Текст книги "Эвотон: 180"

Автор книги: Андрей Крыжевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Вел, задержавшись на мгновение, последовал настоятельному совету главы первой Формации:

– Вел, немедленно! – Джеймс взглянул на парня. – Жаль, что сожительство не получилось… Майкл! Мы преследуем одну цель! Мы оба понимаем, что спасение землян – Вел в клаудеумских лабораториях! Давай объединимся, прошу!

Тендерийский мир окончательно обозначил своё присутствие. Его никому не удавалось рассмотреть, но все понимали механизм гениального функционирования, алгоритм которого прописывался в пространстве линий выбора, которое выступало в качестве буферной зоны между нашим привычным миром и внешним.

Внешний мир, который демонстрировался в Имадже. Собственно, которого и не существовало для нашего мозга. Количество дыр, в которых заключены Вселенные, не уменьшается (первая схлопывается, а на ином конце возникают несколько), но воображению тяжело нарисовать нам отсутствие внешнего пространства, которое бы вмещало в себя все Вселенные, потому что мы привыкли мыслить границами. Но что же поддерживает работу Вселенных и всей системы пространственных дыр, если за их пределами нет ткани пространства? Во что мы помещены? И такой вопрос неизбежно возвращает фокус внимания на себя.

– Нет! Вы начали – мы закончим, потому что в конечном итоге мир останется нам! Поколению жить в нём тысячелетия, миллионы лет! Мы вправе самостоятельно строить его фундамент. Цель, Джеймс, одна! Но причины – нет!

Англичанин выжидательно пребывал на своём прежнем месте и не спешил атаковать, потому что время играло за него. Причисленный ситуацией к рангу нападающих Майкл замахнулся и нанёс сильный рубящий вертикальный удар, что заставило Джеймса испытать кислотную боль на обеих кистях: он поставил горизонтальный блок, удерживая меч по краям в приличном напряжении. Концентрация усиливалась теперь и на запястьях, что молниеносно выразилось возникновением обширных участков дыма. И Джеймс впервые закричал – навалившись, глава первой Формации протолкнул парня, моментально поднявшегося после серии переворотов. Теперь американец ставил блок за блоком, пока Джеймс, прочувствовавший момент и зафиксировавший фокус зрения на контакте мечей, не завоевал очередное пространство, отдаляя Майкла от Велфария. Параллельно гибриод, пользуясь некоторой растерянностью противника от наступления, принялся водить лезвием меча по чужому клинку, словно вытачивая оружие. И когда в очередной раз мимо безумного и удовлетворённого взгляда Джеймса в правую сторону пронёсся металл на размыкание катан, глава первой Формации треснул лбом в лицо парня, повалив его на странную поверхность Тендеры. Но, не теряя ни доли мгновения, приподнимаясь и поглядывая в направлении скрывающегося из виду патрийца, уязвлённый американец запустил клинок, целясь в ноги англичанину, который хлёстким движением придавил несущийся меч. Когда Филлс глянул на Майкла, то отчётливо заметил завершающее движение взмаха его руки и обо всём догадался: парню понадобилось лишь мгновение, чтобы метнуть Определитель – небольшое дополнение к Помощнику для идентификации точного местоположения существа, пребывающего в состоянии контакта глазного свечения.

Разъярённый провалом глава первой Формации накинулся на противника с непрекращающейся серией хлёстких ударов. Англичанин настолько отчаялся, что совершенно перестал воспринимать боль от поражающего действия кислотной атмосферы. Блок за блоком… Лишь защита. Американец, в отличие от соперника, всей нервной системой ощущал разъедание тканей при каждом увеличении концентрации своего пребывания на Тендере – планете, лицо которой сейчас скрывала иллюзия, распакованная из пространства выбора тендерийцами. Их цивилизация уже достаточно давно изменила свою прописку, полностью переселившись в алгоритмы функционирования Вселенной. На уровне кода тендерийцы никуда не делись и не покидали наш мир, но практически – ликвидировали графическую составляющую своей жизни. Иными словами, Тендера до сфер – действительность по умолчанию, Тендера со сферами – вымышленная реальность, функционирующая в специальном коде-контейнере пространства выбора, графическое исполнение которой происходит лишь в определённые моменты. Причинами переселения послужили истощение ресурсов Тендеры, лёгкость в обслуживании своего кремниевого организма. Конечно, такие функции, как питание или сон, не отменялись. Но исчезал временной их параметр: достаточно одномоментно применить код, поддерживающий, например, алгоритм сна. Глобальная функция времени по-прежнему соблюдалась (хотя возможности тендерийцев позволяли её отключить), иначе пришлось бы полностью отказаться от графического исполнения…

