Текст книги "Эпоха справедливости. Мгла (СИ)"

Автор книги: Андрей Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Он ещё в "замке" успел в двух словах поведать мне, что: «Всё срослось у нас. Короче будем вместе жить, ну а там поглядим»

Поэтому причина его игривого настроения, была мне понятна. Как и всем остальным, впрочем. Ибо сцену прощания красной девицы с отправляющимся во мрак и неизвестность витязем, с интересом пронаблюдали все присутствующие. Сделав правильные выводы. Даже малолеток Данила счел нужным разъяснить Шептуну, что: «Софья Алексеевна женщина очень хорошая и добрая. Вообще, классная! Только, слишком уж душевная. Даже малахольная немного. Прямо, как малость приёпнутая, иногда»

А потом с диким пацанячьим индейским хохотом бегал от художника вокруг телеги, под прицелом коллективных и тщательно скрытых от Шептуна, усмешек всей команды.

– Здрасьте! – словно с соседками кумушками, виденными буквально позавчера, поздоровкалась тётка, – А скажите-ка, где вы такие велосипеды получали?

– Не в силах поверить в услышанное я, разинув пасть, уставился на гражданку. Нет, я ожидал всякого, но чтоб такого… «Получали!» Блеать, она серьёзно, что ли? Я внимательно всмотрелся в острые глазки гражданки, пытаясь обнаружить в них прячущиеся искры смеха или безумия. Не обнаружил ни малейших признаков, ни того ни другого и задумался над ответом. Тётка, меж тем, была абсолютно спокойна и уверена в своем праве – услышать ответ на заданный вопрос.

– А скажите, женщина, почему вы решили, что кто-то нам их выдал? – перевел внимание на себя Шептун.

– Ну, а где вы их взяли? – слегка раздраженно откликнулась дамочка, – украли что-ли? Что-то я таких в магазинах не встречала.

Это было истинной правдой. Не прижились в нашем городе подобные трициклы, почему-то.

– А вы считаете, что сейчас кто-то, кому-то, что-то выдавать будет? Серьёзно? – продолжал гнуть своё художник.

Напрасно он в это ввязался. Хотя всё равно пока занятия поинтересней не имеется. Народ зыркает издалека, но не спешит подходить. Опасается, наверное. Ну и правильно делает. Я бы тоже к непонятным типам в байкерских косухах не побежал, раскинув руки, не присмотревшись хорошенько. Вон мужичонка её – весь уже прямо извелся в ожидании неприятностей. Извиняющеся морщить испуганный фэйс устал поди уже. Но, надо признать – выдрессирован знатно. Стоит не пикнет. Молодец тётка! Железная баба! Хотя, что им остается, этим тёткам? Коли мужички поизвелись да поспивались через одного.

– Ну, власти должны же уже как-то начать реагировать на всё происходящее! – загнула активная гражданка.

– Власти, значит, – задумчиво повторил художник, – а вы когда последний раз кого-нибудь из власти наблюдали? Не в телевизоре, а в реальности? Или полицейского, может?

– Из власти никого не видела, как всё началось. А полиция – пока собирает силы. Мне так один из них сказал, когда мы в «универсаме»… – тетка резко осеклась и вдруг спросила, – а вы вообще, кто такие, парни? Одеты одинаково, но не в форму вроде. На военных не похожи, на полицию тоже. Черепа вон у вас какие! Сатанисты что-ли? Или секта какая? – я усмехнулся глядя, как бледнеет губами и цепенеет лицом её муженек. Чего доброго, его сейчас кондратий обнимет, такого впечатлительного.

– Мы, гражданка – партизаны героической бригады имени товарищей Че Гевары и Робин Гуда! – повышая голос, жеребцом заржал Шептун, в расчете на понемногу подтягивающийся ближе, преодолевавший робость народ. – А, если серьёзно, просто обычные граждане, такие же как ты и твой муж. Братское сердце, да не волнуйся ты за жену. Ничего с ней не случится. Солдат – ребенка не обидит. Обьединились в коллектив и сообща налаживаем нормальную достойную жизнь.

