Текст книги "От чужих берегов"

Автор книги: Андрей Круз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

11 апреля, среда, вечер. Округ Хила, окрестности Пэйсона, Аризона, США

Если быть до конца честным, идти в компанию молодежи пляжного вида не хотелось. Слишком они бестолково себя ведут и слишком заметны, хоть и укрылись там, где я им посоветовал. Как бы не приманили неприятности, которые тогда еще и на нас распространятся, а нам это не нужно, нам и своих проблем хватило и хватает. Но Дрика так хотела пообщаться, что отказать ей я не смог, к тому же за все время по шоссе не проехало ни одной машины. Видать, ближе к ночи и то редкое движение, которое здесь бывает, замирало окончательно.

Тигр с нами не пошел – уже привычно запрыгнул на фургон и завалился спать. А что ему? Нажрался – и отдыхает.

«Пляжники», как я мысленно прозвал встретившуюся компанию, расположились… как на пляже. С костром, пивом, болтовней, но хотя бы с часовым, за которого был парень с козлиной бородкой, вооруженный самозарядным дробовиком. Он сидел, свесив ноги, на складском контейнере и разглядывал краснеющий горизонт, покуривая немалого размера «джойнт» – то, что у нас на родине принято называть «косяком». Запах жженой тряпки, идущий от него, заставил задуматься о том, насколько эффективен такой наблюдательный пост.

Хорошо, что сами посиделки были не на улице, а в черном трейлере, изнутри напоминавшем роскошную квартиру-студию. Кругом черная кожа мебели и черный же мрамор полов. А заодно все в лампочках, даже… не смейтесь, стиральная машинка, притаившаяся в хозблоке, и та оконтурена гирляндами мигающих огоньков. Видать, рэп-звезда любил все поярче и поблестящей.

А вообще этот Ар-Ви под названием «Трэйлмастер» впечатлял. Построенный на базе мощного грузовика с приводом аж на шесть колес, высоко сидящий над дорогой, с «люстрой» дополнительного света и аж с четырьмя запасками, с мощной лебедкой впереди, он мог проехать где угодно и при этом обеспечить всех, кто внутри, невероятным комфортом. Правда, и выглядел он так, что у любого злодея должно появляться совершенно неодолимое желание конфисковать его в свою пользу.

Компания оказалась гостеприимной – нам сунули по банке с пивом и по здоровенному сэндвичу. Разговор тоже легко завязался – травкой тянуло со всех сторон, что делало всех присутствующих открытыми к общению без всяких границ. Дрика почувствовала себя как дома, чему я ни разу не удивился: приехавшие ребята как раз были ей под стать, если судить по внешнему виду. Я не вмешивался, и лишь когда мулатка с косичками протянула малолетней художнице косячок, я исподтишка показал ей кулак – мне только обкурившегося спутника не хватало. Пусть пивом побалуется умеренно – и достаточно.

Сам я насел на китайца в очках, которого, впрочем, звали вполне по-англосаксонски – Хэдли,– самого трезвого и, похоже, самого рассудительного из всех. История их странствий и спасения меня очень интересовала. Честно говоря, после всего, на что мне довелось посмотреть, меня удивил сам факт того, что такая безалаберная компания выжила, да еще и отправилась в путешествие.

– Мы в Канаду направляемся,– сказал Хэдли.– Лори, вон та, в красном топе и с короткими волосами, оттуда родом, из Альберты. Ее папаша работает главным инженером на нефтяных приисках Атабаски.

– Поближе к стратегическому сырью? – спросил я, усмехнувшись.

– Верно,– кивнул Хэдли.– И туда, где похолоднее. Мертвецы от холода становятся совсем плохими. Думаем, что там будем в безопасности.

– А эта самая Атабаска уцелела?

– Пока связь работала, Лори звонила туда много раз. Проблемы были, но с ними быстро справились. Там глухое место, пятьсот миль от Эдмонтона. Собственно говоря, не Атабаска, а Форт-Мак-Мюррей – единственный город в окрестностях.

