Текст книги "Найти Иисуса"

Автор книги: Андрей Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Гард давно заметил: время – странная категория. В различных ситуациях оно и течет по-разному. Минута может быть незаметной, словно воробей, а может – огромной, словно лев.

Или шакал. Вон они бегут, разинув пасти и высунув языки.

Сколько им бежать еще до Гарда и Элеоноры? Минуту? Полторы?

А сколько будет тянуться эта минута? Сутки? Двое? Вечность?

За то время, что бежали твари, Гард успел подумать все это и еще услышать успел, как Элеонора сказала ему:

– Гершен, помни: у тебя Весть, и это значит, ты себе не принадлежишь. Ты должен найти Иисуса. Только ты можешь найти его и узнать Истину. А если меня уже не будет, не забудь спросить у него, почему Весть так связана со мной. Ладно? Не пойму я, так хотя бы ты узнаешь...

Шакалы были совсем рядом. Гард уже взмахнул мечом, готовясь произвести удар.

Но произошло невероятное. Почти добежав до Гарда и Элеоноры, шакалы резко замедлили бег. А передние и вовсе упали и, поскуливая, поползли к Гар-АУ-

Комиссар готов был поклясться, что поведение этих тварей было совсем не агрессивным. Более того, они смотрели по-доброму и даже виновато.

Гард опустил меч.

Один из шакалов прыгнул на Гарда и ... лизнул его в лицо.

– Что это значит? – удивленно спросил Гард. И только тут заметил, что к ним бежит человек.

– Не бойтесь! – кричал человек. – Они домашние, они ласковые! Не бойтесь их!

Сначала Гард узнал голос, а потом мучительно вглядывался в человека, не веря... не веря...

Да нет, точно, это Александр.

Гард был уверен: римляне убили Александра, который так не хотел уходить из долины, не похоронив своего Учителя. А тут – вот он, пожалуйста, бежит, улыбаясь.

Александр тоже узнал Гарда. Они обнялись.

Элеонора удивленно смотрела на происходящее.

– Это мой друг, Александр, – сказал Гард.

И подумал: «В этом веке у меня есть друг, и есть любимая. Как странно: здесь я нашел то, чего так и не смог отыскать на Земле».

– Извините, – улыбнулся Александр. – Это стая принадлежит Понтию Пилату. Дрессированные шакалы. У них только вид грозный, на самом деле, они очень добрые и ласковые. И Пилат, и Клавдия, его супруга, очень их любят.

Гард отступил немного и внимательно посмотрел на Александра.

– Ты служишь у Понтия Пилата? – недоверчиво спросил он. – У того старика, по чьему приказу был распят Иисус?

Александр рассмеялся:

– Ты что-то путаешь, Гершен. Кто такой Иисус, я понятия не имею. А Пилат вовсе не старик. Пятому Римскому прокуратору Иудеи, Самарии и Идумеи всего тридцать три года. Он молодой человек.

– Тридцать три? – вскрикнул Гард. – Этого не может быть... Значит, ему столько же лет, сколько было... Боже мой! Какие странные совпадения в этом мире!

Александр обнял Гарда за плечи:

– Да что с тобой, Гершен? Я перестал понимать, что ты говоришь. Неужели тебя так напугали мои шакалы? Посмотри, какие это симпатичные существа.

Шакалы лежали вокруг. Коричневые глаза смотрели преданно. Действительно, вполне милые существа.

Гард даже погладил одного из них.

В эту самую минуту комиссар Гард понял, что непременно увидит Понтия Пилата. И будет обязательно говорить с ним. И это будет очень важный разговор.

При чем тут Понтий Пилат? Зачем он его увидит?

На все эти вопросы Гард ответить не мог. Но знал точно: непременно увидит. Непременно поговорит. И непременно о важном.

Элеонора категорически отказывалась разговаривать с Александром, утверждая, что, когда у человека в руках Весть, он должен спешить, а не задерживаться ради утоления собственного любопытства.