– Ну, он у тебя как красный комиссар чешет, – негромко ухмыльнулся Коча, – Он не из замполитов? Вроде не похож, но…

– Этот может, – гордо кивнул я, – Этот всё может: бывший синяк, художник и сиделец! Надежный, как молоток! И лучший боец в банде. После меня. Учись, как кадры надо подбирать! И вообще – мужик из народа, как Семен Буденный. Подожди, сейчас он нам прямо здесь – еще первую конную армию, соберет.

– Сэр, разрешите обратиться, сэр? – заскучавшая Амазонка в струнку вытягивается возле нашей телеги.

– Говори! – величественно разрешаю я.

– Егор, нам там кое-чего из тряпок бы посмотреть и детишкам и девчонкам. Особенно обувь детскую.

– Само собой. Где вот только? Думаю в городе уже совсем глухо. Даже прищепки не найти. Давай-ка мы с тобой вон в тот ближайший комплекс заглянем и все ясно станет, про все остальные тоже.

– Мне с вами? – приподнимается Коча.

– Сидите здесь. Вряд ли нам с партнером в пустом здании, что-то угрожать может. Разве только обезумевшие или одержимые. Да и им там ловить нечего. – Я уже коротенько ввел друга в новые местные реалии, поэтому вопросов не последовало. Кстати, что-то сегодня ещё ни один безумец на глаза не попался. Может их всех уже обнулили? Разнообразных трупов-то, пока ехали, видели немало. Валяются себе, сердешные. Ну а кому их убирать-то? Хорошо, хоть ещё не слишком духовито воняют. Пока. И никто не беспокоится о возможности начала эпидемий. Хотя демиурги что-то такое писали, в самом первом послании. О невосприимчивости к вирусам и эпидемиям. Будет время – надо бы изучить повнимательнее всю имеющуююся инфу.

– Ну, пойдем прогуляемся, партнер.

В пустынном торговом комплексе, как и ожидалось, вольготно гулял вольный ветер. Все так, как я и думал. Удивило другое – отсутствие вообще всего. Даже в магазине электроники. Н-да, и охота же было кому-то – тащить на горбу ненужный и совершенно бесполезный теперь хлам. Жизнь и люди не перестанут удивлять меня, наверное, никогда.

Осматривать остальные магазины не имело ни малейшего смысла. На подходе к своему обозу, нас перехватила молодая, лет двадцати – двадцати пяти, пара.

– Простите, у вас есть минутка? – в лучших традициях сетевого маркетинга, доброжелательно улыбаясь во все свои тридцать два белых зуба передо мной возникает паренек среднего роста. Двадцать плюс, цыганистый, худощавый, гибкий и жилистый – по движениям видно. Такой – паркурщик. За его спиной маячит субтильная, белесая и симпатичная невысокая девица с пирсингом в брови. Одеты оба неброско, но предельно функционально. За спинами рюкзаки, на ногах хорошая прочная обувь. У парня на поясе в ножнах – мачете, схожего с моим типа и размера. Справа, за ремнем – портупеей, туристический топорик, на бедре – большой нож. У девушки аналогичный топорик и нож лишь самую малость поменьше.

– Смотря для чего, – я в упор, не проявляя эмоций, уперся в него оценивающим взглядом. Он, не вибрируя и не пытаясь бодаться, спокойно выдержал. Первый уровень, репутация + 5. Годится для начала знакомства.

– По поводу ваших косух хочу поинтересоваться.

– Где нам их выдали?

– Да, я это слышал, – фыркает парень, – очень забавно, конечно, но вскоре таким вот гражданам будет не до смеха. Они просто до сих пор ещё не воткнули, что всё происходящее – это всерьёз. А тот кто воткнул, не хочет заглянуть дальше, чем в послезавтра. Или по привычке надеется на какие-то адекватные действия властей.

– А ты можешь, значит? Дальше чем в послезавтра. И не надеешься?

– Так же как и вы, – «паркурщик» пожимает плечами.

– А откуда знаешь, как мы?

– Я людей вижу.

– Я тоже, – отвечаю в тон ему, – так, чем тебе наши косухи покоя не дают?

– Да уже снял вопрос. Понял, что это не дурной косплей. Теперь другой вопрос возник. Задам?

– Валяй.

– В коллектив примете?

– Вот так сразу: всё про нас понял и решил?

– Без деталей конечно, но в общих чертах, да.

