Текст книги "Эпоха справедливости. Мгла (СИ)"

Автор книги: Андрей Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Очередной покойник, грязи тоже не шибко прибавил. Клинок в сердце – это, знаете ли и гуманно и не кроваво. Эстетично, в общем. Это же не глотки резать, как абреки любят.

– Значит так: как там тебя погоняют, Черой, вроде? – дрищ старательно кивает. Вот– вот лбом в половые доски воткнется. – Живи. Если у детей к тебе вопросов не будет. Ну, а если будут, и ты мне соврал – на кол посажу! – подзакошмариваю я никчёмного лошару, не верящего в своё счастье, – Всё. Некогда мне с тобой сейчас трещать по-пустому. Оденься. И с нами пошли. Если детишки скажут, что вины на тебе нет – вали куда хочешь, утырок.

… «Вы вступили в бой с превосходящим вас по численности противником и вышли победителем. Вами уничтожено 4 индивидуума вашего вида, общая сумма уровней которых составляла 10.

Награда: + 5 свободных очков характеристик. Пунктов репутации: + 5

Вами достигнут новый уровень! Ваш уровень: 5.

Доступно 3 свободных очка характеристик.

Суммарное количество пунктов отрицательной репутации, уничтоженных вами противников, достигло 100. Получено достижение: «Вставший на путь добра».

Награда: + 5 свободных очков характеристик. Пунктов репутации: + 20.

Вы – первый в вашем секторе выполнили условия получения достижения: «Вставший на путь добра».

Награда: + 5 свободных очков характеристик. Пунктов репутации: + 10.

Вы возглавили группу для освобождения и спасения от насилия и вероятного уничтожения беззащитных, не достигших биологической репродуктивной зрелости, индивидуумов вашего вида. Вашей группой освобождено 18 данных индивидуумов. Помимо этого, вашей группой освобождено 16 индивидуумов вашего вида, достигших биологической репродуктивной зрелости.

Награда: + 10 свободных очков характеристик каждому члену вашей группы. Пунктов репутации: + 30.

Ваш личный вклад в победу, одержанную вашей группой, составил половину: 4 из 8 всего уничтоженных вашей группой противников. Ваш личный вклад в освобождение и спасение захваченных индивидуумов оценивается в 50 % от всех спасенных.

Награда: + 10 свободных очков характеристик. Пунктов репутации: + 20.

Вы первый в вашем секторе достигли уровня репутации + 200.

Награда: + 5 свободных очков характеристик.

Всего пунктов репутации: + 260.

Всего свободных очков характеристик: 43.

Желаете преобразовать полученные пункты репутации в очки энергии?

Желаете перейти в меню управлением характеристик?»

Вот оно – воздаяние за труд ратный. Достаточно неплохо отсыпали. А не зажрался ли ты, часом, милый друг Егорий? Не-э-пло-охо ему! Да охренительно, если положа руку на сердце! 43 очка за раз поднял, репы целых 80! Мужички – вон и от явно меньшего, обомлели. Того и гляди – джигу на свежих трупах запляшут. А что: Шептун запросто исполнит! Без комплексов и рефлексий мужчина. Орел! Да и всем внешним обличьем – реальный викинг! Могуч, высок, бородат и волосат – в полном соответствии с канонами суровых норманских времен. Да и запах от него – один в один, как от них и разило, наверное. Неужто и от меня сейчас также ароматно фонит? Ладно, это не основное…

А вот при мысли о том, что кто-то мог меня обогнать в суммарном наборе очков всех характеристик – просто нехорошо распирает! Ибо – плакали тогда мои бонусные 20 очков за первое достижение этой суммы на планете. Ведь какой-то шустрила – опередив меня, уже выхватил 200 пунктов репы. Возможно он уже и по очкам характеристик вперед вырвался. Недолго думая – решаю рискнуть и прямо сейчас вкинуть одно очко в интеллект. Это позволит мне достичь двухсот общих. Ну не выстегнет же меня надолго от одного единственного очка, увеличивающего интеллект? Или, всё-таки, может? Вгонит в транс на неизвестное количество времени. Оно – «десятое», так-то! Автоматом ещё и все остальные характеристики на единицу поднимет. Ладно – ведь главное уже сделано. Детей и без меня, если что, откроют. Надо спешить, пока неизвестный конкурент, снова не опередил…

Была, не была! Захожу в меню характеристик и загоняю единичку в интеллект. Ну?