Конечно, Элеонора была права. Но комиссару очень хотелось узнать, удалось ли похоронить Михаэля, почему римские солдаты не убили Александра и, главное, как попал он к Понтию Пилату.

Гард столько времени шел к Иисусу, что несколько часов, право, ничего не решат.

Элеоноре пришлось смириться с этим аргументом. Тем более они почти сразу нашли харчевню, хозяин которой не только не испугался своры шакалов, но и обрадовался Александру и его друзьям.

На столе мгновенно появились сыр, овощи, вино. Запах мяса разнесся по двору.

Когда хозяин отошел, Александр шепнул на ухо Гарду:

– Мой старый знакомый. Бывший разбойник. В той, другой, жизни, когда я по совету Михаэля организовывал разбойников в банды, а потом сдавал эти банды властям, он был в одной из них. Мы много разговаривали с ним, и я понял, что это человек, заблудившийся в грехе. Просто заблудившийся. Ему никто не указал выхода, так бывает. Михаэль говорил: есть люди, которые только в грехе находят удовольствие. А есть – заблудшие. Заблудшим можно помочь. Я помог ему. Просто указал выход из греха. Вот и все. Сейчас у него жена, дети, он уважаемый человек.

Гард не был расположен философствовать на отвлеченные темы.

И Александр начал свой рассказ:

– Учитель все приготовил для своей смерти. Он готовился к ней, как к путешествию. Мы вошли в его пещеру. Там, на самом видном месте, лежало все, что необходимо для похорон, начиная с одежды и кончая благовониями. Видимо, истинно верующий не боится смерти, но готовится к ней, понимая, что она естественна, как сама жизнь. А о гробнице, приготовленной для Михаэля неподалеку от колодца Давида, знали все.

Оставались еще римские солдаты. Когда я сказал, что их тоже нужно хоронить по их обычаям, раздался ропот: люди кричали, что не станут хоронить убийц своих родных.

Я не стал спорить. Я сказал только:

– Хорошо. Вы можете делать, как знаете. А я буду делать так, как считаю нужным я. Я надеялся: если вас не примирила с врагами жизнь, то, может быть, примирит смерть? Жизнь у всех разная. А смерть – одна на всех. Неужто вы думаете, что

наши боги и их боги дерутся ТАМ так же, как вы ЗДЕСЬ?

Я не стал ждать ответа. Я начал готовить римских воинов. Тем более я много раз присутствовал на похоронах римлян и хорошо знаю, что именно надо делать.

Первым делом я наложил маски на лица тех воинов, кто был обезображен в сражениях. А затем уже начал готовить погребальные костры.

Сначала люди не обращали на меня никакого внимания. Потом стали на меня посматривать. Потом – помогать. Сначала – один, потом – другой, третий. И мы довольно быстро справились с делом.

Я положил на костры трупы убитых воинов. Я знал, что по римским обычаям надо принести в жертву любимых животных убитых. Животных не было. Тогда я вылил перед каждым костром кувшин вина, чтобы хоть как-то соблюсти традицию.

Затем я зажег факел...

Помню, что именно в этот момент я подумал: «Странное дело, римляне довольно давно ушли за подмогой, отчего же их нет до сих пор?»

И я поднял голову. И увидел, что римские солдаты окружили нас и с удивлением смотрят на то, чем я занимаюсь.

Это была, признаться, странная картина: римские солдаты, лежащие на погребальных кострах. Рядом – иудеи, завернутые в погребальную одежду. Человек

Принесли мясо. Хозяин, его жена, дети суетились, подавали, но сами за стол не садились: быть может, это было и не очень гостеприимно, но они понимали, что помешают разговорам.