– И чего ты про нас понял? Поделишься?

– У вас перспектива есть. И сила. Ну, и справедливость для вас – не шелуха. Хотя справедливость – это понятие очень субьективное. У каждого своё понимание о ней. Но, всё же – для вас она важна. Думаю и нам – ваша подойдет.

– Вот так, влёт – всё и разглядел? – восхитился я.

– Я же говорю – вижу людей. Чуйку не обманешь.

– Ты прямо как я в молодости. А теперь послушай меня, экстрасенс. Раз уж ты такой умный и прозорливый. Открою тебе самую главную нашу военную тайну: стая наша только-только собирается. Пока нас совсем немного, даже мало до слёз. А за спинами – больше тридцати детских душ неприкаянных. И ещё мирняк разный. И мы за них всех – в полном ответе. Перед собой и любимой тобой справедливостью. Так что: подумайте хорошенько, прежде чем в наши дела вписываться.

– Откуда столько? Все ваши? – внезапно подала суховатый голос субтильная девица.

– Беспризорники детдомовские. Долго рассказывать. Так уж вышло… В общем теперь они наши.

Цыганистый глянул на свою белобрысую подружку и гордо заявил:

– Я же говорю, что людей вижу! Так что – возьмете в стаю? О себе, наверное, надо рассказать? Ну, значит, я – Костя, а это – Маша. Мы…

– Я тоже кое что вижу, – не менее гордо, снова попадая ему в тон, невежливо перебиваю парня я – Герда, возьми ребят на свою тачанку…

Пусть с Амазонкой и Черой прокатятся. Они и по возрасту близки и командирский авторитет – сковывающе нависать над новичками не будет. С ровесниками расслабятся и разговорятся – и в дела наши вникнут быстрей, и основные правила и принципы усвоят и воспримут проще. Ну и сами новобранцы без начальственного присутствия пошире приоткроются. Вот и поглядим.

– Шептун, заканчивай. Время! Выдвигаемся на базу.

Ну а что тут ещё делать? Основная задача выполнена: пища для размышлений народу предоставлена, почва для слухов и разговоров создана, уверенность и сила племени, миру явлена, наличие крепкой материальной базы продемонстрировано. Пора и делом заняться. А граждане теперь пусть думают и инфу о нас по сарафанному радио передают. За неимением прежнего, волнового.

Да и мы поверхностно огляделись, в общих чертах.

Наблюдаемый хаос ещё не был всеобьемлющим. Так, анархия – лайт. Гуляй Поле до пришествия батьки Махно. Пока лишь только некая растерянность проявляется, но это ещё не всеподчиняющая и всепоглощающая паника. Ну, оно и понятно. Продуктами основная масса народа, мало-мало затарилась. А вот через неделю – другую, когда запасы еды и бодрящих напитков, придающих оптимизма и уверенности, начнут истощаться, а до похмельного сознания начнет доходить серьёзность и необратимость происходящего, и начнется самый карнавал…

Ну а пока нам уже пора деда со свиньями, кролями и алабаем перевозить. Да, наверное, ещё и набег на базу ритейлеров успеем до заката сделать. В пять тачанок! Растем, однако!

– Егор, постой – разговор есть! – Серёга не дает мне эффектно запрыгнуть молодецким седалищем на телегу.

– Весь во внимании. Какие дела?

Качает головой в сторону стоящего рядом – крепенького, мордатого мужика лет сорока, в короткой кожанке, и на полголовы пониже меня. Но это – если без учета черного берета, венчающего рыжеватую маковку коренастого. «Взбитый» берет значительно визуально добавляет его счастливому обладателю роста и серьёзно увеличивает степень брутальности и уровень видимой крутости, данного индивида… Ну, как ему кажется, наверное.

– Здорово, Егор! – заниженным хрипловатым голосом приветствует меня крепыш, протягивая кряжистую пятерню, – Я, Максим. Мы с Серым соседи – он меня знает. Он мне за ваши дела – малость порассказал. Ну чё – я не против влиться в коллектив… Со мной ещё четверо парней, – он подзамялся, – не то, чтобы все матерые, но все-таки бойцы. Натаскаем – будут волки! Всех нагнём! Кто не с нами – тот под нами, как говорится. – он, также низковато кхекающе засмеялся, выражая небольшими глубоко посаженными глазами скуповатое расположение бывалого к равному. Своему, – Только надо условия обкашлять: то да сё, бараньи яйца… Сам понимаешь.

