Текст книги "От первого мгновения"

Автор книги: Андрей Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Андреев, Андрей Матвеевич
ОТ ПЕРВОГО МГНОВЕНИЯ – ДО ПОСЛЕДНЕГО

Вместо пролога

27 апреля 1945 года советские войска продолжали штурм Берлина. С наблюдательного пункта 125-го стрелкового корпуса, которым я командовал, как на ладони был виден Потсдам – летняя резиденция прусских королей.

«Благодаря доблести советских воинов дворцы и парки Сан-Суси были сохранены для населения нашей страны и посетителей со всего мира» – такая благодарственная надпись появится через несколько лет в центре города на мемориальной доске. Но все это будет позже, а пока в окулярах бинокля стелется дымное марево над озером Юнгферн, по которому главные силы 175-й стрелковой Уральско-Ковельской Краснознаменной дивизии на автомашинах-амфибиях и других переправочных средствах устремились к сердцу города – дворцу Цецилиенхоф. Наступательный порыв наших бойцов был настолько силен, а дерзость их была настолько неожиданна для врага, что через некоторое время центральные кварталы города оказались полностью очищенными от гитлеровцев.

В полдень я стал свидетелем и участником такого события в Цецилиенхофе. Командир 175-й стрелковой дивизии генерал-майор Захар Петрович Выдриган принимал от представителей Потсдамского магистрата ключи от императорского дворца.

– Рад, что мне выпала честь прийти сюда с великой миссией – освобождать немецкий народ от фашистского ига, – принимая ключи, твердо сказал генерал.

С гордостью смотрел я в эти минуты на своего боевого соратника. Захар Петрович – крестьянский сын из села Казацкого на Херсонщине. За отчаянную храбрость получил три Георгиевских креста в первую мировую войну. Активный участник гражданской войны. Коммунист с 1919 года. На фронтах Великой Отечественной войны у него погибли два сына, а сам он дошел до Берлина. Взволновали меня и слова, сказанные командиром дивизии:

– Господа представители магистрата Потсдама! В сентябре 1941 года ваш фюрер потребовал стереть город Ленинград с его историческими памятниками с лица земли. Ленинградцы выстояли и победили, хотя в окрестностях города гитлеровцы разрушили дворцы, картинные галереи, парки – исторические ценности советского народа. Воины Красной Армии никогда не уподобятся фашистским людоедам, никогда не уронят достоинство советских граждан. Красная Армия – армия-освободительница, армия великого советского народа, спасшего мир от гитлеровского рабства.

Где-то совсем рядом, за стенами дворца Гогенцоллернов, гремела канонада. Шли бои в логове фашистской Германии, а мне вспоминался блокадный Ленинград, о котором только что взволнованно говорил генерал Выдриган, вспоминалась прошедшая через мою судьбу, слитую с судьбой Отчизны, Великая Отечественная война, которую довелось пройти вместе с бойцами и командирами от первого мгновения – до последнего. Им, солдатам Великой Победы, я и посвящаю эту книгу.

На Карельском перешейке

Июньские дни 1941 года, канун Великой Отечественной войны, застали меня в должности начальника 5-го пограничного Краснознаменного отряда Ленинградского пограничного округа. Пограничный отряд выполнял боевую задачу по охране советской государственной границы на Карельском перешейке севернее Ленинграда. Одновременно на меня были возложены обязанности представительства пограничного комиссара Советского Союза по разрешению отдельных вопросов (инцидентов), возникающих на государственной границе с сопредельным государством в своей полосе.

Назначение на должность начальника 5-го пограничного Сестрорецкого отряда после окончания Военной академии имени М. В. Фрунзе я воспринял как большое доверие. Ведь отряд, созданный 25 февраля 1924 года, имел славную историю, был прославлен боевыми подвигами бойцов и командиров.

С первых дней службы в отряде мне посчастливилось трудиться рядом с замечательным человеком – начальником погранвойск НКВД Ленинградского округа комдивом Григорием Алексеевичем Степановым. Он прекрасно знал наш участок советско-финской границы. Именно в этих местах сразу после постановления Совета труда и обороны молодой Республики Советов о создании отдельного пограничного корпуса войск ГПУ он начал службу командиром роты. Границы охранялись системой кордонов.

