Текст книги "Новатор"

Автор книги: Андрей Кадник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Я долго не мог заснуть и всё ворочался, думая то о снова оборзевшем и вышедшем на тропу войны Цацкине, то о завтрашних испытаниях, то о Татьяне, то обо всём этом вместе. Вертясь с боку на бок, я смог забыться лишь в третьем часу ночи.

В результате, проснулся я, когда стрелка уже подбиралась к 10 утра. Я обиженно глянул на будильник, который в последнее время подводил меня довольно часто, но я не решался с ним расстаться, поскольку справедливо рассуждал, что иногда лучше хорошо выспаться, чем вовремя прийти в школу. Этот полусломанный будильник был своего рода оправданием перед собой и перед родителями – ну не прозвенел он, что я могу поделать.

На этот раз я осознал, что из-за причуд своего пластмассового друга, я чуть было не опоздал на встречу с Татьяной, а уж этого-то я никак допустить не мог, поэтому решил пожаловаться на будильник родителям, чтобы те купили новый.

Родители попытались подловить меня на выходе из ванной, чтобы приспособить к делам по хозяйству, но я выскользнул из их вездесущих рук, сообщил, что у меня каникулы, и предложил представить самим – как бы они отреагировали, если бы их в их собственный отпуск заставили чистить картошку.

Мама сказала, что она постоянно чистит картошку и всё остальное, невзирая отпуск у неё или нет, а папа немного озадачился.

Оставив его в озадаченном состоянии, я смылся на улицу пока ему не пришло в голову меня повоспитывать, так как это могло запросто затянуться на полчаса, а этого я себе никак не мог позволить. В результате, я оказался у дома Татьяны даже на 10 минут раньше запланированного времени. Не решившись мёрзнуть у подъезда, я зашел к ней домой, чтобы уже там подождать пока она соберётся.

Стоя в коридоре и слушая отзвуки Таниных разговоров с мамой, я понял, что у нас довольно схожие проблемы в отношениях с родителями – похоже на неё тоже ворчали, что она опять куда-то уходит вместо того, чтобы помогать кромсать салат. Татьяна вяло отбивалась, говоря, что она и так дома сидит безвылазно и что хотя бы на каникулах она должна подышать воздухом вволю.

– Ну-ну, воздухом, – сказала её мама, выходя из комнаты и приветливо, но одновременно подозрительно оглядывая меня, – здравствуй, Дима.

– Здравствуйте, – скромно ответствовал я.

Неужели это моя будущая тёща? Говорят, что выбирая себе невесту нужно посмотреть на её мать – именно так невеста будет выглядеть через 20-30 лет. Пока беглый осмотр меня вполне удовлетворял. Нет, я, конечно никак не мог сказать, что она мне нравилась. Разве может нормальному 14-летнему парню нравится 40-летняя женщина? Тем не менее, я вполне мог трезво оценить, что если лет через 25 Татьяна будет выглядеть как её мать, меня это наверняка устроит, ведь и мне уже будет далеко не 14…

– Я готова, – выпорхнула Татьяна из комнаты.

Я с некоторым разочарованием отметил, что она натянула джинсы – значит вчерашний номер с плаванием в невесомости в юбке не повторится. Я даже сам удивился, насколько, оказывается, надеялся на то, что снова смогу заглянуть Танюшке под юбку.

– Тьфу, – подумалось мне, – уже каким-то извращенцем-фетишистом становлюсь. Надо наверное уже переходить от поцелуев к более серьёзным отношениям.

Впрочем, не так уж я плохо знал Татьяну, чтобы не понимать того, что в ближайшее время мне вряд ли что-то обломится в части более серьёзных отношений. Так что пока оставалось только грезить.

Хотя, ну почему вряд ли обломится-то? По рассказам одноклассников, они как минимум пару раз в неделю трахаются с девчонками. Я, конечно, верю далеко не всему, потому что сам при случае стараюсь показать себя тем ещё жиголо, но даже если рассказы пацанов разделить на 10 или на 20, то получается, что у нас в классе я – чуть ли не единственный девственник. Надо с этим кончать.