Перед Майклом неизбежно возник выбор: либо решительные действия, которые бы обеспечили прекращение разжигающихся порывов Джеймса, либо хаос, возможные итоги которого вряд ли были бы оптимистичными… Очередной безрассудный замах гибриода, но в голове парня завершилась проработка плана: катана лидера Поколения пошла на столкновение и уже привычный блок. Но нет!.. Раз… Клинок Майкла не собирался устанавливать соединение с мечом противника, благодаря вращению кисти разминувшись с металлом на чрезвычайно узкой дистанции. Два… Непреклонный взгляд американца встретился с постигшими силу ужаса глазами Филлса. Три… Катана главы второй Формации замахнулась в момент, когда Джеймс до сих пор отводил свою в сторону и нанесла поражающий удар в шею!..

Джеймс свалился на колени и беспомощно выпустил меч из ладони, поднимая терзаемые пустотой глаза на Майкла. Американец остолбенел, почувствовав подстерегающую опасность и замешательство!.. Внезапно его передёрнуло! А спустя мгновение – повторно!..

– Мы запустили дьявола в наш дом… – произнёс землянин, воротник роскошной рубашки которого насыщала кровь из абсолютно несмертельного пореза.

– Я запустил! – крикнул разъярённый на себя парень. – Я запустил!..

– Не попадайся на его удочку! – бездыханное тело с воткнутыми в грудь кинжалами свалилось на не потерявшую странность тендерийскую поверхность.

Благополучно растворилось в прошлое минимум полминуты, прежде чем Майкл заметил, как пропадает золотой именной жетон Совета, лежащий на поверхности возле шеи Джеймса. Забавно, но никакой вибрации от сфер не исходило. Тишина… Зловещая и пугающая… И тогда американец тревожно вспомнил, что в их сторону катился один из шаров впечатляющего масштаба. Парень мгновенно развернулся и успел различить лишь напоминающую жидкий металл серебристую поверхность, безудержным валом уже накрывающую его!..

Поначалу мысли пленил лишь страх, жёстко подчинивший себе воображение, прорисовывающее сцены расплющивания поверхностью сферы, а затем – расщепления ошеломляющего размера её внутренней пустотой, в которой теперь находился глава Поколения. Но молниеносной трансформацией пространство начало расширяться, а парень – проваливаться в край. Может, оно расширялось непосредственно с самым первым мгновением проникновения инородного тела. А может, оно расширяется бесконечно, в то время как внешний наблюдатель, попадая в сферу, присоединяется с определённой отметки.

Край шара не приближался, но бесконечно детализировался, стремительно затягивая землянина. Наконец движение прекратилось, и Майкл оказался в спокойной действительности: под ногами находился сплошной слой из расположенных вплотную друг к другу круглых камней, поверхность которых являлась отполированной до блеска. Американец неуверенно стоял на одном из них и косился на соседнюю вершину, до которой нужно было допрыгнуть, чтобы продвинуться дальше… «Странный мир!..» – пронеслось в его голове. Затем Майкл вздрогнул: с левой стороны находился Велфарий, пристально всматривающийся в горизонт, состоящий лишь из камней.

– Мир абсолютного однообразия!

– Это ты о первой Формации?..

Патриец ухмыльнулся в ответ.