– В кордоне насчитывалось не более семи бойцов, – рассказывал мне комдив. – Поэтому приходилось нести службу по 14–16 часов в сутки. Отдельных зданий, где бы размещались кордоны, на первых порах не имелось; хорошо, если кое-где удавалось самим оборудовать под дежурку старую баню, сарай. В 1923 году в деревне Муромицы, недалеко от Псковского озера, был выстроен первый дом для кордона. Это был праздник… Продуктов тогда получали маловато, приходилось самим промышлять и охотой, и рыбной ловлей.

В числе пограничников, – вспоминал Григорий Алексеевич, – имелись малограмотные и даже неграмотные. Недоедавшие, недосыпавшие, плохо одетые бойцы самоотверженно несли службу, а глухими вечерами при свете лучины – коптилки были далеко не всюду – молодежь училась грамоте, читала газеты, книги, изучала оружие, военное дело.

Судьба самого командира роты, выходца из бедной крестьянской семьи деревни Звад, затерянной в лесах и болотах между Псковом и Новгородом, во многом напоминала судьбу его бойцов, за тем лишь исключением, что воинскую службу он начал еще в 1916 году в Финляндии. Свежеиспеченный унтер-офицер в июне 1917 года оказывается в революционном Петрограде, навсегда избирает для себя дорогу, указанную беднейшему люду большевиками. И не было у него сомнений в выборе, на чьей стороне сражаться, когда началась гражданская война.

Двадцатидвухлетний помощник командира роты Новгородского полка обороны избирается делегатом седьмого Всероссийского съезда Советов. Там 5 декабря 1919 года Степанов впервые увидел Ленина, услышал его пламенную речь.

«…Позади лежит главная полоса гражданских войн, которые мы вели, – говорил Владимир Ильич, – и впереди – главная полоса того мирного строительства, которое всех нас привлекает, которого мы хотим, которое мы должны творить и которому мы посвятим все свои усилия и всю свою жизнь»[1]1
  Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 407.


[Закрыть].

Не раз краской Григорий Степанов повторял эти слова великого Ленина как клятву и уже вскоре, во время подавления Кронштадтского мятежа, доказал свою верность революции. За проявленный в боях героизм он награждается орденом Красного Знамени.

Впереди его ждали новые бои и схватки с недобитыми бандами во время дальнейшей службы на горячих границах тридцатых годов в Средней Азии и Закавказье. Перед тем как в 1939 году получить назначение начальником пограничных войск Ленинградского округа, Григорий Алексеевич успел три года покомандовать в Москве школой, которая ныне стала Высшим пограничным командным училищем, поработать начальником отдела Главного управления пограничных войск.

Беседуя со мной, комдив Степанов щедро делился своим богатым опытом, знаниями специфики советско-финской границы, подробно рассказал о боевом пути отряда…

В первые годы Советской власти от пограничников требовалось много отваги, терпения, настойчивости, чекистского мастерства, чтобы выследить и обезвредить шпионов, диверсантов, контрабандистов. Бойцам в зеленых фуражках зачастую приходилось сталкиваться с опытнейшими агентами иностранных разведок, способными, казалось бы, выходить победителями из самых опасных положений. Именно таким английская разведка считала своего агента Сиднея Георга Рейли.

Но летом 1925 года этот «непобедимый» английский шпион был обезврежен в результате искусно разработанной Ф. Э. Дзержинским и В. Р. Менжинским чекистской операции, известной под названием «Трест».

Без преувеличения можно сказать, что одним из героев этой операции был начальник погранзаставы Сестрорецкого пограничного отряда Тайво Вяха (И. М. Петров).

Это он под непосредственным руководством Станислава Адамовича Мессинга длительное время вел на границе трудный и смертельно опасный невидимый тайный поединок с целой группой матерых шпионов и диверсантов, которых финские пограничники переправляли на советскую территорию. Но каждый из них на советской земле благодаря Тайво Вяха попадал под пристальное наблюдение советских чекистов. В результате чекистам удалось раскрыть многочисленные тайные явки шпионов в различных советских городах, и в частности в Ленинграде, предупредить и обезвредить контрреволюционные заговоры, готовившиеся эмигрантскими организациями русских белогвардейцев и иностранными разведками.

Мужественный советский пограничник Тайво Вяха за блестяще выполненное задание награжден орденом Красного Знамени.

Ни часа спокойствия не знали пограничники и других застав Сестрорецкого погранотряда. Это была действительно «горячая» граница.