…Славливаю мощнейший «приход» непередаваемого кайфа! «Плыву», но все же остаюсь в ясном сознании. Бинго! Вот оно!

«Вы – первым на планете достигли суммарного уровня всех очков характеристик – 200.

Награда: + 30 свободных очков характеристик. Пунктов репутации: + 30»

Е-е! Вот оно! Я сделал это! Первый! Успел! А демиурги – просто красавчики! Цельных 30 очей с барского плеча пожаловали!

Вот и ладненько, но ликовать и продолжать эволюционировать – позже буду. Сейчас дел полно. А ощущения, конечно, интересные. Вот допинг, так допинг! Мощь и восторг! Сейчас: хоть на беговую дорожку, хоть на ринг – всех соперников уделал бы не глядя.

– Ну что, банда, все нормально приподнялись?

– Да, босс! – откликается Шептун, – а ты, похоже, куда-то от нас улетал?

– Да, есть немного. Об этом после. Пошли уже малолеток вызволять.

…Детдомовцы, щурясь выбираются из подвального темного и затхлого небытия на белый свет, малость припахивающий кровью и мочой. Старшие, несмотря на обезьяньи восторженные прыжки Данилы и ужимки с обниманиями, очень напряжены и настороженны. Взгляда не поднимают. Лишь некоторые из-под опущенных ресниц, изредка тревожно по нам глазюками постреливают. Одни девчоночки! Кулаки, непроизвольно стискиваются, чуть не до хруста! Грязные дорожки высохших слез. Блеклые и снулые, безучастные глаза выброшенных на берег рыб. Осунувшиеся бескровные лица. Отойдут? Отойдут, наверное. Если предоставить им на то – время и возможность.

Малышня тоже испугана, но в силу возраста более доверчива. Отходящие от тьмы, широко распахнутые глаза – прозрачны и полны наивной надеждой. Пластичность детской психики выше и потому позволяет соплякам быстрее перестраивать их внутреннее восприятие окружающего мира, под происходящие изменения. Пришли хорошие и убили плохих! И всё! Всё просто. Однако сейчас – даже самые мелкие шлепают по коридору без обязательного неразборчивого птичьего галдежа, присущего подобным коллективам.

Да уж – вот ведь свалилось на наши головы, нежданное и нечаянное! Видал бы я такое счастье! На мачете вертел!

Вместе с детьми и подростками из подвала поднимаются две женщины: ветхая, как черепаха Тортилла, неуклюже скособоченная кряхтящая полная старуха и относительно молодая – лет тридцати, бледная серая мышь с чёрными полукружьями под испуганными загнанными козьими глазами. Обе смотрят на нас как на богов: с благодарностью, надеждой, радостью от того, что кошмар, наконец закончился и затаенной в глубине тревогой: а ну как, герои – спасители сейчас вежливо попрощаются и уйдут в неведомые дали? Исчезнут, вновь оставив их одних. С детьми и неразрешимыми проблемами. Один на один с пугающей реальностью.

Та, что помоложе – безошибочно вычисляет во мне главного и дисциплинированно начинает докладывать. Порывается начать с детального рассказа обо всем произошедшем, но я её притормаживаю. Тут и так всё предельно ясно: пришли, убили всех – кого посчитали опасным, да и закуражили в инфернальном карнавале. Демоны! Воспитательницу – старуху и врача, которым оказалась говорящая со мной тонкоголосая писклявая мышица, оставили в живых. Из сугубо практических соображений. Чтобы детский рев из подвала не доставал. Не мешал отдыху. А то ведь притомились упырьки, подустали и пресытились кровушкой. К тому же, самцовое звериное естество – неудержимо влекли юные девичьи тела, в изобилии имеющиеся здесь. Гуляй, рванина – бери кого хочешь! На кого голодный сучий глаз упал – ту и загибай, где поймал! Вот и отложили дальнейшую резню, скорее всего – на потом, выродки.

Докторша – мышь, пытается доложить о количестве убитых и оставшихся в живых, но резковатым жестом снова прерываю её: убитых не воскресить, а о живых мне демиурги и без неё уже сообщили. О-хо-хошеньки! Восемнадцать ртов мелюзги, четырнадцать головеночек девочек – подростков, да вас с «Тортиллой» двое. Ну и Данька – отважное сердце, само собой. И что же нам теперь с вами делать, прикажете? Ох, и тяжела ты – шапка Мономаха! Гребанный Экзюпери, мать его так!