– Условия чего?

– Ну как? На каких условиях мы к тебе вливаемся. На каких долях.

– Что-то я не догоняю, о чём речь. Нам пока ещё новые бойцы не требуются. Своих хватает. Так что – при всём уважении, Максим… Что-то, вы с Сергеем, видать недопоняли друг друга. А сейчас, извини, нам пора. Увидимся! Рад был познакомиться и пообщаться. Удачи!

Я все-таки запрыгнул задом на телегу: «Поехали!»

… Почему я, не задумываясь, сразу отказался разговаривать с ним? Да всё просто, и дело совсем не в том, что разговор, не успев начаться, сразу перешел на доли и условия. Это-то, как раз нормально и характеризует человека, как прагматика, реалиста и не самого плохого атамана своей ватаги. И даже не столько в том, что вливание в совсем молодое племя – уже сформировавшейся группы со стороны, скорее всего, повлечет за собой определенные траблы и создаст не очень подходящую моральную атмосферу. Дело в моем личном убеждении, вынесенном из опыта общения с подобными этому Максиму персонажами. Субьективном, но глубоком.

Мужик, напоказ носящий тельник: либо трусливый лошок, прячущий за этой тельняшкой свою неуверенность, и ей же набирающий себе очков крутости, чтобы лишний раз демонстративно показать свою принадлежность к касте брутальных парней и избежать возможного наезда, которого он опасается всю дорогу своей жизни. Либо, наоборот: обезбашенный субьект, с напрочь отбитой башкой, связываться с которым, в любых делах: что в драке, что в деле – себе дороже выйдет. Ну а если такой экземпляр, помимо тельника, ещё и в берете, то степень его безбашенности или страха перед миром, можно смело возводить в куб. Я не имею в виду ношение этих атрибутов на дни ВДВ, ВМФ и прочие праздники родов войск. Сам правда не ношу, но тут уж каждый для себя определяет…

В общем: ни лохи понтовитые, ни беспредельщики без тормозов – нам не требуются. Пусть свою долю на других дорогах ищут. Нам нормальные, адекватные люди желанны. Согласен, мало их вокруг. Очень мало.

Но дефицит львов – не повод ценить шакалов!

Лучше меньше, да лучше. Во времена битв без применения огнестрела, массовость рулит, конечно, но надеюсь, что до времена многотысячных эпических битв – настанут не завтра. Сколько ещё воды утечет, пока такие огромные людские обьединения сформируются в новом мире. А мы сейчас костяк создаем, вокруг которого и будем обрастать людьми, как тело мышцами. Поэтому стержень должен быть только из качественного материала. Чтобы на нём годное мясо наростало. А гнилья разного и тухлятины, завсегда вокруг навалом будет. Только свистни! Надеюсь и не придётся.

… Оп-паньки! А ну-ка, кто это там у нас?

В голове блямкнуло оповещение общего чата:

«Ивар Бескостный: Понимаю, что просить о помощи, в моём положении – верх идиотизма, но из врожденного упрямства и привычки упираться до самого конца, прошу того, кто меня услышит о поддержке и посильной помощи. Обездвиженный инвалид детства. После трансформации появилась возможность полноценной жизни. Проявилась чувствительность в ногах. Необходимо время и еда. Не ел несколько дней. Для восстановления требуется пища. Если у вас есть возможность– помогите. Я – один. Больше обратиться не к кому. Спасибо, что хотя бы прочитали это… Если можете – помогите хоть глотком воды».

Я представил себе одинокого парня в инвалидном кресле замурованного в ловушке бетонной коробки. Передвигающегося короткими рывками от стены к стене, от окна к дверям. Человека которому новый мир, во искупление накосячившего перед ним старого, подарил долгожданную надежду на полноценную, ранее недоступную жизнь… На деле обернувшуюся жестокой насмешкой. Его пронзительный взгляд полный детской надежды. То – на окно, то – на дверь, то – на внутреннее окно пустого чата, то снова на дверь…

«Горан: Мы готовы помочь. Где находишься? Пиши адрес».