Цаца вон, вообще ходит по школе, напоказ выставив кончик презерватива из кармана, типа смотрите я какой – без презика даже в школу не хожу, вдруг тут что обломится. А я этот презерватив в руках-то никогда не держал. Даже когда мы на «психологии семейной жизни» проходили противозачаточные средства и всем классом по очереди натягивали этот сдутый шарик на деревянную колодку, которая должна была изображать член. Половине класса, в том числе и мне, его натянуть так и не удалось – на Надьке Белкиной презик порвался и все стали смеяться, что теперь ей срочно нужно бежать делать аборт. Смех-смехом, а второго презерватива не нашлось и урок на этом закончился.

Хотя мне было интересно, почему никто не отдал свой презик когда порвался учительский. Я знаю как минимум пару одноклассников, которые носили с собой резинки. Во-первых Цацкин, а во-вторых одна девчонка – я как-то подслушал, что она рассказывала подружкам, что ей мама постоянно кладёт презерватив в школьную сумочку несмотря на все её уверения, что она половой жизнью в школе не живет… Наверное постеснялись доставать их при учительнице.

Когда мы пришли в КБ, Жора сидел уже там, отцепляя тросы, которые крепили НЛО к стенам и приклеивая к корпусу кнопку-камеру.

– Вот, – сказал он, – по крайней мере у нас будет изображение с борта аппарата.

Жора включил маленький ноутбук, который он притащил с собой и я увидел на экране нас самих, стоящих и пялящихся в экран.

– Круто, – выдохнула Таня.

Вид у Георгия с утра был довольно помятый – красные глаза, растрёпанные волосы и неуверенные движения, всё это выдавало большой недосып.

– Что, плохо спал? – поинтересовался я.

– Да, вообще не спал, – махнул Жора рукой, – не смог уснуть, волновался перед испытаниями.

– Та же фигня, – отозвался я, – но я-то хоть в третьем часу заснул. Вспомнил какие-нибудь недоделки?

– Да вроде нет, – отозвался Жора.

– Тогда давай пробовать.

– Ну, давай.

Жора нажал на кнопку и штора, служившая нам крышей, заскользила по направляющей, обнажив зимнее яркое небо, по которому с севера двигался снеговой фронт, понемногу закрашивая голубой цвет неба серым.

– Давайте выйдем наружу, а то мало ли что, – предложил Жора.

Я подхватил ноутбук, Жора взял дистанционку и мы отошли на несколько метров от дома, расположившись по колено в снегу у стола, который летом был банкетным, судя по стоящему рядом мангалу.

– Ну, с богом, – сказал Жора, нажал на кнопку и уставился на наш дом.

Я сначала тоже стал смотреть на дом, но потом не выдержал и сказал:

– Слушай, ты хотя бы объясни, что должно произойти.

– Ну, вообще-то НЛО при нажатии на эту кнопку, – показал он на панель, – должен взлететь по прямой траектории на высоту шести километров и зафиксироваться в точке возврата. А потом я бы нажал на вторую кнопку и аппарат вернулся бы в наш ангар. Это в теории. На практике он по-моему никуда из ангара не вылетал. Может быть сходишь, проверишь, там ли он ещё?

– А чо проверять-то, конечно там, – показал я на экран ноутбука, на котором отображалось всё то же помещение КБ, только уже без нас.

– Что-то не сработало, – глубокомысленно заметил Жора и поплёлся назад в дом.

Мы с Татьяной огорчённо переглянулись, я развёл руками, мол ничего не поделаешь – жизнь есть жизнь, и мы побрели вслед за Жорой.

Тот уже устроил бурную деятельность, доставая ключи и различные приспособления из шкафа и бормоча под нос:

– Сейчас мы разберём генераторы и поглядим чего с ними случилось.

Я сразу обратил внимание на то, что аппарат не стоит на полу, как обычно, а болтается в воздухе, на высоте в полуметре от пола.

– Жора! – потрогал я его за рукав.

– Да подожди, сейчас разберёмся, – отмахнулся он.

Но я был настойчив и повернул его к НЛО:

– Видишь, оно висит над землёй.

– Ну и хорошо, – буркнул он и отвернулся назад к столу, – значит контур, обеспечивающий защиту от столкновений, работает. Хоть его проверять не придётся.