– Дальше? – Александр руками разорвал огромный кусок мяса. По бороде потек жир, и Александр рукой смачно вытер его. – Дальше все было, как и положено. Римляне арестовали всех нас, повели в Иерусалим. На мое счастье в это время прокуратор находился не в своей резиденции на Средиземном море, а в Иерусалиме. Ему рассказали про меня, и Пилат захотел увидеть человека, который устроил похороны тем, против кого дрался. Мы поговорили. Пилат сказал мне: «У меня есть стая дрессированных шакалов. Ты сможешь следить за ними?» Я ответил: «Не знаю. Но ведь у меня нет другого выхода, правда?» А шакалы оказались вполне дружелюбными, мне кажется, они еще более добры и преданны, чем собаки.

Александр кинул на пол кусок мяса. Добрые шакалы с рычанием бросились на него. Победил сильнейший. Мясо в секунду исчезло у него в глотке.

– Что он за человек, Понтий Пилат? – спросил Гард.

Александр на минуту задумался, прежде чем ответить:

– Он хороший человек.

– Завоеватель не может быть хорошим человеком! – вскрикнула Элеонора.

Александр посмотрел на нее, улыбнулся.

– Он хороший настолько, насколько может быть хорошим завоеватель. Хотя Понтий Пилат никого не завоевывал, он прислан к нам Римом. Он служит своей стране, и я не вижу в этом ничего ужасного.

Тут Элеонора вскочила, лицо ее налилось кровью:

– А ты служишь ему! Человеку, который пришел на твою родину! Человеку, который... который...

Не в силах найти слова, Элеонора рухнула на скамью.

Лицо Александра оставалось непроницаемым, казалось, он не слышит, что говорит Элеонора.

Вместо ответа Александр налил Элеоноре вина и спросил:

– Ты нашел Весть, Гершен? Гард кивнул.

– А Иисуса?

– Иисус – настоящий человек! – Элеонора снова закричала на Александра. – Он воюет против таких, как ты! Против таких, как твой Пилат!

– Иисус воюет? – удивился Гард.

А сам подумал: «Наверное, она метафорически говорит. Не буквально. Иисус не может воевать. Иисус – с мечом в руках? Этого не может быть. Это невозможно».

Гард поднялся из-за стола.

– Нам пора, – сказал он. – Спасибо тебе и хозяину. Но нам надо идти.

Александр тоже встал.

– Если я понадоблюсь, ты всегда найдешь меня во дворце Пилата. – Александр наклонился и шепотом сказал Гарду: – А женщину эту бойся! Красивые истерички могут легко погубить любого.

Гард хотел возразить, но не стал: зачем терять время? Кто бы что ни говорил ему про Элеонору – про эту женщину он все понимает сам.

Снова Гард и Элеонора шли по пустыне. Молчали.

На их пути встала каменная возвышенность. Они еще не поднялись на вершину ее, когда услышали отвратительный лязг мечей.

«Давненько я не дрался», – усмехнулся Гард, конечно, про себя.

Внизу шел бой: одни люди убивали других.

– Это зелоты, – сказала Элеонора. – Люди, которые, в отличие от твоего друга, не устают бороться за свободу нашего края. Видишь, красивый мужчина в самом центре сражения? Это и есть Иисус.

Человек, на которого показала Элеонора, дрался с удовольствием. Его меч сносил головы и протыкал тела.

– Мы должны помочь ему! – крикнула Элеонора и бросилась в гущу сражающихся.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Внизу, под тем местом, где стоял Гард, разгоралась нешуточная битва.

Отряд римских солдат окружил людей в потрепанных одеждах. Люди были хорошо вооружены, агрессивны и, главное, организованны. Они совершенно не походили на бродяг – скорее, на плохо экипированную армию. Командовал ими высокий молодой человек с длинными, развевающимися под ветром, черными волосами.

Его лицо... Такое лицо могло быть у аристократа, писателя, ученного, мученика, наконец. Но никак – не у воина. Высокий лоб. Узкие губы. Глаза... Даже во время сражения читалась в них скорбь и мука.

Иисус с мечом в руках? Почему нет? В Библии могли быть исторические ошибки, это признают все ученые. Быть может, это одна из них? Почему нет?

Правда, если Иисус был воином, это совершенно меняет представление о нем. Но почему бы не поменять представление?