19 ноября 1925 года дежурный по заставе пограничник Бедный, рискуя жизнью, задержал эстонско-финского шпиона Тассо. Следствие по делу Тассо помогло раскрыть, а затем и ликвидировать целую шпионскую организацию.

За отличную службу и мужество при задержании шпиона пограничнику Бедному были вручены именные серебряные часы.

Длительное время пограничники Сестрорецкого отряда охотились за шпионом, неким Паукку. Матерый разведчик пробирался там, где его меньше всего ожидали. Но как ни хитрил шпион, ему в конце концов не удалось уйти от возмездия. Однажды помполит Лемболовской комендатуры Александр Российский, проверяя службу нарядов, решил осмотреть участок заболоченной тропы, по которой ходить никто не решался. Здесь и произошла его встреча с Паукку. Нарушитель вскинул парабеллум. Российский ответил огнем и ранил вражеского лазутчика. Но Паукку все же удалось прорваться в наш тыл.

Больше недели, не зная ни сна ни отдыха, искали пограничники шпиона. Осматривали сараи, дворы, чердаки, прощупывали стога сена, прикрывали секретами выходы из деревень.

Настойчивость и опыт бойцов пограничной охраны позволили добиться успеха. На окраине одного из селений, за которым велось наблюдение, появился человек, назвавшийся местным жителем. Одежда на нем была совсем не такой, какой ее запомнил и описал Александр Российский. Но пограничники обратили внимание на правую руку «местного жителя» – она висела плетью. Это и выдало шпиона. При проверке выяснилось, что рука совсем недавно пробита пулей, посланной в лазутчика Александром Российским. Шпиону не удалось бежать. На допросе Паукку признался, что после ранения он скрывался у знакомой вдовы. При обыске квартиры обнаружили два парабеллума и сотню патронов к ним. Таким образом, пограничники не только обезвредили шпиона, но и разоблачили его помощницу – хозяйку шпионской явки.

Немало подвигов совершили воины нашего отряда. Схватка с обнаруженным нарушителем границы – это всегда подвиг, ибо враг, как правило, хорошо вооружен, хитер. Будучи обнаруженным, стремится уничтожить пограничника. Но наши бойцы не думали об опасности. В бою с врагом им придавала силы одна мысль – не дать шпиону, диверсанту пробраться на советскую землю, задержать и обезвредить его.

В октябре 1927 года страна готовилась торжественно отпраздновать десятилетие Великой Октябрьской социалистической революции. Юбилейную сессию ВЦИК СССР было решено провести в Ленинграде, где под руководством В. И. Ленина в октябре 1917 года победило вооруженное восстание. Ленинградцы радостно готовились к юбилейным торжествам. В город съезжались руководители партии и правительства, многочисленные гости.

Светлый, радостный праздник нашего народа враги хотели омрачить диверсиями и убийствами. Вражеская разведка подготовила переброску через границу на советскую территорию четырех бандитов-террористов.

Такова уж особенность службы по охране государственной границы, что, как правило, пограничникам в малом числе приходится вести борьбу с врагом. А зачастую пограничник должен начинать схватку один, сколько бы врагов против него ни оказалось. Так случилось и на этот раз: четверым бандитам-террористам противостоял один советский пограничник, молодой боец Андрей Коробицын.

Кто же такой Коробицын, ставший в тот день, 21 октября 1927 года, народным героем? Всего немногим более полугода прошло с тех пор, как в феврале Андрей пришел на заставу Сестрорецкого пограничного отряда с новым пополнением из вологодской деревни Куракино.

На заставе Коробицын упорно овладевал всеми тонкостями пограничной службы и к весне стал одним из лучших бойцов, а осенью он впервые задержал двух диверсантов, пробиравшихся ночью в наш тыл.

В ночь на 21 октября начальник заставы направил Коробицына в наряд с приказом курсировать по дозорной тропе и вести открытое подвижное наблюдение на участке 213–215-го пограничных столбов. На исходе темной ночи пограничник был особенно внимателен ко всему, что могло вызвать подозрение. Подходя к полуразрушенному сараю, он вдруг заметил, что оттуда выскочило четверо вооруженных людей. Увидев пограничника, они подняли маузеры и стали окружать его, а один из бандитов крикнул:

– Сдавайся! Сдавайся, или убьем!

