?

Или это просто инстинкт альфы и первого племенного быка на деревне во мне разыгрался? Ну и с чего бы такое..?

Благостную утреннюю тишину и моё хорошее настроение неожиданно вдрызг разносит совсем недалекий выстрел…