Текст книги "Танки идут на Берлин"
Автор книги: Андрей Гетман
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)
Немалый урон несли и наши войска. Пожалуй, в эти дни он был значительно большим, чем за предыдущие два месяца, начиная с ввода корпуса в прорыв во время Висло-Одерской операции. Это объяснялось, конечно, крайне неблагоприятными условиями наступления на Гдыню и исключительным упорством оборонявшейся вражеской группировки. Безнадежность ее положения была очевидна.
Но гитлеровские войска действовали по приказу Гиммлера, который запретил им даже думать о капитуляции, тем самым сознательно обрекая их на неминуемую гибель. И части противника, состоявшие в значительной мере из отборных фашистских кадров, сражались с яростью обреченных.
Но хотя наши наступающие войска несли тяжелые потери, тем не менее везде и всюду одерживали верх советские воины, их непреодолимая воля к победе и величайшая самоотверженность в бою. Во имя разгрома противника они не жалели своей крови и самой жизни.
Так погиб, победив врага, коммунист командир 1-го батальона 44-й гвардейской танковой бригады Герой Советского Союза майор Ф. П. Боридько. В первый же день наступления он повел своих танкистов на штурм опорного пункта гитлеровцев. Батальон разгромил противника, чем обеспечил продвижение всей бригады. Но при этом осколком вражеского снаряда Ф. П. Боридько был убит. Мстя за смерть любимого командира, батальон разгромил в последующие дни все лежавшие на пути опорные пункты фашистской обороны. К 23 марта 44-я гвардейская бригада вышла на подступы к Кляйн-Катцу.
Ценой своей жизни обеспечил взятие опорного пункта механик-водитель самоходной установки старший сержант С. В. Внуков. Это произошло в районе Витцлина. Атаки наших частей здесь долго не приносили успеха. Враг с выгодной позиции вел сильный артиллерийский и пулеметный огонь. Осколки снарядов и пули уже сразили не одного нашего воина. Тогда С. В. Внуков повел свою самоходку во фланг противнику и, обойдя его, огнем и гусеницами уничтожил противотанковое орудие, 3 пулемета и более 20 гитлеровцев. Отважный воин пал смертью храбрых, открыв стрелковым подразделениям путь для дальнейшего наступления. Внукова заменил радист-пулеметчик сержант П. В. Воронцов. Метким огнем он расстрелял 15 вражеских солдат, вынудив остальных отступить.
Такой же подвиг совершил младший лейтенант М. К. Абрамин при взятии Витцендорфа, когда гитлеровцы предприняли контратаку штурмовыми орудиями с пехотой. В этом бою он огнем своей самоходки уничтожил штурмовое орудие, противотанковую пушку и два станковых пулемета противника с их расчетами. Вскоре прямым попаданием снаряда его установка была выведена из строя, а сам он убит. Но гитлеровцам так и не удалось прорваться к городу на этом участке.
В кровопролитных схватках с врагом на подступах к Гдыне ярко проявилась боевая дружба советских воинов, их взаимная выручка в бою. Вот один из примеров. Во время наступления 40-й гвардейской танковой бригады в районе Грос-Катца в разведку был послан танк младшего лейтенанта В. Т. Комарова. Он попал под сильный артиллерийский огонь. Один из вражеских снарядов пробил его башню, и все члены экипажа были тяжело ранены. «Тридцатьчетверка» остановилась в нейтральной зоне. Фашисты уже начали подбираться к ней, чтобы захватить танк вместе с экипажем. Но их опередил механик-водитель другой «тридцатьчетверки» старшина М. И. Суворов. Под сильным вражеским огнем он бесстрашно прорвался к танку и вывел его в безопасное место.
Корпус понес особенно большие потери в материальной части. В результате к 23 марта, когда он, взаимодействуя с пехотой, с тяжелыми боями овладел Витцендорфом и Грос-Катцем, а также вышел к Виттомину, в строю осталось так мало танков, что в 40-й и 44-й гвардейских танковых бригадах, например, их пришлось свести в два батальона. Но до Гдыни оставалось менее 3 км. Наступал час ее штурма.