Теперь сообразил, о чем речь идет. Вспомнилась хоккейная команда «Эдмонтон ойлерс» – «Эдмонтонские нефтяники». А что, нормальная идея. У кого будет нефть, тот за нее в обмен что угодно получит. Плюс к этому никаких проблем с отоплением и электричеством. Рай, если по новым стандартам судить. Правда, там с нефтью какие-то особенности…

– Там нефть вроде как в шахтах добывают? – уточнил я.

– В карьерах, открытым способом,– обернулась к нам упомянутая Лори, спортивного типа девица с развитой мускулатурой и короткой стрижкой.– Битумные пески добывают, а потом паром выгоняют из них нефть. Дороговато, если для продажи, на три барреля добычи нужно один баррель сжечь, как папаша говорит, но в остальном нефть как нефть.

– А вы где все это время были?

– В Калифорнии,– лаконично ответила она.

– То, что я слышал о Калифорнии… – усомнился я.– В общем, там вроде бы совсем все плохо было.

– Верно,– подтвердил Хэдли.– Нам повезло. Айзек… – он показал на парня с бритой головой и заплетенной в длинную косичку бородкой,– …устраивает дискотеки на пляже. Вечеринки и все такое. И как раз в день, когда все началось, должны были такую устраивать. К счастью нашему, еще и с едой. Из-за нее мы все вместе и собрались.

– То есть с едой проблем не было, как я понимаю? – уточнил я.

– Верно, питались всем, что завезли для праздника. А прятались в гараже… ну в смысле в моей фирме, где и прихватили кемперы.

– А оружием где разжились?

– Было у парочки ребят,– снова вступила в разговор Лори.– А у Роба… он погиб… нашелся целый склад, он был любителем пострелять. Он нас и вооружил.

– И когда вы выехали?

– Пять дней назад,– сказала девушка.– Заметили, что стало тихо и мертвецы попрятались. Вот и поехали.

– Хорошо, что бензин есть у вас,– кивнул я на грузовик с цистерной в кузове.

– Там солярка,– сказал Хэдли.– Оба джипа скоро придется бросить – нет нигде бензина. А остальное все с дизелями, для них хватит на всю дорогу.

– А как вы здесь очутились? – задал я давно крутившийся на языке вопрос.– Не самая удобная дорога на Канаду, если из Калифорнии ехать, как мне кажется.

– Заезжали в одно место возле Таксона, в Сьерра-Висту,– ответил тот, махнув рукой куда-то на юг.– Там двое ребят остались, они оттуда родом, а взамен подкинули несколько ружей.

– И как, без проблем ехали?

– С проблемами,– болезненно сморщившись, словно от зубной боли, сказала Лори.– Возле Юмы нас какое-то быдло тормознуло. Думали, что все, конец нам всем, по крайней мере девкам: нас уже забрать хотели.

– А где? – спросил я, ничуть не удивившись.

– Уже не помню, как там городишко назывался. Миль тридцать после Юмы.

– Уэлтон? – предположил я.

– Точно,– энергично закивал Хэдли.

– И как вы спастись умудрились? – сообразив, что речь идет о хорошо знакомых нам «трейлерщиках», спросил я.– Там вся территория бандами контролируется.

– Повезло,– влезла в разговор прислушивавшаяся все это время девица в бейсболке козырьком назад и с круглым, невероятно веснушчатым лицом.– Военная колонна как раз шла по дороге, и те просто убежали.

– Двух девчонок все же увезли,– добавила Лори,– и Роб тогда же погиб: какая-то сволочь выстрелила ему в живот.

Как-то не очень помогло этой компании их оружие, насколько я понял. Готовности стрелять в людей они еще не приобрели. Прятались в своем клубе, а если и отбивались, то только от мертвецов. А «трейлерщики»… у тех уже руки по локоть в крови, их уже ничем не остановишь.

– И что с похищенными? – спросила Дрика.

– Откуда мы знаем? – заговорила мулатка с косичками.– Военным было не до нас, спасибо, что вообще там оказались, искать их никто не собирался. И нас предупредили, чтобы не лезли: бесполезно.

– Это верно,– подтвердил я,– банды там большие и вооружены хорошо. Вас бы всех положили. Мы сами из Юмы едем, знаем, о чем говорим.

