Текст книги "Земля лишних. Том 1"

Автор книги: Андрей Круз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Андрей Круз
Земля лишних. Том1

Москва, 14 июня 2005 года, 16:53

Звонок мобильного был отключен, и аппарат забился в нагрудном кармане моего пиджака в приступе вибрации, как попавший в паутину шмель. Я выловил его оттуда, посмотрел на засветившийся экранчик. Там было написано «Zimin». Ага, давно не виделись. Соскучиться успел. Я ткнул большим пальцем в кнопочку приема и поднес телефон к уху.

– Слушаю вас, Леонид Сергеевич.

– Андрей Алексеевич, вы уже далеко отъехали?

– Нет, еще недалеко. А что? – слегка настороженно ответил я.

– Мы с вами могли бы сейчас снова встретиться?

– А мы недостаточно ещё навстречались? На мой взгляд, так на год вперед хватило общения.

Пообщались мы с Зиминым действительно здорово. Причем только что. Точнее – не с самим Зиминым, а с пришедшими с ним каким то до невероятности молодым и мутным "важняком" из Центрального следственного управления, имени которого я так и не запомнил, и молодым мордатым юристом Федей, много хамившим и изображавшим из себя то ли генерального прокурора, то ли вора в законе. Разговор часто переходил на повышенные тона, Зимин тихо посмеивался и пытался навести порядок за столом. Юрист Федя, чувствуя себя в безопасности за двумя ментами, много кричал, угрожал, в конце концов, сведя и без того непростой разговор к собственному бенефису. Стороны обменялись мнениями друг о друге и разошлись в крайне озлобленном состоянии.

– Андрей Алексеевич, вы меня правильно поймите. Наш недавний разговор состоялся вообще и именно таким образом потому, что меня уполномочили организовать встречу представителей вашего кредитора и вас…

– А "важняк" кого представлял? – перебил я.

– "Важняк" был для важности, простите за каламбур. – усмехнулся Зимин. – Люди думают, что позвали "важняка", покричали как Федор – и деньги сами к ним пришли. Хотя, таких как Федор все же к разговорам пускать нельзя. Молодой, глупый, понтов много. Я с вами немножко о другом хотел поговорить, менее…хм… портящем настроение. Найдете время для разговора наедине?

Собирался я уже просто домой, никаких больше планов у меня не было. И что такое интересное может Зимин со мной обсуждать? Любопытно даже. Однако я сделал вид что задумался и ответил:

– В часок уложимся?

– Думаю, что уложимся. Собственно, у меня к вам предложение некое. Не понравится – то можете и в пять минут уложиться, понравится – сами решите, сколько посидим. Вы сейчас где, территориально?

– На Маяковке, только что из тоннеля выехал в сторону Смоленской.

– Вы знаете пивную "Жигули" на Новом Арбате?

– Кто же не знает.

– Сможете через пятнадцать минут быть там, во втором зале?

– Если у них места на парковке есть – то смогу. В крайнем случае, через двадцать.

– Я вас там ждать буду, слева от входа в зал, за одним из столиков.

Места на "жигулевской" парковке были, прямо возле входа. Я сунул купюру в руку парнишке в черной форме, взял портфель с заднего сиденья, вошел в ресторан, прошел мимо фотографии Леонида Ильича со товарищи, пьющими водку на охоте, и мимо гардероба вошел во второй зал.

Зимин, крепкий мужчина лет пятидесяти, в белой рубашке и легких брюках, сидел за дальним столиком у стены в ближайшем от входа "отсеке". Я подошел к столику.

– Присаживайтесь, Андрей Алексеевич. Я пива попросил "жигулевского" и к пиву чего-нибудь сообразить. Будете?

Я поставил портфель на стул, сам сел на соседний, расстегнул пиджак и ослабил галстук.

– Отчего не быть? Буду обязательно.

– Вот и хорошо.

Подошел официант, поставил на стол запотевший кувшин с пивом, тарелки с закусками, положил два меню. Зимин налил пиво в кружки, поднял свою, кивнул мне, и выпил её на треть буквально в два глотка.

Я тоже отпил пива, поставил кружку на стол.

– Мне надо поговорить с вами, Андрей Алексеевич. Без Федоров и прочих.