Отдаю команду воспитателю и медработнику: детей, прежде всего – накормить. А к тому времени, когда они поедят – мы уже очистим помещения от трупов. Интересуюсь наличием продуктов. Когда узнаю, что: «их не очень много, но на неделю должно хватить…», мысленно прощаю местному завхозу – несмазанные, скрипучие двери. Дети и их попечительницы, согласно распоряжению, временно размещаются в просторном помещении столовой.

Шептун подводит наконец-то переставшего трястись, дрищеватого Черу.

– Никто из детей на этого пассажира не кивнул, командир. Что с ним делать будем? Отпускаем?

– Погоди пока! Да не колотись ты так! Сказал – отпущу. Значит так: сейчас вытаскиваешь жмуров из дома, ищешь овраг какой, там их прикапываешь и можешь валить отсюда – куда глаза глядят. Кстати, а куда вы дели тела детей, которых… твои подельники убили?

– Они там – во дворе. Я всех в гараже сложил. Я хотел их похоронить, как положено, но не успел бы. Работы много было и лошадей еще надо было как-то пристроить. Детишки же уже мертвые, им все равно, я бы их потом похоронил, а лошади живые – им уход нужен…

Он виновато хлюпает носом.

– Какие лошади? Где? – одновременно делаем стойку мы с художником.

– Здесь, в сарае стоят. Я их там определил. Две лошадки и телеги для груза.

– Откуда они у вас? – спрашиваю для порядка. Ответ заранее ясен.

– Когда из зоны вышли – в поселок пошли. Там и взяли.

– Про хозяев можно не спрашивать, правильно понимаю?

Еще более понуро кивает головой.

– Да, навертели вы дел! Слышь Чера, а чё ты от них не свалил? Тебе же самому с ними не весело было. Глумились над тобой – как хотели, унижали. Стриптиз вон исполнял. Да и синий ты весь от звездюлей – я видел. Чего не подорвал-то от них?

– Боялся. Вдруг догонят. Да и куда теперь бежать?

… Ну что тут говорить? Абсолютно сломанный человек. Безнадежен. Так и помрет червяком. Бандерлог закошмаренный.

– Ладно, пошли лошадей посмотрим. Потом трупы за территорию оттащишь и можешь быть свободен.

– … А может, мне можно будет остаться? Я при лошадях могу быть. Я и спать там буду. И за ними ухаживать. Я всё умею.

– Чего? – недоуменно вылупился на паренька Шептун, – мы же тебя только десять минут назад – завалить хотели, чудак!

– Мне идти некуда. А вы могли завалить, но ведь не стали. Разобрались. По-справедливости. Позвольте остаться – я всё умею делать. Я работать буду. Все что скажете, буду делать. И с лошадьми управляться умею. И обиходить и запрячь и править могу.

Мы с художником переглядываемся.

– Хм. Что ж – оставайся, если вот этот суровый дядька не против, – резюмирую я.

– А чего я должен быть против – если ты не против? – спрашивает Шептун.

– Ну, может, тебе какие понятия не позволят: в одном пространстве с… Черой находиться.

– Да брось, командир. Я и в зоне – только вынужденно по тем правилам играл. А уж на воле – тем более сейчас, мне вообще вся эта шелуха до фонаря. Я тебе так скажу: понятия эти – штука весьма скользкая, – он покрутил широкой ладонью с растопыренными пальцами, – И очень часто они толкуются так, как на тот момент удобно тому – кто их толкует. Как он повернет, так и правильным будет считаться. До следующего раза… А ты – живи, но смотри у меня, – повернулся художник к Чере, – будешь филонить или ещё какой херней маяться – сокрушу!

Со второго этажа притопали Долгий с Серегой.

– Хорош халяву ловить, Валентин. Мы уже второй этаж очистили – пока ты тут балду гоняешь.

Ну Яныч! Не сидится без работы ветерану.

– Так вы их чего, в окно отправили?

– А им теперь без разницы. Давайте уже и здесь приберемся по-быстрому – ни к чему детям лишний раз на такое смотреть.