А еще, пока я разглядывал эту компанию, мне подумалось, что «трейлерщики» из Уэлтона – не последняя их проблема. Путь у них впереди долгий, куда дольше нашего, а вот готовности и умения защищаться как-то не вижу. Похоже, что они вообще не очень задумываются о собственной безопасности: для нее обкурившегося «часового» с косяком в зубах, которого видно от самого горизонта, явно недостаточно. И при этом у них такое количество молодых и довольно симпатичных женщин. Это же не Аризона провинциальная, где все разъедаются на гамбургерах,– это Калифорния, пляжная тусовка, за фигурами следят, вот и навелись на них аризонские бандюганы, потянуло на качество.

А что я могу сделать? Разве что попугать рассказами, чтобы осторожней были. Подумал и взялся рассказывать «историю возникновения и расширения современного бандитского движения в Аризоне». Не дав Дрике себя поправить, списал выразительный шрам на голове от прошедшей вскользь пули на бандитскую же засаду, рассказал о разбежавшейся тюрьме возле Финикса, которую, к их счастью, эти ребята объехали южнее,– в общем, все, что смог вспомнить и придумать, на них вывалил. Вроде как задумались. Хотя под смоление косячков… не знаю, что из сказанного у них в мозгах осталось. Не дымили разве что китаец Хэдли и спортивная канадка Лори. Та даже пива не пила – обходилась минералкой.

По ходу размышлений вспомнился мне «жертвенный мешок». Когда я шарился по опустевшему дому в Юме в поисках спрятанного уехавшим за тридевять земель хозяином оружия, я решил оставить один пистолет и один карабин там – на случай, если владелец растащенного нами имущества каким-то образом сумеет добраться до дома. Но замыслу не суждено было сбыться – в квартале начался пожар, и смысл этой самой «жертвы богам удачи» потерялся: все бы сгорело. И тогда я решил, что этот самый карабин и этот самый пистолет я отдам кому-то, кому это будет очень нужно. И кому пойдет на пользу.

Насчет «пойдет ли на пользу» – эти модные ребята из хороших семей вызывали у меня некие сомнения. С американцами вообще так, на мой взгляд,– они из подросткового возраста и не выходят никогда. Но если некоторые хотя бы привыкают отвечать за себя и свои поступки, то «золотая молодежь», то есть те самые, которых я вижу сейчас, могут и до старости пребывать в блаженно-инфантильном состоянии духа. А таким уже ничто не на пользу. Как на них ни посмотрю, а в голове сразу формулируется мысль: «Добыча. Они – добыча для любого, кто сочтет их таковой». К тому же у них впереди целые тысячи километров пути через американскую глубинку, где не очень любят модных и эпатажных «ребят из больших городов».

Что мне, казалось бы? У меня своих проблем хватает, но как-то жалко, если эти бестолковые «пляжники» сгинут по пути в эту самую свою Канаду. Хотя бы потому, что они пока проявили себя как публика симпатичная и дружелюбная. Вообще они больше всего смахивают на новую генерацию хиппи, безобидных по определению.

Бросив взгляд на часы, я обнаружил, что мы неслабо засиделись. Позвал Дрику, увлеченно болтавшую с кем-то в углу, начал прощаться. К чести голландки надо сказать, что поднялась она сразу, хотя уходить ей явно не хотелось. Но нам в дорогу с рассветом, и катить невыспавшимися в путь дальний и опасный – не самая лучшая идея.

– Там темно,– сказал Хэдли,– мы подвезем вас.

– Не думаю, что стоит фарами мелькать,– возразил я.– Мы хорошо вооружены, здесь триста шагов всего, так что дойдем.

– А мы не будем фары включать,– сказала Лори, вставая.– И так все нормально видно.

Возражать дальше я не стал: самому как-то неуютно было от мысли о пешей прогулке по темной пустынной промзоне. Страх темноты к нам уже вернулся в полной мере, хочется держаться или поближе к людям, или просто где-то запереться.

– Ну если вам не трудно,– пробормотал я.

Вышли из «Трэйлмастера», спустившись по затейливо подсвеченным ступенькам. Нет, рэп-заказчик точно был не совсем в себе, тут даже унитаз подсвечен по кругу, насколько я успел убедиться. Кстати, какого черта они сами не отключат эти мигалки, неужели аккумуляторы есть совсем лишние?

Хэдли повел нас к «рэнглеру» с досками для серфинга, прикрепленными к дугам.