– Ну, вот мы сейчас без прочих Федоров, вроде. Давайте поговорим.

Зимин еще хлебнул из кружки.

– Значит так… я для начала попробую обрисовать ситуацию так, как я её вижу. Может, я чего в ней и не понимаю, могу ведь и ошибаться, но определенное мнение у меня сложилось. Положение у вас сейчас почти безвыходное.

– Полагаете? – с некоторой иронией спросил я.

– Полагаю. Выход есть всегда, разумеется, я поэтому и сказал "почти", но вот именно хорошего выхода из ситуации нет, мирного, полюбовного, вы уж моему опыту поверьте. Всё же я в милиции двадцать четыре года проработал и в адвокатах уже три года. Другое дело, что я почти уверен, что кредиторы ваши с вас и рубля не получат.

– Почему вы так думаете?

– А я таких людей как вы хорошо знаю. Или за границу рванете, или станете опасно агрессивным, или еще что-то отчудите.

– Я что, бандит, по-вашему? – спросил я, подумав, что не может быть такого, что Зимин вытащил меня на разговор лишь для того, чтобы я разболтал ему свои планы на будущее. Хотя, надо отдать должное, он почти угадал. Просто сдаваться я не собирался, и варианты уже прикидывал разные. В том числе и с печальными последствиями для противника.

– Нет, не бандит. – усмехнулся Зимин. – Вы вполне уверенный в себе сорокалетний мужик, далеко уже не мальчик, у которого хватает и ума, и здоровья. Даже если бы у вас сейчас были деньги, вы бы их все равно не отдали, потому что долг ваш, тут ежу понятно – искусственного происхождения. К тому же вы не обременены семьей, а компания ваша уже развалилась, так что на самом деле вас ничего не сдерживает. А кредиторы этого еще не поняли. Они делают сейчас глупость из глупостей – загоняют в угол. Можно сильно пострадать.

– А что же вы так ратуете за его возвращение? – продолжал я выспрашивать.

– Что я говорю там, с теми людьми, и что говорю здесь – две большие разницы, как говорят в Одессе. – ответил Зимин, нимало не смущаясь моим ехидством. – Там я на них работаю, и поэтому вынужден "ратовать", как вы выразились. Здесь я работаю на других людей, которым разборки между коррумпированным префектом, его зятем – бывшим прокурорским, дружком – начальником ОБЭПа, всеми прочими и вами – в общем-то, до лампочки. Да и вы здесь не без греха.

– Конкретней, насчет грехов, пожалуйста.

Не люблю я облыжных обвинений, даже если на самом деле они правдивы. А кто у нас не без греха? Пусть тот и бросается камнями в кого ни попадя.

– Захотелось вам перейти на качественно иной уровень, ввязались в авантюру, если честно. И попали в заранее подготовленную ловушку. Её же не специально для вас придумали, она там всегда стоит. Как капкан на тропе. – Зимин изобразил руками нечто подобное смыкающимся челюстям. – Кто попал в него, тот и добыча. И что в итоге? Вы своими деньгами оплатили проект и участок, так называемые соинвесторы мало того, что отмыли краденное и взяточное, но ещё и вас же обокрали, и вы же им еще должны остались. А чтобы вы не дергались, вам сразу и дело уголовное, и проверки, и надо будет – и ещё дело откроют, и ещё. Отбивайтесь на здоровье, проводите время с пользой. Ни на что другое у вас его теперь не остается.

– Похоже на правду.

– Естественно, потому что так и есть на самом деле. Жадные они, хотят всё иметь. А вы ничего не докажете, нигде. По документам вы неправы. Местами сомнительно, местами натянуто, но наше следствие и суд вы знаете, они глазки закроют, где нужно. И закончится по любому плохо. Или они вас до тюрьмы доведут, или вам придется в другой стране с нуля начинать, или доведут до ручки, и вы на себя грех возьмете. А они этого не видят, думают додавить вас до капли, насухо, хотят еще нажиться. Жаба их душит, и не только за свое, но и за чужое. А потом вас можно и в тюрьму, чтобы чувствовать себя в безопасности. Только, боюсь, с вами так не получится.

– Почему?

Я понял, что он имеет ввиду, но хотел, чтобы он сказал это сам.