В тот день командир корпуса полковник А. Х. Бабаджанян отдал боевой приказ: «… На 24 марта корпус имеет задачу овладеть городом Гдыней во взаимодействии с 134-м стрелковым корпусом, действуя как танки непосредственной поддержки пехоты. Приказываю: 40-й гвардейской и 1-й польской танковым бригадам наступать во взаимодействии с 313-й стрелковой дивизией, 44-й гвардейской танковой бригаде – с 310-й, а 45-й – с 27-й стрелковыми дивизиями. Готовность к наступлению 7.00, начало атаки в 8.00»[184]184
Архив МО СССР, ф. 676, оп. 17023, д. 1, л. 459.
[Закрыть].
Наступило утро 24 марта, и решительный штурм начался.
Преодолевая яростное сопротивление противника и отбивая его непрерывные контратаки, войска 11-го гвардейского танкового корпуса стремительно шли вперед, пробивая путь пехоте и увлекая ее за собой. В этот день впервые молчала корабельная артиллерия врага, так как сокрушительные бомбовые удары авиации фронта вынудили фашистский флот поспешно уйти из бухты. Способствовало наступлению на Гдыню и то, что справа к побережью прорвались 3-й гвардейский танковый и 47-й стрелковый корпуса 70-й армии. И все же враг продолжал упорно обороняться, цепляясь за каждую выгодную позицию.
Плечом к плечу сражались воины 40-й гвардейской и введенной в тот день в бой 1-й польской танковых бригад. Поддерживая наступление 313-й стрелковой дивизии, первая из них овладела юго-западной, а вторая северной окраинами Кляйн-Катца.
Танки действовали мелкими группами в составе штурмовых отрядов, в которые входили также пехота, артиллерия и подразделения саперов. Их хорошо организованное взаимодействие и обеспечило успех. Так, рота старшего лейтенанта И. Я. Шевеленко из 134-го отдельного гвардейского саперного батальона в короткий срок под огнем врага построила два моста через р. Качу южнее Гдыни, обеспечив быструю переправу боевых машин польских танкистов. Она также разминировала две шоссейные дороги, тянувшиеся на Гдыню из Виттомина и Кляйн-Катца. Наконец, доблестные саперы обеспечили танкам возможность преодолеть противотанковые рвы в районе Кляйн-Катца и в самой Гдыне.
К исходу 24 марта 1-я польская и 40-я гвардейская танковые бригады прорвались к южной окраине города-крепости, 44-я и 45-я – к юго-западной. Теперь Гдыню плотным полукольцом окружили войска двух корпусов – 134-го стрелкового и 11-го гвардейского танкового. Но и после этого враг продолжал оказывать отчаянное сопротивление, хотя оно стало абсолютно бессмысленным.
Еще двое суток участвовал 11-й гвардейский танковый корпус в боях за Гдыню. Действия его соединений и частей сыграли большую роль в разгроме противостоявшей группировки врага.
Так, 25 марта после ожесточенных боев 45-я гвардейская танковая бригада полковника Н. В. Моргунова, взаимодействуя с пехотой 27-й стрелковой дивизии, овладела железнодорожной станцией Гдыня и высотой 103,0, что создало благоприятные условия для дальнейшего наступления. Этот успех в немалой степени был обеспечен отважными действиями экипажа младшего лейтенанта Д. И. Байченко. Находясь в составе группы танков, поддерживавших наступление одного из стрелковых батальонов, он уничтожил вражеский танк, 2 крупнокалиберных пулемета и до 40 солдат и офицеров, прикрывавших подступы к городу.
Захват станции и высоты обеспечил развитие наступления как 45-й, так и 44-й гвардейских танковых бригад. Последняя под командованием полковника И. И. Гусаковского и 1454-й самоходно-артиллерийский полк подполковника П. А. Мельникова совместно с пехотой утром 26 марта сломили сопротивление врага и вступили в юго-западные кварталы города.
