Текст книги "Танки идут на Берлин"

Автор книги: Андрей Гетман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

В результате Проскурово-Черновицкой операции войска 1-го Украинского фронта вышли к Восточным Карпатам и совместно с армиями 2-го Украинского фронта отсекли вражескую группу армий «Южная Украина» от остальных немецко-фашистских войск.

Для восстановления своего стратегического фронта гитлеровское командование считало необходимым оттеснить наши войска от Карпат и вновь захватить междуречье Днестра и Прута. С этой целью еще 11 апреля противник крупными силами из района Станислава атаковал 18-й гвардейский стрелковый корпус. Последний, будучи ослаблен в предшествующих боях, отошел за Днестр. При этом врагу удалось захватить плацдармы на южном берегу реки. Он немедленно приступил здесь к сосредоточению сил для удара во фланг и в тыл нашей 1-й танковой армии, действовавшей южнее Днестра. Командование фронта, разгадав замысел врага, приняло меры к усилению Станиславского направления. Сюда была переброшена часть сил 38-й армии, в состав которой вошли и ранее действовавшие здесь стрелковые корпуса. С ней должна была взаимодействовать наша 1-я танковая армия. «Главная задача 1-й танковой армии как армии усиления, – говорилось в приказе командующего фронтом, – обеспечить жесткой обороной станиславское направление в полосе между реками Днестр и Прут. Задачу выполнять в тесном взаимодействии с 38-й армией»[121]121
  Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 1009, л. 62.


[Закрыть].

Вместе с 38-й армией мы также должны были подготовить к 21 апреля наступление с целью освободить Станислав и отбросить врага от междуречья Днестра и Прута. Но противник уже 17 апреля нанес удар по советским войскам, оборонявшимся к западу и к югу от Станислава. Вновь завязались ожесточенные бои. Гитлеровское командование непрерывно вводило в бой новые силы, поддерживаемые авиацией. В составе наступавших вражеских войск действовало более 200 танков[122]122
  Архив МО СССР, Ф. 393, оп. 9007, д. 42, л. 222.


[Закрыть].

Противостоявшие им соединения 38-й и 1-й танковой армий после длительных мартовско-апрельских боев были малочисленны, имели незначительное число танков, не хватало и артиллерии. Что касается, например, нашего корпуса, то в отдельные дни в бригадах оставалось на ходу не более 8–10 боевых машин, а в мотострелковых батальонах – менее сотни активных бойцов.

В результате в первые два-три дня наступления, начатого противником 17 апреля, ему удалось на отдельных участках полосы 38-й и 1-й танковой армий продвинуться вперед на 15–25 км. Однако при этом он понес огромные потери. Так, 20 апреля при отражении натиска гитлеровцев наши войска уничтожили около тысячи фашистских солдат и офицеров, а также 68 танков[123]123
  Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 1009, л. 81.


[Закрыть].

Надо сказать, что на рубеже Обертин – Коломыя, где оборонялись тогда войска нашего корпуса, противнику не удалось добиться сколько-нибудь существенного успеха даже в эти первые, самые трудные дни. Взаимодействуя с подошедшими стрелковыми дивизиями, мы неизменно отбивали яростные атаки фашистской пехоты с танками.

Между тем, начиная с 26 апреля, враг направил свои главные усилия как раз в направлении Коломыи, явно рассчитывая, что после взятия этого города ему удастся захватить и Черновцы. Вплоть до 5 мая предпринимал он здесь одну за другой атаки силами нескольких пехотных дивизий с танками. Но в этот период увеличились и наши силы. Междуречье Днестра и Прута теперь обороняли войска 18-й, 38-й и 1-й танковой армий, причем они были частично доукомплектованы личным составом и техникой.

Несколько пополнен был и наш корпус. 20 апреля прибыла после доукомплектования 45-я гвардейская танковая бригада. К этому времени начали получать новую материальную часть и другие наши бригады.