Парень отписался, и мы свернули к панельной девятиэтажной малосемейке, где находился просящий помощи чел с ником: «Ивар Бескостный». Нда, а паренек-то, похоже, со стерженьком и юмором.

– Ну что, Егорка, кто-то недавно совсем про рациональность кричал? Пяткой в грудь себя бил – только рацио рулит! Ну и где оно – твое рациональное? – вовсю ехидничал не вовремя проснувшийся чёртила внутри меня, – Как вернетесь: не забудьте вывеску Шептуну заказать: «Приют для сирых, убогих и жизнью обделенных»! Мощное племя он создать хочет! Олень малохольный!

– Знаешь, чем человек от животного отличается?

– Человечностью и гуманизмом? – издевательски пискляво прогундосил бес, – как же, как же, слышали. В третьем классе начальной школы.

– Не совсем – это слишком общее и размытое определение, а я могу тебе точно изложить.

– Ну? – снизошел демон, – Попытайся. Даже интересно, что ты слепишь.

– Зверь – он всегда рационален. А человек, потому и человек, что может позволить себе нерациональные поступки. Иногда глупые и даже губительные, но человечные. Абсолютно иррациональные! Именно это и отличает нас от животных. Часть того, возможно… И вообще – пшел пес в прихожую! Хотя погоди! – меня внезапно, как вспышкой накрыло… – Ты одного не учел, бес тупой…

– Чего это? – сварливо отозвался тот, внутри меня.

– Я как раз очень рационален сейчас. Догадаешься почему?

– Да, пошел ты!

– Парень обездвиженно сидит дома. Уровни не поднимает, очки характеристик не получает, так?

– И к чему ты это?

– Не напомнишь, с какого показателя интеллекта становится доступен чат? А теперь пошел пёс в прихожую! – выиграв схватку с демоном внутри себя, я довольно захмыкал. А ведь и правда – парень-то, должен быть непростой! Это же – какие мозги пропасть могли? Вызволенного из маленькой однокомнатной клетушки, худющего восемнадцатилетнего паренька, выглядевшего – максимум на пятнадцать, вместе с инвалидной коляской водрузили на командорскую флагманскую телегу и под всеми парусами, с попутным ветром – двинули за дедом животноводом. По пути – разговорами парня, шибко не донимали. Поили болезного, спасая от подступившего обезвоживания и кормили тем, что оставалось из взятого с собой. Слишком обьедаться сразу, тоже, впрочем, не позволили. После длительной голодухи может быть весьма чревато. Ну, а если рассказать о нем в двух словах: родители от Сани отказались ещё в роддоме. Увы, вполне банальная история при его недуге. Дальше был детский дом для детей инвалидов. Горькое осознание своей физической ограниченности и неполноценности. И упрямое желание, не ограниченного инвалидностью сознания: доказать этому сучьему несправедливому и жестокому миру – его неправоту. Книги. Интернет – отнюдь не для просмотра роликов: «Чувак жжёт. Агонь! Смотреть до конца», на ютубе, и не для систематического посещения «Порнхаба». Победы на различных олимпиадах, включая международные. Невеликие, экономно откладываемые, призовые гранты и премии. Еле выгрызенная, с помощью, чуть ли не Европейского суда по правам человека, положенная выпускнику детского дома – тесная каморка, под сезонно протекающей крышей малосемейки. Нанятая за небольшую плату старушка, приносящая продукты. Онлайн турниры по покеру, дающие пару – тройку пенсий в месяц. И вдруг: бабах!