Я подошел к аппарату. Мне стало интересно, как работает это поле. Сам я близко подойти не рискнул, а взял большую палку и начал медленно подводить её к аппарату.

О, чудо, в полуметре от аппарата, палка перестала придвигаться к корпусу, а он сам начал сдвигаться в глубину комнаты, словно отодвигаясь от моей палки.

Татьяна с обалдением следила за моими экспериментами, и мне пришлось рассказать ей о Жориной разработке, предотвращающей столкновения в небе и на земле.

Пока Жора раскладывал на столе инструменты для разборки генераторов, я взял дистанционное управление и нажал на кнопку старта, которую мне показывал Жора. Краем глаза мне показалось, что аппарат немного сдвинулся вверх. Я повернулся к аппарату и уже глядя на него нажал кнопку ещё раз – ничего не произошло. Тогда я нажал вторую кнопку, которая должна по идее возвращать НЛО на базу и теперь я отчётливо заметил, что аппарат скакнул вниз сантиметров на десять-двадцать. Причем не снизился, а именно скакнул – только что был выше, прыг и внизу. Я снова нажал старт – аппарат послушно прыгнул вверх. Я поднял голову и только тогда меня осенило.

– Жора, мы болваны! – радостно закричал я.

Что-то в моём голосе заставило Жору оторваться от стола, он поглядел на меня и сказал:

– Аргументируй.

– Ты блокирующее поле на каком расстоянии от НЛО выставил? – ехидно поинтересовался я.

– Полметра.

– А теперь погляди наверх и скажи почему наш корабль никуда не летит.

Жора поднял голову и взгляд его прояснился.

– Я действительно болван, – сообщил он, забрал у меня дистанционку и потянулся к кнопке отключения блокирующего поля.

– Стой! – закричал я.

Жора отдёрнул руку.

– Что ты сейчас собираешься сделать? – поинтересовался я.

– Ясно что, отключу поле, чтобы попасть внутрь и там изменю настройки блокирующего поля – сделаю его сантиметров 20 вокруг корпуса.

– Только вот есть нюанс, – добавил я, – как только ты отключишь это своё поле, то аппарат с высоты полуметра брякнется на пол. Хорошо ещё, если пострадает только он сам, но я не удивлюсь, если и весь дом развалится после такого эксперимента.

– Да, проблема, – почесал затылок Жора. – Фиксирующие тросы мы тоже назад не сможем нацепить – поле не даст. Что будем делать? – обратился он ко мне.

Я исполнился гордости, что Татьяна видела, как я обнаружил, в отличие от Цветкова, почему не летит НЛО, и что когда задача ставит Жору в тупик, то он обращается ко мне. Немного подумав, я сказал:

– Есть несколько решений. Первое – нужно сделать тут что-то вроде кокона, который будет ловить аппарат, когда будет отключаться блокирующее поле. Второе – нужно навсегда отключить блокирующее поле вокруг люка, тогда аппарат будет висеть над землёй, но в него хоть можно будет попасть. Правда если аппарат стукнется во что-нибудь этим люком, то нам придётся несладко.

– Будем делать кокон, – решил Жора.

Мы купили 100 метров толстой верёвки и вплоть до самого вечера вязали её вокруг НЛО, привязывая концы веревки к штырям второго этажа и пропуская её под аппаратом. Поначалу железяка подёргивалась от каждого нашего неаккуратного движения, норовя ускользнуть от веревок и от наших рук, но по мере того, как количество обвязок росло, конвульсии прекращались.

Втроём оказалось работать гораздо быстрее, чем вдвоём, а главное – гораздо интереснее. Правда, был в этом и один минус – мы стали с Жорой гораздо больше подкалывать друг друга, стремясь завладеть вниманием Танюши и, как результат, пару раз чуть капитально не поссорились.

К вечеру мы имели довольно прочный кокон из двенадцати обвязок, в который выдержал бы не только наш аппарат, но наверное и настоящий самолёт.

– Ну теперь отключай поле, – сказал я Жоре, отдавая ему дистанционку.