Как видно из сказанного, корпус в период этих оборонительных боев по приказу командования армии выдвигал свои соединения и части на угрожаемые участки, выполнял задачи по отражению атак противника, неоднократно контратаковал. В тяжелых схватках с гитлеровцами в конце апреля и начале мая весь личный состав корпуса – танкисты, автоматчики, артиллеристы, минометчики, саперы – вновь проявили себя опытными и смелыми воинами, с честью оправдали высокое звание гвардейцев.

Так, 26 апреля противник нанес сильный удар восточнее деревни Хлебячи по позициям 40-й гвардейской танковой бригады, которой с 12 апреля командовал полковник Е. Я. Стысин. Части бригады отразили натиск гитлеровцев, а затем перешли в контратаку. Они отбросили врага и очистили от него Хлебячи, нанеся фашистам чувствительные потери. В тот день особо отличился экипаж младшего лейтенанта А. Н. Воробьева. Во время контратаки он подбил вражеский танк и два самоходных орудия, вывел из строя три дзота и уничтожил до 50 фашистских солдат и офицеров.

Умело и храбро сражалась с врагом 44-я гвардейская танковая бригада полковника И. И. Гусаковского. Она особенно часто перебрасывалась на наиболее опасные направления. Так, бригада участвовала в середине апреля в ликвидации двух пехотных полков противника, переправившихся на южный берег Днестра в районе населенного пункта Петров. Неделю спустя она заняла оборону на рубеже деревни Жабокруки и отбила все атаки противника. А 28 апреля, будучи переброшена в район населенного пункта Михалков, предприняла ряд успешных контратак.

Снова одним из лучших в корпусе показал себя танковый батальон майора Ф. П. Боридько. Во время одной из танковых атак противника в районе Обертина он уничтожил до десятка вражеских боевых машин. Высокое мужество и бесстрашие проявил экипаж лейтенанта В. И. Сыроежкина. Будучи атакован группой из 12 фашистских танков, он подбил два из них и сдержал натиск остальных до подхода главных сил батальона.

Гвардейцы-танкисты майора Ф. П. Боридько провели в боях и весь день 1 Мая. Они отметили праздник уничтожением четырех танков противника. А несколько дней спустя этот батальон участвовал совместно с другими частями корпуса в боях под Коломыей. Отразив атаки, наши танкисты и автоматчики окружили здесь большую группу гитлеровцев. Более 300 вражеских солдат и офицеров сдались в плен, а около 200 фашистов, оказавших сопротивление, были уничтожены.

Говоря об оборонительных боях корпуса в междуречье Днестра и Прута, нельзя не вспомнить добрым словом личный состав нашего 189-го отдельного медико-санитарного батальона. Ожесточенный характер вооруженной борьбы в этом районе неизбежно повлек за собой потери, особенно ранеными. Спасению их жизни отдавал все силы медицинский персонал корпуса. Люди с санитарными сумками проявляли во имя своего долга величайшую самоотверженность и бесстрашие.

Вот один из многих примеров. Было это в ночь на 1 мая. 2-й танковый батальон 45-й гвардейской танковой бригады вел бой за переправу через Днестр у Устечко. Один из наших танков, вырвавшийся вперед, был подбит. Это заметил санинструктор старшина В. С. Соловьев. Увидел он также, что экипаж не подавал признаков жизни.

– Убиты? А может, ранены? Хоть один-то, возможно, еще жив… Надо проверить!

Приняв такое решение, В. С. Соловьев подполз к подбитому танку. Противник вел сильный артиллерийско-минометный огонь. Но санинструктор, прижимаясь к земле, настойчиво, метр за метром приближался к неподвижно застывшей боевой машине. И вот он у цели. Все четверо танкистов оказались живы, но они были ранены, и это не позволяло им сдвинуться с места, а у командира танка младшего лейтенанта Бойко была перебита нога, и он был в бессознательном состоянии.