Комиссар не хотел признаваться самому себе, что готов думать о чем угодно, решать с самим собой любые философские и теологические проблемы, только бы опять не идти туда, где дерутся и машут мечами.

Надоело!

Комиссар видел, как Элеонора пробилась сквозь толпу к командиру и встала к нему спиной.

Они даже обменялись парой слов, но сквозь шум боя Гард их не услышал.

Римляне оттеснили Элеонору от Иисуса. Она сражалась красиво. Гард любовался ею, понимая, что надо, конечно, идти на помощь, но всячески оттягивал это мгновение.

–Иисус, берегись! – крикнула Элеонора и на мгновение исчезла в толпе сражающихся.

Иисус развернулся и одним ударом меча срубил головы у двух врагов.

Иисус, стоящий во главе армии? Иисус, сражающийся с мечом в руках? Иисус, проливающий кровь?

Ладно, хватит бессмысленных размышлений. Надо идти в бой. Он – мужчина и должен идти защищать женщину.

Но как же неохота мечом махать!

К командиру прорвался один из плохо одетых воинов и крикнул:

–Иисус, надо отступать к лесу!

– Нет! – И удар меча. – Мы сломаем их! Они не выдержат! Никакого царя, кроме Бога!

От этого крика словно прибавилось сил у странного войска, и оно действительно начало теснить римлян.

– Мы заставим их бежать! Заставим! – кричал Иисус.

«Выхода нет, – понял Гард. – Надо бросаться вниз и помогать Иисусу.. Я должен помочь Элеоноре, должен помочь ему, а потом...»

Гард не успел еще и шага сделать с горы, как почувствовал на плече тяжелую руку и услышал окрик:

– Стоять!

Трое. Конечно, вооруженных. Конечно, агрессивных. Конечно, пришедших не с добром. По-другому, судя по всему, в эту эпоху просто не бывает.

–Ты Гершен? – спросил один.

– Предположим, – комиссар старался держаться смело.

– Пойдешь с нами.

– Куда?

– Тут недалеко.

Гард не любил, когда с ним разговаривали подобным тоном. Что на Земле не любил, что здесь. Не любил, короче говоря.

– У меня, ребята, тут небольшое дело, – комиссар показал в сторону боя. – Завершу его, тогда поговорим.

И Гард начал спускаться с горы.

Они мгновенно перегородили ему дорогу.

– Иисус сказал, чтобы ты шел с нами.

– Вас прислал Иисус? – удивился Гард.

– Да, нас прислал Учитель. Он велел, чтобы ты шел с нами. Ни о чем не спрашивал, не задавал лишних вопросов – просто шел.

Комиссар понял, что эти ребята, конечно, лгут. То, что Иисус размахивает мечом, ладно. Но что он говорит таким бандитским языком, этого не могло быть точно.

Наверное, эти ребята прознали про Весть и сейчас заведут куда-нибудь, в лучшем случае ограбят, в худшем – убьют.

Гард сделал вид, что послушался. Улыбнулся. Расслабился.

Трое улыбаться не стали, но тоже расслабились. А один из них даже положил меч в ножны.

Это была хорошая хитрость: расслабить соперника, а потом первым начать бой.

Но не получилось. Едва Гард поднял свой меч, тотчас получил удар кулаком в челюсть.

Комиссар устоял, но мир вокруг на мгновенье покрылся пеленой и закружился. Следующим ударом у него выбили из рук меч.

А потом приставили меч к горлу:

– Послушай, Гершен, если Учитель что-то приказывает, мы всегда выполняем его приказы.

– Что-то у вас много тут учителей расплодилось, – фыркнул комиссар.

И тут же упал, получив удар в челюсть.

Его подняли, встряхнули, спросили издевательски:

– Хватит или еще?

И подтолкнули в спину – прочь от боя, куда-то в сторону, в лес, в какую-то чащу, где стояли шалаши.