Он нажал на кнопку и НЛО мягко плюхнулся в верёвки, повиснув в паре сантиметров от пола.

– Я пока мы работали ещё один вариант придумал, – сказал я, убедившись в том, что затея с веревками удалась. – Можно сделать, чтобы поле автоматически уменьшалось после посадки – с полуметра до полного выключения за несколько секунд. Ну там, 50… 40… 30… 20… 10… 5… 3… 1… отключение. Тогда будет мягкая посадка прямо на землю.

Жора недовольно засопел. Похоже его раздражали собственные проколы.

Взяв отвёртку, он залез внутрь, оттолкнулся от люка и улетел к генератору. Мы остались ждать снаружи – ну что мне, постоянно бегать за ним, что ли? Понадоблюсь – позовёт.

Через пять минут Жора появился в люке, захлопнул люк и сказал:

– Всё, сделал внешнее поле 10 сантиметров, пошли ставить повторный эксперимент, пока не стемнело.

Я нажал кнопку, часть крыши снова свернулась, и в образовавшееся отверстие облаком ушел из дома тёплый воздух, нагретый за день печкой. Все тут же бросились натягивать на себя верхнюю одежду – с нашей зимой шутки плохи, вмиг сляжешь с простудой.

Уже привычным движением, я распахнул ноутбук на столе для шашлыков и уставился на дом.

– Жми на кнопку, – сказал я через несколько секунд.

– Уже, – сказал Жора.

– Что уже?

– Уже нажал.

– И что?

– Не знаю, ничего.

– Смотрите на монитор, – вскрикнула Таня.

Я глянул, на весь экран расплывалось большое белёсое пятно.

– Что это, дым? – спросил я. – По-моему в доме что-то загорелось, надо тушить.

– Нет, это туча, – спокойно ответил Жора.

– Туууча? – протянул я, – ты хочешь сказать, что эта штуковина действительно куда-то там улетела?

– Ну, вообще-то похоже на то, – ухмыльнулся он.

– А как же звук? Нет, я понимаю, что мы бы и не увидели, как НЛО улетает, но звук-то мы должны слышать.

– Тут играют два фактора, – сказал Жора, – во-первых тонкий расчет звуковых колебаний и работа специальных контуров гашения этих колебаний. Я тебе ведь рассказывал, как убирается шум, возникающий при прохождении аппаратом звукового барьера. Так вот, я расширил функциональность того устройства и оно теперь вообще гасит все звуковые колебания. А во-вторых, перед НЛО создаётся поле разряженного воздуха – шесть дополнительных гравитационных полей растягивают воздух, формируя коридор низкого давления, по которому и летит аппарат.

– Сейчас попробуем вернуть аппарат на базу.

С этими словами Жора нажал на вторую кнопку и практически одновременно в доме раздался глухой взрыв. Из окон на веранде повылетали стёкла, дверь распахнулась нараспашку и закачалась на одной петле.

– Блин, – вырвалось у меня, – похоже наши верёвки не выдержали.

– Это не верёвки, – глухо сказал Жора, – это что-то вроде гидравлического удара. Опять я протупил, не предусмотреть такой элементарной вещи.

– Побежали, посмотрим, осталось ли там что-нибудь целое, – сказал я и помчался в дом.

Беглый осмотр показал, что всё в порядке. НЛО висел точнёхонько в коконе, всё стояло на своих местах, лишь бумажки с чертежами, старые газеты и одежда разметались по всей комнате.

Я нажал на кнопку закрытия крыши и подошел поближе к аппарату. От него буквально пыхнуло на меня жаром. За несколько секунд температура воздуха в помещении нагрелась до той, что была в нём до того, как я открыл крышу.

– Не так всё плохо, – сказал Жора, – аппарат целый, а стекла выбиты только в веранде – туда видать пришелся основной удар, так как аппарат прилетел в комнату по касательной траектории.

– Просто на стёкла в самом доме я наклеил плёнку зеркальную и их теперь так просто не разбить, – добавил я.

Жора покачал головой и, похоже, остался при своём мнении.

– В любом случае, стекла на веранде нам особо не нужны, а двери будем открывать нараспашку перед запусками, чтобы обеспечить хороший прямоток воздуху.