Быстро наложив жгут, Соловьев вытащил его из танка и на себе вынес в укрытие. Затем вернулся и, оказав первую помощь остальным танкистам, вывел всех их в расположение батальона.

Еще более напряженными были для В. С. Соловьева дни боев за деревню Живачев. Они длились трое суток. И все это время он бесстрашно бросался туда, где нужна была его помощь. Здесь молодой коммунист-санинструктор вынес с поля боя 18 раненых, в том числе 3 офицеров, и этим спас им жизнь. Командование высоко оценило боевые заслуги старшины В. С. Соловьева. Он был награжден двумя орденами Славы.

Доблесть и отвага, готовность к самопожертвованию во имя разгрома врага – эти высокие качества проявил в боях в междуречье Днестра и Прута весь личный состав корпуса. И они сочетались с воинским мастерством, уменьем успешно действовать в любой, самой сложной боевой обстановке. Это подтверждают результаты боевых действий корпуса. В период с 5 по 9 апреля наши соединения и части отразили все попытки окруженных прорваться к переправам через Днестр. А с 10 апреля по 10 мая, когда корпус был переброшен на рубеж Обертин – Коломыя, он столь же прочно удерживал и здесь свои позиции, отбивая ожесточенные атаки врага.

10 мая стало последним днем боевых действий корпуса в этом районе. Они продолжались более месяца. За это время соединения 1-й танковой, 18-й и 38-й армий отразили попытки противника наступлением в междуречье отбросить советские войска от Карпат и восстановить снабжение через Станислав, Черновцы, Кишинев.

В ходе этих боев врагу вновь были нанесены большие потери. Только во второй половине апреля было уничтожено до 7 тыс. солдат и офицеров противника, 117 танков, 48 артиллерийских орудий. Немалая часть этих потерь была нанесена гитлеровцам нашим корпусом. Всего же за период наступательных и оборонительных боев с 21 марта по 10 мая 1944 г. 11-й гвардейский танковый корпус уничтожил 11 350 вражеских солдат и офицеров, 88 танков, 111 орудий, 37 минометов, 141 пулемет, 743 автомашины и захватил около 600 пленных, 51 танк, 47 бронемашин, 74 орудия, 27 минометов, 1205 автомашин и 19 военных складов[124]124
  Архив МО СССР, ф. 676, оп. 214694, д. 5, л. 110.


[Закрыть].

Но не только в этом были итоги 50-дневных боевых действий корпуса. Его воины внесли существенный вклад в успешное проведение Проскурово-Черновицкой наступательной операции 1-го Украинского фронта, в результате которой наши войска освободили значительную часть Правобережной Украины. В числе соединений Красной Армии, первыми вышедших на государственную границу СССР, был и наш 11-й гвардейский Прикарпатский танковый корпус.

Это знаменательное событие положило начало осуществлению великой освободительной миссии Красной Армии в отношении народов и стран, порабощенных германским фашизмом. Оно вселяло еще большее воодушевление в сердца наших воинов, с радостью видевших, что сбывается вера в победу над врагом, во имя которой вот уже почти три года сражались Вооруженные Силы нашей Родины, весь советский народ.

* * *

Всеми красками весны расцветала земля. Вместе с ожившей природой возвращались к жизни освобожденные города и села. Много утрат понесли советские люди за время оккупации. Но теперь они были вырваны Красной Армией из фашистской неволи, и сознание вновь обретенной свободы, возвращения на Родину придавало новые силы. И повсюду уже кипела работа на восстанавливаемых фабриках и заводах, на возрождаемых полях.

А воины Красной Армии готовились к новым боям. Нужно было завершить полное освобождение советской территории, помочь другим народам в изгнании оккупантов и, наконец, уничтожить врага в его собственном логове. Предстоял еще долгий и трудный путь борьбы. Но мы были готовы к новым боям.