– Мой опыт так подсказывает. – дипломатично ответил собеседник. – А еще опыт мне подсказывает, что в строительном бизнесе вы не совсем на своем месте. Здесь надо быть крученным, с гибким позвоночником, с кем надо – вежливым. А вы? То правду-матку в глаза, то большого начальника к бениной маме посылаете. Потом начальник вам в отместку налоговую насылает… видите, как выходит. Да и живете вы все последние годы так, как будто это всё временное. Ни семьи не завели, все сменяющиеся какие-то дамы, ни даже круга друзей из преуспевающего богатого окружения. Друзья то все ваши из прошлого. Армия, институт. Как будто не нравится вам настоящее ваше, нет в нем никого, с кем стоит дружить.

Снова подошел официант, спросил:

– Выбрали что-нибудь?

Я заказал у него картофельные зразы, Зимин – мясо. Официант ушел, я спросил у Зимина:

– Покопались в моей жизни немножко?

– Покопался. Вам бы тоже такую привычку полезно иметь. Если бы вы покопались в прошлом вашего инвестора, то узнали бы кто он, поняли, что не стоит с ним связываться. И в такую ситуацию не попали бы наверняка. Они то не впервые такой трюк провернули. Не зная броду… помните пословицу?

– Помню. Возможно, вы и правы.

Что есть, то есть, надо бы заранее думать, чем потом так, как сейчас…

– Последние годы вы работали вполне успешно. – продолжал между тем Зимин. – Звезд с неба, может, и не хватали, но для человека с улицы, не зятя премьера или, скажем, не бой-френда президентской дочки – вполне успешно. По странам разным поболтались, тут заработали, там заработали, потом в Москве дело начали, тоже все в порядке было. Но при этом вы только недавно своей квартирой обзавелись, до этого все в съемных проживали. К светской жизни никаким боком. Максимка то, зять префектовский, из клубов не вылезает, наслаждается жизнью. А вы как будто другой жизни ждете. Кстати, а зачем вы страны проживания столько раз меняли?

– Новая страна – новая жизнь. – ответил я. – Я их как будто уже несколько прожил. А вы, кстати, психоаналитиком по совместительству не работали?

Зимин хмыкнул.

– Я то не работаю, но с моим психоаналитиком вы уже пообщались.

– Это где же? – удивился я.

– А вот мужичка командировочного из Питера не помните? Почти напротив, в пабе "Молли Гвинз". Тот, который почти случайно к вам за столик подсел? Вспоминаете?

– Ах, во-о-от как! – протянул я. – Получается, что вы уже с месяц вокруг меня хороводы водите?

– Даже немножко больше. Почти полтора.

– И зачем это вам?

– Предложение некое вам сделать. Давайте, налью еще и – расскажу.

Зимин снова, аккуратно, без пены, наполнил кружки пивом, поднял свою со стола и сделал ею приветственный жест в мою сторону.

– Давайте, будем здоровы.

Я молча кивнул и отпил из кружки.

– Значит, для начала я кратенько оглашу мнение Семена Борисовича, психоаналитика нашего питерского.

– Он и вправду из Питера?

– Правда. Решили не рисковать, из другого города человека позвали. Вы внимательный, питерское произношение от московского отличите. Да еще и "бордюры-поребрики", "подъезды-парадные"… москвич мог бы проколоться. А нужно было, чтобы вы поверили, что человек приезжий, через пару часов навсегда исчезнет с вашего горизонта.

Я хорошо помнил питерского Семена Борисовича, интеллигентного мужичка в очках и с густыми усами, который должен был кого-то встретить в английском пабе на Новом Арбате, но не встретил, и кому надо было провести пару часов до отъезда на вокзал. Который легко вызвал на разговор меня, сидевшего после очередного визита очередной проверки в поганейшем настроении, и зашедшего перекусить и выпить туда, куда я всегда хожу обедать. И этому незнакомому человеку, я выложил многое, такое, что никогда не рассказал бы никому из знакомых. Он же мне, на мою откровенность, заметил, что люди бывают столь открытыми лишь с абсолютно незнакомыми, с которыми им больше уже не встретиться, и что именно в этом весь феномен секса по телефону, где люди рассказывают анонимному голосу о самых сокровенных фантазиях, анонимных телефонных "горячих линий", где люди делятся самыми потаенными страхами и проблемами с голосом в телефонной трубке. И так же откровенны соседи по купе в поездах дальнего следования, которые живут вместе в замкнутом пространстве, что располагает к откровенности, но поезд приходит на станцию, они прощаются и расходятся. Чтобы уже никогда не увидеться.