Посадили у дерева, сказали:

–Сидеть. Ждать.

Рядом поставили двух охранников.

«Никогда в своей жизни я не испытывал столько унижений, как здесь, – подумал Гард. – За что мне все это?»

Ему принесли невкусную похлебку в деревянной миске. В похлебке плавали маленькие кусочки чего-то, похожего на мяса. Но пахла похлебка рыбой...

Комиссар лениво похлебал варево, потом снова прислонился к дереву, ожидая, что произойдет дальше.

Ничего не происходило.

– Ну, где ваш Иисус? – периодически спрашивал Гард у охранников.

Те молчали.

Комиссар решил: «Раз так, буду спать после еды. Назло всем. Сяду поудобней и усну. У меня будет послеобеденный сон».

Он попытался сесть удобней. Рука упала на то место, где должна была лежать Весть. Вести не было.

Сон исчез.

Гард начал шарить по одежде, по телу – все напрасно, Весть пропала.

– Эй! – крикнул он. – Я потерял очень важную вещь! Верните меня немедленно на то место, откуда вы меня забрали!

Комиссар вскочил, бросился к охраннику.

Тот с силой оттолкнул его:

– Сидеть! Ждать Учителя!

– Как ты не понимаешь! – орал комиссар. – Я потерял очень важную вещь! Очень! Она не только мне необходима, она нужна Иисусу! Правда! Он очень рассердится на вас, если вы мне не поможете! Отведите меня туда! Ну что вам стоит? Это же близко!

Охранник посмотрел на комиссара с презрением и сказал, обращаясь к своему приятелю:

– Нервный какой-то.

– Успокой, – ответил тот. Удар!

И комиссар потерял сознание.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Странная рыба плыла по странной реке.

Не рыба, а половинка только: хвост с неясной надписью.

Гард попытался схватить рыбку, но не смог. Уплывала она. Все дальше, дальше и дальше.

Незнакомец откуда-то взялся. Тот Самый, в начале путешествия встреченный. Тот Самый, что явно имел над ним, комиссаром Гардом, какую-то власть. Тот Самый, что бросил травинку в поток...

Как она там, травинка, живет? Странный вопрос... К чему он? Зачем?

Незнакомец улыбался и волну подгонял, чтобы рыбка побыстрее от Гарда уплывала.

«Весть! – хотел крикнуть Гард. – Это Весть, ее надо поймать обязательно! Ты можешь! Останови течение! Останови...»

Незнакомец только улыбался. По-доброму, но чуть снисходительно. Так взрослые смотрят на детей, когда те не понимают элементарных вещей.

Гард все тянул руку к рыбке, тянул, тянул... Никак не мог дотянуться.

Комиссар пришел в себя оттого, что кто-то тряс его за плечо.

Открыл глаза: Элеонора!

Вскочил, начал шарить по себе. По всему телу, по всем складкам неудобной, большой ему одежды.

Про Незнакомца был действительно сон. А про Весть не приснилось: ее не было на самом деле.

Гард опустил глаза:

– Элеонора, случилось ужасное. Когда эти грубые люди схватили меня, я...

Девушка не дала ему договорить:

–Покуда я рядом, Весть пропасть не может. Между нами существует связь, я же говорила тебе об этом много раз.

–Ты нашла ее? – Гард закричал так, что охранники обернулись. – Ну! Где же она?

– Она там, где и должна быть. Она у Иисуса. Ты потерял – он нашел. Так и должно быть.

– Ну так пошли скорей к нему! Узнаем наконец Истину! Быстрей же!

Счастье должно было бы разливаться по всему существу комиссара. Должно было бы залить его. Он должен был бы захлебнуться в этом счастье!

И Иисус нашелся. И Весть отыскалась! Значит, скоро он будет знать Истину. А потом – предчувствия редко обманывали комиссара – он непременно вернется на Землю. И непременно вместе с Элеонорой... И все будет прекрасно!

Но счастье чего-то медлило. Не хотело разливаться.