Коробицын не ответил, а, вскинув винтовку, открыл огонь. Один из нарушителей упал. Но и Андрей почувствовал жгучую боль в ноге – он был ранен и опустился на землю. Превозмогая боль, он продолжал стрелять. Бандиты начали отступать к границе. Одного из своих они тащили на руках. У самой линии границы диверсанты усилили огонь. Одна за другой еще две пули впились в тело Коробицына. Когда прибежали товарищи с заставы, диверсанты уже пересекли пограничную речушку и бежали, унося раненого сообщника. Как выяснилось потом, это был матерый шпион Пекконен.

Так погиб на боевом посту, защищая неприкосновенность советской границы, Андрей Коробицын.

Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета 5 июля 1937 года принял постановление о переименовании Куракинского сельского Совета Сяженского района Северной (ныне Вологодской) области в Коробицынский сельсовет, а его центр – селение Куракино – в Коробицыно.

О герое Андрее Коробицыне написаны книги, о нем сложены стихи и песни.

На подвиге Андрея Коробицына учились и учатся новые поколения пограничников. Его образ воодушевлял воинов в грозные годы Великой Отечественной войны. Застава, носящая имя героя, из года в год показывает отличные результаты в службе по охране государственной границы, в боевой и политической учебе.

Герой-пограничник Андрей Коробицын похоронен на Сестрорецком кладбище. А 20 октября 1957 года на границе бывшего Сосновского и Всеволжского районов Ленинградской области, на месте прежней Государственной границы СССР, где сражался с врагами Андрей Коробицын, был открыт памятник-обелиск. На сером граните высечены слова: «Здесь 21 октября 1927 года пограничник Андрей Коробицын совершил героический подвиг, защищая границу СССР».

Успехи в боевой деятельности пограничных частей северо-западной границы высоко оценило Советское правительство. 14 декабря 1927 года Президиум ЦИК СССР наградил грамотами ряд частей пограничных войск по случаю вручения им ко дню 10-летия ВЧК – ОГПУ революционных Красных знамен. Среди них – и наш пограничный отряд.

Пограничники северо-запада, несущие в трудных условиях свою ответственную службу, всегда чувствовали внимание и заботу партийной организации и всех трудящихся Ленинграда и области.

По инициативе кандидата в члены Политбюро ЦК ВКП(б), первого секретаря Ленинградского губкома и Северо-Западного бюро ЦК ВКП(б) С. М. Кирова 7 июня 1928 года в Смольном состоялось совещание советских, партийных и комсомольских работников приграничных районов Ленинградской области и представителей частей пограничного округа, на котором обсуждались вопросы укрепления связи между местным населением и пограничниками, помощи местных советских, партийных и комсомольских организаций бойцам в зеленых фуражках. Сергей Миронович поставил на совещании задачу установить между населением и погранвойсками тесную связь, которая обеспечила бы недоступность пограничной зоны для вражеских агентов.

С. М. Киров не раз бывал в наших войсках, встречался с пограничниками Карельского перешейка.

Приехав однажды на одну из застав Сестрорецкого погранотряда, С. М. Киров попросил показать, как организована непосредственная охрана на границе. Вместе с начальником заставы И. Соловьевым он зашагал вдоль дозорной просеки. Здесь, как вспоминал впоследствии Соловьев, между ним и Кировым произошел такой разговор.

– Знаете, друзья, – сказал Сергей Миронович, – по-моему, границу-то вы охраняете слабовато. На расстоянии километра друг от друга, а то и больше стоят на своих постах часовые, а в середине пустота.

– Ошибаетесь, Сергей Миронович. Ни в прошлом, ни в этом году безнаказанных нарушений государственной границы на нашем участке нет. Стало быть, границу охраняем надежно.

– Это хорошо. Но допустим так: нас здесь нет, а нарушитель притаился по ту сторону дозорной просеки и ждет удобного момента, чтобы перебежать ее. Скажете, не убежит?

– Конечно не убежит! Во-первых, до дозорной просеки добраться не так-то просто. А во-вторых, даже если и доберется, то найдутся люди, которые его схватят и за дозорной просекой.

– Интересно бы посмотреть на этих людей!

– Если настаиваете, можно и посмотреть.

Начальник заставы подал сигнал, и перед Кировым внезапно появились бойцы-пограничники, которые находились в секрете и хорошо замаскировались. С. М. Киров остался очень доволен действиями пограничников. Но при этом заметил:

– И все-таки, друзья, пока что вас в основном выручают ноги. Бедны мы, к сожалению, и поэтому не можем применить технику, а она есть, и очень надежная. Но приходится ждать, пока разбогатеем.