– А что будем делать с нагревом корпуса? – поинтересовался я. – Веревки вот-вот задымятся, даже нельзя отключить внешнее поле, чтобы аппарат не соприкоснулся с ними – тогда они точно вспыхнут.

– Веревки вообще завтра снимем, – сказал Жора. – Я последую твоему совету и сделаю в районе люка автоматически выключающееся при посадке защитное поле, а в остальных местах оставлю его постоянно-включённым.

Я снова загордился собой. Надо же, столько моих рацпредложений не принималось никогда за всё время постройки НЛО, а тут – первый день мы работаем вместе с Танюхой, а я весь такой крутой и умный получаюсь.

Жора взял ведро с водой, выключил поле и выплеснул её на люк НЛО, который тут же зашипел.

– Ого, жарко, – удивился он, и включил поле обратно. – Ладно, давайте оставим его так остывать – в подвешенном состоянии. А завтра уже перенастроим блок защитного поля, да может доделаем внешние камеры.

На том мы и разошлись.

Жора сказал, что ему нужно выспаться, да и вообще, что он завтра вполне справится один, поэтому мы с Татьяной получили выходной и спешно думали как им воспользоваться. И у меня и у неё родители сидели дома – у всех на работе были рождественские каникулы, поэтому идти друг к другу в гости не особенно хотелось. И мне и Танюше нравилось чувствовать себя свободно – целоваться и обниматься когда хочется, а не с оглядкой на входную дверь в комнату – не заглянет ли строгий родитель.

Поэтому мы никак не могли дождаться, когда же эти чёртовы праздники закончатся, и мы сможем снова безнадзорно встречаться.

Так и не придумав ничего более интересного, мы к обеду выползли из квартиры и отправились снова в КБ – проведать что там делает Жора.

– О, привет, – обрадовался Жора, – хорошо, что вы пришли, я как раз уже перенастроил защитное поле. Осталось снять верёвки, приклеить камеры, сделать ещё пару пробных полётов и можно будет летать.

Я подошел к остывшему и уже снова стоящему на полу аппарату и начал снимать верёвки. Танюша стала сворачивать их в аккуратные бухточки и развешивать по стенам.

Краска, которой я покрасил корпус, похоже, не выдержала температурного режима – вся потемнела, местами вздулась, а кое-где начала вообще отколупываться.

– Что это ты принёс? – обратил я внимание на несколько бутылок с распылителем, стоящих на столе.

– А, это жидкий газ, аналог жидкого азота, только не такой холодный – чтобы остужать дверь после полёта.

– А металл от этого хрупким не станет? – спросил я, прокрутив в голове всё, что знал о жидком азоте – в основном это были впечатления от второго Терминатора.

– Вообще-то не должен, но лучше баллонами не пользоваться если нет на то крайней необходимости.

– А что же делать, – спросила Таня, – если НЛО так сильно разогревается даже при прыжке туда-обратно, то после длительного полёта он вообще будет горяченным.

После того, как Жора ухмыльнулся на этот вопрос, я похвалил свою интуицию, что не опростоволосился и не задал его сам, хоть он и вертелся у меня на языке.

– Мы ведь не будем летать с такой огромной скоростью, – ухмыляясь сказал Жора. – Тут она нам нужна лишь для того, чтобы никто не мог засечь откуда мы выпрыгнули. А дальше мы полетим всего лишь со скоростью самого быстрого истребителя… ну или в два раза быстрее, чтобы такой истребитель нас не нагнал.

– Мне кажется, что после того как мы выпрыгнем наверх, нужно сразу запрограммировать второй прыжок в сторону от города, – сказал я, – если мы будем подпрыгивать в одну точку и потом степенно улетать, то нас довольно быстро засекут. А чтобы корпус грелся не так сильно, можно подпрыгивать не так высоко, а пониже и сразу уходить вбок.

