Текст книги "От первого мгновения"

Автор книги: Андрей Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

После захвата объектов артиллерия усиления штурмовой группы меняла свои огневые позиции, перемещалась к захваченному объекту, откуда начинала вновь вести огонь, прикрывая очередной бросок пехотинцев к новому атакуемому объекту.

В эти часы я побывал в боевых порядках атакующих и сумел побеседовать с командиром одной из штурмовых групп лейтенантом Н. Семеновым.

– Мне и моей штурмовой группе уже пришлось участвовать в уличном бою, – поделился он со мною первыми впечатлениями. – Этот бой был труден потому, что в городе ограничена возможность маневра, узкие, как тоннели, улицы стесняли наши движения, ограничивали видимость. Приходилось драться за каждый дом, каждое отдельное строение, выкуривать немцев из подвалов, чердаков. Особенно напряженные схватки разыгрались за угловые или выходящие фасадом на площади дома. Закрепившись в них, гитлеровцы простреливали прилегающие улицы и не давали нам возможности приблизиться к ним.

Я вместе с артиллеристами подтягивал пушку, маскируясь в соседних домах и по дворам, вел огонь прямой наводкой только тогда, когда хорошо видел цель.

Однако были и такие случаи: подавив огневую точку противника в средних окнах здания, пехотинцы наталкивались на новые очаги сопротивления. Немецкие пулеметы оживали в угловых комнатах всех этажей. Такие случаи наблюдались в больших зданиях. Да это и понятно, ведь окна угловых комнат выходят на две, а то и на три улицы и представляют вражеским пулеметчикам хороший сектор обстрела.

Поэтому я тут же переменил прием боя. В первую очередь открывал огонь по углам здания, разрушая угловые комнаты.

Трехэтажный дом, расположенный на углу двух улиц, преграждал путь отделению, которым командовал сержант Браданчук. Когда бойцы подошли к нему вплотную, немцы открыли шквальный огонь. Очереди автоматов и пулеметов загремели из окон, чердаков и дверей.

Боец Крез, парень невысокого роста, весь черный от пыли и пороховой гари, маскируясь за стволом обугленного дерева, внимательно смотрел на дом. Когда гитлеровцы открыли по отделению огонь с новой силой, Крез не выдержал и пополз к командиру отделения.

– С ними кончить разрешите мне, – сказал он.

– А сможешь? – спросил сержант.

– Смогу.

– Ну давай, ползи.

И Крез пополз к дому по глубокому горячему песку. Он полз как уж, извиваясь по воронкам и лощинам, и товарищи, следившие за ним и поддерживавшие его огнем, вскоре увидели, как он юркнул в окно. В ту же минуту огонь из дома прекратился, и все увидели: из дверей стали выбегать немцы. Бойцы отделения бросились к дому и быстро овладели им. Боец Крез действовал так. Подобравшись к дому, сразу же метнул гранату в подвал, где сидели вражеские солдаты. Ворвавшись в комнату, он уничтожил трех гитлеровцев огнем из автомата и побежал к лестнице на центральном выходе. Из комнат бежали фашисты. Короткими очередями он уложил еще двоих.

Так, преодолевая ожесточенное сопротивление врага, наши артиллеристы, пехотинцы, саперы, связисты получали бесценный опыт уличных боев. В штурмовые группы включались воины различных родов войск. Цементирующей силой их становились коммунисты и комсомольцы, которые, как правило, получали индивидуальные поручения. Так, например, в одной из штурмовых групп заместитель командира 2-го стрелкового батальона по политчасти 1283-го стрелкового полка старший лейтенант П. Кушнарев дал партийное поручение коммунисту Реброву первым подняться в атаку при штурме окраины города, комсомольцу Малькову – водрузить красный флаг на первом же захваченном здании города. Воины с честью выполнили поручения, и тут же по цепи пошла листовка-молния, в которой описывалось, как бесстрашно и умело действовали коммунист Ребров и комсомолец Мальков.

Такие оперативные формы партийно-политической работы в бою активно воздействуют на бойцов, поднимают наступательный дух, помогают командиру достигнутый частный успех развить в общий успех, когда захват одного здания способствует овладению целым кварталом.