– Пошли к Иисусу! – почти потребовал Гард. – .Немедленно!

– К Иисусу не ходят, – возразила Элеонора. – Иисус приходит сам.

– Как это к Иисусу не ходят? – удивился комиссар. – Еще как ходят. Последние два столетия все только и делают, что то приходят к Иисусу, то уходят от него.

–К Иисусу-Учителю не ходят, – повторила Элеонора, и ушла, дав понять, что разговор закончен.

Гард бросился было за ней, но охранник грубо усадил его на место..

Ждать пришлось недолго. Подошел какой-то человек и сообщил:

–Иисус-Учитель ждет тебя.

Иисус и Элеонора молча сидели у костра. Гарда подвели к ним. Жестом приказали сесть. Он повиновался.

–Вот этот, что ли, пришелец по имени Гершен? – произнес Иисус.

–Послушай, Иисус, – нервно заговорила Элеонора. – Я привела к тебе необычного человека. У него есть Весть. Если ты называешь себя Мессией, разве тебе не нужна Весть? И я прошу тебя только об одном: помоги мне отомстить за Корнелиуса, потому что Корнелиус...

Иисус не позволил ей договорить:

– Ты решила мстить своим друзьям? – неожиданно спросил он.

– Что? – не поняла Элеонора. – Каким друзьям? О чем ты?

Иисус только усмехнулся и не ответил. Повернулся к Гарду, спросил:

– Кто ты?

Комиссар открыл было рот, но вдруг с ужасом вспомнил, что забыл свое новое имя. Сложное какое-то, похожее на Гард... Вылетело из головы, и все.

– Кто ты? – повторил Иисус.

Не говорить же ему: я – комиссар полиции Гард? Пришлось ответить уклончиво:

– Ты знаешь, кто я.

– Хороший ответ, – улыбнулся Иисус. – И ты утверждаешь, что это Весть?

Он достал кусок деревянной рыбы со странной надписью и несколько раз подбросил на руке.

– Ты знаешь, что это, – Гард решил продолжать игру, раз уж так началось.

Самым главным было то, что Весть нашлась. А с остальным – можно разобраться после.

Иисус посмотрел на комиссара внимательно:

– А вот этого я как раз и не знаю. Зато мне известно другое: все ищут предводителя зелотов Иисуса-Учителя. Ищут, ищут, но никак не могут найти. И вот что интересно: вы еще не успели появиться, а римляне уже нагрянули. Занятное совпадение, правда? – Иисус внимательно и, как показалось комиссару, зло посмотрел на Элеонору.

Смысл сказанного был настолько странен, что не сразу дошел до девушки. А когда дошел, она вскочила и закричала возмущенно:

– Неужели ты подозреваешь, что я?.. Что мы?..

– Сядь! – властно приказал Иисус, и Элеонора рухнула на землю. – Ты хорошо махала мечом, Элеонора, но я успел заметить, что твой меч не поразил ни одного римлянина. А ты, – он указал на Гарда, – вообще не пошел сражаться. Думаешь, я не видел, как ты стоял на горе и смотрел на сражение?

Гард ничего не понимал. Вот – Иисус. Его называют – Учитель. Правильно. Вот Весть. Всё так. Теперь надо, чтобы Иисус достал Весть, и тогда откроется Истина.

Почему же этого не происходит?

– Послушай, Учитель, – начал комиссар.

Но взгляд Иисуса был настолько зол и страшен, что Гард осекся.

– Я лучше всего думаю во время боя, – продолжил Иисус. Слова эти потрясли комиссара. – И именно в бою мне все стало абсолютно ясно: и про тебя, Элеонора, и про твоего Гершена, и про то, чему вы придумали такое нелепое название Весть. – Иисус посмотрел на деревяшку. – Вы смеете говорить, что вот эта недоделанная рыба – Весть? Может быть, тогда вы скажите, что значит слово «ра», написанное на ней?

– Я думал, что у тебя тоже есть Весть и когда обе Вести соединятся, все станет ясно, – мрачно буркнул комиссар.