– Джеймс погиб… – с должным тактом произнёс парень, бросивший взгляд на побледневшего и ошарашенного Вела, который закрыл своё лицо ладонью в потоке нахлынувших чувств.

Майкл только сейчас понял странность его появления, которая заставила вздрогнуть всё тело – отсутствие теней на… «Так и хочется сказать – на планете… Но нет! В непонятном мире!» Небо равномерно подсвечивалось из каждой точки пространства довольно тусклым светом. Атмосфера? Наверное, имеется. Но трудно определить… Никакой растительности, никаких выступов или острых предметов, которые могли бы гнуться… Лишь камни, от горизонта до горизонта.

– С каждым из нас уходит из жизни целая эпоха. Мэйтата, Пётр, Стейнар, Джеймс… – патриец поднял ошеломлённые глаза на американца.

– За кого ты меня принимаешь?! – Майкл не растерялся ни на долю.

– Тогда имя!

Собеседник разочарованно пожал плечами.

«Понаблюдайте за вашим Поколением внимательней, и со временем вы поймёте, что вас разделяет огромная невидимая глазу пропасть изменений», – патриец вспомнил слова Алона, наблюдая за парнем.

– Лучше бы ты определил его местопребывание! – Велфарий показал главе второй Формации крепко зажатый в ладони Определитель. – Цель твоего прилёта на Тендеру достигнута, верно?

– А какова твоя цель?

Внезапно камень между американцем и патрийцем пришёл в движение, медленно поднимаясь на их уровень. Объект постепенно приобретал чёрный цвет, появлялись острые и зазубренные углы! Несомненно, это не камни!.. Тендерийцы!

– Тендерийцы! – с трепетом проговорил Майкл, озираясь по сторонам.

– Мы прилетели… – Вел на мгновение закрыл глаза. – Я прилетел… чтобы сказать тендерийцу – совершить выбор – я согласен на изменения! – в тот же миг на теле кремниевого существа проступили углубления для ладони. – Я готов изменить свою душу! – повышающий голос патриец, задержав взгляд на лидере Поколения, уверенным приговором таки приложил свою кисть. – На клаудеумскую! О, нет! Нет!.. Сулив…

Велфарий полностью исчез! Контакт глазного свечения молниеносно прекратился…

– Значит, ваша цивилизация – дополнительные мощности вселенского процессора?.. – удивлённо и чрезвычайно напряжённо спросил американец, взглянув на поверхность под тендерийцами, походившую на жидкий металл, сквозь который просматривались… линии выбора! Бесчисленное множество! Линии, которыми общаются на Тендере! Линии, которые способен различать Тобиас! Благодаря которым функционирует Вселенная! Линии, которые являются буфером между графической составляющей и внешним миром, представляющим собой…

Парень нисколько не удивился исчезновению, потому что именно его Определитель позволил суливейцам похитить патрийца и направить на Деумию – мистическую и внушающую страх планету, на которую теперь, согласно предварительным договорённостям, должен направиться и Майкл.

«Тендериец, безусловно, наблюдает за мной… – подумал глава второй Формации, обведя взглядом остальных инопланетян. – Может, кто-то из них сейчас обрабатывает мой выбор… Непонятный Джеймсу… Какое количество ошибок совершено в истории землян! И только из-за желания носить обманчивую маску на лице. Из-за маски, которую надевает на меня непосредственно мой же собеседник! Формулируя неправильное умозаключение… До конца не разобравшись… Поторопившись с выводами! Сколько эгоизма!.. И если бы сейчас воскресить всех повешенных и застреленных, интересно, наберётся хотя бы половина тех из карателей, кто раскается?! А может, процентов десять?.. Нет?.. Странное мировоззрение, требующее непременного наличия объекта порицания. Презрения и неодобрительных возгласов. А напротив – такие же возгласы и презрение. Взаимность получается! Ты – меня, а я – тебя! Не разобравшись друг в друге, что естественно. Мерзость! Единственное святое исключение – родители. Потому что от пространства получили право, от Бога! – парень улыбнулся возвышенной улыбкой, совершая горизонтальные движения кистью, безусловно, в такт льющейся карамели музыкальной композиции, которая на деле отдавала железом с примесью хип-хопа. – Конечно, сейчас мне начнут втолковывать о преступлениях и грехах… «Воскресить всех?!» Да, есть невинно сломанные судьбы. «Но воскресить повешенных, убийц, которые грабили и стреляли?.. Вздор!» Во-первых, не нужно абсолютизировать! Не нужно допускать крайностей. А во-вторых, господа-садоводы! Послушайте внимательно два слова, которые избавят вас от мучительных часов размышлений и поиска оправданий. Господа-садоводы! Вырастили – расхлёбывайте!