В схватке за одну из площадей города гитлеровцы дрались особенно яростно. Укрепившись в большом трехэтажном здании, они пулеметным и автоматным огнем преграждали путь нашей пехоте. Овладеть этим зданием означало открыть выход в главную часть города. Оказать помощь пехотинцам в борьбе за это здание вызвался кандидат в члены партии сапер красноармеец Грачев. Он ночью подполз к зданию, заложил взрывчатку и взрывом разрушил большую часть одной из стен. Воспользовавшись переполохом, возникшим среди фашистов, наши бойцы стремительным броском преодолели площадь и овладели зданием.

В уличных боях враг широко применял фаустпатроны. Комсомольцы явились инициаторами создания групп по борьбе с фаустниками. Кроме того, они решили сами овладеть этим оружием.

Обращает на себя особое внимание такая форма работы с личным составом, как беседы с ранеными, из которых получали ценные и интересные сведения о ходе боя. Так, еще 12 февраля в беседе с раненным в боях за Шнейдемюль я выяснил, что многие бойцы не имеют достаточного опыта в ведении уличных боев. Красноармеец Кучеренко, участник боев за Ковель и Варшаву, заявил:

– Многие бойцы лезут на левую сторону дома, откуда из окон и подвалов гитлеровцы ведут ружейно-пулеметный огонь, а опытные красноармейцы обходят эти дома через сады, огороды и дворы и успешно с тыла и фланга выбивают гитлеровцев. Некоторые бойцы наступают – идут вдоль улиц, а противник, как правило, вдоль улиц ведет огонь.

При подведении итогов дня я попросил командиров и политработников учесть ценное замечание красноармейца.

В ночь с 12 на 13 февраля сотрудники политотдела 60-й стрелковой дивизии отправились в подразделения, которые вели бои в городе Шнейдемюль, и вместе с политработниками частей провели беседы о тактике уличных боев. Прямо на переднем крае вместе с офицерами рот и взводов практически показывали, как наиболее целесообразно действовать в бою за данный дом, улицу, квартал… Такие же беседы были проведены с бойцами саперного батальона, которым была поставлена боевая задача разминировать проходы для танков и самоходных артиллерийских установок. В ходе этих бесед популяризовались отличные саперы, которые в предыдущих боях самоотверженной работой содействовали успеху наших войск.

Командиры частей давали высокую оценку и похвальные отзывы о действиях подразделений, в которых предварительно были проведены такие беседы и на местности практически показано, как наиболее целесообразно действовать в бою за дом, улицу, квартал.

Стрелковый батальон Героя Советского Союза майора Л. Стромкина, усиленный танками и самоходными артиллерийскими орудиями, за один день боев овладел несколькими кварталами, образовав своеобразный плацдарм среди укрепленной территории врага, получивший в штабе корпуса название «стромкинский клин».

Я внимательно следил за ростом боевого мастерства Леонида Леонидовича Стромкина и искренне обрадовался его новому успеху. На исходе войны майору шел двадцать третий год. Он – представитель молодого поколения офицеров Красной Армии. Стромкин пользовался авторитетом и любовью среди своих бойцов: строг, требователен, но справедлив. Он сумел создать сплоченный воинский коллектив, в котором высоко ценятся храбрость и исполнительность, инициатива и взаимная выручка, смелость и мастерское владение боевым оружием.

Большой боевой путь прошел майор Стромкин. Еще в боях на Соже и Днепре он показал зрелое командирское мастерство, за что был награжден двумя орденами Красного Знамени.

Высокое звание Героя Советского Союза Леонид Леонидович Стромкин получил за успешное руководство батальоном при форсировании Вислы и в боях за расширение плацдарма на левом берегу реки 16 января 1945 года и проявленные при этом отвагу и мужество.

Мне довелось побывать в батальоне Стромкина накануне штурма Шнейдемюля. Временное затишье комбат использовал не для отдыха, а для напряженной учебы.

Подготовка подразделений батальона проводилась на местах прошедших боев и на специально оборудованных участках.

Накануне наступления политический отдел 60-й стрелковой дивизии во главе с подполковником С. А. Погорелым во всех партийных и комсомольских организациях провел собрания с повесткой дня: «Задачи коммунистов и комсомольцев по уничтожению окруженной немецкой группировки в городе-крепости Шнейдемюль». Кроме того, политотдельцы строго контролировали расстановку актива в каждой штурмовой группе. Результаты активной, целенаправленной партполитработы сказались во время штурма Шнейдемюля. Коммунисты и комсомольцы были в самых опасных местах боя, выполняли с большим мастерством и самоотверженностью наиболее сложные и ответственные задания, воодушевляли бойцов на героические подвиги. В критические моменты боя они увлекали за собой беспартийных. Показательны в этом отношении действия парторга 5-й стрелковой роты 2-го стрелкового батальона 1285-го стрелкового полка сержанта Сергеева. В роте оставалось только 18 человек. Они образовали одну штурмовую группу. В ночном городском бою рота составила одно из подразделений «стромкинского клина», овладела костелом и соседним с ним домом. На костеле парторг сержант Сергеев поднял красный флаг.