– Вопрос можно? – не выдержав, спросил я.– Вы планируете в пустыне серфингом заниматься или на мазутных озерах в Альберте?

– Не надо о больном,– засмеялась Лори.– Это моя машина. А вообще верх от нее остался дома, и эти доски – единственное укрытие от солнца. Понимаю, что выглядит глупо, но иначе просто изжаришься.

Ну вот, все очень просто объясняется. А я было подумал, что кто-то здесь совсем дурак. А дурак вовсе я сам: мог бы и догадаться, что ехать без тента по пустыне – не самая лучшая идея, это как в микроволновке сидеть.

Лори плавно тронула джип с места и повела его в сторону дороги. Задами здесь было не проскочить – везде какие-то заборы, контейнеры или канавы. Но, к счастью, ночь была лунная, света хватало, так что необходимости включить фары не было.

– Половина бака осталась,– вдруг сказал Хэдли.– Миль на сто с небольшим, потом машину придется бросить.

– А сливать бензин не пробовали? – немного удивился я такому заявлению.

– Пробовали,– ответила за него Лори,– но машины, что рядом с дорогой, уже все без бензина. Мы даже думаем, что кто-то специально проехался вдоль трассы и слил все, что получилось. А соваться куда-то в города с мертвецами боимся. У нас оружия мало, стрелять мало кто умеет, в общем, не бойцы большинство из нас.

– А ты стрелять умеешь? – спросил я.

Оружия у Лори не было, кстати, лишь Хэдли не расставался со своей двустволкой, к которой у него было, если судить по патронташу, десятка полтора патронов, не больше.

– Я же с севера Канады,– сказала она даже чуть укоризненно,– отец брал меня на охоту, когда я еще только ходить начала. Мне кажется, что только мы с Хэдом и умеем стрелять.

– А ты где учился? – спросил я у китайца, поняв, что «Хэд» – это и есть «Хэдли».

– В саперном корпусе Вооруженных сил этой прекрасной, но, увы, покойной страны,– усмехнулся он.– Отслужил три года связистом, чтобы поступить в колледж. Сразу оговорюсь: кроме меня, никто больше нигде не служил. Только Роб, который погиб. Если бы не он, не знаю, чем бы мы отбивались. Калифорния – не Аризона, оружия у людей мало.

– Не пойму, вы с этими ребятами из одной компании или нет? – задал я еще один актуальный вопрос.

– Ты имеешь в виду – изначально? – спросил Хэдли.

– Именно.

– Нет. Это компания Боба Майера, он работал у нас дизайнером. Боб уехал к своей семье, а остальные остались с нами. Они нормальные ребята, просто… – тут он задумался, подбирая слово.– …Просто они слишком хорошо думают о людях. И пока люди их в этом не разубедили.

– А ты, Лори? – вдруг спросила Дрика.

– Я их знаю давно, но мы не из одной тусовки,– покачала та головой.– Я тренер по фитнесу в пляжном «джиме», многие из девочек у меня занимались.

Вот в это легко верится, если присмотреться. Спортивность из нее так и прет, да и глядя на девиц из числа «пляжников», понимаешь, что они в спортзалах много времени провели. К этой бы спортивной форме еще какие-нибудь полезные умения.

Неожиданно у Лори в кармане заговорила рация. Из нее послышались смешки, потом молодой мужской голос сказал:

– Лори? Дай мне Хэда! [3]3
  Здесь игра слов. Фраза «Дай мне Хэда» («Give me Had») на слух воспринимается как «Give me head» («Дай мне голову»), что в буквальном переводе означает приглашение к сеансу орального секса.


[Закрыть]

С той стороны послышалось ржание, Лори тоже засмеялась, потом выругалась и отключилась, сказав:

– Видите? В детском саду у детей и то ума больше. Они этой шуточкой наслаждаются уже месяц и продолжают ржать.

– И будут наслаждаться, пока трава не кончится,– добавил «жертва шутки».

– У них ее еще мешок, не меньше,– фыркнула Лори.– Когда эта закончится, они смогут новую вырастить.

Джип свернул с боковой дорожки на территорию «Четырех сезонов» и плавно покатил к ангару, в котором мы прятались.