Если же считаете, что воспитали свой цветок правильно и согласно морали – не спешите себе аплодировать! А лучше вспомните: сколько раз воздействовали на остальных! Имели право? Если считаете, что имели, проследите за своими наставлениями. Считаете, что изменят воспитываемого? Изменят! Непременно изменят!.. И не только его! Сказанное слово будет воспринято чрезвычайно сложным миром, который может сравниться лишь с нашей Вселенной! И даже может впитаться иными мирами! Но самое страшное в том, что качество слова в вашем мире и остальных может отличаться кардинально. Спросите: «А как же иначе? Вижу нарушителя и воспитываю моралью!» Но толк, господа-садоводы, будет только тогда, когда учитель не сотрясает воздух о праве на жизнь с пистолетом в ладони, а когда наставник молчит, надёжно придавив оружие нерушимой стопой…

Но новое Поколение – не помощник! Потому что вирус можно остановить лишь полной изоляцией его носителей! С сожалением и болью в сердце размышляю… С сожалением и болью в сердце, господа-садоводы!..»

* * *

«…где находились…»

* * *

– …Вархунд! Вархунд! Вархунд! – не замолкала толпа, обступившая легковой автомобиль с тонированными стёклами, одно из которых, скрывшись наполовину в толще двери, позволило обнажить лицо абсидеума. – Абсидеум! Абсидеум!..

– Суливейцы… – спокойно с довольным выражением лица, но не без снисходительного презрения произнёс их кумир, поглядывая в сторону Тауэрского моста, возле которого сосредоточились представители его цивилизации и бойцы. Последние состояли как из остатков армии Су Ливея, так и из переметнувшихся мятежников Объединённых вооружённых сил Совета первой Формации, каких всегда хватало во все времена…

Автомобиль передвигался на низкой скорости, поэтому напряжённые глаза сквозь слегка выпуклые солнцезащитные очки могли детально рассмотреть каждого военнослужащего Совета, отказавшегося от измены. Их преисполненные искренней преданностью, непоколебимыми убеждениями, нерушимым мужеством лица – единственные отражения душ, к которым Вархунд испытывал бесконечное уважение. Каждого сохранившего верность бойца обступали два суливейца и абсидеум, в обязанности которого в большинстве случаев входило уничтожение самостоятельного звена под сыпавшиеся призывы, угрозы двух боевиков. Глаза пришельцев непрерывно пылали огнём – их вторая роль заключалась в обеспечении уязвимого состояния врага путём его медленного эвотонирования.

Внезапное появление суливейцев за пределами их территорий сопровождалось шоком остальной планеты!.. Рецепт фокуса оказался незамысловатым. А потому – гениальным: абсидеумы снабдили суливейцев Помощниками, способными наделить своих носителей функцией невидимости. Таким образом, прояснилась одна из причин массового пребывания пришельцев на планете – максимально позаботиться о том, чтобы такие приборы, оставшиеся на Земле после событий двухгодичной давности, не попали в ненужные для абсидеумов руки. Конечно, львиную долю Помощников суливейцам передали именно инопланетные интервенты за время своего официального пребывания на S24.