К утру гитлеровцы окружили горстку наших воинов. Находясь в отрыве от основных сил, группа попала в тяжелое положение. Гитлеровцы наседали со всех сторон, их было больше наших бойцов в 5–6 раз. В роте кончились боеприпасы, не было пищи и, главное, воды. От жажды у бойцов потрескались губы. Но среди них был коммунист парторг сержант Сергеев. И он был душой бойцов, вселял веру в победу тем из них, у кого уже терялась надежда на подход помощи. Сергеев подавал личный пример стойкости. Когда гитлеровский офицер с двумя солдатами попытался проникнуть в окно дома, где оборонялись наши бойцы, Сергеев прикончил из автомата всех трех гитлеровцев. 36 часов оборонялась рота в отрыве от наших частей и не сдала ни костела, ни дома врагу. За это время храбрецы истребили десятки гитлеровцев.

После штурма Шнейдемюля я вручил парторгу роты сержанту Сергееву орден Красной Звезды.

Замечательные примеры мужества, стойкости, самоотверженности показывали бойцам и другие партийные организаторы. Парторг 8-й стрелковой роты старший сержант Староверов пользовался исключительным авторитетом среди личного состава роты. Он неизменно появлялся там, где создавалась угрожающая обстановка. При штурме зданий в Шнейдемюле пехотинцы задержались, а танкисты в связи с этим не решались продвигаться вперед.

Парторг старший сержант Староверов, находясь среди воинов, заметил это.

– Товарищи, – обратился он к бойцам, – наши танки сильны, когда их поддерживает пехота. Вперед!

Бойцы устремились за Староверовым и вместе с танками ворвались на следующую улицу. В разгар боя в роту пришла листовка-молния, написанная парторгом батальона. В ней говорилось о подвиге командира взвода лейтенанта Никитина, который принял на себя командование ротой, организовал отражение трех контратак противника. Парторг роты Староверов довел содержание листовки до всех бойцов. Пехотинцы усилили натиск и овладели еще одним кварталом.

О том, что коммунисты и комсомольцы действительно были душой подразделений и всегда находились на самых опасных участках, сражались не щадя своей жизни, свидетельствуют и такие данные.

Возьмем для примера потери 1285-го стрелкового полка в боях за Шнейдемюлъ за один из самых напряженных дней – 9 февраля 1945 года. Всего из строя выбыло убитыми и ранеными 108 человек. Среди них 24 коммуниста и 36 комсомольцев. Это составило около 60 % по отношению к общей цифре потерь за день. Если при этом учесть, что процент коммунистов и комсомольцев по отношению ко всему личному составу полка не превышал 10–15, то можно с полным основанием заявить, что коммунисты и комсомольцы своей кровью завоевывали победу в уличных боях Шнейдемюля.

Выступая на собрании парторганизации штаба 1283-го стрелкового орденов Суворова и Богдана Хмельницкого полка, его командир полковник Казьков сказал:

– Боевым успехам нашего полка в штурме Шнейдемюля значительно содействовала целеустремленная партийно-политическая работа. Благодаря этому среди личного состава всегда царил высокий наступательный порыв и решимость выполнить любой приказ.

13 февраля 1945 года бои в Шнейдемюле не затихали ни на минуту. Особенно ожесточенный характер носили они в районе двух костелов в центре города. Фашисты предпринимали все меры, чтобы удержать эти важные в системе обороны опорные пункты, прикрыть подступы к водному рубежу. И все-таки их сопротивление не могло долго продолжаться.

К 16.00 13 февраля 1945 года ключевые позиции гитлеровцев были заняты соединениями корпуса: безымянные высоты, железнодорожная станция и мастерские, городской парк, район двух костелов оказались в наших руках. Дивизии продолжали боевые действия, передовыми отрядами форсировали реку Кюддов, очистили от гитлеровцев западную часть крепости, еще сильнее сжав, таким образом, кольцо окружения. Положение противника стало безнадежным, и мы прекрасно понимали, что он может предпринять попытки вырваться из окружения. Было решено, для того чтобы сохранить железнодорожный и аэродромный узлы, не препятствовать этим попыткам, а прорвавшиеся войска уничтожить в полевом бою.