… После первого сообщения от демиургов – Саню жестко накрыло почти на трое суток. Очнувшись на насквозь мокром, заскорузлом от впитавшегося пота покрывале, парень ощутил ни с чем не сравнимую жажду. Водопровод, само – собой, не функционировал. Выхлестав, к счастью бывший полным, чайник, вспомнил про початую минералку… Сожрав половину того, что находилось в холодильнике – отрубился снова. Ещё на сутки. Проснувшись во второй раз – он с восторгом прочитал сообщение, о возможности восстановления функций опорно – двигательного аппарата. Необходимы были лишь время, еда и вода. Времени было достаточно, а вот с остальным – тяжко. Почти голяк! Последнюю сухую макаронину, пацан запил глотком растительного масла вчера утром. Последние полстакана воды из сливного бачка – выпил сегодня, на рассвете. Старушка не появлялась. Соседи на стук и просьбы через дверь не реагировали. В чате, куда он регулярно, каждый час – кидал свои месседжи, никто не отзывался. Да и какая там дальность чата, без «ретранслятора»? Выбраться целым и неполоманным с восьмого этажа на улицу, на коляске без лифта, было почти нереально. Да и что там стоило ловить одинокому инвалиду – колясочнику? Топор в голову от очередного одержимого? Или нож в горло от придурковатого, куражащегося малолетнего придурка, которому захотелось, хлестануться своей безбашенностью перед корешками? Такими же упоротыми дебилами, букварь за школой скурившими?

… А первичный показатель характеристики ИНТЕЛЛЕКТ, у парня был равен: 26 очкам!

День шестой. Глава четвертая

День шестой. Глава четвертая.

«Дед», оказался совсем не таким иссохшим аксакалом – саксаулом, каким я его представлял, а вполне себе: бодрым, адекватным пожилым мужичком, представившимся как: «дед Киря». Ну, если ему так удобней, пусть так и будет.

Пока стояли, в ожидании окончательной погрузки дедовского хозяйства, Ольга позвала меня выслушать рассказ, о загадочном событии, увиденном из окна, на третье утро всемирного катаклизма, нашими новыми соратниками: Костей и Машей. По их словам, ещё в сумерках, перед рассветом, Костей, в окно, были замечены странные передвижения, не общавшихся между собой людей, следовавших друг за другом или параллельными курсами: поодиночке, но в одном направлении.

– Знаете, они, как крысы, в легенде про Гаммельнского крысолова, шли. Я сразу, почему-то, её вспомнила, – выпучив глаза, наверно, от полноты чувств, вещала белобрысая Маша, – так жутко это всё выглядело. Я очень испугалась и потом, два дня на улицу не выходила и Костю не пускала.

– Да, я, признаться, тоже заочковал, малость. Они реально, как зомби, куда-то двигали. Молча и целенаправлено. На друг-дружку косились, но, вообще, не общались. А шли – по одному маршруту. Точно, понятно было! Отовсюду появлялись! Как, первые, еще до рассвета, пошли – так, только часам к десяти утра, всё закончилось.

– Что, их, так много было?

– Да! Если везде так было, то таких полгорода, не меньше, брр, – зябко передернула худенькими подростковыми плечиками Маша.

– И, куда шли?

– Куда-то, в сторону моста, у телецентра. Если не топиться, то на правый берег, наверное. Кто их знает этих трёхнутых.

– Думаешь, это всё, обезумевшие…?

– Ну, а кто же, ещё…? С того момента: их с улиц, как веником, смело…. А было столько…! Ну, а после, мы с Махой – ни одного не видели. И не слышали, про них, ни от кого больше….

– … Озадачили вы меня, молодые – красивые, – я, жестко потер, затекшую от ношения бронежилета, шею. – Куда и почему они двигались – вот вопрос? И когда вернутся? Если вернутся…. И, куда нам, бедолагам, щемиться, если они в стаю собьются? Было дело: наши двое, уже наблюдали тандем, таких, обьединившихся…. Ладно, инфы мало пока. Будем собирать и думать…. А, вы, орлята, кстати, за кого, свои уровни получили?

– Мы, не за этих. Нас проносило, как-то, мимо таких….

– Ко мне – двое полезли, в первый день. Костя – одного урыл, а второго я приголубила, – буднично и просто обьяснила субтильная и симпатичная девочка Маша.

– Молодца! Как ты его, так?

– По горлу. Я, с опасной бритвой лет с двенадцати не расстаюсь. Вон, какая я маленькая, но дико сексуальная! Каждый мудак, такую красотень неземную, обидеть хочет…. Вот и эти захотели, – и пай-девочка, скромно опустила глазоньки в землю, под всеобщий одобрительный смех

– Респект вам, молодые львы. Ладно, потом пообщаемся. Вон, вроде, закончили грузить. Домой пора!

… Добравшись до своих владений, решили отобедать, а потом: двинуть знакомыми тропами, на почти родные, склады, оставив часть людей на обустройстве оборонительных рубежей замка.