– Раз надо, подождем, – согласился Соловьев.

– А вот и неправильно! Вы лучше, чем кто-либо, знаете свои трудности и должны решительно ставить вопросы, требовать помощи.

Этот разговор дал важные практические результаты. Вскоре была проложена высоковольтная линия, и все заставы и комендатуры получили вдоволь электроэнергии. А в 1935 году развернулись большие работы по строительству укреплений в этом районе и техническому оснащению застав.

Бойцы в зеленых фуражках уважали и любили Сергея Мироновича Кирова – верного ученика Владимира Ильича Ленина, пролетарского революционера, вдохновенного трибуна, пламенного пропагандиста марксизма. По их просьбе вскоре приказом ОГПУ от 18 октября 1931 года первый секретарь Ленинградского губкома ВКП(б) был утвержден почетным красноармейцем 5-го Сестрорецкого пограничного отряда.

Большая дружба связывала пограничников и с местным населением. Колхозники приграничных сел активно помогали охранять границу, смело участвовали в борьбе с нарушителями границы, в их задержании. По просьбе пограничников колхозники помогали прорубать в лесу на границе дозорные тропы, выполняли и другие работы. В свою очередь пограничники готовы всегда оказывать помощь колхозникам.

Крепили связи с пограничниками и трудящиеся города Ленина. На заставах и в отрядах частыми гостями были писатели, артисты. Известные ленинградские писатели Всеволод Вишневский, Михаил Слонимский и другие создали немало рассказов и очерков о боевых буднях пограничных войск, их героях.

Об огромном уважении, которое питали трудящиеся Ленинградской области к пограничникам, свидетельствует и тот факт, что в 1938 году среди депутатов Верховного Совета РСФСР первого созыва, избранных трудящимися Ленинградской области, был пограничник М. О. Белоцерковец.

В 1936 году страна отмечала 15-летие пограничных войск НКВД.

Советский народ с благодарностью чествовал героев-пограничников. Отмечая их заслуги по охране границ Родины, бдительность, беспощадную борьбу с классовым врагом и героизм, а также достижения в боевой и политической подготовке, ЦИК СССР наградил орденами ряд частей пограничных войск. В числе награжденных орденом Красного Знамени был и Сестрорецкий пограничный отряд Ленинградского пограничного округа.

Тем временем происки империалистов на наших северозападных границах усиливались. Финское реакционное правительство, поощряемое гитлеровской Германией, не только не шло навстречу миролюбивым усилиям Советского правительства, но упорно демонстрировало свою непримиримую враждебность к СССР и незаинтересованность в нормальных добрососедских отношениях.

С конца 1935 года реакционные круги Финляндии начали провоцировать на границе вооруженные конфликты.

Это были далеко не безобидные выстрелы. 7 января 1936 года днем в районе Аудно, на участке нашего отряда в районе погранстолба № 162, с финской стороны был обстрелян наряд в составе командира отделения Спирина и красноармейца Брюханова. Спирин получил тяжелое ранение и вскоре скончался. Огонь с финской стороны вели люди, одетые в военную форму.

Как мне сообщил комдив Степанов, с 1937 года в наших территориальных водах в Финском заливе начали появляться германские подводные лодки, а финские самолеты стали уже систематически вторгаться в советское воздушное пространство.

Вот лишь один из многочисленных документов Главного управления пограничной охраны о нарушении государственной границы на Северо-Западе. Документ датирован 22 сентября 1937 года:

«21 сентября 1937 г. в 14 час. 56 мин. на участке заставы Калледовский разлив Сестрорецкого пограничного отряда в районе пограничного столба № 95 на высоте 2000 м курсом с запада на северо-восток из Финляндии на территорию СССР перелетел неизвестный самолет-разведчик. Углубившись на нашу территорию на 200 м, самолет в том же пункте вернулся на финскую территорию. В 15 часов этот же самолет в районе пограничных столбов № 97–98 на высоте 200 м вновь перелетел на нашу территорию и, набрав высоту до 2000 м, скрылся. Самолет был обстрелян из двух винтовок нашим пограничным нарядом.

В 15 часов на участке заставы Термолово-Сестрорецкого пограничного отряда в районе пограничных столбов № 100–101 на высоте 2000–3000 м курсом с запада на юго-восток из Финляндии на территорию СССР перелетели два неизвестных самолета, скрывшиеся в облаках».