– Ребята, а вы понимаете, что виктимность поведения вашей компании немного зашкаливает? – спросил я, когда машина остановилась возле дверей нашего убежища.

– В смысле? – чуть насторожилась Лори.

– Ваша компания одновременно и очень заметна, и откровенно беззащитна,– сказал я наконец вслух то, что собирался сказать в течение последнего часа.– А ведь очень много хороших людей погибло, а плохих людей уцелело. Причем за счет того, что плохие сбились в стаи. Да что я вам говорю, вы таких уже встретили возле Юмы.

– И что нам делать? – пожал плечами Хэдли.– Не сбегать же от них? Тем более что нам по пути, все едут в Альберту. И я думаю, что рано или поздно они… поумнеют, пожалуй.

– Вопрос в другом – какой ценой,– ответил я.– Плохо умнеть за минуту до того, как тебе прострелят голову или когда такую молодую и красивую потащат в трейлерный парк для общего пользования.

– Ты хочешь что-то посоветовать или просто портишь настроение? – спросила Лори, уставившись мне в глаза и поджав губы.

– Посоветовать… возможно,– кивнул я.– Но для начала хочу что-то подарить. Пошли внутрь.

Наверное, это и есть знак судьбы. Решил же тогда, когда откладывал в отдельную сумку пистолет и карабин, что отдам их тем, кого встречу в пути и кто будет в этом нуждаться, и так и выходит. Из всей компании бестолковой молодежи только этим двоим оружие впрок и пойдет.

Вошли в ангар, и Лори сразу отвлеклась на кота, который спрыгнул с фургона и с разбегу боднул головой мою ногу. Хэд же чуть не споткнулся о зверя, но все же на ногах удержался. А я, не говоря лишнего, распахнул двери фургона и полез в кузов, стараясь выкопать из-под прочего барахла черную нейлоновую сумку с «жертвой».

– Ничего себе,– присвистнул Хэдли, заглядывая внутрь машины,– все свое ношу с собой? А мотоцикл зачем?

– А если машина сломается? – ответил я вопросом на вопрос и с усилием выдрал нужный мешок из груды прочих.

Поставив его на пол, я присел рядом и вжикнул «молнией», открывая заинтересованным взглядам гостей его содержимое.

– Что там? – тихо спросила Лори.

– Это подарок,– ответил я и вытащил оттуда карабин.– Винтовка «Смит-и-Вессон Эм-Пи 15», по большому счету – клон военной М-4, но в гражданском самозарядном варианте, с шестнадцатидюймовым стволом и со всеми этими игрушками.– Я потыкал пальцем в бесконечные «рельсы» для всякого обвеса.

– Подарок? – чуть не подавившись, переспросил Хэдли.

– Именно,– подтвердил я.– Почему – не спрашивай. Так вышло, и все тут, вы тут ни при чем. К винтовке четыре магазина и двести сорок патронов. А еще вот это…

Моя рука вновь нырнула в черное чрево сумки и извлекла оттуда увесистый черный пистолет в кобуре.

– «Беретта М9», армейская,– продекларировал я этот дар.– В комплекте с тремя магазинами и сотней патронов. На этом список даров исчерпан.

– И что мы должны взамен? – задумчиво спросила Лори.

Из чистой пакостности я осмотрел ее с головы до ног, особенно внимательно заглянув в вырез топа, после чего сказал:

– Боишься данайцев, дары приносящих? – Я покачал головой, затем добавил: – Ничего. Я же сказал, что это подарок, то есть даром. Бесплатно, в общем. Кто из вас что возьмет – решайте сами, тут даже советом помочь не могу.

Она озадачилась еще больше, но при этом решительно схватилась за карабин. Хэдли, судя по всему, не возражал, безропотно подтащив к себе кобуру с пистолетом. Нацепив ее себе на пояс, он спросил:

– Как вы дальше поедете? Я имею в виду – по какому маршруту?

– Дальше по Билайн-хайвей,– пожал я плечами.– После Пэйсона свернем на Кристофер-Крик и оттуда – до шестидесятой дороги.

– Нам пока по пути,– сказал он, к моему удивлению.

– Почему? Вам же лучше прямо на север.

– У двоих родители в Альбукерке, связи с ними нет,– ответила за него Лори,– а уже оттуда мы пойдем прямо на север.