Здесь исход боя решили умелый маневр и меткий огонь танковой роты лейтенанта М. И. Бабкина. Когда наступающие достигли окраины города, они были контратакованы вражеской пехотой с танками. Наши стрелковые подразделения были вынуждены залечь. Но в это время на гитлеровцев обрушился огонь танковых пушек с фланга. Это ударила по врагу из засады рота лейтенанта Бабкина. Ее командир еще на рассвете заметил стоявшие за домами «пантеры» и заблаговременно вывел свои танки на выгодную позицию, прикрытую стенами полуразрушенных строений. Поэтому их огонь оказался неожиданным для гитлеровцев и привел их в смятение. Потеряв две «пантеры» и до сотни солдат и офицеров, противник отошел. Контратака была сорвана, и наша пехота устремилась вперед.
На этом участке была также захвачена важная высота, господствующая над юго-западной частью города. Гитлеровцы установили на ней два зенитных орудия и вели сильный огонь по наступающим. Задача подавить его была поставлена экипажу танка лейтенанта Ястребова. «Тридцатьчетверка» скрытно обошла высоту и вышла в тыл вражеским артиллеристам. Меткими выстрелами из танковой пушки оба орудия были разбиты. Путь и здесь был теперь свободен.
В течение ночи на 27 марта 11-й гвардейский танковый корпус совместно со стрелковыми частями овладел западными и южными кварталами города. После этого он был выведен из Гдыни, так как дальнейшее использование его в уличных боях было сочтено нецелесообразным. Здесь осталась вышедшая из оперативного подчинения корпусу 1-я польская танковая бригада, которая еще 25 марта одной из первых ворвалась в Гдыню с юга. После вывода 11-го гвардейского танкового корпуса из боя эта доблестная бригада продолжала вместе с советскими и польскими общевойсковыми соединениями громить гитлеровцев.
Теплым, братским было прощание с польскими танкистами. За время совместных боев воины корпуса крепко сдружились с ними. По условиям обстановки прощание было коротким. Но в нем ярко отразилась нерушимая боевая дружба Красной Армии и народного Войска Польского, окрепшая в сражениях. Расставаясь с 1-й польской танковой бригадой, командование корпуса вручило ей высокий отзыв о ее действиях в период наступления на Гдыню.
Скупые слова этого документа и поныне остаются напоминанием о грозных и славных днях совместной борьбы советских и польских воинов за освобождение Польши. Вот его текст:
«Отзыв о боевых действиях 1-й польской Варшавской бригады, находившейся в оперативном подчинении 11-го гвардейского Прикарпатского Краснознаменного танкового корпуса с 18 по 26 марта 1945 года.
1-я отдельная польская Варшавская танковая бригада за время боев за город Гдыню показала себя вполне сколоченной боевой единицей, способной выполнять самостоятельные задачи. Личный состав дисциплинирован, в боях смел и инициативен. 26 марта 1945 года в результате умелого руководства частями, хорошей организации взаимодействия с пехотой 38-й и 313-й стрелковых дивизий и отличного поведения личного состава в боях, несмотря на сильное огневое сопротивление противника, поддержанного военными кораблями с моря, овладела юго-западной окраиной города Гдыни и в дальнейшем вела жестокие бои за город.
Штаб бригады сколочен. Офицеры штабной службы оперативно и тактически грамотны, умеют руководить танковыми частями в боях и организовывать взаимодействие с другими родами войск.
Командир 11-го гвардейского танкового корпусагвардии полковник БабаджанянНачальник штаба 11-го гвардейского танкового корпуса
* * *
Как известно, в результате успешно проведенной операции 1-го и 2-го Белорусских фронтов в Померании был сорван замысел гитлеровцев на затягивание войны посредством нанесения сильных контрударов на берлинском направлении. Это намного улучшило стратегическое положение всего правого крыла нашей действующей армии, расширило базу использования Балтийского флота и в целом создало более благоприятные условия для успешного проведения Берлинской наступательной операции.