– И сказал наш многомудрый Семен Борисович, что вы – человек, этому миру не принадлежащий. Каково, а? Сосед вы просто с этим миром, Андрей Алексеевич. Вот зачем вы, например, каждые выходные, носитесь в Кубинку на стрельбище? Платите при этом немалые деньги на патроны, стреляете часами из всего. Зачем?

– Ну, мало ли? – пожал я плечами. – Разные проблемы в жизни случаются.

– Андрей Алексеевич, – засмеялся Зимин – Даже если вы ваших жуликоватых кредиторов все же решите перестрелять, вам такое умение вовсе не нужно, хватит и гораздо меньшего. О вас на стрельбище чуть не легенды слагают, даже проверяли вас тайно люди из органов, не террорист ли? К тому же проблемам вашим с полгода всего, а вы в Кубинке лет пять уже, как пропадаете.

– Вы в курсе, что я раньше пулевой стрельбой занимался, первый разряд имел?

– Знаю. И знаю, что в Афганистане были снайпером. Не Зайцевым конечно, но две награды имеете. И всё же?

Я пожал плечами. Зачем все во всем ищут какую-то причину?

– Мне просто стрелять нравится. Соревнование с самим собой. Как гольф, например. Или даже биллиард. Вчера так, а сегодня лучше, нет предела совершенству. И способ отвлечься от забот прекрасный.

– Возможно. – согласился Зимин. – Но вот Семен Борисович утверждает, что вы мечтаете о другой жизни, и подсознательно себя к этому готовите, на всякий случай. Что вам на Диком Западе самое место, там бы вы были как рыба в воде. Надеяться только на себя и свой "Кольт", мало людей, много земли, кругом опасность, индейцы всякие с бизонами, новые земли.

– Неплохо было бы, но я всё же немножко реалист. По крайней мере, надеюсь, что еще остаюсь таковым.

– Еще скажу кое-что, только вы мне сразу морду не бейте. Обещаете?

Не люблю обещать ничего в темную, но любопытно. В конце-концов, про обещание и забыть можно.

– Хорошо, обещаю.

– Я у вас в квартире был, вместе с Семеном Борисовичем.

– Вот как даже? – я помолчал, глядя на него. – Хорошо, про морду я обещал.

– Вы худого не подумайте, компромат, деньги или ценности мы у вас не искали. Даже не копались нигде. Зашли, посмотрели, вышли, ничего не трогали. Посмотрели просто книги на полках, диски с фильмами, обстановку.

– И? – подтолкнул я его к продолжениею.

– Семен Борисович укрепился в своем мнении. Человек с деньгами, а мебель по минимуму, из "Икеа", сам привез, сам собрал. Причем подбор такой – удобно смотреть кино, сидеть за компьютером, слушать музыку и спать с женщиной. И все. Ни попыток произвести впечатление, ни приемы светские устраивать. Да и размер квартиры не для приемов… место хорошее, но квартира на одного, без перспектив увеличения численности населения. Пусть и не маломерка, но и не большая. Не хоромы.

– Скорее берлога. И самому убирать недолго.

– А приходящая горничная? Недорого для вас ведь, по недавним временам.

– Не люблю посторонних дома. Берлога все же.

– Именно! Машина у вас какая? "Форестер" с турбиной?

– Он самый. Два с половиной литра.

Зимин замолчал – к столу снова подошел официант с подносом. Молча расставил тарелки, затем пожелал приятного аппетита и удалился. Зимин окликнул его:

– Нам пивка еще кувшинчик!

Официант кивнул, пошел в сторону бара.