…Чера не соврал. Сноровисто запряг лошадь в одну из телег. Подогнали её к главному входу. Накидали трупов «с горкой» и пошли за территорию искать подходящее для размещения скотомогильника место. Пока шли, ко мне – всё так же виновато виляя взглядом, бочком подбился понурый Сергей.

– Егор, я это…

– Не надо ничего обьяснять, Серый, – я уже вполне отошел от адреналиновой горячки, – оробел, бывает. Понимаю. Смотри только, чтобы это в привычку не вошло. Тебе жить. Мне то пох – по большому счету. Разжевывать про: «что такое хорошо и что такое плохо» – я тебе не стану. Чай – не замполит. Ты взрослый уже – у тебя семья, если что. Кроме тебя им больше не на кого расчитывать. Проехали.

В березовой роще, с правой боковой стороны забора, вездесущий Данила продемонстрировал нам уже готовую, вполне подходящую яму.

– Это мы с пацанами – ещё прошлым летом землянку хотели сделать, – посмурнев, обьяснил мальчишка.

– Сойдет, – кивает Долгий. – Ты вот что, Данька – иди в дом, со своими посиди. За старшего мужика побудь. Чего тут интересного? Мы недолго. Быстро управимся. А ты пока присмотри за ними там.

Малой серьезно кивает и взглядом попросив Шептуна подсадить, лезет прямо через забор, не желая опять в обход до ворот шлепать.

… – Ну что, мужики – с этим детским садом решать что-то надо. И решать нам самим – без баб. Без них быстрее выйдет, – Долгий усмехается в вислые запорожские усы, – А то неделю чухаться будем. В сомнениях и советах разбираться. Я, так и раньше – все серьёзные дела без своей клухи обдумывал. Чтобы мозг лишним не засоряла. Потому как – не могут они без этого. Хоть и люблю свою Михайловну, всю жизнь. Ну а теперь и подавно – только нам такое решать. А если криво получится – нам и отвечать. Наши головы первыми слетят, если что не так продумаем. А следом и все остальные: и бабьи и детские. Так что давайте крепко думать, мужики…

Вот с этими словами – сложно было не согласиться. Да и от прямо повисшего над головами вопроса – было не спрятаться. А решать, действительно – нам. Здесь и сейчас. А вторых половин, мужики после в известность поставят. Ну а за свою боевую подругу – я решу. Почему-то уверен, что согласится она с моей позицией.

…Ибо, решать вопросы от которых зависят безопасность племени, его выживание и дальнейшее развитие, отныне – удел мужчин и воинов. Время равноправия полов закончилось. К сожалению или к счастью. Теперь право решающего голоса и ответственность за него, есть только у того, кто может с топором в руках – защищать и добывать. Готов закрыть своими плечами тех, кто по малолетству или слабости сам не способен себя спасти? Готов встать в ощетиненный смертоносным железом строй – напротив свирепого надвигающегося вражеского клина? Тогда и к слову твоему соратники на совете с уважением отнесутся. Время матерей-одиночек: в одну каску воспитывающих своих сыновей и пусть не намеренно, но всё же сызмальства кастрирующих их, своим довлеюшим женским началом ушло. Вместе с прошлым миром. Сейчас им просто не выжить. Ни одиноким самкам, ни их потомству. И тем, уже выросшим полусамцам, взращенным одинокими матерями, исподволь выхолостившими в них извечное и первичное мужское – тоже, боюсь весьма нелегко придется.

Это совсем не значит, что отныне доля наших скво: приносить чай и раздвигать ноги! Они остаются любимыми женами и матерями, хранительницами тепла в очаге и создательницами уюта в пещере. На них обеспечение быта и будничная рутинная и не слабо выматывающая забота о потомстве, наконец. Но защита потомства и самих женщин – теперь святой долг мужчин. Если они хотят иметь право, называть себя таковыми. А не стать обиженными «Черами» и бледнеющими еле сдерживающимися от рвоты «Серенями» лишь только почуяв густой тяжелый запах парной крови.

Ну а если ты родилась бабой, но несмотря на то – чуешь в себе способность и бешеную тягу коней на скаку останавливать, да в горящие избы входить… Что ж: добро пожаловать в строй… Зена… или как тебя лучше величать, кавалерист – девица?