Что касается 11-го гвардейского танкового корпуса, то в мартовских действиях он показал свою способность эффективно вести бои не только по развитию успеха общевойсковых соединений, но и в наступлении совместно со стрелковыми дивизиями, в качестве танков непосредственной поддержки пехоты. Разумеется, такое применение танкового корпуса было вынужденным и диктовалось боевой обстановкой. Корпус приобрел в этих боях немалый опыт действий своих частей в составе штурмовых отрядов, который затем и использовал в Берлинской наступательной операции.
За успешные боевые действия в Восточно-Померанской операции большое число воинов 11-го гвардейского танкового корпуса, как и всей 1-й гвардейской танковой армии, было награждено орденами и медалями СССР и Польши. Корпус был удостоен ордена Суворова 2-й степени[186]186
Архив МО СССР, ф. 676, оп. 492472, д. 1, л. 45.
[Закрыть].
Поздравляя воинов с этой высокой наградой, командование корпуса в своем приказе от 30 марта 1945 г. отметило, что они «своим уменьем и дерзкими действиями совместно с другими соединениями Красной Армии очистили от противника побережье Балтийского моря от Штеттина до Гдыни, вывели стрелковые соединения на окраину Гдыни и обеспечили захват важного военного порта противника». Далее в приказе подчеркивалось: «Но враг еще не добит. Нам еще предстоит выполнить самую почетную и нелегкую задачу – водрузить Знамя Победы над Берлином…»[187]187
Там же, оп. 53828, д. 1, л. 92.
[Закрыть].
Да, 11-й гвардейский танковый корпус и вся 1-я гвардейская танковая армия вновь уходили на Одер, чтобы в составе 1-го Белорусского фронта штурмовать логово фашистского зверя.
Глава двенадцатая
Штурм Берлина
Был конец марта 1945 г., когда 11-й гвардейский танковый корпус, совершив 400-километровый марш, сосредоточился к юго-востоку от Ландсберга. Здесь он должен был подготовиться к участию в Берлинской операции войск Красной Армии. Впрочем, личному составу не объявлялось о направлении предстоящих боевых действий корпуса. Официально речь шла лишь о приготовлениях к «очередной наступательной операции». Но каждому и без слов было ясно: предстояла завершающая битва войны в Европе – штурм Берлина.
Об этом говорила сложившаяся к тому времени обстановка. К середине апреля, как известно, Вооруженные Силы СССР одержали ряд новых крупных успехов. Советские войска теперь стояли на всем протяжении линии Одер – Нейсе от Балтики до чехословацкой границы, находясь в 60 км от Берлина. Они также завершили освобождение Венгрии, значительной части Чехословакии, вступили в столицу Австрии – Вену. С запада к Эльбе выходили союзные англо-американские войска, которым оставалось 100–120 км до Берлина.
Поскольку Берлинская операция весьма подробно описана в нашей военно-исторической литературе, здесь целесообразно коснуться лишь отдельных общих данных о ее подготовке и проведении, определявших, в частности, характер действий 11-го гвардейского танкового корпуса.
Замысел Советского командования заключался в том, чтобы мощными ударами 1, 2-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов прорвать оборону противника по Одеру и Нейсе, окружить и одновременно рассечь его берлинскую группировку, а затем уничтожить ее по частям. Большая роль отводилась в этой операции бронетанковым и механизированным войскам. К участию в ней привлекались четыре танковые армии и отдельные соединения и части – 7 танковых, 2 механизированных корпуса, 11 танковых бригад и 29 танковых полков, а также самоходная артиллерия – 3 бригады, 61 полк и 25 дивизионов. В этих войсках насчитывалось 3594 танка и 2519 самоходно-артиллерийских установок[188]188
«Бронетанковые войска Советской Армии в боях за Родину». М., 1966, стр. 601.
[Закрыть].
Перечисленные бригады и полки планировалось использовать для непосредственной поддержки пехоты. Танковые же армии и корпуса составили специальные эшелоны развития успеха (подвижные группы) фронтов, общевойсковых армий. В качестве таких подвижных групп в составе 1-го Белорусского фронта предстояло действовать 1-й и 2-й гвардейским танковым армиям, которым была поставлена задача на развитие успеха наступления с Кюстринского плацдарма.