Глава седьмая
Первые бои на польской земле

12 мая 1944 г. 11-й гвардейский танковый корпус был выведен в район Тышковцы – Чернелица – Городенка для подготовки к дальнейшим боевым действиям. Здесь мы находились почти до конца июня. Соединения корпуса доукомплектовывались, вели боевую и политическую учебу.

То был период непродолжительного затишья на советско-германском фронте. Красная Армия использовала его для подготовки к летним наступательным операциям. Противник же, потерпевший крупные поражения в ходе зимнего и весеннего наступления советских войск, лихорадочно укреплял свою оборону, стягивая силы на те направления, где он ожидал наших новых ударов.

Переброска вражеских резервов на восток продолжалась во все возрастающих масштабах и после того, как наши западные союзники 6 июня 1944 г., наконец, начали высадку войск во Франции. Второй фронт в Европе был таким образом открыт, и это еще более ухудшило положение гитлеровской Германии, и без того резко осложнившееся в результате успешных наступательных операций Красной Армии. Как известно, в тот период советские войска завершали освобождение территории СССР, вступили в пределы Румынии, стояли на подступах к границам Польши, Чехословакии. Освобождение этих стран Красной Армией и перенесение боевых действий на территорию Германии было уже перспективой ближайшего времени.

В этих условиях немецко-фашистское командование и после открытия второго фронта на Западе направляло свои главные усилия на Восточный фронт. Здесь были по-прежнему сосредоточены основные силы и средства противника. Они насчитывали 4 млн. солдат и офицеров, около 49 тыс. артиллерийских орудий и минометов, более 5200 танков и штурмовых орудий, почти 2800 самолетов[125]125
  «Великая Отечественная война Советского Союза 1941–1945». Краткая история. М., 1970, стр. 343.


[Закрыть].

Больше половины этих войск противник сосредоточил на юго-западном направлении, где он ожидал главного удара со стороны Украинских фронтов. Однако просчитался. Это в значительной степени было результатом проведенных Советским командованием мероприятий по дезориентации противника в отношении ближайших планов Красной Армии. Хотя, согласно этим планам, наступательные действия намечались на всем огромном советско-германском фронте, все же основные события летом 1944 г. должны были развернуться в Белоруссии, где готовились к наступлению войска четырех фронтов – 1-го Прибалтийского и трех Белорусских, а также в полосе нашего 1-го Украинского фронта.

С радостным волнением следили воины нашего корпуса, как и весь советский народ, за успешным наступлением войск Ленинградского фронта, начавшимся 10 июня. В течение десяти дней там были прорваны все три оборонительные полосы врага. А 21 июня удар по противнику нанес и Карельский фронт. Фашистские войска поспешно отступали.

Но врага ждали еще более мощные удары. 23 июня началось грандиозное наступление наших войск в Белоруссии.

Готовился вновь двинуться вперед, на запад, и наш 1-й Украинский фронт, в командование которым вступил 24 мая Маршал Советского Союза И. С. Конев. Войскам фронта была поставлена задача нанести два удара: разгромить рава-русскую и львовскую группировки врага и овладеть рубежом Грубешув – Томашув – Яворов – Галич, перенеся тем самым боевые действия на территорию Польши. В ударную группировку фронта, создаваемую для наступления на рава-русском направлении, вошли 3-я гвардейская, 13-я и 1-я гвардейская танковая армии, а также конно-механизированная группа под командованием генерала В. К. Баранова.

26 июня нашему корпусу было приказано совершить марш с левого крыла фронта на правое и сосредоточиться в районе юго-западнее г. Дубно.

* * *

К тому времени соединения и части корпуса получили пополнение и успели хорошо подготовить его к предстоявшим боевым действиям. У нас, как и в других соединениях, непрерывно участвовавших в боях и, естественно, несших потери, известная часть личного состава обновлялась перед каждой новой операцией. Молодое пополнение быстро вливалось в дружную семью танкистов, мотопехоты, артиллеристов и минометчиков. Огромную роль в этом играла широкая воспитательная работа.