– Так вот, о машине… Люди с вашими средствами ездят на машине подороже, посолидней. Чтобы доказать ей что-то окружающим. А у вас другое – быстрая и на все случаи жизни. Не дешевая, но и не дорогая. И в грязь, и в снег, на работу и на рыбалку. Тоже похоже, что машина "на всякий случай", как и стрельба ваша в Кубинке. Единственное, что удивило лично меня, не вписалось – костюмы у вас дорогие и много их. Пошиты в Лондоне, настоящими портными, на какой то там улице, забыл на какой…

– Сэвилл Роу.

– Да, да. Но наш психоаналитик сказал, что это от желания добротности и качества, причем и в своем внешнем виде. Было бы на показ – вы бы Армани носили. А так вы просто обстоятельный, очень распространенная черта для снайперов, с его слов. Он как раз о чем-то таком диссертацию писал. И часы с обувью у вас дорогие, но это от правила, что вы можете быть одеты как угодно, но именно часы и обувь выдадут в вас человека состоятельного.

– Возможно. Это и для работы необходимо. И к чему это всё, что вы мне здесь рассказали?

– К чему…– Зимин задумался. – Сейчас расскажу к чему. Вам никогда не хотелось на самом деле всю эту суетную жизнь бросить и уехать куда-нибудь к чертовой матери, на острова в океане или скажем на тот же Дикий Запад? Свое мнение я уже сказал, хотелось бы теперь от вас услышать.

Я снова отпил из кружки, поставил ее на стол, покрутил. Подумал.

– Допустим.

– Что именно допустим? Скажите прямо, пожалуйста. Это важно, чтобы вы это произнесли вслух, не заставляли толковать ваши ответы.

– Хотелось бы, если бы была такая возможность.

– Возможность есть. Я серьезно! Мне не двенадцать лет, чтобы здесь такие шутки шутить. – добавил Зимин, увидев мою ехидную ухмылку.

– Рассказывайте.

– Я вам сейчас в общих чертах изложу саму идею, потом вы можете задать мне любые вопросы. На многие из них я отвечу, на некоторые – не смогу, на некоторые отвечать не имею права. Договорились?

– Продолжайте.

– Я, с вашего позволения, вербовщик. Работаю я на некую серьезную международную организацию, название и цели которой вам знать не нужно, да и не влияет это ни на что. Тем более, что всего и сам я не знаю. Организация ищет таких людей как вы – энергичных, желающих круто изменить свою жизнь по тем или иным причинам. У вас есть желание, есть причины, и есть проблема, которая все равно заставит вас менять свою жизнь, но уже менее упорядоченным и плановым путем.

– Вам это зачем?

– Я же вербовщик, как я уже сказал. Я зарабатываю на жизнь.

– А ваши партнеры и мои кредиторы как сочетаются?

Зимин усмехнулся.

– Партнеры-кредиторы и так уже обожрались, дальше некуда. Жульё они, и беспокоиться о них мне даже вовсе не интересно. Мне они не нравятся, и заботиться об их финансовых интересах мне неохота. А лично мне вы симпатичны, а поскольку я могу заработать на вас, то лучше я прокину тех партнеров, а вам помогу.

– Как именно? В смысле, как именно заработаете? И чем поможете?

Официант принес кувшин с пивом, поставил его перед нами. К кувшину никто не притронулся, я молча смотрел на Зимина.

– У вас остались некоторые ценности. Квартира у вас дорогая довольно таки, для такой площади. Мы прикинули, рыночная цена её сейчас – около пятисот пятидесяти тысяч долларов. Вы знаете рынок, скажите – так это?

– Да, примерно. Дальше что?

Зимин достал из под своего стула пухлый портфель из коричневой кожи, открыл его. Вытащил оттуда плоский пакет из оберточной бумаги, перемотанный скотчем.

– Здесь четыреста тысяч долларов. Я отдам их вам прямо сейчас, если вы примете мое предложение. Это цена вашей квартиры минус мои комиссионные, минус скидка за срочность продажи, минус то, что все оформление купли-продажи и дальнейшей перепродажи – мои проблемы. Мне даже доверенность от вас не нужна. Если вы примете мое предложение – просто отдадите мне ключи перед отъездом.

– Не боитесь, что продинамлю?