И как знать, может по просторным прериям Омерики уже вовсю рыщут воинственные сквады лютых бой-баб – феминисток. Усмехаюсь, вспомнив слова одного знакомого мне горца, о том что: «Понымаэшь, бабу надо обязатэлно, хотя бы раз в нэдэлю ставить раком. Чтобы нэ забывала, что она скотына!» Два мира – две морали, как говорили в лохматые времена страны советов. Да, этому доброму прогрессивному человеку – в лапы банды злобных амазонок лучше бы живым не попадаться. Они ему махом собственные яйца на уши вместо серёжек подвесят. Ну и копьё позанозистей, в тухес загонят. Хотя в наших родных пампасах эта эпидемия не распространилась, почти совсем. В силу многих причин. А вот к добру или к худу? А кто его знает?

Старейшина озвучил проблему – слово было за вождем. Ожидая, народ молча покуривает. Из-за кустов метрах в тридцати от нас выскакивает одинокая лохматая крупная псина, но увидев толпу людей, резко поворачивает обратно и пропадает из видимости. Когда уже энергия пополняться начнет? Локатор лишним не будет!

Щелчком отбрасываю жгущий пальцы хабарик и испоганив апрельскую свежесть вонючим сизым облаком дыма, выношу свой вердикт:

– Мужики, ну чего мы будем порожняка гонять? Все же уже – всё поняли! Заднюю включить конечно, никогда не поздно, но тут каждый сам для себя должен решать. Видит бог, я таких проблем на жопу не искал, но так уж карта легла… Грёбанный Экзюпери! Не знаю – как и что будет. Честно – ума не приложу! Что мы жрать будем, где скрываться, как от разных чертей отбиваться? И даже понятия не имею: сколько дней, при таких раскладах – вообще прожить получится. Короче: чего мусолить – я вписываюсь. Ну а вы сами думайте. Любое решение пойму и даже обсуждать не буду. Каждый умирает в одиночку. У меня всё, – лезу за новой сигаретой.

– И всё-таки грамотно я позавчера вам с Ольгой на хвоста упал. Хоть отьеду правильно – раз уж жизнь не очень клеилась. А за что ещё – в полный рост вставать, как не за это? Я в доле, командир.

– Смотри, Валентин, не маленький – сам понимаешь какую долю тут можно выхватить. А вообще – я рад!

– Да, всё херня! Жизнь – копейка! – залихватским гусарским жестом художник вскидывает флягу с абсентом кверху дном.

И как он его глушит в промышленных масштабах?

– Погоди помирать, Валентин, – Долгий отстраняет радушно протянутую руку, – дурное дело нехитрое. Нам детишек поднимать, а для этого пожить придется.

– Да я и не спешу. Просто, к слову пришлось. Пожить – это очень даже неплохо. Особенно теперь, когда каждый ровно свою цену стоит. Без обманок и понтов.

– Вот и не торопись – ты нам нужен будешь. А в тебе, Егор Владимирович, я никогда и не сомневался.

Кхм! Ему даже смутить меня удалось – подобным обращением. Дела! Привычно «легкий на подьёб» – Долгий, впервые без иронии обратился ко мне по отчеству.

– Ладно тебе, старый. Давай по делу! Вещай, что думаешь. Ты же у нас в прошлом очень немалым коллективом рулил – тебе и карты в руки.

– Ладно я начну. Только это всё пока так – общие мысли. Тезисно. Без деталей и точных расчетов. Просто, как вижу… Думаю ты, Егор, прав – и исход голодной толпы из города, неизбежен. Но исходя из того, что мы сейчас имеем – кисло нам на дачах будет, братцы. Сметут нас там – один хрен! И не заметят. Они ведь как саранча всё пожирающая, попрут. Да и где мы там – такую кучу детей разместим? Теоретически в разных домах, конечно, можно. Поставим нары в три яруса: избушек в пять или шесть – вполне уложимся. Плюс наши три дома – если Шептуна в мансарду к вам или ко мне подселить. Итого, будем считать: девять домов. Нормально – там и триста девять найдется. Но! – Долгий, по привычке пригладил усы, – Как оборонять такую площадь? Стены нам не возвести за столь короткий срок. Да и не из чего, если реально смотреть. Такими силами – простейший частокол, чтобы необходимую площадь огородить: три года ставить будем, даже если всё остальное забросим.