– Правильно, – просиял Жора, – именно об этом я и думал вчера вечером пока шел домой, даже хотел сразу сделать, но свалился от усталости и уснул. Только в одном ты неправ – прыжок вбок нужно совершать не внизу, а наоборот как можно выше – в стратосфере. Во-первых нас там если даже и засекут, то сделать с этим ничего не смогут – самолёты туда не летают, а ракеты по непонятному объекту ПВО пускать не решится, а во-вторых, разряженный воздух не создаёт сильного трения и корпус греться будет меньше. Так я и перепрограммировал с утра – сначала прыгаем на высоту 15 километров, и в то же мгновение на 10-20 километров в сторону по рандомайзеру.

– По чему? – не удержалась Таня от вопроса.

– По рандомайзеру, – невозмутимо сказал Жора, – по генератору случайных чисел. Чтобы нельзя было засечь центр окружности, из которого мы появляемся, и таким образом нас вычислить.

– А не получится, что он нагреется ещё больше, если полетит на такую высоту? – засомневался я. Честно говоря, само понятие стратосфера звучало как-то слишком пугающе.

– Да ну, брось! В разреженной атмосфере он только остудится на такой скорости. В любом случае, у нас есть шанс сейчас испытать новую программу. Я запрограммировал аппарат, чтобы он взлетел на 15 километров, потом прыгнул в сторону, полетал несколько минут, вернулся в точку возврата, которая теперь в 15 километрах над нами и спустился. Пошли, попробуем.

Мы расположились всё у того же стола во дворе и Жора нажал на кнопку старта.

– Слушай, – сказал я, – по-моему я видел как он взлетает. Хотя может и показалось.

– Нет, не показалось, – подтвердила Татьяна, – я тоже видела. Как будто небольшая вертикальная вспышка получилась.

– Увы, – развёл руками Жора, – быстрее взлетать нельзя, тогда аппарат точно сгорит в атмосфере.

– Нда, – грустно сказал я, – вся наша конспирация может накрыться.

– Будем надеяться на лучшее, – ответил Жора, – специально за небом тут никто не следит, а если засекут – будем перебазироваться.

Прошло ещё несколько томительных минут, в течение которых аппарат шлялся где-то над просторами области – мы смотрели на экране ноутбука, как он бесцельно носится над облаками. В редкие просветы между тучами мы иногда видели леса, реки, озёра, но не успевали их рассмотреть, в мгновение ока они закрывались следующей тучей или скрывались из виду.

– Ну ладно, хватит, – сказал наконец Жора и нажал кнопочку «домой».

Я перевёл взгляд с экрана на дом и по взметнувшемуся перед входной дверью облачку снега сразу понял, что всё в порядке. На этот раз аппарат приземлился практически бесшумно, видимо сказалась почти полная открытость помещения.

– Мои поздравления, товарищ главный конструктор, – протянул я руку Цветкову, глянув на монитор и убедившись, что НЛО действительно уже стоит в нашем ангаре.

Цветков твёрдо пожал руку, улыбаясь при этом от уха до уха.

– Осталось лишь одно испытание, и можем летать, – сказал он.

– Испытание с видеокамерами? – уточнил я.

– Да неее, в камерах я уверен, надо на живых существах проверить всё ли в порядке с невесомостью при таких перегрузках оболочки.

– Вы что, хотите проводить эксперименты на животных, – с ужасом спросила Таня.

– А ты хочешь, чтобы мы на себе эксперименты проводили? – жестко парировал Жора.

Татьяна смущённо замолкла.

– Ладно, – помягчел Цветков, – найдите какую-нибудь собаку или котёнка, а я пока камеры приделаю на борт и приёмники вставлю в мониторы.

Дворняжку мы нашли тут же, на соседней улице. Пёс был явно приблудный и видимо оторвался от своей собачьей стаи, которых так много развелось в городе в последнее время.

Половины бутерброда, нашедшегося у Татьяны в кармане, вполне хватило для того, чтобы приманить пса, а за второй половиной он, похоже, последовал бы хоть на край света.

Когда мы привели подопытного в дом, закрыли дверь и скормили ему вторую половину бутерброда, Жора ещё не успел даже толком приступить к работе.

– А, уже пришли, – удивился он, – так быстро. Давайте тогда сначала проведём последнее испытание, а потом уже установим камеры.

– А не надо подождать пока корпус остынет? – поинтересовался я.

– А ты потрогай его, – предложил Жора.