– Нет, конечно. Я играю в открытую. У вас будет три дня, чтобы подготовиться, не знаю… отметить отъезд, и что там вам ещё может понадобиться. Через три дня я буду вас ждать в месте, о котором скажу после. Если вас не будет – вас станут искать ваши кредиторы, менты, и мы им будем помогать. Лишние проблемы для вас. Если же вы сейчас начнете сами продавать свою квартиру – скорее всего не успеете. Наложат арест на имущество, останетесь без денег. А я не только деньги предлагаю, но и другую помощь.

– Хорошо, давайте к сути предложения.

– Вам грамм пятьдесят выпить не надо предварительно? А то после моего рассказа может всякое случиться. Скорую психиатрическую мне вызывать начнете, или ещё что.

– Не надо. Я не скептик и не легковерный. Верю в то, что вижу, или в то, что мне докажут. Докажете что вы не пургу гоните – поверю и никакой "скорой" не будет.

– Прагматичный подход. Итак, перехожу к сути. Я предлагаю вам перебраться в другой мир. Малонаселенный, живущий по законам почти, что Дикого Запада. Мир, очень далекий отсюда. Из которого сюда, в этот мир, хода нет. Система ниппель – туда дуй, а оттуда -… гм… ничего, в общем. Поэтому я и предлагаю деньги вперед – чтобы вы не думали, что вас просто банально хотят замочить за квартиру, за оставшееся у вас имущество. Поэтому и не требуем доверенностей и прочего. Поэтому поможем превратить эти деньги или их часть, какую сами выберете, в то, что полезно в том мире, но не слишком ценно в этом.

– Вы сколько на этом заработаете?

Зимин задумался, затем ответил:

– Около восьмидесяти тысяч. Немножко больше. Остаток уйдет на расходы по оформлению и в организацию.

Я задумался. За восемьдесят тысяч люди способны совершить много, в том числе и сменить сторону. Послушаем дальше.

– Организация тоже зарабатывает?

– Нет. У них денег более чем хватает. Но вы не единственный переселенец. Кроме таких как вы, есть люди бедные. Им даются подъемные на начало новой жизни. Не знаю сколько, но я точно знаю, что вы финансируете переселение еще нескольких человек.

– Хорошо, допустим, я немного вам верю. Что за мир такой?

– Толком никто не знает. Проход получился в ходе какого-то научного эксперимента лет двадцать назад. Затем туда начали переселяться люди. Сейчас там несколько миллионов. Живут пока в пределах одного полуострова, кажется.

– Миллионы исчезли отсюда – и никто не заметил?

– Не только русские. Весь мир представлен. И туда по разному попадали. Не обязательно пропадали без вести. Меняли место жительства, ехали в длительные командировки. Каждой твари по паре. Вы на языках говорите?

– Английский свободно и испанский не хуже. Вы там были?

– Нет, обратного хода сюда нет. Был бы – с вами сейчас не сидел. Но есть связь. Дорогая, нечастая, но информация оттуда поступает. Отсюда туда идет товар – там есть, чем платить. Золото там есть, нефть, газ, металлы всякие. Еще отсюда едут поселенцы. Оттуда сюда – заказы. Еще там есть океан, есть степи, горы, джунгли, хищники. Много хищников и все они злые. Есть люди, иногда враждующие друг с другом. Можно судить хотя бы по количеству и ассортименту закупаемого оружия. Зато для вас там будет рай – никакой Кубинки не надо. Хоть на танке катайся, если денег хватит купить.

Я задумался. Глубоко. Затем сам разлил пиво по опустевшим кружкам. Зачем организации заселять этот мир? Об этом я и спросил.

– Не знаю. – ответил Зимин. – Чего не знаю, того не знаю. Есть, видимо, смысл.

– И кто туда еще едет?

– Этого я не скажу. Не имею права. Люди. Со всего мира. Расселяются компактно, по этническому признаку, насколько мне известно. Больше ничего не скажу.

Снова приложившись к кружке с пивом, я спросил:

– Вы говорили о еще какой-то помощи.

– Само собой. У вас будет три дня. Полных дня, то есть даже больше трех дней получается у вас. Три и две половинки. В субботу в полдень вы должны будете встретиться со мной и уехать. Навсегда. Я обещаю, что за эти три дня вас никто не побеспокоит, ни менты, ни кредиторы. Я сам вас прикрывать буду, отгонять всех. Если кто-то к вам подлезет – звоните сразу же мне, и я все разрулю. Собирайтесь, отдыхайте. Машину вам стоит поменять, кстати.