Еще вечером 12 февраля 1945 года на наблюдательный пункт корпуса прибыл начальник политотдела 47-й армии полковник Михаил Харитонович Калашник.

– Военный совет армии считает, – сказал Михаил Харитонович, – что после овладения нашими войсками Дёйч-Кроне для гарнизона Шнейдемюля остается одно – капитулировать. Мы решили еще более активизировать нашу пропагандистскую работу с вражеским гарнизоном.

Первое. Сегодня ночью проведем для окруженного гарнизона специальную передачу, расскажем о разгроме дёйч-кроневской группировки противника. Привлечем к передаче захваченных в плен солдат и офицеров гарнизона Дёйч-Кроне.

Второе. Мы передадим письмо Военного совета армии, обращенное лично к коменданту окруженного гарнизона, с изложением условий капитуляции.

Третье. Усилим засылку в окруженный гарнизон немецких солдат, взятых в плен, в том числе из Дёйч-Кроне.

…Противник внимательно слушал обращение к солдатам, но стоило нам приступить к чтению письма Военного совета армии лично к коменданту окруженного гарнизона, как поднялась беспорядочная стрельба. Велась она, конечно, по приказу немецкого командования, отказавшегося сохранить жизнь тысячам своих солдат.

– Твердолобые, сволочи, все-таки фашистские заправилы, – с горечью сказал мне при новой встрече полковник Калашник. – Не жаль им людей.

Под руководством Михаила Харитоновича был разработан конкретный план активной пропаганды среди войск противника, окруженного в городе-крепости Шнейдемюль, ставивший основной целью убедить немецких солдат и офицеров в безвыходности их положения, а следовательно, в бессмысленности дальнейшего сопротивления.

Как мне стало известно, в течение всего периода окружения, а также во время уличных боев гарнизон Шнейдемюля подвергался непрерывному и концентрированному воздействию нашей пропаганды.

Почти каждую ночь самолеты сбрасывали над городом листовки, обращенные специально к солдатам и офицерам окруженного гарнизона. Общий тираж их составил 20 тысяч экземпляров.

В программе звукопередач широко использовался конкретный материал – показания перебежчиков и пленных. Например, из показаний перебежчиков был выявлен факт собственноручного расстрела комендантом гарнизона Решлингером нескольких солдат.

«Возле газового завода лежат два мертвых немецких солдата, – сообщалось в передаче. – К груди одного из них приколот лист бумаги с надписью: «Этих двух солдат расстрелял я. Так буду поступать с каждым, кто побежит с поля боя. Оберштурмбанфюрер Решлингер».

Пленные, особенно перебежчики, широко привлекались к вещанию на свои войска. Такая оперативная работа дала положительные результаты. Под влиянием их выступлений усилился приток немецких солдат, сдавшихся в плен.

Гитлеровское командование отвергло призыв Военного совета 47-й армии о безоговорочной капитуляции гарнизона. Пришло время вновь заговорить пушкам.

В ночь на 14 февраля 1945 года части и соединения 125-го стрелкового корпуса произвели перегруппировку и с утра ударами с южного направления продолжили наступление, с тем чтобы к исходу дня полностью ликвидировать гарнизон крепости. Северное и северо-восточное направления прикрывались небольшими заслонами 185-й стрелковой дивизии, в глубине и по опушке леса были подготовлены и заняты войсками отсечные позиции.

Ночью часть гарнизона противника пыталась прорвать окружение и с этой целью в 1.30 минут 14 февраля 1945 года гитлеровцы открыли ураганный огонь по переднему краю подразделений 280-го стрелкового полка в районе полустанка. Другая группа сконцентрировалась на дороге Шнейдемюль – Лебенка.

При поддержке 10–12 танков гитлеровцы на узком участке прорвали оборону стрелкового батальона, оборонявшегося на широком фронте, но им не удалось вырваться из окружения. В полевом бою гитлеровцы были уничтожены частями 3-й ударной армии и находившимися в резерве фронта частями 1-й армии Войска Польского.

Гитлеровский гарнизон города-крепости Шнейдемюль к 11.30 14 февраля 1945 года перестал существовать. Город-крепость был очищен от фашистов.