Комдив Степанов рассказал, что, учитывая складывающуюся обстановку, Коммунистическая партия и Советское правительство приняли ряд мер по укреплению пограничных войск на северном и северо-западном участках государственной границы. Войска усиливались необходимой техникой, вооружением. Пограничные отряды, в частности, получили автомашины, аэросани, быстроходные катера, обеспечивались радиосвязью.

Как показали дальнейшие события, провокационная возня, затеянная финской военщиной при полном одобрении ее империалистических покровителей, была связана с общим обострением обстановки на международной арене.

1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу. В ответ на это спустя два дня Англия и Франция объявили себя в состоянии войны с Германией. Началась вторая мировая война.

Правящие реакционные круги Финляндии давно вынашивали планы за счет отторжения значительных территорий от Советского Союза создать «великую Финляндию». Чтобы добиться своих целей, реакционное правительство Финляндии вопреки национальным интересам народа с помощью империалистических государств усиленно готовилось к войне.

Карельский перешеек финская военщина превратила в плацдарм, позволяющий быстро сосредоточить и скрытно развернуть крупную группировку войск, нацеленных на Ленинград, до которого от границы было 32 километра. Один из важнейших экономических, культурных и политических центров нашей страны, таким образом, находился под угрозой артиллерийского обстрела из дальнобойных орудий. Не меньшая опасность нависала и над Кронштадтом – главной базой Краснознаменного Балтийского флота.

Все это, естественно, не могло не вызывать у советских людей беспокойства. В октябре 1939 года правительство СССР предложило Финляндии заключить пакт о взаимопомощи. Получив отказ, Советский Союз предложил перенести финляндскую границу от Ленинграда на несколько десятков километров к северо-западу. В порядке компенсации СССР готов был уступить вдвое большую часть территории некоторых районов советской Карелии, прилегавших к границе.

Если бы финское правительство отнеслось с пониманием к этим предложениям своего соседа, назревавшего военного конфликта можно было бы избежать. Бывший президент Финляндии У. Кекконен в сентябре 1963 года заявил: «Когда сейчас, спустя более чем двадцать лет, мы поставим себя в положение Советского Союза, то в свете гитлеровского нападения на Советский Союз в 1941 году становится понятной та озабоченность, которую СССР испытывал и должен был испытать в отношении своей безопасности в конце 30-х годов».

Но правящие реакционные круги Финляндии рассуждали и действовали по-иному. Надеясь на активную помощь империалистических государств, они преднамеренно накаляли обстановку.

Разнузданные провокации военщины, отказ правящей клики Финляндии мирным путем на основе добрососедских отношений укрепить безопасность СССР и Финляндии вынудили Советское правительство денонсировать договор о ненападении с Финляндией и порвать с ней дипломатические отношения. На это финская военщина ответила новыми провокациями на границе под Ленинградом.

Весь октябрь 1939 года с пограничных застав поступали сведения о перемещениях финских войск к кордонам. В ту пору мне довелось встречать и сопровождать в поездках по границе К. Е. Ворошилова, начальника пограничных войск округа комдива Г. А. Степанова. Тогда же состоялась и моя первая встреча с членом Политбюро ЦК ВКП(б), первым секретарем Ленинградского обкома и горкома партии Андреем Александровичем Ждановым. Он побывал у нас в отряде осенью 1939 года. Тогда же состоялся памятный для меня разговор с ним.

– В первые же минуты, в случае начала боевых действий, – сказал Жданов, – ваши пограничники должны захватить железнодорожный мост через реку Сестру. По имеющимся данным, с финской стороны он заминирован и в любой момент может взлететь на воздух. Подумайте, посоветуйтесь с бойцами и командирами, как избежать потери очень важной оперативной магистрали.

Насколько важный совет дал мне Андрей Александрович, я понял после встречи с пограничниками заставы № 19, которым была поручена охрана половины моста, примыкавшей к нашей территории.

– Наши наряды всегда встречаются с финскими стражниками на середине моста, товарищ майор, – докладывал командир отделения Миненко. – И редко обходится, чтобы стражники у нас при этом махорки не попросили. Видно, туговато у них с куревом-то. Так что сможем быстро взять их, коль надо, за бока. Мы ведь и наблюдать умеем. Знаем, где взрывчатка заложена, где кабель к ней тянется, где основная и где запасная адские машинки находятся.