– Будь ты вечно проклят, конченая тварь! – разъярённо прокричал стоящий на коленях боец с приложенным к его затылку выходным отверстием ствола плазменного шока. – Сдох и восстал из мёртвых, дьявол во плоти!

Вархунд строгим тоном приказал водителю немедленно остановить автомобиль, к которому чувствовал нетипичную для абсидеума слабость и привязанность, как и большинство иных пришельцев. Начищенные до искромётного блеска тёмные туфли ударились подошвой об асфальт. Подошедший глава абсидеумской цивилизации вежливо, но воодушевлённо проговорил:

– Не будь идиотом, землянин! Вашему существованию вынесен приговор самим пространством! Переходи на нашу сторону – совершенно новой цивилизации, которую я уже создаю! Взгляни на них… – Вархунд показал пальцем на абсидеумов.

– Вы все на одно уродливое лицо!.. – с зашкаливающей агрессией выпалил пленник.

– Но уже через несколько часов всё изменится, землянин! Мир перевернётся, словно песочные часы, и всё обратится вспять! Но я продолжу историю абсидеумской цивилизации! Величественной, непоколебимой, жестокой! Внушающей трепет и страх! – в глазах Вархунда проскользнула тень пламени.

Пленник отчаянно пытался понять услышанные слова. На мгновение землянин даже выровнял дыхание, но затем проговорил с не меньшей неприязнью:

– Добро, перевёрнутое на сто восемьдесят градусов, есть зло! Если вся милость Вселенной внезапно вселится в вашу душу, задница по-прежнему останется задницей! – боец попытался сплюнуть в лицо абсидеуму.

Неподалёку от припаркованного автомобиля совершил мягкую посадку антиграв, из которого стремительно вышла девушка неописуемой внешности… Из каждой её клетки сочилась медовая аура всепоглощающего удовольствия и заботливого блаженства!.. Роскошь форм и плавность движений, возбуждающий взгляд тотального подчинения и ненасытной страсти молниеносно покоряли все находящиеся поблизости зрачки.

Девушка вплотную приблизилась к ошарашенному красотой пленнику, заставив заколдованных суливейцев расступиться. Землянин не отводил голодного взгляда от её пьянящих глаз и искушающих губ, которые только что увлажняющим движением кончика изумительного языка приоткрылись, пропуская воздух в лёгкие и насыщая им интригующе приоткрытую грудь. Она протянула ладонь находящемуся под действием совершенного гипноза бойцу, который послушно встал на ноги и безудержно обнял её, полностью открыв двери своим чувствам. Их губы немедленно слились в неимоверном по страсти поцелуе: казалось, что девушка начинала дышать мужчиной, а ладони с жаром обняли его голову, прижимая сильнее!.. Землянин обхватил прекрасное создание за талию, а правой ногой нежно, но порывисто соприкоснулся с проступающим сквозь обтягивающий костюм бедром. Их дыхание кричало, первым погрузившись в запредельный градус необузданной любви. Его ладони скользнули по женскому телу, надавливая на живот, который подставлялся в участившихся движениях. И наконец!.. Мужчина начал… задыхаться и открыл глаза, в которых отражался испепеляющий своей интенсивностью огненный шторм, чёрной дырой безжалостно вытягивающий земные эвотоны. Их поцелуй не прекращался – девушка прижала его голову, которая вместе с остальным телом уже оставалась неподвижной. В последние мгновения жизни мужчина испытывал лишь беззаботное блаженство от ворвавшегося в зрачки красного свечения процесса эвотонирования.

Раздался мощный взрыв, который привлёк всеобщее внимание, за исключением абсидеумки, которая, перед тем как смазать неповторимым и всепоглощающим нектаром влечения нижнюю губу землянина, совершила эмоциональный вдох, символизирующий прощальный стук его сердца. Мужчина свалился на землю. Инопланетянка задумалась, не открывая глаз. «Когда-то и я окажусь на твоём месте, землянин… Но я умру из-за настоящей любви!»