Вели ее командиры и политработники буквально с момента прибытия пополнения. Нередко это происходило в разгар напряженных боев. И тогда, конечно, для бесед было мало времени. Но в таких случаях вступала в действие сила личного примера опытных воинов, закаленных в битвах с врагом, и молодежь непосредственно в бою узнавала славные традиции корпуса. Если же пополнение прибывало в период затишья, появлялась возможность ознакомить его с ними в относительно спокойной обстановке. Так было и теперь.

Особенность пополнения на этот раз состояла в том, что оно прибыло преимущественно из только что освобожденных западных областей Украины. Советская власть в них установилась незадолго до войны, и потому гитлеровцы, оккупировав их, развернули здесь через своих ставленников широкую буржуазно-националистическую пропаганду. Последствия ее могли сказаться и на части молодежи, призываемой в Красную Армию после освобождения этих областей. Вот почему от командиров и политработников, от всех коммунистов и комсомольцев требовалось уделять особое внимание пополнению и проводить большую разъяснительную работу.

Юноши из прикарпатских городов и сел – а они составляли большую часть поступившего в мае-июне пополнения – были счастливы тем, что удостоились чести стать воинами Красной Армии и участвовать в завоевании окончательной победы над врагом. Как и все советские люди, они рвались в бой, чтобы отомстить за горе и утраты, причиненные родной земле гитлеровцами. И свою готовность сражаться, не жалея сил и самой жизни, вскоре доказали на деле.

В связи с этим вспоминается такой эпизод.

В беседах с прибывшим тогда пополнением участвовали, как уже отмечено, все наши командиры и политработники. Не упускал и я ни одной возможности поговорить с молодыми бойцами. Так было и в один из первых июньских дней, когда я приехал в 27-ю гвардейскую мотострелковую бригаду. Собрали только что прибывшее пополнение на лесной полянке, приняв, разумеется, все необходимые меры по защите от внезапного налета авиации противника. Пришли сюда и многие ветераны-гвардейцы.

Беседа сразу же приняла непринужденный, душевный характер. Молодежь жадно слушала рассказ о боевом пути корпуса, о его героях, многие из которых присутствовали здесь же, о тех великих целях, во имя которых сражается наша Красная Армия, о близящемся неминуемом полном разгроме врага. Выступали также командиры ряда подразделений, награжденные воины. Брали слово и многие из новичков. И признаться, не без волнения слушал я их не очень умелые, но страстные речи, идущую из глубины сердца клятву до конца выполнить воинский долг. Особенно запомнился невысокий юноша, который, слегка запинаясь от смущения, своим певучим прикарпатским говорком все повторял:

– Сбылася мечта. Сбылася… Буду бить ворога. Бить!

Прошло несколько месяцев. Наступила осень. Была уже позади Львовско-Сандомирская наступательная операция. Храбро сражались в ней все воины корпуса, в том числе и недавнее пополнение. Многие из его состава были ранены, а некоторые пали на поле боя смертью храбрых. И вот прибыло новое пополнение. В его присутствии я вручал в той же 27-й гвардейской мотострелковой бригаде ордена и медали отличившимся воинам и призывал молодежь следовать их примеру. В числе награжденных оказались многие из тех, кто пришел в корпус в мае-июне. Был среди них и тот невысокий юноша, который от имени всех своих товарищей поклялся беспощадно громить врага. Грудь его украшала боевая награда, и теперь он, как и его сверстники, стал примером для нового пополнения. К сожалению, память не сохранила его имени. Да и не один он был храбрым и самоотверженным воином. Такими стали все прибывавшие в корпус молодые бойцы.