Приказ командующего 1-м Белорусским фронтом Маршала Советского Союза Г. К. Жукова соединения 125-го стрелкового корпуса выполнили точно в указанный им срок.

За образцовое выполнение боевых заданий командования, за доблесть и мужество, проявленные при штурме важного узла коммуникаций и мощного опорного пункта обороны гитлеровцев в восточной части Померании, приказом Верховного Главнокомандующего от 14 февраля 1945 года войскам, участвовавшим в боях за овладение городом Шнейдемюль, объявлена благодарность.

1281-й стрелковый ордена Александра Невского полк за овладение городом Шнейдемюль награжден орденом Кутузова III степени; 1283-й стрелковый ордена Суворова полк – орденом Богдана Хмельницкого III степени; 1285-й стрелковый Пражский полк – орденом Красного Знамени; 969-й артиллерийский Пражский полк – орденом Александра Невского.

* * *

Опыт боев 60, 76 и 175-й стрелковых дивизий в городах Дёйч-Кроне и Шнейдемюль подтвердил целесообразность создания и подготовки штурмовых групп. Как правило, они действовали в составе: одна стрелковая рота – 50 стрелков-автоматчиков, 3–5 саперов, расчеты двух станковых пулеметов, 8–12 орудий от 45-мм до 122-мм, 4–6 батальонных или полковых минометов, 2–3 огнемета, 2–3 танка или самоходные артиллерийские установки. Характер боя в населенном пункте с каменными зданиями требовал деления штурмовых групп на более мелкие с обязательным усилением их орудиями. Нередко штурмовые группы делились пополам, наступали по параллельным улицам, идущим в направлении главного объекта атаки.

Для штурма отдельных домов и подавления очагов сопротивления эти группы дробились на еще более мелкие группы и атаковали объекты с разных направлений при широком использовании орудий и САУ. Таким методом удавалось успешно разрушать здания и уничтожать огневые точки противника в зданиях, очищать от врага дом за домом, квартал за кварталом.

Параллельное движение двух основных групп обеспечивало помощь отстающим группам ударом соседних, продвинувшихся вперед во фланг и тыл обороняющемуся противнику. Особенно большое значение в городских боях приобретали обходы через дворы и улицы, внезапные атаки противника.

Успешное продвижение штурмовых групп подчас зависело от боевого мастерства каждого бойца.

С 16 по 20 февраля противник из района Альтдамма и Штаргарда нанес удар в общем направлении на Ландаберг. Ему удалось потеснить 47-ю армию к югу на 8–12 км, противник сумел вновь овладеть городами Пиритц, Бан и другими населенными пунктами. 2 марта 125-й стрелковый корпус, совершив марш к Одеру, начал бои по ликвидации альтдаммской группировки гитлеровцев. В тяжелых боях военные корпуса показывали образцы отваги и высокого ратного мастерства.

* * *

3 марта 1945 года, наступая в боевых порядках пехоты, командир орудия 4-й батареи 373-го артиллерийского полка сержант Ф. Бумагин прямой наводкой уничтожил три станковых пулемета, 20 гитлеровцев и два вражеских наблюдательных пункта, чем внес свой вклад в успех боев за город Бан. Продолжая наступление, в тот же день на подступах к Любену отважный артиллерист огнем прямой наводкой уничтожил два 75-мм орудия противника, рассеял и частично уничтожил до взвода пехоты. В ходе боя был ранен командир огневого взвода, сержант Бумагин заменил его и успешно продолжал бой.

Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и личную отвагу в бою сержант Ф. А. Бумагин награжден орденом Славы I степени.

В районе Альтдамма гитлеровцы пытались сбить нашу стрелковую роту с высоты 42,0, взятой накануне. С утра после сильной артиллерийской и минометной подготовки, поддержанной ударами авиации, начались контратаки противника.

Сержант М. Яценко, парторг роты, сказал бойцам: «Нам отступать некуда, у нас один путь – вперед, на разгром врага!» – и первым пошел вперед навстречу контратакующему противнику. Яценко увлек за собой бойцов роты. Гранатами он уничтожил семь гитлеровцев. Контратака противника была отбита. Орден Богдана Хмельницкого III степени украсил грудь парторга.