Я подошел к НЛО – Георгий уже отключил защитное поле, и потрогал стену. Она, конечно, была довольно тёплой, можно сказать даже горячей, но совсем не такой раскалённой, как вчера.

– Мистика, – пробормотал я.

– Да какая мистика, – отмахнулся Жора, – я же говорил, в разреженных слоях атмосферы аппарат греться не будет, он нагревается только во время взлёта и посадки в наиболее плотных слоях и на самой быстрой скорости. Похоже, можно будет даже немного добавить скорости на взлёте, чтобы НЛО был менее заметен посторонним взглядам.

Я прицепил к дворняге импровизированный ошейник, привязал его к внутренней ручке двери и подбросил собаку в люк.

Пёс, которого подхватила и по инерции потащила вверх невесомость, завизжал от страха и принялся быстро перебирать всеми лапами. Татьяна выбежала из дома, чтобы не видеть и не слышать всего этого безобразия, а Жора подошёл ко мне со словами:

– Эээ, так не пойдёт!

– А что не так? – не понял я.

– Надо привязать его к сидениям, а не к двери.

– А какая разница-то?

– Довольно существенная. На границах поля невесомости возможны флуктуационные сдвиги во время полёта. Поэтому всем кто летит нужно быть ближе к центру поля, который расположен как раз между четырьмя сидениями. Так что вяжи пса на место, пока он себе голос не сорвал.

Я отвязал собаку от двери, с кряхтеньем залез в НЛО, переждал спазм в желудке и перевязал собаку на короткую шлейку к одному из сидений.

– Так нормально?

– Сойдёт, – сказал Жора, заглянув в дыру.

– Тогда давай кончать с этим.

Мы плотно закрыли дверь и испуганный визг собаки как выключили.

– Как будто она там в обморок упала, – усмехнулся Жора.

– Это он, – уточнил я.

– Кто он? – не понял Жора.

– Он – кобель, а не сука.

– Ааа, да без разницы, пошли запустим его полетать.

Мы в третий раз за два дня устроились вокруг столика во дворе.

– Надо уже хоть шашлыков сготовить, а то стоим вокруг пустого стола, – сказала Таня.

– Для конспирации? Чтобы соседи не обращали внимания? – уточнил Жора.

– Да нет, чтобы покушать…

Собачьи испытания прошли в плановом режиме. Жора, также как и в прошлый раз, несколько минут погонял аппарат, после чего посадил его в ангар. На этот раз я, сколько не пялился в небо – не мог заметить, как он садился. Наверное потому, что к концу испытаний у меня уже начали слезиться глаза.

Жора открыл дверь в НЛО и отпрянул с криком: «Фууу!».

Я уже решил было, что пса разорвало на мелкие кусочки, которые размазало по стенам, но тут раздался собачий лай и я удивился, что же тогда вызвало такую реакцию у Жоры, и сам заглянул в отверстие.

В невесомости плавало множество кусков собачьего дерьма и собачьей мочи, собравшейся в шарики. Вонь стояла просто невыносимая.

– Как такая маленькая, тощая, оголодавшая собака могла произвести такую кучу говна? – удивился я. – И кто это будет убирать?

– Только не я, – сказал Жора.

– Парни, отпустите собаку, ей же плохо, – взмолилась Татьяна, – давайте я сама слетаю и её отвяжу!

– Может отключить невесомость? – предложил Жора.

– Ты что, она же повесится тогда! – возмутилась Таня.

– Зато не будет кусаться, – невозмутимо хмыкнул Жора.

– Ну всё, я полезла, – сказала Таня, и отправилась к люку.

Допустить, чтобы моя девушка окунулась в дерьмо совесть мне не позволила, поэтому я остановил подругу, со вздохом натянул противогаз, обвязал волосы какой-то тряпкой, надел оставшийся ещё от старых хозяев тулуп и в этой спецодежде отправился вызволять пса.

Стараясь обрулить как можно больше летающих в воздухе экскрементов, я осторожно, не отпуская верёвки добрался до кресел, отвязал воющую собаку и как воздушный шарик потащил её с собой на буксире вниз.