Этот пример приведен мною с целью показать, что молодежь из западных областей Украины, проникнутая глубокими патриотическими чувствами, любовью к своей социалистической Родине, страстно ненавидела немецко-фашистских захватчиков, сеявших смерть и разрушение. Так что от нас не требовалось, как говорится, агитировать ее за Советскую власть. Но нужно было рассказать о многом, объяснить то, чего не знали и не могли знать оторванные от Родины люди. Наш социалистический строй, основные положения Советской Конституции, права и обязанности граждан социалистического государства и, в частности, воинов Красной Армии, наконец, положение в стране и на фронтах и цели СССР в войне – обо всем этом и многом другом должны были они получить ясное представление.

И получили. Огромную воспитательную работу среди пополнения провел командный и политический состав. Непосредственно и повседневно руководили ею заместитель командира корпуса по политчасти генерал-майор танковых войск И. М. Соколов, начальники политотделов 40-й, 44-й, 45-й гвардейских танковых и 27-й мотострелковой бригад соответственно подполковник Т. Е. Рябцев, майор П. П. Гетьман, подполковник А. Ф. Корякин, майор В. И. Чуйков. Много внимания уделяли молодежи заместители командиров артиллерийских и минометных частей по политчасти майоры Б. М. Коротков, М. Н. Еремеев, Н. В. Даценко, И. В. Иванов, Е. И. Лозакович, 134-го отдельного гвардейского саперного батальона капитан М. Ф. Рыков и 153-го отдельного гвардейского батальона связи капитан М. С. Миропольский.

Одновременно с политической работой велась напряженная боевая подготовка соединений и частей. Приводилась в порядок материальная часть, восстанавливалась поврежденная техника, производилась приемка новой, прибывшей на доукомплектование корпуса.

С получением приказа на выход в новый район сосредоточения появились и новые заботы. Ведь нам предстоял 280-километровый марш из междуречья Днестра и Прута к г. Дубно. Боевая техника должна была следовать по железной дороге, а автотранспорт – своим ходом. Краткие сроки, установленные для рокировки корпуса с левого на правое крыло фронта, делали эту задачу весьма сложной.

Наибольшие трудности представляла быстрая переправа через Днестр. Кроме того, железные и шоссейные, а особенно грунтовые дороги в прифронтовой полосе после недавних жестоких боев были в неудовлетворительном состоянии. Они также подвергались ударам вражеской авиации.

Наконец, как мы знали, одновременно с нами перемещались к северу остальные соединения 1-й танковой и ряд других армий, крупные силы артиллерии. Словом, это была огромная по масштабам перегруппировка войск фронта. Естественно, что она прежде всего требовала полнейшей скрытности. В связи с этим в масштабе фронта были предприняты широкие мероприятия по дезориентации противника. Но и от нас потребовалась тщательная маскировка войск на марше, разработка и строгое соблюдение графика движения соединений и частей.

Поистине колоссальная работа легла в те дни на плечи командиров и штабов. Были определены маршруты с учетом движения только по ночам, места дневок, их маскировка и прикрытие, приняты меры для того, чтобы части на привалах и дневках не разжигали большого числа костров и многое, многое другое. Во время марша офицеры штабов непрерывно передвигались вдоль колонн, контролируя точное выполнение всех намеченных мер, помогая в организации быстрого маневра. К 4 июля марш был успешно завершен. Корпус сосредоточился западнее г. Дубно.

Каждый день приносил радостные известия с различных фронтов. Еще в конце июня мы узнали, что успешно наступающие армии Карельского фронта освободили столицу Карелии – г. Петрозаводск. Бурное ликование вызывали блестящие действия наших войск в Белоруссии, где над всей группой армий «Центр» нависла угроза разгрома. 3 июля был освобожден Минск. К востоку от него советскими войсками были окружены две крупные вражеские группировки. Наши армии вышли на подступы к Литве.

Заканчивал подготовку к наступлению и наш 1-й Украинский фронт. Нам, как уже говорилось, предстояло действовать на его правом крыле. Здесь, на рава-русском направлении, для прорыва обороны противника предназначались 3-я гвардейская и 13-я армии.