1-я гвардейская танковая армия, согласно плану, вводилась в прорыв в полосе 8-й гвардейской армии после выхода пехоты на рубеж Зеелов – Дольгелин – Альт-Малиш. На второй день операции она должна была захватить восточные пригороды Берлина, а в дальнейшем обойти его с юга и овладеть южными и юго-западными пригородами. 2-я гвардейская танковая армия получила задачу войти в прорыв правее, в полосе 5-й гвардейской армии. Ей было приказано развивать наступление в обход Берлина с севера и во взаимодействии с 1-й гвардейской танковой армией занять северо-западную часть города.
К началу операции 1-я гвардейская танковая армия имела в своем составе три корпуса – 11-й и 11-й гвардейский танковые и 8-й гвардейский механизированный. Она по решению командарма вводилась в прорыв в одноэшелонном построении, что должно было обеспечить нанесение мощного первоначального удара.
* * *
В соединениях и частях 11-го гвардейского танкового корпуса, как и во всех войсках, предназначенных для штурма Берлина, велась тщательная подготовка. Времени для нее было мало, а действовать предстояло в исключительно сложных условиях. Противник подготовил к упорной обороне не только все пути, ведущие к Берлину, но и каждый дом в самом городе.
Да, советским воинам предстояло наступать на Берлин далеко не в таких условиях, в каких действовали наши западные союзники. Те продвигались, почти не встречая сопротивления. Так, крупный город Ганновер был взят без боя ротой американских солдат. Еще любопытнее история сдачи города Маннхейма, первого в мире города, сдавшегося по телефону.
Почти все свои силы враг сосредоточил против Красной Армии. Непосредственно перед Кюстринским плацдармом он создал мощную оборонительную полосу глубиной 18–20 км. Все расположенные на подступах к столице города и деревни были превращены в опорные пункты, дороги перекрыты целой системой противотанковых препятствий, включавшей рвы, надолбы, завалы, минные поля. Все это дополнялось танковыми засадами и подготовленными огневыми позициями для специальных команд, в которых каждый солдат имел по три фауст-патрона. Что касается Берлина, то в нем гитлеровцы каждый дом превратили в дот.
Характер предстоящего наступления, таким образом, существенно отличался от предшествующих действий 11-го гвардейского танкового корпуса. Если прежде, особенно в 1943–1944 гг., корпус осуществлял главным образом глубокие рейды, то теперь предстояло сначала штурмовать сплошные укрепления на глубину до 70 км, а затем громить врага в огромном городе, также превращенном в скопление бесчисленных крепостей.
Но воины корпуса накопили и немалый опыт успешной борьбы с прочно укрепившимся противником. Кроме того, в основу подготовки было положено детальное изучение «Указаний Военного совета 1-го Белорусского фронта об организации и ведении боя за крупные города Германии» и соответствующих дополнений Военного совета 1-й гвардейской танковой армии. В бригадах проводились занятия на темы – «Бой штурмовой группы в крупном населенном пункте по овладению домами и кварталами», «Танковый взвод в составе штурмовой группы в бою за крупный населенный пункт», «Действия танкового экипажа с десантом автоматчиков при блокировании дотов», «Штурм и блокировка дотов с преодолением минных полей и проволочных заграждений» и др.
Учения происходили на полигонах, воспроизводивших условия предстоявших боев. Это помогло также тщательно отработать все детали взаимодействия танковых и мотострелковых подразделений с артиллерией. Большое внимание уделялось обучению пополнения. С молодыми воинами делились опытом ветераны боев. Много времени подготовке новичков отдавали командиры взводов, рот, батальонов, бригад. Благодаря этому молодежь быстро приобретала необходимые навыки.