– Насладилась?! А теперь – за дело, – настойчиво произнёс я и переместился в пространстве, исчезнув из исходной позиции. Появившись в пространстве всего раз посередине намеченного маршрута, я окончательно обосновался в конечной его точке. Между появлениями пространства и времени не существовало, и этот факт не оставлял мне выбора – пространственное перемещение навсегда вошло в моё сердце, затмив собой все остальные подарки высших уровней развития сознания. Возле меня возникла моя возлюбленная… Любовь и чувства не являлись для меня преградой или страхом. Семьдесят процентов рассудка на иррациональные тридцать! Если у абсидеума эти тридцать наберутся… Горечь дискомфорта вносили лишь изменения, спровоцированные выбросом вещества из чёрной дыры с расшифрованной памятью. Когда-то первичный код, связанный с патрийцами и абсидеумами, подвергся корректировке клаудеумами. Фактически, именно их цивилизация создала нас такими, какими мы являлись уже достаточно длительное время… Тысячелетия… Клаудеумы выступили в качестве создателя… Вторичного… Послужив причиной появления вторичного кода, который теперь удаляется пространством при перепаковке как непредусмотренный массив данных. Защита в действии, взломать которую невозможно только потому, что мы и есть пространство!.. А значит, нужно приспосабливаться… И мой рецепт гениальный во всех отношениях.

– Дальний пролёт… Кажется, Вариант триста пятый подорвался на эвотонной гранате, – послышался неуязвимый голос моей спутницы.

Перед нами находился потрясающий Тауэрский мост, ведущий к не менее величественному и стремящемуся дотянуться до облаков зданию Мирового совета. Именно там пребывал Джеймс Филлс – англичанин, абсидеум, глава первой Формации и мира, друг Андрея, Алона и Велфария.

Первая секунда. Абсидеумским умом я бегло оценил обстановку. Первый пролёт моста – пятьдесят девять тел, из них – одиннадцать моих – Варианты с двести восемьдесят второго подвести девяносто второй, который обнаружил бойца Совета в первой из башен, поразившего меня в голову из снайперской винтовки. Вариантом двести девяносто третьим, бездыханно лежащим в центральном пролёте между башнями, снайпер ликвидирован. В отличие от необнаруженного мерзавца, стреляющего плазмой и скрывающегося за внедорожником, в котором покоится Вариант двести восемьдесят первый, с которого всё и началось здесь.

Система подсветила мне все известные выжившие и поджидающие цели в первом и центральном пролёте: три – в ближайшей башне, пять – посередине моста. В башне двое бойцов стреляют из плазмы, третий – с эвотонным подствольным гранатомётом. Все пять целей в центральной части используют Помощники, скрывающие их с помощью режима полной невидимости. Вариант двести девяносто четвёртый, эвотонировав девять бойцов, десятого пронзив валяющимся под ногами расплавленным куском металлической балки, заметил первого из пятерых мерзавцев, который орудует катаной. Именно его клинок оторвал мне от остального тела двести девяносто четвёртую голову. Второй использует усиленный режим патрийского костюма – его руки свернули шею в момент, когда глаза успешно идентифицировали десять землян, вбежавших со стороны третьего пролёта. Девять из них успешно нейтрализовал Вариант двести девяносто шестой: воспользовавшись способностью воздействия на вещество (материальным воздействием), отшвырнул силой эвотонов догорающий внедорожник, за которым спрятался десятый из появившейся группы и третий из пяти целей между башнями.

– Может, запустим абсидеумов?!

Вторая секунда! Я оторвался от анализа и взглянул на представительницу своей цивилизации.

– Не доверяю им!.. Изменения уже превысили сорок процентов…

– Обещай, что убьёшь меня, когда я перешагну за половину! – нежная и сексуальная ладонь поднялась с моей груди на шею, вырвав пуговицу ворота.

– Конечно! Я не позволю тебе встать на моём пути! – я, конечно же, почувствовал разочарование абсидеумки, которое внешне умело и полностью скрылось в ней. – Подойди! – ближайший из абсидеумов отчётливо услышал мой приказ. – Шагай до башни! Стрелять на поражение.