В качестве фронтовой подвижной группы должна была действовать 1-я гвардейская танковая армия. Ей ставилась задача войти на второй день операции в прорыв в стыке двух названных общевойсковых армий. С ходу форсировав р. Западный Буг и развивая наступление, она должна была к исходу четвертого дня операции овладеть г. Равой-Русской. К этому же сроку ей предписывалось передовыми отрядами занять Немиров и Жолкев, войти в связь с наступавшей южнее 3-й гвардейской танковой армией и перерезать бродской группировке противника пути отхода на запад.

В соответствии с решением командарма нашему 11-му гвардейскому танковому корпусу было приказано к 11 июля выдвинуться в исходный район ст. Дембова-Корчма, Хубинска Нива, Полева и быть в готовности к вводу в прорыв на участке 22-го стрелкового корпуса 13-й армии.

Предстоявшее наступление к государственной границе и далее на территорию Польши выдвинуло перед нами новую важную задачу, связанную с осуществлением освободительной миссии Красной Армии в отношении польского народа. В связи с этим личному составу разъяснялось заявление Советского правительства от 11 января 1944 г. о будущих советско-польских отношениях после освобождения Польши Красной Армией. Наше правительство указало, что оно стоит за воссоздание сильной и независимой Польши и за дружбу между Советским Союзом и Польшей.

В беседах на эту тему командиры и политработники раскрывали перед советскими воинами величие их освободительной миссии, ее огромное историческое значение. Напоминали, что задача Красной Армии после освобождения родной земли – помочь порабощенным народам Европы в изгнании оккупантов и победоносно завершить войну разгромом врага в его собственном логове. Эти идеи, провозглашенные Коммунистической партией и горячо поддерживаемые всем советским народом, находили горячий отклик и в сердцах воинов корпуса, воодушевляли на подвиги во имя высоких, освободительных целей.

С прибытием в новый район сосредоточения совпало также знаменательное событие в жизни корпуса – вручение ему гвардейского знамени. По этому случаю мы провели митинг представителей соединений и частей, на котором присутствовали командующий 1-й гвардейской танковой армией генерал-полковник танковых войск М. Е. Катуков и член Военного совета армии генерал-майор танковых войск Н. К. Попель. Вручая гвардейское знамя, они отметили боевые заслуга корпуса в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и пожелали его личному составу новых успехов в разгроме врага.

Это торжественное событие также в немалой степени способствовало новому подъему боевого духа наших воинов, усилению их наступательного порыва.

Так в обстановке огромного воодушевления готовились мы к предстоявшему наступлению. К 11 июля, точно в назначенный срок, корпус занял исходный район. Кроме трех танковых и мотострелковой бригад в его составе имелись три самоходно-артиллерийских полка – 362-й гвардейский (командир – капитан В. В. Анненков), 1454-й (командир – подполковник П. А. Мельников) и 399-й гвардейский тяжелый (командир – подполковник Д. Б. Кобрин). Части усиления включали 350-й легкоартиллерийский полк (командир – майор М. С. Уланов), 270-й гвардейский минометный полк (командир – майор Г. Г. Горелов) и 53-й отдельный гвардейский минометный дивизион. По-прежнему действовали в составе корпуса 9-й отдельный гвардейский мотоциклетный батальон (командир – капитан А. М. Липинский), 134-й отдельный гвардейский саперный батальон (командир – майор И. А. Бирюков) и 153-й отдельный гвардейский батальон связи (командир – подполковник Г. Я. Астров).

Правда, соединения и части корпуса были неполностью укомплектованы. Танковые бригады имели по 37–38 «тридцатьчетверок», самоходно-артиллерийские полки – 60–70 % штатного состава. Но и то, чем мы располагали, являлось грозной силой, что и доказали вскоре воины корпуса.

На участке ввода в прорыв перед нашими войсками оборонялись 291-я пехотная, 16-я и 17-я танковые дивизии противника. Эта сильная группировка опиралась на глубокоэшелонированную оборону. Особенно мощной была ее вторая полоса, именовавшаяся «линией принца Евгения». Она была обильно насыщена инженерными сооружениями, при создании которых противник полностью использовал удобную для обороны местность, изобиловавшую реками, озерами и лесами.