Успешному проведению всех приготовлений в такой короткий срок способствовал высокий наступательный порыв воинов корпуса. Весь личный состав был охвачен воодушевлением. Боевой дух воинов поднимало сознание того, что они готовились к последним, решающим боям, к разгрому фашистского зверя в его логове. Каждый знал, что завершающая битва за Берлин увенчает великой Победой самую большую и самую кровопролитную в истории войну, приведет к уничтожению развязавшего ее фашизма и принесет столь желанный и долгожданный мир.
Гордость своей великой освободительной миссией переплеталась в сознании наших воинов с ожиданием скорого мира и возвращения на Родину, к родным очагам, к привычному мирному труду, по которому стосковались сердца. Вот почему радостное волнение владело даже самыми спокойными и уравновешенными. С необыкновенным подъемом каждый готовился к последнему, решительному штурму.
Этой задаче целиком была посвящена и партийно-политическая работа в корпусе перед боями за Берлин. Все ее многообразные средства служили тому, чтобы направить наступательный порыв и священное чувство ненависти к фашизму в единое русло всесторонней подготовки и успешного проведения последней битвы с врагом. Пример, как и всегда, показывали коммунисты, комсомольцы, составлявшие цементирующее ядро каждого подразделения корпуса. В дни подготовки они взяли персональное шефство над молодыми бойцами, учили их всему, что знали сами. В этих занятиях, хорошо дополнявших учения частей и подразделений, крепли смелость и уверенность молодых танкистов, автоматчиков, саперов и артиллеристов, их умение взаимодействовать в бою.
Перед наступлением во всех подразделениях были проведены партийные и комсомольские собрания, на которых коммунисты и комсомольцы вновь поклялись быть первыми в бою, горячим словом и личным примером увлекать всех воинов на подвиги во славу Родины. В тот же день состоялись беседы в экипажах, отделениях, взводах, ротах. Бойцы задавали лишь один вопрос: доведется ли и нам штурмовать фашистскую столицу? И огромная радость захлестнула всех, когда прозвучал утвердительный ответ. Уже через час во всех подразделениях были выпущены «Боевые листки», на которых кумачом горел призыв «Вперед – на Берлин!» Эти слова, которые воины корпуса давно написали на своих боевых машинах, вспыхнули и на новых, только что полученных танках и самоходных установках, орудиях и автомашинах.
К началу Берлинской операции корпус имел в основном прежний состав. Это были 40, 44, 45-я гвардейские танковые и 27-я гвардейская мотострелковая бригады, 399-й тяжелый, 1454-й и 362-й гвардейский самоходно-артиллерийские полки, 350-й легко-артиллерийский, 1018-й зенитный артиллерийский и 270-й гвардейский минометный полки, 53-й отдельный гвардейский минометный дивизион и отдельные гвардейские батальоны – 134-й саперный, 153-й связи и 9-й мотоциклетный. Кроме того, корпусу были приданы: дивизион 79-го отдельного гвардейского минометного полка, 256-й зенитный артиллерийский полк, понтонный батальон и две инженерные роты. В строю было 148 танков и 58 самоходно-артиллерийских установок[189]189
Архив МО СССР, ф. 676, оп. 382898, д. 1, л. 132.
[Закрыть].
14 апреля был получен приказ командующего 1-й гвардейской армией, в котором 11-му гвардейскому танковому корпусу ставилась задача действовать в центре оперативного построения армии, на главном направлении. Он должен был войти в прорыв на участке Зеелов – Фридерсдорф и, уничтожив противостоящего врага, развить удар в направлении Мюнхеберг, Херцфельде, Кепеник. Корпусу приказывалось к исходу первого дня главными силами овладеть Фогельсдорфом, Вальтерсдорфом, Кальберге, а на следующее утро передовым отрядом захватить переправу на р. Шпрее в районе берлинских пригородов Карлсхорст, Кепеник. В дальнейшем предстояло с ходу форсировать Шпрее и в течение второго дня главными силами корпуса занять Трептов-парк, Шенеберг, Нойкельн[190]190
Там же.
[Закрыть].