– Предлагаете присоединиться? – спросил я.

– Почему бы нет?

– Здорово! – обрадовалась молчавшая до сих пор Дрика, но я опустил ее на землю:

– Это не очень хорошая идея. Нам надо добраться туда, куда мы едем, и не хочется рисковать, встраиваясь в такую пышную колонну. Могу лишь предложить ехать впереди, в дозоре. Если замечу что-то подозрительное, дам знать.

Хэдли подумал секунду, кивнул, сказав:

– Это тоже неплохо. Мы действительно не самые безопасные попутчики, а так вероятность угодить в неприятности ниже. К сожалению, только до Сокорро, Нью-Мексико.

– Это сотен пять километров, день пути,– пожал я плечами.

– Пожалуй,– ответил он.– Ладно, пойдем мы обратно, спасибо за подарки. Глядишь, как-то сумеем отплатить за них.

Лори тоже поблагодарила, и они вышли в дверь. Пока они не загрузились в машину и не поехали обратно, я прикрывал их с карабином наготове, пристально вглядываясь в темноту вокруг. Но оттуда никто ни на кого не бросился.

12 апреля, четверг, утро. Округ Хила, Аризона, США

Ночь прошла без приключений, мы даже хорошо выспались. Встали, позавтракали на скорую руку, чаю сварганили, а я еще и побрился, раз уж горячая вода образовалась. С «пляжниками» связались по радио, объявив о скором выезде. Откликнулся Хэдли, сказав, что все, кто нужен, для того чтобы тронуться с места, готовы. Я малость озадачился таким заявлением, но он пояснил, что остальные могут смело дрыхнуть в кемперах – все равно пользы от них никакой, а пока спят – никому не мешают.

И верно, они же на передвижных спальнях едут, с полным комфортом. Если бы не причина этой миграции в виде наступившего Конца Света, им можно было бы даже позавидовать. Это не наш спартанский фургон, набитый всякими полезными вещами под крышу, а чистая роскошь и сплошная благодать.

– Внимательней будь,– напутствовал я Дрику, усевшуюся на правое сиденье, когда мы покинули уже начавший нагреваться под утренним солнцем ангар.

Таких же слов удостоился кот, взгромоздившийся на свой ящик и при этом откровенно игнорировавший окружающий мир. Он, как и многие из «пляжников», счел отъезд недостаточно серьезным поводом для того, чтобы просыпаться.

Прямо на дороге нас ждал джип с серфами вместо крыши, в кабине сидели двое – Лори и Хэдли. Оба уже вооружились теми подарками, что я отдал им из «жертвенной сумки», и вид был достаточно воинственным.

– Мы будем держать с вами связь,– сказал Хэдли,– и тоже поедем немного впереди. Спасибо за оружие, удачи, в общем. Кстати, планируете где-то останавливаться?

– Если только на дозаправку,– скзал я, поразмыслив.– Где-то в районе Спрингервилла. А дотуда пойдем без перерывов, если обстановка позволит.

– Боюсь, нам придется встать раньше,– поморщился Хэдли.– Если бензина не добудем, разумеется.

– Если мы что-то заметим вроде машины, откуда еще можно что-то слить, мы вам сообщим.

На этом и расстались. Китаец с канадкой остались дожидаться своих, все еще суетившихся возле машин, а мы рванули дальше по пустынной серой дороге, ведущей меж сыпучих пустынных холмов и при этом забирающейся все выше и выше. Потом дорога разбежалась на две, обнимая высокий холм с двух сторон своими встречными полосами, а потом, километров через пять, пошла вниз затяжным еле заметным спуском, в самом конце которого виднелись белые дома города Пэйсон.

Перед самым городом, по правую руку, мелькнул небольшой поселок, застроенный модными апартаментными блоками, который, судя по табличке, оказался резервацией племени тонто-апачей, в котором самой яркой вывеской было «Масатцал – казино и ресторан», как обычно в таких местах, а сразу за ним показался сам город, встречавший нас плакатом-перетяжкой: «Добро пожаловать в Пэйсон – столицу родео штата Аризона». То-то же. А я все вспоминал, где раньше про этот самый Пэйсон слышал. Родео в Аризоне в моде, всем спортам спорт, хотя меня он, если честно, даже пугает немного. Как-то не могу понять, как человек в здравом уме и твердой памяти может усесться на спину совершенно озверевшему быку. Мне и смотреть-то на него страшно, а про подходить близко – вообще промолчу.