13 июля войска 3-й гвардейской и 13-й армий перешли в наступление силами передовых отрядов. Противник тотчас же начал отход на «линию принца Евгения», где и закрепился к утру 14 июля. Попытки прорвать его оборону в первые дни были безрезультатны. Однако 16 июля обозначился успех несколько южнее участка, где намечался ввод нашего корпуса в прорыв.

В связи с этим по приказу командарма корпус в тот же день совершил марш в новый исходный район. Оттуда мы двинулись на запад и на рассвете 17 июля вошли в прорыв. Корпусу была поставлена задача наступать в направлении Стоянов, Розжалов, Зубков, Жабче-Муроване, с ходу форсировать р. Западный Буг на участке Вишенка – Кристинополь и, выйдя главными силами на рубеж Савчин – Борятин – Добротвор, передовым отрядом овладеть населенным пунктом Жабче-Муроване.

* * *

Корпус вошел в прорыв в двухэшелонном построении, имея впереди и на флангах усиленные группы разведчиков 9-го отдельного гвардейского мотоциклетного батальона капитана А. М. Липинского. Каждая из них двигалась на 3 бронетранспортерах, 2 бронемашинах, 15 мотоциклах и имела в своем составе 1–2 танка. Первый эшелон составляли 40-я и 44-я гвардейские танковые, второй – 45-я гвардейская танковая и 27-я гвардейская мотострелковая бригады. В их боевых порядках двигались самоходная артиллерия и минометные части.

Обогнав стрелковые войска, мы продолжали стремительно наступать в западном направлении. Уже к полудню 40-я гвардейская танковая бригада полковника Е. Я. Стысина овладела Бышовом и вышла к северо-западной окраине населенного пункта Переспа. Левее наступала 44-я гвардейская танковая бригада. Достигнув Зубкова, она встретила на своем пути непроходимое болото. Командир бригады полковник И. И. Гусаковский принял решение обойти его справа. Этот маневр был выполнен успешно и позволил танкистам продолжать безостановочное наступление.

Тем временем смело действовали разведчики. Капитан А. М. Липинский и парторг батальона старший лейтенант В. В. Кукушкин возглавляли отряд, продвигавшийся на правом фланге корпуса. Он имел задачу стремительно выйти к р. Западный Буг и разведать броды. Однако на пути к реке ему дважды пришлось вступать в бой с арьергардными подразделениями противника. Обе вражеские группы, имевшие в своем составе по 15–20 автоматчиков и самоходные артиллерийские установки, были разгромлены. Вскоре отряд с боем занял Любачув и первым подошел к Западному Бугу.

Успех выпал и на долю другого отряда во главе с заместителем командира батальона по строевой части капитаном М. Я. Казнадеем и комсоргом Лутковым. Достигнув реки южнее Кристинополя, разведчики с ходу форсировали ее вброд и овладели небольшим плацдармом на западном берегу. Они разминировали берег. Противник пытался артиллерийским огнем преградить путь к переправе, но не имел успеха. Зато отряд капитана Казнадея во время вражеского обстрела засек местонахождение фашистских огневых точек, что облегчило нашей артиллерии задачу их подавления.

Одновременно в районе населенного пункта Добротвор, расположенного севернее, вышел к реке разведывательный дозор 44-й гвардейской танковой бригады. Возглавлял его заместитель командира 3-го танкового батальона капитан А. П. Иванов. В составе дозора было пять танков с десантом разведчиков и саперов. За ними шел передовой отряд бригады во главе с командиром 2-го танкового батальона капитаном А. А. Карабановым – танковая, мотострелковая и саперная роты, батарея самоходных установок, истребительно-противотанковая батарея, зенитно-пулеметный взвод и отделение разведчиков.