…Я помыл руки под рукомойником и вышел. из-под наскоро сколоченного навеса, над «санитарной зоной». Рачительным взглядом феодала, окинул окрестности. Сладко потянулся всем телом, всё ещё поднывающим от, пока не ставшей привычной, тяжести бронежилета. Ничего: стерпится – слюбится….

Зуммер ментального часового, раздался, как всегда неожиданно…. Кого там, ещё несёт…?

Справа, со стороны коттеджного поселка, прозванного, когда-то в девяностые: «долиной нищих», в нашем направлении неторопливо двигались, два красных маркера.

Часовому на крыше их, ещё не было видно – роща перекрывала. Крикнул по групповой связи. о возможных гостях и, вновь, полез в броник. Облачившись в него и жилетку – пошел к воротам. Оставив щит и остогребеневшую каску, на земле у ворот, взобрался на помост из толстых досок, с внутренней стороны стены. Так и ждали, вдвоем пока: я и насаженная на кол неподалеку, отвратная морда.

– … Выйдешь, хозяин…? Или, так пообщаемся?

– Выйду. Вы же не просто так приехали….

Спрыгнул на землю, не спеша вышел в открытые, Шептуном и Черой, ворота.

– Серьезный пассажир. Только он больше не по-воровской, а по-бандюганской линии двигает, – бросает Шептун, негромко.

– Вижу….

Жестом показываю, сунувшимся следом Ольге и Коче, оставаться на месте. Взглядом напоминаю о необходимости бдить и быть начеку….

…Старший, из двух визитеров, восседал на породистом, элегантном, явно не крестьянском коне. Как, по нынешнему времени и подобает, уважаемому, авторитетному человеку. Подобный скакун, в сегодняшних реалиях – это аналог представительского автомобиля – вчерашних дней. А, может, даже, и покруче будет.

… Ого, шестой уровень, репутация красная, можно сказать – багровая. Минусовая, но весомая: почти двести пунктов. Интересно, сколь ты народу покрошил. Чего можешь? О чём знаешь…?

– Хорошая идея, – с добродушной улыбкой кивает на колья, с насаженными головами, приезжий, – полезная. Возьму на вооружение: в назидание и для предостережения, так сказать.

Голос густой, негромкий, веский, знающий, что будет услышан. Широкие плечи, мощная шея. Худощавое лицо, высокий лоб, увенчанный ухоженным чубом пшеничных волос, волевые складки возле четко очерченных губ. Прямой, уверенный взгляд, серых насмешливых глаз. Острый, какой только у очень бывалых, встретишь…. Волевой подбородок…. Этакий, симбиоз: истинного арийца и славянского витязя. Харизма так и обволакивает все вокруг…. На расстояние броска, примерно…. Серьезный волчара!

Он, не просто выглядит, очень опасным человеком – он таковым и является, зуб даю! Шкурой чую!

– Знатный конь, – отвечаю, ответной любезностью, – не чета, нашим, крестьянским….

– Хочешь, подарю? – предлагает визитер, – у меня еще есть.

– Благодарю, за такое щедрое предложение, – прикладываю руку к груди, – но, я, пожалуй, откажусь…. Отдариваться нечем.

Усмехается, слезает с коня. Непринужденности в этом движении, у него, пока не выработалось.

– В гости не напрашиваюсь – просто познакомиться заехал. По-соседски, так сказать. Я тут – рядом расположился.

– В коттеджном поселке?

– В нем. Я – Валера Зимний. И по жизни и в чате.

– Егор. В чате: Горан.

– … А, откуда я тебя знаю? – чуть прищурившись и легко напрягая морщины на широком лбу, то ли у меня, то ли у себя, спрашивает он.

Моя, и до того неплохая память, теперь раскачанная вдвое, а то и втрое-впятеро, против прежнего, моментально открывает нужный файл, мгновенно отыскав его у себя на дальних, слегка запыленных, стеллажах….

– В «Пушкине», позапрошлым летом, за соседними столами отдыхали….

– … Точно! Я еще, барышню из вашей компании – танцевать позвал…. – Валера Зимний удивленно приподнимает бровь, – Ну, у тебя и архив…! Круто! Как ты так, меня сразу вспомнил…?