Мертвяков видно не было. Более того, где-то вдали, в конце широкой улицы, виднелось что-то вроде опорного пункта, и там не видно было людей. И я остановился. И подумал – а надо ли мне сейчас, в начале нашего сегодняшнего маршрута, с ними общаться? Кто знает, какие законы и правила установились в этом богоспасаемом городе Пэйсон, и во что эти законы и правила могут вылиться для нас?

– Хэд, как слышишь меня? – вызвал я наших новых попутчиков.

– Слышу чисто и громко,– откликнулась рация почти мгновенно.

– Мы не поедем в Пэйсон, попытаемся объехать его по окраинам. Если пойдете следом, сворачивайте в первый поворот направо после указателя черты города, на Ист-Ридж-лейн. Не ошибешься: там небольшая развязка и дорога огибает скальный склон. Как понял?

– Понял, так и сделаем,– послышалось в ответ.

Я отпустил тормоз и вывернул руль вправо. Не надо нам лишнего общения, точно не надо. Остается надеяться, что эту боковую дорогу никто не перекрыл. Но не должны, потому что толку от этого никакого – уже через сто метров, если верить навигатору, есть еще одна такая же, а затем еще… Тут все «параллельно-перпендикулярно» – как хочешь, так и езжай. Из-за такой городской планировки в Юме полиция с национальной гвардией ни черта перекрыть не могли: в каждом заборе по сто дыр получалось.

Сразу же за холмом оказался очень приличный район, застроенный симпатичными и не бедными с виду домами, обсаженными соснами и туями, вкопанными прямо в красную землю. Трава здесь отсутствовала как класс, и не было газонов – тех самых, которые вынуждали стричь американских детей, и тех самых, на которые изводилось невероятное количество пресной воды.

Немного попетляли по улицам, на которых обнаружились признаки нормальной жизни – люди у домов, припаркованные автомобили, кошки и собаки. Смотрели на нас с подозрением – видать, уже отвыкли от чужаков, и я подумал, что то ли еще будет, когда вся колонна втянется сюда. Но надеюсь, что ничего худого не случится.

Дальше дорога стала совсем узкой и не слишком ровной, с двух сторон потянулись холмики, уже густо заросшие деревьями, то есть порядком надоевший пустынный пейзаж понемногу отступил. Город остался позади, и навигатор повлек нас обратно к шоссе. Мелькнули по правую руку уже заросшие и пожелтевшие без полива зеленые поля местного гольф-клуба, затем была развилка со светофором, и снова гладкий асфальт под колесами. Его еще явно уложили недавно: вся разметка свежая, и цвет пока еще сочно-серый.

– Хэд, как у вас?

– Нормально,– ответила рация.– Местные смотрят, но ничего не предпринимают. Девочки из окон стараются улыбаться изо всех сил – вроде бы действует.

Девочкам на самом деле меньше бы мелькать в окнах: мало ли кому успеют стукнуть местные жители насчет того, что целый «цветник» повезли на модных машинах. Ой, нет ума у этой компании, точно нет. Никакого.

Вскоре промелькнул пустынный городок, больше напоминавший смесь стройки, складских дворов и трейлерных парков, а дальше дорога вновь понеслась меж холмов, но на этот раз таких зеленых, что глаз радовался. Да и воздух вроде как изменился – запахло зеленью, а не пылью. Правда, шоссе сузилось до двух полос, да и пространство для маневра исчезло на случай непредвиденных встреч. Вот так всегда: все не слава богу – не бывает идеала в этом мире.

– Красиво здесь, да? – подала голос Дрика, крутившая головой во все стороны.

– Красиво, верно,– согласился я.

– А стоит этим ребятам ехать на север? Смотри, мы уже сколько едем, и пока никаких зомби не видели. Если и были, то их, наверное, перебили здесь.