По решению командира корпуса в качестве передового отряда должна была действовать 44-я гвардейская танковая бригада. Ей придавались 1454-й самоходный и 1018-й зенитный артиллерийские полки, 53-й отдельный гвардейский минометный дивизион, понтонный батальон и две роты саперов. Передовому отряду ставилась задача после форсирования Шпрее нанести удар на северо-запад и к исходу второго дня выйти на рубеж в районе Потсдамского вокзала[191]191
Там же, л. 233.
[Закрыть]. По приказу командования армии в ночь на 15 апреля он выдвинулся на восточный берег Одера, а следующей ночью переправился на Кюстринский плацдарм и занял исходное положение южнее населенного пункта Киц[192]192
Там же, оп, 25031, д. 2, л. 189.
[Закрыть].
Несколько ранее под Кюстрин прибыли 350-й легкоартиллерийский и 270-й гвардейский минометный полки. Им совместно с 53-м отдельным гвардейским минометным дивизионом предстояло участвовать в общей артиллерийской подготовке, которая должна была предшествовать наступлению войск 1-го Белорусского фронта.
В то время как передовой отряд переправлялся на Кюстринский плацдарм, главные силы корпуса совершали марш из района Ландсберга. Еще до рассвета 16 апреля они сосредоточились южнее Зоненбурга на восточном берегу Одера.
В этот момент, в 5 часов, и началась невиданная по мощи артиллерийская подготовка. Ураганный огонь по фашистским укреплениям одновременно открыли тысячи орудий и минометов. Это ни с чем нельзя сравнить. Тысячи молний неистовствовали, все вокруг дрожало. Над вражескими позициями вздымалось зарево пожарищ. Гром канонады разносился на десятки километров. Даже на восточном берегу Одера нужно было кричать изо всех сил, чтобы услышали стоящие рядом. Из уст в уста пронеслось по боевым порядкам 11-го гвардейского танкового корпуса:
– Началось!
– И наш огонек там есть!
Действительно, свой вклад в этот могучий огневой удар внесли и воины корпуса – личный состав 350-го артиллерийского, 270-го гвардейского минометного полков и 53-го отдельного гвардейского минометного дивизиона, которыми командовали соответственно майор А. М. Саввин, майор А. Ф. Олиференко и майор И. М. Курлыков. Они успешно справились с поставленными задачами по участию в этой артподготовке.
Но враг сосредоточил здесь настолько крупные силы, что даже после понесенных во время артподготовки огромных потерь они смогли оказать нашим войскам упорное сопротивление. Основную роль при этом сыграла заранее подготовленная оборона противника на Зееловских высотах. «Этот естественный рубеж, – писал впоследствии Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, – господствовал над всей окружающей местностью, имел крутые скаты и являлся во всех отношениях серьезным препятствием на пути к Берлину… Зееловские высоты ограничивали не только действия наших танков, но являлись серьезным препятствием и для артиллерии. Они закрывали глубину обороны противника… Артиллеристам приходилось… зачастую стрелять по площадям… К 13 часам я отчетливо понял, что оборона противника здесь в основном уцелела…»[193]193
Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1969, стр. 659.
[Закрыть]
В связи с замедлившимся продвижением пехоты командующий фронтом решил ввести в сражение танковые армии, с тем чтобы они совместно с общевойсковыми завершили прорыв.
Итак, 11-й гвардейский танковый корпус, как и все соединения 1-й и 2-й гвардейских танковых армий, вступил в бой уже в середине дня 16 апреля. В 12 часов усиленной 44-й гвардейской танковой бригаде под командованием дважды Героя Советского Союза полковника И. И. Гусаковского был дан сигнал приступить к выполнению задачи. Вскоре она обогнала наступающую пехоту и, продвигаясь вперед, в 3 км восточнее Зеелова встретилась с упорно оборонявшимся противником.
Следует напомнить, что передовой отряд и введенные вслед за ним в бой главные силы корпуса наступали как раз на том направлении, где характер местности особенно благоприятствовал сопротивлению врага.