В ожесточенных боях по разгрому померанской группировки противника соединения корпуса несли немалые потери. От смерти на войне никто не застрахован, ни рядовой боец, ни генерал. Никогда не забыть нам горечь потери боевого командира 60-й стрелковой дивизии, Героя Советского Союза генерал-майора Чернова В. Г. В тот день я прибыл на КП дивизии и первым делом спросил Виктора Георгиевича, готов ли его новый наблюдательный пункт, с которого мне хотелось поближе познакомиться с обороной гитлеровцев юго-восточнее Альтдамма.

– НП еще не готов, а обед готов, – улыбнулся генерал. – Давайте вместе пообедаем, Андрей Матвеевич, и отправимся на наблюдательный пункт. Саперы уже заканчивают его оборудование.

Виктор Георгиевич вскоре радушно пригласил к столу, накрытому в надежном подвале каменного дома с небольшим окошком в мощной стене.

– Нет, не сюда, – едва я взялся за стул, сказал генерал. – Садитесь по русскому обычаю в красный угол.

– В красный так в красный, – не стал я возражать, пересаживаясь к стене, занавешенной солдатской плащ-палаткой.

Но пообедать нам не удалось. У самого дома грохнул разорвавшийся снаряд. В окошко, похожее на амбразуру, тугой струей ударила взрывная волна. Генерал Чернов в то же мгновение бессильно опустил голову. Капелька крови запеклась у него на виске – след от крошечного осколка…

В день похорон генерал-майора В. Г. Чернова 20 марта 1945 года его фамилия в последний раз прозвучала в приказе Верховного Главнокомандующего № 304, благодарившего 60-ю стрелковую Севско-Варшавскую Краснознаменную, ордена Суворова дивизию, отличившуюся в боях по разгрому померанской группировки гитлеровцев. Ее 1281-й и 1285-й стрелковые полки награждались орденом Суворова III степени, а 1283-му стрелковому полку присваивалось почетное наименование Померанского…

Почти через сорок лет в Московском дворце пионеров и школьников на встрече ветеранов 1-й дивизии народного ополчения Ленинского района столицы с молодежью мы вновь вспоминали огненные дороги войны от Москвы до Берлина.

Десять лет героическим боевым путем дивизии народного ополчения идут члены военно-патриотического клуба «Поиск» – учащиеся торгово-экономического техникума, расположенного в Ленинском районе столицы. Это совпадение символично и оправданно. Оно оправдано большой поисковой работой, проделанной клубом. Под руководством военрука техникума подполковника запаса З. Галутина организована переписка с пятьюстами ветеранами дивизии, но прежде были посланы тысячи запросов во все концы страны. Создан музей боевой славы, но прежде учащиеся изучили множество исторических документов, провели беседы с живыми свидетелями героического прошлого Краснознаменного соединения.

«Где же вы теперь, друзья-однополчане?» – так называлась встреча мужественных защитников Родины с благодарной юностью Москвы, встреча однополчан, не видевшихся десятки послевоенных лет. Их прибыло около трехсот человек со всех уголков СССР. Дворец пионеров и школьников стал местом крепких объятий убеленных сединами ветеранов. Через тридцать пять лет встретились служившие в одном стрелковом полку фронтовики Д. Самодуров и П. Коцюба. Через такое же время нашли боевые ордена Д. Лещева, В. Французова, А. Приходько, в свое время не полученные ими.

Многие героические страницы боевого прошлого славного соединения помогла раскрыть встреча, организованная «Поиском «. Трогательна радость фронтовиков. В своем письме учащимся техникума бывший сапер А. Приходько упоминал о заместителе командира саперного батальона Е. Гринберге, писал, что очень хотел с ним встретиться. И вот перед переполненным залом Дворца пионеров и школьников боевой командир обнял своего лучшего сапера и поздравил его с наградой – орденом Отечественной войны II степени. Благодаря деятельности клуба 15 государственных наград вручены ветеранам дивизии за боевые заслуги в Великой Отечественной войне. Вручив своим бывшим подчиненным долго искавшие их ордена и медали, я не мог не вспомнить слова бывшего командира 60-й стрелковой дивизии генерал-майора Виктора Георгиевича Чернова, сказанные незадолго до гибели в марте 1945 года на берегу Одера: «Стоит родиться, жить, работать, сражаться и умереть только ради того, чтобы здравствовала Родина!»

Минутой молчания почтили собравшиеся светлую память павших. Из притихшего зала смотрели на ветеранов представители молодого поколения, достойные своих отцов и дедов. И снова звучали рассказы о подвигах, и выходили на сцену герои, и им рукоплескала юность. Пережитое ветеранами несла молодежь, как святыню.