Иисус расхохотался:

– А мне и так уже все ясно.

Он несколько раз подкинул Весть, а потом с силой швырнул ее куда-то вверх.

Весть исчезла в темноте, как растворилась. На мгновение показалось, что она непременно рухнет в костер. Но она возникла, как проявилась, прямо перед носом Гарда и упала в траву у его ног.

Комиссар схватил ее, прижал к груди, уверенный, что сейчас Весть отнимут.

Но Весть совершенно не интересовала Иисуса, медленно и спокойно он продолжил:

– Ты, Элеонора, и ты, Гершен, запомните: есть только одна истинная весть, – Иисус встал и крикнул: – Никакой власти, кроме власти Закона! Никакого царя, кроме Бога!

И, как эхо, раздалось со всех сторон:

– Никакой власти, кроме власти Закона! Никакого царя, кроме Бога!

Иисус снова сел:

– Весть, дорогие мои, это то, что должно быть слышно, понимаете? А эта деревяшка, которую вы принесли, – плохо придуманный обман. Впрочем, я понял, за какой вы пришли вестью, вы хотите передать римлянам весть о том, где находятся зелоты и их предводитель Иисус-Учитель.

Элеонора устало посмотрела на Иисуса:

– Что ты несешь? Подумай сам: как я могу помогать римлянам, если из-за них погиб мой Корнелиус? Я должна найти его убийцу и отомстить. Я же говорила тебе об этом.

– Ты много о чем говорила, – Иисус поднялся, отошел от костра и тут же оказался в темноте.

Из темноты они услышали его голос:

– Запомните, я должен знать, кто вы на самом деле, кто вас прислал и где находятся те, кто вас прислал. Если вы расскажите это, ваша смерть не будет мучительной. Ну, а не расскажите сразу, поверьте, у Иисуса-учителя есть множество способов узнать правду. Жестоких способов, но действенных. Думайте до утра.

Гард почувствовал, как чьи-то руки подняли его и поставили на ноги.

В неясном свете костра он увидел, как подняли Элеонору.

Их отвели недалеко.

Кажется, в самой земле открылась крышка какого-то люка, куда и кинули Гарда и Элеонору.

Они оказались в очень глубокой и довольно широкой яме. В ней можно было стоять в полный рост и даже ходить.

– Бред какой-то, – сказал Гард. – А кто такие зелоты?

– Фанатики, – вздохнула Элеонора. – Они хотят избавить свой народ от иноземных угнетателей. То, что он кричал: никакой власти, кроме власти Закона! Никакого царя, кроме Бога! – это их лозунги.

– А Иисус – их предводитель?

– Ага.

– А почему его называют Иисусом?

– Это не прозвище. Это имя. Вообще-то он – Иисус Варавва. Варавва – по-гречески учитель.

Гард не поверил своим ушам:

– Варавва? Тот самый?

– Какой тот самый? – не поняла Элеонора.

И вправду, откуда ей было знать про Варавву?

Но Гард ведь не зря читал Библию и книжки всякие, которые ему префект дал.

Конечно! Понтий Пилат еще спрашивал: «Кого вам отдать: Иисуса Варавву или Иисуса Мессию?»

И народ закричал: «Варавву!» И Понтий Пилат не понял, почему так закричали люди, но вынужден был Варавву отпустить. И Иисуса Мессию, Иисуса Христа распяли. И началась новая история человечества.

Это тот самый Варавва, у которого так хотел спросить комиссар:« Как же ты жил после того, как узнал, что вместо тебя распяли Бога?»

Однако сейчас спрашивать Варавву об этом было рано. А события разворачивались таким образом, что до Голгофы Гард вполне мог не дожить.

Эх, не к тому Иисусу привела его Элеонора. Не к тому...

И что теперь?

– Что будем делать? – спросил Гард.