Здесь крутизна скатов Зееловских высот была наибольшей. Обилие заболоченных участков, ручьев, небольших речек и озер в сочетании с лесными массивами образовало множество узких дефиле, выгодных для организации противотанковой обороны. И противник полностью использовал все особенности местности. Кроме того, этот участок был укреплен сильнее других, поскольку прикрывал основные дороги, ведущие из Кюстрина к Берлину. Тут враг сосредоточил и наиболее значительные силы, предназначавшиеся для активной обороны с применением контратак.
Вот почему попытки 44-й гвардейской танковой бригады прорвать оборону с ходу не увенчались успехом. Передовому отряду не только не удалось преодолеть высоты, но он был дважды контратакован силами пехоты с «тиграми» и «пантерами».
Не изменилось положение и после того, как к вечеру подошли главные силы корпуса. Переправившись еще в 13 часов на западный берег Одера, они выдвинулись к рубежу Фридерсдорф – Дольгелин. После 15-минутного огневого налета были введены в бой 40-я и 45-я гвардейские танковые бригады. Однако и им не удалось преодолеть вражескую оборону.
Тем временем командир передового отряда полковник И. И. Гусаковский, убедившись в тщетности попыток прорваться к Зеелову с фронта, решил обойти этот опорный пункт с юга. Нанеся удар в юго-западном направлении, 44-я гвардейская танковая бригада к 20 часам с боем овладела фольварком Людвигслуст.
Здесь вновь отличился прославленный танковый взвод Героя Советского Союза лейтенанта И. Х. Кравченко. Действуя в разведке, он первым подошел к Людвигслусту. Несмотря на сильный огонь противника, отважные танкисты с ходу ворвались в фольварк. Тогда с другого конца этого населенного пункта на них двинулись вражеские танки с пехотой. Но взвод уже успел занять выгодную позицию. Будучи скрыта от наблюдения противника, она в то же время позволяла нашим танкистам просматривать всю единственную улицу фольварка. Из этой засады лейтенант Кравченко и решил действовать.
Гитлеровцы, видимо, рассчитывали встретиться лицом к лицу с советскими разведчиками и, пользуясь превосходством сил, уничтожить их. Но едва они приблизились к засаде, как взвод И. Х. Кравченко обрушил на них огонь танковых пушек. Головной «тигр» был с первого же выстрела подбит экипажем танка младшего лейтенанта Осминкина. Сразу же после этого загорелись «пантера» и еще два «тигра». Остальные поспешно повернули назад. За ними обратилась в бегство и вражеская пехота, также понесшая значительные потери[194]194
Архив МО СССР, ф. 676, оп. 382898, д. 1, л. 160.
[Закрыть].
Смелые, дерзкие действия взвода содействовали выходу всего передового отряда корпуса в район Людвигслуста. Здесь пока и закрепилась 44-я гвардейская танковая бригада. В течение ночи она, а также действовавшие несколько южнее 40-я и 45-я, усиленные артиллерией, вели разведку и готовились к дальнейшему наступлению. Одновременно командование корпуса и бригад уточнило с подошедшими на этот участок дивизиями 8-й гвардейской армии вопросы взаимодействия.
Противник, несомненно, ожидал новой атаки с рассвета 17 апреля. Однако с целью ослабить его настороженность командир корпуса решил возобновить наступление несколько позднее. Уже давно наступило утро, а наши части все еще не давали о себе знать врагу. Лишь в 10 часов заговорила артиллерия корпуса, а спустя 30 минут танкисты, взаимодействуя с пехотой, перешли в атаку.
44-я гвардейская танковая бригада с частями усиления нанесла удар на Фридерсдорф и после упорного двухчасового боя выбила гитлеровцев из этого населенного пункта. Однако противник силами подошедших из Зеелова резервов попытался вернуть утерянную позицию. В течение трех часов он предпринял четыре контратаки, в каждой из которых участвовало по 20–25 танков и до батальона пехоты. Наиболее ожесточенные бои развернулись в районе рощи, расположенной в 1 км к западу от Фридерсдорфа. Но противнику так и не удалось восстановить положение. Все его контратаки были отбиты.