– Умеешь произвести впечатление.

– И какое…?

– Серьезное и опасное – сам же знаешь….

– Я пришел с миром…. – он поднимает расслабленные раскрытые ладони на уровень груди.

– Ну, тогда проходи. Гостем будешь.

– Зайду, раз приглашаешь. Тем более – не один день друг друга знаем, – располагающе открыто, ржет Валера Зимний.

Заходим в ворота. Зимний демонстративно не любопытен. Взгляд рассеяно плавает от меня под ноги и к облакам….

– В дом пройдем или на свежем воздухе, предпочитаешь?

– Давай лучше здесь. Вы меня не звали – не хочу помешать кому-нибудь….

– Хорошо, как скажешь, – я, жестами прошу Черу и Ольгу, по-быстрому, сгоношить достархан, какой-нибудь. Предлагаю гостю – пока покурить.

Закуриваем. Сквозь дым, обоюдно, ненавязчиво приглядываемся, прокачиваем и взвешиваем друг друга….

– Ещё раз, извини, что незванным заявился…. Не жди подвоха. Реально, просто познакомиться приехал. Я, тут, за ваши дела услышал…. Про то, как ты беспредел здесь, пресек. Уважение мое. Знал бы – сам примчался. Их бошки? – кивает на колья.

Подтверждаю.

– Вот, уроды, млять…. Давалок им мало – детского мяса, захотелось. Дичь. Шакалы непуганные…!…Может, в чем нужда, есть? Сиротам помочь – это свято. Что, вообще, с ними делать будешь – думал?

– Хотел в Артек отправить. Но, не срослось, почему-то….

Валера Зимний заразительно и молодо смеется. Садимся, за оперативно накрытый с одного края, вкопанный в землю, большой самодельный «артельный» стол. Выпиваем. Я – коньячка, Валера – вискарика. Закусывает он, как и смеется: заразительно и вкусно. Рассказывает о себе и своих делах….

Он с бригадой, засел в коттеджном поселке, в котором и проживал – «до всего». Валера – барон. Бойцы – вассалы и рыцари. Бывшие соседи: подались к нему в холопы и смерды. Абсолютно добровольно….

– …Они работают, мы им, харчи и безопасность обеспечиваем. Все цивильно: я – работодатель, они – работники. Все. как в Европах! Я никого не держу и не приневоливаю. Вот бог – вот порог. А куда им, убогим, деваться, коли душка, внутри, нет? И делать ничего, кроме как: «бюджет осваивать», да откаты с людей тянуть, не научились? Есть, правда, пяток людишек – на особом положении…. В цепях и оковах…. Но и те – счастливы. За те косяки, что они упороли, они и не расчитывали живыми остаться. А так отработают лет по пять – десять, «учитывая тяжесть, содеянного», и свободны…!

…Усмехаюсь, поддерживая его негромкий смех….

– Ты, вот так уже всё взял и расчитал, на десять лет вперед?

Он становится серьезным.

– Вот об этом и поговорить пришел, Егор….Вместе, по-соседски, надо держаться, согласен с такой постановой…?

– Полностью.

…Зимний, сейчас предлагает заключить договор о дружбе и сотрудничестве, ну, или как минимум: «пакт о ненападении». Это неплохо и даже здорово. Есть только одно но – такие хищники, придерживаются договора, только пока он им выгоден…. Есть и ещё, что-то…. То, что ему очень нужно от меня, прямо сейчас….

– …Будем район держать. От беспредела махновского. Чтобы, такие твари больше не размножались. Порядок наведем…. Легко! Если даже у прошлых лохов, бесогонов получалось…. Ну, там рынок поможем организовать, для начала. Без торговли все равно не обойдется. Это первое дело. Так почему без нас…? – Зимний, разливается соловьем.

– Ларечников закошмарить и потом, морщить, предлагаешь? Не думаю, что много их будет. В связи отсутствием поля деятельности….

– Барыги – всегда будут. Вот ни хрена не будет, а, барыги – будут! Ты же должен понимать это.

– Ну да, – согласился я, – но с них ты и один, не разжиреешь…. – я упрямо не ведусь, не покупаюсь на его щедрые авансы, и гну своё, подводя, мягко стелящего, Валеру – к главному.