Ну а здесь уже готовая стена имеется. А что забор не очень высокий – так нарастим. Для начала колючку и «егозу» поверху, погуще протянем. Если кто полезет – притормозит на ней серьезно. Хоть ненадолго, а запутается скорее всего, ну а мы же смотреть на это – просто так не будем, верно? Подстроим к стене деревянные помосты изнутри, как в древних крепостях. Чтобы стоя на них, головенки сносить удобнее было – тем кто полезет. Помосты попрочнее и пошире забабахаем – камней заготовим, чтобы уже на дистанции начать атаку отбивать. Ров тоже надо будет вырыть. В ров кольев набить… Я не великий фортификатор, но мне думается, что большой штурм здесь возможен только с одной фасадной стороны

Согласно киваю. Территория детского дома была несомненно выгодно расположена с точки зрения её обороны.

С тыльной стороны забор периметра территории – упирался в небольшое, заросшее по берега камышом, озерцо. Боковые, более короткие грани прямоугольника, огороженной территориии – окаймлялись березовыми рощицами с густым подлеском, а фасадная парадная сторона была засажена правильной – геометрически четкой линией, высокого густого кустарника, высаженного вдоль бетонных плит забора, метрах в пяти от него. С интервалом – напротив подржавевших за зиму больших ворот.

– Колодец выроем, – продолжал бывший главный инженер, – раньше же люди, как-то без бурильных установок обходились. Ручками. Река недалеко. А это рыба и вода для хозяйственных нужд. Хотя вода и в озере есть. Само здание в крепость превратим. В первом этаже – окна заложим. Там легче отбиться будет. Если периметр не удержим, а пока мало нас: мы его не удержим, когда враг кучей полезет, то дом отбить – шанс даже сейчас имеется. Крыша плоская: туда тоже камней натаскаем. Двери стальные. К замкам засов добавлю – замучаются выламывать. В общем продержимся – если не дай бог, придется. Надо продержаться. Ради них, – он мотает большелобой головой в сторону забора, – Куда им деваться, если мы не выстоим? На кукан педофильный? Потому – удержимся!

… Земли тут, в периметре, для посадок достаточно. Перекопаем и засадим: всем, чем сможем. Кстати, надо на дачах пошерстить, да побольше картошки на посадку раздобыть… Мне и самому оставлять там всё своё родное – совсем не климатит, но теперь у нас – вон какие гири на шее повисли. В общем, я считаю оптимально возможным только один вариант – здесь укрепляться. Ну, давай сюда уже свою флягу, что-ли…

– Да и ещё, командир – надо на крыше что-то вроде флага установить. Чтобы издали понятно было, что здесь серьезная и организованная сила землю держит. Может это лишний раз кого-нибудь от дурных мыслей и оградит.

– Ага, «Веселый Роджер»! – развил идею Шептун, – это круто. Это я понимаю!

– Понимаю, когда вынимаю, – бурчу я, – не надо мыслить шаблонами, Валентин. Вы у нас художник или зачем? Пробудите творческую фантазию, маэстро. Креативней надо мыслить. Короче: к завтрашнему дню – флаг должен быть готов! Уж поработайте по специальности на благо общества! Мы в вас верим! Только на абсент, чересчур не налегайте… Импрессионист вы наш. Вопросы?

– Только один. Откуда такие слова знаете, командор? И кстати, Ван Гог, на минуточку, был постимпрессионистом. – похоже, предстоящее творческое задание пришлось Шептуну по душе. – Сделаем! Обомлеете! Себя забудете!

– Надеюсь в хорошем смысле. Вот только: кто ж тот ров копать будет? А, Долгий?

– Так, девчоночки наши с бабами и выроют. А где и мы подсобим. В сорок первом годе, под Москвой, такие вот девчушки противотанковые рвы и рыли. На километры.

– Ладно, по-всему выходит – прав ты, старый. Здесь остаемся! Авось, если что – отобьемся. Тем более что расстояние до города – те же десять минут. А земли здесь под посадки точно хватит?

Долгий кивает.

– На тех кто сейчас – с лихвой. Можно даже ещё людей в коллектив принять.

– Не можно, а нужно… Только теперь уж: никакого альтруизма и благотворительности. Только способных защитить себя и остальных. Доведется с кем схлестнуться, по-взрослому – на стены некого ставить будет. Только бойцы! Загоните свою жалость – в сами знаете куда. Всех голодных не накормишь! – категорично обрубаю я, – Всё! Решили!