Мужчина в безупречном тёмном костюме снял солнцезащитные очки, бросил их под ноги и раздавил. Я напрягся – прежде никогда такого не происходило… Он начал движение, а я внимательно следил за каждым его шагом. Половина первого пролёта успешно осталась позади. Тишина и никакой активности: Система безошибочно мониторила видимое пространство моста, в том числе с помощью тепловизора, включённого в моих линзах. Лишь пламя, охватившее внедорожник между башнями… Я закрыл глаза, сосредоточившись на звуках: благодаря достигнутой концентрации мои уши прекрасно улавливали потрескивание огня и шум дуновения ветра, который покатил какой-то предмет – наверное, пустую банку из-под охладительного напитка двенадцатилетней давности. Я приблизил получаемое сквозь линзы изображение – таки да! Банка с неимоверно популярной среди землян надписью! Справа раздался скрежет металла – какой-то кусок железа… Тишина и треск пламени.

Но я спохватился и успел! Пространственное перемещение через одну локацию – и я нахожусь возле хватающегося за плазму абсидеума. Моя ладонь эвотонирует появляющегося земного мерзавца в окне, которого теперь выбросило наружу. Звук вошедшего в плоть ножа – я оглянулся – в лице абсидеума торчал кинжал. Я получал удовольствие!.. Эвотонирование прекратилось, и свободная ладонь поймала вывалившуюся в момент начала падения плазму поломавшего позвоночник о глыбу мерзавца. Параллельно второй ладонью я воздействовал на вещество – с силой запустил кинжал обратно, вонзив его в глотку первому из пяти подонков в центральной части моста. Выстрел плазмы из левой ладони жаром и пеплом расплавил грудь появившегося из башни бойца Совета. Контрольный выстрел в его голову – и брызги на моей обуви. Наверное, излишне… Калпа! Неужели изменения и эмоции?! Я вошёл в башню и выжал эвотоны из первого набросившегося бойца, воздействием второй ладони оторвав его голову, которую немедленно запустил во второго! Контрольный выстрел! Поднимаюсь по лестнице – и в меня входит кинжал – в плечо! Абсидеумским крепким лбом расквасил более слабый у поджидавшего засранца. Вытащив клинок с криком боли и гневным возгласом, я совершил контрольное проникновение металла в земной череп. Граната заставила меня без промедления подобрать снаряд и засунуть в ротовую полость снайпера, которого я, параллельно эвотонировав, хлёстким ударом выбил наружу! Взрыв за стенами башни, чисто…

– Хрень какая-то! – внезапно я услышал подозрительный гул, перепутать который – невозможная при таких обстоятельствах задача. Конечно же, два крыла центрального пролёта поднимались! Мост разводили земные подонки, посчитавшие, что этот факт основательно затруднит реализацию моих планов! Я расхохотался – искренне и от души! Крепче сжав плазму от предвкушаемого… Теперь моя дорога пролегает через соединяющие башни галереи, расположенные над крыльями.

– Играем!

Попав в галерею, я решил не заморачиваться с засевшими в ней землянами и Ферруанцами, по-прежнему подконтрольными Совету. Из моих глаз вырвались пылающие языки безудержного огня – я поглощал нейтральные эвотоны пространства, применив наиболее страшное из доступных мне орудий – синдром пространственного воздействия. Воронка, благодаря воздействию которой по бокам галереи эффектно и с многочисленными осколками возникли отверстия наружу, усиливалась! Волны ужасающей вибрации наполняли помещение фатальной безысходностью!..

Из-за вращающихся потоков я не различал внешнего мира. Но всеми клетками чувствовал присутствие в параллельной галерее моей прекрасной спутницы. Конечно! Потому что Ауда бесконечно преданна! Абсидеумка ещё не догадывается, какой мир ей достанется после меня… Но я уверен в ней! Ауда сыграет в абсидеумской истории решающую роль, навсегда наполнив нас душевным спокойствием и гармонией.