– Туда на машине можно???

– С машиной. Если хотите, конечно, это – не обязательно. Это вроде телепортации, и можно здоровые всякие штуки туда посылать. Машина – не предельный размер. Строительную технику даже засылают. Вагоны железнодорожные.

– Зачем её менять?

– Там дороги пока не очень. Как в российской глубинке, пожалуй. И еще кое-какая специфика – бывает, что и постреливают. Поэтому, на мой взгляд – лучше уазика ничего нет. Его чинить легко, хотя и часто приходится. Или что-то вроде "дефендера" или старых "японцев". Джипы или пикапы. Главное – электроники поменьше. А слесарный ремонт там делают, и запчасти есть, по сведениям. Проблема с ремонтом электроники и подобного. И там обойдется вам раза в два дороже, чем здесь.

– Стреляют? А как насчет оружия?

– Там все купите, что хотите. Не проблема. И свой "Парабеллум" прихватите, если хотите. – ехидно улыбнулся Зимин. – Откуда он у вас, кстати, если не секрет?

– От деда остался, с войны. А говорили, что не шарились нигде.

– Он у вас почти на виду. Как новенький, кстати.

– А он и есть новенький. Дед его в разведке с офицера снял, и сам стрелял раз десять. Так и лежал дома у нас. Ну и я пострелял несколько раз.

– А патроны то где брали? Их у нас не достать, небось?

– Шутите, Леонид Сергеевич? Давно уже выпускают. И Климовск, и Тула. У нас же теперь армейский ярыгинский пистолет, он же "Грач" – под парабеллумовский патрон. И автоматы под него есть. "Бизон" тот же… под парабеллумовский тоже есть модификация, я стрелял. "Бизон два – ноль пять" называется, как мне помнится.

– Вот как. Отстал я. Пока служил – был "Макаров", а теперь все, ничего не знаю. Ну, вот и возьмите его с собой тоже. Да и вам, наверное, спокойней с ним будет. Вы же ныряльщик? Дайвер вроде как? Тогда и оборудование возьмите, как знать. Там океан. Посудины какие то имеются у людей. Точно могу сказать что – одеждой запаситесь, поудобней, как для охоты или войны. Всё же экстремальные условия, а там, по слухам, нормальную пока не шьют. А всё, что отсюда идет – там втридорога. В общем, что в машину влезет и бросить жалко – берите. Только не перегружайтесь – дороги там поганые, больше направления одни. Вот насчет качества дорог мне точно известно, что их там нет.

Зимин снова полез в портфель, достал папку, в которой был один лист бумаги с отпечатанным на принтере текстом.

– Здесь вот адреса вам и контактные телефоны. В виде пароля мою визитку показывайте. Вот здесь, на Березовой аллее – он потыкал пальцем в первую строчку, – машинами торгуют. Хозяина зовут Игорем. Толковый парень. Может вашу оценить и быстро выкупить, без волокиты. Взамен у него подберете, что вам надо. У него и уазики, и иномарки. Даже "Тигр" газовский недавно был, но уже уехал. Кому понадобился? "Хаммер" тоже у него видел.

– А с топливом там как?

– Топливо есть, и недорого говорят, только качество так себе. Поэтому лучше или дизелек, или бензиновый мотор попроще. Чтобы семьдесят шестой бензин мог использовать. У Игоря выбор всегда неплохой. Цены он задирает, но зато может машину подготовить, как туда нужно, на Новую Землю. Добавит чего нужно, усилит, подварит.

Увидев мой удивленный взгляд, пояснил:

– Не нашу Новую Землю, мир этот мы так называем. Только там жарко, в отличие от нашей.

– А вообще климат, какой?

– Летом сухо и жарко, зимой прохладней – и мокро. Как в африканской саванне. Не бывали?

– Бывал.

– Ну, видите как, даже там вы бывали, а я дальше Сочи – никуда. Зимой градусов до десяти-двенадцати температура падает. Изредка. Как мне рассказывали. Так с одеждой и рассчитываете. Кстати, об одежде.

Он снова подтащил к себе листок, ткнул пальцев во второй абзац.