– Наверняка,– подтвердил я.– Но здесь весь штат живет в прямой зависимости от воды, а ее мало – на всех не хватит. Ты знаешь, что почти все производство фруктов в этой стране существует лишь потому, что есть река Колорадо? Из нее откачивают воды столько, что хватает, чтобы залить любое из полей в Аризоне или Калифорнии на два метра. Каждый год. Поэтому мексиканцам воды почти не остается – ее всю разбирают здесь. А кто теперь будет этим всем заниматься?

– Ну… ну «община плотины» из Юмы, где мы жили.

– А насколько им оно надо? – возразил я.– Кто их кормит, будет селиться вдоль реки – им достаточно, а остальным… остальным придется как-то договариваться. Или идти на поклон. Или уходить. И как мне кажется, уходить проще.

– Куда?

– Туда, где люди жили раньше, до появления плотин. К Миссисипи, например, или к Миссури. К большим рекам. Людей стало мало. Не знаю насколько, но мне кажется, что очень мало. Больших городов больше нет, и даже неизвестно, сколько людей успело оттуда убежать. Непонятно, сколько выживет из тех, кто пока вроде бы спасся.

– А что с ними может произойти? – удивилась Дрика.

– Как что? – в свою очередь удивился я вопросу.– Много людей бесполезных, по большому счету, тех, что не умеют ни себя прокормить, ни семью. Уметь предсказывать котировки и выступать в суде – это одно, а хотя бы нарубить дров, не отхватив себе палец на ноге и не надорвав спину навсегда,– совсем другое.

– Я не сумею наколоть дров,– усмехнулась Дрика.

– А тебе и не надо,– возразил я.– Наколоть могу и я, а ты уже можешь прикрыть меня с винтовкой. А еще ты можешь обработать рану. Оказать помощь. Не всем же дрова колоть. А кто-то не умеет ничего полезного. Еда получалась в ресторане или привозилась с доставкой из супермаркета, причем даже получала ее горничная. Машину чинили в сервисе. Стирали и гладили в прачечной. А сам человек изучал все законы, касающиеся уплаты налогов в этой стране, и искал в них дыры. Или точно знал, как встать на защиту сексуальных меньшинств и как стрясти денег с кого угодно за неудачно сформулированную фразу. И какая от него польза может быть теперь?

– Ну не знаю… – пожала худыми плечами девушка.– Из адвокатов обычно получались политики, верно?

– Ты не находишь в этом некоей иронии? Если человек ни на что другое не пригоден, мы отправляем его править нами?

– Ну… да, странно,– смутилась она.– Но так обычно и бывает.

– Было,– поправил я ее.– Сомневаюсь, что сейчас адвокаты сумеют править выжившими. Даже биржевые маклеры наверняка не сумеют.

– Наверное,– кивнула она,– но кроме того, что некоторые люди ничего не умеют, что еще ждет нас?

– Мертвецы никуда не делись,– ответил я.– Никто не дает гарантий, что они не покинут города и не пойдут искать добычу в других местах. Еще – банды. Банды будут настоящей проблемой. Власти нет, и они становятся властью в разных районах. Затем люди наверняка попытаются перераспределить самое ценное из того, что осталось от цивилизации. А потом будет зима, к которой не все готовы. Те, кто переживет ее, в большинстве своем будут жить и дальше. Она будет последним отбором для слабых, глупых и просто невезучих.

Дорога карабкалась в горы, даже за открытым окном машины становилось прохладней, что подтверждалось и цифрами термометра на приборной доске. Совсем недавно, если пересчитать из «фаренгейтов» в «цельсии», было около двадцати семи градусов, а теперь температура упала до двадцати четырех. Пустыня закончилась, закончились даже холмы, и начинались горы.

Маленькая синяя стрелочка, ползущая по извивам дороги на экране навигатора, приблизилась к какому-то небольшому населенному пункту, над которым в приборе висела белая табличка «Ранчо Кёльз». Я ожидал действительно увидеть ранчо, но вместо этого из-за поворота показались деревянные здания мотеля в стиле тех, что строят у нас для небедных рыбаков или любителей природы,– покатая крыша высотой сразу в три этажа, много стекла, вывеска ресторана, за отелем видны конюшни и поле для мини-гольфа. Все целое с виду, но людей не видно. И прямо перед входом в отель стоят два пикапа «додж», белый и серый.