– Попробуем убежать, – вздохнула Элеонора. – А если не удастся, будем думать, как обмануть Иисуса. – Она снова вздохнула и сказала неожиданно: – Вот ведь не верила я себе, не верила. А зря...

– Чего? – не понял Гард.

– Ну как же. Весть – одна. Часть у тебя, часть – у Иисуса. Я ведь чувствую Весть, и если бы она была у него, меня должно было бы к нему тянуть. А я не чувствовала у него Вести. Совсем не чувствовала, понимаешь? Но не придала этому значения.

Гард понял, что Элеонора вот-вот заплачет.

В темноте подошел к ней, обнял.

Девушка уткнулась к нему в плечо и зарыдала.

Гард гладил ее по волосам, по лицу. Элеонора никак не могла успокоиться.

Наконец Гард решился и поцеловал ее нежно и робко в щеку.

Элеонора подняла на него глаза.

– Я знаю, что я не погибну, – прошептала она.

– Конечно, – радостно подтвердил Гард.

– Не конечно, а знаю. Я сначала должна отомстить за Корнелиуса, а потом уйти к нему. Он ведь ждет меня – там, – Элеонора взглядом показала на небо. —

Но я не могу к нему идти, пока не отомстила тем, из-за кого он погиб.

Имя Корнелиуса возникло некстати. Но целовать Элеонору дальше было невозможно.

Гард отошел от нее:

– Давай исследуем нашу тюрьму. Исследовать, в общем, было нечего. Да и какие исследования в кромешной темноте?

Глубокая широкая яма с твердыми песчаными стенами. Сверху – люк.

– Я знаю, как отсюда бежать, – сказал Гард. – Ты встанешь мне на плечи. И мы начнем кричать. Они откроют люк, и какой-нибудь охранник наверняка заглянет сюда, посмотреть, в чем дело. Ты дернешь его вниз, он достанется мне. И – путь свободен.

План казался Гарду вполне простым и, главное, легко выполнимым.

Элеонора согласилась с ним.

Она взобралась на плечи комиссара. Голова ее упиралась в люк, ей пришлось даже пригнуться.

Они начали шуметь. Шумели здорово, от души. Вся накопившаяся энергия, все зло на этот несправедливый мир – вылились в их криках.

Поначалу наверху ничего не происходило.

Потом сверху ударили по люку.

Гард и Элеонора затихли.

–Что там? – раздался грубый голос. Они снова загалдели.

–Тихо! – крикнули сверху. Они затихли.

–Значит так, открывать люк не велено. Даже если вы там поубиваете друг друга, Иисус велел люк не открывать. Он сказал, все равно хоть один из вас в живых да останется. А ему больше и не надо. Ясно вам? Или вы по другому поводу шумите, а? Мужик с бабой в темноте, а?

Наверху расхохотались. Элеонора спрыгнула на землю.

–Ну что, – Гард изо всех сил пытался говорить бодро, – попробуем хотя бы поспать. Сил наберемся, завтра трудный день, – он усмехнулся. – Может быть, последний.

– Я не смогу умереть, пока не отомщу. А о сне и не думай. Нельзя спать.

– Это почему? – удивился Гард. – Ты боишься меня?

– Тебя – нет. Я боюсь змей. Они здесь есть наверняка. Ты уснешь, они почувствуют тепло и придут к тебе.

Этого еще не хватало! Они, два безоружных человека, находятся в земляной яме в абсолютной темноте. В любой момент из любого места этой ямы к ним может прийти в гости змея. В любой момент. И из любого места. Чего это его змеи преследуют постоянно?!

– А если змея появится, что делать? – спросил Гард.

– Раздавить ей голову, – спокойно ответила Элеонора. – Но это очень трудно. Особенно в темноте.

До сообщения о змеях мир вокруг казался абсолютно тихим, беззвучным. А тут сразу показалось, что в яме полно шорохов.

Да не показалось. Точно! Так и есть! Вот он – шорох. Откуда-то справа. Там кто-то выползает из стены. Смотрит своими противными глазками.

Точно! Смотрит!