Половина галереи преодолена! Два раза стенка воронки окрашивалась в красный цвет. Я отдавал себе отчёт в том, что оставшаяся часть – наиболее сложная. И начал действовать!..

Увеличивая концентрацию состояния, материальным воздействием я раздвинул потоки перед собой, выстрелив плазмой в обезумевшего бойца возле входа во вторую башню напротив. Свободной ладонью притянул из воронки заострённый кусок металла и запустил в лоб бойца, прятавшегося за спиной убитого! Но пропустил плазменный выстрел в сторону поддерживаемого мной отверстия в потоках, который пронёсся мимо, но испепелил небольшую часть моего тела в боку. И тогда, неистово крича от раскалывающей мозг на миллионы осколков холодной боли, я эвотонировал землянина! Зрение становилось мутным, а фокус терялся увеличивающимися темпами. Я свалился на колени: всё вокруг принялось ужасающими предсмертными конвульсиями содрогаться, окончательно разрушая то, что не уничтожилось моим пространственным и материальным воздействием, эвотонированием. Расплывчатость в глазах не помешала мне сквозь отверстие в воронке, которое я расширял и удерживал из последних сил, идентифицировать десятки зависших в воздухе антигравов и Этонов, палящих изо всех орудий по галереям – плазмой, микропорциями антивещества, огнестрельным оружием и гранатомётами, Субстанцией – ад!.. Под моими коленями, в такт всем разрушениям и толчкам, молниеносно пронеслась трещина, увеличивающаяся налету. И вот строение начало потихоньку проваливаться! Земные подонки стремились превратить Тауэрский мост в мой гроб! Но всего через семь шагов – башня!.. И я, сохраняя воронку и отверстие в ней, под непрекращающиеся потоки выплёскивающейся крови, под голубые кровавые потоки жидкости, вырывающейся вместе с неистовым криком, сорвался с места в расплывчатую реальность, стремясь материальным воздействием оттянуть во времени финальное разрушение ада! Потому что выбора не оставалось – зачем попадать в ад, если я уже в нём?!

…

Анна, пребывая в кабинете для контакта глазного свечения, нервно поглядывала на нижние этажи наполовину прозрачного здания. В отличие от его поверхности, в полную силу режим невидимости распространялся лишь на находящиеся в нём объекты. Неподвластными прозрачности оставались посетители строения – как постоянные, так и временные. Именно для них в такие моменты сохранялась возможность в полной мере насладиться роскошностью здания: его сложной структурой, широтой и полноценной погружённостью в Систему, которая контролировала каждую молекулу сооружения, управляя и манипулируя ею.

Анна нервно поглядывала на абсидеума, который без особого труда расправился с основными силами безопасности и направлялся в её сторону, находясь половиной этажей ниже. За пришельцем наблюдала Система, наделяя все поверхности по диагонали между инопланетянином и Анной полной прозрачностью в размере, достаточном для слежения. С начала проникновения освещение над абсидеумом погрузилось в жёсткий красный цвет, сигнализируя об угрозе.

Девушка тревожно взглянула на Джеймса, лежащего на специальной платформе для совершения контактов глазного свечения, которая, окрасившись в белый цвет под главой первой Формации, подсвечивала контур его тела ярчайшим синим динамичным сиянием. Его интенсивность характеризовала степень погружения совершающего контакт точно так же, как и радужка открытых глаз, пылающая такого же цвета пламенем.

Дыхание Анны участилось, зрачки расширились в преддверии неизбежного: состояние угрожающе балансировало над пропастью, испытывая хрупкую девушку на прочность! Времени не оставалось!.. Голограмма контакта, экстренно погрузившись в красный цвет, показала запрос Филлса! Тогда представительница первой Формации решилась и мысленно направила Системе команду, а затем молниеносно достала из появившегося в стене оружейного отсека две катаны. Одну из них девушка бережно вложила в ладонь англичанина. И застыла на мгновение в судорожных раздумьях…