– Давайте уже чертей с телеги скинем, а то лошаденка вон как нервничает.

– Скидывайте, только не сразу в яму. Рядом.

– На кой?

– Идея есть. Дополнением к флагу пойдет, – загадочно и недобро оскаливаюсь людоедом. – «Обомлеете», как тут некоторые выражаются.

– А я кажется понимаю о чем ты, атаман. Нормальный ход! – художник оттопыривает длинный и крепкий большой палец. – Помочь?

– Давай, коли не брезгуешь. Заодно и удар лишний раз отработаю… Яныч, мы их в яму скинем и присыпем, а Чера прикопает после, поосновательнее. Ну а ты: восемь кольев нетолстых – с черенок, или даже потоньше, приготовь пока. Их по периметру, на метр высоты над забором – приладить нужно будет. Попрочнее только. С фасада – пяток, и с других сторон – по одному.

– Сделаю, – Долгий углубляется в рощу в поисках подходящих для кольев веток.

Что я придумал? Да ничего и придумывать не пришлось. Всё уже придумано до нас. Ничего нового. Вернее: всё новое – это хорошо забитое на старое. Просто вспомнил, позабытое за века цивилизации, давнее средство для устрашения недругов и отпугивания злых духов.

Ведь неожиданное и тем более неожидаемое: значительно страшнее стереотипного и предполагаемого? Глухой осенней ночью, на пустынном мертвом темном кладбище, гораздо сильнее испугает одинокая маленькая молчаливая девочка с куклой, чем старуха с косой. Разве нет? А головы насаженные на колья – это пока ещё не очень привычная деталь бытия. Новинка сезона! Самое оно, сейчас! Хотя вполне могу допустить, что вскоре подобное войдет в тренд.

…Вот и пусть домысливают! Как душе угодно будет. Дадут фантазии разгуляться и дорисовать страшную сказку о злобных, инфернальных дьяволопоклонниках, захвативших детский дом и превративших его в обитель зла. Замок черного властелина, где аццкий сотона, сотоварищи – пьют из собачьих черепов кровь невинных младенцев. Или как вариант – из черепов девственниц, убитых и обесчещенных осиновым колом. При свете полной луны и свечей из кошачьего жира. Я просто уверен, что история об освобождении детей обрастет такими леденящими душу подробностями, что через неделю – нас самих напугает. Ведь слухи, как и страхи – вещь абсолютно иррациональная. И чем непонятнее выглядит что-то – тем более оно пугающе. У одного глаза велики, у другого ушки на макушке. А репутация безбашенных, отчаяных, не прощающих и не забывающих, страшных в гневе, но справедливых и не впадающих в беспредел – нам сейчас будет как нельзя кстати. Глядишь, правильный народец – сие оценит и сам к нам потянется. А, неправильного – нам и даром не надо.

… Чуть напугав с непривычки – тренькает сигнал сообщения в приват чате.

Герда: Ну как вы там? Можешь уже говорить?

Испереживались поди там все… пока мы тут драконов побеждаем и замки строим.

Горан: Всё ок! И собрались все хорошие и убили всех плохих. Скоро будем. Не волнуйтесь.

…Кого послать за ними? Всем двинуть не получится. Кто-то, теперь постоянно должен за детьми присматривать. Срочно нужны люди! Бойцы и работяги.

– Егор, у вас точно всё в порядке? Мы с девочками волнуемся… – Что это? Изыди! Как?

Горан: как ты это сделала, ведьма?

– Посмотри внимательнее настройки. Там всё есть, – довольно хохочет прямо в моей голове, девочка – иллюзионист, – В настройках приватного чата есть функция голосовой связи, глупыш! Учи матчасть, партнер.

… Обалдеть! Вот это тема! В быту конечно – запросто можно и текстовыми сообщениями обойтись. Но во время драки – читать некогда. А тут, оказывается, вон какая наикрутейшая мулька имеется! И как я сразу её не заметил? Впрочем, мне ночью – слишком уж много интересного было представлено для освоения. Вот и не заметил, проскочил. Отлично! Теперь у нас есть симплексная связь, бьющая на двадцать км. Хотя в ближайшей перспективе уже больше – вот только снова эволюцию пройду! Кстати, надо мужиков как-то распределить по очередности прохождения…