– Это магазин для рыболова и охотника. Подойдете к менеджеру, зовут Ильей, тут написано. Там вам скидку небольшую сделают, а самое главное – у него в подсобке можно набрать отличной военной справы. И нашей, и натовской. Камуфляж, разгрузки, обувь, носки, перчатки, очки…что угодно, в общем. Хороший выбор портативных радиостанций. В общем, уделите внимание. В Новой Земле сотовых нормальных нет, только радио. Кое-где проводная связь, но мало. Может пригодиться.

Зимин покрутил, головой, поискал глазами официанта, махнул ему рукой. Тот подошел, встал у стола. Зимин посмотрел на меня.

– Андрей Алексеевич, по полтинничку все же, а?

– На пиво то?

– Так мы же в сторону повышения градусности, всё в рамках правил. Градус снижать нельзя, во избежание последствий, а повышать только рекомендуется.

– Да напиваться неохота. Дел еще, если договоримся. Машину с учета и на учет, и прочее…

Зимин отмахнулся рукой:

– Адре-е-ей Алексеевич… На сей счет не волнуйтесь, я все объясню. В момент справитесь, никакой возни.

– Ладно, давайте по соточке, всё равно ведь полтинничком не ограничимся.

– Ну, вот и ладно. Так, давайте нам… "Русский Стандарт" есть?

– Разумеется.

– Триста "стандарта" и грибочков там соленых и еще чего… такого же.

– Давайте большую тарелку солений наберем вам? – предложил официант в футболке с изображением серпа и молота.

– Ага, давайте.

Официант снова ушел, Зимин повернулся ко мне:

– Андрей Алексеевич, машину вы свою так отдайте, с номерами. Игорь потом сам все сделает. А ставить на учёт… Смеетесь? Кому ТАМ какой учет нужен? Хоть краденную везите. Вам по Москве и ехать то надо будет минуту, или меньше. И гаишников там не было и не будет.

– А если будет?

– Не будет, поверьте уж, нам они в этом месте совсем не нужны. К тому же, как мне кажется, у Игоря и машины то все краденные. "Страховочный" вариант. Но вы не берите в голову, на этой части пути безопасность гарантируем.

Я хмыкнул.

–А где не гарантируете?

– За "воротами". Я даже толком и не знаю, как там дальше. Знаю только, что кто-то вас встретит и объяснит, что надо.

– Хорошо бы. Надеюсь. Хоть не в степь выкинет? Или море?

– Нет, в степь не выкидывает. И в море тоже. Ворота, говорят, тоже в обслуживании нуждаются с той стороны. Точнее – там другие ворота, и с ними тоже люди работают.

– С этим понятно. Еще что-нибудь?

– А вот выпьете со мной чуток – я вам самое главное расскажу.

Пришел официант, мы выпили, потом еще, наконец, Зимин снова заговорил о деле.

– Теперь, Андрей Алексеевич, самое главное. Это я уже говорить не должен, если честно, но и прямого указания не говорить у меня тоже нет. Так что скажу – деньги там другие. Золотой эквивалент. Золото там добывают, и серебро. Они и есть деньги. Вроде бы даже местные купюры обращаются. Наши, тутошние деньги там тоже принимаются, но к золоту курс убогий. Тридцать три доллара за грамм. А биржа какая сейчас?

– Нихера себе… Биржа чуть больше двадцати за грамм.

– Вот так вот. К серебру тоже занижен. Мой совет – срочно скупайте золотые и серебряные монеты. Ну, юбилейные и прочие, которые в банках продают. Чем больше скупите, тем больше своих кровных сохраните. Здесь вот, – Зимин вновь схватил лист бумаги, – адрес и телефон отделения Сбербанка. Подойдете к начальнице, она вам поможет быстро и на всю сумму, какую скажете. Лучше берите золото – стабильней говорят, да и хранить легче. Все же по весу к серебру оно более транспортабельно.

– Спасибо за совет.

– И теперь последнее, потом уж просто посидим да выпьем. Я вам завтра позвоню днем, часа в два скажем. И вы мне скажете ваше окончательное решение. Если решите остаться – тогда просто верните деньги, а этого разговора не было. Стол с меня. А если продолжаем игру – тогда… милости просим, наверное.