Уже привычным движением я спрыгнул из люка – в первый раз мне это удалось сделать вполне красиво. Когда тебя вытягивает из люка, получается, что часть тела находится в невесомости, а на другую часть действует гравитация – то ещё испытание для мозжечка, который предпринимает просто неимоверные усилия, чтобы придать телу хоть какое-то привычное состояние.

Пёс, не имеющий опыта выпрыгивания из невесомости, просто шлёпнулся на пол. Подхватывать обделавшуюся собаку никто не решился. Впрочем, он тут же вскочил на лапы и попытался задать стрекача, цепляясь за бетон и пытаясь утащить меня за поводок. Я разрезал ошейник (снять его в таком натяге просто не было шансов) и собака буквально вылетела из дома как бутылка из пробки.

– Ничего, – сказал Жора ей вслед, – отойдёшь, и ещё будешь хвастаться перед остальными дворняжками, как по небу летал.

Татьяна, которая выглядела довольно бледно из-за своего участия в издевательствах над собакой, глянула на Цветкова с немым укором.

– Вопрос остался нерешённым, – вернул я разговор в прежнее русло. – Кто ЭТО будет убирать?

– Ну, – смутился Жора, – я за пару дней могу собрать поле искусственной гравитации на дне коробки. Если закинуть коробку внутрь, то в неё втянутся все экскременты.

– Так, понятно, – протянул я. – За пару дней тут всё говно размажется по стенам и превратится наш аппарат в говнолёт, поэтому высокотехнологичные решения рассматривать не будем. Отключай гравитацию, я уберу.

Жора вздохнул с облегчением, потянулся к пульту и нажал на кнопку. Всё дерьмо с облегчением обрушилось вниз, сконцентрировавшись на довольно небольшом участке НЛО.

– Ты же в прошлый раз включал невесомость длинной палкой, а не пультом, – удивился я.

– Так то когда было, – хмыкнул Жора, – всё ведь совершенствуется.

Я снова горестно вздохнул, взял тряпку с ведром и забрался в кабину.

Желудок привычно приготовился к встряске от встречи с невесомостью, но почувствовав, что её не последовало, удивлённо успокоился. Дерьма оказалось не так много, как казалось, когда оно летало в воздухе. Пока я сгребал все в коробочку и замывал следы пребывания собаки, в кабину протиснулась Татьяна с тряпкой, молча подтянулась на верёвке, упёрлась ногами в ножку кресла и стала протирать монитор и сидения.

– Осторожно. – Сказал я, с интересом наблюдая за её кульбитами.

– Не волнуйся, – ответила она, – я в хорошей форме.

– Да уж вижу…

– Сильно-то не пялься, – засмеялась она, – лучше делом займись.

Пока мы болтали и драили поверхности, Жора приклеил снаружи все свои камеры и залез внутрь монтировать приёмники сигнала на мониторы.

Впрочем, это только громко называлось «монтировать». На самом деле он просто вставил в гнёзда, в которые должен вставляться кабель от монитора обычный с виду разъём с торчащим из него проводком.

– Проводок это, наверное, антеннка, – догадался я.

– Ты просто гений, – съязвил Жора.

Он включил мониторы, и на них появилось панорамное изображение нашего ангара изнутри. На трёх мониторах получался виден полный круг. Жора взял маленькую отвёртку и что-то подкрутил в своих приёмниках, после чего части изображения перестали накладываться друг на друга.

– Вот в такие моменты я всё больше убеждаюсь, что Жора у нас инопланетянин, – посетовал я Татьяне. – Не может человек такие выкрутасы с изображением и гравитацией устраивать.

– Человек ещё и не такое может, – хихикнул Жора, – а такое устройство тебе вообще в любой телемастерской пьяный электрик соберёт – совершенно ничего сложного. А вот внешние камеры конечно посложнее будут, чтобы их сделать пришлось довольно долго повозиться. А инопланетянином меня не называй, не нравится мне это – меня и так в прошлой школе все «Элиеном» дразнили.

Я подумал было, что это такие же миникамеры, как подаренные мне Жорой на день рождения, но он разубедил меня в этом, сказав, что основной трудностью было сделать, чтобы камеры могли безглючно работать в очень широком диапазоне температур.