А в 8 часов утра 30 ноября 1939 года, когда заговорила советская артиллерия, все подразделения Сестрорецкого Краснознаменного пограничного отряда перешли в оперативное подчинение 7-й армии. В 8.30 заставы отряда вместе с частями Красной Армии перешли границу. Пограничники имели задачу овладеть кордонами врага.

– И сколько же вам времени потребуется на захват моста? – спросил я.

– Не больше трех минут, – с уверенностью ответил начальник заставы лейтенант Суслов. – Всю ответственность за операцию беру на себя.

«Посоветуйтесь с бойцами и командирами», – вспомнилось мне напутствие Жданова. Оказалось, что это не просто слова, сказанные мимоходом. Об этом я еще не раз вспоминал во время разработки сложнейших боевых операций.

Коротко скажу, что захват железнодорожного моста через Сестру подчиненные лейтенанта Суслова сержант Миненко, красноармейцы Горбунов и Лебедев блестяще осуществили. Я наблюдал за действиями смельчаков с передового наблюдательного пункта.

Стояло пасмурное утро. Видимость плохая. 30–40-сантиметровый слой мокрого рыхлого снега, лежавший на полях и в лесах, не давал возможности идти на лыжах, а без лыж передвигаться было крайне трудно. Неприятель заминировал проволочные заграждения, создал немало минных полей и многие из них прикрывал огнем.

После удара советской артиллерии неприятель на ряде кордонов вынужден был отступать, прикрываясь огнем. Однако там, где он укрывался в дотах и дзотах, сопротивлялся упорно.

Так, боевая группа во главе с начальником 3-й заставы младшим лейтенантом Гвоздевым должна была форсировать речушку Винса-Иоки. Двинулись к ней пограничники и залегли под градом вражеских пуль. Лишь после того как наши станковые и ручные пулеметы заставили врага замолчать, пограничники по колено в студеной воде перешли речку, а вскоре развернулись у кордона. Шюцкоровцы подожгли его, а сами засели в соседних домах.

Начальник заставы послал в обход группу во главе с младшим лейтенантом Стаевым, а сам с пулеметчиком Лядским подобрался ближе к домам и открыл эффективный огонь. Противник обнаружил, что его обходят, и поспешно отступил.

Бойцы Сестрорецкого пограничного отряда действовали на фронте шириной более 180 километров на труднопроходимой лесистой местности. И всюду они воевали самоотверженно, атаковали врага бесстрашно. К 14.50 они овладели 19 неприятельскими кордонами и помещением одной погранроты, хотя противник оказывал сильное сопротивление.

К этому времени полностью выполнили свои задачи 17 застав нашего отряда. Вскоре поступили такие же сообщения еще от четырех. И лишь на участке заставы № 8, что у деревни Липолы, бой затянулся до 21.00 1 декабря 1939 года. Хотелось бы отметить смелые и инициативные действия ударных групп 1, 6, 12, 13, 19 и 20-й застав.

В телеграмме, полученной в штабе отряда 2 декабря 1939 года, заместители начальника пограничных войск НКВД СССР комбриг Аполлонов и начальника политического, управления этих войск дивизионный комиссар Мироненко поздравили бойцов, командиров и политработников с успешным выполнением боевой задачи на Карельском перешейке. «Личный состав погранотряда, – говорилось в телеграмме, – проявил преданность Родине, самоотверженность, мужество, находчивость, героизм… Командование пограничных войск НКВД СССР дает проведенной операции оценку «отлично»[2]2
  Пограничные войска СССР. 1939 – июнь 1941: Сборник документов и материалов. М., 1970, с. 79.


[Закрыть].

Захватив кордоны противника и оказав тем самым активную боевую помощь частям Красной Армии, пограничные отряды получили новые боевые задачи: бдительно охранять новую Государственную границу СССР, тылы действующей армии, вести борьбу с вражескими разведывательно-диверсионными группами.

Личный состав 5-го пограничного отряда очень гордился тем, что его действия получили высокую оценку командования. На гимнастерках многих наших воинов засверкали ордена и медали. Получил и я свою первую правительственную награду – орден Красного Знамени.

Когда умолкли пушки, мне довелось принимать участие в работе смешанной советско-финской комиссии по установлению новой границы между сопредельными государствами. Особенно запомнились встречи и беседы с представителем Генерального штаба комбригом Александром Михайловичем Василевским, возглавлявшим комиссию с нашей стороны.